Глава 20. Путь к примирению. 2 страница

Осторожно сдвинувшись немного вниз, Дориан начал медленное проникновение, не забывая поглаживать чувствительные точки на теле Ринара, чтобы облегчить боль. Войдя до упора, блондин тихо застонал, еле сдерживая своё тело от резких грубых толчков в этой сводящей с ума тесноте, и прижался лбом к шее брюнета, судорожно пытаясь выровнять дыхание.

Ринар кусал губы, но ни разу не вскрикнул. Тело, приученное к терпению и выдержке, справлялось с болью быстро, и вскоре Лангре сам поддался навстречу Майеру.

- Давай же, ну! - брюнет прогнулся, и дыхание сорвалось. Ощущая Дориана внутри себя, Ринар понял, что одним разом он уже не ограничится - он будет позволять амирцу делать это, когда тот пожелает, и наслаждаться им. - Глубже...

"Дьявол, даже сейчас он ведёт!" - криво усмехнулся сам себе Майер уже на периферии сознания, позволив себе несколько дразнящих почти невыносимо медленных проникновений, мучая этим себя и любовника. Но уже скоро сорвался на резкий быстрый темп, с силой пронзая тело Ринара собой, подчиняя, делая своим.

Лангре резко и сильно вскидывал бёдра, упираясь пятками в матрац и делая соитие таким тесным, что становилось страшно. От каждого движения внутри него по нервам проходил огонь, но этого было мало, Лангре хотел получить от Майера всё: до последней капли страсти, до хрипящего стона на губах, до оглушающего крика и помутнения рассудка.

- Чёрт тебя возьми, Майер! - задыхался Ринар. - Сильнее!

Брюнет посмотрел в глаза любовника и криво усмехнулся, хотя это стоило ему большого труда. Закричать "люблю" было куда проще.

- Ты же связал меня не за тем, чтобы слегка подразнить, верно?

Плоть снаружи сводила с ума, но Дориан был не из тех, кто пропускает подкол в свой адрес, пусть и в такой ситуации.

- Откуда ты знаешь? - хрипло шептал он, кривя губы в усмешке и одновременно замедляя движения бёдер. - Может это моя месть?

Тягуче медленный ритм совершенно не устраивал блондина, но он продолжил мучения, вслепую находя плоть Лангре пальцами и немного сжимая её в ладони.

- Тогда ты слишком нежен со мной, - голос Ринара дрогнул, а взгляд опустился на губы блондина. Лангре уже клял себя за то, что осадил Майера - плавный медленный ритм действительно начинал походить на пытку. - Я бы на твоем месте не церемонился... - вызывающая ухмылка совершенно не вязалась со страстью в затуманенных глазах Лангре.

- В следующий раз, милый, - принял вызов Дориан и, ехидно усмехнувшись в ответ, прикусил бусинку соска острыми зубами, умудрившись при этом не поранить, - в следующий раз...

Острые когти вонзились в бёдра Ринара, приподнимая их выше и обеспечивая более глубокое проникновение. Ритм то убыстрялся, то становился почти неощутимым плавно безумным и совершенно не приближающим к развязке.

Лангре зашипел сквозь зубы и вздрогнул - его телу нравилось происходящее до такой степени, что контроль становился эфемерным. Ринар уже чувствовал приближение оргазма, но незадолго до него Майер сбавлял темп, словно назло - такая чувствительность не могла не радовать: оба вампира улавливали желания и мысли друг друга, словно были вместе уже много веков. Странно, но не невозможно. В такие моменты начинаешь верить в судьбу и в то, что это родное существо предопределено тебе свыше.

- В следующий? Это значит... что ты остаешься?

Вопрос поверг в шок, хотя Дориан подсознательно уже знал ответ на него, но говорить об этом пока не стоило. В этот самый миг терпение блондина достигло своей критической отметки и он, не выдержав, сорвался в бешенные резкие толчки, уже не заботясь о ласке и осторожности, поглаживая плоть Лангре сжимающимися в рванном ритме пальцами. Волны наслаждения проходили по всему телу, и Майер сильно кусал губы, боясь, что не выдержит этого волшебного чувства и просто закричит.

Руки Ринара дергались в путах, и с каждым новым толчком он вздрагивал и хрипло стонал. Шелковая лента врезалась в кожу запястий до бордовых отметин, но брюнет не чувствовал боли. Ему всё-таки удалось заставить Майера сорваться.

- Сильнее... Ещё... Ещё, Дориааан! - захлебнувшись собственным криком, Лангре кончил. Оргазм был таким ярким, что ему показалось на миг, как с собственных губ слетело тихое: "любимый". Дыхание никак не хотело восстанавливаться, сердце бешено стучало, кровь била в виски, а резкие глубокие движения Майера заставляли семя выплёскиваться тому в руку.

Звук собственного имени на губах Ринара будто сорвал лавину, и Дориан вжался в него, изливаясь в любимого, продолжая сжимать пальцы на горячем от влаги члене. Собственное тело ещё сотрясали волны оргазма, и блондин опустился на Лангре с безграничным умиротворением, не чувствуя в себе никаких сил. Голова со спутанными светлыми волосами покоилась на груди брюнета, а рваное дыхание обжигало по-прежнему напряжённые соски.

- Лангре, - будто в забытьи беззвучно выдохнули губы на нежную кожу, тут же касаясь небольших ранок от когтей.

Майер немного отстранился, выходя из расслабленного тела, а затем потянулся вверх, развязывая шёлковые ленты и по очереди целуя красные полосы на запястьях.

Едва оказавшись на свободе, Ринар позволял некоторое время целовать свои руки, но, в конце концов, не удержавшись, обнял Дориана и крепко прижал к себе. Отпускать его не хотелось, выбираться из постели тоже, даже говорить, но молчание затягивалось и очень хотелось вновь услышать голос возлюбленного.

- Если это твоя месть, то мсти мне всю мою жизнь, пожалуйста. Если, конечно, хочешь, - серьёзно прошептал брюнет, легко поглаживая спину Дориана ладонью.

Блондин непроизвольно напрягся под ласкающими движениями на своей спине, но уже скоро заставил себя расслабиться и даже потереться щекой о ключицу брюнета, после касаясь её губами, будто прося прощения за невольную реакцию тела. Слова Ринара не могли остаться без ответа, это Майер понимал прекрасно, но на несколько минут в комнате повисло гнетущее молчание, в котором можно было различить лишь негромкое дыхание замерших в ожидании вампиров.

- А ты, - наконец прошептал Дориан так, чтобы это чувствовалось только кожей, - не хочешь мне отомстить?

Приподнявшись на постели, амирец серьёзно смотрел в глаза Лангре и внутренне страшно боялся ответа.

Ринар всмотрелся в бледное лицо, ласково провёл пальцами по губам Дориана, улыбнулся.

- Не совсем... - брюнет обхватил пальцами подбородок Майера и медленно приблизился губами к губам, - я никогда не любил тебя нежно. А ведь я умею быть другим... Дашь мне шанс доказать тебе это на деле?

Зрачки Дориана расширились, внимательно вглядываясь в лицо Ринара и ища подвох. "Любить нежно", - в этих словах было гораздо больше смысла, чем могло показаться на первый взгляд, и блондину внезапно захотелось проверить свои догадки. Сейчас, после всего случившегося в этой постели, Майеру очень хотелось верить в то, что на этот раз его не предадут. Потянувшись вместо ответа к губам Лангре, амирец осторожно коснулся их своими и прикрыл глаза.

Расценив это как согласие, Ринар осторожно провёл языком по верхней губе Майера, не сводя взгляда с его длинных изогнутых полумесяцем ресниц, подрагивающих век. Лаская пальцем подбородок, Лангре то полностью захватывал губы Дориана, то слегка покусывал их, не проникая глубже.

- Я так мечтал об этом, - прошептал он, отстраняясь на миг и перемещая ладонь со спины на ягодицы Майера, - так ждал.

Неожиданно прокусив собственную губу до крови, Лангре резко выдохнул и подарил Дориану страстный, глубокий поцелуй. В голове, словно старая песня, звучало: "Я отдам тебе мою кровь, мою плоть - самого себя, а была б у меня душа - и её не жаль для тебя..."

Слова пьянили больше поцелуев напополам с кровью и больше любых прикосновений. Майер подался навстречу ласке, так и не открыв глаз, подтянулся выше, практически ложась на Ринара и обнимая его бёдра коленями. Страха, дискомфорта, каких-то других неприятных ощущений не было. Блондин медленно глубоко дышал, уговаривая своё тело расслабиться и не зажиматься, щёдро отвечая на подаренную нежность. Ладони мягко гладили плечи брюнета, а тело стремилось прижаться как можно ближе. Неожиданно у Дориана возникло ощущение собственной невинности - он впервые будет близок этому новому, пожалуй, истинному Ринару.

Рука с подбородка скользнула на шею - пальцы, едва касаясь кожи, прошлись под волосами и вернулись к ключице. Лаская Майера, Лангре чувствовал, как пульсирует его кровь в сонной артерии. Песня продолжала звучать в сознании томной и размеренной мелодией: "Дети Тьмы - как один - глухи, к плачу скорбному и к мольбам, но тебя я уже люблю и забвению не предам..."

Лангре покрепче обхватил Дориана за талию и, не прерывая поцелуя сел - оторваться от сладких губ было невозможно, не смотря ни на что: ни на слабую боль между ягодиц, где было сейчас непривычно влажно и липко, ни на то, что вопрос: останется ли Майер с ним, пока был без прямого ответа. Это беспокоило.

Дориану приходилось сдерживать себя от того, чтобы не пустить весь контроль к чертям, начиная вызывающе тереться о руки, волосы, живот Лангре, выказывая желание соития всем телом, словно шлюха... Да, снова это определение не давало молодому вампиру покоя - увы, порой он был именно шлюхой. Посылая ненужные мысли куда подальше, амирец не мог не задаваться вопросом, что будет, когда Ринар наиграется? Когда-нибудь он насытится телом Майера и всё - выкинет как паршивую собаку. Из последних сил затыкая беспощадный голос разума, блондин постарался поверить своим чувствам и спокойным искренним словам Лангре вместе с ласковыми прикосновениями и странным теплом.

Дориан понемногу начинал выгибаться, то прижимаясь ближе к любовнику, то немного отстраняясь и фактически ёрзая на его бёдрах.

Разве можно так сходить с ума от близости, теряя себя в жарких объятиях без остатка? Ещё как! Сейчас Ринару неожиданно вспомнился их первый раз в пыточной камере - стало до боли стыдно за всё, что он натворил. Неужели Дориан простил? Но если так, то любит?

Закинув ноги блондина себе за спину, Лангре крепко обнял его за талию и спину, спускаясь поцелуями к соскам и поддерживая так, чтобы тот не упал.

- Какая у тебя любимая поза? - прошептал Лангре, пытаясь сдержать внезапный порыв стыда и того, чтобы просить прощения за те боль и страдания, что он некогда принёс Майеру. Сейчас разум отказывался принимать даже мысль о том, чтобы сделать Дориану больно.

Вопрос заставил блондина открыть глаза и внимательно посмотреть на любовника, беззвучно убеждаясь, что это ему не послышалось. Брюнет бы не стал спрашивать такое, если не собирался применить на практике, а значит, у них всё же есть шанс.

- По обоюдному согласию и с тобой... - кончики пальцев погладили Лангре по щекам, губам, шее, словно убеждая себя в том, что это не мираж, - любая.

Молодой вампир прижимал к своей груди голову Ринара, полностью опираясь на его руки и, наконец-то, доверяя. В голове был приятный густой туман, а от осознания того, что он добровольно и желанно принимает бывшего врага ситуация выглядела почти ирреально, если бы не чувство горячих губ на своей, ставшей слишком чувствительной коже.

А Ринар целовал его так, словно в прикосновениях пытался выразить всю благодарность за такой ответ. Кажется, они только что уладили все прошлые противоречия и многое решили. Лангре уже всерьёз рассчитывал на то, что Дориан останется. Останется в замке Чёрной Луны, здесь, с ним и возможно, навсегда.

Выводя на груди поцелуями узоры страсти, Ринар учился быть свободным от ненависти и открывать себя для любви. Когда-то один раз он всё это уже умел, а после гибели Алана разучился. Собственное горе и бессилие превратили Лангре в чудовище, которому по жестокости среди вампиров не было равных. Дориан помог ему увидеть и понять, кем он стал - этот амирец, в силу своего характера противостоял его злобе и ненависти, и даже вряд ли осознавал, как это меняло владыку Киленс. Сейчас казалось, что это была всего лишь долгая болезнь, которая прошла и теперь всё будет хорошо.

- Обними меня за шею крепче, - тяжело дыша, попросил Лангре, медленно скользя руками вниз по спине блондина. - Иди ко мне, Дориан.

Плавились стены, некогда возведённые вокруг собственного сердца, все мысли о правильности или неправильности ушли, перед этим отступала даже слишком живучая гордость блондина - он уже был готов просить и просить о многом.

Выгнувшись, амирец медленно поднялся, незамедлительно обнимая Ринара за шею и даря нежный поцелуй в висок.

- Сделай меня... своим, - этот сбивчивый шёпот вырвался слишком неожиданно, слишком быстро, но Майер не жалел о нём ни капли, возможно потому что, наконец, понял себя самого.

Губы мягко скользили по ушной раковине, обводя её изгибы и изредка проникая внутрь языком, колени крепко обхватили бёдра Лангре и амирец немного приподнялся, облегчая выполнение своей просьбы.

Ринар положил руки на ягодицы Дориана, намного помедлив, надавил - направляя, насаживая на себя осторожно и аккуратно.

- Мой, - выдохнул брюнет, касаясь губами горячей шеи. - Ты мой.

Лангре нисколько не покривил душой - он не отпустит того, кого полюбил так неожиданно для себя, но только теперь имело значение, хочет ли этого сам Майер.

Войдя в блондина до упора, Лангре не двигался. Покрывая поцелуями шею и плечи Дориана, Ринар хотел лишь одного - чтобы тому было хорошо.

Майер громко втянул в себя воздух и ещё крепче обнял любовника за шею, утыкаясь лицом в чёрные волосы. Это чувство первого проникновения всегда было для него гораздо ярче и значительнее самого оргазма, и он пытался получить от него максимум удовольствия, наслаждаясь тем, как из тугих мышц уходят неприятные ощущения, как медленно растягиваются ткани и судорожно бьётся сердце. Глубоко дыша, он расслаблялся, уговаривая своё тело принять большее. Плавно приподнявшись и не отстраняясь от Лангре, амирец снова насадился до упора - и ещё, и во второй раз, постепенно увеличивая амплитуду и силу движений. Тела плотно прижимались друг к другу, от чего искры удовольствия волнами расходились по коже, прося продолжения. Тихо застонав, блондин уткнулся лбом в плечо брюнета и стиснул зубы.

Ринар сильнее прижал Дориана к себе так, чтобы его возбуждённая плоть оказалась в тесном горячем пространстве их животов. Помогая Майеру руками, Лангре всё резче и быстрее насаживал его на себя и скоро это действо начало напоминать бешеные скачки.

- Мне... никогда не было так хорошо,- шептал Ринар, зацеловывая Дориану лицо и шею. - Ни с кем...

Если бы блондин мог говорить то, наверное, сказал бы Лангре то же самое, но кусая губы до крови от едва сдерживаемых криков, он мог выразить чувства только прикосновениями. И Дориан прикасался: скользя ладонями по спине любовника и немного царапая её когтями, сжимая бёдра сильнее, вскользь целуя шею и плечи. Майер обхватил ладонями лицо Лангре, даря глубокий, полный скрытого облегчения поцелуй, коротко застонал, не в силах более сдерживаться, и вновь приник губами к виску брюнета. Волны наслаждения шли одна за другой, но до полного ощущения счастья не хватало лишь одного, и через мгновенье Дориан понял чего именно.

- Пожалуйста, - тихий стон в волосы Ринара, - укуси меня.

Лангре распахнул глаза. Просьба Дориана уподобилась огню, что прожгла его до самого основания. Ладонь осторожно заскользила по талии, рёбрам, груди, коснулась шеи и в следующий миг пальцы вплелись в светлые волосы - они медленно сжались на затылке, делая захват надёжным, но не причиняя боли, отводя голову блондина немного назад. Лангре провёл языком по сонной артерии, потом нежно поцеловал кожу.

- Я укушу тебя, когда ты будешь кончать, - тихо сказал брюнет, понимая, что сам уже на грани.

- Быстрее! - всхлипнул Майер, откидывая голову и надавливая ладонями на затылок брюнета, вынуждая его уткнуться себе в шею.

Блондина почти трясло от переполнившего его желания разрядки, которая могла наступить лишь после того, единственного чувства адской боли укуса и блаженного единства двух душ.

- Мне нравится твоя нетерпеливость, - с этими словами Лангре обхватил кожу на шее губами, одновременно выпуская зубы, прокалывая нежную плоть. Солёные струи постепенно заполняли рот, сознание затуманилось на миг, тело сотрясла дрожь. Лангре сделал глоток, изливаясь в Дориана, замер, и тут же его ладонь протиснулась меж телами, нащупывая твёрдый член амирца - крепко сжав его, брюнет стал быстро, почти болезненно работать рукой, одновременно продолжая вонзать зубы в шею любовника.

Майер громко вскрикнул, а затем застонал, ощущая как медленно сущность Лангре вливается в его собственную. Круг замкнулся - и пришло воистину великое наслаждение. Теперь он понимал, почему некоторые вампиры погибали после таких экспериментов, будучи не в состоянии разъединиться и прервать этот волнующий контакт. Наслаждение, боль, Свет и Тьма сплавились в одно целое, расширяя сознание до неимоверных глубин, а всё остальное было совсем неважно. На автомате продолжая насаживаться на член Ринара, Дориан кончил в ласкающие требовательные пальцы, сильно до боли сжимая внутренними мышцами плоть любовника, дрожа всем телом и почти не чувствуя этого из-за укуса.

Лангре нежно обнял любимого. Ему стоило огромного труда прервать кровавый поцелуй, но сейчас жажда заглянуть в серые глаза Дориана стала сильнее жажды крови. Успокаивающе гладя ладонями спину любовника, Ринар зализывал его рану на шее - под воздействием слюны и собственных сил организма вампира, она быстро затянулась.

- Если это всегда будет так прекрасно, - лёгкая усмешка в голосе Лангре хранила только нежность, - я сойду с ума и перестану выпускать тебя из спальни.

Всё, на что сейчас хватило сил Майера - обнять Ринара в ответ и прикрыть глаза, пытаясь отойти от только что пережитых эмоций. Он не понимал, как брюнет смог прервать этот укус, потому что у блондина на это явно не хватило бы сил. Тело охватила приятная истома и усталость. Под ласковыми, слегка щекочущими прикосновениями языка, хотелось прижать любовника к себе крепче и просто уснуть рядом, но Дориан сделал над собой усилие и приподнялся, тут же опираясь руками на плечи Лангре и касаясь губами уголка его рта.

- Боюсь, мы оба этого не перенесём, - едва слышно проговорил он, так и не открыв глаз.

- Ну, знаешь, думаю, есть только один способ проверить это, - Ринар осторожно увлёк Майера за собой на постель и задумчиво погладил пальцами след укуса. - На деле. Что скажешь?

- То, что ты сумасшедший, - улыбнулся Дориан, не принимая слова любовника всерьёз и удобнее устраиваясь на плече Лангре, слушая спокойные удары его сердца. - Находиться со мной долго в одном замкнутом пространстве - такого и Сандерсу не пожелаешь.

- А что, если я действительно хочу этого? - глядя на любовника из-под полуопущенных ресниц, Лангре поглаживал кончиками пальцев спину Майера, скользя вверх по позвоночнику, а затем вниз. - Если я и сошёл с ума, то только из-за тебя. Я не хочу, чтобы это кончалось.

Слова Ринара заставили блондина нахмуриться, но он взял себя в руки, не желая портить возникшую между ними близость.

- То, что ты предлагаешь...- он не закончил фразу, будто размышляя над её продолжением, а потом начал заново: - Насколько долго у тебя будет потребность во мне, Лангре? - прозвучало чересчур сухо, но вопрос имел для Майера слишком большое значение, чтобы не требовать ответа.

Лангре приподнял лицо блондина за подбородок и заглянул в глаза.

- Я заслужил твоё недоверие, и ненависть, и всё остальное. Наверное, я прошу слишком многого и не имею на это права. И на то, чтобы сказать: "я люблю тебя" - я тоже не имею права. Но это так. Я не сейчас это понял, Дориан. Я не знаю, что со мной будет, если ты уедешь.

Майер внимательно вглядывался в глаза Ринара, ища там подвох, но они не лгали, как бы блондин не старался обнаружить в них притворство или фальшь.

- Жизнь вампира - слишком долгое время, чтобы загадывать на неё целиком, - попытался сыронизировать блондин, но у него не вышло - голос дрожал, а улыбка вышла кривой. - Откуда ты знаешь, что я не твоё мимолётное увлечение? Может быть, это всего лишь жажда заполучить целиком то, что так долго не давалось в руки.

Молодой вампир слишком боялся совершить ошибку, потому что знал: она так просто для него не пройдёт. Если после всего случившегося брюнет вновь вернётся к своему прежнему состоянию тирана... амирец не останется здесь ни минуты. Но этот укус, эта его просьба о самом близком контакте - она не могла пройти просто так.

Дориан мягко освободил свою голову от рук Лангре и, отвернувшись в сторону, тихо сказал:

- Я буду с тобой... Пока ты не захочешь от меня избавиться или что-то не изменится.

- Может и изменится, - вздохнул Ринар, прижимая к себе блондина крепче, будто боялся, что тот может исчезнуть. - Но я не захочу от тебя избавляться. Если бы ты был моим мимолётным увлечением я бы не пошёл на сделку с Эствудом.

Всё, что было произнесено в этой комнате, грело душу Майера, но не лечило от прошлых обид целиком. Сейчас он понял точно: они с Лангре смогут понять друг друга, если не побоятся измениться сами.

Внезапно успокоенный этой мыслью, блондин вернул свою голову на грудь брюнета и прикрыл глаза, положив ладонь ему на живот.

- Сандерс ещё жив, - вырвалось у него непроизвольно, и он моментально пожалел о сказанном, но не продолжить было нельзя, - и он пока не знает, что стало с тобой.

- Тогда устроим старшему Аллисону маленький сюрприз, - лицо Ринара исказила злая улыбка. - Но это нужно сделать как можно скорее. Сейчас Владыка Киленс - Гилнор. Если пустить слух о моей гибели, то Аллисон просто пришлёт соболезнования. В замок с Идрисом и тобой он не сунется, а в землях Кеальстона он заинтересован до сих пор. А вот если, к примеру, устроить после моих похорон ваше с принцем "отбытие" домой, а потом пустить слух о том, что юный Глава Киленс оспаривает трон, например, с тем же Сароном, Аллисон попытается вмешаться. Одно плохо - время нам на руку тут не сыграет.

- Ты думаешь, он лично навестит Кеальстон? - Майер приподнялся и посмотрел Лангре в глаза. - Он слишком дорожит собственной шкурой, да и Идриса устранить попытается в первую очередь.

- А мы ему путь откроем прямо к Гилнору. В конце концов, не будет ничего удивительного, если на вас в дороге нападёт группа отчаявшихся после поражения лиорцев и убьёт принца. Разумеется, Гилнор, как Глава клана, будет обязан принести свои извинения лично. Аллисону не обязательно приезжать в замок Чёрной Луны. Встречу можно организовать в Лар и не - это моё поместье на северо-востоке.

- Надеюсь, ты не пошлёшь туда Гилнора лично? - осторожно спросил Дориан. - От Сандерса можно ожидать чего угодно, не мне тебе рассказывать. Тем более что он может, и обязательно сделает какую-нибудь подставу.

Лангре опустил глаза.

- Я не хочу делать этого, но... если Гилнора не будет в поместье, Сандерс заподозрит неладное и забаррикадируется в своём замке так, что даже Идрису будет не по силам достать его.

- Идрису в любом случае его не достать, - нахмурился блондин. - Принц теперь государственный изменник и ничего кроме смерти его не ждёт. По крайней мере, пока жив Сандерс.

Майеру категорически не нравилась идея встречи Гилнора с владыкой Амир, но предложить взамен пока было нечего.

- Мы поедем в Ларин в свите Главы Киленс? - тихо вздохнул он.

- Почти, - Лангре боялся, что Майер взбесится, но тот отреагировал мягко, и у брюнета отлегло от сердца. С губ сорвался облегчённый выдох. - Но это будет серьёзная потасовка, и если что-то пойдет не так - хватайте Гилнора и уносите оттуда ноги. Я не могу тебе запретить ехать, но если с тобой что-нибудь случится... - Ринар поморщился от боли, затопившей грудь. Только одна лишь мысль о таком развитии событий причиняла невыносимые мучения, и даже предполагать не хотелось, что может случиться непоправимое.

Дориан не хотел думать о том, что может быть в случае провала их плана, но сидеть и ждать, пока Сандерс сам начнёт действовать, было слишком большой глупостью. Он не хотел рисковать ни Гилнором, ни Идрисом, ни тем более Лангре, и не терял надежды на какой-нибудь другой выход, хотя трезвый ум подсказывал ему, что такое невозможно.

- Идрис не бросит Гилнора, - непонятно зачем сказал блондин, прикрывая глаза, - ну, а мы с тобой тем более выкарабкаемся.

Пальцы Лангре вопросительно прошлись по щеке блондина.

- Идрис не бросит Гилнора, - словно пробуя слова на вкус, произнёс он, и в чёрных глазах промелькнула опасная настороженность. - Что я ещё пропустил, пока был в плену?

Ну почему он никогда не может держать язык за зубами?! Мысленно одернув себя, Дориан решил не лгать и не отпираться, надеясь на хорошее настроение Ринара и собственное красноречие.

- Только вступление Гилнора в права Главы Кклана, - улыбнулся Майер, не отводя глаз, - а всё остальное тебе уже известно.

- У них всё серьёзно? - прямо спросил брюнет, отпуская ладонь со спины на ягодицы Майера и заставляя таким образом взглянуть того на себя. - Я должен знать, Дориан.

В голосе Лангре появилась скрытая угроза и блондин, решив не рисковать определённой частью своего тела, сонно взглянул на любовника.

- Подробности можешь узнать у Гилнора. У Идриса лучше не надо, - тихо хмыкнул он, - меня не особо просвещали, но на моей памяти, а я знаю Его Высочество уже около двухсот лет, в любви он никому не признавался.

Ринар стал мрачнее тучи.

- Если он обидит Гилнора, я его убью, - совершенно серьёзно заявил брюнет, осторожно спихивая Майера с себя.

Блондин выругался про себя, упоминая всех мало-мальски близких родственников Лангре, но тут же нахмурился, анализируя поведение брюнета и понимая, что же ему так не понравилось.

- Может, тогда и меня убьёшь? - раздражённо проговорил он, отодвигаясь от Ринара подальше. - Я же его обидел. Не без твоей помощи, правда.

Дориан смотрел на любовника не слишком ласковым взглядом, невольно вспоминая тот факт, что Гилнор очень похож на своего брата внешне.

Лангре сел в постели и пристально посмотрел на блондина.

- У меня есть масса причин для того, чтобы ты жил, - Ринар просто пожал плечами, как будто речь шла не об убийстве, а о том, кто пойдёт стирать бельё.

- Прекрасно! - зло усмехнулся Дориан, выдёргивая из-под Ринара свою рубашку и начиная одеваться. - Конечно, я понимаю, нужно же кого-то иметь, пока Гилнор не подрастёт немного и не станет точной копией Алана!

Внутри блондина кипела злость и отчаяние - он подозревал, что рано или поздно отношение брюнета к нему станет прежним, но не думал, что это случится настолько быстро.

Чтобы Лангре Ринар удивлённо хлопал глазами?! - такого не помнило ни одно живое существо на Земле. Глядя на психующего Майера, брюнет пытался проанализировать его резкие слова и действия - по всему выходило, что это всё не что иное, а самая настоящая ревность. Появилось желание совершенно по-дурацки захихикать от радости. С одной стороны Ринар понимал, что сильно рискует, но с другой - ему так нравилась реакция Майера, что он не мог устоять перед искушением - подразнить его ещё чуть-чуть.

- Что значит "кого-то"? - Лангре с усмешкой встал на колени прямо на постели и, схватив Майера за бёдра, подтянул к себе вполне с определёнными намерениями, которые сам Дориан обозначил словом - "иметь". - У тебя заниженная самооценка.

Забавно, но упоминание об Алане у Лангре не вызвало обычной вспышки ярости, а всего лишь было немного неприятным, хотя чего уж там, сам Ринар в приступах ревности делал вещи куда более худшие.

- А то и значит, - начал вырываться Майер, стараясь оторвать от себя руки Лангре, - Гилнор будет напоминать тебе Алана внешностью, а я, как ты утверждаешь, характером - идеальное решение проблемы!

Ещё немного и их прежние отношения расцветут во всей красе - блондин прекрасно понимал это по весьма неоднозначным действиям брюнета, но категорически не хотел принимать тот факт, что собственное тело испытывает по этому поводу полный восторг, граничащий с полным уязвлением гордости Дориана.

Обхватив одной рукой талию любовника, а второй перехватывая руки, Лангре вместе с Майером повалился на постель. Сдержать улыбку было почти невозможно.

- Ну и что же в этом так тебя взбесило? - Лангре играючи толкнул бёдрами ягодицы Майера. Их борьба распаляла его, и Дориан вполне уже мог чувствовать эрекцию Ринара. Это иногда казалось странным бывшему владыке Кеальстона - он возбуждался даже от одного присутствия Майера в комнате, а если уж прикасался - выдержка просто летела к чертям.

- Догадайся с трёх раз! - огрызнулся амирец. - А не догадаешься, учти, если до сих пор не понял, участвовать в твоём постановочном спектакле под названием: "Двойники бывшего любовника" я не собираюсь!

Извиваясь под Ринаром, блондин старался освободить хотя бы руки, но наткнувшись ягодицами на весьма красноречиво говорящую о состоянии брюнета деталь, непроизвольно замер и, не сдержавшись, громко и с чувством выругался, утыкаясь лицом в постель, но не прекращая вырываться.

- Тихо. Тихо, пламя неуёмное, - Ринар прижимал Дориана к себе всё крепче. - Нет никакой проблемы так же, как и её идеального решения. И спектакля не будет. Алан - это моё прошлое и с этим тебе придётся смириться, так же, как и понять: моё будущее - это ты и только ты. Да будь в моём замке хоть тысяча копий Алана - мне не нужна ни одна... - Лангре нежно поцеловал Дориана в плечо. - Боюсь, я законченный ценитель оригиналов. Возможно, ты когда-нибудь поймёшь это и научишься мне доверять. Я расскажу тебе, в чём дело, если ты немного успокоишься и послушаешь.