SC — Сидней (Новая Шотландия) — Англия 24 страница

 

В операциях на Тихом океане эта территория имела до того лишь незначительное протяжение в глубину, ибо десанты всякий раз высаживались либо на островах, либо у непроходимых джунглей, как на Новой Гвинее. Почти всякий раз имелась возможность перерезать коммуникации противника с районом высадки десанта, а там, где это все же не удавалось, как в случае с Гуадалканалом, — по крайней мере, помешать ему в доставке достаточного количества подкреплений и воинских грузов.

 

В Европе же за атакуемым побережьем лежала вся территория противника. Поэтому приходилось считаться с подходом совершенно иных подкреплений, а вслед за удавшимся десантом должен был состояться большой поход против боеспособных вооруженных сил. Поэтому было необходимо не только высадить большое количество войск, но и обеспечить постоянный подвоз значительных подкреплений и соответствующей материальной части.

 

Согласно окончательному варианту плана, в Нормандии одновременно высадилось 5 дивизий по фронту и 3 воздушно-десантные дивизии на флангах. В первый день, кроме 100000 человек, на сушу должно было быть доставлено [335] 14000 т материальной части и 14000 транспортных единиц, включая танки; в дальнейшем на протяжении нескольких недель намечалось ежедневно подвозить по 12000 т материальной части и 2500 транспортных единиц с грузом.

 

В качестве пункта высадки была избрана западная половина бухты Сены, в которой между скалами имелись песчаные пляжи достаточного протяжения, защищенные полуостровом Котантен от западного ветра и прибоя. Однако необходимо было как можно быстрее овладеть большим портом, чтобы иметь возможность производить разгрузку при любой погоде. Поскольку, учитывая опыт Дьепа, атаковать Шербур с фронта не решались, приходилось считаться с тем, что пройдет некоторое время, прежде чем он будет взят с тыла. Поэтому был избран следующий выход: создавать искусственные гавани — так называемые «Mulberries»{105} из заполненных цементом понтонов, используя старые суда в качестве волнорезов.

 

В общей сложности в Южной Англии находилось в боевой готовности: 38 дивизий, более 4200 всякого рода десантных судов, около 850 военных кораблей, в том числе 6 линкоров, 2 монитора и 22 крейсера, очень сильные соединения тральщиков и охотников за подводными лодками и 11000 самолетов. Все это состояло под единым командованием генерала Эйзенхауэра.

 

Эти колоссальные приготовления не остались незамеченными немецкой стороной. Однако предположения относительно сроков и пункта высадки до последнего момента сильно отличались друг от друга. Считалась еще возможной даже высадка в Норвегии. К тому же и на этот раз не было создано единого командования.

 

В сентябре 1943 г. фельдмаршал Роммель получил задачу: проверить оборону Северо-Западной Европы на случай вторжения. Он вскоре пришел к определенным выводам, его точка зрения была признана и верхами. Тем не менее сначала он далеко не всюду мог осуществить свои предложения, ибо являлся лишь советником. Только в конце 1944 г., по собственному ходатайству, Роммель был назначен главнокомандующим войсками в районе от Ден Хелдера до Луары, где и мог полностью распоряжаться. Тот факт, что дислоцировавшиеся и действовавшие в этом пространстве военно-воздушные и военно-морские силы не были подчинены ему, соответствовал обычному немецкому порядку. Роковым же [336] оказалось те, что он не имел права приказывать даже танковым дивизиям и резервам, находившимся в Северной Франции. Кроме того, высшие штабы очень по-разному относились к его идеям — медленнее всего воспринимала их армия, на которую обрушилась вся мощь противника.

 

Штаб Роммеля, в котором были представлены все виды вооруженных сил, был первым в Германии военным учреждением, официально и всесторонне занимавшимся вопросами противодесантной обороны. Роммель был для этого самым подходящим человеком, ибо в борьбе с англо-американцами он приобрел более свежий опыт, чем тот, которым располагал любой другой армейский начальник. К тому же он обладал гибким умом, был свободен от предвзятости, интересовался техникой и имел технические способности.

 

Когда он прибыл во Францию, план обороны против вторжения сводился к следующему:

 

укрепление портов, чтобы противник не сумел их взять с моря;

 

проведение в глубине территории маневренной операции против высадившегося на открытом берегу противника с целью разгрома и изгнания его.

 

Роммель, этот мастер маневренной войны, сразу же заметил, что почти полное отсутствие собственных военно-воздушных сил сделает этот план неосуществимым, несмотря на всю опытность германских танковых войск. Он слишком хорошо знал, что без сильной тактической авиации невозможно действовать своевременно и быстро. К этому присоединялся тот факт, что лишь немногие из 49 пехотных дивизий, находившихся на западе, могли передвигаться быстрее, чем обычным маршем. Он знал, далее, как трудно ликвидировать плацдарм британцев, когда им уже удалось закрепиться на местности. Он был убежден — и прямо говорил об этом у Гитлера и в ВГКВС, — что кампания, а с ней и война в целом будет проиграна, если не удастся сбросить противника в море в первые три дня.

 

Поэтому он держался того мнения, что необходимо нанести удар по фронту, чтобы, если это окажется возможным, вообще не допустить высадки десанта. Нужно сосредоточить для мощного отпора все сколько-нибудь пригодные для этого рода войск. Поэтому он разместил пехоту в узлах сопротивления, расположенных в полосе, шедшей вдоль берега и имевшей ширину 4-5 км. Он приказал также построить как можно больше небольших укреплений, обращенных к морю. Это было не очень много; так называемый [337] Атлантический вал если и существовал, так только в самом узком месте пролива, между Булонью и Кале, где для операции «Морской лев» были сооружены четыре морские батареи самого тяжелого калибра и многочисленные армейские батареи. В этом районе и дивизии стояли Друг за другом двумя эшелонами. В остальном же Атлантический вал был блефом. Во всей Нормандии на побережье имелось лишь незначительное число полевых укреплений. Морская артиллерия находилась у крупных портов. Крепкой опорой обороны явились несколько армейских батарей береговой обороны с трофейной материальной частью. На протяжении нескольких месяцев перед вторжением в районе, где оно потом произошло, были сооружены еще и морские батареи «Лонге» (15-см) у Байе и «Маркуф» (21-см) — на восточном побережье Котантена. В целом артиллерийская оборона была слаба, одна батарея среднего калибра приходилась примерно на участок в 25 км: пехота тоже была слаба — между Ори и Вир первоначально имелась лишь одна дивизия 7-батальонного состава на 50 км. В дальнейшем в этот район перебросили еще одну дивизию. К каким ложным выводам приводила интуиция Гитлера и отсутствие собственной морской авиации, показывает тот факт, что в Норвегии подступы к Бергену оборонялись 34 батареями, в том числе 7 тяжелыми с 21 орудием калибра 21 — 28 см, а район Нарвик — Харстад — почти 80, батареями калибра до 40,6 см, острова в Ла-Манше — 34 (38?) тяжелыми орудиями. Между тем на более чем 1000-километровом морском побережье от Соммы до южного берега Луары с крупными портами Гавр, Шербур, Брест, Лориан и Сен-Назер имелось в общей сложности всего 37 орудий.

 

Роммель приказал поставить между узлами сопротивления большое количество мин. Когда он прибыл во Францию, таких мин имелось в общей сложности 1,7 млн. За немногие месяцы его деятельности было добавлено 3-4 млн., в том числе много дистанционных. Своей конечной целью он поставил 50-100 млн. мин.

 

В прибрежной полосе моря были созданы системы препятствий — к этой мысли в свое время пришли также и японцы. Эти препятствия явились крайне обременительными для противника и вынудили его произвести высадку при отливе и дневном свете, а не так, как это бывает при проведении подобной операции в классической ее форме, то есть во время прилива и на рассвете. Препятствиями служили [338] вбитые в дно балки с минами, бетонные призмы и многое другое — в зависимости от наличия материалов и изобретательности на местах. Высота прилива в Нормандии столь значительна (до 9 м), что ко времени вторжения были более или менее готовы только препятствия, рассчитанные на эту высоту, сооружение же препятствий, действующих при отливе, едва еще начиналось.

 

Перед препятствиями должны были быть поставлены на небольшой глубине прибрежные морские мины, впереди них — на более значительной глубине — донные мины магнитного и акустического действия, между этими минами и в еще более глубоких местах — якорные мины с различными типами взрывателей. Но из этого ничего не получилось, ибо военно-морская группа «Вест» держалась иного мнения о сроках начала вторжения и, несмотря на неоднократные требования, не допустила постановки мин в бухте Сены. В результате отпала значительная часть плана Роммеля.

 

Пригодные для высадки воздушных десантов пункты «полосы Роммеля» были загромождены высокими столбами, чтобы, по крайней мере, повредить при приземлении грузовые планеры. 7 танковых дивизий, стоявших к северу от Луары (еще три такие дивизии находились в Южной Франции), должны были продвинуться настолько далеко вперед, чтобы их артиллерия могла обстреливать побережье. Таким образом, 1-2 дивизии сразу же могли вступить в действие в пунктах высадки в качестве «пожарной команды». Благодаря хорошей сети путей сообщения остальные могли быть подтянуты в этот район с обеих сторон.

 

Танковая группа «Запад» держалась другого мнения. Основываясь на опыте, приобретенном ею в Польше, Франции и России, она не могла выйти за рамки представлении о планомерно развертывающемся танковом сражении и посредством личных обращений в ВГКВС добилась того, что ядро группы — 4 танковые дивизии — было оставлено в тылу, хотя в принципе план Роммеля был утвержден. В результате сражение, в котором решалась судьба империи, велось в соответствии с двумя взаимно противоположными планами, что является, вероятно, единственным случаем подобного рода в истории войн.

 

Остальные 3 танковые дивизии были, правда, сосредоточены за пехотой, но в районе высадки находилась только одна. Роммель не имел права снять танковые дивизии (равно как и пехотные) с менее угрожаемых участков фронта, не получив предварительно разрешения ВГКВС. Такое [339] разрешение либо вообще не поступало, либо задерживалось на несколько дней. Кроме того, ВГКВС полагало, что главный удар будет нанесен через самое узкое место пролива, исходя при этом из сухопутного представления о том, что для переправы постараются избрать наиболее короткий путь. Оно совершенно не учитывало тот факт, что лишняя пара десятков миль не играет никакой роли для десантных судов и что для них важнее переправиться и высадиться в пределах досягаемости тяжелой корабельной артиллерии, которая у британцев всегда находилась в почете.

 

Требования Роммеля о постановке новых, не поддающихся тралению мин гидростатического действия по обе стороны от о. Уайт, о воздушных налетах и обстреле «Фау-1» отправных пунктов вторжения в Англии также не нашли отклика. Роммель находился на пути в главную квартиру фюрера, чтобы добиться переброски в район высадки, который он распознал заранее, хотя бы двух танковых дивизий и одного корпуса зенитной артиллерии (в этом случае они очутились бы как раз там, где следовало), когда утром 6 июня 1944 г. началось вторжение.

 

Меры, принятые Роммелем, привели к тому, что в первый день противник сумел доставить на сушу лишь 80 процентов войск, 50 процентов транспортных единиц и 25 процентов материальной части (от количества, предусмотренного планом). Однако этого было недостаточно, чтобы отбить атаку. Столь же мало пользы принесли мужественные боевые действия военно-воздушных сил, которых оказалось совершенно недостаточно. Они временами делали едва 500 вылетов в день против 20000 у противника. Использование военно-морского флота также не могло изменить ход событий. Последние эсминцы понесли тяжелые потери и вообще не добрались до района вторжения. Торпедные катера и миноносцы, вышедшие из Гавра, добились некоторых успехов, равно как и подводные лодки со «шнорхелями», вышедшие с бискайских баз. Масса легких сил немецкого флота была уничтожена в портах воздушными бомбардировками. Самопожертвование одиночных бойцов — водителей малых боевых средств, торпед с экипажем из одного человека и брандеров нанесло противнику некоторые потери, но замедлило темп его операции настолько же мало, насколько мины гидростатического действия и «Фау-1».

 

Кризисы преходящего характера возникли у англо-американцев в первый день вторжения вследствие сопротивления в этом же районе, а также 18 июня, когда сильный [340] норд-остовый шторм разрушил одну из двух искусственных гаваней и выбросил на берег более 800 десантных судов (в процессе самой высадки были повреждены или погибли всего 300 судов). Однако немцы не могли использовать обе эти возможности. 6 июня ВГКВС задержало танковые дивизии в тылу; они двинулись в район боев только после полудня и в результате непрекращавшихся воздушных налетов потеряли много времени и машин, так что им удалось лишь заткнуть дыры фронта.

 

В первую неделю противник доставил на сушу 427000 человек, 62000 транспортных единиц и 105000 т материальной части, усилившись, благодаря этому, настолько, что смог бы обойтись несколько дней без подвоза. Очень быстро были созданы аэродромы для истребителей, а различные пункты высадки соединились в единое предмостное укрепление. с которого противника не могли уже выдворить те силы, которые имелись в распоряжении немцев.

 

На западном фланге центром тяжести действий американцев стало наступление на Шербур; уже 25 июня они вступили в этот портовый город, слишком слабо укрепленный на случай нападения с суши. В результате продуманной системы мер, принятых штабом Роммеля и старшим морским начальником Шербура — контр-адмиралом Геннеке, этот крупный порт был самым основательным образом выведен из строя посредством взрывов, постановки всякого рода мин и устройства подводных препятствий. До момента разгрузки первых транспортов прошло не несколько дней, как рассчитывали американцы, а свыше четырех недель. Материальной части, выгруженной прямо на берег (более половины ее было доставлено с больших судов грузовиками-амфибиями), хватило, однако, для того. чтобы союзники смогли выйти с плацдарма высадки и начать мощное наступление, которое к осени отдало в их руки почти всю Францию. В целях экономного использования танкеров из Южной Англии в Шербур были проложены по дну моря четыре нефтепровода.

 

Высадка в Южной Франции

 

Дальнейшее продвижение вперед было облегчено состоявшейся 15 августа 1944 г. высадкой в Южной Франции, между Тулоном и Ниццой. хотя в качестве оперативного дополнения к вторжению в Нормандию эта высадка сильно запоздала. Причиной такого запоздания явился недостаток в [341] десантных судах. Не приходится удивляться тому, что, учитывая масштаб операций в Тихом океане, адмирал Кинг предоставлял для Европы только то, что было там абсолютно необходимо. Узким местом были танконосцы, ибо эти суда, отличавшиеся высокой мореходностью, особенно хорошо зарекомендовали себя в Тихом океане. Когда при нападении германских торпедных катеров на корабли, участвовавшие в ночных учениях у побережья Англии в мае 1944 г., было потоплено три таких судна, союзники лишились всего своего резерва транспортных средств подобного типа.

 

В высадке десанта в Южной Франции, осуществленной под командованием адмирала Хьюитта, было использовано свыше 2000 кораблей, в том числе почти 800 боевых. В распоряжении командования находилось около 5000 самолетов, которым немцы могли противопоставить лишь немного более 200. На сушу было доставлено 450000 человек, считая и личный состав тыловых служб. Немцы не имели возможности отразить атаку подобного масштаба. Все их танковые дивизии были переброшены в Северную Францию. Стационарная береговая артиллерия была подавлена огнем пяти линкоров и 20 крейсеров, и высадка десанта сопровождалась незначительными потерями. Тулон оборонялся очень мужественно под командованием старшего морского начальника контр-адмирала Руфуса. Но 28 августа этот город, равно как и Марсель, был уже в руках союзников. Большой порт Марселя был, сильно разрушен, 9000 м причалов — взорвано, из 200 кранов оставались пригодными только 4; в гаванях было потоплено 70 судов.

 

При развертывании в более быстром темпе союзники смогли бы отрезать основную часть немецких сил, поскольку приказ на отход был, как обычно, получен слишком поздно. Массе немецких войск удалось спастись, выйдя по долине Роны в Бельфорскую впадину. Плоскодонные морские самоходные баржи 6-й охранной флотилии под командованием капитана 3 ранга резерва Поленца прошли, насколько это было возможно, дальше вверх по течению, что позволило армейским частям несколько раз переправиться с берега на берег.

 

Крепости и острова

 

В Средиземном море за высадкой в Южной Франции последовали менее крупные десанты в Греции, откуда немцы эвакуировались летом 1944 г. под давлением русского наступления в Румынии и Болгарии. [342]

 

При этом союзники уничтожили большое число обеспечивавших эвакуацию конвоев и мелких судов, особенно в Адриатике. Крит и острова Эгейского моря не были затронуты военными действиями. Однако греки еще 1 мая 1945 г. завладели о. Родос — вероятно, для того, чтобы поставить мирную конференцию перед совершившимся фактом.

 

Гитлер приказал превратить все крупные порты Франции в крепости и оборонять их до последней крайности, чтобы ими не смог воспользоваться противник. Это мешало англо-американцам, но не имело для них решающего значения. Почти не располагая портами, они к середине сентября доставили 2,2 млн. человек, 450000 транспортных единиц и до 4 млн. т материальной части.

 

После прорыва у Авранша в начале августа одна американская ударная группа повернула на запад. 17 сентября она заняла сильно разрушенный Сен-Мало (где укрепленная батарея морских 19-см орудий на о. Сесамбр у входа в гавань продержалась до 2 сентября 1944 г.), а 18 сентября взяла Брест, обороняемый частями армии и флота под командованием генерала Рамке. Остальные бискайские порты — Лориан, Сен-Назер, Ларошель и Руайян были осаждены. причем Руайян в апреле 1945 г. взяли штурмом, чтобы освободить для судоходства реку Жиронда с важным портом Бордо. Значительная часть защитников состояла из моряков; в строю оставалось мало кораблей охранения, и экипажи тральщиков спустились в качестве морских гренадеров в окопы или действовали в предполье.

 

Все порты, расположенные к востоку от фронта вторжения, были взяты — до самого Дюнкирхена, который контр-адмирал Фризиус удерживал до конца войны. Из Южной Англии в Булонь были подведены под водой не менее 16 нефтепроводов.

 

Важный порт Гавр пал 12 сентября. При попытках снабжать его гарнизон, а также при отходе легких сил у побережья к северу от города не раз разыгрывались ожесточенные ближние бои. При этом погиб ряд немецких кораблей охранения, преимущественно вооруженных артиллерией вспомогательных судов. То же самое произошло при отходе из Бреста на Лориан. Здесь немцы также понесли тяжелые потери, особенно пострадала 7-я флотилия сторожевиков. Эсминцы «Z-23», «Z-24» и «Z-37» и «Т-24»{106} были уничтожены [343] в бискайских гаванях воздушными налетами. «Z-32»{107} пошел ко дну 3 июня в бою при Уэссане, а «Меве», «Кондор», «Фальке» и «Грейф»{108} погибли в Гавре или поблизости от него (последний уже в мае 1944 г.). Соединения сил охранения насчитывали к моменту начала вторжения 476 кораблей. К 8 сентября 1944 г., когда было расформировано соединение командующего кораблями охранения на западе, 2-я и 3-я дивизии потеряли но 100 единиц каждая, а 4-я — 50.

 

В Германию вернулась только часть 2-й дивизии. Уцелевшие корабли из состава двух других остались в гаванях островов Ла-Манша и Бискайского залива.

 

Противник не тревожил острова в Ла-Манше. В ночь на 9 марта 1945 г. 4 тральщика, 3 вооруженных артиллерией вспомогательных судна и 6 других кораблей совершили под командованием капитан-лейтенанта Мора набег на небольшой порт Гренвиль, которым пользовались американцы для снабжения войск. Они высадили на сушу ударные отряды. взорвали несколько пароходов, погрузочно-разгрузочное оборудование и ворота шлюзов, обстреляли заполненные солдатами казармы, освободили некоторое количество военнопленных, захватили с собой угольщик с грузом и потопили в море американский сторожевик. При этом они понесли небольшие потери. Один тральщик пришлось взорвать, поскольку он застрял в гавани из-за неожиданно низкого уровня воды.

 

Вальхерен. В сентябре, после того как в начале месяца быстро наступавшие британцы заняли Антверпен, 1-я дивизия кораблей охранения (капитан 1 ранга Кнут), несмотря на господство противника в воздухе, почти без потерь переправила с предмостного укрепления Брескенс обратно через Шельду остатки 15-й армии — около 120000 человек и 700 орудий. Большой и очень мало пострадавший порт Антверпена не приносил британцам почти никакой пользы, пока над устьем Шельды господствовал о. Вальхерен со своими батареями. Большая часть острова была затоплена в результате разрушения западной дамбы воздушными бомбардировками. Однако батареи (одна — из четырех 22-см орудий, несколько — 15-см и более мелкого калибра) продолжали стоять на других дамбах и находились в боевой готовности»

 

1 ноября 1944 г. с трех сторон начался штурм. Соединение из 28 кораблей, в том числе 1 линкора и 1 монитора, обстреливало батареи, в то время как отряды коммандос [344] высадились в различных пунктах, частично проникнув через брешь в дамбе. Немцы упорно сопротивлялись. Из 28 кораблей, участвовавших в обстреле, пошло ко дну 9, и только 7 остались неповрежденными. Однако атакующим удалось одну за другой вывести из строя все батареи и после двухдневных боев овладеть всем островом. Шельда оказалась настолько заминированной, что 200 тральщикам пришлось трудиться почти четыре недели, прежде чем доступ в Антверпенский порт стал свободным.

 

Крупные десантные операции в Европе показали, какие огромные силы могут быть быстро и внезапно для противника высажены морской державой на побережье. Разумеется, вторжение с моря облегчалось замедленной реакцией немцев и недостатками германской системы управления вооруженными силами. Неуверенность обороняющегося относительно того, какой именно участок длинного побережья может быть внезапно атакован с моря, сохранится, однако, при любых условиях. Крупные десантные операции сломили германскую оборону в Северной Африке, Италии и Франции. То обстоятельство, что они не привели к окончанию войны уже осенью 1944 г., не имеет отношения к технике и объясняется частично выбором местности для высадки, а в основном — чрезмерной осторожностью при последующих сухопутных операциях.

 

Лейте

 

В то время как крупная десантная операция в Нормандии развилась в сухопутный поход против Германии, вооруженные силы, действовавшие в Тихом океане, готовились к решающей операции, которая должна была вырвать у японцев Филиппины и перерезать их морские коммуникации со странами, откуда они получали жизненно важное сырье.

 

В порядке подготовки американцы 15 сентября 1944 г. одновременно высадились на о. Моротай, к северо-западу от Новой Гвинеи, и на группе островов Палау, в западной части Каролинского архипелага. Оба эти предприятия, подготовленные вылазками авианосцев и осуществлявшиеся при мощной поддержке с воздуха, развернулись планомерно, причем метод высадки десанта был значительно улучшен. Высадка одной — двух дивизий сделалась самым обычным делом. На Моротае почти не было встречено японцев. 30000 последних засели на близлежащем острове Хальмахера, но не могли помешать высадке. Сопротивление, встреченное на Пелелиу в группе [345] Палау, было весьма сильным, бои продолжались до конца ноября, но аэродром, который являлся целью американцев, смог быть сдан в эксплуатацию уже в середине октября. Остров Ангаур удалось завоевать быстрее. Особенно ценным явился атолл Улити в Каролинском архипелаге, который 23 сентября был занят без сопротивления и тотчас же превращен в крупную базу снабжения с использованием находившихся до этого на Эниветоке судов и оборудования.

 

Морские операции следовали теперь так быстро одна за другой, что один-единственный штаб не мог более управлять осуществляемой экспедицией и одновременно подготовлять следующую. Поэтому Хэлси и Спрюанс сменяли друг друга со своими штабами, что дурно отразилось бы на дисциплине, если бы такая тактика продолжалась долго, но было терпимо, поскольку дело заключалось в конечном прыжке. Нумерация флотов также менялась, что вводило в заблуждение японцев. Сама по себе она оставалась прежней, но Спрюанс командовал 5-м флотом, а Хэлси, находившийся теперь в районе боевых действий, — 3-м. В южной части Филиппин он встретил настолько незначительное сопротивление, что вслед за тем немедленно атаковал аэродромы в средней части архипелага. Последние оборонялись несколько упорнее, но все же настолько слабо, что 13 сентября Хэлси, находясь в море, предложил Нимицу отказаться от промежуточных этапов и в начале октября высадить десант не в южной, а в средней части Филиппинских островов. Это означало необходимость составить новые приказы и провести подготовку в очень ограниченные сроки. Нимиц немедленно передал предложение в Оттаву, где собрались верховные политические и военные руководители англо-американцев. План был одобрен через полтора часа, и действительно удалось сосредоточить на Манусе и в Холландии ударные части численностью в 90000 человек и десантные соединения с таким расчетом, чтобы 20 октября осуществить вторжение.

 

Между тем флот авианосцев впервые атаковал северную часть Филиппинских островов, затем направился временно на Улити, а оттуда, следуя за тайфуном, внезапно совершил новый набег на северную часть Филиппин и Формозу. Японцы подтянули подкрепления и оказали ожесточенное сопротивление в воздухе. Им удалось торпедировать 2 крейсера, которые были, однако, отбуксированы на Улити. В общей сложности с конца августа до середины октября японцы потеряли около 1600 самолетов, в том числе вторично — эскадрильи самолетов с авианосцев и их только что [346] обученные экипажи; потери американцев составили 200 самолетов. Японцы в несколько раз преувеличили потери, нанесенные ими американскому флоту.

 

После сильной артиллерийской подготовки два армейских корпуса в соответствии с планом высадились у Таклобана на северном берегу Лейте, встретив незначительное сопротивление. Вопреки обычной американской практике, на сей раз командование было не совсем единым. Здесь соединились американские силы, предпринявшие два больших наступления через Тихий океан, а именно войска Макартура, продвигавшиеся по северному берегу Новой Гвинеи, и флот, совершивший бросок через весь островной мир. Филиппины относились к району операций Макартура, как главнокомандующего в юго-западной части Тихого океана. Как и до этого времени, он продолжал командовать и своими войсками, и 7-м флотом адмирала Кинкейда, состоявшим из линкоров. крейсеров, конвойных авианосцев, десантных судов, кораблей охранения и вообще всего, что было нужно для высадки- десанта. Флот авианосцев, составлявший прикрытие, оставался под командованием адмирала Нимица, как главнокомандующего на островах Тихого океана. Хэлси получил, правда, директиву о необходимости сотрудничества с Макартуром и Кинкейдом; однако в отданном ему приказе особенно подчеркивалось, что основной его задачей является уничтожение вражеского флота. Поэтому при контрнаступлении японцев создалось своеобразное положение.

 

Операция "Сё" {109}

 

Уже переход Марианских островов в руки американцев в результате подводной и воздушной войны оказал крайне неприятное воздействие на судоходство между Японией и южными поставщиками сырья. Если бы американцам удалось утвердиться также и на Филиппинах, японцы вскоре потеряли бы возможность продолжать войну на море и в воздухе — из-за отсутствия нефти — и производство вооружения — из-за отсутствия сырья. Чтобы не допустить этого, японское командование решило полностью использовать свой флот.

 

У него не было иллюзий относительно авианосцев, которых недостаток опытных летчиков превратил в затупившееся [347] оружие. Поэтому в основу оперативного плана было положено следующее намерение: поручив командование собственными авианосцами адмиралу Одзава, отвлечь с их помощью американский флот авианосцев от района высадки десанта. Этим должен был воспользоваться японский линейный флот, чтобы атаковать легко уязвимый флот десантных судов. Поскольку линейный флот не располагал более собственным воздушным прикрытием, он должен был идти несколькими группами, чтобы увеличить шансы на мистификацию вражеской воздушной разведки.

 

По получению известия о высадке крупного десанта на Лейте условный сигнал «Сё» привел в действие четыре японские боевые группы, вышедшие

 

Из Японии:

 

«Маневренный флот»{110} под командованием Одзава:

 

1 большой авианосец — «Дзуйкаку» и 3 вспомогательных с общим количеством самолетов, равным 116;