Международные связи внутренне расчлененного социального организма тоже становятся трехчленными. Каждая из трех автономных областей общественной жизни может вступать в самостоятельные отношения с соответствующими организациями других стран. Экономические связи между странами будут возникать и развиваться независимо от их государственных связей.* (* Кто возразит на это, что правовые и экономические отношения в действительности образуют нечто целое и не могут быть разделены, тот не понимает, о каком расчленении идет речь. В общем процессе общения оба вида отношений действуют, разумеется, как нечто целое. Но одно дело, если правовые нормы устанавливаются, исходя из экономических потребностей, и совсем другое дело - если их устанавливают на основе элементарного правосознания, а затем уже предоставляют им возможность действовать вместе с экономическими отношениями.) И наоборот - взаимоотношения правовых государств будут в значительной мере освобождены от влияния экономики. Вследствие такой независимости в самом возникновении экономических и государственных связей и те, и другие могут в случае конфликта оказывать взаимоумиротворяющее действие. Создадутся столь обширные области общих интересов, что территориальные границы стран перестанут играть существенную роль в совместной жизни людей.
Духовные организации отдельных стран смогут вступать между собой в отношения, основанные только на общности духовной жизни людей. В независимой от государства, автономной духовной жизни создадутся условия, неосуществимые там, где значимость духовных достижений определяется не самими духовными организациями, а государственной властью. В этом отношении достижения науки, неоспоримо интернациональные, ничем, в сущности, не отличаются от достижений других областей духовной жизни. Одна из них -особый, принадлежащий каждому народу язык и все, что с ним связано. К этой области относится и самосознание народа. Противоестественные конфликты между людьми разных языковых групп возникают там, где культура одного народа утверждается силой государственного или экономического принуждения. Если же та или иная национальная культура сама по себе обладает большей жизнеспособностью и духовно более плодотворна, чем другая, то ее распространение закономерно. Она и будет распространяться мирным путем, если этим займутся только лица и учреждения, принадлежащие к духовной организации общества.
В настоящее время идея трехчленной организации общества встретит резкое сопротивление со стороны национальных объединений, сложившихся на почве общности языка и национальной культуры. Но это сопротивление неизбежно будет преодолено единством цели исторического развития человечества; под действием настоятельных требований жизни это единство будет все яснее осознаваться. Все больше будет укрепляться сознание, что в любой стране подлинно достойное человека существование достижимо лишь при условии тесных жизненных связей с другими странами.
Национальные связи, вместе с другими историческими факторами, послужили причиной возникновения государственных и экономических объединений. Но национальные культуры в ходе своего естественного развития должны взаимодействовать свободно, без тех препятствий, которые вырастают на почве государственных и экономических отношений разных стран. Это достижимо, лишь если внутренняя социальная структура каждой национальности будет построена на началах трехчленности так, что все три ее члена получат возможность самостоятельно взаимодействовать с соответствующими организациями других национальностей.
|
|
|
Таким путем создадутся столь многообразные и тесные связи народов, государств и экономических объединений, что любая часть человечества должна будет - в своих собственных интересах - заботиться о благополучии всех других. "Лига наций"14 вырастет органически, на основе реальных закономерностей общественной жизни; ее не придется "учреждать" специальным чисто юридическим актом.* (* Кто во всем этом видит только "утопию", не замечает, что на самом деле реальная жизнь уже устремляется именно к этим, принимаемым за утопию институтам и что ее бедствия происходят именно из-за отсутствия этих институтов.)
С практической точки зрения особенно важно уяснить, что хотя изложенные здесь идеи имеют значение для всего человечества, но осуществляться они могут любым социальным организмом в отдельности, независимо от положения, сложившегося к данному моменту в других странах. Представительные органы трех членов социального организма могут участвовать в международной жизни как единое целое, вступая в те или иные отношения с другими странами, не имеющими еще трехчленного деления. Страна, впервые осуществившая трехчленность социального организма, послужит общей цели всего человечества. То, что должно быть осуществлено, проложит себе дорогу в силу жизненности той задачи, которая вытекает из глубоких потребностей эпохи, а не в силу резолюций, конгрессов и конференций. Задача эта осознается на основе реальных фактов жизни; и в реальной жизни, в любой точке человеческого общежития люди могут действовать для ее осуществления.
Рассматривая в свете изложенных здесь идей весь ход политических событий за последние десятилетия, можно проследить, как исторически сложившиеся государства, где духовная, правовая и экономическая жизнь сплетены воедино, пришли к таким международным отношениям, неизбежным следствием которых и явилась разразившаяся военная катастрофа. Вместе с тем можно также увидеть и противодействующие силы, рождающиеся из неосознанного стремления человечества к трехчленности. В трехчленности социального организма заложено целебное средство против бедствий, причиняемых фанатиками единства. Но "руководящие деятели" не были расположены замечать то, что уже давно подготовлялось. Еще весной и летом 1914 года мы слышали от государственных мужей, что стараниями правительств мир в Европе обеспечен надолго. Эти "государственные мужи" и не подозревали, что все, что они делали и говорили, не имеет уже ничего общего с действительным ходом событий. Однако их считали "практиками". А "фантазерами" считались тогда те, кто в противовес высказываниям "государственных деятелей" соглашались с совершенно иной оценкой событий, изложенной автором настоящей работы за несколько месяцев до войны в Вене небольшому кругу слушателей (более обширной аудиторией он был бы, наверное, осмеян). Об угрожающих Европе бедствиях было сказано тогда приблизительно следующее: "Господствующие теперь в политической жизни тенденции будут усиливаться до тех пор, пока не начнут уничтожать сами себя. Кто наблюдает социальную жизнь духовным взором, видит, как повсюду рождаются зачатки ужасных социальных гнойников. И великая тревога за культуру охватывает видящего. Надвигается ужас, который подавляет. Но если бы даже он мог погасить нашу страстную жажду познать истину средствами духоведения - тем сильнее побуждает он нас искать способы исцелить социальные язвы, заставляет прямо-таки кричать об этих способах наперекор всему. Если и дальше события будут развиваться в том же направлении, то в человеческой культуре, в социальном организме возникнут гибельные явления, подобные разрастанию раковых клеток в телесном организме". Но правящие круги, не желая ничего знать о глубоких основах общественной жизни, повиновались только своим привычным побуждениям и проводили мероприятия, от которых лучше было бы воздержаться, так как они ни в малейшей степени не содействуют взаимному доверию между странами и народами.
|
|
|
Кто склонен думать, что в ближайших причинах мировой катастрофы жизненно важные социальные потребности эпохи не играли никакой роли, пусть представит себе, как могли бы измениться политические импульсы государств, неудержимо шедших к войне, если бы "государственные деятели" этих стран в своих политических программах действительно учитывали социальные требования трудящихся. Многое, что произошло, могло бы не произойти, если бы эти деятели занимались социальными мероприятиями, вместо того, чтобы накапливать взрывчатые вещества, которые не могли не вызвать взрыва. Социальная политика правящих классов отравляла все государственные отношения медленно действующим ядом, подобно раковому заболеванию организма. Можно поэтому понять Германа Гримма, человека, глубоко озабоченного общечеловеческими духовными интересами, который еще в 1888 году, пораженный несостоятельностью социальной политики правящих кругов, писал: "Цель ясна: все человечество в конечном идеале должно образовать единое братство и, повинуясь только благороднейшим побуждениям, идти дальше к общим высоким целям. Но взгляните на карту хотя бы одной только Европы - и вы убедитесь, что наше ближайшее будущее - всеобщее взаимное истребление". Только одна мысль, что должны быть найдены "пути к утверждению истинных ценностей человеческой жизни", способна поддержать веру в человеческое достоинство. Эта мысль "противоречит нашим чудовищным военным приготовлениям и таким же военным приготовлениям наших соседей, но я верю в нее. Она освещает мрак. А иначе - лучше просто уничтожить по общему согласию все человечество, официально назначить день всеобщего самоубийства". (Г. Гримм 1888 г. "Из последних пяти лет").16 "Военные приготовления" - это и есть мероприятия людей, стремящихся сохранить существующие государственные образования в их монолитной форме, хотя эта форма в ходе развития новейшего времени стала препятствием на пути к подлинно здоровым взаимоотношениям стран и народов. Здоровая социальная жизнь может быть создана только трехчленным устройством социального организма, отвечающим глубочайшим жизненным закономерностям нашей эпохи.
Больше полустолетия Австро-Венгерская империя настоятельно нуждалась в полном переустройстве. Духовная жизнь многонационального государства требовала особых форм организации. Их развитию препятствовала та форма унитарного государственного устройства, которая сложилась под действием старых, уже изживших себя импульсов. Сербско-австрийский конфликт, послуживший началом войны - убедительное доказательство того факта, что политическая структура Австро-Венгерского унитарного государства давно уже пришла в столкновение с национальными культурами составлявших его народов. Если бы духовная жизнь страны получила свою автономную, независимую от государства и государственных границ организацию, то в таких условиях можно было бы, минуя всякие политические деления, создавать новые формы культурной жизни, соответствующие интересам национальностей. Но деятелям Австро-Венгерской монархии, воображавшим себя "государственно мыслящими людьми", подобные идеи казались совершенно неосуществимыми, просто вздорными. Их навыки мышления не позволяли им отступить от укоренившегося представления, будто государственные границы и границы национальностей совпадают. Им неприемлема мысль, что независимо от государственно-административных подразделений могут создаваться культурные объединения, охватывающие, например, школьное дело или другие области духовной жизни. И тем не менее эта "немыслимая" идея - настоятельная потребность нашей эпохи в области международной жизни. Подлинно практическое мышление не должно отступать перед трудностями практического осуществления идей, заранее признавая их якобы непреодолимыми; его задача, напротив, сосредоточить усилия мысли на отыскании способов преодолеть эти трудности. Но "государственно мыслящие" деятели Австро-Венгрии отворачивались от подлинных требований эпохи и упорно стремились своими учреждениями и мероприятиями поддержать существующую форму унитарного государственного единства; тем самым это государство все более и более становилось внутренне невозможным, нежизнеспособным социальным образованием. И к началу второго десятилетия 20-го века Австро-Венгерская империя пришла к моменту, когда она уже ничего не могла сделать, чтобы сохранить себя в старой форме; она должна была распасться или же сохранять это внутренне невозможное объединение насильственным путем, ссылаясь на необходимость военных мероприятий. В 1914 году у "государственных деятелей" Австро-Венгрии не было иного выбора: они должны были или изменить свою политику в соответствии с подлинными требованиями здорового социального организма, явив тем самым миру добрую волю, которая могла бы положить начало новым отношениям доверия между народами - или они вынуждены были развязать войну для сохранения старой государственной формы. Только осветив эти глубокие причины политических событий 1914 года, можно правильно решить вопрос о так называемых "виновниках войны". Австро-Венгерская империя исторически сложилась как многонациональное государство; тем самым перед ней стояла всемирно-историческая задача первой вступить на путь оздоровления социального организма в духе трехчленности. Но миссия осталась неосознанной. Этот грех против духа всемирной истории и вверг Австро-Венгрию в войну.
|
|
|
А Германская империя? Она была основана в тот момент мировой истории, когда социальные требования новой эпохи вышли на арену политической жизни. Осуществление этих требований могло бы явиться исторической миссией германского государства. Это государство, возникшее в Центральной Европе, казалось, самой историей было предназначено послужить местом, где социальные импульсы эпохи могли сосредоточиться и проявить всю свою жизненную силу. Социалистические идеи развивались во многих странах, но в Германии социализм принял особые формы, свидетельствующие об его широких всемирно-исторических задачах. Эти задачи могли бы стать жизненными задачами германской империи. Ими должны были бы руководствоваться в своих действиях его правители. Тогда и место и роль этой вновь образованной империи в жизни современных народов определились бы выполнением задач, вытекающих из глубоких законов истории. Но вместо того, чтобы принять эту миссию во всем ее величии, остановились на "социальных реформах" в рамках злободневной политики.' И радовались, когда в других странах восхищались такого рода реформами и подражали им. Вместе с тем все больше стремились укрепить внешнее могущество империи в формах, соответствующих старым понятиям о блеске и мощи государства. Создавали империю, которая подобно Австро-Венгерскому государству в основах своих противоречила новым силам, исторически уже заявлявшим о себе в жизни народов. Этих сил правители империи не замечали. То государство, к которому они стремились, могло опираться только на военную мощь. Государство же, осуществившее всемирно-историческую миссию Германии, опиралось бы на жизненную мощь здорового социального организма. Вооруженная этой мощью Германия в международных отношениях играла бы совсем другую роль, чем та, которая выпала ей на долю в 1914 году. Полное непонимание новых глубоких сил, действующих в жизни народов, свело германское правительство в 1914 году как бы к нулю - лишило проводимую им политику всякой реальной действенности. В течение десятилетий, предшествующих войне, германские политики не замечали никаких признаков того, что должно было случиться и что действительно случилось в 1914-18 годах. Они занимались чем угодно в погоне за успехами, не имеющими никакой связи с подлинными движущими силами эпохи. Из-за этой бессодержательности созданная ими империя и должна была рухнуть и рухнула действительно как "карточный домик".
|
|
|
Верная картина трагической участи, постигшая германскую империю как неизбежное следствие исторического хода событий, открылась бы нашим глазам, если бы правительство согласилось беспристрастно изучить и правдиво опубликовать факты, имевшие место в руководящих органах правительства в Берлине в конце июля и 1 августа 1914 года. Факты эти мало известны как внутри страны, так и за границей. Кто о них знает, видит, до какой степени германская политика в тот момент оказалась в полном смысле слова политикой "карточного домика", до какой степени правительство действительно сводилось к нулю, потеряло всякую власть над событиями; в этих условиях решение вопроса, как и когда начать войну, не могло не перейти целиком в руки военного командования. А руководящие лица военного командования с военной точки зрения и не могли действовать иначе, чем они действовали, потому что с этой точки зрения сложившееся положение нельзя было оценить иначе, чем оно было ими оценено. Помимо же и вне военной сферы правительство оказалось в положении, исключавшем для него всякую возможность действовать. Все это могло бы сыграть важную роль в истории, если бы удалось опубликовать те, что происходило в Берлине 31 июля и 1 августа 1914 года. Ошибочно думают, что это опубликование ничего не даст, поскольку предшествующие факты, подготовившие эти события, достаточно известны. Но затрагивая то, что сейчас называют "вопросом о виновности", нельзя пройти мимо этих фактов. Несомненно, из других источников многое известно о давно существовавших причинах войны, но факты 31 июля - 1 августа 1914 г. покажут, как именно действовали эти причины.
Идеи, которыми руководствовались прежние правители Германии на пути к войне, роковым образом продолжали жить. Они стали настроением народа. И они помешали новым правителям, пришедшим к власти в последний страшный год войны, понять, наконец, в результате горького опыта те истины, непонимание которых стало трагедией Германии. На действие этого горького опыта рассчитывал автор, когда в момент военного поражения выступил в Германии и в Австрии с изложением идей о трехчленном переустройстве социального организма и о вытекающих отсюда практических мероприятиях. Эти идеи были им высказаны в ряде бесед с лицами, обладавшими в то время достаточным влиянием, чтобы провести их в жизнь. Но все было напрасно. Укоренившиеся навыки мышления восстали против этих идей; умы, воспитанные в духе одних только милитаристических понятий, не увидели в них ничего практически ценного. Самое большее - соглашались, что "отделение церкви от школы - да, это было бы полезно". С такого рода идеями "государственно мыслящие" люди давно свыклись, вступить же на путь действительно глубоких преобразований они не в состоянии. Лица, сочувствующие идеям автора, советовали выступить в печати. В тот момент это было совершенно бесцельно. Какое значение могло бы иметь изложение этих идей "в литературе", среди прочих высказываний частных лиц? Эти идеи в то время могли получить значение лишь в зависимости от того, как и кем они были бы высказаны. Если бы полномочные лица выступили тогда с ответственными заявлениями в духе этих идей, народы Средней Европы увидели бы в них нечто, отвечающее их собственным, более или менее осознанным стремлениям. И восточные народы России, несомненно, могли бы в тот момент осознать свержение царизма в духе этих идей. Оспаривать это можно, лишь ничего не зная о той высокой восприимчивости к здоровым социальным идеям, которая свойственна нетронутому, полному свежих сил интеллекту восточноевропейских народов. Но вместо провозглашения такого рода идей Россия получила Брест-Литовск.19
|
|
|
Милитаристское мышление было бессильно спасти Среднюю и Восточную Европу от катастрофы - не видеть этого могли только политики, воспитанные в духе милитаризма. Не хотели понять, что катастрофа неизбежна; в этой слепоте - причина бедствий германского народа. Никто не видел, до какой степени германские руководящие круги лишены всякого понимания закономерных требований эпохи, понимания ее всемирно-исторических задач. А кто знал что-либо об этих задачах, знал также, что в среде англоязычных народов имеются лица, прозревающие скрытые силы, действующие в народах Средней и Восточной Европы. Эти лица были убеждены, что в Средней и Восточной Европе готовится нечто, что должно найти себе выход в мощных социальных переворотах, таких переворотах, которые в англоязычных странах в силу исторически сложившихся условий они считали ненужными и невозможными. На этом убеждении они и строили свою собственную политику. В странах же Средней и Восточной Европы ничего этого не видели и ориентировали свою политику так, что она не могла не рухнуть как карточный домик. Политики этих стран могли бы обрести твердую почву под ногами, лишь осознав, что руководящие круги англоязычных стран в своей политике учитывают - разумеется, с английской точки зрения - грандиозные, всемирно-исторические перспективы. Но такого рода идеи казались, особенно "дипломатам", чем-то в высшей степени несерьезным, ненужным.
Новая, глубоко обоснованная политика могла бы, еще до мировой войны, вывести Среднюю и Восточную Европу на путь процветания, несмотря на грандиозность политических замыслов руководства англоязычных стран. Но этого не случилось: руководящие круги Европы продолжали двигаться по обкатанным рельсам старой дипломатии. И ужасы войны, горький опыт этих лет ничему не научили: никто в Европе не понял, что тем послевоенным задачам, которые Америка поставила в своих политических воззваниях к миру, Европа должна противопоставить другие задачи, рожденные жизненными силами европейских народов. Между теми целями, которые сформулированы с американской точки зрения Вильсоном, и теми, которые могли бы прозвучать в громе пушек как духовный импульс Европы, было возможно соглашение. Всякие же иные, "дипломатические" переговоры в тот исторический момент - пустые слова. Но лица, волею обстоятельств находившиеся в тот момент во главе германского государства, не были способны поставить задачи, вытекающие из осознания новых сил, пробудившихся в глубинах общественной жизни. И поэтому осенью 1918 года совершилось то, что должно было совершиться. Крах военной мощи сопровождался духовной капитуляцией. Вместо того, чтобы хотя бы в этот момент воспрянуть и утвердить духовный импульс германского народа, выражающий духовные чаяния Европы, Германия полностью подчинилась "14 пунктам" Вильсона.20 Вильсон со своей программой оказался перед лицом такой Германии, которая ничего своего не могла ему противопоставить. Как бы ни оценивал Вильсон свои собственные "14 пунктов", он может помочь Германии только в том, чего она сама хочет. И он должен от самой Германии ждать изъявления ее желаний. Но германская политика, обнаружившая свою несостоятельность перед началом войны, оказалась столь же несостоятельной и в октябре 1918 года. Произошла ужасная духовная капитуляция, осуществленная человеком, на которого столь многие в Германии возлагали последние надежды.
Неверие в практическую ценность идей, раскрывающих исторические задачи эпохи, решительное нежелание принимать в практической политике во внимание глубокие импульсы, открываемые познанием духовных законов жизни - вот что создало в странах Средней Европы положение, приведшее к войне. Теперь, в результате военной катастрофы и ее последствий, создалось новое положение. Главное, что его характеризует, можно определить так: пришли в движение глубокие социальные импульсы человечества, те, о которых говорится в этой книге. В этих социальных импульсах слышен голос, призывающий весь цивилизованный мир выполнить назревшую историческую задачу. Неужели наше мышление, наше предвидение того, что должно совершиться, окажется теперь, перед лицом социальной проблемы, столь же несостоятельным, сколь несостоятельной оказалась политика европейских стран перед лицом политических задач 1914 года? И если в то время многие страны могли оставаться в стороне, то теперь, в отношении социальных задач человечества, это уже невозможно. В решении социальной проблемы не может быть ни политических противников, ни "нейтралов". Она разрешима лишь соединенными усилиями всего человечества, распознающего в самой жизни знамения эпохи и строящего жизнь в соответствии с ними.
Читатель, ознакомившись с идеями, изложенными в этой книге, поймет намерения автора, выступившего некоторое время тому назад с воззванием "Немецкому народу и всему культурному миру". Это воззвание распространялось в ряде стран, особенно в странах Центральной Европы, усилиями Комитета, созданного людьми, разделяющими взгляды автора.21 В настоящее время в мире создались условия, отличающиеся от условий тех лет, когда содержание изложенных в этом воззвании идей сообщалось только узкому кругу слушателей. В то время их обнародование неизбежно осталось бы в рамках "литературы". Теперь это опубликование может иметь результат, который еще недавно был невозможен: появятся люди, воспринимающие эти идеи и готовые действовать для их практического осуществления - постольку, поскольку они того заслуживают. Ибо то, что нужно теперь сделать, может быть сделано только усилиями таких людей.
пРИМЕЧАНИЯ
#1. "In Ausfьhrung der Dreigliederung..." входит ныне в книгу: Rudolf Steiner "Aufsдtze ьber die Dreigliederung des sozialen Organismus und zur Zeitlage 1915-1921", GABibl.-Nr. 24.
#2. В феврале 1919 - мае 1920 г. в Веймаре работало Национальное собрание народных уполномоченных во главе с Ф. Эбертом, созванное социал-демократическим правительством после Ноябрьской 1918 года революции в Германии.
#3. Фердинанд Лассаль (Lassalle) (1825-1864), основатель социал-демократического движения в Германии. Защитительную речь "Наука и рабочие" произнес на суде в 1863 г.; см. "Gesammelte Reden und Schriften", Berlin 1919/20.
#4. Карл Фохт (Vogt) (1817-1895), немецкий естествоиспытатель. "Зоологические письма" 1851/52, "Лекции о человеке" 1897. Людвиг Бюхнер (Bьchner) (1824-1899), немецкий физиолог. "Сила и материя", 1855, рус.перевод 1860, "Положение человека в природе", 1869, "Бог и наука", 1897.
#5. С 1899 до начала 1905 года Рудольф Штайнер по просьбе президиума "Школы для рабочих", основанной незадолго до этого в Берлине Карлом Либкнехтом, читал курсы по истории и новейшей немецкой литературе, которые привлекали много слушателей; см. Rudolf Steiner "Mein Lebensgang", GA 28.
#6. "Von Seelenrдtseln", GA 21.
#7. А.Э.Ф. Шэффле (Schaffte) 1831-1903, немецкий экономист-социолог. "Строение и жизнь социального тела", 4 тома, Tьbingen 1875-78 гг.
#8. Meray "Weltmutation. Schцpfungsgesetze ьber Krieg und Frieden und die Geburt einer neuen Zivilisation", Zьrich 1918.
#9. Carl Jentsch "Volkswirtschaftslehre", Leipzig 1835.
#10. Более подробно см. Rudolf Steiner "Nationalцkonomischer Kurs" GA 340-341, Dornach 1922.
#11. См. прим. 10.
#12. Физиократы - представители политэкономического учения, возникшего в 50-х годах XVIII века во Франции. Ф. Кене, А. Тюрго, В. Мирабо и др.
#13. Вальтер Ратенау (Rathenau) (1867-1922), немецкий промышленник. В 1914-18 гг. организовал и возглавил систему "военно-промышленных сырьевых обществ". Написал ряд брошюр, статей, книг. "После потопа" ("Nach der Flut") 1919.
#14. "Лига наций", международная организация, созданная в ходе работы парижской мирной конференции и в соответствии с Версальским мирным договором 1919 года. Первоначально состояла из 31 члена. Самораспустилась в 1946 г.
#15. Доклад в Вене - 6-й доклад в цикле "Внутреннее существо человека между смертью и новым рождением" от 14 апреля 1914г. ("Inneres Wesen des Menschen zwischen Tod und neuer Geburt" GA 153.
#16. Herman Grimm, Fьnfzehn. Essays. Vierte Folge. "Aus den letzten fьnf Jahren", Gьtersloh, 1890.
#17. Относительно "вопроса виновности" ("Schuldfrage") см. размышления и воспоминания начальника генерального штаба Г.фон Мольтке о событиях с июля 1914 по ноябрь 1914, воспроизведенные в "Статьях о трехчленности социального организма", "Aufsдtze ьber die Dreigliederung des sozialen Organismus und zur Zeitlage 1915-1921", GA 24.
#18. См. "Меморандум" 1917 г, напечатанный в "Aufsдtze ьber die Dreigliederung..." GA 24 прим. 1.
#19. Брест-Литовск. Здесь 15 декабря 1917 г. было заключено перемирие между странами Германского блока и Россией.
#20. Вудро Вильсон (Wiison) 1856-1924, в 1913-21 гг. президент США. 14 пунктов Вильсона изложены в послании Конгрессу в январе 1918 года. "Союз трехчленности социального организма" ("Bund fьr Dreigliederung des sozialen Organismus") был организован в Штутгарте.
оБ АВТОРЕ
Рудольф Штайнер родился 27 февраля 1861 г. в Кралевиче в Австро-Венгрии (ныне Югославия). После окончания реального училища в Винер-Нойштадте он переезжает в Вену, где получает основательное естественнонаучное и математическое образование, углубленно занимается философией, литературой, историей. В ранний период своей деятельности Р.Штайнер активно участвует в научной и художественной жизни Вены, позднее Веймара и Берлина. Человек необычайно широкого круга интересов, он общается со многими выдающимися людьми своего времени. В 1882 г. начинает работу над введением и обширными комментариями к естественнонаучным трудам Гете в Кюршнеровском издании "Немецкой национальной литературы". Эта работа,имела важное значение для молодого Штайнера; в Гете он видел мыслителя, воззрения которого на природу "вели к переходу от естественных наук к науке о духе".
В этот период своей жизни он молчал о духовных восприятиях, открытых ему еще с детства. Поставив целью выразить свои познания о сверхчувственном в идеях, соответствующих современному образу мышления, Р.Штайнер развивал свое мировоззрение в строго философской форме. Плодами этой работы явились книги: "Основные черты теории познания Гетевского мировоззрения" (1886 г.), его докторская диссертация по философии "Истина и наука" (1891 г.) и особенно "Философия свободы" (1894 г.). Эти свои сочинения он характеризовал как важную промежуточную ступень между познанием чувственного и духовного мира. В них был обозначен путь мысли, которая отдается не впечатлениям физически чувственного внешнего мира, а только самой себе. В человеке тогда работает чистое мышление как живая в себе самой сущность.
С началом столетия начинается новый период в деятельности Р.Штайнера. Исходя из потребностей Духа Времени и глубинных запросов своих современников он принимает решение публично выступить с результатами своих духовных опытов. Для этого он принимает предложение войти в Теософское Общество в качестве генерального секретаря Немецкой секции, подчеркнув с самого начала, что все излагаемое им есть результат его собственных духовных исследований.
Вскоре появляются его основные духовнонаучные сочинения: "Теософия. Введение в сверхчувственное познание мира и назначение человека" (1904 г.), "Как достигнуть познания высших миров?" (1904-1905 гг.), в котором указывается путь духовного ученичества в упражнениях и медитациях, "Очерк тайноведения" (1910 г.), где с духовнонаучной точки зрения излагается космология и история человечества.
Все эти годы Р.Штайнер ведет интенсивную лекционную деятельность. Важнейшее место в ней занимают циклы лекций по христологии, в которых многосторонне освещаются значение Христа и мистерии Голгофы как цеятрального события в эволюции человечества. Различие в понимании значения Христа привело в 1913 г. к конфликту между руководством Теософского Общества и Р. Штайнером, в результате которого Р.Штайнер, а вместе с ним и большая группа его последователей, вышли из Теософского Общества.
В том же году было основано Антропософское Общество, заложен краеугольный камень здания Гетеанума в Дорнахе (близ Базеля, Швейцария), куда с тех пор переместился центр антропософской деятельности. На строительстве здания Гетеанума в период первой мировой войны вместе работали представители восемнадцати народов Европы. Автором проекта и внутреннего оформления здания (росписей, витражей, пластических элементов) был Р.Штайнер, называвший Гетеанум "Домом Слова". Результатом его работы в сфере искусства стали постановки четырех написанных им драм-мистерий, новое искусство движения ("искусство видимой речи") - эвритмия, искусство речеобразования и рецитации, которые развивались при активном участии его ближайшей помощницы - Марии фон Сиверс-Штайнер.
После окончания войны, когда устои довоенной социальной жизни Европы были потрясены до основания, Р.Штайнер выступил с идеями о трехчленности социального организма. Принципиальные воззрения его в этой области изложены в книге "Основные черты социального вопроса" (1919 г.).
Тогда же им были даны важнейшие положения новой педагогики, основана первая Вальдорфская школа; в 1921 г. врачом Итой Вегман был открыт Клинико-Терапевтический Институт в Арлесхайме. В основе их лежало антропософское понимание существа человека.
В ночь на 1 января 1923 г. пожаром было уничтожено здание Гетеанума, что явилось ударом для Р.Штайнера и всего Антропософского Общества. На Рождество 1923 г. оно было коренным образом реорганизовано во Всемирное Антропософское Общество со Свободной Высшей Школой Духовной Науки.
Последний год жизни Р.Штайнера отмечен поразительной по своей интенсивности и разносторонности деятельностью. Он создает макет нового Гетеанума, который был построен уже после его смерти, читает циклы лекций по медицине, сельскому хозяйству, драматическому искусству, лекции для теологов и рабочих Гетеанума, с новых точек зрения развивает многие темы, разработанные им ранее, дает новые эзотерические указания для углубления внутренней жизни. Прикованный к постели, он тем не менее продолжает работать. "Мощным выдохом его духа" назвала это время его жизни Мария фон Сиверс-Штайнер.
Рудольф Штайнер скончался в Дорнахе 30 марта 1925 г.
В настоящее время во многих странах мира распространены Вальдорфские школы и детские сады, биологическо-динамическое сельское хозяйство, исключающее использование химических удобрений и способствующее восстановлению естественного плодородия почвы, антропософские клиники и фармацевтические фирмы, лечебно-педагогические учреждения, школы эвритмии и многое другое, что возникло из импульсов, данных Р.Штайнером.
[AD]
