Социальная Психология. Социально-психологическая адаптация вынужденных мигрантов в условиях диффузного или компактного проживания

Автор: В. В. КОНСТАНТИНОВ

Г.

Кандидат психологических наук, доцент кафедры общей психологии Пензенского государственного педагогического университета им. В. Г. Белинского, Пенза

Приводятся результаты эмпирического исследования, проведенного в Пензенской и Ульяновской областях. Предполагается, что социально-психологическая адаптация вынужденных мигрантов связана с типом их проживания: диффузно проживающие успешнее адаптируются к новым условиям жизни, чем компактно проживающие.

Ключевые слова: социально-психологическая адаптация, тип проживания, вынужденная миграция.

Распад Советского Союза привел в движение мощнейшие миграционные процессы, заставившие отправиться в нелегкий путь миллионы людей в поисках лучшей доли для себя и своих близких. От того, каким будет "включение" вынужденных мигрантов в систему социальных связей и отношений, зависит благополучие российского общества. Особое внимание уделяется проблеме создания эффективной системы последующей адаптации людей, вовлеченных в процесс вынужденной миграции [1 - 4, 7]. В связи с этим возникает необходимость научного анализа сущности, содержания и механизма социально-психологической адаптации вынужденных мигрантов. Переезд на новое место проживания и как следствие - смена социальной среды, образа жизни - это события, которые сопровождаются изменениями не только во взглядах, настроениях, но и в формировании новых личностных смыслов, социальных установок, особенностей поведения и деятельности [5, 8, 13 - 20].

Несмотря на то что проблемы адаптации вынужденных мигрантов активно разрабатываются во многих отраслях научного знания, не в полной мере освещены вопросы, связанные с влиянием типа проживания мигрантов на особенности адаптационного процесса. В рамках теории социальной поддержки С. Кохена и С. Нобермана [15] был развит тезис о том, что, сохраняя при переезде на новое место жительства привычное этнокультурное окружение, традиционный уклад жизни мигрантов, можно избежать трудностей при их аккультурации. Идеи теории социальной поддержки обрели благодатную почву в России, где в середине 90-х годов XX в. органами государственной власти активно осуществлялась политика строительства компактных поселений для вынужденных мигрантов, причем без серьезного анализа его возможных последствий.

Исследования, проведенные Е. И. Филипповой, свидетельствуют о положительном влиянии проживания вынужденных мигрантов в компактных поселениях на адаптационный процесс [12]. Напротив, В. В. Гриценко отмечает наличие выраженных адаптационных проблем, а именно большей фрустрированности в новой социокультурной среде, проявляющейся у компактно проживающих мигрантов [6].

До сих пор нет однозначного ответа на вопрос о том, какой тип проживания способствует повышению успешности социально-психологической адаптации вынужденных мигрантов, и поэтому наше исследование направлено на решение именно этой проблемы.

Основой данного эмпирического исследования явилось положение о том, что социально-психологическая адаптация вынужденных мигрантов к новым условиям жизни тесно связана с повышением осмысленности жизни и снижением агрессивности. Ранее осуществлялись попытки изучения роли осмысленности жизни в процессе адаптации человека [1,19]. Так, А. Г. Асмолов рассматривает проблемы мигрантов сквозь призму смыслового невроза, когда при переезде в регионы России они сталкиваются с ситуацией неопределенности и неуверенности в будущей жизни [1].

В исследовании проблемы смыслоутраты, проведенном P. Phenix, основными факторами, способствующими смыслоутрате, называются обилие культурной продукции, подлежащей усвоению, и быстрый темп изменений условий жизни [19], что, на наш взгляд, вполне соотносимо с тем объ-

стр. 16

емом информации, который обрушивается на мигрантов при переезде на новое место жительства.

Трактовка агрессивных поведенческих реакций, наблюдаемых в процессе социально-психологической адаптации мигрантов, с нашей точки зрения, возможна в контексте рассмотрения проблемы агрессии в неразрывной связи с адаптивным поведением человека. Данный подход представлен в работах Басса и Дарки, в которых показано, что высокая агрессивность сочетается с низкой степенью адаптивного поведения и, напротив, низкая агрессивность - с высокой степенью адаптивного поведения.

Цель данной работы - выявление связи успешности социально-психологической адаптации вынужденных мигрантов к новым условиям жизни с типом проживания (диффузным или компактным).

Гипотеза исследования: прослеживается связь социально-психологической адаптации вынужденных мигрантов с типом их проживания: диффузно проживающие успешнее адаптируются к новым условиям жизни, нежели компактно проживающие вынужденные мигранты.

Под компактным типом нами понимается такая организация проживания мигрантов (инициированная органами власти или стихийно возникшая), при которой наблюдается их высокая концентрация на территории какого-либо населенного пункта с ограниченным ареалом проживания (многоквартирный дом, коттеджный поселок). При диффузном типе проживания мигранты вынуждены, опираясь на собственные финансовые возможности, обустраиваться, самостоятельно организуя свое проживание, причем концентрация мигрантов на территории населенного пункта, в котором они проживают, невысока.

МЕТОДИКА

Выбор Пензенской и Ульяновской областей, на территории которых проводилось экспериментальное исследование, объясняется тем, что для них характерны идентичные демографические тенденции; абсолютное большинство вынужденных мигрантов составляют этнические русские; страны "исхода" для переселения - бывшие республики Средней Азии (до 94%); количественные показатели мигрантов, переехавших на территорию Пензенской и Ульяновской областей, близки (10514 чел. - в Пензенской и 8525 чел. - в Ульяновской); отмечается сходная структура состава коренного местного населения. Обе области являются дотационными регионами, в которых Федеральной миграционной службой было построено и заселено вынужденными мигрантами несколько поселений компактного типа.

В исследовании приняли участие 580 этнических русских вынужденных мигрантов: 480 диффузно проживающих и 100 компактно проживающих вынужденных мигрантов в Пензенской и Ульяновской областях. Выборка являлась разнородной по полу (270 мужчин и 310 женщин), возрасту (от 16 до 75 лет), срокам проживания на территории России (от полугода до 10 лет), стране "исхода" (бывшие союзные республики). Выборка отражает генеральную совокупность людей, являвшихся объектом исследования.

Попытка найти некоторые критерии успешности (неуспешности) социально-психологической адаптации вынужденных мигрантов к новым условиям жизни зачастую связана с нахождением субъективных критериев адаптации. Таковым в нашем исследовании выступает отношение испытуемых-мигрантов к изменениям, произошедшим вследствие переезда на новое место жительства. Для выявления этого отношения нами была разработана анкета, которая содержит 32 вопроса, позволяющие выяснить причины миграции; оценку мигрантами безопасности своей и близких в новых условиях жизни; оценку взаимоотношений с коренными местными жителями; отношение мигрантов к изменениям, произошедшим после переезда в Россию; оценку ностальгических переживаний; оценку мигрантами себя и своих возможностей в новых условиях жизни.

Наряду с авторской анкетой применялся тест "Незаконченные предложения" Сакса и Сиднея [11] для выявления отношения испытуемых к себе, своим целям, своей семье, к прошлому, настоящему, будущему.

Для изучения осмысленности жизни был использован тест смысложизненных ориентации (СЖО) Д. А. Леонтьева [9], с помощью которого выявлялся общий показатель осмысленности жизни и субшкальные значения теста.

Диагностика агрессивности проводилась по опроснику Басса и Дарки [10], позволившему выявить показатели общей агрессивности вынужденных мигрантов, а также вербальной, физической, предметной, эмоциональной агрессии и самоагрессии.

Используя тест СЖО и опросник Басса-Дарки, мы опросили 200 чел. (по 50 испытуемых в группах компактно и диффузно проживающих мигрантов в каждой из исследуемых областей). С помощью теста "Незаконченные предложения" Сакса-Сиднея продиагностированы 85 чел. (по 20 испытуемых-мигрантов, компактно проживающих в Пензенской и Ульяновской областях, а также 23 испытуемых-мигранта, диффузно проживающие в Пензенской области, и 22 - в Ульяновской).

Описанный выше диагностический инструментарий позволил оценить успешность социаль-

стр. 17

Таблица 1. Значения критерия φ* Фишера и уровень достоверности различий в ответах на вопросы анкеты между компактно и диффузно проживающими мигрантами

Название шкалы	Пензенская и Ульяновская области, φ*эмп
Существует ли угроза Вашей безопасности со стороны коренного местного населения?	6.4**
Часто ли Вы испытываете чувство изоляции от окружающих Вас коренных местных жителей?	6.3**
Испытываете ли Вы трудности в общении с коренными местными жителями?	1.73*
Довольны ли Вы своим нынешним положением в обществе?	5.8**
Будете ли Вы считать себя "своим" среди коренного местного населения в ближайшем будущем?	2.32**
Изменились ли Ваши взгляды на жизнь после переезда на новое место жительства?	2.89**

Уровень статистической значимости: * 0.05; ** 0.01.

но-психологической адаптации мигрантов, связанную с типом их проживания.

Для проведения математико-статистического анализа полученных данных применялись методы непараметрической статистики: критерий φ* Фишера и U -критерий Манна-Уитни, и параметрической статистики: t- критерий Стьюдента. Обработка результатов осуществлялась с использованием стандартного пакета программ Statistica 10.0.

РЕЗУЛЬТАТЫ

Результаты анкетирования свидетельствуют о том, что существуют статистически значимые различия между ответами компактно и диффузно проживающих испытуемых-мигрантов. Такие различия характерны для тех из них, кто проживает в обеих областях.

Лишь 8.3% (40 чел.) диффузно проживающих вынужденных мигрантов отмечают наличие угрозы собственной безопасности со стороны коренного местного населения, в то время как компактно проживающих вынужденных мигрантов -36% (36 чел.). Эти различия статистически значимы (см. табл. 1).

При ответе на вопрос анкеты: "Часто ли Вы испытываете чувство изоляции от окружающих Вас коренных местных жителей?'" только 21.9% (105 чел.) диффузно проживающих вынужденных мигрантов ответили утвердительно. Среди компактно проживающих мигрантов часто испытывают чувство изоляции 55% (55 чел.).

Компактно проживающие вынужденные мигранты чаще, чем диффузно проживающие, испытывают трудности в общении с коренными местными жителями. 39% (39 чел.) компактно проживающих мигрантов испытывают такие трудности, а диффузно проживающих - 30% (144 чел.) в Пензенской и Ульяновской областях.

Отвечая на вопрос "Довольны ли Вы своим нынешним положением в обществе?", компактно проживающие мигранты чаще, чем диффузно проживающие, недовольны своим нынешним положением в обществе. Такого мнения придерживается 69% (69 чел.) компактно проживающих в Пензенской и Ульяновской областях. В группе диффузно проживающих мигрантов процент недовольных своим нынешним положением в обществе составил 37.9% (182 чел.).

На наш взгляд, важными для оценки успешности (неуспешности) являются ответы мигрантов на вопрос анкеты: "Будете ли Вы считать себя "своими" среди коренного местного населения в ближайшем будущем?" Лишь 24% (24 чел.) компактно проживающих вынужденных мигрантов ответили утвердительно, количество же диффузно проживающих существенно больше - 35% (171 чел.). Тем самым очевидны трудности процесса социально-психологической адаптации вынужденных мигрантов к новым условиям жизни при компактном типе проживания.

Серьезные изменения, произошедшие в системе ценностей, отмечают большинство участников опроса. Отвечая на вопрос "Изменились ли Ваши взгляды на жизнь?", 26% (26 чел.) компактно проживающих мигрантов в Ульяновской и Пензенской областях отметили, что их взгляды на жизнь после переезда на новое место жительства остались прежними. Гораздо меньший процент - 13.5% (65 чел.) - опрошенных диффузно проживающих вынужденных мигрантов считают так же.

Рассмотрим данные, полученные с помощью теста "Незаконченные предложения" Сакса и Сиднея, показывающие отношение вынужденных мигрантов к себе, своим целям, своей семье, к прошлому, настоящему и будущему. Нами выявлены статистически значимые различия в шкальных значениях теста "Незаконченные предложения" у компактно и диффузно проживающих испытуемых-мигрантов (см. табл. 2).

Из результатов анализа данных, полученных с помощью теста СЖО, следует, что среднее значение общего показателя осмысленности жизни диффузно проживающих мигрантов составило 80.27 балла - оно гораздо выше значения общего показателя осмысленности жизни у компактно проживающих мигрантов, которое равно 71.6 балла.

Результаты были подвергнуты математико-статистической обработке. Мы предположили, что распределение значений субшкальных показателей и общего показателя осмысленности

стр. 18

жизни у испытуемых вынужденных мигрантов существенно зависит от фактора проживания.

Согласно полученным данным, у диффузно проживающих мигрантов значения общего показателя осмысленности жизни значимо выше - t _эмп = 8.05 (p ≤ 0.01), чем у компактно проживающих мигрантов.

Среди диффузно проживающих мигрантов выявлено больше лиц с низким уровнем общей агрессивности и высокой степенью адаптивного поведения, чем среди компактно проживающих мигрантов.

Только у 8% (8 чел.) протестированных компактно проживающих мигрантов обнаружены низкие показатели общей агрессивности и высокая степень адаптивного поведения; среди диффузно проживающих мигрантов низкие значения показателя общей агрессивности и высокая степень адаптивного поведения обнаружены у гораздо большего числа испытуемых - 33% (33 чел.) опрошенных.

У 16% (16 чел.) протестированных компактно проживающих мигрантов получены высокие показатели общей агрессивности и низкая степень адаптивного поведения; среди диффузно проживающих мигрантов только 6% (6 чел.) демонстрируют высокие показатели общей агрессивности.

Показатели общей агрессивности у компактно и диффузно проживающих вынужденных мигрантов значимо отличаются: φ*_эмп = 2.5 (p ≤ 0.01).

ОБСУЖДЕНИЕ РЕЗУЛЬТАТОВ

Анализ такого субъективного показателя, как ощущение угрозы собственной безопасности у вынужденных мигрантов, подтверждает наличие больших трудностей в процессе социально-психологической адаптации у компактно проживающих вынужденных мигрантов, нежели у диффузно проживающих.

Присущие большинству компактно проживающим мигрантам трудности в общении с коренными местными жителями, на наш взгляд, обусловлены во многом типом их проживания. Жизнь в замкнутых компактных переселенческих поселках снижает возможности мигрантов поддерживать широкие контакты с местным населением. Однако отсутствие стремления к развитию и укреплению отношений с коренными жителями, согласно теории Дж. Берри, не способствует усвоению мигрантами норм и ценностей новой культуры и тем самым затрудняет процесс их интеграции в местное сообщество [12].

Напротив, диффузно проживающие мигранты обладают большими возможностями для интенсивного взаимодействия с коренным местным населением, для усвоения ценностей, норм, ролевых структур новой культуры, что в свою очередь стимулирует повышение успешности процесса их социально-психологической адаптации к новым условиям жизни.

Признание мигрантами себя "своими" среди коренного местного населения, на наш взгляд, является одним из критериев оценки успешности процесса их социально-психологической адаптации к новым условиям жизни. Большинство диффузно проживающих мигрантов уверены, что в ближайшем будущем будут считать себя "своими" среди местного населения, - это свидетельство их более позитивной оценки перспективы взаимодействия с коренными жителями.

У многих компактно проживающих мигрантов не отмечается положительных изменений во взглядах на жизнь. В условиях компактного типа проживания происходит "консервация" поведенческих стереотипов, социальных установок, сформировавшихся у большинства мигрантов - этнических русских в процессе общения с представителями среднеазиатских или закавказских народов в прежних местах жительства и утративших свою целесообразность в новых социальных и культурных условиях жизни в России. Результаты некоторых исследований свидетельствуют, что в целом успешнее адаптируются индивиды, нацеленные на объединение приобретенного на родине опыта с полученным ими в новой культуре [20].

Следовательно, отсутствие динамики в изменении системы ценностей и взглядов объясняется трудностями, которые испытывают компактно проживающие мигранты в процессе социально-психологической адаптации к новым условиям жизни.

Согласно данным, полученным с помощью теста "Незаконченные предложения", для компактно проживающих мигрантов характерно более негативное отношение к себе, чем для диффузно проживающих вынужденных мигрантов.

Таблица 2. Различия значений по шкалам теста "Незаконченные предложения" у компактно и диффузно проживающих мигрантов (n = 85)

Название шкалы	Средние значения (диффузно проживающие мигранты)	Средние значения (компактно проживающие мигранты)	U эмп
Отношение к себе	3.8	4.8	597.5**
Страхи	3.7	5.35	426**
Семья	3.4	5.38	367.5**
Прошлое	3.4	2.3	503**
Будущее	3.3	5.35	374**
Цели	3.2	5.85	248**

Уровень статистической значимости: * 0.05; ** 0.01.

стр. 19

Более высокие балльные значения по шкале "Страхи" подтверждают, что у компактно проживающих мигрантов возникновение страхов скорее всего обусловлено спецификой компактного типа их проживания. Эти данные соотносятся с результатами анкетирования (трудности, встречающиеся в общении с коренными местными жителями, ощущение угрозы собственной безопасности с их стороны), что, на наш взгляд, свидетельствует о наличии геттоизации компактно проживающих вынужденных мигрантов. Высокие средние балльные значения по шкале "Семья" у компактно проживающих мигрантов - показатель существования проблем в их семейных отношениях. Присущие компактно проживающим мигрантам менее критичное отношение к своему прошлому, психологические проблемы, связанные с оценкой своего будущего, негативное отношение к своим жизненным целям вписываются в череду проблем, обусловленных именно типом их проживания.

Как следует из анализа субшкальных значений и значений общего показателя осмысленности жизни (ОЖ) теста СЖО, для большинства компактно проживающих характерны: неудовлетворенность жизнью в настоящем, неверие в собственные силы и возможность контролировать события своей жизни, фатализм и убежденность в том, что жизнь человека не подвластна сознательному контролю. Напротив, высокие значения субшкальных показателей, характерных для большинства диффузно проживающих вынужденных мигрантов, свидетельствуют об их целеустремленности, о восприятии ими процесса своей жизни как эмоционально насыщенного и наполненного смыслом, а также представление о себе как сильной личности. Наши данные согласуются с результатами, полученными в исследовании В. В. Гриценко: важнейшими показателями социально-психологической адаптации на индивидуально-личностном уровне является наличие у мигрантов развитой потребности в самоуважении, их удовлетворенность осуществлением смысла жизни, оптимистическая оценка жизненной ситуации, интернальный локус контроля [6].

Результаты, полученные с помощью опросника Басса-Дарки, свидетельствуют о том, что у компактно проживающих мигрантов отмечается высокая степень вербальной, физической, предметной агрессии, но по сравнению с диффузно проживающими мигрантами наиболее существенные различия у них проявляются по шкалам эмоциональной агрессии и самоагрессии. Высокие показатели по шкале эмоциональной агрессии характеризуют компактно проживающих мигрантов как людей, у которых легко возникает эмоциональное отчуждение, чувство подозрительности, враждебности, неприязни и недоброжелательности, а высокие показатели по шкале самоагрессии - как лиц с ослабленными защитными механизмами.

ВЫВОДЫ

1. Социально-психологическая адаптация вынужденных мигрантов к новым условиям жизни - сложный, многосторонний, многоуровневый процесс, направленный на формирование устойчивого положительного отношения к окружающей действительности, а также на повышение осмысленности жизни, снижение агрессивных проявлений в поведении, на возникновение субъективного чувства удовлетворенности своим психическим состоянием и выработку человеком способов деятельности, адекватных объектам социальной среды и индивидуальным особенностям.

2. В ходе проведенного анкетирования были выявлены основные социально-психологические проблемы вынужденных мигрантов в Пензенской и Ульяновской областях: трудности в общении с местным населением, чувство изоляции, потеря социального статуса, эмоциональный дискомфорт в связи с болезненными переживаниями переезда на новое место жительства, отсутствие уверенности в собственной безопасности, невозможность удовлетворения потребности в общении со старыми друзьями, социально-пассивная жизненная позиция, неверие в свои возможности и успех. Перечисленные социально-психологические проблемы у компактно проживающих вынужденных мигрантов выражены более значимо и проявляются гораздо сильнее, чем у диффузно проживающих мигрантов.

3. Компактно проживающие вынужденные мигранты имеют низкую осмысленность жизни (неудовлетворенность жизнью в настоящем, неверие в собственные силы и возможность контролировать события своей жизни). Для большинства диффузно проживающих испытуемых-мигрантов характерна высокая осмысленность жизни (восприятие процесса своей жизни как эмоционально насыщенного и наполненного смыслом, представление о себе как сильной личности).

4. Компактно проживающие вынужденные мигранты чаще, чем диффузно проживающие, демонстрируют негативное отношение к себе, своей семье, настоящему, будущему, к своим жизненным целям. Компактно проживающие вынужденные мигранты менее критичны к своему прошлому.

5. Для компактно проживающих вынужденных мигрантов характерна высокая степень вербальной, физической, предметной агрессии, но наиболее существенные различия по сравнению с диффузно проживающими мигрантами проявляются по шкалам эмоциональной агрессии и самоагрессии.

6. Полученные результаты подтверждают наличие связи между успешностью социально-психо-

стр. 20

логической адаптации вынужденных мигрантов к новым условиям жизни и типом их проживания (диффузным или компактным). Процесс социально-психологической адаптации у диффузно проживающих мигрантов протекает более успешно, чем у компактно проживающих мигрантов.

7. Тип проживания вынужденных мигрантов может существенным образом дестабилизировать процесс их социально-психологической адаптации к новым условиям жизни. При компактном типе проживания наблюдается высокая концентрация мигрантов на территории населенного пункта. Компактно проживающие мигранты менее интенсивно взаимодействуют с коренным местным населением, а порой находятся в изоляции от него, что в свою очередь негативно влияет на процесс социально-психологической адаптации мигрантов к новым условиям жизни. При диффузном типе концентрация мигрантов на территории населенного пункта, в котором они проживают, невысока, вследствие чего диффузно проживающие мигранты более активно взаимодействуют с коренным местным населением, что позитивно сказывается на процессе социально-психологической адаптации мигрантов к новым условиям жизни.

СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

1. Асмолов А. Г. Как встроить мигранта в общество: кризис утраты смысла существования // Психологи о мигрантах и миграции в России: Информационно-аналитический бюллетень N 2. М.: Смысл, 2001. С. 12 - 20.

2. Амелин В. В., Виноградова Э. М., Назарова Е. А. Интеграция беженцев и переселенцев в российский социум. Оренбург, 1997.

3. Богданов А. В. Социальная адаптация в России беженцев и вынужденных переселенцев из стран СНГ: Дисс.... канд. социол. наук. М., 2001. 188 с.

4. Витковская Г. С. Мой адрес - не дом и не улица? // Российское образование. 1994. N 33. С. 3 - 5.

5. Гриценко В. В. Роль индивидуальных различий в процессе адаптации вынужденных мигрантов // Психология беженцев и вынужденных переселенцев: опыт исследований и практической работы / Под ред. Г. У. Солдатовой. М.: Смысл, 2001.

6. Гриценко В. В. Социально-психологическая адаптация вынужденных переселенцев из ближнего зарубежья в России: Автореф. дисс.... доктора психол. наук. М., 2002. 49 с.

7. Лебедева Н. М. Новая русская диаспора: социально-психологический анализ. 2-е изд., доп. М.: Ин-т этнографии и антропологии РАН, 1997.

8. Лебедева Н. М. Социальная идентичность на постсоветском пространстве: от поисков самоуважения к поискам смысла // Психол. журн. 1999. Т. 20. N 3. С. 48 - 58.

9. Леонтьев Д. А. Тест смысложизненных ориентации (СЖО). 2-е изд. М.: Смысл, 2000.

10. Практикум по психологии менеджмента и профессиональной деятельности / Под ред. Г. С. Никифорова, М. А. Дмитриевой, В. М. Снеткова. СПб.: Речь, 2001.

11. Солнцева Л. С., Галкина Т. В. Метод исследования личности учащегося (использование метода "незаконченных предложений" в практической психологии). М.: ИП РАН; Научно-методический центр психологического консультирования, 1993.

12. Филиппова Е. И. Опыт создания компактных поселений в России // Вынужденные мигранты: интеграция и возвращение. М., 1997. С. 75 - 88.

13. Шайгерова Л. А. Кризис идентичности в ситуации вынужденной миграции // Психологи о мигрантах и миграции в России: Информационно-аналитический бюллетень N 2. М.: Смысл, 2001. С. 75 - 85.

14. Berry J.W. Immigration, acculturation and adaptation // Applied psychology: An international review. 1997. V. 46(1). P. 5 - 34.

15. Cohen S., Noberman H. Positive events and social supports as buffers of life change stress // J. of Applied Social Psychology. 1983. V. 13. P. 99 - 125.

16. Dummett M. On immigration and refugees. N.Y.: Routledge, 2001.

17. Furnham A., Bochner S. Culture Shock: Psychological reactions to unfamiliar environments. L. -N.Y., 1986.

18. Mueller C.F. The economics of labor migration: a behavioral analysis. N.Y.: Academic Press, 1982.

19. Phenix P. Realms of meaning: a philosophy of curriculum for general education. N.Y. etc.: McGraw-Hill, 1964. V. XIV.

20. Triandis H.C. Culture and social behavior. N.Y. etc.: McGraw-Hill, 1994.