Социалистическая революция 9 страница

* оды 1924—1929, когда трагедия первой мировой воины уже как будто отходила в прошлое, а угроза второй еще не появилась на историческом горизонте, для капитализма в целом были периодом временной частичной стабилизации. Но Франция в эти же годы прошла через ряд кризисов во внутренней и внешней политике.

Экономика страны в общем находилась на подъеме. В 1925 г. Франция закончила послевоенное восстановление. Темп прироста промышленного производства составлял о среднем 5% '. Правда, до середины 1926 г. развитие экономики происходило в условиях нараставшей инфляции, которая отражала кризис государственных финансов; затем франк был стабилизирован, промышленность вступила в полосу рационализации пооизводстьа. Однако в области сельского хозяйства уже в 1927 г. возникли кризисные явления.

Политическая история этих лет делится на две ярко выраженные части: пребывание у власти и распад Левого блока, союза радикал-социалистов с социалистической партией (1924—1926 гг.) и правление правоцентристской коалиции буржуазных партий во главе с Пуанкаре, взявшей на вооружение лозунг «национального единения» (1926—1929 гг.).

¹ A. Sauvij. Histoire économique de la France entre les deux guerres (1919— 1931). Paiis, 1965, p. 266

От Левою блока к «национальному единению»

102

ПАРЛАМЕНТСКИЕ ВЫБОРЫ 1924 ГОДА

И ОБРАЗОВАНИЕ ПРАВИТЕЛЬСТВА ЛЕВОГО БЛОКА

Выборы в палату депутатов 11 мая 1924 г. изменили политическое лицо Франции. Они принесли поражение стоявшему у власти Национальному блоку и победу — блоку радикал-социалистов, республиканцев-социалистов и социалистов, выступавшему под лозунгами демократии и пацифизма во внешней и внутренней политике. Незадолго до этого перемена сходного порядка произошла в Англии, где к власти пришло лейбористское правительство. Многим казалось, что переход Франции к мирной и демократической политике может остановить рост геоманского национализма и тогда, несмотря на существование фашистской Италии, в Европе наступит «эра пацифизма и демократии». Однако эти надежды не оправдались.

Места в палате распределялись по сложной мажоритарно-пропорциональной системе. Крайне правые получили 29 мандатов, бывший Национальной блок — 199, Левый блок завоевал 328 мест и коммунистическая партия (собравшая более 875 тыс. голосов) — 28 ².

В составе Левого блока сильнейшей была партия радикал-социалистов, располагавшая 139 депутатами. За нею шли социалисты — 105 депутатоь ³, а затем республиканцы-социалисты — 44; на правом фланге находилась группа из 41 депутата под названием «радикальная левая». Хотя и самая малочисленная, эта группа имела для Левого блока решающее значение: без ее поддержки он не располагал бы необходимым большинством. Таким образом, центристская группировка имела возможность навязывать большинству левобуржуазной коалиции свою программу.

Левый блок мог обойтись без подобного союзника, если бы его поддерживали коммунисты. Но в то время обе стороны не считали это возможным. Еще в 1919 г. съезд радикал-социалистов выдвинул лозунг «против реакционеров и против большевиков», а в феврале 1924 г. в резолюции «малого съезда» о тактике на выборах было объявлено, что «партия не допустит никакого соглашения с коммунистами...» ⁴

Коммунисты со своей стороны считали, что в борьбе с реак-

² 11 мая 1924 г. было избрано 26 коммунистов; еще 2 коммуниста одержали победу на дополнительных выборах в Париже в марте 1926 г.

³ Первоначально был избран 101 социалист. Вскоре в СФИО возвратились 3 депутата от союза коммунистов-социалистов, к которым присоединился 1 независимый социалист.

* «L'Humanilé», 8.II 1924.

103 От Левого блока к «национальному единению»

цией не приходится рассчитывать на помощь левых буржуазных партий. «Мы, коммунисты, знаем,— говорил в палате депутатов Рено Жан,— что вы представляете не что иное, как две фракции буржуазии, которые, как всегда, перегруппируются против пролетариата, когда буржуазия окажется в опасности. Нам нечего выбирать между правыми и левыми» ⁵. Коммунисты высказывались за объединение всех сил пролетариата против всей буржуазии. III съезд ФКП, проходивший в январе 1924 г. в Лионе, принял предвыборную программу, в которой говорилось: «Долой Национальный блок, долой Левый блок, оба они — орудия капитала!» И тому, и другому коммунисты противопоставляли Рабоче-крестьянский блок, причем условием для вступления в него социалистов был полный и повсеместный разрыв с Левым блоком ⁶.

Когда французская компартия определяла свою тактику на выборах, новая полоса развития классовой борьбы еще не стала вполне ясна. Было трудно примириться с мыслью, что послевоенный революционный подъем окончился. Правда, уже III конгресс Коминтерна в 1921 г. констатировал спад революционного натиска европейского пролетариата и начало контрнаступления буржуазии. Но события в Германии в связи с оккупацией Рура, и особенно гамбургское восстание в октябре 1923 г., возродили надежды на новый революционный подъем ⁷. В расчете на такой поворот событий и был создан Рабоче-крестьянский блок и выдвинут лозунг рабоче-крестьянского правительства.

Социалистическая партия, выступив на выборах в союзе с радикалами и став теперь второй партией большинства, получила право участвовать в правительстве. Старый довоенный спор между гедистами и жоресистами теперь возобновился в новых исторических условиях. 1—4 июня 1924 г. в Париже был созван чрезвычайный съезд СФИО для определения политики партии по отношению к правительству Левого блока.

В день открытия съезда лидер радикал-социалистов Э. Эр-рио направил на имя председателя парламентской группы социалистов Л. Блюма письмо, в котором приглашал их вступить в состав правительства. Однако съезд единогласно отклонил это предложение. Социалисты всех направлений отдавали себе отчет в слабости Левого блока, в том числе и радикал-социалистов. В этих условиях они, решая поставленный вопрос, опасались за

⁵ «Annales le la Chambre des Députés. Débats parlementaires», 1923, 1. II, partie

I, p. 760.

⁰ «Parti communiste français... 3'' Congrès national tenu à Lyon 20—23 janvier 1924. Adresses et résolutions». Paiis, 1924, p 46.

⁷ См. Письмо ИККИ Лионскому съезду ФКП.— «Прайда», 7. II 1924; «L'Humanité», 22.I 1924.

От Левого блока к «национальному единению»

104

судьбу своей собственной партии. Причину отказа СФИО от «министериализма» хорошо сформулировал гедист Ж. Леба, депутат парламента и мэр города Рубе: «С вхождением нескольких социалистов в правительство у трудящихся появится большая надежда на скорое и полное осуществление реформ. Но когда эти реформы не осуществятся, появится разочарование, и социалистической партии будет нанесен смертельный удар, потому что массы... отойдут от нее» ⁸. Эти соображения разделяли и правые социалисты.

Чрезвычайный съезд СФИО решил поддержать правительство Левого блока. Резолюция об этом была принята после переговоров делегаций социалистов и радикалов. Эррио направил на имя Блюма новое письмо с подробным изложением своей программы. Она включала: всеобщую политическую амнистию для всех, кроме изменников, возврат на работу железнодорожников, уволенных за участие в забастовке 1920 г., соблюдение 8-часового рабочего дня и прав профсоюзов, признание за государственными служащими права на создание профсоюзов, введение социального страхования, сокращение срока военной службы. Касаясь наиболее сложной проблемы — государственных финансов, Эррио обещал: в первую очередь с точностью выяснить состояние бюджета; проводить принцип его сбалансирования; бороться с утайкой крупными налогоплательщиками доходов, подлежащих обложению; сделать подоходный налог основой действительно демократической налоговой системы (имелось в виду последовательное применение прогрессивного обложения); снизить налоги на потребление, в особенности — налог на оборот. Внешнеполитическая часть программы включала: упразднение посольства при Ватикане, восстановление нормальных дипломатических отношений с СССР, временное сохранение оккупации Рура впредь до утверждения нового репарационпого плана, мир при опоре на Лигу наций ⁹.

Принимая резолюцию о поддержке радикалов, социалисты сделали им важные уступки: они согласились с временным сохранением оккупации Рура и не настаивали на проведении в жизнь своего требования о налоге на капитал ¹⁰. Депутатам-социалистам было разрешено голосовать га бюджет (тем самым официально ликвидировалась одна из традиций французского социалистического движения). Однако решение СФИО ограничиться под-

⁸ «La Nouvelle revue socialiste», 1926, N 2, p. 16.

⁹ «Paru socialiste (SFIO). XXII Congrès national 8—12 février 1925. Grenoble

Rapports...» Paris, 1925, p. 28—30.

^!0 Малої па капитал — в отлитие от подоходного—предусматривал обложение всего наличного состояния.

105

От Левою блока к «национальному единению»

держкой правительства, не входя в его состав, указывало на непрочность соглашения.

Вскоре после выборов Левый блок одержал политическую победу, которая выявила и меру его силы, и меру слабости. 1 июня собрание левых групп палаты депутатов приняло резолюцию, в которой говорилось, что дальнейшее пребывание в Елисейском дворце Мильерана, против которого было выдвинуто обвинение во вмешательстве в избирательную кампанию в пользу реакционных сил, «нанесло бы удар республиканскому сознанию». Радикалы отказались формировать правительство, пока Мильеран оставался на своем посту ". Тогда было составлено правительство из представителей меньшинства — центра и правых — во главе с Франсуа Марсалем. Палата депутатов отказала в доверии этому правительству, и 11 июня Мильеран в соответствии с конституцией подал в отставку.

Сумев отстранить реакционного президента, Левый блок тем не менее оказался не в силах заменить его своим кандидатом. Когда 13 июня Национальная ассамблея (палата депутатов и сенат) собралась, чтобы избрать нового президента республики, победителем вышел не официальный кандидат Левого блока лидер республиканцев-социалистов Поль Пенлеве, а умеренный радикал сенатор Гастон Думерг. За Думерга было подано 515 голосов, за Пенлеве — 309 и за кандидата компартии ветерана Парижской Коммуны Зефирена Камелин^'. — 22.

После выборов президента было, наконец, сформировано правительство из представителей радикал-социалистов (они заняли 13 министерских постов из 18) и республиканцев-социалистов. Посты председателя совета министров и министра иностранных дел получил Эррио. 18 июня, после двухдневных дебатов по программе правительства, оно получило вотум доверия палаты 313 голосами против 234.

Консервативная и реакционная печать, шантажируя умеренное крыло радикал-социалистов, обвиняла правительство Эррио в таких уступках социалистам, которые якобы делали его «пленником», готовым проводить социалистические реформы. На самом деле, как уже отмечалось, именно социалисты пошли на уступки.

Коммунисты доказывали, что правительство не сможет выполнить спои обещания, потому что оно находится во власти монополий. Считая, что трудящиеся могут добиться выполнения своих требований только путем организованных действий, компартия призывала рабочих к объединению и борьбе за рабоче-крестьянское правительство ¹².

¹¹ См. Э. Эррио. Из прошлого. М., 1958, стр. 188.» «L'Humanité», 3.VI 1924.

От Левого блока к «национальному единению» 106

РАДИКАЛЫ У ВЛАСТИ

Менее чем за пять лет, прошедших со времени поражения радикал-социалистов на предыдущих выборах, эта партия восстановила свои силы настолько, что пришла к управлению страной. Этим возрождением она в значительной мере была обязана своему председателю Эдуарду Эррио, впервые избранному на этот пост в 1919 г.

В 1924 г. Эррио было 52 года. «Высокого роста, с квадратным лицом, ясным и сильным го\осом, он был таким же прекрасным лектором на кафедре, как и популярным оратором; его трубка, его простодушие нравились и лионцам, и парижанам. Кажется, это он придумал вскоре после победы Левого блока выражение «средний француз» — он сам в большой мере обладал качествами среднего француза» ¹³,— так характеризовал его один из современников.

Эррио оставил в истории своей страны значительный след. Его советский биограф пишет: «В галерее политических деятелей буржуазной Франции Эррио был одной из наиболее колоритных фигур... Эрудит, знаток классической и французской литературы, тонкий ценитель музььш... Эррио... оставался вместе с тем человеком, не забывшим, что он вышел из низов» ¹⁴. Эррио разделял противоречия, присущие его партии и заложенные в самой ее социальной природе.

Сразу же после прихода к власти, 21 июня, Эррио отправился в Англию для переговоров с Макдональдом, а затем побывал в Брюсселе. Предметом обсуждения была проблема германских репараций и оккупации Рура, которая поставила Францию в трудное положение ¹⁵.

Франция пыталась поставить выплату своих военных долгов Америке и Англии в зависимость от поступления германских платежей, но это ей не удалось. Лондонская конференция союзных стран и Германии (16 июля— 16 августа 1924 г.) одобрила план комиссии экспертов по репарациям («план Дауэса»). Одновременно Франция обязалась эвакуировать Рур в течение одного года. Лондонские соглашения вывели Францию из состояния дипломатической изоляции. Но она уже не могла более диктовать свою волю побежденной Германии. С претензиями французского им-

¹³ /. Prévost. Histoire de France depuis la guerre. Paris, 1932, p. 224—225.

¹⁴ A. 3. Манфред. Очерки истории Франции XVIII— XX вв. M., 1961, стр. 522—524.

¹⁵ Ott. Э. Эррио. Из прошлого, стр. 191 —199.

107 От Ле вою блока к «национальному единению»

периализма на гегемонию в Европе было в значительной мере покончено. План Дауэса, подлинным вдохновителем которого был крупный капитал Соединенных Штатов, содействовал промышленному и военному возрождению германского империализма с его политикой реванша по отношению к Франции.

Важнейшей внешнеполитической акцией нового правительства было признание СССР и установление с ним дипломатических отношений. Эррио был одним из немногих политических деятелей Франции, которые ужг в начале 20-х годов разглядели опасность германского реваншизма и считали необходимым условием для обеспечения безопасности своей страны сближение с Советским Союзом ^іЄ. Кроме того, он учитывал, что торговые и промышленные круги Франции искали возобновления деловых отношений между обеими странами. Эррис указывал, что политика Франции привела лишь к тому, что она отстала и от Англии, и от Италии, и от других стран, уже пославших своих представителей в Москву.

Выступая за установление франко-советских отношений, Эррио хотел также помешать дальнейшему сближению СССР с Германией. Более того, он надеялся на«эволюцию» советской системы, наивно полагая, что можно подтолкнуть внутреннее развитие Советской России на буржуазный путь, аналогичный тому, по которому пошла Франция после революции XVIII в. Он думал, что нэп приведет к развитию частной собственности крестьян на землю ^1Т.

В сентябре 1924 г. бы\а назначена парламентская комиссия во главе с сенатором-радикалом А. де Монзи (как и Эррио, посетившим СССР) для изучения вопросов, связанных с признанием Советского Союза. Комиссия рекомендовала, чтобы спорные вопросы, существовавшие между обеими странами, были решены после установления дипломатических отношений, а не до него ¹⁸. 28 октября Э. Эррио направил на имя Председателя Совета народных комиссаров СССР и наркома иностранных дел телеграмму с сообщением о том, что Франция признает де-юре правительство Советского Союза ¹⁹.

Пока кабинет Эррио был занят главным образом внешнеполитическими делами, Левый блок выглядел прочным; это была его лучшая пора. Когда же пришла очередь заняться внутриполитическими проблемами, начались основные трудности.

¹⁶ См. А. 3. Манфрсд. Очерки истории Франции XVIII—XX вв. стр. 536-537.

¹⁷ «Parti républicain radical et radical-socialiste. 19^mc Congrès... lenu à Marseille les 16—18 novembre 1922». Paris, 1922, p. 96—111.

^,R IO. В. Борисов. Советско-франиузские отношения. M., 1964, стр. 39.

^,!' «Документы внешней политики СССР», т. 7, стр. 514—516.

От Левого блока к «национальному единению» 108

Некоторые пункты своей программы правительство Эррио осуществило. Так, оно признало право государственных служащих на организацию профсоюзов, в чем им до сих пор отказывали. Но требование этих профсоюзов, чтобы за ними было признано право на забастовку, было отклонено. Таким образом, решение данного вопроса было половинчатым. Было удовлетворено требование чиновников о повышении минимума зарплаты в связи с ростом дороговизны.

В декабре 1924 г. после долгих обсуждений был принят закон об амнистии с ограничительными поправками, внесенными сенатом. На радикалов Ж. Кайо и Ж.-Л. іМальви она распространялась, на коммунистов Ж. Садуля и А. Гильбо — нет. Последним пришлось долго добиваться отмены приговора военного суда. Параллельно с амнистией было принято решение о возврате на работу железнодорожников, уволенных за участие в забастовке 1920 г. Но если на государственных дорогах осуществить эту меру было легко, то на частных она встретила сопротивление компаний, поддержанных реакционной печатью. Правительство согласилось с их точкой зрения, что возвращение рабочих не должно быть массовым и обязательным. К концу года на государственных железных дорогах было восстановлено 70% уволенных, а на частных только 5—8%. Между тем из 18 300 уволенных на государственную сеть приходилось всего 2300 человек.

Все осуществленные мероприятия, хотя и были важными, не коснулись главного вопроса внутренней политики: состояния государственных финансов, инфляции л налогов. Основные предвыборные обещания остались невыполненными, что вызвало в местных организациях СФИО (это показа \и проходившие в октябре съезды департаментских федераций партии) сомнения в целесообразности дальнейшей поддержки правительства. Этот вопрос рассматривался на очередном Национальном совете СФИО 1—2 ноября. Принятая резолюция отражала двойственность политики социалистов. В ней говорилось, что «обстоятельства предписывают» продолжать поддержку правительства, но это не должно ставить под сомнение классовый и самостоятельный характер партии. Учитывая настроения в низовых организациях, Национальный совет рекомендовал им развивать «классовую деятельность» и заявил, что политика поддержки «не должна ни в коем случае и ни в коей мере становиться постоянной и органической системой» ²⁰. Так в Левом блоке обнаружилась трещина, могущая повести к расколу. Но пока еще обе стороны старались продлить союз. Парламентская группа СФИО продолжала безусловно поддерживать

•^п «Parti socialiste (SFIO). XXII Congrès national...», p. 36—38.

Перенос праха Жореса и Пані еон

От Левого блока к «национальному единению»

110

правительство и 14 ноября даже голосовала за ассигнования на секретные фонды полиции.

Радикалы со своей стороны решили продемонстрировать единство с социалистами. Еще в июле палата депутатов постановила перенести прах Жана Жореса в Пантеон — усыпальницу великих людей Франции. 23 ноября 1924 г. состоялась торжественная церемония и массовая манифестация по этому поводу. Отдавая должное памяти Жореса, имя которого стало символом борьбы за мир, радикалы и социалисты подтверждали свое сотрудничество.

Коммунисты в процессии, организованной партиями Левого блока, не участвовали; вечером они вышли на демонстрацию отдельно, под собственными лозунгами. Это шествие произвело внушительное впечатление и показало, что в Париже ФКП имела больше сторонников, чем СФИО. Реакция немедленно открыла атаку на правительство Эррио. Реакционный депутат Теттенже внес резолюцию недоверия, но палата отклонила ее. Правая пресса обвинила Эррио в попустительстве коммунизму и потребовала репрессий против ФКП. Чтобы отпугнуть от Левого блока средние слои, которые составляли его массовую базу, реакция вновь стала запугивать «коммунистической опасностью».

С осени 1924 г. реакционные партии и организации стали готовиться к муниципальным выборам, рассчитывая взять реванш. В ноябре под председательством отставного президента Мильерана была создана Национально-республиканская лига с целью координировать усилия различных консервативных группировок. С января 1925 г. Национально-республиканская лига начала широкую пропаганду против партий Левого блока, особенно в провинции. Была также образована Национальная католическая федерация во главе с генералом де Кастельно, которая должна была послужить зародышем массовой католической партии. 11 марта 1925 г. с манифестом против Левого блока выступили кардиналы и архиепископы Франции.

Именно к этому времени относится появление и активизация фашистских или близких к ним лиг, таких, как «Королевские молодчики» и «Молодые патриоты» Теттенже. Некоторые лиги были связаны со старыми националистическими организациями, большинство же составляли антирабочие группы, появившиеся в 1919 г. с целью борьбы против забастовок. Они стали ударной силой французского фашизма, вдохновлявшегося сначала примером итальянского, а затем германского фашизма ^Z1.

Активно противодействовали политике Эррио крупные предприниматели. С этой целью они создавали специальные объеди-

²¹ Ж. Л юкло. Фашизм во Франции. М., 1929; Е. А. Кравченко. Народный фронт во Франции. 1934—1938. М-, 1972, стр. 11—16.

///

От Левого блока к «национальному единению»

нения, в том числе «Союз национальных сил». Для общего наступления на правительство был использован тяжелый кризис государственных финансов, оставленный в наследство Левому блоку его политическими противниками. Состояние государственных финансов представляло собой резкий контраст с общим экономическим положением страны. В 1924 г. промышленное производство достигло довоенного уровня. Рабочих рук не хватало, и Франция приняла до миллиона рабочих-иммигрантов. Экспорт увеличивался, и торговый баланс страны был положительным. Но одновременно росли цены, франк обесценивался, инфляция усиливалась. Государственный долг превышал в два с лишним раза годовой национальный доход и составлял к 1924 г. более 300 млрд. фр.; большая его часть приходилась на внутренние долги (270 млрд. фр.). Налоги давали казне лишь 30 млрд.

Финансовая программа правительства Эррио была в сущности рассчитана на постепенное рассасывание государственного долга и стихийную стабилизацию франка в течение длительного срока спокойного развития. Но реакционные силы сделали финансовые трудности полем битвы против правительства Левого блока. Бюджет не был сбалансирован; на съезде радикал-социалистов в октябре 1924 г. Эррио заявил, что правительство не может отменить установленные правительствами Национального блока налог на оборот и 20%-ную надбавку на налоги. Речь даже шла о новых налогах. Эррио заверял, что они не коснутся малоимущих граждан ²².

Правительство прибегало к скрытой инфляции, продолжая, таким образом, курс своего предшественника. Миллионы держателей облигаций, бон и других государственных обязательств были непосредственно затронуты кризисом финансов. Именно их запугивали теперь предсказаниями о том, что правительство проведет конверсию займов или даже вовсе откажется от уплаты по ним, объявив государство банкротом. Пропаганда подействовала: увеличился экспорт капиталов, держатели бон предъявляли их к оплате; новый заем, выпущенный в конце года, не имел успеха. Правительство вынуждено было снова и снова прибегать к авансам Французского банка, котэрый был волен и не предоставлять их. В конце концов управляющий банком Робино пригрозил министру финансов, что может прекратить операции с каз-

Quot; 23

начеиством.

Социалисты потребовали от Эррио «покончить с политикой промедления и начать действовать», чтобы освободить государство

²² «Le Temps», 20, 21.x 1924.

²³ /. Prévost. Histoire de France depuis la guerre, p 235; Э. Эррио. Из прошлого, стр. 285.

От. Левого блока к «национальному единению» 112

«от помощи, а тем самым и от господства банков» ²⁴. 7 апреля депутаты-социалисты внесли законопроект о чрезвычайном и единовременном обложении капитала. В этот же день совет министров принял проект принудительного займа, который г.юг быть преобразован в налог на капитал. Этот проект был 11 апреля 1925 г. отклонен сенатом: за правительство было подано 132 голоса, против 156. Не поставив вопрос о доверии в палате депутатов, кабинет Эррио подал в отставку.

Сопротивление «извне» — со стороны правых партий и союзов предпринимателей — было не единственным препятствием для введения налога на капитал. Эта идея встречала сопротивление и в самой партии радикал-социалистов. После окончания мировой войны вопрос неоднократно обсуждался на партийных съездах, но каждый раз речь шла об обложении или частичном изъятии уже накопленного состояния, а не капитала, вложенного в производство и находившегося в процессе накопления; Эррио считал, что нельзя затрагивать «работающий» капитал. В 1922 г., на съезде в Марселе, где обсуждались программные вопросы, в особой резолюции было в осторожной форме записано, что партия предусматривает внесение в парламент предложения о чрезвычайном единовременном обложении приобретенного капитала в качестве крайней меры общественного спасения на случай, если проблема долгов вызовет угрозу краха французской валюты. Но и в таком виде введение налога на капитал уже тогда натолкнулось на сопротивление, как признал на съезде докладчик комиссии ²⁵. А когда весною 1925 г. настало время реализовать обещание, министр финансов Клемантель подал в отставку, заявив, что не считает возможным ни ввести, ни взимать этот налог.

Отставка Эррио была победой могущественных финансовых сил, добивавшихся ликвидации Левого блока. Победа оказалась легкой, ибо радикалы добровольно отказались от борьбы. Эррио не посмел «взять деньги у тех, кто их имел». Но в глазах масс правительство выглядело лишь жертвой махинаций денежных тузов; его собственная политика уступок была ясна не всем.

Французская коммунистическая партия указывала как на роль банков и монополий в устранении кабинета Эррио, так и на слабость правительства радикалов и его отступления от предвыборных обещаний. Политбюро ФКП вновь предложило социалистам единство действий на основе программы, включавшей борьбу про-

²⁴ Э. Эррио. Из прошлого, стр. 278—279.

'' «Parti républicain radical et radical-socialiste. 19^me Congrès... tenu à Marseille.,, 1922», p. 126, 237.

113

От Левого блока к «национальному единению»

тив реакционного сената, против господства банков, против инфляции путем обложения крупных капиталов "^ь.

На муниципальных выборах 3 и 10 мая 1923 г. компартия содействовала победе Левого блока, поддержав во втором туре социалистов ^2/ (СФИО вышла на первое место, обогнав радикалов по числу собранных голосов). Тактика ФКП на муниципальных выборах была определена IV съездом партии, состоявшимся в январе 1925 г. в Клиши. Коммунисты исходили из того, что в сложившихся условиях необходимо нанести поражение реакции и установить более тесные связи с массами. После первого тура выборов ЦК ФКП постановил, что всюду, где кандидаты партий Левого блока получили больше голосов, чем коммунисты, последние снимают свои списки в их пользу²⁸. «Тактика Клиши» была продиктована трезвым пониманием соотношения классовых и политических сил. Это было первое совместное выступление па выборах партий, представлявших основные левые политические силы. Муниципальные выборы подтвердили, что в этом случае реакция терпит поражение.

РАСПАД ЛЕВОГО БЛОКА

17 апреля 1925 г. было сформировано новое правительство, где большинство главных постов получили республиканцы-социалисты и члены «радикальной левой». Возглавил кабинет П. Пенлеве. Как и его предшественник, Пенлеве был человеком двух профессий: политиком и ученым. Но в отличие от гуманитария Эррио, Пенлеве занимался точными науками. Это был известный математик, правда, значительно подорвавший свой научный авторитет попытками опровергнуть открытии Эйнштейна. Министром финансов стал Жозеф Кайо, министром иностранных дел — Аристид Бриан.

Во внешней и внутренней политике новое правительство пошло навстречу требованиям крупной буржуазии и консервативных партий. Было восстановлено посольство в Ватикане, сделаны уступки эльзасским клерикалам. В период пребывания у власти Пенлеве были заключены так называемые Локарнские соглашения, выработанные 5—16 октября 1925 г. на конференции семи европейских стран. Главными вопросами, занимавшими ее участников, были обе-

» «L'Humanité», 14.IV 1925.

¹⁷ П. Семар. Муниципальные и кантональные выборы во Франции.— «Коммунистический Интернационал», 1925, № 7, стр. 109.