Общая схема дюркгеймовского описания механической и органической солидарности в соответствии с определенными типами обществ (по С. Люксу)

	Механическая солидарность	Органическая солидарность
1) Морфологическая (структурная) основа	Основана на сходствах (преобладает в менее развитых обществах)	Основана на разделе­нии труда (преобладает в более развитых обществах)
	Сегментарный тип (вначале на клановой, затем на территориаль­ной основе)	Организованный тип (слияние рынков и рост городов)
	Слабая взаимозависи-мость(относительно слабые социальные связи)	Булыпая взаимозави­симость (относительно сильные социальные связи)
	Относительно малый объем населения Относительно низкая материальная и мо­ральная плотность	Относительно боль­шой объем населения Относительно высокая материальная и мо­ральная плотность
2) Типы норм (вопло­щенные в праве)	Правила с репрессив­ными санкциями Преобладание уголов­ного права	Правила с реститутив-ными санкциями Преобладание коопе­ративного права (граж­данского, коммерчес­кого, процессуального, административного и конституционного)
За) Формальные признаки коллектив­ного сознания	Большой объем Высокая интенсив­ность Высокая определен­ность Власть группы абсо­лютна	Малый объем Низкая интенсивность Низкая определен­ность Булыпий простор для индивидуальной инициативы и реф­лексии
36) Содержание коллективного созна­ния	Высокая степень религиозности Трансцендентность (господство над интересами человека и беспрекословность) Приписывание выс­шей ценности общест­ву и интересам общества как целого Конкретность и детальный характер	Возрастающая свет­скость Ориентированность на человека (связь с инте­ресами человека и открытость для обсуж­дения) Приписывание высшей ценности достоинству индивида, равенству возможностей, трудо­вой этике и социаль­ной справедливости Абстрактность и общий характер.

Дюркгеймовская теория разделения общественного труда формиро­валась под влиянием («позитивным» и «негативным») соответствую­щих теорий Конта, Спенсера и Тенниса.

В работе «О разделении общественного труда» эволюционистский под­ход сочетается со структурно-функциональным. Классификация автором социальных структур («сегментарных» и «организованных» обществ) и рассмотрение сложных обществ как сочетания простых основаны на эво­люционистском представлении о последовательной смене во времени од­них социальных видов другими. Однако уже в этой работе Дюркгейм отказывается от плоского однолинейного эволюционизма в пользу представ­ления о сложности и многообразии путей социальной эволюции. Он скло­нен главным образом говорить не об обществе, а об обществах.

Хотя «механическая» солидарность в его интерпретации характерна преимущественно для архаических обществ, а «органическая» - для со­временных промышленных, все же это деление в большой мере носит аналитический характер. Дюркгейм признает сохранение элементов «ме­ханической» солидарности при господстве «органической», и вообще эти категории в его интерпретации выступают преимущественно как «иде­альные типы», по терминологии М. Вебера.

Вначале Дюркгейм рассчитывал на то, что со временем разделение труда само придет к своему «нормальному» состоянию и начнет порож­дать солидарность. Но уже ко времени опубликования «Самоубийства» (1897) и особенно выхода второго издания книги «О разделении обще­ственного труда» (1902) он приходит к мысли о необходимости социаль­но-реформаторских действий по внедрению новых форм социальной регуляции, прежде всего посредством создания профессиональных групп (корпораций). Это нашло отражение в предисловии ко второму изда­нию книги.

Теория, развитая Дюркгеймом в его первой книге, послужила объек­том интенсивной, разносторонней и нередко обоснованной критики, что не помешало ей занять видное место в социологической классике. В этой работе он разрабатывает ключевые понятия своей социологической тео­рии; помимо уже упоминавшегося «коллективного сознания», это, в час­тности, такие понятия, как «социальная функция» и «аномия».

Под социальной функцией Дюркгейм понимает отношение соответ­ствия между явлением или процессом и определенной потребностью социальной системы [см.: 7, 51]. Образцом для подобного понимания функции послужило сложившееся в биологии представление о функци­ях органов в биологическом организме, представление, усвоенное затем биоорганической школой (органицизмом) в социологии. Соединив при­сущий органицизму взгляд на общество как на интегрированное целое, состоящее из взаимозависимых частей, с идеей специфичности соци­ального организма в сравнения с биологическим, Дюркгейм создал один из первых вариантов структурного функционализма в социологии. Ис­следование социальной функции, или социальной роли рассматривае­мого явления, он считал главной познавательной целью социологии.

Вообще Дюркгейм исходит из принципа функциональной обуслов­ленности социальных явлений. Он считает, что любой более или менее значительный обычай или институт, если они существуют достаточно долго, соответствуют определенной социальной потребности, какими бы бессмысленными или вредными они ни казались с рациональной точки зрения. В своем труде «Элементарные формы религиозной жиз­ни» в качестве «главного постулата социологии» он провозглашает: «...Созданный людьми институт не может базироваться на заблуждении и обмане; в противном случае он не мог бы сколько-нибудь долго сохраняться. Если бы он не коренился в природе вещей, он встретил бы в ней сопротивление, которого не смог бы преодолеть» [23, 3].

Важное значение для развития социологического знания имело поня­тие аномии, которым Дюркгейм обозначает состояние ценностно-нор­мативного вакуума, характерного для переходных и кризисных периодов и состояний в развитии обществ, когда старые нормы и ценности пе­рестают действовать, а новые еще не установились⁸.

⁸ Эта проблема до конца жизни волновала Дюркгейма не только как ученого, но и как гражданина. «...Прежние боги стареют или умирают, а новые не родились», — с тревогой писал он в 1912 г. [23,610-611].

Работа «Метод социологии» (заглавие в оригинале - «Правила социо­логического метода») вначале была опубликована в 1894 г. в виде серии статей, а в следующем году с небольшими изменениями и предисловием была издана отдельной книгой. Написанная по горячим следам недавно опубликованной предыдущей книги, она основана на опыте предшеству­ющего исследования и содержит развитие некоторых выдвинутых в нем идей. Как уже отмечалось, «Метод социологии» во многом перекликается с «Рассуждением о методе» Декарта. По решительности, сжатости и чет­кости стиля эта работа с полным основанием может быть отнесена к жан­ру манифеста. Дюркгейм стремится дать четкое описание способов пости­жения социологической истины: определения и наблюдения социальных фактов, социологического доказательства, различения «нормальных» и «патологических» явлений, конструирования социальных типов, описа­ния и объяснения фактов.

Сама попытка систематизации и обоснования социологического ме­тода было новым явлением для того времени. Ранее у многих социологов собственно проблема метода в значительной мере растворялась в проблематике предметной теории и общей научной методологии.

В «Методе социологии» проявилось стремление Дюркгейма строить социальную науку не только на эмпирическом, но и на методологически обоснованном фундаменте: отсюда его понятие «методическая социоло­гия». Такой подход противостоял хаотическому и произвольному подбору фактов для обоснования тех или иных предвзятых идей. В то же время он был направлен против дилетантизма и поверхностности, характерных для многих трудов по социальным вопросам. Дюркгейм испытывал глубокую неприязнь к таким трудам, считая, что они лишь дискредитируют соци­альную науку.

В связи с этим следует отметить и неявно присутствующий этический пафос в «Методе социологии». Сформулированные в нем «правила» — больше, чем просто исследовательские приемы и процедуры. Это своего рода методологические заповеди исследователя. В конечном счете они основываются на требовании интеллектуальной, научной честности, ос­вобождения научного исследования от всяких политических, религиоз­ных, метафизических и прочих предрассудков, препятствующих пости­жению истины и приносящих немало бед на практике. Это этика честного непредвзятого познания. В данном отношении позиция Дюркгейма была близка позиции Макса Вебера, выраженной в его знаменитой работе «На­ука как профессия».

Исследование Дюркгейма «Самоубийство» в отличие от остальных его исследований основано на анализе статистического материала, характе­ризующего динамику самоубийств в различных европейских странах [24]. Автор решительно отвергает попытки объяснения исследуемого явления внесоциальными факторами: психологическими, психопатологическими, климатическими, сезонными и т. п. Только социология способна объяс­нить различия в количестве самоубийств, наблюдаемые в разных странах и в разные периоды. Прослеживая связь самоубийств с принадлежностью к определенным социальным группам, Дюркгейм устанавливает зависи­мость числа самоубийств от степени ценностно-нормативной интегра­ции общества (группы). Он выделяет три основных типа самоубийства, обусловленные различной силой влияния социальных норм на индивида: эгоистическое, альтруистическое и анемическое. Эгоистическое само­убийство имеет место в случае слабости социальных (групповых) связей индивида, результате чего он остается наедине с самим собой и утрачива­ет смысл жизни. Альтруистическое самоубийство, наоборот, вызывается полным поглощением обществом индивида, отдающего ради него свою жизнь, т. е. видящего ее смысл вне ее самой. Наконец, аномическое самоубийство обусловлено состоянием аномии в обществе, когда социальные нормы не просто слабо влияют на индивидов (как при эгоисти­ческом самоубийстве), а вообще практически отсутствуют, когда в обще­стве наблюдается нормативный вакуум, т. е. аномия⁹. Понятие аномии, сформулированное еще в первой книге Дюркгейма, получает в «Само­убийстве» дальнейшее развитие и углубленную разработку.

⁹ Дюркгейм указывает и на четвертый тип самоубийства — фаталистский, который должен служить симметричным антиподом анемического самоубийства, но не рассмат­ривает его специально вследствие его незначительной распространенности.

Несмотря на то, что впоследствии исследование Дюркгейма подверга­лось критике с различных точек зрения, оно единодушно признается од­ним из выдающихся достижений не только в изучении самоубийства, но и в социологии в целом.

Последний и самый значительный по объему труд Дюркгейма — «Эле­ментарные формы религиозной жизни. Тотемическая система в Австра­лии» [23]. Исследование основано на анализе этнографических описаний жизни австралийских аборигенов. Обращение к этим «элементарным» формам позволяет, с точки зрения автора, исследовать религию в «чис­том виде», без последующих теологических и прочих наслоений. Дюрк-гейм поставил перед собой цель, опираясь на этот материал, проанали­зировать социальные корни и социальные функции религии. Но по существу цель эта была гораздо более широкой. Во-первых, вследствие широкой трактовки религиозных явлений эта работа превращалась в ис­следование социальных аспектов идеологии, ритуала, сакрализации и не­которых других явлений, выходящих за рамки собственно религии в тра­диционном понимании. Во-вторых, этот труд содержал в себе попытку построения социологии познания посредством выведения основных ка­тегорий мышления из первобытных социальных отношений¹⁰. Не случай­но первоначально Дюркгейм намеревался назвать его «Элементарные фор­мы мышления и религиозной жизни».

¹⁰Это была его вторая попытка подобного рода. Первая была им предпринята в 1903 году совместно с учеником Дюркгейма Марселем Моссом большой статье «О некоторых первобытных формах классификации» [25].

Дюркгейм отвергает определения религии через веру в бога (так как существуют религии без бога), через веру в сверхъестественное (последнее предполагает противоположную веру — в естественное, — возникающую сравнительно недавно вместе с позитивной наукой) и т. п. Он исходит из того, что отличительной чертой религиозных верований всегда является деление мира на две резко противоположные сферы: священное и светское. Круг священных объектов не может быть определен заранее; любая вещь может стать священной, как необычная, так и самая заурядная. Дюркгейм определяет религию как «связную систему верований и обрядов, относящихся к священным, то есть отделенным, запретным вещам; верований и обрядов, объединяющих в одну моральную общину, называемую церковью, всех, кто является их сторонниками» [23, 65].

Автор детально анализирует социальное происхождение тотемических верований, обрядов, их социальные функции. Будучи порождением обще­ства, религия укрепляет социальную сплоченность и формирует социальные идеалы. Религия — это символическое выражение общества; поэтому, по­клоняясь тем или иным священным объектам, верующий в действительно­сти поклоняется обществу — «реальному» объекту всех религиозных куль­тов. Дюркгейм подчеркивает сходство между религиозными и гражданскими церемониями, он фиксирует внимание на общих чертах сакрализации как социального процесса. Поэтому его работа явилась вкладом не только в становление социологии религии в собственном смысле, но и в изучение гражданской религии и светских культов. Подобно предыдущим работам книга «Элементарные формы религиозной жизни» явилась выдающимся достижением социологической мысли; научное сообщество единодушно относит ее к разряду социологической классики. Соответственно, бесспор­ным классиком социологии считается и ее автор.

Итоги и выводы

Дюркгейм - один из общепризнанных создателей социологии как науки, как профессии и предмета преподавания. Влияние его идей при­сутствует в самых различных отраслях социологического знания: от об­щей социологической теории до сугубо эмпирических и прикладных исследований. Все более или менее значительные социологические тео­рии XX в. так или иначе соотносились с теорией основателя Французс­кой социологической школы. В самых разных странах мира формирова­ние социологии происходило под воздействием дюркгеймовских идей.

Дюркгейм дал одно из наиболее развернутых и убедительных онто­логических обоснований необходимости и возможности социологии как науки. Он доказывал, что общество - это реальность особого рода, не сводимая ни к какой другой. Вместе с тем он подчеркивал, что эта ре­альность обладает столь же высокой прочностью и устойчивостью, что и природа, и так же, как природные явления, она не поддается произ­вольному манипулированию. Таким образом, Дюркгейм отстаивал не­обходимость осторожного и уважительного отношения к обществу в социальной практике, важность опоры на реальные спонтанные тенден­ции при воздействии на социальные процессы.

В связи с секуляризацией общественной жизни Дюркгейм видел в обществе ту сущность, которая взамен Бога санкционирует и обосновывает моральные ценности и нормы. «Между Богом и обществом надо сделать выбор, - говорил он. - Не стану рассматривать здесь доводы в пользу того или иного решения; оба они близки друг другу. Добавлю, что, с моей точки зрения, этот выбор не очень существен, так как я вижу в божестве только общество, преображенное и мыслимое симво­лически» [16, 75].

Дюркгейм был склонен к сакрализации (освящению) общества как та­кового. Но этот изъян зачастую превращался в достоинство. Именно бла­годаря ему и в профессиональном, и в массовом сознании утверждался высокий онтологический статус общества, а вместе с тем — и науки об обществе - социологии.

Вслед за Контом Дюркгейм рассматривал общество главным образом как сферу солидарности, сплоченности, согласия. Не случайно изучение согласия в социологии считается дюркгеймовской традицией [26, 147].

Доказывая «нормальный» характер солидарности в обществе и «анор­мальный» характер ее отсутствия, Дюркгейм в значительной мере выда­вал желаемое за действительное. За это он подвергался вполне обоснован­ной критике. Он чрезмерно оптимистично оценил реальность и перспективы «органической» солидарности и недооценил вероятность возникновения новых форм (или возрождения) «механической» солидар­ности в тоталитарных обществах.

Известно, что разделение труда не только порождает социальную со­лидарность; оно ведет к формированию специфических социальных групп со своими особыми, нередко конфликтующими интересами. Это обстоя­тельство справедливо подчеркивал Маркс. Тем не менее, акцент Дюрк-гейма на солидарности и согласии имел под собою во всяком случае не меньше основания, чем акцент на роли борьбы и конфликта в обществе, свойственный теориям Маркса и социальных дарвинистов. Очевидно, что социальная солидарность - не менее, а, вероятнее всего, более «нормаль­ное» и универсальное явление, чем социальный конфликт.

Важное значение в социологии Дюркгейма имела трактовка обще­ства как преимущественно нравственной реальности. Как и для Конта, социальный вопрос для него был не столько экономико-политическим, сколько нравственно-религиозным вопросом. Мораль Дюркгейм пони­мал как практическую, действенную, реальную силу; все, что не имеет серьезного нравственного основания, с его точки зрения, носит непроч­ный и временный характер. Поэтому он считал, что политические рево­люции — это кровавые театральные действа, которые мало что изменяют в социальных системах. Для того чтобы политические преобразования действительно вызвали социальные изменения, они должны выразить и затронуть глубинные нравственные ценности и устремления общества.

Дюркгейм внес важнейший вклад в понимание общества как ценност­но-нормативной системы. Он подчеркивал, что социальное поведение все­гда регулируется некоторым набором правил, которые являются одновре­менно обязательными и привлекательными, должными и желательными. Правда, Дюркгейм недооценивал тот факт, что различные социальные груп­пы зачастую по-разному интерпретируют одни и те же нормы и ценности. Но он прекрасно выразил значение кризисов, нарушений и пустот в ценно­стно-нормативной системе общества, введя в социологию очень важное понятие аномии.

В эпистемологическом аспекте вклад Дюркгейма был не менее значите­лен, чем в онтологическом. Он убедительно применил к сфере социо­логического знания принципы научного рационализма. Его исследования представляют собой образец сочетания теоретического и эмпирического подходов к изучению социальных явлений. Дюркгейм явился родоначаль­ником структурно-функционального анализа в социологии: он исследовал социальные факты под углом зрения их функций в конкретных социальных системах. Вместе с тем он не отказался полностью от сравнительно-исто­рической и эволюционистской методологии, сравнивая между собой раз­личные типы обществ и рассматривая сложные общества как комбинации одних и тех же простых элементарных единиц.

Дюркгейм разработал методологические принципы социологического мышления, конкретные методы, правила и процедуры, касающиеся оп­ределения, наблюдения, объяснения социальных явлений, научного до­казательства и т. д. Он внес вклад в самые разные отрасли социологи­ческого знания: в общую теорию, в частные теории, в исследование отдельных сфер и явлений социальной жизни: морали, права, отклоня­ющегося поведения, семьи, воспитания, религии, ритуала и т. д.

Провозгласив основным принципом своей методологии необ­ходимость изучать социальные факты как вещи, он отстаивал взгляд на социологию как на строгую объективную науку, свободную от всякого рода идеологических предрассудков и умозрительных спекуляций. Бе­зусловно, в его вере в науку было немало наивного и утопического. Но, тем не менее, эта вера, опиравшаяся на глубокую логическую аргумен­тацию и собственные научные исследования Дюркгейма, сыграла ог­ромную роль в становлении социологии, признании ее научного стату­са и авторитета.

Дюркгейм внес важнейший вклад в становление и утверждение про­фессиональной социологической этики. В своих трудах он доказывал осо­бое значение профессиональной этики в современном обществе. Своей собственной деятельностью он демонстрировал высокий образец этой этики в сфере социальной науки. Дюркгейм исходил из необходимости практической ориентации социологического знания. Но для того, чтобы эта ориентация могла осуществиться, для того, чтобы социология прино­сила пользу обществу, он считал необходимым в процессе познания отде­лять профессиональную этику социолога от гражданской этики, познава­тельные ценности — от любых других.

Будучи противником растворения познавательных ценностей в иных, Дюркгейм одновременно был противником растворения социологического подхода в подходах, свойственных другим наукам. Это ревнивое стремле­ние обосновать и отстоять самостоятельность социологии сочеталось у него с решительным неприятием дилетантизма в этой науке, компрометировав­шего ее в глазах ученых и широкой публики: ведь в то время, как, впрочем, и теперь, под рубрикой или заглавием «социология» нередко фигурирова­ло все, что угодно. Социологическая этика Дюркгейма — это этика честно­го, непредвзятого и компетентного исследования.

В институционально-организационном аспекте вклад Дюркгейма в социологию был также необычайно велик. Именно благодаря ему соци­ология во Франции стала университетской дисциплиной. Он одним из первых в мире, если не первым, стал читать лекционные курсы по соци­ологии. В университетах Бордо и Парижа он создал первые в стране социологические кафедры.

Дюркгейм был основателем и редактором одного из первых в мире социологических журналов — «Социологический ежегодник» (12 томов, 1898-1913). Ему удалось привлечь к сотрудничеству в журнале видных представителей социальных наук. Сотрудники журнала, объединенные приверженностью дюркгеймовским идеям, составили сплоченный кол­лектив исследователей, получивший название Французская социологи­ческая школа, или школа Дюркгейма.

Школа отличалась относительно высокой степенью сплоченности, основанной на общности теоретических и социально-политических взгля­дов, активной работе в журнале, разделении труда и специализации в определенных предметных областях, научном авторитете Дюркгейма, дружеских связях и т. д.

Среди участников школы были видные ученые: социолог и этнолог Марсель Мосс (возглавивший школу после смерти ее основателя); со­циологи С. Бутле, Ж. Дави, М. Хальбвакс; экономист Ф. Симиан; право­веды Э. Леви, Ж. Рей, П. Ювелен; лингвисты А. Мейе, Ф. Брюно, Ж. Ван-дриес; синолог М. Гране и др.

Коллективная форма научной работы, характерная для школы Дюрк­гейма, была новым явлением в академической сфере, существенно от­личавшимся от прежних форм, основанных исключительно на отноше­нии «учитель—ученик». Это был именно коллектив исследователей, каждый из которых, разделяя с другими некоторые общие теоретичес­кие воззрения, в то же время сохранял свою самостоятельность и твор­ческую индивидуальность.

Наряду со школой Дюркгейма во французской социологии конца XIX — начала XX в. существовали и другие, конкурирующие направ­ления: школы «социальной науки» и «социальной реформы», следовав­шие традициям Ф. Ле Пле; органицистское и психологическое направле­ния, объединенные вокруг выходившего во Франции «Международного обозрения социологии» (с 1893 г.); «католическая» социология. Но именно дюркгеймовская школа занимала ключевые позиции во французской академической системе вплоть до начала второй мировой войны. Прав­да, к 30-м годам она уже не представляла собой единого целого. В сере­дине 20-х годов Марсель Мосс предпринимает попытку возобновить издание «Социологического ежегодника», но ему удается выпустить только два тома (1925, 1927 гг.). В выходящей с 1949 г. третьей серии «Социологического ежегодника» характерные черты школы утрачены, и дюркгеймовская традиция сосуществует с другими.

В последние десятилетия наследие Дюркгейма и его школы в разных странах активно исследуется, интерпретируется и переосмысливается. Научное сообщество продолжает считать это наследие актуальным и плодотворным для развития социологического знания.

Литература

1. Durkheim E. La Sociologie en France аи XIXе sincle // Durkheim E. La science sociale et 1'action. P., 1970.

2. L'Oeuvre sociologique de Durkheim // Europe, 1930. T. 23.

3. Durkheim E. Cours de science sociale // Durkheim E. La science sociale et 1'action.

4. Durkheim E. La conception matiiriariste de 1'histoire // Ibid.

5. Durkheim E. Sur la diffinition du socialisme // Ibid.

6. Эспинас А. Социальная жизнь животных. СПб., 1882.

7. Дюркгейм Э. О разделении общественного труда. Метод социоло­гии. М., 1991.

8. Durkheim E. Le problmne religieux et la dualiffi de la nature humaine // Bulletin de la Sociiffi Fransaise de philosophie, XIII, Mars 1913.

9. Durkheim E. Le dualisme de la nature humaine et ses conditions sociales // Durkheim E. La science sociale et 1'action.

10. Вундт В. Проблемы психологии народов. М., 1912.

11. Sartre J. P. L'Etre et le Nuant. P., 1943.

12. Monnerot J. Les faits sociaux ne sont pas des choses. P., 1946.

13. Durkheim E., Fauconnet P. Sociologie et sciences sociales // Revue philosophique, t. LV, Mai 1903.

14. Davy G. In Memoriam: Emile Durkheim // Ь'Аппйе sociologique, 3 шпе зйг. Р., 1957.

15. Ярошевский М. Г. Психология в XX столетии. М., 1974.

16. Durkheim E. Sociologie et philosophic. P., 1924.

17. Cuvillier A. Manuel de Sociologie, t. I. P., 1958.

18. De Azevedo, de Souza Sampaio, Machado Neto A. L. Atualidade de Durkheim. Salvador, 1959.

19. Aimard G. Durkheim et la science uconomique. P., 1962.

20. Дюркгейм Э. Ценностные и «реальные» суждения // Дюркгейм Э. Социология. Ее предмет, метод, предназначение. М., 1995.

21. Дюркгейм Э. Социология и социальные науки // Дюркгейм Э. Социология. Ее предмет, метод, предназначение. М., 1995.

22. Lukes S. Emile Durkheim. His Life and Work. A Historical and Critical Study. Harmondsworth, 1977.

23. Durkheim E. Les formes iffimentaires de la vie religieuse. P., 1912.

24. Дюркгейм Э. Самоубийство. Социологический этюд. СПб., 1912.

25. Дюркгейм Э. и Мосс М. О некоторых первобытных формах класси­фикации. К исследованию коллективных представлений. // Мосс М. Общества. Обмен. Личность. Труды по социальной антропологии. М., 1996.

26. Социология сегодня. Проблемы и перспективы. М., 1965.

 

Лекция седьмая
СОЦИОЛОГИЯ ВИЛЬФРЕДО ПАРЕТО

Содержание

Жизнь и научная деятельность

Идейные истоки и особенности мировоззрения

Социология как логико-экспериментальная наука

Логические и нелогические действия

«Осадки» и «производные»

Общество как система в состоянии равновесия

Теория элиты

Значение социологических идей Парето

Ключевые слова и выражения

Логико-экспериментальная точка зрения, «чувства», «осадки» и «про­изводные», взаимозависимость элементов социальной системы, соци­альное равновесие, элита, правящая и неправящая элиты, циркуляция элит, «лисы» и «львы», «спекулянты» и «рантье».