Логическая структура доказательства 1 страница

Теоретическое познание и любая интеллектуаль­ная деятельность обращены, как правило, к изуче­нию альтернативных реальностей, отличных от эм­пирически наблюдаемой действительности. Скажем, в историческом познании или в судебном исследо­вании изучается методология реконструкции собы­тий, фактов, отстоящих во времени в прошлое. В эко­номике или политологии, в философии или социоло­гии уточняются закономерности прогнозирования будущих экономических или социально-политичес­ких процессов. Поэтому знания, получаемые в раз­личных сферах научной и профессиональной интел­лектуальной практики, в большинстве своем, явля­ются не истинами факта, а выводными знаниями, полученными в результате цепи рассуждений. Они представляют собой информацию об изучаемом

объекте, которая не может фиксироваться эмпири­чески, то есть с применением исключительно дан­ных опыта, эксперимента, социологического опроса и так далее, и лишь неявным образом содержащуюся в исходных положениях научной теории или ее до­пущениях. Методологическая форма теоретического познания, с помощью которой можно получать но­вую информацию о ненаблюдаемых объектах, фак­тах или событиях, то есть выводное знание, опреде­ляется в научной и профессиональной практике про­цессом доказательства.

Доказательством называется методологическая форма теоретического познания, представляющая собой вывод тезисов из аргументов по определенным правилам и способам демонстрации. Под тезисом понимается утверждение, являющееся предметом доказательства. Аргументы — это исходные посыл­ки и доводы субъекта, ведущего доказательство. Де­монстрация в доказательстве образуется системой логических правил, а также внелогических способов, приемов и средств, обеспечивающих обоснованный переход от аргументов к доказываемому тезису. Та­кова, кратко говоря, логическая структура операции доказательства, являющейся обязательным атрибу­том любой интеллектуальной деятельности.

Опровержение — это методологическая форма научной критики в процессе интеллектуального вза­имодействия сторон, имеющих отличающиеся друг от друга точки зрения на обсуждаемую проблему. Оно направлено на разрушение доказательства, вы­двинутого оппонирующей стороной, на демонстра­цию ложности выводимого ею тезиса, наконец, на обоснование собственного контртезиса, исходя из собственной контраргументации. Опровержением,

таким образом, называется методологическая фор­ма интеллектуальной критики, представляющей со­бой доказательство необоснованности тезиса оппонен­та, а также вывод собственного контртезиса из кон­траргументов по определенным правилам и способам демонстрации. Итак, операция опровержения есть не что иное, как доказательство положения, противопо­ложного или даже противоречивого по отношению к ранее выдвинутому и обоснованному утверждению оппонента.

По природе источника аргументы доказательства и опровержения делятся на утверждение о фактах, теоретические источники и ранее доказанные поло­жения. Важную роль источника обоснованного веде­ния доказательства играют предварительные опре­деления вовлеченных в обсуждение понятий и терминологические соглашения. Например, в юри­дическом исследовании утверждения относительно фактов могут иметь форму заключения эксперта по вещественным доказательствам. Все юридические законы и правовые нормы, вовлеченные в рассмотре­ние обстоятельств дела, представляют собой теоре­тические источники, общепринятые положения, не требующие доказательства. Предварительно прове­ренные и оцененные в процессуальном порядке сви­детельские показания можно рассматривать в каче­стве ранее доказанных аргументов. В математике или физике является уже общеустановленным правилом предпосылка доказательству теоремы необходимых определений и дилемм. В сфере экономики и бизнеса при заключении контрактов, договоров или соглаше­ний принято предварительно знакомиться с факти­ческим финансовым состоянием будущего партнера, с его рейтингом в среде хозяйственников. Теоретическим источником философского исследования является все богатство дошедшего до нас историко-философского наследия; для психолога или социо­лога — это опробованные тесты, методики.

По функциональной предназначенности аргумен­ты доказательства классифицируются на основные, исходные и дополнительные. Основными являются аргументы, необходимые и достаточные для исчер­пывающего обоснования доказываемого тезиса. Од­нако далеко не всегда в процессе интеллектуального взаимодействия основная аргументация полностью приводится в самом начале обсуждения. Часто это делать просто нецелесообразно по определенным оперативно-тактическим соображениям, а более эф­фективным приемом оказывается ограничение на­чала обсуждения более узкими исходными аргу­ментами, вовлекая дополнительные по мере необ­ходимости. Скажем, в судебной практике исходная аргументация стороны обвинения сформулирована в обвинительном заключении, но может быть под­креплена дополнительными аргументами, получен­ными в результате перекрестного допроса или сви­детелей. Основные аргументы совпадают в данном случае с исходными: если аргументация, приведен­ная в обвинительном заключении, недостаточная, то дело возвращается судом на доследование либо во­обще прекращается. Важно учитывать функциональ­ную предназначенность аргументов в процессе веде­ния парламентской дискуссии или политической полемики, при обсуждении возможностей налажива­ния деловых контактов, в подготовке доклада для публичного выступления.

По характеру связи содержания аргументации с предметом доказательства аргументы делятся напрямые и косвенные. Прямые аргументы непосред­ственно оказывают обосновывающий эффект на до­казываемый тезис. Их содержание имеет одно­значную логическую связь с предметом доказатель­ства, позволяющую сделать единственный вывод о принятии или отбрасывании обсуждаемого положе­ния. Косвенные аргументы обосновывают дополни­тельные, промежуточные или побочные тезисы, лишь по совокупности которых можно сделать вывод об обсуждаемой точке в целом. В них содержание аргу­ментации имеет с пределом доказательства неявную или многозначную связь, что позволяет в процессе доказательства приходить к нескольким выводам. Например: показания свидетеля, наблюдавшего со­вершение преступного деяния в достаточных для суда деталях, являются прямым доказательственным ар­гументом. Эти же детали, полученные по частям от разных свидетелей, представляют лишь косвенные ар­гументы. Косвенной аргументацией при обсуждении политических или социальных программ является указание на имеющийся опыт аналогичных социаль­но-экономических образований.

Как и аргументы, тезисы доказательства по фун­кциональной мотивации делятся на основные, исход­ные и дополнительные. Такое деление связано с ре­шением ряда прагматических и оперативно-такти­ческих задач, направленных на эффективизацию процесса доказательства в форме публичного обсуж­дения проблемы. Основной тезис — это система утверждений, по обоснованию которых участник об­суждения возлагает на себя полные обязательства. К примеру, основными тезисами политических оп­понентов в полемике являются их политические программы; в деловом конфликте — соответствие отстаиваемой точки зрения принятым в процессе заключения контракта или договора обязательствам сторон. В адвокатской практике ведения юри­дического диалога непременным обязательством адвоката по отношению к клиенту является дока­зательное представление перед судом или другими правовыми органами его интересов и мнения по об­суждаемому делу. Эти обязательства не могут быть нарушены в ходе процесса.

Для эффективного ведения доказательства ос­новного тезиса обычно требуются промежуточные или побочные доказательства утверждений, кото­рые можно было бы использовать как аргументы типа ранее обоснованных положений. Такие утвер­ждения называются дополнительными тезисами. Они существенным образом облегчают процедуру ведения обсуждения и поясняют его логическую структуру. В качестве дополнительных тезисов в судебной практике выступают, например, утверж­дения сторон о частных обстоятельствах дела, ха­рактеристика личности обвиняемого, выводы о со­циологическом фоне совершенного деяния. В заключении деловых контрактов важное значение имеет учет побочных эффектов, которые могут слу­жить дополнительными тезисами для соглашения. Для журналиста, убедительность работы которого прямо связана с многоплановостью, разнообразием аспектов анализа проблемы, использование допол­нительных тезисов, подкрепляющих основной, про­сто необходимо.

Наконец, участники спора, беседы в процессе интеллектуального общения не связаны, как пра­вило, обязательствами строго и однозначно очертить свою позицию, точку зрения — основной тезис

доказательства — в самом начале обсуждения про­блемы. По различным оперативно-тактическим при­чинам в практике диалога это оказывается нецеле­сообразным. Более полезной в данном случае может стать расширительная трактовка основного тезиса или, наоборот, его более узкая формулировка. Систе­ма утверждений, представленная участниками диа­лога для последующего обоснования в самом начале обсуждения проблемы, называется исходным тези­сом доказательства. Исходный тезис в процессе до­казательства и опровержения, конечно, должен изме­няться до основного. Так, в деловой и хозяйственной практике профессионального общения заключению контракта между сторонами предшествует обсужде­ние договора о намерениях. Исходный тезис здесь является расширенной трактовкой основного тезиса, следующего из контрактных обязательств. Наоборот, изложение содержащихся в контракте исходных вза­имообязательств сторон является узкой трактовкой тезиса-соглашения, если контракт — основной те­зис — включает пункты, определяющие дальнейшее совершенствование и развитие отношений между партнерами.

Формы демонстрации тезиса доказательства на основе представленной аргументации наряду с логи­ческими правилами вывода допускают и внелогичес­кие способы, приемы и средства перехода от аргу­ментов к доказываемому утверждению: прагмати­ческие, психологические, этические и эстетические. При этом следует учитывать, что в практике интел­лектуального общения процесс доказательства обыч­но не имеет форму цепи чисто логических опера­ций. Логические методы доказательства здесь ком­бинируются с прагматическими способами ведения

эффективного обсуждения проблем, с психологичес­кими средствами убеждения в правоте обосновы­ваемой позиции, с этическими регулятивами конт­роля за пределами нравственно допустимых форм аргументации, наконец, с эстетическими приемами воздействия на оппонента или аудиторию в ходе пуб­личного выступления.

Прагматика спора — это система способов эф­фективного ведения доказательного диалога, вы­бранная в соответствии с его стратегией и такти­кой. Стратегия диалога определяется его основной целью: направленностью на конструктивное реше­ние проблемы — деловой спор; на нахождение ком­промисса — парламентские дебаты; на лоиск по­беды — политическая полемика; на доказательство собственной точки зрения или опровержение по­зиции оппонирующей стороны — судебные прения. В зависимости от стратегических целей обсужде­ния проблемы избираются адекватные, тактичес­кие способы демонстрации тезиса. Скажем, такти­ка поведения и демонстрации аргументов, адек­ватная и эффективная в процессе полемики политических противников, часто приводит к сры­ву обсуждения в ходе парламентских дебатов или деловых переговоров по этическим мотивам. По­мимо эффективности ведения собственной аргумен­тации, прагматика диалога дает эффективные сред­ства контроля за критикой оппонента.

Прагматика ведения публичного доказательства включает как конструктивные средства защиты соб­ственного тезиса, так и деструктивные приемы раз­рушения и критики аргументации оппонента. К кон­структивным формам демонстрации относятся прежде всего логические принципы расширения

собственного поля аргументации: метод прямого ло­гического убеждения; метод уточняющей и детали­зирующей дедукции; метод обобщающей индукции разрозненной информации; метод энумеративной, пошаговой индукции реконструируемого события; де­монстрация логической связи предъявленных аргументов. Тактически эффективен в процессе де­монстрации тезиса прием концентрации логически независимых аргументов, подтверждающих обосно­вываемую позицию безотносительно друг к другу и представляющих альтернативные доказательства те­зиса. К конструктивным прагматическим формам демонстрации относятся также эффективизация по­рядка введения основной, исходной и дополнитель­ной аргументации; использование аргументации оп­понента для расширения собственного поля аргу­ментации: принцип компромисса; соблюдение принципа минимакса в аргументации — максимум аргументов для защиты собственных позиций и минимум информации для ее возможной критики оппонентом; принцип «последнего слова», заверша­ющего дискуссию.

К деструктивным приемам и средствам крити­ки аргументации оппонирующей стороны в публич­ной дискуссии или полемике можно отнести прежде всего такие логические принципы разрушения поля аргументации оппонента, как прямое логическое оп­ровержение легенды оппонента; метод элиминатив-ной индукции, устраняющей из информации против­ника свидетельства, не относящиеся к предмету до­казательства или ложную информацию; метод деструктивной дедукции, устраняющей из поля ар­гументации оппонента ложных утверждений де­монстрацией доказательства ложности их следствий;

сведение утверждений оппонирующей стороны к про­тиворечию. Эффективными тактическими приемами опровержения являются: концентрация альтернатив­ных контрдоказательств, опровергающих элементы легенды противника; деконцентрация независимых логических цепей доказательства в поле аргумента­ции оппонента; поиск слабого звена в цепи его аргу­ментации: принцип «Ахиллесова пята»; расширение поля слабой аргументации оппонента для последую­щей ее критики системой уточняющих, детализиру­ющих и конкретизирующих вопросов. Сюда можно отнести и критику используемой оппонентом тер­минологии, демонстрацию его некомпетентности, применение им нелояльных средств.

Психология спора — это система демонстраци­онных приемов и средств, используемых для форми­рования убеждений и оценок в процессе интеллек­туального взаимодействия. Психологическая форма демонстрации в процессе доказательства связана с целенаправленным влиянием или воздействием на эмоциональную, интеллектуальную и волевую сферу как оппонента, так и аудитории, арбитров обсужде­ния проблемы. Роль психологического фактора как демонстративного средства операции доказательства чрезвычайно велика. Ведь в реальной практике веде­ния проблематического диалога оппонирующие сто­роны не только, да и не столько стремятся предста­вить исчерпывающе строгие чисто логические до­воды (не все, что доказано, может быть услышано), сколько пытаются убедить арбитра, аудиторию и противника в верности и обоснованности защищае­мой позиции. На смену «железной логики» доказа­тельства в данном случае приходит «гибкая психо­логия» убеждения.

Психологические демонстративные средства, ис­пользуемые в диалоге, преследуют, прежде всего, цели установления психологического контакта с участни­ками обсуждения, что влечет формирование позитив­ных оценочных позиций по отношению к субъекту доказывания. К средствам создания психологичес­кой комфортности ведения диалога следует отнести принцип равной психологической безопасности. Он декларируется в форме запрета на оскорбительные выпады и унижения противника. Чем больше раз­личий в точках зрения, тем деликатнее должна быть грань между тем, что следует, а что нельзя говорить. Можно показать и доказать ошибочность утвержде­ний оппонента, но с уважением отнестись к его лич­ности. Принцип психологической комфортности или безопасности — необходимая демонстрационная фор­ма ведения доказательства в деловых беседах, при проведении консультаций, в проблематических диа­логах, направленных на выработку конструктивного решения. Следование этому принципу оказывают позитивное психологическое влияние на эмоци­ональную сферу аудитории слушателей и на арбит­ров спора.

Методика психологического воздействия на эмо­циональную сферу личности оппонента предполага­ет влияние на его потребностные характеристики и возникающие на их основе мотивы поведения. Ими могут быть потребность в положительной социаль­ной оценке, потребности в симпатии, сочувствии, ува-жении, этико-эстетические потребности. Воздействие на потребностно-мотивационную, эмоциональную сферу личности дает поведенческий эффект убежде­ния и переубеждения противника, заставляет его сделать переоценку позиции. Методы влияния на

интеллектуальную сферу личности оппонента содер­жат как приемы прямой логической атаки на раци­ональное поле его аргументации, так и средства опе­ративно-тактического характера, позволяющие убе­дить противника в «зыбкости» его позиций. Но вызвать сомнения у оппонента в правомерности его точки зрения еще не достаточно, чтобы чувствовать себя победителем. Необходимо далее воздействовать на волевую сферу личности противника, добиться его волевого решения, признать ошибочность своего те­зиса. Это достигается различными приемами стиму­лирования волевого усилия собеседника в процессе обсуждения, организацией психологических условий для волевого решения, нейтрализацией мотивацион-ных механизмов, противодействующих волевому уси­лию: страха поражения, надежды на преодоление возникших сложностей, антипатии к личности оппо­нирующей стороны.

Одна из прекрасных человеческих черт — гиб­кость ума, если она направляется на то, чтобы с помо­щью обманных приемов и уловок выдавать ложное за истинное, неправое за справедливое, становится нравственным препятствием на пути научного и социального познания. Этика спора определяется проблемами этической корректности введения в об­суждение или в процесс доказательства логичес­ких, прагматических или психологических форм демонстрации. То есть демонстративная этика дока­зательства представляет систему норм и регуляти­вов, определяющих нравственные основы и критерии проблематического диалога в научной или профес­сиональной практике. Нелояльные уловки, приемы и средства демонстрации или защиты тезиса в про­цессе доказательства довольно разнообразны. О них

подробно пойдет речь в последующих параграфах гла­вы. Но сущность их одна — выдать недостоверное, а порой и заведомо ложное за истинное и заслужи­вающее доверия; победить в споре любой ценой, не считаясь с нравственными принципами в выборе средств, необходимых для достижения квазипобед­ной цели.

Выдающийся русский юрист А.Ф. Кони посто­янно подчеркивал воспитательную функцию юри­дического диалога как школы нравственности. Юри­дический диалог почти всегда имеет конфликтный, состязательный характер столкновения интересов и форм поведения людей. Эта «спортивная» сто­рона правового общения является причиной появле­ния специального раздела юриспруденции — этики права, изучающего механизм регулирования и конт­роля моральных норм поведения юридического лица в процессе исполнения им своих обязанностей,

7.2. Виды доказательства

В научной и профессиональной интеллектуальной практике различают два вида доказательства: пря­мое и косвенное.

Прямое доказательство — это логическая опе­рация, представляющая собой непосредственную де­монстрацию истинности доказываемого тезиса на ос­нове имеющихся аргументов. Так, метод полных ис­тинностных таблиц определения логических условий истинности суждений может быть использован в качестве метода прямого доказательства логической

истинности, случайности или логической ложности суждений. Этот же метод является прямым доказа­тельством при установлении логических отношений между суждениями. В судебно-следственной практи­ке для прямого доказательства виновности обвиняе­мого достаточно продемонстрировать соответствие вскрытых по делу обстоятельств и фактов некото­рой определенной статье уголовного кодекса. Пра­вомерность выступления на парламентских дебатах прямо и непосредственно демонстрируется указани­ем на принятый регламент. Теоретическое положе­ние прямо доказывается демонстрацией его со­ответствия некоторому теоретическому закону, то есть иллюстрацией того, что данное положение яв­ляется конкретизацией закона теории. В деловых отношениях между партнерами прямым доказатель­ством устойчивого финансового положения одного из них является положительная финансовая отчет­ность по балансу.

Однако очень часто в процессе интеллектуаль­ной практики провести прямое доказательство соб­ственной позиции оказывается громоздким и за­труднительным делом. Для облегчения процесса аргументированного рассуждения вырабатываются вспомогательные способы и средства анализа, кото­рые можно назвать косвенными доказательствами. По крайней мере, в любой сфере научной и профес­сиональной интеллектуальной практики следует за­ботиться о повышении эффекгивности и улучшении регулятивности процесса доказательства.

Косвенное доказательство — это логическая опе­рация, представляющая собой процесс опровержения допущения в форме контртезиса, т.е. утверждения, противоположного или противоречащего доказуемому

тезису. Например, косвенным доказательством не­виновности подозреваемого в совершении преступ­ления является демонстрация алиби. В таком слу­чае опровергается возможность для подозреваемого лица находиться в определенное время в определен­ном месте совершения преступления, т.е. опроверга­ется контртезис о его виновности.

Различают два основных метода ведения кос­венного доказательства: рассуждение от противного и рассуждение по случаям. Оба они основываются на более общем рассуждении методом сведения к противоречию.

Схема рассуждения от противного выглядит сле­дующим образом. Предположим, что необходимо обо­сновать некоторое утверждение — тезис, прямое до­казательство которого представляет затруднения. В таком случае делается косвенное допущение, обрат­ное искомому тезису. Если при данном допуще­нии в процессе рассуждений обнаруживается про­тиворечие, это является косвенным, но достаточным обоснованием доказуемого утверждения-тезиса, так как противное ему просто невозможно. Ссылка на алиби — пример рассуждения от противного. Дру­гой пример — использование метода сокращенных истинностных таблиц для определения логической корректности рассуждений в классической логике.

Следует заметить, что метод рассуждения от про­тивного нельзя понимать как чисто логический спо­соб доказательства. Вспомним эпизод из романа-Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание», в котором Разумихин дает свою трактовку обстоя­тельств убийства старухи и ее сестры. «Железная логика» подсказывала несомненную вину одного из рабочих-маляров, работавших в квартире, двумя

этажами ниже места совершения убийства. И только маляра Николая с товарищем встретили на лест­ничной клетке дворник, Кох и Пестряков, и у него обнаружились серьги старухи сразу после ее убий­ства, и его попытка бегства, а затем и самоубий­ства — все факты говорили о виновности Николая с логической необходимостью или, по крайней мере, были близки к ней. Однако логическое обоснование виновности маляра не убедило Разумихина, а в по­следующем и Порфирия Петровича, пристава след­ственного отдела, так как оно противоречило обсто­ятельствам психологического характера. Их виде­ли во дворе сразу после убийства: «они "как малые ребята" лежат друг на друге, визжат, дерутся и хо­хочут, оба хохочут взапуски... Сходится ли подоб­ное душевное настроение, то есть взвизги, хохот, ре­бяческая драка под воротами, — с топорами, с кро­вью, с злодейской хитростью, осторожностью, грабежом?» Таким образом, логические доводы и основания, допускающие виновность маляра, вошли в противоречие с психологией ситуации и должны быть отброшены.

Схему рассуждения по случаям можно пояснить на следующем примере. Предположим, что в ситуа­ции принятия делового решения возникла альтер­натива, допускающая несколько возможностей дей­ствия. В процессе анализа каждого из альтерна­тивных случаев в отдельности отбрасываются те возможные решения, следствия из которых проти­воречат, скажем, интересам предпринимателя или, может быть допустим срокам реализации задач дела. Таким образом, выбирается наиболее прием­лемое решение проблемы. Другой пример. Непремен­ным атрибутом следственной практики является

выработка спектра альтернативных версий, по-раз­ному объясняющих имеющиеся по делу факты, сви­детельские показания и обстоятельства. После про­верки и отбрасывания несостоятельных версий до­казывается версия, соответствующая собранным доказательствам.

7.3. Правила ведения доказательства

Методологические требования, предъявляемые к корректно построенному доказательству, можно све­сти к следующим правилам.

1. Правило адекватного аргумента: в процес­се корректного ведения доказательства не допуска­ется использование ложных и противоречивых аргу­ментов. Нарушение данного правила влечет ошибку тривиальной полноты доказательства, так как из лож­ных противоречивых посылок в рассуждении логи­чески следует все, что угодно, то есть доказуемо лю­бое утверждение и его отрицание.

2. Правило независимого аргумента: в процес­се корректного ведения доказательства не допуска­ется введение в систему аргументации утверждений, являющихся элементами системы утверждений, оп­ределяющих тезис доказательства. Нарушение этого правила влечет ошибку «порочного круга» в доказа­тельстве, когда в процессе доказательства исходят из того, что требуется доказать.

Например, к порочному кругу в доказательстве приводят ссылки на аморальность и общественную опасность действий обвиняемого на основании лишь исследуемых обстоятельств дела. Такие ссылки

правомерны только в том случае, когда вина обвиняемого в совершении данного деяния уже пол­ностью доказана.

3. Правило логической репрезентации формы демонстрации: в процессе корректного ведения до­казательства любая внелогическая форма демонст­рации должна обладать свойством репрезенти-руемости в форме логически корректного вывода те­зиса из заданных аргументов. Другими словами, всегда, когда в процессе доказательства использу­ются прагматические, психологические и другие вне­логические формы убеждения в правильности отстаиваемого положения, должны существовать чи­сто логические средства контроля за приведенными в доказательстве рассуждениями. Нарушение дан­ного правила влечет ошибку паралогизма. Паралогиз­мом называется неумышленная ошибка в ведении доказательства, связанная с нарушением правил ло­гического вывода.

Заметим, что логическая репрезентация внелоги­ческих форм демонстрации является необходимым условием проверки истинности результатов доказа­тельства, проведенного в любой области научной и профессиональной практики. Дело в том, что любой тезис доказательства, обоснованный с использовани­ем внелогических форм демонстрации, представля­ет собой лишь правдоподобное, вероятностное сужде­ния, истинностная оценка которого не может быть категорично определена непосредственно в процессе демонстрации. Действительно, новые результаты, но­вые знания, полученные в различных областях науч­ного или профессионального познания, будь это фи­зика или математика, экономика или юриспруден­ция, имеют скорее эвристическую, нежели логическую

природу. Ведь прежде, чем строго логически обосно­вать тезис доказательства, надо еще догадаться, что данная система утверждений доказуема, то есть про­явить творческое начало в исследовании проблемы. Тогда возникает закономерный вопрос: возможно ли достичь истину в процессе доказательства? Рождается ли истина в споре? Логическая проверка тезиса доказательства, полученного с использованием вне­логических способов демонстрации, позволяет поло­жительно ответить на вопрос.

4. Правило неизменности тезиса: в процессе корректного ведения доказательства его основной тезис должен оставаться неизменным на всем про­тяжении обсуждения проблемы. Нарушение данно­го правила влечет ошибку широкой или, наоборот, узкой трактовки основного тезиса доказательства, а также полной подмены тезиса. Примером такой ошибки является распространенный в практике по­литических или парламентских дебатов прием пе­рехода в аргументации от существа дела к изложению негативных характеристик личности оппонента. Обратим внимание, что соблюдение правила неизмен­ности касается только основного тезиса и не отно­сится к исходным и дополнительным тезисам, кото­рые, конечно, могут изменяться.

7.4. Юридическое доказывание

Как методологическая форма познания, операция доказательства в судебно-следственной практике опре­деляется процессом юридического доказывания. Его структура, как и структура логического доказательства,

сводится к трем основным элементам: к предмету доказывания —тезису, средствам доказывания — аргументам, а также к способам доказывания — фор­мам демонстрации. Поэтому юридическое доказы­вание является специфическим, профессиональным видом процессуально упорядоченных интеллектуаль­ных действий и взаимодействий лиц, находящихся в определенных правовых отношениях. Такими отно­шениями права между субъектами доказывания мо­гут быть уголовные, гражданские, административные и другие отношения.

Юридическим доказыванием называется методо­логическая форма правового познания, представля­ющая собой процессуально упорядоченные интеллек­туально-практические действия по установлению фактов, обстоятельств или событий, образующих пред­мет доказывания, на основе предусмотренных зако­ном средств и способов доказывания.

Предмет доказывания содержит юридические оценки лишь тех фактов, обстоятельств и событий, без которых невозможно правильно решить дело по существу. Прежде всего, к ним следует отнести юри­дические факты — фактические обстоятельства, с наличием или отсутствием которых правовая нор­ма связывает правовые последствия. Юридические факты, образующие предмет доказывания, классифи­цируются по признаку соответствия их воле субъек­та правонарушения на неумышленные и умыш­ленные деяния; по признаку соответствия установ­ленному правопорядку — на правомерные и неправомерные действия; по признаку влияния на права и обязанности сторон они делятся на обстоя­тельства, порождающие, прекращающие, изменяющие права и обязанности или препятствующие их