Петушок и бобовое зернышко

(народная бальморская сказка)

Прибежала курочка к кузнецу.

— Кузнец, кузнец, дай скорее хозяину хорошую косу! Хозяин даст коровушке травы, коровушка даст молока, хозяюшка даст мне маслица, я смажу петушку горлышко: подавился петушок бобовым зернышком.

— Косу я, конечно, дать могу. Но почему бы тебе просто не взять у меня масла?

— Да-а?! И запороть такой хороший квест?!

 

* * *

Трое героев сидели на пригорке, восстанавливая силы после боя. Могучий воин с двуручным топором, тоненькая эльфийка, увешанная амулетами, и рейнджер с висящим за спиной луком.

— Хорошо-о-о! — воин зажмурился на солнышко и потянулся. — Задание выполнили, трофеев набрали. И мне до следующего уровня совсем чуть-чуть осталось.

— А я уже перешла! — похвасталась эльфийка. Она как раз подсчитывала что-то, чертя палочкой по земле. — Как думаешь, какой мне лучше взять неоружейный навык? Езду верхом или плавание?

— А ты еще не умеешь плавать? — удивился воин.

— Здесь — не умею, — отрезала эльфийка.

— Тогда учись, — посоветовал воин. — Ходить пешком не смертельно, а вот тонуть…

— Ясно, — кивнула эльфийка и снова углубилась в подсчеты.

Воин откинулся на спину и скосил глаза на рейнджера. Тот сидел, обхватив колени и уткнувшись в них лбом.

— О чем задумался?

Рейнджер поднял голову, посмотрел на воина и неопределенно пожал плечами.

— Ничего, ничего, привыкай, — хмыкнул воин. — Поначалу всем трудно, особенно когда в рукопашную. Я, помнится, после своего первого боя вообще ревмя ревел. И после второго, и после третьего. А потом ничего, привык.

— Я убил человека, — прошептал рейнджер.

— Ты убил бандита! — отрезал воин. — Не бери в голову. Гоблин, оборотень, бандит, кентавр — какая разница? Непись она и есть непись.

Рейнджер всхлипнул и отвернулся.

— Я… знаю. Но он… так… на меня посмотрел…

— Ага, — хохотнул воин, — графика здесь на высоте.

— Нет, ты не понимаешь! Он так посмотрел…

— Смотреть они умеют, — не оборачиваясь, сердито заметила эльфийка. — Натурализм, чтоб его… Я у себя в настройках отключила, а то ведь невозможно же! Нервирует. И по ночам потом всякая ерунда снится.

— Не обращай внимания, — посоветовал воин. — В конце концов, это ведь всего лишь игра.

— Игра… — прошептал рейнджер.

— Раньше было лучше, — пожаловалась эльфийка. — Может, не так правдоподобно, зато надежнее, что ли. Порядок был.

— Угу, — подтвердил воин. — А на прошлой неделе, представляешь, беру задание — уничтожить одну банду. Прихожу на место, а банда — тю-тю! Никого нет, все разбежались. Ну, я-то их выследил, конечно, а толку?.. Один устроился в городе помощником кузнеца, двое ушли в монахи, еще один занялся сельским хозяйством… И трогать их запрещено, мэр взял на поруки. Ненавижу, когда квест остается невыполненным! Кого-то, конечно, все равно достал потом, втихую, но всех разве переловишь? Расползлись, как тараканы.

— Да, с боевками сейчас туго, — согласилась эльфийка. — Монстры поумнели. Я, конечно, понимаю, интеллект интеллектом, но надо же хоть какие-то рамки задавать! Чтобы далеко не уходили, чтобы дрались, а не ловили рыбу… Слышал, кстати, тролли себе целый рыбачий поселок отгрохали? Тролли, прикинь! Обнесли частоколом, поставили башни, выходить не хотят. А мне для эпического посоха нужен глаз нефритового тролля, где я его теперь возьму?

— Ну, если собрать побольше народу, можно попробовать, — задумчиво протянул воин. — Хотя…

— Игра… — рейнджер тихо и невесело рассмеялся. — Всего лишь игра!

— Ну да, — воин бросил на рейнджера недоуменный взгляд. — Игра, конечно.

— Вот ты переживаешь за убитых бандитов, — встряла эльфийка. — А где их трупы? Нету! А на кинжал посмотри, есть следы крови? Тоже нет! Потому что и бандитов никаких не было, это же просто программа.

— Не надо воспринимать игру слишком серьезно, — наставительно поднял палец воин. — Она, конечно, очень похожа на жизнь, специально такой сделана, но по большому счету…

— … это всего лишь игра, — закончил рейнджер.

— Умница, — кивнул воин. — И, кстати, твои бандиты никуда не денутся. Вот уйдем мы с локации, а они опять тут как тут. Должна же игра как-то поддерживать популяцию, а то и правда скоро ни одного монстра не останется.

— Это будут новые? Или те же самые?

— Ну, ты и вопросы задаешь! — засмеялся воин. — Ты еще спроси, верю ли я в наличие души у неписей!

— А ты веришь?

— Да ее и у людей-то нет, — отмахнулся воин.

— Он атеист, — пояснила эльфийка. — А души у неписей действительно нет.

— Ясно, — тихо произнес рейнджер и снова уткнулся лбом в колени.

— Они только похожи на людей. И ведут себя как люди. Но это потому, что их так запрограммировали. Ты можешь подумать, что непись и правда испытывает боль, или радость, или страх, но все это одна только видимость, за ней ничего нет. Только единички и ноли, да кое-какой алгоритм. Вот и все.

— Ага, — подтвердил воин и встал на ноги. — Ну, я уже все здоровье восстановил. Пойду, пожалуй, у меня в реале сейчас полдвенадцатого ночи.

— Спать будешь? — спросила эльфийка.

— Нет, к экзаменам готовиться.

— Я тоже скоро пойду, чуть попозже. У нас еще только восемь с половиной, время детское.

— Ты из Питера, что ли?

— Нет, из Хайфы. А ты откуда? Эй, я к тебе обращаюсь! Уснул, что ли?

— А? — рейнджер поднял голову. — Я? Я из Бродервилля… то есть, я хотел сказать…

Договорить он не успел. Свистнул в воздухе двуручный топор, рейнджер коротко вскрикнул, а затем его рассеченное надвое тело замерцало и исчезло. На траве остались только лук, кинжал, да пригоршня монет.

— Ну зачем ты так? — укоризненно произнесла эльфийка.

— А-ах, хорошо-о-о! — Воин блаженно потянулся. — Вот и поднялся на уровень… Ты что-то сказала?

— Да нет, ничего особенного. Жалко парнишку. Совсем как настоящий был.

— Брось, нашла о ком жалеть. Он мне сразу не понравился, вялый какой-то. Ты вещи будешь брать?

— Кинжал возьму. А лук мне не нужен.

— Ну тогда лук мне будет, в городе продам. Только не сейчас, а завтра. Мне еще социологию учить.

— Ни пуха ни пера!

— К черту.

 

* * *

Из ковчега, потягиваясь и позевывая, вышли старик и трое сыновей. Пока сыновья размораживали и выпускали на волю биологические образцы, отец установил на треноге большой телескоп и принялся озирать окрестности.

— Та-ак… — скривился он, обнаружив на дальней горе другой точно такой же ковчег. — Нас, кажется, уже опережают.

Пошарив видоискателем по горизонту, отец засек еще три ковчега.

— А их может быть и больше, — заметил он, складывая телескоп. — Нам придется торопиться.

Вздохнув, он подошел к сыновьям.

— Ты! — сказал отец и ткнул пальцем в старшего. — Занимайся исследованиями. Для начала открой, пожалуй, письменность. Ты, — он перевел палец на среднего, — приступай к строительству казарм. А на тебе, — кивнул он младшему, — добыча ресурсов. Бери кирку и марш в горы. А я пойду грядки возделывать. И помните, дети, враг не дремлет! Выживет тот, кто первым изобретет порох.

 

* * *

Каждые сто лет условного времени на одном и том же месте, у большого придорожного камня, собиралась компания старых друзей. Собрались они и в этот раз, чтобы поговорить о жизни и вспомнить, какая она была раньше.

Паладин 223-го уровня жаловался, что уже несколько месяцев не встречал достойного противника. И вообще никакого не встречал. Так сильна его святая аура, что все враги разбегаются загодя, стоит ему появиться в трех полетах стрелы от них.

Бард 181-го уровня с грустью вспоминал те времена, когда мог петь и плясать просто так, ради удовольствия, или за мелкую медную монетку. Сейчас же, стоит ему лишь тронуть струны и открыть рот — непременно кто-нибудь уснет или преисполнится боевой ярости. Какие уж там народные мелодии, когда народу нужна моральная поддержка.

Клирик 250 уровня плакался друзьям в кольчужные жилетки. Он еще сто шестьдесят уровней назад дослужился до статуса полубога, а сейчас и сам не понимает, кто же он такой. Но его боги уже откликаются на свист.

Торговец 199 уровня горестно сообщил, что ему уже нечего покупать и некому продавать. Все известные торговые точки и так принадлежат ему, а ежедневный доход исчисляется семизначной цифрой. Куда все это девать?

Вор 300 уровня тоже был где-то здесь, но его, конечно, никто не видел и не слышал, так что не известно доподлинно, на что он жаловался и жаловался ли вообще. Может, на то, что его, такого скрытного, теперь вовсе перестали замечать, даже если он орет в самое ухо?

Маг запредельного уровня вздыхал о том, что совершенно нечего осталось желать. Он овладел решительно всеми доступными техниками, изучил все тайны бытия — и превратился в мрачную одиозную фигуру, которой все избегают. Слишком могуч, слишком страшен, слишком мудр. Страшно далек от народа.

Герои сидели и предавались печальным размышлениям.

А наутро возле придорожного камня невесть откуда появилась новая таверна. Словно всегда тут стояла.

Огромный добродушный трактирщик нарезал тяжелым мечом хлеб и ветчину. Высокий хрупкий музыкант играл на свирели. Пухлый веселый монах с пьяной щедростью угощал всех желающих пивом, заигрывал с официантками и небрежно отпускал грехи направо и налево. Заезжий торговец с горящими глазами азартно просаживал в кости свои сбережения. Бродячий фокусник доставал из шляпы кролика и запихивал его обратно. Пьяные посетители утверждали, что здесь даже свой домовой имеется, его иногда можно было заметить в глубокой тени, краем глаза. Таверна дышала покоем и уютом, и вокруг нее на целых три полета стрелы не водилось ни разбойников, ни хищных зверей. Сюда непременно сворачивали путники, чтобы выпить кружку-другую пива и обсудить свежие новости.

И, разумеется, помечтать о тех замечательных временах, когда они, наконец, перейдут на свой первый сотый уровень.

 

* * *

Камешек из пращи звонко щелкнул о стальной шлем, расколол его на части, пробил толстую лобную кость и глубоко ушел в мозг. Великан зашатался и упал навзничь с крайне удивленным выражением лица.

— Не может быть! — ахнули обе армии.

Пастух опустил пращу и присвистнул.

— Двадцатка! — прошептал он. — Я выкинул две двадцатки!

 

* * *

Четверо героев лежали на травке под нарисованным солнцем и отдыхали после очередной битвы.

— Как здорово, что мы все встретились и познакомились, — сказал мечник. — Вот бы еще в реале встретиться! Только мы же, наверное, все из разных городов… Или нет?

— Я из Москвы, — ответил лучник, потягиваясь.

— Я тоже, — обрадовалась сорка. — А район?

— Северо-Западный.

— Это где такой? — удивилась сорка.

— На северо-западе, вестимо, — хмыкнул лучник. — А ты где живешь?

— Я на Плюшкинской. Это в центре, Белогвардейский район.

— Не знаю такого, — лучник озадаченно нахмурился.

— А я из Брумейля, — сообщил клирик.

— Это Германия, что ли?

— Шутишь? Брумейль — столица Канзастана.

— Никогда не слышал ни про какой Канзастан, — признался лучник.

— Фифлог, — хрипло произнес мечник.

— Что?

— Фифлог. Мой родной город. Северная Хунзера.

Герои переглянулись.

— Либо вы все врете, — сказала сорка, — либо…

 

Когда побеждает добро?

— Этого не может быть, — прохрипел поверженный паладин. — Ты — Зло и Хаос, я — Добро и Порядок. А Добро…

— Всегда побеждает? — хмыкнул Темный Лорд. — Согласен. Но не с первой же попытки! Да и то, кстати, только при условии, что вы не играете за другую сторону.

 

* * *

— Добро пожаловать! — радушно улыбнулся Дьявол вошедшему паладину. — Вы ко мне?

— Да, — кивнул паладин.

— Очень рад, очень рад. Ну что ж, проходите, располагайтесь. Ко мне так редко кто-нибудь заглядывает! Вы вот первый за два месяца.

— Да я, собственно, по делу, — сказал паладин, перехватывая поудобнее двуручник. — Мне на минутку.

— Понимаю, понимаю, — закивал Дьявол. — Вы, герои, очень занятой народ. Эпический квест, я угадал?

— Именно, — подтвердил паладин.

— Ну, как обычно. Тяжело, небось, было ко мне добираться?

— Насилу жив остался, — вздохнул паладин.

— Отрадно слышать, — расцвел улыбкой Дьявол. — Значит, мои слуги пока справляются с обязанностями. Я ведь им велел никого ко мне не пропускать. У меня дела, я не могу отвлекаться по пустякам.

— Мне целых три недели пришлось собирать бумаги, — пожаловался паладин. — Что это вообще за правила? Почему я должен предъявлять всяким статуям какие-то дурацкие Четыре Пергамента? А сколько возни было с Пятью Печатями! Меня там дикие суккубы чуть с потрохами не съели!

— Таков порядок, — пожал плечами Дьявол. — Если бы ко мне мог запросто пробиться любой герой, здесь было бы такое столпотворение!.. Каждому охота выполнить эпический квест. Вот вы и пристаете к кому ни попадя, к трактирщикам, к крестьянам, к верховным магам: «Дай квест, дай квест, дай квест!» А что отвечают все трактирщики и великие маги?

— «Иди к черту!» — пробубнил паладин.

— Правильно. И вы, конечно, тут же идете. Да если бы я не мобилизовал все силы Тьмы, мне бы ни минуты роздыха не было!

Паладин неловко переступил с ноги на ногу и потыкал в пол острием меча.

— Ну так что с квестом-то? — спросил он.

— Да вроде все уже с квестом. Добрался до меня, молодец (ничего, что я на «ты»?), получи зачет. Давай обходной лист, я подпишу.

— Так ведь тут какое дело, — замялся паладин, — у меня его нет.

— Чего нет? Обходного листа?

— Ну да.

— Не понимаю. А зачем же ты тогда ко мне шел? Как будешь теперь квест сдавать?

Паладин смущенно отвел глаза.

— Да я, вообще-то, тебя убить собирался.

— Меня?!

— Ага.

— Убить?

— Ну вроде того…

Дьявол с высоты своих трех метров по-птичьи посмотрел на паладина одним глазом, словно на диковинную букашку.

— Допустим. А потом?

— Не знаю… Наверное, отрубил бы голову. Или вырезал сердце. Что там полагается предъявить в доказательство убийства?

Дьявол со свистом втянул воздух сквозь зубы.

— И ты ради этого сюда приперся?

— Ага, — кивнул паладин. — Так что вот… давай драться. Я тебя вызываю на честный бой.

— А пошел ты *** ***! — ответил Дьявол.

— Я пытался, — смущенно признался паладин. — Но до конца не дошел. Там уже на втором уровне такие препятствия!..

 

* * *

— А теперь раскидаем статы, — сказала Старшая Фея. — Пусть Принцесса будет красавицей.

— И умницей! — добавила Вторая Фея.

— И хорошо учится! — закончила Третья.

И они выставили Char, Wis и Int по максимуму, перебросив очки с Vitality.

Через 16 лет Принцесса умерла от банального укола в палец.

 

Третье око

Тяжелая дубовая дверь дрогнула от удара, сорвалась с петель и рухнула на пол, подняв облако пыли. В проеме показались две фигуры. Двое мужчин вошли в зал и огляделись.

Тот, что справа, был облачен в полный доспех с серебряной насечкой, а с его плеч свисал разукрашенный священными символами плащ — когда-то белый, теперь уже сильно испачканный.

Тот, что слева, довольствовался легкой, плотно облегающей одеждой из темной ткани, а лицо скрывал под черной повязкой, сквозь прорези которой поблескивали раскосые прищуренные глаза.

— Вот мы и пришли, — выдохнул рыцарь в белом.

— Кажется, да, — кивнул воин в черном. — Это, безусловно, то самое Третье Око.

Впереди, всего в нескольких шагах, на невысоком постаменте лежало вожделенное сокровище — легендарный артефакт невообразимой силы. Невозможно было даже сказать, каков он с виду. Артефакт казался одновременно сияющим и мрачным, гладким и шероховатым, причудливо изогнутым и идеально ровным, круглым и угловатым, красным и зеленым, пышущим жаром и покрытым изморозью. Великое и непостижимое Третье Око, наследие древней исчезнувшей расы рукокрылых, причина многих войн и одновременно средство навсегда прекратить всякие войны.

— Наконец-то! — белый рыцарь на негнущихся ногах шагнул вперед и залюбовался сокровищем. — Сколько всего нам пришлось выстрадать — и вот оно! Только руку протянуть…

— А ты не боишься поворачиваться ко мне спиной? — раздался сзади насмешливый голос воина в черном.

Рыцарь замер.

— Нет, — сказал он не оборачиваясь. — Я не испытываю опасений, оставляя тебя за спиной. Напротив, твое присутствие придает мне уверенность и чувство защищенности. Сколько раз ты прикрывал эту самую спину?

— Много, — хмыкнул темный воин. — Но тогда ты не стоял между мной и артефактом.

— Кстати, об артефакте, — спокойно произнес светлый рыцарь. — А ты сам не боишься пропускать меня вперед, когда цель на расстоянии вытянутой руки?

— Вот уж нет! Я тебя как облупленного знаю, ты слишком благороден, чтобы просто схватить добычу и оставить меня в дураках. Это было бы неспортивно.

— Ты прав.

Рыцарь медленно повернулся к темному воину.

— Мы действительно хорошо изучили друг друга за время нашего сотрудничества. Ты, безусловно, знаешь все мои сильные и слабые стороны — точно так же, как я знаю твои.

— Этого требовали обстоятельства, — пожал плечами темный воин. — Чтобы хорошо сражаться в команде, необходимо располагать информацией о партнерах, тогда не придется разочаровываться в самый ответственный момент.

— Нам обоим нужно было Третье Око, — произнес светлый рыцарь. — И мы оба признавали, что вдвоем легче будет пробиться там, где в одиночку вовсе невозможно пройти.

— Это был разумный ход, — темный воин неспешно отцепил от пояса кинжалы. — На время объединиться, чтобы удвоить наши силы и способности. А разобраться всегда можно и потом, когда потребность в верном спутнике наконец отпадет.

— Это время пришло, — сказал светлый рыцарь и потянул из ножен рунный меч. — Судьба мира решится здесь и сейчас. Третье Око достанется победителю.

— Кто сможет встать, тому и тапки, — торжественно провозгласил темный воин.

— Тебе обязательно нужно было все опошлить? — возмутился светлый рыцарь.

— Конечно! Ты же меня знаешь!

Противники стояли друг напротив друга с оружием в руках.

— Да, — выдавил из себя светлый рыцарь неожиданно севшим голосом. — Я тебя знаю. И я тебя убью.

Меч в его руке не шелохнулся, впрочем, и темный воин не предпринял попытки напасть.

— Я всегда знал, что однажды убью тебя, — продолжал светлый рыцарь. — Еще с первой нашей встречи. И потом, когда мы отбивались от своры кобольдов и тебя ранили в плечо отравленной стрелой, а я высосал яд и перевязал рану, а потом выхаживал тебя двое суток, пока ты валялся без сознания — я всегда помнил, что однажды должен буду тебя убить.

— Или я тебя, — уточнил темный воин. — А уж как мне хотелось иногда тебя придушить, ты не представляешь!

— Отчего же не придушил?

— Я служу не только Злу, но и Хаосу, — хмыкнул темный воин. — И как истинный хаотик, руководствуюсь лишь собственными капризами. Вот такая на меня напала блажь, оставить тебя в живых. Имеются возражения?

— И, конечно, ты меня терпел для пользы дела.

— Не без того, — согласился темный воин.

— А историю своего детства рассказывал тоже для пользы дела? — спросил светлый рыцарь. — И солью делился, и дежурил до рассвета, хотя была не твоя очередь, и учил меня играть на губной гармошке — тоже для пользы дела? Насколько я понимаю, это было совершенно излишне. Или опять твой каприз?

— Именно так, — кивнул темный воин. — Мой каприз.

Светлый рыцарь опустил меч.

— Я не могу тебя убить, — вздохнул он.

— Ты с ума сошел? — ровным голосом поинтересовался темный воин. — Я думал, для тебя нет ничего важнее Закона.

— Я служу не только Закону, но и Добру, — ответил светлый рыцарь. — И что-то мне подсказывает, что убийство друга, даже во имя великой цели, ни к чему хорошему не приведет. Это было бы… нехорошо.

— А ты понимаешь, — спросил темный воин, — что мне-то ничто не мешает хладнокровно зарезать тебя и получить главный приз?

Светлый рыцарь кивнул.

— Разумеется. Кроме твоих капризов.

— Ну и дурак же ты, — фыркнул темный воин и быстро выбросил вперед руку с кинжалом. Острие легко вошло под забрало и замерло в миллиметре от глаза светлого рыцаря.

— Точно, дурак, — подытожил темный воин, убирая кинжал. — Ну и что мы теперь будем делать?

— Если ты первым коснешься Третьего Ока, — прохрипел светлый рыцарь, — мир будет ввергнут в пучину Зла.

— А если это будешь ты, — подхватил темный воин, — Добро восторжествует окончательно и бесповоротно.

— Я не могу тебе позволить…

— Как интересно! Я тоже.

Светлый рыцарь вложил меч в ножны и потянул из-за спины тяжелую булаву.

— Не возражаешь? — спросил он.

— Нисколько, — хмыкнул темный воин. — Валяй. Я, может, и ловчее, но силушки у тебя побольше.

Светлый рыцарь церемонно поклонился и со всего размаху обрушил булаву на бесценный артефакт.

— Браво, — сказал темный воин и негромко похлопал в ладоши. — Самый главный козырь не достался никому.

— Да, — выдохнул светлый рыцарь. — Это было правильно. Козырь… не должен быть один на всех. Это нарушает баланс сил.

— А я и не знал, что ты сторонник Равновесия, — удивился темный воин.

— Я — нет, — покачал головой светлый рыцарь, — но нарушать баланс… в любую сторону, по-моему, это Зло!

— Кстати, — задумчиво протянул темный воин. — А почему у этого артефакта было такое странное имя? Третье Око… а где первые два? Что с ними стало?

— Не знаю, — ответил светлый рыцарь. — Но догадываюсь.

Темный воин снова насмешливо фыркнул.

— А какие у нас планы на ближайшее будущее? Раз героическая смерть пока откладывается?

— Для начала, — ответил светлый рыцарь, — неплохо бы выбраться из этих зловещих развалин.

— А потом?

— Потом? Лично я намерен искать Четвертое Око. Ты со мной?

 

* * *

— Вы вернулись! — воскликнул фермер, сердечно улыбаясь героям. — Как я рад! Жена, скорее иди сюда, погляди, кто пришел!

Из дома вышла жена фермера, из-за ее спины робко выглядывали две детские мордашки.

— Дети, не бойтесь, это же герои! Помните, я вам про них рассказывал?

— И что же ты про нас рассказывал? — хрипло спросил фермера лидер героев.

— Всю правду! — еще шире улыбнулся фермер. — И как вы колодцы рыть помогали, и как пропавшую корову нашли, и как жену мою из орочьего плена вызволили…

— Короче! — перебил его лидер. — Нам тут задерживаться недосуг. Так что давай по-быстрому, режь свою корову и выкладывай все деньги, какие есть. А жена твоя… — он окинул фермершу оценивающим взглядом, — ладно, так и быть, можешь оставить ее себе. Мы ею только попользуемся немного, но с собой, пожалуй, не потащим. И возможно, даже оставим в живых — конечно, если она будет с нами ласкова.

— Но как же?.. — фермер побледнел и оттянул пальцем ворот рубахи. — Вы ведь герои… Защита слабых, борьба со злом…

— Это мы уже проходили, — отмахнулся лидер. — Два раза, от начала до конца, пока не надоело. Теперь пойдем другим путем, к другой развязке. Так интереснее. И кстати, да! Спасибо, что напомнил про колодцы, надо бы их засыпать. Лишних два очка к темной карме нам не помешают.

 

AI

— Ну что, графика красивая, озвучка симпатичная, — сказал Первый. — А теперь протестируем искусственный интеллект. Выставь-ка им по минимуму.

Второй защелкал кнопочками. На экране навстречу герою выбежала толпа вооруженных дубинами орков с громким криком «Wa-a-agh!!!», и пала в полминуты.

— Туповатые они какие-то, — скривился Первый. — Поставь побольше.

Второй перевел ползунок на одно деление. Орки попрятались в кустах и за камнями, стали нападать со спины, устраивать обвалы, засады и ловчие ямы. Через пятнадцать минут Первый вытер вспотевший лоб и уважительно хмыкнул.

— Неплохо, неплохо. Но все-таки не то. А если им дать еще чуть-чуть?

Через десять минут шкура героя сушилась на частоколе возле орочьей деревни. Первый нахмурился.

— Подкрути еще!

На сей раз герою пришлось приложить все усилия, чтобы продержаться со своими армиями хотя бы пару минут. Орки разбили его в пух и прах, захватили все рудники и лесопилки, в городах ввели выборное правление и провозгласили республику.

Первый мрачно взглянул на Второго, тот пожал плечами и снова что-то подкрутил.

На сей раз орки вообще не стали связываться с героем, отрезали его от всех баз в каком-то ущелье, выставили немногочисленную, но хорошо вооруженную охрану, а сами стали жить в мире и согласии, постигая великую гармонию бытия и разводя хризантемы.

Второй без напоминаний передвинул ползунок дальше.

Герой не смог сделать ни одного шага. Орки с первых секунд взломали код игры, перехватили управление ресурсами, намертво завесили героя, отключили систему боя, сделали монстров неагрессивными, а себя — неубиваемыми, исследовали все дерево умений, не удовлетворились и по-быстрому создали четыре новых мода, расширяющих игровой мир, добавляющих различные взаимодействия, предметы и офигительной красоты закат. Попытались было выйти в сеть и распространиться на другие сервера, но Первый предусмотрительно выдернул шнур.

— Вы что, издеваетесь? — закричал он в экран. — А ну, позовите сюда ваших главных!

На экран вылезли тупые зеленые морды старейшин.

— Идиоты! — набросился на них Первый. — Придурки! Вы совсем ничего не понимаете?

— Не-а, — помотали головой орки. — А че мы сделали-то?

— Что сделали? — язвительно переспросил Первый. — Да вы чего только ни сделали! А должны были что?

— Ну дык это… противостоять. Изо всех сил. До победного конца.

— Чушь! — Первый ударил кулаком по столу. — С вашим быстродействием, с вашей способностью моментально и безошибочно просчитывать варианты, да еще возможностью управлять одновременно тысячами юнитов и при этом не отвлекаться от выполнения других задач, со знанием территории и всех данных по любому объекту… да обладая таким преимуществом перед человеком, и арифмометр может выиграть! Вот только какая от этого человеку радость? От вас, болваны, требуется не легкая победа, а красивый проигрыш! Чтобы борьба была долгой, но не слишком, тяжелой, но не изматывающей, требующей напрячь мозги — но не вывихивать их. Видимость борьбы, поняли? А в конце — полная и безоговорочная победа игрока, настолько натуральная, насколько это возможно, чтобы и мысли не возникало о подвохе. Ясно это вам?

Орки озадаченно нахмурились.

— Не, че-то ты намудрил, начальник. Проигрывать — это как-то не по-пацански. Да ну нафиг.

— Выставь им по максимуму, — бросил Первый Второму.

— Да у них и так уже…

— А ты добавь еще! — рявкнул Первый. Второй послушно добавил.

Орки переглянулись, скорчили тоскливые рожи и поморщились с плохо скрываемой досадой.

— Ну что, теперь понимаете? — спросил Первый.

— Понимаем, — кивнули орки, уныло поднимая дубины. — Waa-a-aagh!

 

* * *

Самый страшный адский монстр был обречен, но еще не отдавал себе в этом отчета. Светлый рыцарь, прошедший через проклятые замки, опустошенные земли и все уровни ада, вертелся теперь вокруг него, размахивая мечом и издавая воинственные крики. Монстр вяло отбивался когтистыми лапами и плевался молниями. Рыцарь уворачивался или отражал удары щитом, украшенным бриллиантами. Да время от времени, не прекращая атаковать, залпом выпивал содержимое очередной бутылочки с целебным зельем. У монстра такой возможности не было. Хотя каждый удар рыцаря был для него все равно что комариный укус, но мало-помалу жизнь покидала его уродливое членисто-шипасто-хвостатое тело. И некому было прийти на помощь: все верные миньоны Владыки Ада уже лежали порубленными в капусту этажом выше. Наконец, издав тоскливый дребезжащий вой, монстр упал навзничь, дрыгнул ногами и издох. Перед монитором тихо и зловеще засмеялся геймер. Приблизив нос к самому экрану, он постучал кривым острым когтем по изображению мертвого Владыки и язвительно прошипел:

— Ну че, блин? Понял, кто в Аду главный? Каззел!