Пётр Первый - русский, православный царь, державник, а не «дешёвый западник».

Отечественные глупцы и враги русского народа обвиняли и обвиняют царя Петра в том, что он, «по указанию жидомасонов», нанёс мощный удар по русской православной Церкви, уничтожил патриаршество, учредил по протестантскому образу Синод – специальное министерство для управления Церковью и подчинил это министерство обер-прокурору Синоду и фактически поставил русскую Церковь под свой деспотический контроль. Симфония духовной и светской власти была разрушена. Царь-самодур вешал священников, приказывал бить их кнутом, лично таскал священников за бороды. Он поставил под свой жёсткий контроль и монахов, сотни монахов отдал в солдаты и отправил на фронт. Поставил у ворот монастырей стражников, запретил монахам странствовать по Руси, запретил монахам держать в кельях бумагу и чернила и писать. Даже новую церковь нельзя было построить без разрешения царя. Он истреблял безжалостно старообрядцев. Он, явный сатанист, приказывал снимать колокола с церквей и переливать священные колокола на пушки. Постоянно пишут о том, что этот сатанист любил организовывать вместе со своими собутыльниками и развратниками «всепьянейший церковный собор»…

Искажая по недомыслию или сознательно образ царя Петра, ссылаются постоянно на частное письмо царя Петра жиду Абраму Веселовскому, утверждая, что царю Петру было безразлично, обрезанные или православные, русские или жиды были его подданные. Важно лишь, чтобы они были профессионалами, не воровали и не обманывали.

 

Ну а многие наши западники восхваляют царя Петра за то, что он «подорвал варварские национальные основы русской жизни», но сожалеют о том, что «он всё же не сделал Россию полностью цивилизованной страной, не открыл ворота в Россию для евреев».

А есть и такие критики царя Петра, которые называют его «предтечей Гитлера». Как и Гитлер, царь Пётр не любил евреев, был тяжёлым антисемитом, не пускал евреев в Россию, он безжалостно подавлял восстания башкир и татар, не дозволяя им отделиться от России, был против отделения Малороссии. Он вмешивался во внутренние дела Польши. Он напал на Швецию. Он правил, нагнетая на всех ужас, тысячи людей повесил на крюк за ребро, тысячи были наказаны кнутом и плетьми, он сам лично рубил головы, составлял инструкции для палачей, присутствовал в застенках при пытках, приказал отрубить голову любовнику своей жены, согласился на умерщвление собственного сына, был психически ненормальный царь, дикий самодур…

 

На самом деле царь Пётр Первый с детства до смерти был весьма религиозным, православным человеком. Это верно отметил наш знаменитый историк С. М. Соловьёв: «Первоначальное воспитание, полученное Петром, было древнерусское; грамотность повела непосредственно и, можно сказать, исключительно к изучению священного писания, что и дало на всю жизнь обильное питание его глубокой религиозности»[19]. «Церковная жизнь не коснулась его только внешним образом». Он не признавал необходимость Церкви только с государственной точки зрения. Он никогда не оценивал Церковь лишь как средство для управления народами его империи. Он не механически, не холодно, не формально присутствовал на богослужениях, как это делают ныне, например, большинство современных русских политиков и предпринимателей. «Церковная жизнь охватывала его своим светом и теплом, как человека, как русского человека; он любил её народную обстановку, любил её русское богослужение; по природе своей хотел деятельно участвовать в нём, сколько возможно мирянину, сам пел и читал в церкви»[20].

Царь Пётр понимал назначение русской Церкви как средства Спасения для вечной жизни и Единения с Богом народов России. И он хотел страстно, чтобы патриарх и всё духовенство, и все монахи, каждодневно поднимая нравственный уровень народов его государства, вели народы к Спасению. И он с тоской и раздражением смотрел на тогдашнее высшее духовенство России. «Эти народ не спасут!». Он понимал, что и назначение православного государства, назначение царя в первую очередь в том, чтобы обеспечить православным подданным его государства Спасение душ для вечной жизни и Единение с Богом.

Но Второе Пришествие будет не завтра, понимал царь Пётр. «Вера без дела мертва!». И задача его как православного русского царя - в спасении православного русского и других народов здесь, на Земле, то есть на физическом плане бытия. А ситуация здесь для русского народа в конце 18-го века снова складывалась весьма критическая. Положение народа было, конечно, не такое тяжёлое, как в Смутное время, но всё же очень опасное.

 

Лев Тихомиров в своей книге «Монархическая государственность» (СПб., 1992. С. 292 – 296) писал: «Пётр был величайшим выразителем русского человека». «Излишне повторять, что в основной задаче Пётр Великий был безусловно прав и был великим русским человеком». «Я глубоко почитаю его гений и нахожу, что он не в частностях, а по существу, делал в своё время именно то, что нужно». Пётр Великий был движим идеей Правды. Он любил Правду, тянулся к ней сам и потащил к ней Россию и русский народ. «Пётр был величайшим выразителем русского человека в этой решимости жить только Истиной, хотя бы она была «лютеранская», «голландская» и какая угодно. Он готов был отречься от всего, в чём не видел Истины, и прилепиться к чему угодно, если усматривал в нём Истину». Пётр и партия реформ, вокруг него сплотившаяся, хотели Истины и были полны уверенности, что знание с Запада продвинет Россию вперёд».

«В Петре - величие русского духа».

То, что царь Пётр - очень русский по духу, отметил и С. М. Соловьёв:

«Первоначальное воспитание, полученное Петром, было древнерусское». «Заграничное путешествие, это расширение сферы практической деятельности, окончило воспитание Петра. Как человек силы, он воспользовался всем, что предоставил ему богатый цивилизованный Запад, но возвратился более русским, чем выехал из России»[21]. И теперь всё внимание он направил на развитие русского народа, а не на заселение России мигрантами из других стран. Иностранцев, он, конечно, привлекал, ибо Россия сильно отставала в научно-техническом отношении. Необходимы были специалисты и желательно честные. Но поскольку царь Пётр был русским правителем по духу, преданный своему народу, а не как нынешние правители России, он считал необходимым, чтобы иноверцы и иноплеменники не командовали в России русским народом».

«…у Петра было правило: во главе известного управления ставить русского человека, второе после него место мог занимать иностранец, вследствие чего при кончине Петра судьбы России оставались в одних русских руках. Соблюдением этого правила Пётр в опасный период ученичества отстранял духовное принижение своего народа перед чужими народностями, сохраняя за ним властелинское, хозяйское положение: искусному иностранцу были рады, ему давали большие льготы и почёт, он не мог только хозяйничать в стране. Но для того чтобы преодолеть все искушения (искушения передать более опытным иностранцам право хозяйничать) и дойти до такого правила, неужели достаточно было одних холодных расчётов ума? Нет, Пётр был сам истый русский человек, сохранявший крепкую связь со своим народом: его любовь к России не была любовью к какой-то отвлечённой России. Он жил со своим народом одной жизнью и вне этой жизни существовать не мог. Без этого он не мог так глубоко и горячо верить в свой народ, в его величие, только по этой вере он мог поручить русским людям то, в чём они по холодным соображениям ума не могли иметь успеха по своей неопытности и неприготовленности. И свели они свои счёты - великий народ и великий вождь народный; за горячую любовь, за глубокую и непоколебимую веру в свой народ народ этот заплатил вождю успехом, превосходившим все ожидания, силой и славой небывалыми. Те неопытные русские люди, которым Пётр поручил начальство над своими неопытными войсками, оказались полководцами, каких не могла дать ему образованная Европа. Те неприготовленные русские дипломаты, не знавшие ни прошедшего, ни настоящего держав, куда были посланы представителями России, очень скоро стали в уровень с самыми искусными европейскими министрами»[22].

Историческое значение царя Петра в том, что в продолжение всей своей жизни он - «в работе пребывающий», царь-работник, царь с мозольными руками». История поставила очередной раз русский народ в исключительное, чрезвычайно положение, положение крайне опасное. Для избежания этих опасностей требовалось чрезвычайное напряжение сил, чрезвычайный труд. Какая же роль великого человека, народного героя и прирождённого вождя, царя? Он первый двигается, первый принимает это чрезвычайное положение, первый принимает на себя чрезвычайный труд, первый проходит эту деятельную школу, которая одна могла развить самостоятельные силы народа, поставить его на ноги, привести в положение, которое бы возбуждало в нём уважение к самому себе и внушало уважение к нему в других народах»[23].

 

Россия всё ещё лишена была хороших естественных границ с запада и юга. Хорошие естественные границы - это моря, большие реки, болота, пустыни и горы, через которые внешним врагам не очень просто ворваться в Россию. Ещё в начале века Швеция захватила русские земли на побережье Финского залива и тем самым отрезала Россию от Балтийского моря. Развитие торговли с Западной Европы на русских судах на этом море стало невозможным. И Швеция на этом не успокоилось. Швеция в те времена - сильнейшая держава в Европе. Шведы планируют отхватить от России весь её Северо-Запад с Ладожским озером, и даже Архангельск, чтобы отрезать Россию и от Баренцева моря. Восточная граница Швеции должна проходить по Уралу. Шведы, чтобы затормозить развитие России даже арестовывали, бросали в тюрьмы и казнили иностранных специалистов, которых агенты Петра вербовали в странах Западной Европы для работы в России. Для выживания и развития русского народа шведского льва надо было завалить.

На западе зло смотрела на Россию Польша – «вечный враг» русского народа. Для начала она хотела захватить Малороссию.

На юго-западе - крымские татары и турки. Их цель - не дать России утвердиться на Чёрном море. Их цель – отхватить от России огромные южные территории. Для нормального развития России и русского народа необходим был выход в Чёрное море. Туркам и крымским татарам надо было дать по рогам.

А внутри России, на западе и юге, среди татар, башкир и малороссов было полным полно сепаратистов, готовых взяться за оружие в благоприятный момент и начать резать русских. Всё ещё не были подчинены достаточно и казаки, часть из которых мечтала отделить Малороссию, а часть была даже готова идти в благоприятный момент в поход на Москву. Часть казачества готова была даже принять покровительство крымского хана и турецкого султана.

Русский народ к тому же весьма отставал от передовых стран Западной Европы в научно-техническом отношении. Можно сказать, что отставал в определённой степени и в духовном отношении. По причине развития Большой Науки на Западе начался духовный кризис, кризис Христианства. Большая Наука разрушила многие «христианские истины». Была разрушена «истина» о том, что Земля - плоская. Было доказано, что Земля шарообразная. Была разрушена «истина» о «небесной тверди» - о твёрдом небосводе. Было доказано, что никакого твёрдого небосвода не было и нет. Была разрушена «истина», что Земля - центр мироздания. Что земля - неподвижна… Этот кризис Христианства - это тоже, конечно, шаг вперёд в духовном развитии человечества. Развитие Большой Науки потребовало и развития религии. На Западе творили Коперник, Галилей, Бруно и десятки выдающихся ученых и философов. В России не только не было таких величин, но не было даже понимания, что происходит на Западе. Большинство начальников русской Церкви было невежественно даже по вопросам религии и знания Библии, а с достижениями Большой Науки и вовсе были незнакомы. В народе - шатание, падение веры, падение нравственности… У нас, к сожалению, о духовном кризисе, падении веры и нравственности в русской Церкви и в русском народе в допетровское время почти нет никаких исследований.

«Этот-то период отрицания, сомнения, колебания - период необходимый», ибо им начинается переход на более высокий уровень умственного и духовного развития, «но страшно вредно действующий на силы отдельного человека и целого народа, когда бывает продолжителен, этот-то период и был укорочен Петром, который уничтожил праздношатание мысли, засадив русских людей за работу, за решение практических задач»[24]. Когда Пётр стал царём, Россия была на грани очередной Смуты, но Пётр в отличие от Бориса Годунова не только не дал России войти в Смуту, в истощение и развал, но сделал Россию развитой военно-морской державой.

 

Так как в головах миллионов русских людей обычно присутствует о царе Петре лишь знание, что он разбил шведов под Полтавой и «прорубил окно в Европу», то даже в этом очерке «Царь Петр и жиды» вкратце надо сказать о некоторых великих делах царя Петра.

 

Царь Пётр, хотя и немного, но поднял духовное, нравственный уровень русского народа. С большей горестью царь Пётр осознавал, что руководство Церковью (в большинстве своём) безграмотно и невежественно даже по религиозным вопросам. Также и священники в регионах. Также и монахи, и монахини. В России почти не было учителей, которые могли бы подготавливать образованных православных священников. В ничтожно малом количестве издавалась даже религиозная литература. И уж конечно начальники Церкви и священники (в большинстве своём) ничего не знали о достижениях Большой Науки на Западе и возникшем противоречии между многими «христианскими истинами» и истинами Большой Науки. Они, а за ними и народ, продолжали верить, что земля - плоская. Продолжали верить в твердь небесную, продолжали считать Землю центром мироздания. Продолжали верить, что Земля - неподвижная… Они не слышали ни о Копернике, ни о Галилее, ни о Бруно и его теории о множественности миров. Ничего не знали об истории церковной борьбы на Западе…

Уже со времени Ивана Третьего началась миграция в Россию иностранцев с запада. Одних приглашали, другие приезжали сами. России нужны были иностранные учёные и мастера, но все иностранцы, которые пребывали в Россию, были другой веры, даже атеисты, скептики, которые насмешливо относились к православному христианству. Часть Запада явно разлагалась, и многие иностранцы, прибывшие в Россию, сами были «недоброкачественными элементами», вносили заразу в Россию, портили русский народ. Жидов, которых царь Пётр считал вредным народом, он не пускал в Россию, но остальных иностранцев он вынужден был принимать. И возможности поставить какой-то фильтр на границе царь Пётр не имел.

И царь Пётр осознавал, что может идти, если не принимать защитных мер, порча русской молодёжи от всякой ереси и примитивного вольнодумства. Понимал, что изоляция от Запада, которую предлагали отечественные мракобесы, - замедление развития России и русского народа, а может и смерть для России и русского народа. Но если не защищаться от отрицательного воздействия Запада, - это разложение основ русской жизни, это тоже смерть для России и русского народа.

Русский народ должен сохранять и развивать свою православную веру, не отбрасывать, а усваивать достижения Большой Науки, сохранять и развивать себя как русский народ, как хозяин на своей земле. Русский народ должен сделать свою страну не придатком Запада, а самостоятельным мощным государством. Но патриарх Адриан и почти всё руководство церкви выступило против преобразования России.

Царь Пётр уехал с командой за границу учиться и вербовать талантливых мастеров в Россию. А в это время, в 1698 стрельцы поднимают мятеж. И патриарх пальцем не пошевелил, чтобы унять стрельцов. Некоторые священники даже благословили стрельцов на мятеж. А что патриарх? А патриарх явился к Петру с иконой Казанской Божией Матери и требованием простить стрельцов, и даже имел намерение организовать крестный ход к месту казни. Царь Пётр сдержался, не приказал заковать патриарха в цепи. Лишь накричал на патриарха: «Зачем ты приехал с иконою? Убирайся скорее, поставь икону на место и не мешайся не в своё дело. Я побольше тебя почитаю Бога и Пресвятую Богородицу. Моя обязанность и долг перед Богом - охранять народ и казнить злодеев, которые посягают на его благосостояние»[25]. Жалеть было нельзя, при благоприятных обстоятельствах стрельцы снова подняли бы мятеж. Они не желали нести тяготы военной службы. Они желали жить со своими бабами в Москве, торговать, есть досыта, не рисковать жизнью. И царь Пётр, естественно, беспощадно наказал стрельцов. Несколько дней палачи пытали сотни стрельцов. Подвешивали к перекладине за связанные за спиной руки и били кнутом. А потом - тело на раскалённые уголья. Ежедневно в селе Преображенском горело 30 костров для поджаривания стрельцов. На Красной площади стрельцам ломали руки и ноги на колесе. Только 17 октября в Преображенском селе палачи отрубили 109 голов. Пётр сам отрубил пять голов. Но большинство стрельцов повесили у ворот Москвы. Всего палачи тогда казнили 772 мятежника. Казнили и бояр и думских дьяков. Пётр приказал повесить на одной перекладине и двух священников. Царевну Софью - в монастырь, где она скоро, в 1704 году, в тоске и умерла.

 

Да, «Всешутейный, Всепьянейший и Сумасбродный Собор Бахусу» царь Пётр собирал. Но это была пародия не на Церковь, а на тогдашнее мракобесное духовенство. Пародия грубая, циничная, но что делать? Таков был уровень тогдашних пародистов.

 

 

Необходимо было сохранять и развивать дух народа, но начальники Церкви, священники и монахи не выполняли своего долга. Царь Пётр сам вынужден был вмешиваться в дела Церкви и духовного воспитания русского народа. «Священники, - говорил царь Пётр патриарху, - ставятся малограмотные, надобно их прежде учить, а потом уже ставить в этот чин. Надобно озаботиться, чтобы и православные христиане и иноверцы познали Бога и законы Его: послал бы для этого хотя несколько десятков человек в Киев в школы. И здесь, в Москве, есть школа, можно бы и здесь об этом порадеть; но мало учится, потому что никто не смотрит за школой как надобно. Многие желают детей своих учить свободным наукам и отдают их здесь иноземцам; другие в домах своих держат учителей иностранных, которые на славянском нашем языке не умеют правильно говорить. Кроме того, иноверцы и малых детей ересям своим учат, отчего детям вред и церкви может быть ущерб великий, и языку нашему повреждение, тогда как в нашей бы школе, при искусном обучении, всякому добру учились».

«Царские слова, - писал историк Соловьёв, - сказаны (были) понапрасну: мог ли заботиться о школе и приготовлять священников к их званию человек, не имевший сам образования! Чтобы поднять русские школы и образовать учёных священников, надобны были учёные архиереи; в Великой России их взять было неоткуда, надобно было обратиться к Малороссии, вызвать оттуда учёных монахов и поставить их на архиерейские кафедры в Великой России. Пётр так и сделал. А что выбор как везде, так и тут был хорош, был петровский выбор, доказательством служат имена всем известные, имена Стефана Яворского, святого Дмитрия Ростовского, Филофея Лещинского, Феофана Прокоповича, Феофилакта Лопатинского»[26]. Конечно, и они были не без недостатков, но лучше учителей просто не было.

Осенью 1700 года умер Патриарх Адриан. Назначить на его место прибывших в Россию из Киева малороссов Пётр не мог. Агитация «своих попов» против него ещё больше бы усилилась. К тому же иерусалимский патриарх был против малороссов, «как подозрительных в православии». Назначить патриархом кого-либо из великороссов Пётр не мог, достойных не было, а жить в мучении с новым патриархом из великороссов, как он жил в мучении, в постоянном несогласии с патриархом Адрианом, врагом реформ, Пётр тоже не мог. На требование «своих» архиереев избрать нового патриарха, Пётр достал кортик и гневно вонзил его в стол: «Вот вам патриарх!» (по другой версии, он ударил кулаком по столу).

Надобен был рядом с великим царём великий патриарх, но такового не было. Пётр не стремился к деспотическому контролю над Церковью. Ему нужен был великий патриарх-преобразователь, но такового не было. Если бы таковой был, царь Пётр, вероятно, и не впадал бы в крайности, в которых его так любят обвинять недоброжелатели. Но великого архиерея на «пост» патриарха не было. В этой ситуации царь Пётр назначил рязанского митрополита Стефана Яворского экзархом святого патриаршего престола, блюстителем и администратором. Был создан и монастырский приказ (министерство, управление), который должен был управлять всем монастырским имуществом. Во главе этого приказа Пётр поставил светского начальника, боярина Ивана Алексеевича Мусина-Пушкина.

Царь Петр был весьма раздражён многочисленными жалобами и донесениями с мест о поведении священников и монахов, на их тунеядство, невежество, пьянство, педерастию и прочие пороки. Жаловалась набожная часть народа. Жаловались и некоторые деятели церкви. Ростовский епископ Геннадий Дашков писал: наши монахи «спились и заворовались». Монахи за плату венчали браки, хотя церковный устав делать это категорически запрещал. Часты были случаи, когда богачи, чтобы избавиться от надоевших жён, платили монахам, а те вязали женщин и увозили в отдалённые монастыри и насильно постригали в монахини. В монахи тогда многие шли, чтобы не работать, а набивать вкусной пищей брюхо, пьянствовать и блудить.

Для начала царь Пётр приказал переписать всех монахов и монахинь. Потом он запретил монахам праздно шляться по России от монастыря к монастырю. Ибо сбором денег на вдов, сирот, нищих эти монахи не занимались. Просвещать народ по причине своего дремучего невежества и полного отсутствия святости тоже не могли. У ворот монастырей была поставлена стража. Мирянам было запрещено оставаться в монастыре на ночь во избежание пьянства и блуда с монахами. Для монахов была установлена норма хлеба и денег. Монахам было запрещено держать бумагу, перья и чернила в келье. Ибо ничего путного тогдашние монахи не писали, только клеветнические «письма» о «царе-антихристе», «царе-немце» да разную порнографию. Писать теперь разрешалось только в трапезной под присмотром начальства. Праздных монахов стали забирать в солдаты и отправлять на фронт. Царь Пётр приказал начать и трудовое воспитание монахов. Увеличилось при монастырях число столярных, иконописных и других мастерских, где работали монахи.

Основные доходы с монастырей, которые собирал монастырский приказ, шли теперь на пропитание вдов, сирот, инвалидов, нищих, в богадельни, и бедные монастыри, у которых не было вотчин. На монастырские доходы был построен в 1707 году в Москве за Яузой госпиталь, который служил и медицинской школой. Заведовали госпиталем и школой доктор-иностранец Бидлоо и русский лекарь Рыбкин. Деньги из монастырей шли теперь и на печатание религиозных книг, и на школы для духовенства, и на учителей. Царь Пётр произвёл некоторую зачистку и среди священников, улучшил, так сказать, кадровый состав этого сословия. Это было дело патриарха, но от патриарха Адриана толку было мало. Архиереи заставляли водить себя под руки и надменно шествовали в роскошных одеждах под звон колоколов. На пальцах архиереев сверкали драгоценные перстни. Архиереи были невежественны и порочны. Били священников. Места священников можно было купить за взятку. Соответственно росло число священников безграмотных и порочных. Были уже случаи, когда сами прихожане не пускали священников в церковь за их неподобающий вид и непотребное поведение.

Конечно, были и передовые деятели Церкви. К лику святых позднее был причислен живший при царе Петре воронёжский епископ Митрофан, «знаменитый не школьной ученостью, но святостью жизни и усердным радением о благе России, России преобразовывающейся». Он поддерживал идею царя Петра создать военный флот. Убеждал народ поддерживать во всем царя-преобразователя. Не слушать клевету в его адрес. Он привёз Петру на войну против врагов России последние деньги, шесть тысяч рублей, которые были в архиерейской казне. Он и позднее несколько раз посылал деньги царю или в адмиралтейское казначейство с надписью: «на ратных». Царь Пётр горько плакал, когда узнал о смерти епископа Митрофана. «Побольше бы мне таких священников, да где их взять?». Пётр сам со свитой нёс гроб с телом Митрофана до места захоронения.

Св. Дмитрий Ростовский, назначенный митрополитом, писал: «Что человека вразумляет, как не учёба». А учёба в России не поставлена. Митрополит жаловался, что к нему приходят сыновья священников, желая занять в церкви место своих престарелых или умерших отцов, а на вопрос митрополита: «давно ли они причащались?» отвечали, что не помнят, когда они это делали. Сыновья священников даже отдельные книги Библии не читали. Ничего не знали об истории Русской Православной Церкви. При таком невежестве священников, естественно, множились в России всякие секты. «С трудом можно было найти, - писал Дмитрий Ростовский, - истинного сына церкви: почти в каждом городе изобретается особая вера. Простые мужики и бабы догматизируют и учат о вере». Дмитрий Ростовский вынужден был против учителей-раскольников написать тогда свою знаменитую книгу «Розыск о раскольничьей вере».

Митрополит Дмитрий Ростовский вопрошал священников: «Что тебя привело в чин священный? То ли, дабы спасти себя и других? Вовсе нет, а чтобы прокормить жену, детей и домашних… Ты поискал Иисуса не для Иисуса, а для хлеба куса». Он же писал: «Окаянное наше время! не знаю, кого прежде надобно винить, сеятелей или землю, священников или сердце человеческое, или тех и других вместе? Иереи небрегут, а люди заблуждаются, иереи не учат, а люди невежествуют, иереи слово Божие не проповедуют, а люди не слушают и слушать не хотят. С обеих сторон худо: иереи глупы, а люди неразумны… О, окаянные иереи, не радеющие о доме своём!».

Но положение понемногу менялось к лучшему. В 1708 царь Пётр запретил посвящать в священники и дьяконы и принимать в подьячие детей священнослужителей, которые не хотели учиться в школах[27]. Росло число школ и учителей. Понемногу росло число образованных и благочестивых священников, симпатизирующих преобразованию России.

За 20 лет управления Церковью без патриарха царь Пётр понял, что без патриарха дела идут лучше, чем при патриархе Адриане. И вот тогда он учредил в 1721 году коллегиальный орган по управлению Церковью – Святейший Синод. И поставил во главе этого учреждения обер-прокурора Синода. Да, это было умаление власти Церкви, но ведь тогдашнее высшее духовенство это заслужило. И отметим, что и последующие цари, до Николая Второго включительно, так и не восстановили чин Патриарха в России.

А вот ныне в России есть Патриарх, а что толку? Церковь фактически находится под контролем прожидовского правительства, сотрудничает с Синагогой, весьма ожидовела по кадрам и по духу, и весьма оторвалась от нужд угнетённого русского народа. Патриарх даже не может поставить вопрос перед президентом о запрещении педерастии в России. И уж, конечно, не может поставить вопрос о дискриминации русского народа и о привилегированном положении жидовского народа.

 

Помогал царь Пётр и зарубежным православным. Он скорбел из-за того, что миллионы православных на Земле находятся ещё под турецким и польско-жидовским игом. В 1722 году в Москву приехал белорусский епископ Сильвестр, князь Четвертинский, с длинным списком обид и притеснений, которые терпят православное духовенство и православный народ от католиков. С горечью он рассказывал царю о том, что поляки-католики палками загоняют православных в унию. Отнимают церкви. Даже избивают и убивают православных священников.

Пётр незамедлительно написал польскому королю Августу Второму, что с насилием против православных в Польше надо покончить. Пётр предложил польскому королю создать Комиссию для исследования положения русских православных в Польше и восстановления их прав. В эту комиссию обязательно должны входить и представители от православных, которые живут в Польше, и представитель от русского царя. «А если удовлетворения не воспоследствуют, то мы будем принуждены сами искать себе удовлетворение». Это была уже угроза силового давления на Польшу. И ещё, не получив ответа от польского короля, Пётр назначил для этого дела своего комиссара (переводчика при русском посольстве в Варшаве, западнорусского происхождения) Рудаковского. Он приказал комиссару немедленно ехать в Могилёв, где как можно скорее разобраться в вопросе о принуждении русских православных к унии. Комиссар должен был собрать необходимые доказательства для Комиссии и сделать всё, чтобы гонения на православных прекратились. Рудаковский после проверки написал в письме царю, что факты о гонениях на православных, о которых рассказывал царю епископ Сильвестр, подтвердились. Комиссар царя Петра по жалобе пинских монахов (монахи жаловались на захват униатами православных церквей и монастырей) обратился в королевский суд. Суд постановил вернуть православным церкви и монастыри, после чего комиссар царя Петра добился, чтобы постановление суда, несмотря на ожесточённое сопротивление ксендзов и униатов, было выполнено. Польские министры гневно требовали, чтобы русский комиссар был отозван. «Мы не помним, - писали они, - чтоб когда-либо прежде подобные комиссары жили в землях наших и вмешивались в дела духовные». Но комиссар царя не был отозван и мужественно продолжал свою деятельность в Польше.

Помогал царь Пётр, как мог, и «дальним» православным. Освободить их от турок он был бессилен, ослабить турецкий гнёт на православных людей в Греции, Болгарии, Молдавии и Валахии он, конечно, не мог. Сил военных не было. Это историческое дело должны были сделать его потомки. Но когда в 1715 черногорский владыка Даниил попросил денежной помощи и книг, царь Пётр просьбу удовлетворил. Даниил получил от царя Петра десять тысяч рублей, полное облачение архиерея и необходимые книги. Приехал в Россию за помощью и сербский архиепископ Моисей Петрович. Он привез просьбу от своего народа прислать учителей латинского и славянского языка и церковных книг. «Будь нам второй апостол, - обратился он к царю Петру, - Просвети и нас, как просветил своих людей, да не скажут враги наши: «Где их Бог?». Царь Пётр велел дать сербам богослужебных книг на 20 церквей, 400 букварей, сто грамматик. Отправлены были и учителя с большим по тогдашнему времени жалованием, отправлены были русские учителя, когда сама Россия имела их так мало[28].

 

 

Великое дело царя Петра - разгром Швеции

На гербе Швеции был изображён страшный лев. Так вот ЦарьПётр подмял шведского льва и сделал его обычной кошкой. А ведь действительно, сначала был сильный лев. Швеция в те времена - самый опасный хищник для России. В Смутное время шведы, приглашённые царями на помощь от самозванцев и мятежников, захватили огромные земли на северо-западе России. Была даже опасность отделения этой территории вместе с Новгородом от России. Из Новгорода посылались делегаты в Москву с предложением посадить на трон в Москве шведа.

В 1617 в деревне Столбово, на реке Сясь (это недалеко от Тихвина), русское правительство вынуждено было заключить позорный договор со Швецией. Шведы согласились очистить большую часть Новгородской земли, но всё побережье Финского залива шведы забрали себе. Доступ России к Балтийскому морю был закрыт на сто лет.

И шведы не желали довольствоваться достигнутым. Швеция планировала заглотить у России Архангельск и лишить выхода в Баренцево море. Швеция планировала заглотить снова весь Северо-Запад России. Знаменитый в то время философ Лейбниц создал проект Европейского Союза. В Западной Европе возможно и должно установить «вечный мир». Энергия правителей должна быть направлена не друг против друга, ослабляя западный христианский мир, а вовне. На подчинение странам Западной Европы, объединённых в Единый Союз, огромных пространств планеты. Англия, Франция и Испания должны покорять Африканский и Американский континенты. А Швеция должна завоевать огромные богатые пространства России. И этот проект Лейбница отнюдь не был утопией. События могли пойти и по такому варианту. Если бы на Россию во время войны со Швецией набросились бы ещё Турция, крымские и ногайские татары, и Польша, и поднялись бы татарские и башкирские сепаратисты, то России и русскому народу пришлось бы худо.

Пётр продолжал платить вроде дани крымскому хану (подарки и поминки). Турки и татары делали часто набеги в южную Малороссию. Турция и крымские и ногайские татары жаждали вцепиться в Россию. И татарские, и башкирские сепаратисты жаждали начать резать русских. Во времена Киевской Руси русские спускались на боевых Ладьях к Чёрному морю. У этого моря находилось русское княжество Тьмутаракань. А теперь турки не только закрыли выход к Чёрному морю, но с крымским ханством претендовали на расширение своей территории на север. Планировали создать огромное мусульманское государство, куда должны быть включены Северный Кавказ, Татария, Башкирия и южные территории, заселённые русскими.

Вопрос «Кто кого?» стоял остро.

Спасало Россию лишь отсутствие великих политиков в Западной Европе. Внутренние противоречия, часто весьма мелкие, мешали объединить усилия. Но время на исторической дороге терять было нельзя.

Пётр сначала решил ударить по Турции и Крымскому ханству. Чтобы ослабить хоть этих хищников. К тому же огромная Россия нуждалась иметь выход к Чёрному морю. Царь Пётр не был большим приверженцем доктрины «Москва - Третий Рим…». Он осознавал слабость России. Осознавал, что Австрия, Франция и другие европейские державы готовы помогать туркам и крымским татарам. Стратегические общехристианские интересы и интересы белой расы легко приносились в жертву плотским, то есть материальным потребностям. Христианский Запад духовно весьма деградировал. Общехристианские интересы были чужды Западу. Многие западные страны враждебно смотрели на Россию. «Ни в коем случае нельзя отдавать России Константинополь и проливы, и уж тем более нельзя позволить России стать Центром Силы православных христианских стран».

Но царь Пётр всё же попытался пробиться к Чёрному морю. Строил на Волге и Дону флот. Отправил войска на юг. Взял Азов. Построил укрепления на побережье Азовского моря и укрепления около Дона и Днепра.

Потом всё же датчане, ливонцы и поляки уговорили царя Петра на союз против Швеции. И война со Швецией стала главным делом царя Петра на два десятилетия. Русские войска в 1700 году перешли шведскую границу и подошли к Нарве. Но Карл Двенадцатый, который к этому времени уже успел разбить датчан, тоже поспешил к Нарве и напал на русский военный лагерь. Последовал полный и позорный разгром русских войск. Потеряна вся артиллерия. И если бы Карл Двенадцатый сразу же двинул войска на Москву, может и Москву пришлось бы сдать шведам. Но по недомыслию Карл Двенадцатый сначала пошёл воевать в Польшу, а захват Москвы он планировал на следующем этапе войны.

Вот тогда, воспользовавшись передышкой, царь Пётр и начал реорганизовывать армию. Он понял, что такой армией, какая у него была, ему не победить шведов. Вот тогда он и приказал переливать колокола на пушки. В чём дурные православные его обвиняли и обвиняют. Не знают, что и раньше случалось переливать колокола на пушки. Не знают, что колокола на Руси – это не только священные предметы, но и стратегические запасы металла для пушек. В результате армия за один год получила около 300 орудий.

Реорганизовав армию по западному образцу, царь Пётр двинул войска на побережье Финского залива. Русские захватили Ям и Копорье. В 1702 захватили крепость Нотебург (переименованный царем в Шлиссельбург). В 1703 заложена Петропавловская крепость и новая столица России Питербурх (в будущем - Санкт–Петербург). В том же году начато строительство крепости Кроншлот (в будущем - Кронштадт). В 1704 взят Дерпт (бывший русский Юрьев).

А Карл Двенадцатый в это время успешно воевал в Польше. Часть поляков уже была готова пойти на сепаратный мир со шведами. Русские войска в Польше отступали. В 1707 шведы вторглись из Польши в пределы России. В 1708 перешли Березину. Пётр не знал, куда дальше пойдут шведские войска, сразу на Москву или сначала в Малороссию. Начал срочно укреплять Москву и другие города. Шведы сначала решили захватить Малороссию, надеясь на предательство Мазепы с казаками. Отступая, русские всё разоряли и сжигали, чтобы оставить шведских солдат и лошадей без корма и жилища.

В это же время русские войска разоряли и опустошали и Прибалтику. Разорение сделали страшное. Забирали, что могли забрать. Вещи, оружие, скот, пленных. А города и деревни сжигали. Чтобы шведской армии, если она появится в Прибалтике, не было бы возможности выжить.

 

Во время этой тяжёлой войны, когда все силы надо было собрать и направить против шведов, часть населения России поднялась против царя Петра. Преобразования царя Петра были чужды этой части населения. А многие решили воспользоваться благоприятной ситуацией.

 

Восстание в Астрахани в 1705 году. В Астрахани были, конечно, основания для недовольства. Ретивый астраханский воевода резал национальную одежду, вырывал усы и клок бороды с мясом. Не пускал народ в русском платье даже в церковь. Это было, конечно, унижение. Но не поднимать же мятеж против царя Петра. Но здесь было много стрельцов, которые не забыли крутую расправу Петра над московскими стрельцами. Здесь было много староверов. Здесь было невежество народное, которым и воспользовались инициаторы мятежа. Вожди и «идеологи» врали: «Царя подменили, царь - немец. Этот царь запретил русским 7 лет жениться. Всех девушек отдаст скоро за немцев. Немцы скоро придут из Казани». Напуганные тупые родители и девицы в один месяц сыграли в Астрахани 100 свадеб. И снова мракобесная агитация: «Царь - антихрист! Постоим за бороду! Восстановим старую веру! Не будем носить немецкое платье. Вырежем сторонников антихриста и немцев!». Послали послов на Дон. «Отделимся от России!». Мечтали поднять Поволжье, татар, башкир. Не важно, что они другой веры. Все пойдем на Москву!». Да обиды были, но в главном цели восставших - мракобесные. Для чего нужна была России и русскому народу война со шведами - это почти никто не понимал и не хотел понимать.

Царь Пётр, не имея полных сведений о мятеже, очень опасался, что астраханские мятежники поднимут население Поволжья и население Дона. И был вынужден отвлечь военные силы на дальний поход в Астрахань. Послал для подавления мятежа лучшего своего полководца Бориса Шереметева с войском. Но к счастью у мятежников дело объединения с татарами, башкирами, донскими казаками, беглыми крестьянами и дезертирами не сладилось. Шереметев подавил мятеж почти без потерь. Стрельцы были рассеяны. Арестованы и отправлены в Москву заговорщики. Вождю мятежников Якову Носову в Москве после пыток поломали руки и ноги на колесе.