Криволинейные бордюры (2.1.0) 8 страница

непривычные для него сферы. Стены культурных и административ­ных учреждений в Ханты-Мансийске и Салехарде украшены тра­диционными хантыйскими узорами. Ими же отделаны части внут­реннего интерьера подобного рода зданий. Узорное обрамление имеют и некоторые из хантыйских газет — этот важный знак со­циальной жизни. В местах сосредоточения художественного потен­циала народа — кружки по занятию традиционными видами ру­коделия в школах, училищах, художественных отделениях культ-просветучилищ, музеях — значительная часть предметного окру­жения несет на себе следы орнаментальной обработки. Это — пап­ки для бумаг, школьные доски, занавесы, скатерти, накидки на кресла и т. д. В процессе овладения основами традиционного мас­терства молодежь стремится не только усвоить художественные каноны, но и творчески переработать их, дополнить.

Сравнительный анализ

Для хантыйского орнаментального искусства нельзя подо­
брать единого вещественного символа, поскольку у каждой этни­
ческой группы он своеобразен. Творчество южных хантов олице­
творяли вышитые женские рубахи из холста, восточную группу
отличает прежде всего обилие берестяной утвари с выскобленны­
ми узорами, а северохантыйские мастерицы достигли наивысшей
декоративной выразительности в аппликативных и мозаичных ор­
наментах на женских платьях либо шубах и разнообразных су­
мочках. Вместе с тем декоративное творчество хантов не есть со­
вокупность обособленных единиц этногруппового уровня, и связую­
щими его нитями выступают сквозные аналогии как в области соб­
ственно мотивов, что будет рассмотрено ниже, так и в технологии
их исполнения, и в орнаментальной избирательности в пользу тех
•или иных предметов. •

Дело в том, что границы отмеченной выше предметной специа­
лизации далеко не полностью совпадают с географией расселения
этнических групп, в результате чего ареалы распространения орна­
ментированных вещей определенного вида охватывают несколько
крупных этнических групп. Так, центр распространения вышитой
одежды, несомненно, приходился на южных хантов, однако окраи-
ны'включали в себя салымских (восточные), а также среднеоб-
ских и казымских (северные) хантов. Узорная утварь из бересты
богаче всего представлена у восточной группы, но в весьма разви­
той форме встречается и на реке Казым. Орнаментированные из­
делия из меха показательны для северных хантов, но умением из­
готавливать мозаичные орнаменты для женских шуб и сумочек от­
личаются и мастерицы с рек Пим и Тромъегап —восточная груп­
па этноса, %
94 ^;!

Отпочкование от основного ядра и переселение значительной части этнотерриториального объединения, а также тесные куль­турные контакты на пограничных территориях расселения групп снивелировали орнаментальные различия в культуре хантов, вы­званные несхожестью исторических судеб и природного окружения различных крупных этнических групп. Эти более поздние элемен­ты сходства в орнаментации предметов лежат на поверхности, и выявить их не столь сложно. Гораздо труднее добраться до глу­бинного пласта, что составлял некогда хантыйскую орнаменталь­ную общность, и определить степень его-силы. Для этого необхо­димо детальное сопоставление конкретных орнаментированных предметов и выявление на этом фоне закономерностей, связующих и разъединяющих хантыйское декоративное искусство. Установле­ние подобных связей, по возможности с учетом¹, их историчности, и составило основную цель предлагаемого обобщения. При этом сле­дует учитывать, что орнаментальные материалы по южным хантам в основной своей массе отражают вышивку на одежде, поэтому со­поставление данных применительно к другим категориям вещей базировалось на материалах только по восточным и северным хантам.

Средства передвижения не выделяются у хантов своим деко­ром на фоне других предметов. Особо скупо орнаментировались водные средства передвижения. Наибольшим убранством были отмечены ритуальные весла северных и салымских хантов: трех­гранно-выемчатая резьба заполняла лопасть и всю поверхность черена, сочетаясь здесь-с погремушками и профилировкой краев. Скромная отделка восточнохантыйских весел включала в себя лишь последний прием. Резной декор покрывал отдельные детали деревянных лодок, но его характер и местоположение не совпада­ли у разных групп хантыйского этноса. На Салыме мачты и флю­геры каюков украшались в манере, близкой к весельной, а на Ка-зыме скупые бордюры из простых фигур, например, косых кре­стов, шли по кормовым доскам. Именно к указанным рекам отно­сятся почти все сведения по орнаментации лодок. Дополняет кар­тину резное сиденье в восточнохантыйской лодке и указание в фольклоре южных хантов на «большую лодку, украшенную изо­бражениями птиц, которую Городской Князь берет с собой в день войны» [Мифы..., 1990. С. 81]. Следовательно, общий элемент в Декоре водных средств передвижения у хантов составляет орнамен­тация весел с помощью профилировки краев. На этой основе и по­лучила свое дальнейшее развитие художественная обработка пред­мета у северных хантов и на реке Салым. Орнаментация лодок была локализована на Казыме и Салыме, и в ней не прослежива-

. общие черты. Относительно водного транспорта на этих двух

реках фиксировался декоративный максимум, а минимум пришелся на восточную группу этноса, естественно, за вычетом салымских хантов, что уже отмечалось в литературе [Лукина Н. В., 1985 а].

Среди оленеводческой атрибутики орнаментированные образ­цы встречаются не так уж и часто, но здесь обнаруживаются су­щественные точки соприкосновения восточных и северных хантов. К ним принадлежит ошейник для оленя из черемухового прута. Его поверхность покрывает несложный узор, исполненный в техни­ке глухой резьбы с удалением коры. В настоящее время при изго­товлении ошейника у северных хантов наблюдается разнообразие материалов и технических приемов декора: кожаная поверхность предмета орнаментируется посредством раскраски, а на тканую нашиваются аппликативные узоры. У восточных хантов зафиксиро­ван лишь общий вариант.

Виды декорирования поясов для оленя, наоборот, разнообраз­нее у восточных хантов. Непрерывный бордюр сложного строения, размеры которого совпадают с самим предметом, имеет здесь чаще аппликативный характер, но зафиксирована и редкая техника — мозаика по ровдуге. На северохантыйских поясах встречаются только аппликативные орнаменты, но композиционное решение по­следних двояко: либо сложный непрерывный бордюр, либо изоля­ция мотивов в зонах-секциях. Промежуточное положение между восточно- и северохантыйскими поясами занимали жертвенные по­крывала для оленя, характерные для реки Казым. Технический прием их орнаментации — мозаика по ткани — служит соедини­тельным звеном между ровдужной мозаикой и аппликацией по ткани, а наличие стилизованных изображений «всадника на лоша­ди», заключенных в зоны-секции,' позволяет понять соединение на северохантыйских поясах двух противоположных композиционных начал: бордюрной непрерывности и композиционной замкнутости. Героический эпос южных, кондинских, хантов расширяет предмет­ные параллели, вовлекая в них «узорные коврики», которые выпол­няли функцию покрывал для наездника и служили постельным ат­рибутом: герой «сел на находящиеся за оленями дощатые сани и покрылся пестрым ковриком с изображениями людей» [Мифы... 1990. С. 167]. Вполне вероятно; что покрывала из ткани для сун­дука и подушек, сохранившиеся у северных хантов на рубеже ве­ков, связаны с упомянутыми ковриками, посколыку предстают в виде ряда из мозаичных квадратов-секций со стилизованными изо­бражениями, в том числе и всадника. По своим техническим и декоративным признакам к этому же ряду предметов примыкает н шаманский коврик казымоких хантов.

Таким образом, в хантыйской орнаментальной культуре суще­ствует предметно-декоративная общность, которая связана не толь-

f

ко с оленеводческой атрибутикой, но и обнаруживает свое присут­ствие в иных сферах: культовой и внутреннем убранстве жилища. Декор здесь предстает в виде прямоугольного орнаментального по­ля, совпадающего с размерами самого изделия, а его технические характеристики с учетом историчности могут быть представлены как ровдужная мозаика — мозаика из ткани — аппликация из ткани; изобразительную сторону составляют сложные непрерыв­ные бордюры или заключенные в зоны-секции стилизованные изо­бражения, промежуточное положение занимают бордюрные моти­вы, изолированные друг от друга квадратно-прямоугольными зо­нами-секциями.

Началом, цементирующим эту предметно-декоративную общ­ность, служит оленеводческая атрибутика — ведь именно орна­ментальное убранство поясов для оленя обнаруживает прямые аналогии у восточных и северных хантов, а косвенные параллели подключают к ним и южных хантов. Вся имеющаяся информация о предметах сакральной сферы — покрывало для наездника, жерт­венное покрывало для оленя, шаманский коврик — относится к южным и северным хантам, а среди последних особая роль при­надлежит казымской группе. Присутствие предметов внутреннего декора жилища в виде постельных принадлежностей и покрывал для сундука также отмечено лишь у южных и северных хантов. Следовательно, традицию украшения поясов для оленя с помощью непрерывных аппликативных бордюров из ткани следует признать общим орнаментальным знаменателем в культуре восточных и се­верных хантов. Не лишено' основания предположение о ровдуж-ных мозаичных поясах как о той почве, на которой произросла дан­ная традиция. В пользу этого свидетельствует как пригодность са­мого материала и красителей, применявшихся для получения моза­ичного узора, так и полное соответствие особенностей непрерывных бордюров специфике мозаичной техники.

Если изложенное верно, то наиболее древним орнаменталь­ным отголоском всей предметной общности следует признать мо­заичные пояса из ровдуги, сохранившиеся у восточных хантов на реке Юган. Стилизованные изображения, прежде всего всадника, помещенные в квадратно-прямоугольные зоны-секции и выполнен­ные мозаикой по ткани, составляют специфические черты того кру­га сакральных предметов, что сложился в декоративной культуре южных и северных хантов, и не обнаруживаются у восточных. Вли­янием этого мощного семантического ряда на орнаментальное ре­шение северохантыйской оленеводческой атрибутики, очевидно, и объясняются ее декоративные разночтения с восточнохантыйской. Покрывала на сундуки и подушки стали у северных хантов еще

• Заказ 2006. «Очерки культурогенеза народов Западной Сибири».

одним путем перехода художественных канонов из культовой сфе­ры в бытовую.

С транспортным оленеводством тесно связаны костяные детали оленьей упряжи. Орнаментальные находки в этой области разно­родны как в предметном, так и в хронолохическо-географическом плане. Вместе с тем создается впечатление, что восто-чнохантый-ские костяные детали оленьей упряжи рубежа веков, покрытые контурной и трехгранно-выемчатой резьбой, равно как и современ­ные пряжки для пояса с профилированными краями и северохан­тыйский крюк со сложной выемчатой резьбой, — все это отголоски существовавшей ранее общности декоративных костяных предме­тов, входивших в оленью упряжь. Об архаичности данной тра­диции у восточных и северных хантов свидетельствуют как мате­риал и орнаментальная техника, так и сам характер узоров: то­чечные и циркульные, зигзаг, учетверенные треугольники, восхо­дящих к глубокой древности. Рассеянное и слабое проявление от­голосков столь древнего декоративного стереотипа на этнографи­ческом фоне объясняется именно его возрастом: он стал пройден­ным этапом для орнаментального творчества конца XIX—XX вв., уступив место иным материалам и формам.

Орнаментированные орудия труда, связанные с мужской сфе­рой деятельности, представлены у восточных хантов эпизодично и не позволяют вести речь о наличии устойчивых традиций в данной предметной области, по крайней мере на протяжении этнографи­чески обозримого отрезка времени. Признание стрельбы из лука как наидостойнейшего мужского занятия отражено в фольклоре. 'Основной характеристикой богатыря здесь выступает поэтическая формула: «Держащий лук в руке, привычной к луку» [Мифы..., 1990. С. 160]. Со стрельбой из лука связан и предмет, который орнаментировали восточные и северные ханты, — костяные плас­тинки для защиты руки. Способы орнаментации, однако, не совпа­дали у обеих групп: узоры на изделиях восточной группы создава­ла-точечная, циркульная и контурная резьба, а северохантыйские пластины покрывались изображениями «медведя», «выдры», «боб­ра», исполненными контурной резьбой. У восточных хантов зафик­сированы орнаментированные экземпляры деревянного колчана для стрел, украшенного трехгранно-выемчатой резьбой, и костя­ных пряжек с циркульной резьбой, дополнявших ножны. Другим предметом, подлежавшим художественному оформлению, являлись ножны, но их декоративная отделка еще более неоднородна, чем у защитных пластин. Нельзя установить единого канона для север­ной группы, где контурная резьба по дереву в верхней части пред­мета бытовала одновременно с гравировкой на сложных ножнах из кости и кожи, не говоря уже об общих параллелях с восточной,

98. "'.-•••

для которой была показательна как трехгранно-выемчатая резьба на деревянных ножнах, так и сквозная резьба по жести, сочетав­шаяся с подкладным фоном на составных экземплярах ножен. Соб­ственно нож, точнее его ручка, у северных хантов инкрустирова­лись оловом.

Если рука мужчины должна была быть привычна к луку, то относительно «дочери-девицы» употреблялся эпитет «держащая иглу и работающая концами пальцев» [Мифы..., 1990. С. 160]. Предметная сфера женского рукоделия, в отличие от мужского, содержит в себе несколько декоративных звеньев, общих для вос­точных и северных хантов. Во-первых, это — кроильная доска из дерева, верхний конец которой. украшался бордюром в, технике трехгранно-выемчатой или контурной резьбы. Особняком стоят швейки среднеобских хантов, всю нерабочую поверхность которых покрывали узоры, составленные из резных треугольников.

Вторым общим звеном являются игольники круглой или квад­ратной формы, выполненные из ткани, часто с меховой опушкой по краям. Центральную часть игольника занимает розетка, состав­ленная из треугольников, или косого креста с перекрестьями, при­чем восточнохантыйские материалы позволяют проследить эволю­цию от одной орнаментальной формы к другой. Орнаментальная техника представлена мозаикой или аппликацией. Дополнитель­ное убранство предмета состоит в нашивании пуговиц и бисери­нок. Из общего контекста выпадают игольники, зафиксированные У усть-обских хантов. На ромбовидной поверхности предмета ис­полнялась сложно оформленная розетка. На более ранних экземп­лярах она наносилась на ровдугу путем раскраски и расшивания оленьим волосом, а более поздние образцы изготовлены из ткани, и узор имеет мозаичный или аппликативный характер. Прикреп­ляемый к игольнику футляр для наперстка образует третью точ­ку пересечения декоративного творчества восточных и северных хантов. Небольшая квадратная поверхность предмета сплошь по-. крыта орнаментом, нашитым из бисера. Обычно сочетания по пять бисеринок образуют квадратную сетку, но иногда узор принимает и вид косого креста с перекрестьями. ^J

Все прочие орнаментированные образцы предметов, связанных с женским рукоделием, отмечены лишь у восточной группы хан­тов. Прежде всего это — костяные миниатюрные пряслица и кре-пилки, сплошь покрытые резным орнаментом с использованием Различных технологических приемов. Местом локализации подоб­ных изделий является река Васюган. Деревянный скребок для обработки шкур обладает насыщенной и законченной орнаменталь­ной композицией, составленной из резных треугольников, но пред­ставлен единичным экземпляром конца XIX в. Чаще встречались

выбивалки снега 'из одежды, но декор их был сведен к скупой профилировке краев у ручки. Детали ткацкого станка, отмечен­ного на Салыме, украшала сквозная и выемчатая резьба.

Внутреннее убранство жилища у восточных и северных хан-тов отличает простота и полное отсутствие предметного излише­ства. Орнаментальная отделка касается практически лишь цино­вок. Узоры, состоящие из несложных геометрических фигур, воз­никают за счет вплетения окрашенных стеблей травы. Атрибуты мебели, которые сведены, главным образом, к низкому столику для еды и полочкам, изредка покрывают резные узоры. Отличием се­верохантыйского жилища являлось наличие в нем таких декора­тивно значимых деталей, как яркие накидки из ткани на подушки и сундуки, о чем речь шла выше. Покрытые затейливой резьбой деревянные крюки для колыбелей также отмечены лишь у север­ной группы этноса.

Несмотря на скупость внутреннего интерьера и его декоратив­ной отделки, внутренний вид традиционного хантыйского жилища не оставляет впечатления эстетически обедненного. Роль декора­тивной доминанты играют в нем предметы, назначение которых — вместилища для хранения самых разных вещей. Однако реальные формы воплощения этих вместилищ различны у восточных и се­верных хантов. У первых преобладает орнаментированная берестя­ная утварь, у вторых — узорные сумочки и мешки из меха. Будучи расставленными на полочки и развешенными на стенах жилища, эти богато украшенные изделия придают внутреннему пространст­ву особый уют и теплоту, в которых так нуждается человек, окру­женный суровыми условиями северной природы.

Ведя речь об орнаментированной бересте, следует-иметь в ви­ду, что она зафиксирована у восточных и северных хантов, но у последних далеко не все группы имеют возможность получать из природного окружения 'соответствующий материал: усть-обские и шурышкарские ханты приобретают уже готовые изделия. В сфере орнаментированной бересты наблюдается большое сходство деко­ративных традиций восточных и северных хантов: форма предме­тов, орнаментальная композиция, техника изготовления, — все это в основных моментах совпадает у обеих крупных этнических групп. На рубеже веков исследователи нередко фиксировали низкие че­тырехугольные или округлые вместилища из бересты, называя их чашками, корытцами, коробками, в которых подавались на стол и хранились продукты питания. На всей внутренней поверхности та­ких чашек выскабливались узоры: на дне помещалось стилизован­ное изображение, а стенки украшали бордюры. Поверхность дна и стенок окаймляла узорная рамка из двух параллельных полос и несложным орнаментом между ними в виде зигзага или наклон-

ных полос. Сходными композиционной и технической характери­
стиками обладали орнаментированные берестяные черпаки хан­
тов, исчезнувшие, как и чашки, из декоративного творчества наро­
да в XX в. '

Кажущиеся несовпадения в орнаментации кузовков у восточ­ных и северных хантов снимаются восточнохантыйскими заплеч­ными кузовами, на которых встречаются обе композиции: бордюр в виде аппликации по зачерненной бересте, идущий по устью со­суда, что характерно для первых, и розетка, выскобленная в цент­ре широких стенок, что было показательно для северохантыйских кузовков.

Наибольшим композиционным разнообразием, и сложностью узоров отличаются круглые берестяные коробки и сосуды, но и здесь при сравнении севере- и восточнохантыйской традиций пре­валирует тождественность, а не специфика. В декоре предметов у обеих групп встречаются три основных композиционно-технических решения. Первое состояло в бордюре из треугольников, уголков, полос, расположенном по устью коробки и имевшем вид апплика­ции с подкладным фоном из ткани. Второе решение предполагало членение стенок у коробки на ярусы, в каждом из которых распо­лагался бордюр из несложных элементов: треугольники, уголки, полосы. У обеих групп композиция реализовывалась через выскаб­ливание, но существовали и технические нюансы: у восточных хан­тов применялась еще и аппликация с подкладным фоном, а у се­верных — раскраска. Третий'способ декоративной отделки круг­лых берестяных коробок сочетает в себе преобладающее выскабли­вание и резьбу по черемуховой коре как дополнительное техниче­ское средство. Орнаментальная композиция включает основной бордюр, занимающий почти всю поверхность предмета, и неслож­ные окаймляющие бордюры. Последние исполняются на черемухо­вых обручах, опоясывающих коробки сверху и снизу. Основной бордюр имеет вид как единой орнаментальной полосы, так и сек­ционное строение. Оформление вертикальных перегородок у зон-секций обнаруживает небольшое расхождение: на восточнохан-тыйских коробках выскабливаются несложные бордюры с верти­кальным ритмом, а на северохантыйских перегородки выполняют­ся из черемуховой коры с резным орнаментом.

Более существенные отличия, присущие орнаментированным коробкам восточных хантов, состоят, во-первых, в применении ап­пликации, по зачерненной бересте при исполнении основных и окаймляющих бордюров. Во-вторых, для изготовления круглых коробок сургутские ханты используют пихтовую кору. При этом орнаментальная композиция не выходит за описанные рамки, но

техника нанесения основного узора иная — раскраска; дополни­тельные бордюры также вырезаются на черемуховой коре.

Низкие чашки, кузовки и кузова, а также круглые коробки сверху покрывались крышками, орнаментация которых у северных и восточных хантов состояла из выскобленных розеток или стили­зованных изображений в центре и окаймляющего бордюра по кра­ям. Восточнохантыйской традиции известен еще один способ узор­ной отделки крышек: аппликация по зачерненной бересте распола­галась не на самой поверхности крышки, а на ее стенках, заходя­щих на сосуд или коробку. У северных хантов зафиксированы ко­стяные ручки для берестяных сосудов. Поверхность ручки укра­шал резной бордюр.

Специализированными вместилищами являлись миниатюрные берестяные табакерки. Основные композиционно-технические при­емы их орнаментации сводились у восточных хантов к следующему: пара контурных линий членила поверхность стенок на ярусы или зоны-секции, внутри которых располагались бордюрные мотивы, нанесенные штампом или выполненные аппликативно с применени­ем подкладного фона. У южных хантов табакерка зафиксирована в единственном числе, и ее орнаментация, за одним исключением, вписывается в восточнохантыйские традиции: место бордюра заня­то здесь изображением птицы, имеющим двойной контур. Ориги­нальной декоративной трактовкой отличались северохантыйские табакерки-рожки. Поверхность рожка покрывала циркульная резь­ба и инкрустация оловом. В последнем случае бордюрные мотивы возникали из комбинаций зубчатой линии. Такой вид берестяной утвари, как солонки, эпизодически отмеченные у восточных хан­тов, обладали орнаментальной композицией, аналогичной таба­керкам.

Коробки, сплетенные из корней кедра, — корневатики — об­наруживаются у восточных (сургутские) и северных (казымские) хантов. Их стенки и крышки покрывают розетки, в роли которых часто выступают стилизованные изображения. Узор возникает за счет вплетения окрашенных корней.

Дневные колыбели фигурируют в литературе как яркий при­мер этнолокальной специфики, присущей различным группам хан­тов [Лукина Н. В., 1985 а]. Этот вид изделий разграничивает се­верных и южных хантов, с одной стороны, и восточную группу, с другой. Специфика проявляется как на уровне материала, так и в декоративном оформлении предмета. Деревянные колыбели восточ­ных хантов лишены каких бы то ни было художественных дета­лей, в то время как северо- и южнохантыйские берестяные образ­цы сплошь покрыты орнаментов. Основные композиционные ли­нии на спинке и стенках намечены перегородками из черемуховых

прутьев, покрытых простыми резными узорами. В образованных таким- образом-зонах выскоблены стилизованные изображения, бордюрные мотивы, розетки. Обязательным атрибутом декора, не­сущим важную семантическую нагрузку, является изображение птицы [см.: Чернецов В. Н., 1948; Иванов С. В., 1954 и др.], кото­рое помещается в верхней части спинки. Очевидно, присутствие орнитоморфного изображения — атрибут древней декоративной традиции, ведь сведения об украшении берестяных колыбелей «но-гастыми зверями», «крылатыми зверями» содержатся в северохан­тыйских богатырских сказках [Мифы..., 1990].

Подытоживая рассмотрение хантыйской берестяной утвари, следует прежде всего отметить присутствие здесь единых основ ор­наментации, представленных на четырехугольных низких сосудах, кузовках и на круглых берестяных коробках. Признаками, на ко­торых базируется хантыйская декоративная традиция в области бересты, являются следующие. Во-первых, приоритетность выскаб­ливания в технике; во-вторых, охват орнаментацией всей поверхно­сти изделия; в-третьих, контурные параллельные линии, простые или включенные в состав несложных бордюров, служащие компо­зиционными ориентирами на поверхности предмета; в-четвертых, бордюрно-секционная организация орнаментальной поверхности; в-пятых, стилизованные изображения, помещаемые в зонах-сек­циях. Безусловно, каждая из указанных черт в пределах этниче­ской группы приобретает специфический оттенок. Так, у восточ­ных хантов на рубеже веков выскабливание в значительной мере дополнялось аппликацией по зачерненной бересте. У северных и южных хантов композиционные линии на круглых коробках при­нимают вид планок из черемуховых прутьев с несложными резны­ми узорами. Стилизованные изображения гораздо многочисленнее и разнообразнее у северных хантов, прежде всего казымоких, чем у восточных, для которых было характерно лишь изображение «медведя». Однако несмотря на этнолокальные нюансы, орнамен­тальная общность хантыйской бересты проявляется весомо и на­глядно, что позволяет единичные южнохантыйские находки уве­ренно увязывать с массовыми северо- и восточнохантыйскими ма­териалами. Устойчивость общехантыйских правил декорирования бересты подтверждается их присутствием даже на предметах с эт-ногрупповой спецификой — колыбелях.

Орнаментальный облик хантыйской бересты прочно связан с выскабливанием. Однако в нем, хотя и слабо, проступают аппли-кативные узоры, образованные из треугольников в их различных сочетаниях. Подобные орнаменты наносились на круглые коробки ^и табакерки. При этом обязательной деталью являлось использо­вание подкладного фона из зачерненной бересты или ткани. В ком-

позиционном плане аппликативные орнаменты также отличались от выскобленных: для них была неприемлема прямоугольная сек-ционность в организации бордюра и далеко не всегда они запол­няли собой всю поверхность берестяного изделия.

В противоположность берестяной деревянная утварь практи­чески не отражена в орнаментальном творчестве хантов. Единич­ные образцы декоративных изделий зафиксированы, главным об­разом, у восточной группы. Узоры из ромба и зигзага выполнялись преимущественно контурной резьбой и заполняли собой незначи­тельную часть поверхности предмета: чашки, ступы, черпака. В описанной манере орнаментировались и ручкн у ложек — единст­венный предмет из дерева, чей декор сближает творчество север­ной и восточной групп этноса. Стремление украсить такой ориги­нальный объект, как продукты питания, также свойственно обеим группам. Черемуховые лепешки отделывались оттиском ножа. Хлеб принимал эстетический вид у северных хантов за счет защипов пальцами, а у восточных фигуры прочерчивались ножом.

Степень распространенности женских меховых сумочек у се­верной группы хантов несравненно больше, чем у восточной, где роль вместилищ играют берестяные коробки. Однако различие в количественных показателях не сопряжено с качественной приро­дой вещей: конструктивные, технические и декоративные характе­ристики сумочек в своих основных чертах едины у обеих групп, а у восточных хантов они даже разнообразнее. Так, лишь у восточ-нохантыйских женщин зафиксированы плоские сумочки, украшен­ные мозаичными вертикальными бордюрами из полос и парных треугольников. Основной же формой реализации предмета являют­ся объемные сумочки, материалом изготовления служит мех, а техническим средством декорирования — мозаика.

Из этого правила можно выделить два исключения. Во-пер­вых, у северных хантов наряду с мозаичными узорами активно применяются такие декоративные средства, как длинная ровдуж-ная бахрома и снизки бус, бисера, создающие плотную декоратив­ную завесу, которая скрывает собственно орнамент. Второе ис­ключение касается восточнохантыйских сумок из шкурок оленьих лбов, где отсутствует меховая мозаика.

Орнаментальное убранство широких и узких стенок имеет свои композиционные особенности. Узкие стенки предстают в виде мо­заичного бордюра, материалом для которого иногда служит ров­дуга. Широкие стенки имеют три варианта орнаментального оформления: квадратную сетку, бордюры в вертикальном ритме и стилизованные изображения. Первый вариант зафиксирован лишь у восточных хантов и относится к редко встречаемым, а межДУ

тем есть основания предполагать его более раннее происхождение
сравнительно с остальными. -

Первым аргументом служит простота составляющих сетку ря­дов из квадратов и их архаичность для сибирской территории [см.: Иванов С. В., 1961]. Вторым является такая особенность компо­новки вертикальных бордюров, как размещение их в квадратно-прямоугольных зонах-секциях, чьи перегородки контрастны по цве­ту самим изделиям. Принцип шахматного эффекта обязателен для квадратной мозаичной сетки восточных хантов, поскольку.цвето­вой ритм является здесь основным средством при создании узо­ра, ведь ячейки сетки не содержат мотивов.

В основе композиции из вертикальных бордюров, таким обра­зом, лежит то же композиционное правило, что и у сеток, хотя в данном случае оно не столь обязательно, так как ритм цвета су­щественно дополняется ритмом формы, причем весьма сложной. К тому же квадратно-прямоугольная конфигурация самих зон-сек­ций близка квадратным ячейкам сетки. Стилизованные изображе­ния также иногда заключаются в декоративную зону с помощью несложного бордюра, правда, здесь она принимает округлые очер­тания предмета. И последнее обстоятельство. Орнаментация ши­роких стенок у объемных меховых сумочек, свойственная хантам, знакома саамским женщинам и коми. У первых отмечены верти­кальные -мозаичные бордюры в прямоугольных зонах-секциях, у вторых — квадратная сетка, обрамленная с боков вертикальными бордюрами [см.: Десять экспедиций..., 1990]. Конфигурация моти­вов в обоих случаях тождественна хантыйским образцам. Экземп­ляр, отмеченный у коми, сочетает в себе особенности двух вариан­тов орнаментальной композиции на широких стенках объемных су­мочек и, очевидно, сможет служить наглядным выражением пе­реходного этапа в эволюции узорной структуры.