Классическая марсианско-венерианская дилемма

Барбара рассказывает о переменах, произо­шедших в ее браке: «Мы с Роджером были же­наты три года. У нас прекрасная, насыщенная и комфортная жизнь. Но так было не всегда. Пока мы не прочли книгу «Мужчины — вы­ходцы с Марса, женщины — с Венеры», мы постоянно чувствовали это разногласие меж­ду нами. Я никогда не ощущала, что муж по-настоящему слушает меня, а он чувствовал мою постоянную неудовлетворенность. Клас­сическая марсианско-венерианская дилем­ма.

Я провоцировала ссоры между нами только для того, чтобы заставить его сесть и пого­ворить со мной. Иногда эти разговоры затяги­вались до глубокой ночи, до двух-трех часов. Я искала причины для ссор только потому, что тогда Роджер станет обсуждать что-то со мной. Это давало мне неразделенное внима­ние мужа. Но вдобавок я получала его гнев.

Я провоцировала ссоры между нами только для того, чтобы заставить его сесть и поговорить со мной.

В конце концов я поняла, что бесполезно начинать ссору по пустяковому поводу, по­скольку Роджер забьется еще глубже в свою «пещеру» после окончания дискуссии. Мне-то будет легче, когда я выплесну наружу все, что накопилось, но Роджер останется раздражен­ным.

Муж чувствовал себя ответственным за мои эмоции и поэтому стремился меня переделать. Но я этого вовсе не хотела, мне просто было нужно, чтобы муж выслушал меня. Как толь­ко мы погрязли в этой рутине «переделать/ просто выслушать», то ничего не могли до­биться нашими дискуссиями.

Так продолжалось три года, пока я не прочитала книгу «Мужчины — выходцы с Марса, женщины — с Венеры» и не поняла разницу между нами. Я попросила Рождера прослушать запись и посмотреть видеоплен­ку, и после этого мы стали относиться друг к другу иначе. Начали принимать тот факт, что мы неодинаковые.

Теперь, когда я чувствую, что Роджер по-марсиански уперся, я делаю «рожки» в форме буквы V из указательного и среднего пальцев, прикладываю к затылку и шутливо замечаю, что он снова стал «моим любимым марсиани­ном».

Я шутливо замечаю, что он снова стал «моим любимым марсианином».

Теперь мы можем веселиться и смеяться по поводу тех ситуаций, которые обычно прово­цировали ссоры, и наши отношения значи­тельно улучшились. Я стала понимать, что марсианин нуждается в собственном про­странстве, что уроженкам Венеры запрещен вход в его «пещеру» и в конце концов он вый­дет оттуда сам, когда будет готов. А Роджер понимает, что венерианке необходимо пого­ворить (и говорить, и говорить) и что ее лю­бимый марсианин должен слушать ее и не пы­таться переделать.

Мы принимаем тот факт, что по-разному думаем о деньгах, детях, сексе, работе, о сов­местном времяпрепровождении и так далее. Если не забыть о том, что мы неодинаковые, тогда можно понять, что партнер не упирает­ся, не упрямится и не действует нам на нервы, просто он с другой планеты.

Мы понимаем, что партнер не упирается, не упрямится и не действует нам на нервы, просто он с другой планеты.

Например, на Рождество Роджер ждет до последней минуты, чтобы купить подарки. Мне же нравится планировать заранее. Обыч­но из-за этого возникали трения. Я пыталась изменить мужа, а он сопротивлялся. Теперь я даю ему возможность быть марсианином и удивляюсь, как много он может купить, когда его припрут к стенке.

Раньше Роджер ждал от меня, что я стану восхищаться достоинствами его машины, стереосистемы и компьютера. Сейчас он не принимает этого близко к сердцу. Меня прос­то не занимает многое из того, что увлекает Роджера. Мы оба счастливы тем, что ин­тересуем друг друга, нам нравится делать что-то вместе и в то же время иметь собственные интересы.

Главное в том, что мы позволяем друг другу быть самим собой. Например, Роджер знает, что я должна навещать своих взрослых детей и любимого внука. Он ненавидит, когда я уез­жаю от него, и страшно беспокоится, как бы со мной ничего не случилось. И все-таки муж понимает, что я должна это делать, и мирится с моими поездками.

Со своей стороны, я знаю, что Роджер по­глощен работой, и когда он чем-то одержим, то не может думать обо мне. Временами я расстраиваюсь и чувствую, что меня отодви­гают на второй план. И все-таки я восхища­юсь его преданностью работе, хотя иногда это сводит меня с ума. Я научилась понимать, что> в конце концов Роджер вернется ко мне. Как растянутая резиновая лента, он рванется на­зад.

Лучше всего нам удается общение. Все слы­шали изречение: «Время решает все». Теперь я удачнее выбираю время, если мне нужно по­говорить с Роджером о чем-либо. Когда я поз­воляю ему сначала выйти из «пещеры» и лишь потом начинаю задавать вопросы, это по-настоящему работает.

Я поняла также следующее: совершенное безумие говорить Роджеру, что делать. Он просто взбунтуется. Чтобы выразить просьбу, я ввела в обиход обороты типа: «не смог бы ты» вместо прямого приказа или указания. Когда я прошу Роджера помочь, то использо­вание оборотов «ты не возражаешь?..» или «не сможешь ли ты?..» значительно увеличи­ло мои шансы получить в ответ «да».

Я поняла, что, когда Роджер занимается своим любимым делом — смотрит спортив­ные передачи по телевизору, возится в гараже, решает математические задачи с че­ковой книжкой или счетами, — это значит, что он в своей «пещере». Я выяснила: в это время самое лучшее не просить его пого­ворить со мной, а дождаться рекламы, перерыва в работе красного сигнала свето­фора. Тогда я спрашиваю его мнение или на­чинаю разговор.

Когда мы с Роджером поженились, я дума­ла, что он станет для меня «всем». Но теперь вижу, что мой партнер по браку не несет от­ветственности за то, чтобы быть единствен­ным поставщиком «всего» в моей жизни. Я в ответе за удовлетворение моих желаний и по­требностей, так же как и он — своих. Едва я поняла наши естественные и врожденные раз­личия, мне стало ясно — глупо было ждать от Роджера, чтобы он стал всем для меня. Какой ношей легло на плечи Роджера мое ожидание, что он даст мне все!

Мой партнер по браку не несет ответственности за то, чтобы быть единственным поставщиком «всего» в моей жизни.

Жизнь с обитателем другой планеты — это постоянное испытание. Каждый день прино­сит новые проблемы из-за того, что мы обща­емся друг с другом. Сохранять чувство юмора, всегда помнить о наших различиях и не прини­мать жизнь слишком всерьез — вот ключи к нашему здоровому и счастливому браку.

Мой замечательный муж хочет добавить только одно к этой истории. И это истинно по-марсиански коротко и по делу: «Самое главное, что нужно помнить, — говорит Род­жер, — это то, что мы разные».

Остаемся вместе

Эдриэн рассказывает свою историю любви. «Когда я думаю о том, через что нам с Шоном пришлось пройти почти за двадцать лет брака, то уверена: многие другие пары этого бы не выдержали. Родители Тона прожили в супру­жестве сорок пять лет, а мои развелись, когда мне было одиннадцать. Вероятность успешно­го брака можно оценить как пятьдесят на пятьдесят, если основываться на семейной ис­тории. Так что же держит нас вместе?

Позвольте рассказать вам небольшую ис­торию. Мы с Шоном познакомились в колледже, ему было двадцать, мне — восемнадцать. Я получала степень магистра в области специ­ального воспитания, а он по театральному ис­кусству и по связям с общественностью. Мы встретились в университетском театре (так как меня интересовала сцена) и подружи­лись.

Мне кажется, что это было первым шагом к нашему романтическому успеху. Сначала мы стали друзьями, а потом любовниками. Я до­веряла Шону, а он мне. И только позже мне пришлось узнать, что, когда я ходила на сви­дания с его приятелями, он ждал, чтобы я обратила на него внимание.

До того как влюбиться в Шона, я решила, что с мужчинами покончено. Я чувствовала, что им нельзя доверять и им нужен от меня только секс. Мои юные романтические пред­ставления разлетелись в пыль из-за неприят­ного опыта. Мне было всего девятнадцать, когда Шон поцеловал меня на глазах у всех — в людном месте, на углу у спального корпуса. Я поняла, что влюблена в него, и это меня не­сколько удивило.

После этого поцелуя он не торопился уло­жить меня в постель, и я полюбила его еще больше. Через некоторое время после того, как начались наши отношения, именно я пред­ложила ему остаться как-то вечером. Шон оказался чувственным, романтичным и очень сексуальным любовником. Когда мне испол­нилось двадцать, а ему двадцать два, мы поже­нились.

После этого поцелуя он не торопился уложить меня в постель, и это заставило меня полюбить его еще больше.

Теперь Шону сорок два, а мне сорок, и наши дети уже почти взрослые. Я преподаватель, использующий методику Монтессори [2], а Шон работает менеджером в театре и на досуге пи­шет. С годами наша любовь стала глубже и богаче. Каждый вызов судьбы делал нас силь­нее.

Работа Шона в театре долгое время застав­ляла его отсутствовать дома по вечерам, и мы никогда не справились бы с этим, если бы не сильная вера друг в друга. Я встречалась с подругами, так что не чахла дома. В нашем случае разлука заставляла сердце биться сильнее. Мы жили вместе, но у каждого из нас была своя жизнь. Если мы переживали суровые времена, то старались пережить их. Когда у нас возникли проблемы с сыном, мы обратились к психоаналитику. Мы читали книги, которые могли нам помочь, говорили с друзьями, признавали роли, которые играл каждый из нас, и не жалели времени на то, чтобы во всем разобраться. Юмор был важным помощником в преодолении тяжелых мо­ментов, так же как терпение и настойчивое желание не оставлять попыток.

Сегодня мы с Шоном понимаем, что любим друг друга больше, чем в наши молодые годы. Наша сексуальная жизнь стала новой и воз­буждающей, так как мы знаем друг друга очень хорошо. В наших отношениях все еще есть частичка тайны, поскольку как бы хорошо ты ни знал другого человека, он все равно может удивить тебя.

Для меня важны мелочи.

Шон знает, насколько важны для меня ме­лочи. Мы вместе читаем газету и обсуждаем то, что происходит в мире. Когда приближа­ются выборы, делимся мнением по различным вопросам и часто вместе отправляемся голо­совать. Шон читает мне вслух романы и по­эмы, и мне это нравится. Мы ходим на прогул­ки, трем друг другу спину, когда моемся, и массируем ступни. Мы с мужем любим искус­ство, театр, музыку, кинофильмы, музеи, сов­местные пешие прогулки и походы. Мы не так много путешествуем, как мечтаем, но если удается, то все заранее подробно узнаем о том месте, куда отправляемся вдвоем.

Мы всегда поддерживали друг друга в на­шей работе. Шон всегда спрашивает мое мне­ние о рекламе, которую он написал. Я видела почти все шоу, в подготовке которых муж участвовал. Шон не пропускает ни один спек­такль, устраиваемый моими учениками. Ино­гда он принимает участие в шоу — читает рас­сказ, пока мы с дочерью показываем театр те­ней на представлениях во время каникул. Ес­ли я попрошу, то Шон выпустит стенную газе­ту для моего класса. Он помогал мне также в уборке класса после праздников и в сборе средств для школы.

Мы поняли: самое лучшее время для разго­вора наступает, когда мы оба уже отдохнули, а не в ту минуту, когда только что пришли до­мой с работы или находимся в цейтноте, уста­ли или больны. Мы даем друг другу возмож­ность сделать то, что должно быть сделано. Я научилась предоставлять Шону время в его «пещере».

Мы научились просить друг друга о том, в чем нуждаемся, причем делать это в неосуж­дающей манере. Мне потребовалось время, чтобы не забывать предварять просьбы выра­жениями типа «не мог бы ты?». Мелочь, ко­нечно, но муж по-настоящему ценит это.

В то время, когда наша работа превращала нас в «корабли, проплывающие ночью», мы писали друг другу записки. Таким образом, нам удалось не упускать слишком многое из того, что происходило с нами и с детьми.

Мы будем вместе учиться на каждом испы­тании, которое пошлет нам жизнь. Скоро мы станем парой, в доме которой нет детей. Наша дочь заканчивает школу, и последний год перед тем, как она отправится в колледж, очень ценен для нас. В то же самое время мы с Шоном остались без работы со всеми выте­кающими последствиями. Я чувствую, что и с этим мы справимся, поскольку у нас крепкий фундамент».

Знать, чего ты хочешь

Митци делится с нами: «К тридцати восьми годам я достигла того момента, когда поня­ла — если у меня не будет по-настоящему хороших отношений, то я предпочитаю быть одна. У меня были как длительные, так и непродолжительные отношения, но всегда могла сказать, будет ли у них будущее. Я дей­ствительно ценю мою интуицию и ясно осо­знаю, что именно ищу в отношениях.

Это — доверие, уважение, дружба, тепло и любовь. И я знала, какой человек мне нужен, чтобы построить отношения: зрелый, умный, желающий взять на себя обязательства, по­следовательный, открытый для новых идей, человек здоровый, энергичный, с хорошим чувством юмора, который приносил бы мне радость.

Мне действительно нравилась моя жизнь в тот период, и я не сомневалась: кто бы ни во­шел в нее, он обогатит ее, мы оба обогатим жизнь друг друга. Для меня это было особен­ное время. Я сочетала две части моего суще­ства: эмоциональную и интеллектуальную. Могла рассматривать различные уровни моей личности и думать о партнере, который ее дополнит. Вместе мы создадим замечательную жизнь.

Мне действительно нравилась моя жизнь в тот период, и я не сомнева­лась: кто бы ни вошел в нее, он обога­тит ее.

В этот прекрасный период вместе с моей близкой подругой я отправилась в галерею на вернисаж. И там встретила Фрэнка. Он прос­то подошел к нам и дружелюбно заговорил. Помню, что через пару минут подумала: он очень умен, образован, вдумчив. В ту же се­кунду подруга возбужденно прошептала мне: «Это отличный парень для тебя, Мици. Как только он подошел, я сразу же представила вас вместе». Я была удивлена и продолжала разговор с Фрэнком.

Мы немного поболтали, а потом разошлись, но на улице увиделись снова. Я сказала Фрэн­ку, что собираюсь с друзьями послушать джаз. Там мы встретились, и после концерта он сказал: «Ты знаешь, что сегодня полнолу­ние? Не хочешь прогуляться по пляжу?» На меня произвело впечатление то, что ему было известно о полнолунии.

Итак, мы прогулялись по пляжу, а потом, при расставании, Фрэнк оставил мне номер телефона и назвал свою фамилию. «Если за­хочешь встретиться со мной снова, — сказал он, — пожалуйста, позвони мне». Со мной такого никогда раньше не случалось. Я поду­мала, что Фрэнк решил, что для него не ин­тересно встречаться с женщиной, если она по-настоящему им не интересуется. Это в са­мом деле зависело от меня — захочу ли я с ним увидеться снова. Совершенно неожидан­но я почувствовала себя ответственной, слов­но наши отношения были в моих руках. А что, если все пойдет не так? Меня пугал и одно­временно завораживал такой аспект ситуа­ции.

Но мне показалось, что Фрэнк настоящий, и хотелось, чтобы в моей жизни был настоящий человек. Я решила попытать счастья и позво­нила Фрэнку. Мы договорились встретиться и уже не разлучались. С тех пор прошло пять лет.

Я не знала, что Фрэнк ходил на семинары к Джону Грею и они ему понравились. Услы­шав, что Грей собирается на Гавайи, Фрэнк подумал, что мне будет интересно побывать на этих занятиях как с профессиональной точ­ки зрения — я консультант по вопросам семьи и брака, — так и с личной. Мы отправились вместе и с тех пор не пропустили ни одного семинара. Во время первого посещения мы в некотором роде поссорились и никак не могли из этого выбраться. Тогда я предложила еще одну вещь — технику Джона Грея, и мы перепробовали все — от разговоров до объя­тий. Уже через пару минут нам удалось изба­виться от боли и гнева и с уважением отнес­тись к мнению друг друга. Потом мы заснули.

Благодаря объятиям через пару минут мы избавились от боли и гнева.

Замечательным в наших отношениях было то, что в первый год мы только пребывали в безделье и приходили в себя. Меня излечива­ло присутствие Фрэнка, я почувствовала себя дома. У меня были страхи и тревоги по пово­ду обретения нужного партнера, так что этот первый год, проведенный вместе, мы расслаб­лялись, совершали небольшие ритуалы, играли в разные игры, слушали музыку. И множество вещей из прошлого исчезло. По­сле этого мы снова начали встречаться с друзьями, и каждый круг принял новичка, что я сочла замечательным признаком.

Меня радует то, что в наших отношениях был естественный прогресс. Мы двигались своим собственным темпом к более серьез­ным обязательствам, к большему теплу и к большей любви. Это был непрекращающийся поток энергии, который я ощущаю все силь­нее. Я верю в наше будущее. Я очень верю Фрэнку.

Вероятно, в предыдущих отношениях я со­мневалась, что человек может сам управлять своей жизнью, и боялась быть целительни-цей, учителем, матерью, не важно кем. Но я очень доверяю компетентности Фрэнка, его способности справиться со всем, что случит­ся, верю в то, что он выберет наилучший спо­соб. Я узнала, что любить мужчину — значит доверять ему и принимать его. Научившись доверять и позволять ему быть самим собой, я смогла лучше к нему относиться. И знаю, что Фрэнк очень это ценит.

Это настоящая роскошь, когда можно быть самим собой и на этом уровне общаться с другим человеком. В конечном счете было бы здорово, если бы все чувствовали себя так, но те или иные причины не позволяют людям открыть их истинное «я» и показать себя другому человеку. Но если вы можете просто обнаружить, кто вы на самом деле, и знать, что с вами все в порядке и вас примут, — это замечательно.

Б лагодаря участию в семинарах Джона мы нашли общий язык, на котором обычно обща­емся. А когда думаем о наших отношениях, то настраиваемся на единую волну. И это не трудно, не смущает и не является некоей абстракцией. Это очень понятно, и получае­мая нами информация может быть исполь­зована и применена на практике немедлен­но.

Мы нашли общий язык, на котором обычно общаемся, а когда думаем о наших отношениях, то настраиваемся на единую волну.

Я оглядываюсь на свои прошлые отноше­ния, когда начала задумываться над тем, что «мужчинам нужно». И теперь вижу: несмотря на самые лучшие побуждения и попытки де­лать то, что надо, я причинила вред этим от­ношениям. Благодаря Джону Грею я поняла, в чем действительно нуждаются мужчины и женщины и что для них важно во взаимоотно­шениях. Поверьте мне, я привнесла эту ин­формацию как в мою работу, так и в личную жизнь. Мы создали то, что будет работать в отношениях, вот что главное.

Произошедшее между мной и Фрэнком бы­ло похоже на естественный поток, и я не чув­ствовала необходимости что-то подталкивать и чем-то манипулировать. Я верила: то, что нужно, произойдет в свое время. Так и случи­лось».