Книга вторая. О поэтической Мудрости 9 страница

 

==222

 

О Поэтической Экономике

у Римлян, что первое возникшее в Языческом мире colere361 было культурой земли, первым культом было сооружение таких алтарей, возжением на них первого огня и принесением на них в жертву, как было только что сказано, безбожных людей.

Именно так были установлены и именно так охранялись границы полей. О разделении их в слишком общей форме рассказано юристом Гермогенианом, который представлял себе дело так, что оно происходило вследствие свободного соглашения людей, осуществлялось с полной справедливостью и соблюдалось с такой же добросовестностью в те времена, когда еще не существовало общественной силы оружия и, следовательно, никакой Гражданской Власти законов. Однако этого совершенно нельзя принять, так как Разделение ролей происходило среди людей в высшей степени диких и соблюдавших какую-нибудь устрашающую Религию, которая их удерживала и ограничивала в пределах определенных земель. Посредством кровавых церемоний они освятили первые стены, а по словам Филологов, эти стены Основатели Наций провели плугом; кривая часть его, согласно открытому выше Происхождению Языков, должна была называться первоначально urbs, откуда древнее urbum, т.е. кривое; таково же, может быть, и происхождение слова orbis; таким образом, у первых orbis terrae362 всякая ограда была столь низкой, что Рем легко перепрыгнул ее, за что и был убит Ромулом; Латинские Историки рассказывают, что он освятил своей кровью первые стены Рима, так что такая ограда должна была быть sepes ("изгородь"), а у Греков or|ip значит "змея", в своем героическом значении — "возделанная земля"363; таково должно быть происхождение выражения munire viam ("проложить дорогу"), что делается посредством укрепления изгородью полей; поэтому стены назывались moenia, почти что munia, как munire, несомненно, сохранилось в смысле "укреплять"; для таких изгородей сажали те растения, которые у Латинян назывались sagmina364, итальянское sanginelle, "пырей", до сих пор сохранивший и такое применение и такое название*^ слово sagmina сохранилось для обозначения травы, служившей для украшения алтарей: она была названа так по крови (sanguis) убитых за то, что они, как Рем, переходили через нее. Отсюда происходит святость (sanctitas) стен, как было сказано, а также Герольдов, которые, как мы увидим ниже, устраивали себе корону

а До сих пор у Итальянцев он называется "святой травой" — erba santa.

 

==223

 

Книга вторая

из такой травы; древние Римские Послы, несомненно, делали то же самое из трав, собранных с укреплений Капитолия; наконец — святость Законов войны и мира, принесенных этими Герольдами; отсюда же "санкция" (sanctio) — та часть закона, которая налагает наказание на его нарушителей. Итак, здесь начинается то, что мы доказываем в настоящем Произведении: Естественное Право Народов было установлено Божественным Провидением у каждого из народов в отдельности, но, знакомясь друг с другом, они узнавали, что это право у них общее. И если Римские Герольды, освященные такими травами, не подвергались насилию среди других народов Лациума, то необходимо, чтобы последние, ничего не зная о Римлянах, соблюдали тот же самый обычай.

Так Отцы семейств подготовляли посредством Религии существование своих Героических Семей, которое они должны были сохранять посредством Религии же. Отсюда — тот неизменный обычай, что Благородные должны быть религиозными (как замечает Юлий Скалигер в "Поэтике"); таким образом, должно быть великим признаком близкого конца Нации, если Благородные пренебрегают своей родовой Религией'1.

Вообще мнение, и Филологов и Философов таково, что Семьи в так называемом Естественном Состоянии обнимали только Сыновей, тогда как они состояли также и из Famuli, по которым первоначально и были названы Семьи (Familiae). На такой недостаточной Экономике устанавливали они ложную Политику, как было отмечено выше и полностью будет показано ниже. Поэтому с famuli, имеющих в первую очередь значение для Экономической Науки, мы и начинаем здесь речь о Политике.

О СЕМЬЯХ, которые состояли из Famuli до возникновения Городов, так как без Famuli вообще не могли возникнуть Города

Ведь в конце концов, по истечении долгого века, безбожные гиганты, оставшиеся в гнусной Общности вещей и женщин и в порожденных этой Общностью раздорах, как говорят

а Этими Основаниями должны были бы руководствоваться Аристотель и другие, писавшие об Экономическом Учевии; но так как у них не было нашей Науки, то они и не могли видеть Семью со стороны сыновей и — еще того меньше — со стороны famuli: ведь все Философы, обманутые Филологами, полагали, что семьи в Естественном состоянии заключали в себе только одних сыновей.

 

==224

 

О Поэтической Экономике

юристы, эти безбожные Гиганты, или простаки Гроция, или покинутые Пуфендорфа, ради спасения от насильников Гоббса (как звери, гонимые сильнейшим холодом, приходят иногда, ища своего спасения, в населенные места), прибегали к Алтарям Сильных; а здесь эти свирепые — поскольку они уже были объединены в сообщества Семей — убивали насильников, нападавших на их" земли, и принимали под свое покровительство прибежавших к ним несчастных. И здесь к Естественному Героизму (к тому, что они были рождены Юпитером, т.е. произошли от ауспиций Юпитера)6 присоединился в них в первый раз Героизм доблести, в котором Римский народ превзошел все другие народы на земле, так как руководствовался двумя следующими практическими законами: Parcere subjectis et debellare superbos365. Если мы хотим понять, как люди из звериного состояния, когда они были дики и неукротимы в своей животной свободе, перешли к человеческому обществу, то здесь представляется достойным размышления следующее обстоятельство: чтобы первые люди могли прийти к первому общению, т.е. к общению в браках, им нужны были самые острые стимулы скотской похоти, а чтобы удержать их в браках — нужны были самые сильные удила устрашающих Религий, как выше было показано. От этого произошли браки, самая первая дружба, какая только зародилась в мире; поэтому Гомер, желая указать, что Юпитер и Юнона возлежат вместе, говорит с героической серьезностью, что они "празднуют между собою дружбу" 366; по-гречески cpiMa — того же происхождения, что и (piAedo — ато — "люблю; отсюда у Латинян слово filius — "сын", а (р(Люе У Ионийских Греков —"друг"; потому же у Греков, с изменением звука одной соседней буквы, (риХ^ — "род"; выше мы уже видели, что stemmata назывались генеалогические нити, названные Юристами lineae. От такой природы вещей человеческих осталось то вечное свойство, что естественная дружба — это брак: в нем естественно объединяются все три цели благ, т.е. честность, полезность и удовольствие; поэтому муж и жена испытывают одну и ту же участь и в благополучии и в злосчастиях жизни; совершенно так же и в дружбе по выбору — amicorum omnia sunt communia367, - вспаханные 6 и что они — сыновья Богов-Манов

 

==225

 

Книга вторая

почему Модестин определял брак как omnis vitae consortium368.

Вторые люди369 переходили ко второму виду общества (т. е. к обществу в подлинном смысле этого слова, как мы покажем немногим ниже) только в случаях крайней жизненной необходимости. Здесь также достойно размышления следующее: так как первые люди перешли к Человеческому Обществу под влиянием Религии и естественного инстинкта распространения рода человеческого, т. е. одной — благочестивой, а другой — в собственном смысле языческой причины, то они положили начало благородной, или господской, дружбе; а так как вторые пришли к нему в силу необходимости спасти жизнь, то они положили начало обществу в собственном смысле этого слова, главным образом — ради обмена пользой и, следовательно, низкой и рабской дружбе. Поэтому Герои принимали подобных беглецов соответственно справедливому закону покровительства: они могли поддерживать свою естественную жизнь с обязательством служить Героям как поденщики. По Славе — Fama — этих Героев (первоначально она приобреталась осуществлением двух видов практической деятельности, как мы только что говорили, т. е. Героизмом доблести и всемирной известностью, откуда хХеое, т.е. слава у Греков, откуда Fama у Латинян, равно как сргщл У тех же Греков) беглецы назывались Famuli, и по ним первоначально были прозваны Семьи (Familiae). Повествуя о допотопных гигантах. Священная История по этой Славе — Fama — определяет их как viros famosos370. Совершенно так же Вергилий описывает Славу: она сидит на высокой Башне — это земли, расположенные на высотах Силачей; голова ее уходит в Небо — она начинается за горными вершинами; она крылата, так как принадлежала Героям (поэтому же в лагере, расположенном около Трои, Слава летает по рядам греческих героев, а не среди толп их плебеев); она с трубою — это труба Клио, Героической Истории, прославляющей великие имена, т. е. имена Основателей Наций.

Итак, в подобных Семьях еще до Городов жили Famuli на положении рабов; они были прототипами тех рабов, которых впоследствии получали на войне, уже после того как зародились Города. Такие рабы у Латинян назывались vernae, и от них происходят языки, так называемые vernaculae, как было сказано выше. Дети Героев в отличие от детей Famuli назывались liberi, на самом же деле они от них не отличались решительно ничем. Совершенно то же самое рассказывает нам Тацит о Древних Германцах (и мы можем думать,

==226

 

О Поэтической Экономике

что такой обычай был общ всем первым варварским народам): dominum ас servum nullis educationis deliciis dignoscas371. У Древних Римяян во всяком случае Отцы Семейства обладали суверенной властью над жизнью и смертью своих сыновей и деспотической собственностью на их приобретения; поэтому до времени римских принцепсов сыновья рабов ничем не отличались от сыновей свободных в отношении своих имущественных прав (peculium). Итак, слово liberi первоначально значило "благородные"; поэтому artes liberales — "благородные искусства"; liberalis осталось в значении "благородный", a liberalitas — "благородство"; соответственно тому же древнему происхождению и gentes (от genus, "род") назывались у Латинян благородные дома: как мы увидим ниже, первые роды (gentes) состояли из одних Благородных, и только Благородные были свободными (liberales) в первых Городах.

С другой стороны, famuli назывались clientes (клиенты), первоначально cluentes от древнего глагола cluere — "сиять светом оружия", — и этот блеск назывался cluer, — так как они сияли блеском того оружия, которым пользовались их Герои372 (совершенно таково же происхождение слова incluti, впоследствии inclyti — "знаменитые") и по которому их можно было различить среди других людей (ниже это будет разъяснено). Здесь имели свое начало клиентелы и первые следы феодов, о чем нам впоследствии придется много говорить; мы читаем в Древней Истории, что эти клиентелы и клиенты были распространены среди всех наций, как это было предпослано в Аксиомах373. Фукидид рассказывает, что в Египте даже в его времена Танисские династии были целиком распределены между Отцами семей, т. е. ГосударямиПастырями таких семей; а Гомер называет столько же Царей, сколько воспевает Героев, и определяет их как Пастырей Народов: они должны были появиться раньше пастырей стад, как мы покажем ниже. Во всяком случае в Аравии, как прежде в Египте, они и теперь существуют в большом числе. А в Западных Индиях оказалось, что большая часть страны в подобном естественном состоянии управляется такими Семьями, настолько разросшимися от многочисленных рабов, что Карл V, король Испании, вынужден был задуматься над тем, как бы положить этому предел и меру. С одной из таких Семей должен был Авраам вести войну против языческих царей, причем тех слуг, при помощи которых он ее вел, весьма кстати для нашей цели. Ученые Библеисты переводят как vernaculi, а слово vernae мы разъяснили немногим выше.

 

==227

 

Книга вторая

С возникновения этих вещей поистине завязался знаменитый Геркулесов Узел (пехшп): по нему клиенты назывались nexi, "привязанные к землям", которые они должны были обрабатывать для Покрытых Славой. Впоследствии nexum изменился в фиктивный узел, как мы увидим в Законах XII Таблиц, оформивших цивильную манципацию, которая освящала все законные акты Римлян. Итак, поскольку нельзя уразуметь видовое различие понятия "общество" (societas) ни с точки зрения еще большей ограниченности круга лиц, обладающих благами, ни с точки зрения того, что может быть еще более необходимо, то именно здесь должны были получить свое начало первые в мире союзники (socii). Как мы указывали в Аксиомах374, то были союзники Героев, принятые ценою жизни, т.е. как вручившие свою жизнь умеренности Героев. Поэтому Улисс собрался размозжить голову Антиною, начальнику его союзников, за одно слово, хотя и сказанное ему не со зла, но просто ему не понравившееся375. А благочестивый Эней убивает союзника Мисена, так как он был ему нужен для жертвоприношения. Таково дошедшее до нас Простонародное Предание. Но так как при мягкости римского народа было слишком жестоко слушать это об Энее, которого сам Вергилий376 прославляет за благочестие, то мудрый поэт повествует так, будто Тритон убил Мисена, осмелившегося соревноваться с ним в трубных звуках; однако в то же самое время Вергилий делает совершенно ясный намек, что именно так нужно понимать его, ибо он помещает смерть Мисена среди других торжественных обрядов, предписанных Энею Сивиллой; среди них было также и то, что прежде нужно было похоронить Мисена, чтобы потом можно было спуститься в преисподнюю; Вергилий откровенно говорит также, что Сивилла предсказала Энею смерть Мисена. — Таким образом, то были союзники только в трудах, но не в приобретениях, и еще того меньше — в славе (ею сияли только Герои; они у Греков назывались хЛб1.то1, т. е. "славные", у Латинян — inclyti; от socii у Римлян сохранились так называемые "союзнические" Провинции). Эзоп жалуется на это в Басне о Львином Обществе, как было сказано выше. Ведь, несомненно, о Древних Германцах (позволяющих нам сделать необходимое предположение о существовании того же самого у, всех других варварских народов) Тацит рассказывает по поводу таких famuli, или клиентов, или вассалов, следующее: suum Principem defendere et tueri, sua quoque fortia facta gloriae ejus adsignare, praecipuum juramentum est377; в этом — одна из

 

==228

 

О Поэтической Экономике

самых устойчивых особенностей наших Феодов. Именно так, и не иначе, должно было произойти то, что под личностью или главою (как мы ниже увидим, они обозначают то же самое, что и Маска) и под именем (как мы теперь сказали бы — гербом) отца римской семьи объединялись в правовом отношении все сыновья и все рабы; отсюда у Римлян осталось слово "clypea": так назывались полубюсты с изображением Предков, помещаемые в круглых углублениях стен внутренних двориков, — их, весьма кстати для наших целей (т.е. для того, что здесь говорится о Происхождении Медалей), Новая Архитектура называет "Медальонами". Таким образом, с полной истинностью должны были говорить во Времена Героические как Греки, у которых Гомер рассказывает, что Аякс, башня Греков, один сражается с целыми полчищами Троянцев, так и Латиняне, у которых один Гораций противостоит на мосту Тосканскому войску: это означает Аякса и Горация с их вассалами. Совершенно так же в Истории вернувшегося варварства сорок Норманских Героев, возвращавшихся из Святой Земли, прогоняют Сарацинское войско, осаждавшее Салерно. Поэтому нужно сказать, что из того первого древнейшего покровительства, которое Герои оказывали беглецам на своих землях, должны были возникнуть в мире Феоды; первоначально то были персональные земледельческие Феоды, и соответственно им такие вассалы были первыми vades, лично обязанными следовать за своими Героями, куда бы те их ни посылали, чтобы обрабатывать их поля (впоследствии словом vades назывались поручители обвиненных, обязанные следовать за истцами в суд); поэтому, как Vas у Латинян, рис у Греков, так Was и Wassus у варварских Феодалистов остались в значении "вассалов". Позднее должны были появиться земледельческие реальные Феоды, и соответственно им вассалы были первыми praedes или mancipes, т. е. обязанные в отношении недвижимого имущества (mancipes в собственном смысле назывались обязанные Эрарию). Подробнее об этом речь будет ниже.

Кроме того, здесь же должны начаться первые Героические Колонии, — их мы назвали материковыми в отличие от других, появившихся позднее, т. е. приморских Колоний. Мы увидим, что последние были отрядами беглецов из-за моря, спасавшихся в другие земли, как было отмечено в Аксиомах378. Ведь само слово "колония" означает всего только толпу поденщиков, обрабатывающих поля за дневное

 

9 5 48

 

==229

 

 

Книга вторая

пропитание (как и теперь они это делают). Историями двух этих видов Колоний служат два следующих Мифа. О материковых Колониях — Миф о знаменитом Геркулесе Галльском379, который цепями из поэтического золота (т. е. пшеницы), выходящими у него изо рта, приковывает уши множества людей и ведет их за собою, куда хочет'1; до сих пор. этот Миф считали символом красноречия; однако он зародился в те времена, когда Герои не имели еще артикулированного языка, как выше это было полностью показано380. О приморских колониях — Миф о сети, которой героический Вулкан извлекает из моря плебейских Богов, Венеру и Марса381 (это различение будет ниже объяснено в общей форме); Солнце открывает их полную наготу, т. е. то, что они не одеты гражданским светом, которым сияли Герои, как только что было сказано; и Боги, т.е. Благородные Героических Городов, как было разъяснено выше, насмехаются над ними, — так поступали Патриции по отношению к несчастному древнему Римскому плебсу382.

Наконец, здесь же имели свое первоначальное Происхождение и Убежища. Поэтому Кадм, заложив убежище, основал Фивы, — самый древний город Греции. Тезей основал Афины, как Алтарь Несчастных, ибо соответственно правильной идее несчастными называли безбожных бродяг, лишенных всех божеских и человеческих благ, произведенных для благочестивых Человеческим Обществом. Ромул основал Рим на убежище, открытом в роще, если только он, как Основатель нового города, не заложил его вместе со своими товарищами на основе тех убежищ, из которых возникли древние города Лациума; Ливии в общей форме определяет по этому поводу убежища как vetus urbes condentium consilium12 и неправильно, как мы видели выше, приписывает Ромулу слова, будто он и его товарищи были сыновьями этой земли; однако то, что в словах Ливия соответствует нашей цели, доказывает происхождение городов из убежищ, так как вечная особенность городов та, что люди живут там в безопасности от насилия. Таким образом от толп безбожных бродяг, повсюду искавших защиты и спасшихся на Землях, принадлежавших Благочестивым Силачам, идет изящное прозвище Юпитера — Hospitalis (Гостеприимный): ведь убежища были первыми в мире приютами, а принятые в них, как мы увидим ниже, — первыми гостями, т.е.

а (это — настоящий Геркулесов Узел, о котором мы упомянули немногим выше и о котором нам придется еще говорить впоследствии).

 

К оглавлению

==230

 

О Поэтической Экономике

чужестранцами первых Городов. Греческая Политическая История сохранила нам среди многочисленных подвигов Геркулеса также и два следующих: что он ходил по свету, убивая чудовищ, — людей по виду, зверей по обычаям, — и что он очистил грязнейшие конюшни Авгия.

Тогда поэтические люди измыслили два других из Dii majores: Марса и Венеру. Марс был характером Героев, первоначально и в собственном смысле сражавшихся pro aris et focis383: такой род борьбы был всегда героическим — сражаться за собственную Религию, к которой прибегает род человеческий, отчаявшись в помощи природы; поэтому Религиозные войны особенно кровопролитны, а свободомыслящие люди, старея, т. е. ощущая отсутствие помощи природы, становятся религиозными, почему мы выше и приняли Религию в качестве первого Основания нашей Науки. — Таким образом. Марс сражался на настоящих, реальных полях и за настоящими, реальными щитами, которые у Римлян назывались от cluer сначала clupei, а потом clypei (во времена вернувшегося варварства замкнутые пастбища и леса также назывались difese — "защиты"). Такие щиты принимали удары настоящего оружия; первоначально, когда еще не было железного оружия, то были деревянные шесты с обожженным концом, потом их обтачивали и заостряли на точильном камне, чтобы сделать годными для нанесения ран; такие простые, т.е. не оправленные железом, шесты давались в виде военной награды Римским солдатам, героически ведшим себя на войне. У Греков шестом вооружены Минерва, Беллона, Паллада; а у Латинян от quiris — "шест" — Юнона называлась Квирина и Марс — Квирином; Ромул, так прекрасно умевший при жизни орудовать своим шестом, после смерти был назван Квирином; и Римский народ, вооруженный копьями так же, как Спартанский народ (т. е. Героический народ Греции) был вооружен шестами, назывался в собраниях Quirites. О варварских нациях Римская История повествует нам, что они выходили на войну с теми первыми шестами, о которых мы сейчас говорим, и описывает нам их как praeustae sudes — "обожженные на конце шесты"384. Такое же вооружение было обнаружено и у Американцев; а в наши времена Благородные вооружены на турнирах теми шестами, которыми они первоначально орудовали на войне. Такой вид вооружения был открыт соответственно правильной идее силы — удлинить руку и посредством конца удалить опасность от тела, так как оружие, особенно близкое к телу, характерно для животных.

 

9*

 

==231

 

 

Книга вторая

Выше мы нашли, что глубины полей, где находились погребенные, были первыми в мире щитами; отсюда в Геральдике щит остался как основание герба. И цвета полей были настоящими. Черный — от обгоревшей земли, подожженной Геркулесом, Зеленый — от зеленей. Ошибочно за металл было принято то золото, которое на самом деле было пшеницей: отливая золотом в сухих стеблях хлеба, она дала земле третий цвет, так это было сказано в другом месте; так, среди героических военных наград. Римляне нагружали пшеницей щиты солдат, отличившихся в сражениях; adorea они называли военную славу от ador386 — "поджаренное зерно", первоначально служившее пищей (древние Латиняне называли его adur от uro — "жгу"; таким образом, может быть, первые обряды религиозных времен состояли в поджаривании пшеницы). Голубой цвет был цветом того неба, которое покрывало просветы в рощах; поэтому французы называют bleu и голубой цвет, и небо, и Бога, как было сказано выше. Красный цвет — это кровь безбожных Воров, которых Герои убивали, если находили на своих полях. Благородные Гербы, дошедшие к нам от вернувшегося варварства, несут на себе, как мы видим, множество Львов — черных, зеленых, золотых, голубых и, наконец, красных; все они (как и засеянные поля, перешедшие впоследствии на поля гербов — мы видели это выше) должны быть возделанными землями применительно ко Льву, побежденному Геркулесом (об этом речь шла выше); цвета же их были только что перечислены. Многие щиты разноцветны: то должны быть борозды, откуда вышли вооруженные люди Кадма, выросшие из посеянных им зубов великой змеи, которую он убил; многие несут на себе копья — то должны быть шесты, составлявшие вооружение первых героев; многие несут на себе даже грабли, орудие несомненно деревенское. В силу всего этого нужно прийти к тому заключению, что как во времена первого варварства (это нам удостоверяют сами Римляне), так и во времена второго Земледелие создало первую Знать наций.

Позднее щиты Древних покрывались кожей; так у Поэтов старинные Герои одевались кожей, т.е. шкурами загнанных и убитых ими зверей. Об этом у нас есть прекрасное место из Павсания, где он сообщает о Пеласге, древнейшем герое Греции (он дал первое имя нации Пеласгов, так что Аполлодор "De origine Deorum" называет его со&тбхдюу, сын Земли; последних называли одним словом "гиганты"), что он

 

==232

 

О Поэтической Экономике

изобрел одежды из кожи386. Удивительно совпадают времена второго варварства с первым: рассказывая о великих Персонажах Древности, Данте говорит, что они одевались в кожу и кости. А Боккаччо повествует, что они ходили, закутавшись в кожу3861118. Оттого и должно было случиться так, что родовые Гербы покрывались кожей и на них шкура, подвернутая со стороны головы и ног, создавала подобающую отделку". Щиты были круглыми, так как вырубленные и возделанные земли были первыми orbes terrarum, как говорилось выше; поэтому у Латинян осталась та особенность, что щит clypeus был круглым в отличие от scutum, который имел углы. — Всякий просвет говорится в смысле "глаз", как и теперь еще "глазком" называют отверстие, откуда свет проходит в дом; но так как истинный смысл героического выражения "каждый гигант имеет свой просвет" стал впоследствии неизвестным, затем изменился и наконец был испорчен, то он стал ложным, когда дошел до Гомера: он был воспринят так, будто у каждого гиганта есть один глаз посреди лба. Такие одноглазые гиганты дошли до нас в качестве товарища Вулкана по первым кузницам, т. е. лесам, которые он поджег и где они делали первое оружие, — то были, как мы сказали, обожженные на конце шесты; идея этого оружия та же самая, что и изготовление молний для Юпитера, так как Вулкан поджег леса, чтобы наблюдать открытое небо, откуда Юпитер посылает молнии6.

Другим Божеством, зародившимся среди этих древнейших вещей человеческих, была Венера — характер гражданской красоты; поэтому honestas сохранилось в значении "благородство", и "красота", и "доблесть". Ведь эти три идеи должны были возникнуть в следующем порядке. Прежде всего была понята гражданская красота, принадлежавшая

' Все сказанное здесь бросает ясный свет на то, что было нами рассмотрено в "Новой Науке" о родовых Гербах. Щиты были и т.д.

6 Но так как Латинские Грамматики не знали такого происхождения вещей, которое должно было им дать науку о происхождении слов, то и слово lucus перешло у них на обозначение священного леса, ибо в первые времена они.рассматривали как священное все светские вещи; наблюдая, что частые и густолиственные деревья своей глубокой тенью создавали усладу священных рощ. Грамматики придумали антифразу, согласно которой lucus было названо так потому, что поп lucet38. Как будто создатели языков, состоявшие целиком из чувств в период образования языков (как выше это было полностью показано), давали имена вещам по их отрицанию; но последнее не оставляло никаких следов в их интеллекте и потому не могло вызывать никакого впечатления в их чувствах! — Другим Божеством и т. д.

 

==233

 

Книга вторая

Героям. Потом — природная красота, подлежащая человеческим чувствам, а потому и чувствам тех людей, которые руководствуются умом, понятливы и умеют различать части или составлять соответствие в целом человеческого тела, в чем и заключается сущность красоты; поэтому крестьяне и люди из простонародья или совсем не понимают красоты, или понимают ее очень мало; это показывает ошибку Филологов, утверждающих, что в те наивные и глупые времена, о которых сейчас идет речь. Царей выбирали с точки зрения их телесной красоты и телосложения; ведь такое Предание нужно понимать в том смысле, что гражданская красота составляла благородство Героев, как мы сейчас скажем. Наконец была понята красота доблести, которую называют honestas и которая понятна только Философам. Поэтому гражданской красотой должны быть прекрасны Аполлон, Вакх, Ганимед, Беллерофонт, Тезей и другие Герои; ради них, может быть, была придумана Венера мужского пола*1. Должна была возникнуть идея гражданской красоты в сознании Поэтов-Теологов потому, что они видели, как безбожные беглецы на их землях были людьми с виду и грубыми животными по обычаям. Такою и не иною красотою были прекрасны Спартанцы, Герои Греции, бросавшие с горы Тайгета уродливых и безобразных новорожденных, т.е. рожденных благородной женщиной без торжественной свадьбы; именно такими должны быть monstra (уроды), которых Законы XII Таблиц предписывали бросать в Тибр; ведь совершенно неправдоподобно, что Децемвиры при тогдашней скудости законов, свойственной первым Государствам, думали о природных уродах, которые настолько редки, что редкие в природе вещи называются уродливыми; даже при современном богатстве законов законодатель предоставляет на усмотрение судей редко встречающиеся случаи. Таким образом, уродами (monstra) первоначально и в собственном смысле назывались гражданские уроды; одного из них имел в виду Памфил, когда он говорит, неправильно подозревая, что девушка Филумена забеременела:...Aliquid monstri alunt388; а зародилась в сознании Поэтов-Героев такая фантастическая идея потому, что они видели, насколько грубы, мерзки, грязны, убоги и косматы были безбожные люди, прибегавшие к их убежищам; были бы достойны прийти в такое состояние некоторые ученые со своими туманными писаниями; во главе их оказался бы Бейль, утверждавший, что человеческое общество может жить и живет в действительности без религии. Такою и не иною красотою и т. д.

 

==234