Ewgeni23

[email protected]

ный — антигосударственный, законный — противозаконный; вверх — вниз, вперед — назад, гуда — оттуда, в — из, к — от, на — с и др. Возможна и другая семантическая систематизация антонимов — их распределение по основным темам (полям). С этой точки зрения можно выделить большие классы противоположных слов, которые обозначают явления природы (подмораживать — оттаивать), физические качества и свойства предметов (легкий — тяжелый), количество, порядок, последовательность их расположения (много — мало, первый ~ последний), движение, перемещение, изменение положения в пространстве (подходить — отходить), различного рода конкретные действия (надевать — снимать), внешний вид и физические качества человека (широкоплечий — узкоплечий), изменение его физического состояния (замерзать — согреваться), эмоции, чувства, волю, интеллект (радоваться — огорчаться, толковый — бестолковый), поведение и характер человека (замкнутый — общительный), явления социального порядка (коллективный — индивидуальный), этическую и эстетическую оценку (добро — зло, очаровательный — отвратительный) и мн. др.

Большой интерес представляет собой функционально-деривационная классификация антонимов. В отличие от словообразовательной эта систематизация основана на „глубинных" функциональных связях противоположных слов и не опирается на их формальное подобие. Такая классификация, разработка которой только начинается, даст возможность полнее представить систему антонимии, обратив внимание на такие связи противоположных слов, которые обычно остаются незамеченными.

Есть достаточное основание полагать, что большое разнообразие антонимических отношений можно свести к ограниченному числу исходных противопоставлений, таких, как большой — маленький (малый), хороший — плохой, начало — конец, взаимная противопоставленность и взаимное дополнение противоположностей и некоторые другие. Так, нижеследующие пары антонимов (а это только отдельные иллюстрации!) объединяются тем, что являются различным языковым выражением одной и той же функции 'большой/маленький' (f 'большой/маленький'), примененной к различным словам-аргументам ²³:

(провод) = длинный — короткий
(мачта) = высокая — низкая
(скважина) = глубокая — мелкая
(проход) = широкий — узкий
(слой) = толстый — тонкий

(орех) = крупный — мелкий

(расстояние) = далекое — близкое
(срок) = долгий — короткий

( 'большой/маленький'

(гиря) = тяжелая — легкая

(мороз) = сильный — слабый

(суп) = густой — жидкий

(бег) = быстрый — медленный

(голос) = громкий — тихий

(товар) ==■ дорогой — дешевый

(человек) = богатый — бедный и т. д.

Функция — это соответствие y = f (х) или f (х) = у между переменными величинами. Каждому аргументу, т. е. независимому переменному х (словам провод, мачта), соответствует определенное значение зависимой переменной у — пары длинный — короткий, высокая — низкая, т. е. антонимы, которые употребляются в сочетании с этими словами. 18

В каждом сочетании функция 'большой/маленький' конкретизируется в зависимости от того или иного слова-аргумента: {по протяженности вдоль) (провод) = длинный — короткий, (по протяженности вдоль снизу вверх) (манта) = высокая — низкая, (по протяженности вдоль сверху вниз) (скважина) = глубокая — мелкая, (по протяженности поперек (проход) = широкий — узкий, (по протяженности в поперечнике в' вертикальном направлении или снаружи — внутрь/изнутри — наружу) (слой) = толстый — тонкий, (по объему) (орех) = крупный — мелкий, (по отдаленности) (расстояние) = далекое — близкое, (по протяженности во времени) {срок) = долгий — короткий, (по весу) {гиря) = тяжелая — легкая, (по температуре) (мороз) = сильный — слабый; такая конкретизация становится особенно необходимой в последующих примерах: (по насыщенности чем-либо) (суп) = густой — жидкий, (по скорости) (бег) = быстрый — медленный, (по силе звучания) (голос) = громкий — тихий, (по цене) (товар) = дорогой — дешевый, (по имуществу, достатку) (человек) = богатый — бедный и т. д.

Подобным же образом в один ряд могут быть объединены такие разные противоположности, как рождение — смерть, открытие — закрытие, старт — финиш, утро — вечер, исток — устье, увертюра — финал и т. п. как различные обозначения начала и конца жизни, конференции, забега, дня, реки, музыкального произведения и т. п.

Существенное значение при составлении словаря антонимов и пользовании им имеет научное представление не только о классификации, основных" типах антонимичных слов, но и об их характерных синтаксических и семантических (смысловых) свойствах.

Анализ употребления антонимов показывает, что таким лексическим единицам свойственна высокая степень совместной встречаемости, т. е. одновременного употребления в тексте. Такое их употребление оказывается наиболее характерным; оно раскрывает основное содержание антонимии как противоположности, предельного отрицания внутри одной сущности: „Человек течет, и в нем есть все возможности: был глуп, стал умен; был зол, стал добр и наоборот" (Л. Н. Толстой. Дневник) В большинстве своих употреблений антонимы выступают в характерных „диагностических" контекстах, обладая в значительной степени сходной лексической сочетаемостью (я стар, а ты молод; не тяжелый, а легкий; живой или мертвый; то входит, то выходит и т. п.):

Вы свет, а я похож на тьму, Вы веселы, а я печален; Вы параллельны ко всему, А я, напротив, вертикален!

(А. К. Толстой)

Отмеченные выше характерные признаки антонимов: их частая совместная встречаемость в тексте, большое сходство в употреблении, сочетаемости, интуитивно ощущаемый контраст,— все это дает основания для предварительного отбора лексических единиц, обладающих в различной степени противостоящими значениями. При таком отборе регулярно противопоставляемые в текстах слова (свет —- тьма, веселый — печальный) должны быть отделены от нерегулярно воспроизводимых совместно, хотя и очень образных в тексте (параллельный —

вертикальный), и подвергнуты специальному семантическому (компонентному) анализу.

С семантической точки зрения антонимы характеризуются сходными однотипными значениями, предельно против о-поставленн ыми друг другу условно „положительным" и „отрицательным" компонентами по одному существенному дифференциальному признаку.

Лингвистический анализ существительных любовь и ненависть позволяет обнаружить характерные лексико-синтаксические и семантические признаки антонимов у этих слов.

В лексико-синтаксическом аспекте они вступают в связь, прежде всего, с широким кругом слов-определителей: ср., например, большая, сильная, взаимная, вечная, священная..., моя, твоя, ее, его, наша... любовь — ненависть; эти существительные сочетаются, далее, со словами, по отношению к которым выступают как синтаксически зависимые: чувство, сила, проявление, выражение, воспитание... любви — ненависти. Рассматриваемым словам свойственна одинаковая сочетаемость с целым рядом глаголов: пробуждать, выражать, воспитывать, скрывать, таить... любовь — ненависть; загораться, наполняться (о сердце, душе и т. п.) любовью — ненавистью; любовь — ненависть прошла, пробудилась, крепнет, ослепляет (кого-либо) и др.

С другой стороны, существительным любовь и ненависть свойственна каждому в отдельности своя, хотя и ограниченная, индивидуальная сочетаемость. Она связана соответственно с положительной или отрицательной оценкой предельных проявлений чувства. Любопытно отметить, что выражения предельной степени проявления чувств, обозначаемых данными словами, оказываются различными, ср.: горячая, страстная, безумная любовь и жгучая, лютая, бешеная ненависть. Не совпадает в анализируемых существительных и их сочетаемость с теми прилагательными и некоторыми другими словами, которые соотносятся с несовпадающими противоположными компонентами значения слов: счастливая, чистая, робкая, искренняя, нежная, безответная любовь и непримиримая, смертельная ненависть, ненависть кипит, клокочет и др. Отчасти это объясняется также семантической асимметрией сопоставляемых слов, большим объемом содержания у слова любовь. Поэтому некоторые компоненты слова любовь не имеют никакого соответствия в содержании существительного ненависть: ср., например, платоническая, чистая, чувственная любовь.

Если оставить в стороне несовпадающие части смыслового содержания рассматриваемых слов ²⁴ и обратиться к общей части их семантики, то указанные лексические единицы, как мы увидим, окажутся противопоставленными своими противоположными компонентами по одному существенному признаку.

Следует заметить, что принципиальное сходство и противоположность значений антонимов недостаточно учитывается составителями словарей в самом толковании таких слов ⁵. Между тем даже чисто

²⁴ В „Словаре русского языка" С. И. Ожегова в слове любовь выделяются два значения: 1) 'чувство самоотверженной, сердечной привязанности' и 2) 'склонность, пристрастие к чему-н'. (к музыке, к искусству). В слове ненависть выделяется лишь одно значение: 'чувство сильной вражды и отвращения'. ²⁵ Подобие смысловой структуры слов должно необходимым образом предполагать и подобие в их толковании. В „Толковом словаре русского языка" под ред. Д. Н. Ушакова слово ненависть определяется через существительное вражда: ненависть — 'чувство сильнейшей вражды'. Но в таком случае и слово любовь следовало бы соответственно толковать как 'чувство

„житейское" восприятие этих слов свидетельствует об их большом семантическом подобии. Ср.: „Ведь ненависть — та же любовь, только с обратным знаком" (С. П. Залыгин. Южноамериканский вариант); „Любовь убила себя и превратилась в ненависть. Если любовь бессильна, бездейственна, она ни к чему, она может обратиться... в свою противоположность" (И. Д. Константиновский. Срок давности).

В семантическом аспекте антонимы любовь и ненависть обнаружи
вают противоположные компоненты (семы) своих значений, которые
допускают различную интерпретацию. Можно говорить, например, что
эти слова отличаются противоположными компонентами „привязан
ность" — „отталкивание", противопоставляясь сходным парам типа
дружба — вражда, симпатия — антипатия высшей степенью интенсив
ности обозначаемого качества, свойства. - '

Можно представить толкование этих слов в виде отношений между переменными X и Y, членами обозначаемой ситуации: X любит Y-ка и X ненавидит Y-ка. Х любит Y-ка = ОС жаждет (очень хочет) сделать добро Y-ку'; Х ненавидит Y-ка = 'X жаждет (очень хочет) причинить (= сделать) зло Y-ку'²⁷. На специальном языке семантического анализа различие в значении антонимов подчеркивается путем выделения противоположных несовпадающих компонентов в симметричных определениях: любовь «'чувство, характеризующееся сильным желанием делать добро объекту этого чувства'; ненависть «'чувство, характеризующееся сильным желанием причинять зло объекту этого чувства'. Ср. горячий «'температуры выше определенной нормы'; холодный «'температуры ниже определенной нормы' и т. п. Разумеется, такие определения имеют самый общий (инвариантный) характер и требуют соответствующего словарного оформления, но при анализе они хорошо подчеркивают однотипность семантической структуры и толкования слов, представляющих собой антонимы, противоположность их „положительных" и „отрицательных" компонентов по одному дифференциальному признаку: 'добро' — 'зло' (в характеристике направленного, переходящего на объект интенсивного чувства), 'выше'— 'ниже' (при оценке температуры с точки зрения нормы) и т. п.

В смысловой структуре антонимов, к которым с полным основанием можно отнести существительные любовь и ненависть, обнаруживается общее семантическое содержание и противоположные компоненты типа 'большой' — 'маленький', 'положительный' — 'отрицательный', 'хороший' — 'плохой', 'больше' — 'меньше' и т. п. Общую часть семантики рассматриваемых антонимов составляют такие компоненты (семы), как 'чувство' (тем самым данные лексические единицы отграничиваются от других, не обозначающих чувства), 'чувство, предполагающее объект, распространяющееся на объект' (что отграничивает эти слова от наименований необъектных, непереходящих на объект чувств типа грусть, радость), 'интенсивность' (ср. слово жажда, в определении которого содержится указание на высокую степень проявления чувства в отличие от семантики „неинтенсивных" по своему характеру слов типа симпатия — антипатия) и др. На основе таких общих признаков (компонентов) соотносительно противоположные слова сближаются, на основе других, противоположных, они противопоставляются, образуя антонимические пары.

сильной, сильнейшей дружбы', что не является еще, как известно, любовью. В определении анализируемых существительных нет подобия (параллелизма).

²⁶См.: Сырбу Р. Семный анализ антонимов (методический аспект).—
Русский язык за рубежом, 1975, № 5, с. 88.

²⁷См.: Wierzbicka A. Kocha, lubi, szanuje. Medytacje semantyczne.
Warszawa, 1971, с 88—97.

Одна из важнейших задач словаря антонимов — раскрытие их разнообразных семантических и стилистических функций в языке.

Преимущественно контактное употребление антонимов в тексте (речи) позволяет реализовать их основные семантические функции в определенных „диагностических" контекстах антонимии. Укажем здесь наиболее характерные из этих функций, а также синтаксические средства их реализации ²⁸.

Противопоставление противоположностей реализуется обычно в антонимических контекстах {не) X, a Y; X, но Y; X || Y — с интонацией противопоставления: „— Вы смеетесь, Катерина Николаевна, вероятно, над моей фигурой; да, бог не дал мне фигуры, как у ваших адъютантов. И, однако же, я чувствую себя не униженным перед вами, а напротив, возвышенным"* (Ф. М. Достоевский. Подросток); „Ценность человека определяется не отсутствием недостатков, а наличием достоинств⁴⁴(Г. А. Медынский. Трудная книга); „Внутренний, перламутровый слой ракушечника сохранился хорошо, но внешний, роговой, начал разрушаться⁴⁴ (В. К. Арсеньев. В горах Сихотэ-Алиня); „— Взять у нас тебе нечего, а дать ты нам ничего не можешь⁴⁴ (Ф. В. Гладков. Сердце матери); „Голова Ивана Ивановича похожа на редьку хвостом вниз; голова Ивана Никифоровича — на редьку хвостом вверх" (Н. В. Гоголь. Повесть о том, как поссорился Иван Иванович с Иваном Никифоровичем);

Мы всюду. Мы нигде. Идем, И зимний ветер нам навстречу.

(А. А. Блок).

Значение ослабленного противопоставления -—сопоставления характерно для целого ряда употреблений контекстов X и Y (которые в своей основной (первичной) функции используются для выражения соединительных отношений): „Они совершили это чудо малым огнем и большой кровью⁴⁴ (К. М. Симонов. Живые и мертвые); „Из ворот мимо архитектора с рядчиком выезжали пустые и въезжали нагруженные подводы⁴⁴ (Л. Н. Толстой. Воскресение).

Выражение взаимоисключения, разделения свойственно контекстам X или Y: „Барышня выигрывала или проигрывала, непременно улыбалась и отходила очень довольная⁴⁴ (Ф. М. Достоевский. Игрок); „У него было о людях одно-единственное мнение—- хорошее или плохое, он им или верил, или нет⁴⁴ (К. М. Симонов. Живые и мертвые). Указанные примеры иллюстрируют исключающее значение союза или (а или b — сильная дизъюнкция: или одно, или другое'). Однако союз или может, правда, значительно реже, употребляться и в неисключающем значении (а или b — ослабленная дизъюнкция: 'или одно, или другое, или и то и другое вместе'): „Он приходит в ужас, когда судно замедлит или ускорит ход...⁴⁴ (А. И. Куприн. Мыс Гурон); „Он твердо знал, что сейчас не время и не место для воспоминаний, хороших или плохих — безразлично!" (К. М. Симонов. Живые и мертвые) и т. п., т. е. приходит в ужас, когда судно или замедлит, или ускорит ход(= и замедлит, и ускорит); не время и не место для воспоминаний хороших или плохих (= как хороших, так и плохих; и хороших, и плохих).

²⁸ Для наглядного представления антонимических контекстов представим антонимы в виде переменных X и Y, находящихся в определенных смысло-