Глава XII. Нирвана 3 страница

Находясь под сильным впечатлением увиденного во сне и томясь страстным желанием увидеть своего гуру, Речунг сразу же отправился в путь, когда в Лоро-Деле еще пели петухи.

Укрепившись верой в своего гуру и контролируя дыхание, Речунг за это утро проделал путь, на который обычно уходят два месяца езды на ослах. Задержав дыхание, он приобрел силу, позволившую ему мчаться со скоростью стрелы, пущенной из лука, и на рассвете достиг перевала между Тингри и Брином, который назывался Позеле. Во время короткого отдыха на вершине перевала он видел на необыкновенно чистом небе изумительные радуги и другие чудесные сияния, которыми освещались вершины гор и весь небосвод, и эта картина вызывала в нем попеременно то радость, то печаль. Он заметил, что особенно ярко светилась радужным светом гора Джово-Рабзанг. Он видел облака в форме юрт, из которых выходили сонмы богов и богинь, и все они несли приношения и кланялись в глубоком почтении в сторону Лапчи, и торопились туда, благоговейно молясь. Речунг, охваченный тревожным предчувствием, спросил богов и богинь о значении происходящего и чем вызван их собственный приход. В ответ богини сказали ему: «Человек, ты живешь с закрытыми глазами и ушами, и поэтому ты спрашиваешь, почему все это явлено сейчас. Это все явлено потому, что Джецюн Мила Жадпа-Дордже[297], который жил на Земле и был почитаем богами и людьми, сейчас покидает этот мир и переходит в более чистые, более духовные сферы. И поэтому боги, которые почитают Святую Дхарму или Белый Путь, пришли поклониться Джецюну, и все люди, собравшиеся в Чубаре, также возносят ему молитвы».

От этого известия Речунгу стало так тяжело, как будто кто-то вырвал у него сердце из груди. Он сразу же стремглав помчался дальше и, когда он приблизился к Чубару, он увидел Джецюна, ожидающего его на камне, похожем на основание чайтьи. Он встретил Речунга с большой радостью и сказал ему: «Наконец мой сын Речунг пришел», – и стал гладить его голову точно так, как это было во сне.

Решив, что Джецюн не умер, и чрезвычайно обрадовавшись этому, Речунг положил ноги Джецюна на свою голову и горячо молился.

Джецюн ответил на все вопросы Речунга, а затем сказал: «Сейчас ты, мой сын Речунг, не торопись, а я пойду раньше, чтобы подготовиться к твоему приходу». И оставив Речунга одного, через несколько секунд исчез из виду.

Придя в Чубар, Речунг застал в пещере, где обычно жил Джецюн, всех его учеников и последователей, которые, находясь возле тела Джецюна, скорбели и молились. Некоторые из недавно принятых учеников не знали Речунга и не разрешили ему подойти к телу. Тогда, охваченный горем и сильно страдая, он исполнил этот гимн, состоящий из семи молитвенных обращений к своему гуру:

 

«О Владыко, воплощение Вечных Будд,

Ты – прибежище всех живущих.

Преисполненный великой любви и мудрости, слышишь

Ты – Плач твоего несчастного

Речунга-Дордже-Тагпа?

К Тебе я взываю, охваченный горем и скорбью.

Если Ты своею мудростью и любовью

Своего сына сейчас не защитишь, кого еще тогда

защищать, Владыко?

Чая увидеть Тебя и припасть к Твоим стопам, мчался

Я, несчастный Твой сын,

Но взглянуть на Тебя не позволила мне судьба.

К доброте Твоей взываю я; милость яви, о отец!

Тебе, всеведущему и многомилостивому,

О Владыко, Будда прошлого, настоящего и будущего,

Я, нищенствующий, смиренно молюсь.

Заповеди Твои соблюдая, я преклоняюсь пред Тобою.

Мои сомнения и заблуждения прости мне.

Восхищаясь Твоими великими благородными деяниями,

Молю Тебя продолжать вращать Колесо

Великой Мистической Дхармы.

Все заслуги, приобретенные мной медитацией и преданностью,

Я посвящаю Тебе, о блаженнейший,

Прими их

И позволь мне увидеть Твой лик.

Я был Твоим любимым учеником,

А сейчас, увы, мне даже не дают взглянуть на Тебя.

Хотя Твоя Истинная Форма невидима для меня,

Счастье видеть Твой лик пусть будет даровано мне.

И глядя на Тебя очами земными или духовными,

Пусть я обрету Знание, Редкое и Драгоценное,

Устраняющее скептицизм относительно Двух Учений[298].

О Ты, Владыко всеведущий, милосердие яви

К сыну Твоему. К кому же другому его являть?

О отец, не лишай меня Твоего Спасительного Крючка[299]

И милостиво взгляни на меня из мира незримого.

Милосердие яви ко мне, Речунгу неразумному,

Ты, Знающий Три Времени.

Блюди меня, Речунга, отравленного Пятью Страстями,

Ты, отец мой, носящий Пять

Знаков Божественной Мудрости.

Сострадание яви ко всем живущим

И ко мне, Речунгу».

 

Как только Речунг начал произносить эту скорбную, исходящую из сердца молитву и его проникновенный голос достиг тела Джецюна, мертвое тело неожиданно приобрело живой оттенок, и костер сразу загорелся взметнувшимся ввысь пламенем. В это время к Речунгу подошли, чтобы приветствовать его, Шива-Вед-Репа, Нган-Дзонг-Тенпа, Себан-Репа, другие братья по Вере и ученицы из мирян, но он был так сокрушен тем, что ему не позволили подойти к Джецюну, что не тронулся с места, пока не закончил молитву. Вера Речунга была столь сильна, что Джецюн, который уже погрузился в сферу Ясного Света, оживил свое тело[300] и обратился к тем недавно принятым ученикам, которые не пустили Речунга к нему, с такими словами: «Один лев стоит больше, чем сотня тигров. Таким львом является мой сын Речунг. А ты, Речунг, не принимай это так близко к сердцу и подойди поближе к своему отцу».

Сначала все были потрясены при виде этого чуда, но затем всех охватила радость.

Речунг в это время ухватился за Джецюна и залился слезами. Испытываемые им попеременно радость и печаль были столь сильны, что он потерял сознание.

Очнувшись, он увидел, что все ученики сидели перед домом кремации[301]. В это время Джецюн встал в своем Нетленном Теле[302], в котором слились его духовное и земное тело. Пламя костра приняло форму лотоса из восьми лепестков, и в центре его сидел Джецюн. Одно его колено было приподнято, а вытянутой правой рукой он усмирял пламя. «А теперь послушайте мое последнее наставление», – сказал он и, приложив левую руку к щеке, спел божественным голосом, исходящим из его Нетленного Тела, гимн о шести главных заповедях, который был ответом на молитву Речунга и последним наставлением ученикам:

 

«О Речунг, мой сын, дорогой мне, как мое сердце,

Внемли моему гимну, который есть мое последнее наставление.

В океане сансары, в Трех Лока

Тленное физическое тело – большой враг.

Добыванием пищи и одежды оно занято,

Не прекращая забот о мирском.

Оставь, Речунг, все мирские попечения.

В граде преходящих физических форм

Мирской ум – большой враг.

Он служит телу из плоти и крови,

И недосуг ему осознать природу Реальности[303].

Познай, о Речунг, истинную природу Ума.

На границе между умом и материей

Саморожденное или созданное знание – большой враг.

Оно всегда начеку, дабы не случилось несчастье[304].

Ему недосуг осознать истинную природу нерожденного знания Истины.

Пребывай, о Речунг, в надежной твердыне

Нерожденного Несозданного[305].

В промежуточном состоянии между этой и будущей жизнями

Сознание саморожденное – большой враг.

Оно ищет формы, которой лишилось,

И ему недосуг осознать Истину.

Познай, о Речунг, природу Вечной Истины.

В Граде Иллюзий Шести Лока

Грехи и заблуждения, рожденные плохой кармой, –

главное препятствие.

Здесь над смертным довлеют приятное и неприятное,

И недосуг ему познать Единство[306].

Сторонись, о Речунг, приятного и неприятного.

В некоем невидимом небесном граде

Совершенный Будда, искусный в тонком умозрительном анализе,

Разъясняет сложные и глубокие Преходящие Истины,

И потому слушающему его недосуг познать Вечные Истины[307].

Избегай, о Речунг, тонкого умозрительного анализа.

Гуру, Дэвы и Дакини –

Соедините их в одно слово и поклоняйтесь ему.

Цель, медитация и практика –

Соедините их в одно слово и добывайте

Непосредственное Знание.

Эту жизнь, жизнь будущую и промежуточное состояние в Бардо[308]

Воспринимай как одну и внедри в себя эту мысль[309].

Это мои последние избранные наставления

И окончание моих заповедей.

Другой Истины нет, Речунг.

Из нее черпай Практическое Знание».

 

Произнеся эти слова, Джецюн в состоянии транса снова погрузился в Ясный Свет. И тогда погребальный костер принял форму огромной вихары (храма) квадратной формы с четырьмя порталами, пьедесталами и другими архитектурными украшениями, и был окружен сверкающей радугой со свисающими и колышущимися занавесями из света различных оттенков. Появились крыши и купола, увенчанные знаменами, флагами, церемониальными зонтами, полотнищами и различными другими символическими украшениями. Внизу пламя принимало форму лотосов из восьми лепестков, которые свертывались и раскрывались, становясь похожими на различные предметы, такие, как восемь счастливых знаков[310], а наверху оно превратилось в семь драгоценных вещей[311]. Даже искры обращались в богинь, несущих ритуальные приношения. А треск от горящего костра слышался как божественная музыка, исполнявшаяся на музыкальных инструментах – скрипках, флейтах и тимпанах. Дым от костра издавал сладостный аромат благовоний и поднимался вверх клубами, окрашенными во все цвета радуги, принимающими форму церемониальных зонтов и знамен. Небо над костром было заполнено ангелами, держащими сосуды, из которых они выливали потоками нектар. Другие ангелы принесли божественные яства, напитки, душистые масла, благовония и другие дары, услаждающие пять органов чувств, и предлагали их всем присутствующим.

Хотя перед учениками был один и тот же погребальный костер, тело Джецюна казалось одному Гайпой-Дордже, другому – Демчогом, третьему – Санг-дю, а четвертому Дордже-Па-мо[312]. И все слышали гимн, который пели Дакини:

 

«Из-за утраты Драгоценного Камня, исполняющего желания,

Некоторые рыдают, а некоторые от непереносимого

горя лишились чувств.

В это скорбное время костер горит сам, не требуя топлива,

И пламя принимает форму цветов лотоса с восемью лепестками,

Восьми Счастливых Знаков, Семи Драгоценностей,

И различных других прекрасных даров.

Звуки, издаваемые горящим костром,

Звучат, как музыка раковин, цимбал,

Арф, флейт, барабанов и тимпанов,

А из искр, вылетающих из пламени,

Выходят богини открытых, закрытых и самых тайных орденов,

Приносящие дары, разложенные с изумительным вкусом.

Дым от костра светится всеми цветами радуги

И поднимается вверх в виде знамен и церемониальных зонтов,

Восьми счастливых знаков и счастливой диаграммы.

Богини чарующей красоты

Унесли обугленные кости и пепел

Того, кто сейчас свое земное тело

В эфир пресуществил.

И кремация завершилась.

Гуру, кто есть Дхармакая, подобен небосводу,

На лице которого собираются облака благих желаний

Самбхога-Каи,

Оттуда низвергаются дождем цветы Нирмана-Каи[313].

Непрерывно льется этот дождь на Землю,

Орошая ниву Спасающихся[314].

То, что имеет природу Несозданного,

Дхарма-Дхату, Нерожденного, Пустоты,

Шуньяты, не имеет начала и никогда не прекращается.

Даже рождение и смерть имеют природу Пустоты[315].

Так как такова Истинная Реальность, оставьте

всякие сомнения и заблуждения относительно Ее».

 

Когда Дакини закончили петь гимн, наступил вечер. Погребальный костер к тому времени погас, и дом кремации опустел. Обыкновенные люди ничего не нашли внутри него, но когда ученики заглянули туда, перед взором некоторых из них предстала огромная чайтья из света. Другие увидели Гайпу-Дордже, Демчога, Санг-дю и Дордже-Па-мо. Некоторые снова видели Дордже, колокольчик, сосуд с освященной водой и другие ритуальные предметы, а кто-то – буквы, из которых были составлены Биджа-мантры[316]. Некоторым казалось, что дом кремации освещается светом, исходящим от расплавленного золота. Были еще видевшие пруд с водой, горящий огонь. Но были и такие, кто не видел ничего.

Ученики открыли дверь дома кремации, чтобы дать золе быстрее остыть и, предвкушая обрести драгоценные реликвии несравненной формы и достоинства, легли в ту ночь спать головами, обращенными к дому кремации. Рано утром Речунг увидел во сне, что пять Дакини, одетые подобно небесным йогини в шелка, с украшениями из костей и драгоценностей, вместе с большой свитой сопровождающих, цвета которых были белый, желтый, алый, зеленый и голубой, молились у погребального костра и возлагали приношения. Затем пять главных Дакини стали выносить из дома кремации шар из Света, и Речунг какое-то время смотрел на это действо, как зачарованный, но вдруг подумал, что Дакини, должно быть, унесли реликвии и пепел. Он пошел посмотреть и увидел, что все Дакини улетели. Позвав своих братьев по Вере, он вошел внутрь дома кремации и обнаружил, что все было унесено. Не осталось даже малейшей частички пыли или пепла. Он очень опечалился и, обратившись к Дакини, просил их отдать часть реликвий ради блага людей. Дакини в ответ сказали: «Что касается вас, учеников, то вы уже получили самые лучшие реликвии – вы получили Истины, с помощью которых вы узрели в себе Дхармакаю. Если этого для вас недостаточно и вы хотите иметь что-то еще, вам лучше обратиться с искренней молитвой к Джецюну. Может быть, он исполнит вашу просьбу. Что касается остальных, то для них Джецюн был не больше светляка. И они не могли понять, что он был, как Солнце и Луна. Они не заслуживают этих реликвий, которые теперь принадлежат нам». И сказав так, Дакини застыли неподвижно на небе. А ученики, признавая справедливость их слов, стали молиться:

 

«О Владыко, когда Ты был у ног Твоего Гуру,

Все заповеди его исполняя ревностно и усердно,

Ты получил все Избранные Учения, содержащие

самые глубокие Истины.

Соблаговоли удостоить нас части Твоих Священных Реликвий,

Дабы укрепляли они Веру Достойных

И помогали всем живущим возвыситься духовно.

О Владыко, когда, сидя один на вершине горы,

Ты медитировал с величайшим старанием и упорством

И сиддхи – божественных совершенств достиг,

Твое имя прославилось по всей земле.

Соблаговоли удостоить нас части Твоих Священных Реликвий,

Дабы могли им поклоняться

Все, кто видел Тебя или слышал Твое имя.

О Владыко! Когда Ты был с Твоими учениками,

Милосердным Ты был ко всем.

Мудрость и всезнание Ты излучал,

И ученики помогали Тебе, когда, исполненный

Сострадания и любви ко всем живущим,

Ты совершал свой подвиг служения.

Соблаговоли удостоить нас части

Твоих Священных Реликвий,

Дабы все Твои последователи, кому благоприятствует карма,

Могли их чтить с благоговением и Верой.

О Владыко! Когда Ты проповедовал народу,

Молоко милосердия и любви потоками Ты источал

И спас всех, и наставил на Путь,

И особо жалел глубоко уязвленных печалью.

Соблаговоли удостоить нас части

Твоих Священных Реликвий,

Дабы могли их чтить с благоговением и верой

Те, у кого нет Твоих упорства и энергии.

О Владыко! Когда иллюзорное

Тело Твое Ты оставил,

Ты показал, что достиг состояния

Совершенных Святых.

Всю Вселенную в Тело Истины Ты претворил[317]

И стал Учителем всех Святейших Дакини.

О Владыко! Смилостивись и удостой нас части

Твоих Священных Реликвий,

Дабы все Твои шишьи, собравшиеся здесь,

Поклонялись им с благоговением и верой»

 

Когда они закончили петь эту печальную молитву, из Светящегося Шара, который находился у Дакини, спустился ковчег шарообразной формы размером с яйцо. Освещаемый лучом света, он опустился прямо на место кремации. Все ученики сразу потянулись за ним, и каждый стремился взять его себе. Но ковчег снова поднялся на небо и вошел в Светящийся Шар, который все еще держали Дакини. Затем Шар разделился пополам. Одна часть сделалась троном в виде лотоса, поддерживаемым львами, на котором находились солнечный и лунный диски[318], а другая превратилась в чайтью из чистого, прозрачного хрусталя, высотой с локоть. От чайтьи исходили яркие лучи пяти цветов[319]. На конце каждого луча находилось изображение одного из Тысячи Двух Будд[320], и эти лучи с изображениями Будд окружали чайтью. Четыре яруса основания чайтьи имели изображения четырех иерархий богов-хранителей тантрийского пантеона[321], расположенные соответственно их степеням. А внутри чайтьи находилось изображение Джецюна величиной с пядь, окруженное поклоняющимися ему Дакини. Две Дакини, которые охраняли чайтью и совершали поклонение, спели гимн:

 

«О сыновья, Дэва-Кьенг, Шива-Вед,

Нган-Дзонг-Тенпа и другие,

Ученики высокого предназначения,

Одетые в хлопковую ткань,

Преисполненные истинной веры и религиозной преданности,

Вы призывали вашего Духовного Отца,

Моля его о реликвии, которую вы хотите чтить с благоговением и верой.

С такой верой молились вы и с таким усердием,

Что, воплощая в себе все совершенства Три-Каи,

Та, что узревших ее спасает от круговорота рождения и смерти,

А верящим в него приносит Просветление,

Дхармакая, чей символ сфера,

Опустился в виде ковчега яйцеобразной формы,

Которому поклонялись бы все живущие.

Он для всех предназначался,

А не для кого-то из вас, желавших взять ее захватом.

И потому в недостойных руках не может он остаться.

Но если вы снова молиться в раскаянии будете,

Не уменьшатся благодать и благословение, даруемые им.

Таково всех Будд Святое Заверение.

Боги-хранители и Демчог с ними,

Носящие погребальные украшения из человеческих костей,

В окружении сонмов Героев и Йогини[322],

Заполняют все небеса и собираются священными конклавами.

Эти Божественные существа, олицетворяющие

Мудрость Самбхога-Каи,

Быстро приходят на помощь и приносят духовные дары.

И если вы им молиться будете самозабвенно,

Не уменьшатся благодать и благословение, исходящие от них.

Таково всех Дакини Святое Заверение.

По милости Будды, который есть сама Дхармакая,

Явлены были различные образы:

Хрустальная чайтья высотою, с локоть, которую

Украшают тысяча два изображения Будд из камня,

Тантрийские Боги Четырех Орденов,

Чудесным образом явившиеся.

И если вы молиться будете самозабвенно,

Не уменьшится эта милость.

Таково всех Дхармапала[323] Святое Заверение.

Гуру – нераздельное воплощение Три-Каи,

Является в любой форме сверхъестественным образом.

И, как чудо, он явился

В этой маленькой прекрасной форме.

Если к ней из глубины сердца обратитесь

Вы с горячей молитвой,

Не уменьшится исходящая от нее благодать.

Таково Святое Заверение всех Величайших Йогов,

Которым вы можете верить.

Если Святую Веру в них всех вы сохраните,

Благо этой Веры осенит вас.

Если вы можете жить в одиночестве,

Матрики[324] и Дакини соберутся возле вас.

Если вы искренни в вашем религиозном служении,

Это будет залогом ваших достижений в Йоге.

Если к мирским приобретениям вы не стремитесь,

Ваша греховность будет искоренена.

Если вы живете не для себя и не копите богатства,

Злые духи и Мара не подойдут к вам.

Если различия в касте и вере не существуют для вас,

Это значит, что истинны ваши Взгляды или Цели[325]

Если вы сможете познать сансару и Нирвану как Пустоту,

Это значит, что вы медитируете правильно.

Если кипучей энергией и упорством вы обладаете,

Это значит, что ваши Поступки правильны.

Если от вашего гуру вы получаете пророческие предсказания,

Это значит, что ваша Преданность правильна.

Если вы можете помогать всем живущим,

Это значит, что Результат правильный.

Если гуру и шишья сердцем едины,

Это значит, что их Отношения правильны.

Если милости от богов и счастливые знамения вы получаете,

Это значит, что ваши Мысли правильны.

Преданность друг к другу, Опыт, Удовлетворенность

– Пусть они служат вам вашей долей Реликвий».

 

Исполнив гимн, Дакини продолжали держать чайтью так, чтобы главные ученики могли хорошо ее видеть. Затем они возложили ее на трон из драгоценных металлов и камней и собирались куда-то унести. Но в это время Шива-Вед-Репа начал петь гимн, в котором он умолял Дакини передать чайтью ученикам, дабы ей могли поклоняться все люди:

 

«О Отец, Ты, принявший земную форму, чтобы служить другим!

Во всех невидимых Мирах, где Истина рождается, Ты пребываешь[326].

Ты есть Сама Реальность Истинная (Дхармакая),

И к Тебе, Владыко, обращаемся мы,

Моля Тебя передать нам, Твоим шишьям,

Чайтью, которая сейчас у Дакини.

О Владыко, когда других Совершенных Йогов Ты встречал,

Подобен сокровищнице с золотом Ты был,

Йогом безупречным и совершенным.

Учитель аскетов, молитву Тебе мы возносим:

Подари нам, Твоим шишьям и последователям на Земле,

Чайтью, которая сейчас у Дакини.

О Владыко, когда Ты служил Твоему Гуру,

Как шерсть Ты был на кроткой овце,

Йогом, готовым служить и помогать всем.

О милосердный Владыко, Тебе мы возносим молитву:

Подари нам, Твоим шишьям и последователям на Земле,

Чайтью, которая сейчас у Дакини.

О Владыко, когда Ты отрекся от мира,

Как Царь Мудрых Риши Ты был.

Йог непоколебимой твердости

И безграничного мужества, Тебе, о Владыко,

Мы возносим молитву:

Подари нам, Твоим шишьям и последователям на Земле,

Чайтью, которая сейчас у Дакини.

О Владыко, когда Ты медитировал на учениях Твоего Гуру,

Как тигрица, поедающая плоть человека, Ты был.

Йог, освободившийся от всех сомнений,

О Ты, величайший в стойкости, Тебе мы молитву возносим:

Подари нам, Твоим шишьям и последователям на Земле,

Чайтью, которая сейчас у Дакини.

О Владыко, когда в безлюдных местах Ты жил,

Как непреломимый железный слиток Ты был.

Йог, колебаний не знавший,

Тебе, отказавшемуся от всякой тщеты, возносим мы эту молитву:

Подари нам, Твоим шишьям и последователям на Земле,

Чайтью, которая сейчас у Дакини.

О Владыко, когда знаки Твоих чудесных сиддхи Ты явил,

Подобен льву или слону Ты был.

Страха не ведающий и духом могучий Йог,

Тебе, бесстрашному, возносим мы эту молитву:

Подари нам, Твоим шишьям и последователям на Земле,

Чайтью, которая сейчас у Дакини.

О Владыко, когда Духовное Тепло и истинный

Опыт[327] Ты приобрел,

Как полная луна Ты был,

И всему миру светишь Ты.

Тебе, отказавшемуся от всех страстей, возносим мы эту молитву:

Подари нам, Твоим шишьям и последователям на Земле,

Чайтью, которая сейчас у Дакини.

О Владыко, когда Ты Твоих учеников достойных наставлял,

То было подобно встрече линзы с солнцем.

Ты сиддхов создал, о Йог,

И Тебе, милосердному, мы молимся:

Подари нам, Твоим шишьям и последователям на Земле,

Чайтью, которая сейчас у Дакини.

О Владыко, когда богатство шло к Тебе,

Как капли ртути на Земле, Ты был не загрязнен

Стяжательством, о Йог,

И Тебе, безгрешному, мы молимся:

Подари нам, Твоим шишьям и последователям на Земле,

Чайтью, которая сейчас у Дакини.

О Владыко, когда во главе собраний многолюдных Ты сидел,

Как солнце, восходящее над миром, Ты был,

И всех Ты просвещал, о Йог,

И Тебе, Мудрому и Милосердному, мы молимся:

Подари нам, Твоим шишьям и последователям на Земле,

Чайтью, которая сейчас у Дакини.

О Владыко, когда с людьми встречался Ты,

Как мать с сыном встречался с ними Ты.

О Йог, добра Ты столько сделал им.

И Тебе, Сострадающему, молимся мы:

Подари нам, Твоим шишьям и последователям на Земле,

Чайтью, которая сейчас у Дакини.

О Владыко, когда Ты уходишь в мир горний,

Ты подобен источнику всех благ.

О Йог, Ты, исполняющий все желания,

Тебе, Непревзойденному, молитву мы возносим:

Подари нам, Твоим шишьям и последователям на Земле,

Чайтью, которая сейчас у Дакини.

О Владыко, когда Ты пророчествовал,

То было, как длани поднесение к устам при

совершеннейшем исполнении песни.

О Йог, Ты никогда не ошибался.

Тебе, знающему Три Времени, молитву мы возносим:

Подари нам, Твоим шишьям и последователям на Земле,

Чайтью, которая сейчас у Дакини.

О Владыко, когда Ты милости расточал,

Ты был, как отец, одаривающий сына.

О Йог, Ты ничего не скрывал и не жалел отдать.

И Тебе, Милостивому, мы возносим эту молитву:

Подари нам, Твоим шишьям и последователям на Земле,

Чайтью, которая сейчас у Дакини».

 

По окончании молитвы образ Джецюна, который находился в чайтье, ответил Шива-Вед-Репе псалмом, посвященным различиям между внешне похожими вещами:

 

«О ты, со счастливой судьбой и преданный Вере,

Ты молишься мне самозабвенно.

Внемли мне, мой ученик достойный, одетый в белое платье из хлопка.

О всепроникающей Дхармакае, познанной мной

(Ее истинная природа – Пустота),

Никто не может сказать: «Я владею Ею» или «Я потерял Ее».

Когда Пространством поглотилось земное тело,

Осталась все же от него реликвия яйцеобразной формы

И стала чайтьей, излучающей сиянье.

В его пределах все трудиться могут и приобретать заслуги.

А чайтья в мире горнем навсегда пребудет,

Охраняемая Дакини Пяти Чинов.

Небожители и Дакини будут ей поклоняться,

А если в мире людей она останется, постепенно она исчезнет.

Вы, мои духовные сыновья и ученики, уже получили

свою долю реликвий –

Знание, с помощью которого вы смогли постичь в себе Дхармакаю.

Это дороже реликвий и пепла.

Когда вы стремитесь к Ее постижению,

О сходствах, приводящих к ошибке, вы должны знать.

Не забывайте о них и память об этом храните в вашем сердце,

И держитесь Правого Пути и сторонитесь Неправого.

Служение совершенному гуру

И служение человеку удачливому

Могут казаться похожими,

И потому будьте осторожны, чтобы не ошибиться.

Истинное познание Пустоты

И иллюзорные видения ума

Могут казаться похожими,

И потому будьте осторожны, чтобы не ошибиться.

Познание путем медитации Чистого,

Незапятнанного Состояния

И погружение в Безмятежное Состояние во время транса

Могут казаться похожими,

И потому будьте осторожны, чтобы не ошибиться.

Глубокое интуитивное прозрение

И глубокая убежденность в том, что «Это правильно»,

«Это истинно»,

Могут казаться похожими,

И потому будьте осторожны, чтобы не ошибиться.

Ясное постижение Неизменяющегося Ума[328]

И благородное стремление служить другим

Могут казаться похожими,

И потому будьте осторожны, чтобы не ошибиться.

Завоевания в сфере духа, являющиеся следствием

Связанных Причин,

И временная заслуга, приносящая земное богатство,

Могут казаться похожими,

И потому будьте осторожны, чтобы не ошибиться.

Духовная помощь и пророческие указания, получаемые

от божественных защитниц – Матрик и Дакини,

И искушения от злобных духов и элементалов

Могут казаться похожими,

И потому будьте осторожны, чтобы не ошибиться.

Благие наставления от Дакини

И искушения и препятствия, чинимые Марой,

Могут казаться похожими,

И потому будьте осторожны, чтобы не ошибиться.

Сфера Дхармакаи совершенная

И сфера для реликвий, изготовленная из земного вещества,

Могут казаться похожими,

И потому будьте осторожны, чтобы не ошибиться.

Воплощенный цветок Нирманакаи

И небесный цветок чувственного рая

Могут казаться похожими,

И потому будьте осторожны, чтобы не ошибиться.

Чайтья, сотворенная чудесным образом богами,

И чайтья, которую показывают демоны,

Могут казаться похожими,

И потому будьте осторожны, чтобы не ошибиться.

Сияющее гало, символизирующее мир явлений,

И радуга, вызываемая обычными естественными причинами,

Могут казаться похожими,

И потому будьте осторожны, чтобы не ошибиться.

Вера, являющаяся результатом кармических связей прошлого[329]

И вера, пробуждаемая искусственными способами,

Могут казаться похожими,

И потому будьте осторожны, чтобы не ошибиться.

Истинная вера, рожденная из сердца,

И традиционная вера, основанная на чувстве стыда и долга,

Могут казаться похожими,