Проклятие великого магистра

Переезд пап из «вечного города» «под охрану» французского короля не был последней неожиданностью, уготованной современникам Филиппом IV. Не меньшую огласку по всей Европе получило так называемое дело тамплиеров: Рыцари ордена тамплиеров (храмовников) были среди последних христиан, оставлявших в 1291 г. Палестину. Многие из них пали в заключительных боях эпохи Крестовых походов. Но в Европе к братьям относились настороженно. Ходили слухи, что от долгого соседства с «язычниками» орден заразился ересями, что жадные тамплиеры бесчестным путем скопили неслыханные богатства и что Палестина пала только из-за нерадения погрязших в грехах и роскоши храмовников.

Всем этим слухам неожиданно «поверил» Филипп IV Красивый. Недаром про короля говорили, что хотя его коварство и жестокость не знают пределов, но их превосходит его жадность. Похоже, что слухи о сокровищах братьев послужили главной причиной их ареста по всей Франции в одну из ночей 1307 г. В заключении оказался и глава ордена — великий магистр.

«Авиньонский» папа скрепя сердце призвал и других европейских государей последовать примеру французского короля. В последующие месяцы аресты братьев ордена прокатились по всей Европе — от Испании до Кипра. Началось многолетнее следствие, а затем и судебный процесс. Тамплиеров обвиняли в том, что они отрекались от Иисуса Христа, плевали на распятье, поклонялись идолам, погрязли во всевозможных пороках. Тамплиеры сознавались под пытками во всем, но на суде от своих показаний отказывались. Тем не менее больше полусотни тамплиеров были сожжены на кострах.

В 1314 г. великий магистр вместо того, чтобы смиренно покаяться после объявления ему приговора о пожизненном заключении, публично вновь отверг все обвинения. Тогда через несколько часов по приказу Филиппа IV его сожгли. Так был разгромлен орден, с именем которого была неразрывно связана вся эпоха Крестовых походов. Эпоха, ушедшая в прошлое.

Через месяц после гибели великого магистра тамплиеров скончался папа, через десять — неожиданно умер во цвете лет Филипп IV. По стране поползли мрачные слухи о том, что перед смертью великий магистр якобы успел произнести страшное проклятие и что еще более тяжкие беды ждут преемников Филиппа IV и все Французское королевство...

Главное препятствие

Победы Филиппа IV над папой и тамплиерами не были случайными. Усилиями нескольких поколений французских королей страна постепенно превращалась в самую мощную державу Европы. Французские короли, не гнушаясь самыми жестокими средствами, собирали земли, подчиняли себе отдельных герцогов и графов... Большим препятствием на пути объединения Франции были обширные владения Плантагенетов, принадлежавшие английскому королю. Хотя Филипп II Август и отвоевал в начале XIII в. Нормандию, большие области на юго-западе по-прежнему были у англичан. Из-за них между Англией и Францией то и дело вспыхивали раздоры. В конце концов этот давний спор привел к самой долгой и тяжелой войне средневековья, получившей название Столетняя война (1337— 1453). В этой войне были поставлены под вопрос все былые успехи французских королей по объединению страны. Более того, речь шла даже о том, сохранится ли вообще Французское королевство.

Начало самой долгой войны

Вскоре после смерти Филиппа IV Красивого род его пресекся. Династия Капетингов, правившая Францией с X в., угасла. Законными наследниками во Франции признали родственное ей семейство Валуа. Но английский король Эдуард III объявил, что он — родной внук Филиппа IV, а потому имеет больше прав на престол, чем любой из Валуа.

Чтобы отклонить требования английского короля, хитрые французские юристы раскопали в древнем законе времен Хлодвига — Салической правде — строку, где говорилось, что земля не может перейти по наследству женщине. Юристы сказали, что, во-первых, королевство — это тоже земля и, следовательно, во-вторых, мать Эдуарда III, она же дочь Филиппа IV, не могла передать сыну права на французский престол, поскольку их у нее попросту не было.

Спор о праве наследования стал решаться оружием. В 1337 г. французский король заявил, что он забирает у английского короля его владения на юго-западе Франции. В ответ Эдуард III объявил Франции войну.

На полях сражений

Война между Англией и Францией быстро стала чуть ли не общеевропейской. Шотландия поддерживала Францию, Португалия — Англию, Кастилия — Францию... Рыцари со всей Европы отправлялись воевать на той или другой стороне.

Англичане довольно быстро наголову разгромили французский флот и перешли в наступление на суше. Воевали тогда долго, а большие сражения были редки. Только в 1346 г. состоялась первая серьезная битва — сражение при Креси. В нем французская армия была наголову разбита.

Силу английской армии составляли пехотинцы, набранные из свободных крестьян. Английские лучники стреляли на очень большие расстояния с удивительной скоростью и меткостью. Рыцарская конница получала жалованье прямо из королевской казны, а потому беспрекословно слушалась приказов короля и его военачальников. Что же касается французской армии, то она состояла в основном из отдельных рыцарских отрядов, собранных крупными полунезависимыми от короля сеньорами. О настоящем единоначалии гордые французские герцоги и графы и слышать не желали. Рыцари презирали воинскую дисциплину, высокомерно относились к пехотинцам.

С каждым годом война становилась все ожесточеннее.

Англичане осадили порт Кале — «морские ворота Франции». Двенадцать месяцев безуспешно пытался Эдуард III взять брошенный на произвол судьбы французским королем город. Когда же обессилевшие горожане решили сдаться, Эдуард в ярости потребовал публичной казни шести самых уважаемых и знатных граждан. Только при выполнении этого условия король соглашался пощадить остальных жителей. И эти шесть человек сами добровольно согласились принять смерть ради своих сограждан... Английская королева на коленях умолила Эдуарда III пощадить шестерых героев, но зато все горожане были выселены из Кале, а их место заняли англичане.

На юго-западе Франции наводили ужас беспощадные рейды сына английского короля — Эдуарда, прозванного за цвет лат Черным Принцем. В 1356 г. большая французская армия настигла вдвое меньший отряд Черного Принца при Пуатье.

Эдуард готов был отдать всю добычу и пленных, вернуть все крепости и замки — лишь бы французы пропустили его. Но французский король потребовал, чтобы Черный Принц сдался со всей свитой и отправился во французскую тюрьму. Тогда англичане приготовились защищаться до последнего...

К концу сражения погиб весь цвет французского рыцарства. Сам французский король Иоанн Добрый попал в плен. Причины столь неожиданного и сокрушительного поражения были те же, что и при Креси. Теперь англичанам возвратили многие древние владения Плантагенетов во Франции.

Война стала принимать очень опасный для Франции оборот. И это тоже стало одной из неожиданностей для современников...

Вопросы

1. Вспомните, что такое борьба за инвеституру и чем знаменита Каносса.

2. Сравните положение церкви при папах Григории VII и Бонифации VIII. Что изменилось в христианском мире за прошедшее время?

3. Почему французские короли легко одержали окончательную победу над папами, но не смогли противостоять войскам английского короля?

4. Каковы причины Столетней войны и почему она охватила почти всю Европу?

Из «Хроник» французского поэта и хрониста Фруассара о битве при Креси 1346 г.

Когда король Филипп дошел вплоть до того места, близ которого расположились в боевом порядке англичане, и он увидел их,— кровь вскипела в нем, ибо он слишком их ненавидел. Так, он нисколько не удерживал себя от того, чтобы вступить с ними в бой, равно как и не имел надобности в том, чтоб принуждать себя к этому, а сказал своим маршалам: «Пропустите вперед наших генуэзцев и начинайте бой во имя Бога и монсеньера Дионисия святого!» Там было этих генуэзских стрелков из арбалета примерно 15 тысяч, которые не были в состоянии начать битву, так как сильно устали и измучились из-за длительного перехода...

Когда генуэзцы были все собраны и выстроены и должны были начать наступление, то они принялись удивительно громко горланить; и делали они это, чтобы поразить англичан, но англичане молча стояли на месте и не обращали на это ровно никакого внимания. Во второй раз еще также завопили и подвинулись немного вперед, но англичане продолжали молчать, не двигаясь ни на шаг. Еще и в третий раз завопили очень громко и пронзительно, прошли вперед, натянули тетивы своих арбалетов и начали стрелять. А английские стрелки из лука, когда они увидели такое положение вещей, продвинулись немного вперед и стали с большим мастерством пускать в генуэзцев свои стрелы, которые опускались и вонзались так густо, словно снег. Генуэзцам никогда еще не приходилось встречаться в бою с такими стрелками из лука, какими были английские, — и когда они почувствовали эти стрелы, пронзающие им руки, ноги и голову, то были тотчас же разбиты. И многие из них перерезали тетивы своих луков, а некоторые бросали лук наземь, так они принялись отступать.

Рядом с ними и англичанами стояли плотными рядами рыцари, верхом на богато убранных конях и роскошно одетые, которые наблюдали за схваткой генуэзцев и за тем, как они сражались; так что когда они пытались повернуть назад, то не смогли этого сделать. Ибо король Франции, сильно разгневавшись при виде их жалкого строя и того, что они потерпели поражение, так повелел и сказал: «Теперь же перебейте эту шваль: они обременяют нас и без толку загораживают нам путь». И было видно там, как рыцари, зажатые между ними, стали их избивать, и многие спотыкались среди них и падали между ними, не будучи более в состоянии подняться. А англичане по-прежнему усиленно стреляли в самую гущу толпы, и ни один выстрел не пропадал даром, ибо стрелы вонзались и падали среди державшихся рыцарей или же среди тех, что падали там и спотыкались в самом плачевном состоянии, — и могли они быть подняты с земли не иначе, как с усиленной помощью (своих) людей. Так началась битва между Бруа и Креси.

Из «Нормандской хроники» о битве при Пуатье 1356 г.

Король Иоанн так преследовал принца, что настиг его близ Пуатье, где тот расположился лагерем в лесу, и с ним все его люди... И было людей у принца свыше 8 тыс. бойцов, из которых он имел около 3 тыс. тяжело вооруженных, а остальных — стрелков. Настолько войско короля Иоанна приблизилось к войску принца, что одно видело другое, и ждали на следующий день боя... Чтобы получить перемирие, принц соглашался вернуть королю Иоанну все замки и крепости, которые он завоевал в королевстве Французском и которые находились в его руках уже 3 года, и заплатить 100 тыс. флоринов; принц соглашался оставаться пленником и заложником, пока все это не будет выполнено и устроено, с тем чтобы все его люди могли уйти без боя. Эти предложения король Иоанн отклонил и сказал... чтобы принц и все его люди сдавались... на его милость или же он попытается взять их силой. Когда принц узнал ответ, он построил своих людей и ожидал битвы в... страхе, потому что король Иоанн имел большое войско...

Англичане образовали два крыла из своих стрелков из лука по бокам своей боевой линии и построились в боевой порядок на большом поле, покрытом виноградником и обнесенном изгородью, в которой имелось много проломов. Король Иоанн имел до 12 тыс. тяжеловооруженных, но мало других бойцов, как-то: стрелков из лука и арбалета, и из-за этого английские стрелки попадали более верно, когда дело дошло до битвы. Король Иоанн образовал несколько боевых линий и поручил первую из них маршалам, которые так спешили схватиться с врагом, что линия короля была еще далеко позади, а маршалы прошли уже через изгородь и вошли в соприкосновение с англичанами внутри загороженного поля, где те стояли в боевом порядке. И тотчас были они разбиты, и большая часть их людей убита и взята в плен... И тотчас вслед затем подошел герцог Нормандский, имевший очень густую линию тяжеловооруженных, но англичане собрались у проломов изгороди и вышли немного вперед; некоторые из людей герцога проникли за ограду, но английские стрелки принялись пускать такую тучу стрел, что линия герцога стала пятиться назад, и тогда англичане перешли в наступление на французов. Тут большое количество людей из боевой линии герцога было убито и взято в плен, многие ушли, а часть соединилась с корпусом короля, который теперь только что подходил. Бойцы герцога Орлеанского разбежались, а те, которые остались, присоединились к корпусу короля. Англичане стянули свои ряды и немного перевели дух, а король и его люди прошли большой и длинный путь, что их очень утомило. Тогда король и его корпус стали смыкаться, и тут произошла большая и жестокая битва, и многие англичане поворачивали и убегали, но французы так скучились под жестоким обстрелом лучников, попадавших им в головы, что большинство их не могло сражаться, и они падали один на другого. Тут стало ясно поражение французов. Тут были взяты в плен король Иоанн и его сын Филипп... И не столь велико было число убитых в этой битве, сколь тяжело поражение.

Вопросы

1. Какие общие причины привели французов к поражению и в битве при Креси и в сражении при Пуатье?

2. Сравните английскую и французскую армии.

3. Что оказалось важнее для исхода каждой из битв: ошибки французских полководцев или мастерство английских?

§ 49. «Чёрная смерть» и вокруг неё

Эпидемия

Население Западной Европы с XI в. постоянно увеличивалось. К XIV в. оказалось, что прокормить такую массу людей становится все труднее. Почти все пригодные для обработки земли в Европе были расчищены и засеяны, но даже самых больших урожаев лишь с трудом хватало на всех. Что же говорить о годах неурожайных? А они случались все чаще, потому что в Европе с начала XIV в. ухудшается климат — становится холоднее и дождливее. Голод снова частый гость. Но самое худшее было еще впереди — ослабленные частым недоеданием люди легко становились жертвами всевозможных болезней. В 1347 г. началась эпидемия самой страшной из них...

Врач и больной. Гравюра (XV в.)

Какие-то европейские корабли, пришедшие с Востока в порт Мессина на Сицилии, случайно завезли в трюмах черных крыс — разносчиков особенно жестокой разновидности чумы. Зараза мгновенно распространилась почти по всей Западной Европе. Всюду она приносила с собой смерть. Одни люди умирали в долгих мучениях, другие внезапно. Особенно лютовала эпидемия в городах. Порой уже некому было хоронить мертвецов. Примерно за три года этого неслыханного бедствия население Европы уменьшилось почти на треть. Но в некоторых областях вымирало и до трех четвертей жителей. Люди в ужасе бежали из зачумленных городов — и... разносили с собой смертельную инфекцию. Много десятилетий спустя европейцы с содроганием вспоминали о временах «Черной смерти» — так стали называть эту страшную болезнь середины XIV в.

Распространение эпидемии чумы по Европе в середине XIV в.

Виновные во всем

Причин ужасного мора, естественно, никто толком не знал, но обезумевшие от страха люди готовы были поверить любой нелепице, лишь бы найти виновного в постигшем их бедствии. Досужие языки тотчас же разнесли молву: евреи отравили колодцы, чтобы извести со свету христиан. Эти слухи стали причиной гибели многих тысяч людей по всей Европе, особенно в Германии. Обезумевшие толпы громили еврейские кварталы, заживо сжигали десятки семей в их собственных домах.

Еврейские общины издавна существовали почти в каждом европейском городе. Во времена Меровингов и позже еврейские купцы поддерживали тесные торговые связи между Западной Европой и Востоком. По этой причине многие европейские государи относились к евреям благосклонно. Порой за свое покровительство они собирали с евреев особый налог. Евреи были единственной заметной группой иноверцев (если не считать еретиков) в католической Европе. Они придерживались своей древней религии — иудаизма.

Евреи жили обычно по собственному праву, сами избирали людей, отстаивавших интересы общины перед городскими властями, и вообще пользовались самостоятельностью в своих внутренних делах. Несли евреи и определенные обязанности перед городом, в котором жили. Например, в случае вражеского нападения в некоторых городах иудеям, как и христианам, поручали оборонять участок городской стены. Правда, во многих местностях евреям со временем стали запрещать носить оружие.

С XI в. положение евреев в Западной Европе начинает ухудшаться. Первый Крестовый поход сопровождался дикими еврейскими погромами в городах вдоль Рейна и Дуная. Церковь и светские власти стали требовать, чтобы евреи носили особую одежду, издалека бросавшуюся в глаза. Иноверцев-чужаков начинают бояться, от них ожидают явного или тайного вредительства. Со временем все больше занятий оказываются для евреев запретными, ведь их, как правило, не принимали ни в ремесленные цехи, ни в купеческие гильдии. Запрещали им и приобретать землю. Зато позволяли, скажем, быть старьевщиками. Многим евреям не оставалось ничего иного, как заняться ростовщичеством — профессией, необходимой обществу, но запрещенной христианам церковью.

Начались и изгнания иудеев из городов и целых стран. Последних евреев из Англии выслали в 1290 г., из Франции — в 1394 г. Только революции, произошедшие в этих странах в XVII—XVIII вв., отменили запреты на возвращение евреев.

После «Черной смерти» оставшихся в живых евреев изгоняли «навсегда» из многих германских городов. Вернуться назад им разрешили сравнительно быстро, но от их былых свобод мало что осталось. Теперь кварталы, где теснились еврейские семьи, огораживали стенами с запиравшимися на ночь воротами. Такие кварталы получили название гетто. Неприязнь к соседям-иноверцам постоянно подогревалась то заявлениями, что Иисус Христос был распят именно евреями, то россказнями о якобы принятых у иудеев ужасных обрядах.

Переход еврея из иудаизма в христианство резко улучшал его общественное положение, потому что в средние века «чужими» считали не столько представителей другого народа, сколько приверженцев иной религии. Тем не менее сменивших иудаизм на христианство было мало — несмотря на все невзгоды, евреи предпочитали придерживаться своей веры.

Сожжение брошенных в ров евреев. Гравюра (XV в.)

Евреям-изгнанникам приходилось искать себе новые места для поселения, прежде всего в Восточной Европе. Но и там в них часто продолжали видеть виновников чуть ли не всех мыслимых и немыслимых бед...

Чума и экономика

Бедствия XIV в. привели не только к резкой убыли населения, к массовым преследованиям евреев. Произошли серьезные изменения в хозяйственной жизни Европы. Прежде всего выжившие, особенно в городах, стали обладателями денег и имущества сотен и тысяч погибших от эпидемии и погромов. После страшных лет бедствий появились невероятно богатые люди — основатели будущих купеческих и банкирских династий. Поэтому торговая жизнь в Европе после «Черной смерти» не только не замерла, но, напротив, сильно оживилась.

Потребность в продовольствии резко снизилась, а значит, можно было либо вообще перестать обрабатывать трудные земли, либо же выращивать на них не зерно, а какие-нибудь более выгодные культуры. Не случайно в это время пустеют многие поля, а на остальных рожь и пшеница все больше уступают место овощам, виноградникам, растениям, из которых добывали дорогие красители... Крестьяне после «Черной смерти» стали продавать на рынке больше, чем до эпидемии. Торговля оживилась настолько, что порой выгоднее было привезти отличное зерно из Восточной Германии, Прибалтики или Польши на Запад, чем выращивать на месте. Сельское хозяйство во второй половине XIV и в XV в. уже трудно назвать натуральным — крестьяне стали все больше производить продуктов для продажи на рынок.

Вопросы

1. Расскажите об экономическом развитии Европы накануне «Черной смерти».

2. Как вы думаете, в чем могли видеть причины чумы различные группы населения?

3. Что вы знаете об истории еврейского народа в древности?

4. Что общего в иудаизме и христианстве и каковы их основные различия?

Из «Декамерона» Джованни Боккаччо

Итак, со времен спасительного вочеловеченья Сына Божия прошло уже тысяча триста сорок восемь лет, когда славную Флоренцию, лучший город во всей Италии, посетила губительная чума; возникла же она, быть может, под влиянием небесных тел, а быть может, ее наслал на нас за грехи правый гнев Божий, дабы мы их искупили, но только за несколько лет до этого она появилась на Востоке и унесла бессчетное число жизней, а затем, беспрестанно двигаясь с места на место и разросшись до размеров умопомрачительных, добралась наконец и до Запада. Ничего не могли с ней поделать догадливость и предусмотрительность человеческая, очистившая город от скопившихся нечистот руками людей, для этой цели употребленных, воспрещавшая въезд больным, распространившая советы медиков, как уберечься от заразы; ничего не могли с ней поделать и частые усердные моления богобоязненных жителей, принимавших участие в процессиях, как равно и в других видах молебствий,— приблизительно в начале весны вышеуказанного года страшная болезнь начала оказывать пагубное свое действие и изумлять необыкновенными своими проявлениями...

Чума распространялась тем быстрее, что больные, общаясь со здоровыми, их заражали,— так пламя охватывает находящиеся поблизости сухие и жирные предметы. Весь ужас был в том, что здоровые заболевали и гибли не только после беседы и общения с больными,— заражались этою болезнью однажды дотронувшиеся до одежды или же еще до какой-либо вещи, до которой дотрагивался и которой пользовался больной...

...Теперь люди умирали не только без плакальщиц, но часто и без свидетелей, и лишь у гроба весьма немногочисленных горожан сходилась родня, и тогда слышались скорбные пения и проливались горючие слезы... Мелкота и большинство людей со средним достатком являли собой еще более прискорбное зрелище: надежда на выздоровление или же бедность удерживали их у себя дома, среди соседей, и заболевали они ежедневно тысячами, а так как никто за ними не ухаживал и никто им не помогал, то почти все они умирали. Иные кончались прямо на улице, кто — днем, кто — ночью, большинство же хотя и умирало дома, однако соседи узнавали об их кончине только по запаху, который исходил от их разлагавшихся трупов. Весь город был полон мертвецов.

...Не говорю уже о замках, ибо замок есть тот же город, только меньших размеров, но и в раскиданных там и сям усадьбах и в селах крестьяне с семьями, все эти бедняки, голяки, оставленные без лечения и ухода, днем и ночью умирали на дорогах, в поле и дома — умирали так, как умирают не люди, а животные. Вследствие этого у сельчан, как и у горожан, наблюдалось ослабление нравов; они запустили свое хозяйство, запустили все свои дела и, каждый день ожидая смерти, не только не заботились о приумножении доходов, которые они могли получить и от скота и от земли, о пожинании плодов своего собственного труда, но, напротив того, старались все, имеющееся у них, тем или иным способом уничтожить. Волы, ослы, овцы, козы, свиньи, куры, далее верные друзья человека — собаки, изгнанные из своих помещений, безвозбранно бродили по заброшенным нивам, на которых хлеб был не только не убран, но даже не сжат... Если оставить окрестности и возвратиться к городу, то что может быть красноречивее этих чисел:...с марта по июль отчасти в силу заразительности самой болезни, отчасти потому, что здоровые из боязни заразы не ухаживали за больными и бросали их на произвол судьбы, в стенах города Флоренции умерло, как уверяют, сто с лишним тысяч человек, а между тем до этого мора никто, уж верно, и предполагать не мог, что город насчитывает столько жителей. Сколько у нас опустело пышных дворцов, красивых домов, изящных пристроек, — еще так недавно там было полным-полно слуг, дам и господ, и все они вымерли, все до последнего кучеренка! Сколько знатных родов, богатых наследств, огромных состояний осталось без законных наследников! Сколько сильных мужчин, красивых женщин, прелестных юношей, которых даже Гален, Гиппократ и Эскулап признали бы совершенно здоровыми, утром завтракало с родными, товарищами и друзьями, а вечером ужинало со своими предками на том свете!