Из истории теории аргументации

Теория аргументации начала складываться еще в древности, в период, на­званный немецким философом К. Ясперсом «осевым временем» (VII-II вв до н.э). В этот довольно продолжительный период в Китае, Индии и на Западе почти одновременно начался распад мифологического миросозерцания; переход от миба к логосу. Новое, возникшее в эту эпоху в трех упомянутых культурах, сводится к тому, что человек осознает бытие в целом, самого себя и свою конеч­ность. Перед ним открывается беспощадность окружающего мира и собственная беспомощность. Стоя над пропастью, он задумывается над радикальными во­просами, ищет освобождения и спасения.

Не удовлетворённый объяснением мира в форме мифа, человек все больше обращается к своему разуму. Начинает формироваться наука логика, иссле­дующая законы и операции правильного мышления, а чуть раньше и теория аргументации — дисциплина, изучающая технику убеждения.

Логика и аргументация

Интерес ктеории аргументации предполагает определённую социальную сре­ду. Он возникает лишь в обществе, в котором существует потребность в убеждении посредством речи, а не путем принуждения, насилия, угроз и т.п. Реальная прак­тика убеждающих речей должна постоянно подталкивать теорию, описывающую сложную механику воздействия на убеждения людей. Иными словами, развитие теории аргументации предполагает демократическое общество, в котором жи­вое, постоянно меняющееся слово, а не закосневшие пропагандистские штампы, выступает как основное средство воздействия на умы и души людей.

Теория аргументации вплоть до середины XX в., называлась риторикой. Она достигла расцвета в древней Греции, но уже в древнем Риме, как только демократия начала постепенно подавляться, риторика довольно быстро при­шла в упадок.

Первыми учителями красноречия в древней Греции были Тисий и Корак. Они ввели в обиход понятие плана ораторской речи, подвергли схематизации ее содержание. Повышенное внимание уделялось использованию жалоб, при­званных вызывать сострадание аудитории. Постепенно выработался целый комплекс приемов убеждения. Сократ сравнивал эти приемы с теми, которым обучают в школах борьбы. Риторика как обучение способам победить про­тивника в состязании за доверие слушателей рассматривалась как исскуство интеллектуальной борьбы.,

Особых успехов в исследовании искусства убеждения и в обучении ему доби­лись философы-софисты. Они первыми стали брать за это плату, что шокировало всех тех, кто обучал философии и риторике бесплатно. Софист Протагор в конце концов по уровню богатства превзошел знаменитого скульптора Фидия.

Софисты понимали речи как искусство, подчиняющееся определенным приемам и правилам, и подчеркивали, что она далеко не всегда копирует ре­альность, но допускает ложь и обман. Протагор настаивал на том, что «человек есть мера всех вещей» и что как кому кажется, так оно и есть на самом деле. Он уверял, что способен заставить слушателей в корне изменить свои убеждения по любому вопросу. Горгий выдвинул идею условности человеческого знания, или мнения. Из того, что убеждения людей неустойчивы, вытекало, что с помощью слов можно менять представления слушателя или читателя в соответствии с намерениями оратора (автора).

Подчеркивая изменчивость человеческих убеждений и их зависимость от множества противоречивых факторов, софисты все более отказывались от идеи, что главное, к чему должен стремиться оратор, — это выяснение истины и добра. Они ставили своей целью научить выдавать слабое за сильное, а сильное — за слабое, совершенно не заботясь о том, как все обстоит на самом деле. Поэтому поводу с софистами остро полемизировал Сократ.

Противопоставление софистами правдоподобия истине и моральная не­разборчивость предложенной ими концепции искусства убеждения заставили Платона задуматься над построением риторики на совершенно иных прин­ципах. Не следует пытаться силой слова заставлять малое казаться большим,

Основы логики с задачами и упражнениями

а большое — малым, говорить сжато по важным предметам и беспредельно пространно — по пустяковым. Всякая речь, указывал Платон, должна быть со­ставлена словно живое существо, у нее должно быть тело с головой и ногами, причем туловище и конечности должны подходить друг другу и соответствовать целому. В содержании речи плавное — постигнуть суть предмета, определить, к какому роду относится то, о чем оратор собирается говорить. Он должен также иметь ясное представление об аудитории, в которой произноситься речь, и обосновных особенностях человеческой души. Кто не учтет природных свойств своих слушателей, не будет способен разделять сущее по видам и охватывать единой идеей каждый отдельный случай, тот никогда не овладеет искусством красноречия. J

Возникновение риторикигкак особой научной дисциплины изучающей спо­собы речевого воздействия на убеждения людей, можно связывать с написанием Аристотелем книги «Риторика».

В духе уже сложившейся традиции Аристотель определял риторику как «способность находить возможные способы убеждения относительно каждого предмета. Иными словами, эта наука должна исследовать универсальные, не зависящие от обсуждаемых объектов способы, или приемы, убеждения.

Аристотель выделял три фактора, определяющих убедительность речи:

— характер самой речи;

— особенности говорящего (оратора);

— особенности слушающих (аудитории).

Первый фактор можно назвать внутренним, два других — внешними.

В «Риторике» Аристотель обсуждал такие темы, как счастье, благо (ценность), прекрасное, справедливость, удовольствие и т.д. Он говорил также об особен­ностях аудитории и основных требованиях к оратору. Можно сказать, что речь шла преимущественно о внешних факторах убеждения и почти не рассматрива­лись внутренние факторы, связанные с самой речью. Но как раз исследование этих факторов должно быть определяющим в риторике. Неудивительно, что исходное определение риторики как науки о способах убеждения оказалось реализованным Аристотелем лишь частично. Внутренние факторы убеждения он отнес к компетенции только логики, что было существенным упрощением реальных процессов убеждения.

Подобная односторонняя трактовка риторики была обусловлена особен­ностями античного стиля мышления, за рамки которого не мог выйти и Ари­стотель. Античность настаивала на исключительном значении для убеждения логического доказательства. Способ убеждения, утверждал Аристотель, есть некоторого рода доказательство, ибо мы тогда более всего в чем-нибудь убеж­даемся, когда нам представляется, что это доказано. Другая ограниченность античного мышления — пренебрежение опытным, эмпирическим подтвержде­нием выдвигаемых идей. Аристотель говорил вскользь об «оружии фактов» и о необходимости вероятностных рассуждений, если нет твердых доказательств. Но эти ссылки на опыт не играли сколько-нибудь существенной роли и его

Трактовке риторики. Основной способ убеждения - логическое доказательство, опыт же, к котрому иногда приходится прибегать, не дает ни наженого знания ни твердого убеждения.

В дальнейшем эти две особенности античной риторики – стремление свести все надежные способы убеждения к доказательству и принципиальное недоверие к опыту -долгое время принимались как сами собою разумеющиеся. В итоге они привели к многовековому застою риторики.

Со времен Цицерона, написавшего три интересных трактата об ораторском искусстве, риторика как наука об убеждении почти остановилась в своем развитии. Во всякое сл_учае, она не породила ни одной сколько-нибудь заметной идеи. Материал, накопленный риторикой, начал использоваться стилистикой и поэтикой, являющимися разделами лингвистики.

Уже у Квинтиллиона убеждение выступает в качестве возможной, но отнюдь не главной цели' речи оратора. Из искусства убеждающей речи риторика все более превращалась в искусство красноречия. Построение искусственных, опирающихся на неясные посылки доказательств и красивость выражения на

полгое время стали самоцелью риторической практики.

В Средние века широко использовались аргументы ктрадиции и кавторите-TV («классике») Тем не менее в теории риторики по-прежнему говорилось о том, что убедительностьречи определяется количеством приведенных в ней логиче-скиправильных доказательств и используемыми словесными украшениями.Возрождение риторики началось только в середине XX в, прежде всего под. влиянием логического исследования естественного языка.

Новая риторика восстановила то позывное, что было в античной риторике, отбросила предрассудок будто процедура убеждения всегда сводится к построению логического доказательства и стала уделять особое внимание эмпирическому обоснованию, а также обоснованию путем ссылки на традицию, здравый смысл, интуицию, веру, вкус и т.д.

В формировании идей новой риторики, все чаще называвшейся теорией аргументаци!,, важную роль сыграли работы Х.Перельмана, Г. ДжонстонаРХроо^ тендорста, Ф. ван Еемерена и др. Однако и в настоящее время риторика лишена единой общей теории или немногих, конкурирующих между собою концепции и представляет собой едва ли обозримое поле различных мнении на предмет этой теории, ее основные проблемы и перспективы развития.

Таким образом, в течение почти двух тысячелетии основное содержание риторики мало чем отличалось от того, что было сделано в античности. Новая риторика, или теория аргументации, в корне изменила положение В итоге старая риторика сделалась частным, не особенно существенным фрагментом новой-

Как уже отмечалось, в классическом своем смысле слово «риторика» озна­чает теорию способов убеждения. Если это слово понимается более широко и. включае также формирование практических навыков убеждения, оно означает искусство убеждения. 100

Основы логики с задачами и упражнениями

У слова «риторика» имеется, однако, и другой смысл, не связанный непо­средственно с убеждением. И с этой точки зрения она является не междисциплинарным исследованием убеждающих речей, а разделом лингвистики изучающим интенциональную, направленную на слушателя речь. Такая речь вызывает разнообразные реакции слушателя: пробуждает чувства радости или огорчения, одобрения или неодобрения, ликования или негодования и т.д. Лингвистическая риторика изучает приемы вызывания желаемой реакции на сообщение у аудитории. Этот раздел лингвистики имеет дело прежде всего с литературными текстами и иногда называется на этом осно­вании «литературной риторикой». Лингвистическая риторика, изучающая так называемую «поэтическую (риторическую)» функцию языка, не выходит за пределы лингвистики и в последние десятилетия все более отчетливо вливается в интенсивно развивающийся раздел филологии —теорию текста, или лингвистику текста.;^j^

Классическую риторику, занимавшуюся способами убеждения, иногда пу­тают с возникшей позднее лингвистической риторикой. Это ведет к туманным рассуждениям о риторике в узком смьсле, описывающей только приемы из­менения убеждений, и риторике в бол е широком смысле, изучающей любые выразительные и побудительные возможности языка.

Классическая риторика ее преемница — теория аргументации не входят, однако, в лингвистическую риторику. Убеждение стоит в ряду таких понятий, как знание вера, факт, ценность, истина, традиция, здравый смысл и т.п. Это совсем иной ряд, чем тот, которым интересуется лингвистическая риторика: радость, одобрение, ликование, восхищение и т.д.

В отличие от чистого знания, убеждение действительно эмоционально на­сыщено. Но эмоциональная составляющая не является в убеждении главной и мало интересует классическую риторику. Ее внимание сосредоточивается на содержании убеждений, а не на том эмоциональном фоне, на котором они возникают и существуют.

Лингвистическая риторика не занимается техникой убеждения. Теория аргументации не интересуется «поэтической» функцией языка. Это две разные научные дисциплины, различающиеся не только по своему предмету, но и по используемым методам.