Системы поддержки принятия решений как инструмент выхода из кризиса

В соответствии с режиссёрской мудростью, ружьё, которое висело на стене в первом акте пьесы, в последнем акте должно выстрелить. В мировой политике, при наличии огромного запаса оружия массового уничтожении, крайне важно, чтобы этот последний акт не наступил. Поэтому особого внимания в истории первой холодной войны заслуживает период с 16 по 28 октября 1962 года, получивший название Карибского кризиса, в ходе которого мир оказался на пороге ядерной войны.

Суть возникающего конфликта очень проста. С целью защитить Кубу во главе с Фиделем Кастро советский руководитель Никита Хрущёв втайне от США разместил в этой стране ракеты средней дальности с ядерными боеголовками, что администрация Джона Кеннеди сочла неприемлемым.

В результате ряда действий и напряжённых переговоров кризис разрешился — в ответ на отказ от размещения советских ракет американское руководство открыто гарантировало невторжение на Кубу и без публичного оглашения удаление американских ракет из Турции. Несмотря на то что во главе СССР и США стояли ответственные политики, лично встречавшиеся друг с другом, существовала вероятность перерастания этого конфликта в большую войну вплоть до ядерной. После Карибского кризиса Джон Кеннеди оценивал эту вероятность в 50%.

Здесь случайности, неадекватная информация или действия госаппарата могли сыграть роковую роль. К подобным ситуациям применимо утверждение американского министра обороны, получившее в литературе название «закона Макнамары»: «Невозможно предугадать со сколько-нибудь высокой степенью уверенности, каков будет эффект применения военной силы из-за риска случайностей, просчётов, недоразумений и оплошностей».

Анализу этого важного эпизода холодной войны уделялось большое внимание. В частности, в Вычислительном центре АН СССР (ныне ВЦ РАН им. А.А. Дородницына) была создана имитационная модель этой и подобных ситуаций. При этом опыт эксплуатации модели показал, что во множестве случаев и ситуаций игроки в роли руководителей и членов их команд достаточно быстро доводят противостояние до обмена ядерными ударами. Главная причина этого — непонимание действий и логики противостоящей стороны. Возникает известная социальная неустойчивость — вначале элита внедряет в массовое сознание мифы и пропагандистские штампы, а затем сама начинает действовать под их влиянием.

После другого эпизода холодной войны — провалившегося вторжения на Кубу — об отсутствии стратегического видения, широкого междисциплинарного взгляда с горечью говорил Джон Кеннеди: «У меня есть тысячи специалистов, которые знают, как построить пирамиду, и нет ни одного, который знал бы, следует ли её строить».

Времена изменились. Вперёд ушла теория принятия решений, управление рисками. Во многих случаях математические модели позволяют достаточно точно предвидеть наиболее вероятные последствия принимаемых решений. К услугам политиков огромный объём конфиденциальной информации, предоставляемой спецслужбами. Это активно используется в США. Например, чтобы «переиграть» Горбачёва на встрече по стратегическим вооружениям в Рейкьявике, американского президента Рейгана консультировал выдающийся специалист по теории рефлексивного управления Владимир Лефевр. Независимая экспертиза принимаемых государственных решений, их поддержка являются сегодня одной из наиболее важных сфер приложения прикладной науки.

Следует отметить интересную эволюцию отношения первых лиц к знанию и информации. Сталин имел сильную политическую разведку и достаточно ясно представлял психологию, логику, интересы, сильные и слабые стороны своих союзников и оппонентов. Стенограммы Тегеранской и Ялтинской конференции показывают, что он был на голову выше других участников переговоров, опираясь на более глубокий анализ ситуации.

Никита Хрущёв не имел политической разведки, действовал зачастую вразрез с мнением коллег, аппарата, готовившего его решения. Поэтому ряд решений, принятых в ходе холодной войны, были необоснованными, или, как их стали называть потом, «волюнтаристскими». Наглядный пример — стремительное сокращение авиации и флота исходя из представления, что «воевать будем ракетами».

Сдача позиций СССР Горбачёвым стала возможной, в частности, благодаря некомпетентности и игнорированию мнения экспертов, профессионалов, ближайших советников, не говоря о мнении большинства членов КПСС и советского народа.

Попытка вновь опираться на знания и науку была сделана и в новой России. В 2001 году В.В. Путиным перед научным сообществом была поставлена задача независимой экспертизы государственных решений и прогноза аварий, бедствий, кризисов, катастроф. Однако практического воплощения это важное политическое решение в последующие годы не получило. Хочется надеяться, что уроком холодной войны, связанным с использованием знания и современной науки при подготовке стратегических решений, воспользуются в ближайшее время. Неразумно просчитывать на ход вперёд, когда противник может считать на десяток.