Атаковать неприятеля, если он переправится через Заалу, чтобы столкнуться с прусской армией, или

Действовать на его коммуникационные линии, если он оставит прусскую армию в покое, или же

Быстрым фланговым маршем преградить неприятелю дорогу еще у Лейпцига, если бы это признавалось выполнимым и желательным.

В первом случае прусская армия обладала бы значительными стратегическими и тактическими преимуществами вследствие трудностей, представляемых глубокой долиной реки Заалы; во втором - чисто стратегическое преимущество также было бы велико, ибо неприятель обладал лишь крайне узким базисом, стиснутым между нашей армией и нейтральной территорией Богемии, в то время как наш базис отличался исключительной шириной, даже в третьем случае наша армия, прикрытая рекой Заалой, оказывалась все же отнюдь не в невыгодном положении. Несмотря на общую сумятицу и неясность, царившие в главной квартире, эти три возможности действительно в ней обсуждались, но, конечно, нельзя удивляться тому, что если бы здесь и зародилась правильная идея среди общей нерешительности и царившего смятения, она была бы обречена при ее осуществлении на полное крушение.

В первых двух случаях позицию на левом берегу Заалы надо рассматривать как подлинно фланговую, в качестве последней она бесспорно представляла крупные выгоды; но, конечно, фланговая позиция для армии, не уверенной в себе, против превосходных сил неприятеля, против Бонапарта, представляет очень смелое предприятие.

После долгих колебаний 13 октября герцог остановил свой выбор на третьей из вышеуказанных возможностей, но было слишком поздно. Бонапарт уже приступил к переправе через Заалу, и сражения под Иеной и Ауэрштедтом являлись неизбежными. Герцог в своей нерешительности уселся между двух стульев чтобы преградить дорогу неприятелю, он слишком поздно оставил занимаемый им район, а чтобы целесообразно дать сражение - слишком рано. Тем не менее природная сила этой позиции сказалась в такой степени, что герцог имел возможность под Ауэрштедтом уничтожить правое крыло своего противника, а князь Гогенлоэ еще мог бы вырваться из петли при помощи кровопролитного отступательного боя. Но под Ауэрштедтом не хватило решимости добиться победы, являвшейся несомненной, а под Иеной сочли возможным рассчитывать на победу, которая была совершенно немыслима.

Во всяком случае, у Бонапарта было такое сознание стратегического значения расположения пруссаков на Заале, что он не отважился пройти мимо и решился на переправу через эту реку в виду неприятеля.

Всем вышесказанным, мы полагаем, в достаточной мере уяснены отношения обороны к наступлению в случае действий, ориентированных на решение, и раскрыты положение и общая связь всех тех нитей, которыми скрепляются отдельные части оборонительных планов. Более определенный разбор отдельных мероприятий не входит в наши намерения, ибо это привело бы нас в безграничную область частных случаев. Раз полководец имеет перед собой определенную ориентирующую точку, он уже сам увидит, насколько географические, статистические и политические обстоятельства, материальные и личные условия, в которых находятся наша и неприятельская армии, соответствуют этой ориентировке и в какой мере они обусловливают тот или другой образ действий.

Однако, для того чтобы ближе связаться с вопросом о ступенях усиления обороны, с которым мы ознакомились в главе о видах обороны{241}, и снова ввести сказанное в поле нашего зрения, мы укажем здесь на наиболее общие моменты.

1. Следующие поводы могут побудить нас пойти навстречу неприятелю, чтобы дать наступательное сражение:

А) Когда нам известно, что наступающий продвигается, имея свои силы весьма разбросанными, и когда, следовательно, даже при значительной слабости наших сил мы все же можем рассчитывать на победу.

Однако такое продвижение наступающего само по себе крайне неправдоподобно; следовательно, такой план хорош лишь в случае нашей полной осведомленности, обосновывание своих расчетов и возложение па это всех своих упований при наличии одних предположений и без достаточных мотивов крайне сомнительно и обычно приводит к невыгодному положению. Обстоятельства не оказываются такими, какими мы их ожидаем, приходится отказаться от наступательного сражения, а к оборонительному ничего не подготовлено. Приходится, таким образом, предпринять вынужденное отступление и предоставить почти все на волю случая.

Приблизительно так обстояло дело с обороной, которую в 1759 г. вела армия генерала Дона против русских; после вступления в командование генерала Веделя оборона закончилась неудачным сражением под Цюллихау.

Прожектеры слишком часто готовы пускать в ход это средство, - оно так упрощает все дело, - не задаваясь при этом вопросом, в какой мере обоснована предпосылка, на которую оно опирается.