Б) Деликты по преторскому праву

Dolus

Когда в римское право проникло понимание того, что все правовые акты должны быть основаны на принципах доброй воли и честности (quod aequum et bonum est, bona fides, aequitas), т. е. должны соответствовать морали и толковаться сообразно стечению обстоятельств, предшествующих и сопровождающих заключение правовых актов, претор Аквилий Галл в первом веке до н. э. ввел правовые средства (actiones et exceptiones), которые должны были устранить негативные правовые последствия обманных действий, осуществляемых при заключении договора или в течение срока его действия. Так возник специальный деликт по частному праву, названный dolus.

Dolus (486) являлся частным деликтом, возникающим при обмане контрагентов в момент заключения договора или недобросовестном отношение к нему в течение существования обязательственных отношений. Для устранения негативных последствий для добросовестного контрагента, как и для наказания недобросовестных лиц, были введены exceptiones doli и actio doli. Exceptiones doli применялись как средства защиты обманутых лиц, обязанных исполнять принятые обязательства. Если шла речь о правовых актах bonae fidei, право применять exceptio doli не требовало специального договора (exceptio doli inest bonae fidei judiciis). (487) Различались два вида таких возражений, или exceptiones. Exceptio doli specialis, или exceptio doli praeteriti, являлся иском, по которому ответчик сознавался, что обман существовал уже в момент заключения договора, a exceptio doli generalis, или exceptio doli praesentis, являлся эксцепцией, по которой ответчик признавался, что выполнение договора противоречило принципам доброй воли и честности из-за обмана истца в отношении действий договора или из-за общего несоответствия договора началам aequitas. (488)

Обманутые лица, исполнившие какое-либо обязательства, если можно было доказать, что обязательства возникали из-за обманных действий конрагента, и если эти лица не могли защитить себя каким-либо иным способом, имели право предъвить actio doli: quae dolo malo facta esse dicentur si et his rebus alia actio non erit et justa causa esse videbitur, intra annum judicium dabo. (489) Иск мог быть предъявлен в течение одного года после совершения обмана. Решение в таких случаях предписывало возместить причиненный ущерб и сопровождалось бесчестием осужденного лица.

Metus

Почти в то же время, когда dolus был провозглашен delictum privatum, как приватный деликт был введен и metus, т. е. угроза. Metus являлся деликтом, состоящим в противоправных действиях физической природы (vis absoluta) и противоправных действиях психической природы, или угрозах, предназначенных для побуждения какого-либо лица согласиться на нечто, чего он иначе не хотел бы: si liberum esset noluissem sed coactus volui. (490) Для защиты контрагентов, вынужденных выполнить нечто, чего они не совершили бы без существования принуждения, претор Октавий ввел exceptiones quod metus causa и actio quod metus causa.

Exceptio quod metus causa, или эксцепция о том, что какой-либо договор неправомочен, потому что заключен под влиянием угроз, могло применить любое лицо, еще не выполнившее обещанную престацию, если могло доказать, что правовой акт был заключен с противоправными, серьезными и тяжкими нарушениями из-за угроз со стороны контрагента. "Quod metus causa gestum erit, ratum non habebo". — гласил преторский эдикт.

Actio quod metus causa предъявляли стороны, уже исполнившие какую-либо престацию под влиянием угроз. Срок предъявления иска определялся в один год. Такой иск завершался присуждением выплаты четырехкратной стоимости совершенной престации, если истец не соглашался принять предмет престации натурой. Если иск предъявлялся по истечении одного года, он завершался присуждением штрафа в размере стоимости совершенной престации. При этом иске пассивно легитимированными являлись лица, у которых находился предмет спора. Иск выступал in rem scripta.

Fraus creditorum

В случаях, когда должник сознательно пытался обмануть кредиторов и сделать невозможным уплату долга, заключая с приятелями симулированные (фиктивные) сделки или даруя им имущество, он преследовался согласно предписаниям т. н. fraus creditorum. (491) В приведенных случаях против недобросовестных поступков должников кредиторы имели в своем распоряжении: interdictum fraudatorium, actio Pauliana и restitutio in integrum obfraudem.

Interdictum fraudatorium являлся быстрым и эффективным средством, с помощью которого претор осуществлял защиту кредитора при обманном отчуждении материальных предметов имущества должника. Любой кредитор имел право протестовать против недобросовестного отчуждения вещей имущества должника и требовать, чтобы отчужденные предметы вновь были включены в это имущество. Если лицо, получившее вещи должника не соглашалось с требованием интердикта, доходило до судебного разбирательства, в котором кредитор должен был доказать, что отчуждение указанных вещей действительно было совершено in fraudem creditorum.

Судебное разбирательство о недобросовестном уменьшении имущества должника, как путем отчуждения вещей, так и путем распоряжения какими-либо правами (нематериальными вещами) велось согласно предписаниям actio Pauliana. Активной легитимацией по павлианскому иску обладали все кредиторы неплатежеспособного (инсольвентного) должника. Пассивно легитимированными являлись неплатежеспособные должники и все лица, заключившие с ними какие-либо сделки, наносящие ущерб кредиторам. Истец должен был доказать: 1) что сделка, действие которой он опротестовывал, действительно привела к обеднению должника. Обеднение должно было произойти в результате позитивной деятельности должника. Если шла речь о несовершении каких-либо действий (facta in ommitendo), иск отклонялся; 2) что в результате заключенной сделки кредитору был действительно причинен ущерб (eventus damni). To есть, если должник и после произведенного уменьшения имущества был платежеспособен, иск отклонялся; 3) что должник заключил опротестовываемую сделку, сознавая тот факт, что этим вредит кредитору (conscius fraudis или consilium fraudandi). Как правило, сознательность действий должника предполагалась сама собой, но должник мог попытаться опровергнуть это; 4) что и контрагенту должника был известно то, что должник поступает in fraudem creditorum (conscius fraudis). Если контрагенту этот факт не был известен, он отвечал лишь в размере стоимости своего обогащения. Когда кредитору удавалось доказать существование указанных обстоятельств, выносилось решение, имеющее целью устранение всех убытков кредитора, причиненных обманными действиями должника. (492)

В виде исключения, особенно при защите малолетних кредиторов от fraus creditorum, могло применяться и требование restitutio in integrum ob fraudem.