Операции преобразования и моделирование изменений.

Преднаука – это состояние, при котором происходит активный процесс исходной идеализации. Процесс отделения слов от предметов и выделение свойств и значений, отношений и понятий сам по себе не может привести к переходу от преднауки к науке. Необходимо чтобы полученные идеальные объекты составили бы некую операциональную среду, в которой начали бы происходить определённые операции преобразования слов и значений. Возникновение и функционирование такой операциональной среды связано, прежде всего, с выявлением отношений слов и значений в виде понятий. Появляется новая группа слов, которая уже не относится напрямую к предметам, Для возникающих понятий «предметами» становятся сами слова и их значения. На уровне понятий процесс идеализации продолжается, но идеализируются не действительные предметы и реальные свойства, а их двойники в виде идеальных объектов. Процесс образования понятий есть процесс замещения идеальных исходных объектов вторичными идеальными объектами.

Конкретным следствием операций преобразования является понятийное моделирование действительности. С одной стороны, модель – это копия, воспроизводящая фрагмент действительности. Но модель, понимаемая только как копия – это макет. Макет в лучшем случае – это внешнее отражение того, что есть. Но модель не просто отражает – она претендует быть инструментом предсказания возможных событий. То есть, моделируя нечто, мы предполагаем, что учитываем в ней основные свойства того, что моделируем в их динамическом развитии. В этом смысле любое понятие – это модель, которая обеспечивает предвидение. Когда я применяю понятие «давление», то этим я одновременно моделирую все возможные ситуации, где будут однозначно соотноситься вес и площадь. То есть главное в моделях это возможность предвидения. Предвидеть – значит жить в управляемом и понятном мире.

Генезис научного естествознания связан с нарастающим процессом идеализации. Но идеализация, способствующая переходу от преднауки к науке, отличается от идеализации способствовавшей переходу от донауки к преднауке тем, что совершается на основе сложившихся систем знания. То есть идеализация продолжается с опорой на идеализированное. Последнее на этом этапе носит системный характер и всегда порождает определённые отношения, которые на языковом уровне выражаются сеткой понятий. Эта сетка является важнейшим элементом вторичной идеализации. Используя уже существующую систему понятий, исследователь «улавливает» с их помощью новые идеальные объекты и новое знание.

Если, например, схему получение нового знания в математике, можно выразить следующим образом: идеальные объекты + сетка понятий, то схема получения нового знания в естествознании будет, скорее, выглядеть следующим образом: гипотеза +опыт (научный эксперимент). Идеализация на основе сложившихся систем знания ведёт к возникновению нового знания в той мере, в какой оно способствует удовлетворению потребностей повседневной практики. Гипотеза и научный эксперимент являются орудиями, использующими исходную идеализацию на основе сложившихся систем знания для получения нового знания.

Этапы развития естествознания.

Ступени развития знания.

До сих пор, говоря о донаучном и преднаучном этапах развития естествознания, мы не уточняли, в какую форму облекались существующие в них условия и элементы научного знания. Пришло время сказать об этом. Очевидно, что на этих этапах, то знание, которое можно было бы назвать естественным, должно было соответствовать данному мировоззрению и принимать соответствующие исторические формы. Предельно схематизируя это, можно выделить две формы функционирования естественного знания. На донаучном этапе – магия, на преднаучном – религия, точнее, схоластика.

От ранних цивилизаций, возникших на берегах Тигра, Евфрата и Нила (Вавилон, Ассирия, Египет), не осталось никаких свидетельств о достижениях в области физических знаний, за исключением знания овеществленного в архитектурных сооружениях и бытовых изделиях. Возводя различного рода сооружения, изготавливая предметы быта и оружие, люди использовали определенные результаты многочисленных физических наблюдений, технических опытов, их обобщений. Можно сказать, что существовали определенные эмпирические физические знания, но не было системы физических знаний.

Физические представления в Древнем Китае появились на основе различных форм технической деятельности, в процессе которых вырабатывались разнообразные технологические рецепты. Естественно, что, прежде всего, развивались механические знания. Так, китайцы имели представления о силе (то, что заставляет двигаться), противодействии (то, что останавливает движение), рычаге, блоке, сравнении весов (сопоставлении с эталоном). В области оптики китайцы имели представление об образовании обратного изображения в «camera obscura». Уже в VI веке до н. э. они знали явления магнетизма – притяжения железа магнитом, на основе чего был создан компас. В области акустики им были известны законы гармонии, явления резонанса. Но это были еще эмпирические представления, не имевшие теоретического объяснения.

В Древней Индии основу натурфилософских представлений составляло учение о пяти элементах – земле, воде, огне, воздухе и эфире. Существовала также догадка об атомном строении вещества. Были разработаны своеобразные представления о таких свойствах материи, как тяжесть, текучесть, вязкость, упругость, о движении и вызывающих его причинах. К VI в. до н. э. физические представления обнаруживают тенденцию перехода в своеобразные теоретические построения (в оптике, акустике).

«Естественная магия». Чтобы отличать магию, о которой говорится здесь, от её современного «коммерческого» варианта, назовём её «естественной магией». Она является обусловленным, закономерным и позитивным явлением в человеческой истории. На донаучном этапе развития естествознания просто не могло существовать знания, в иной альтернативной форме. Сведения о мире могли быть непротиворечиво соединены, обладать объяснительным и прагматическим статусом только в пределах естественной магии. Как известно, атрибуты магии призваны сверхъестественным образом воздействовать на мир. В основе ритуалов, видимо, лежит ложное причинно-следственное увязывание последовательных или параллельных явлений. Естественная магия могла зародиться только в среде первобытного сознания с его верой в возможность непосредственного магического воздействия на природу, которая исходит из чувства сопричастности с ней.

Естественная магия стремилась натурализовать человека, включить его действия в природные процессы. Именно она породила столь актуальное в современном естествознании представление о взаимодействии всех вещей, некий прообраз современной экологии. Естественная магия явно проявила себя в естествознании средневековья. Её элементы легли в основу алхимии, астрологии, герметизма. Влияние естественной магии особенно бурно проявилось в эпоху Возрождения расцветом магического натурализма. Только эти факты уже показывают, насколько значима историческая роль естественной магии в становлении научного естествознания. Следует отметить, что естественная магия не до конца растворилась в схоластике и научном естествознании. Она существует и сейчас, как способ освоения действительности сохранившимися первобытными обществами.

Можно сказать, что естественная магия явилась ответом человека, его интеллектуальной реакцией на окружающее многообразие событий. Поначалу он, наблюдая и анализируя смерть, галлюцинации, сновидения пришёл к идее души, а затем развил это в учение о духах. Представьте себе, что вы живёте в мире, который, как вы вдруг осознали, состоит из духовных существ, населяющих все предметы и явления. Они везде и они, как и люди в своих взаимоотношениях, способны или мешать, или помогать. Каким образом можно наладить оптимальные взаимоотношения с этим одушевлённым миром?

Очевидно, что теоретизировать по поводу этого мира бессмысленно. Познание может носить только практический характер. Кроме того, оно должно быть стереотипным и традиционным. Алгоритм несколько раз удачно проведенных действий не должен забываться. Практической реализацией этих требований являются обряды, ритуалы, табу. В них закрепляется традиционное практическое знание, необходимое для выживания. Мировоззренческий и познавательный аспекты бытия не говоря уж об экономических и социальных неразрывно соединены в пределах этих сакральных действий. Никакого разделения представлений о том, как устроен мир и знанием об этом устройстве не существует. Это мировоззренческое единство разрушалось по мере дальнейшей эволюции знаний.

Магия и религия. Как мифологическое сознание заменяется религиозным, как донаучный этап развития естествознания сменяется преднаучным, так и естественная магия сменяется религией. Однако в религии, мы говорим, конечно, о монотеизме, мировоззренческий и познавательный аспекты разводятся. На первое место выходит мировоззренческий аспект, основанный на догматах веры. Единство знания и мировоззрения разрушено или, иначе, знание узурпировано верой. Они перестают соотноситься в качестве равных долей. Натурализму естественной магии противопоставлен рационализм религии.

Тем не менее, между верой и знанием в пределах религии изначально существует раскол. Схоластика выступает в качестве познавательного прикладного аспекта религии, подчиняющего, соединяющего и перерабатывающего всё знание, возникающее на преднаучном уровне. Развод веры и знания, равно как и возникновение схоластики создавали предпосылки для развития естествознания. Возникала принципиальная возможность, вывести знание за пределы веры, сделать его научным.

Преемственность религии по отношению к магии заключается в принятии и развитии ритуалов, обрядов и моральных запретов. В то же время из них удаляется всё практическое знание. Эти атрибуты в религии становятся значимыми сами по себе, как внешние формы реализации веры, как способ осуществления связи со сверхъестественным существом. Кроме того, из воспринятых религией сакральных форм магии беспощадно удаляется сама возможность мысли о том, что человек способен через некие практические действия оказать непосредственное действие на природу. Религия вводит посредника – Бога во взаимоотношения человека с окружающим, исключая возможность непосредственного влияния человека на мир. Такой подход вполне понятен. Допустить такую возможность означало бы признать за человеком функции Бога.

Религия испытывает родовую неприязнь по отношению к эмпирическому знанию. Развитие преднаучного естествознания в форме схоластики не случайно. Схоластика предельно рационализирует знание, вычищая из него эмпирические намёки. Появление последних в поздней схоластике свидетельствует о кризисе. Такое увлечение метафизикой объяснимо. Догмы – это не упрямые факты. Достаточно их принять и можно логически вывести что угодно.

Сказанное отнюдь не умаляет значения схоластики в развитии естествознания. Ещё в начале ХХ века Пьером Дюгемом были проведены исследования и на их основании выдвинута идея о непрерывности перехода от схоластического мышления средних веков к науке XVII века. Эта идея получила развитие в истории науки в результате исследований в области восприятия и методологии, характерных для эпохи средневековья, а также традиций преподавания аристотелевской логики в университетах эпохи Возрождения. Например, в XVI веке курсы логики и натуральной философии блестяще читались иезуитами в их знаменитых коллегиях.

Таким образом, схоластика была тем преднаучным состоянием естествознания, где постепенно формировались основы науки.

Религия и естествознание. Знание научное и знание религиозное несовместимы, так как их познавательные установки совершенно противоположны. Можно привести много примеров, подтверждающих этот тезис. Противоположность проявляется во всём: в процедурах познания, в отношении к исследованию, к его эмпирическим и теоретическим основаниям, в трактовке истины и т. д. Но попробуем выделить наиболее простое и общее различие религии и естествознания. Полагаю, что его можно выразить следующим тезисом: в научном естествознании не существует абсолютной истины. Любая истина только результат, который преодолевается. В религии есть абсолютная истина, которая не может быть ни преодолена, ни отменена, ни при каких условиях – это Бог.

Однако даже такое радикальное противоречие не прерывает глубокой исторической связи естествознания и религии. Примером может служить схоластика, о роли которой в формировании естественнонаучного знания мы говорили выше.

Проблему противостояния науки и религии сегодня вряд ли можно назвать актуальной. Все «великие битвы» между ними остались в истории, и граница определилась. Преимущество на стороне науки. Но оно не абсолютно. Естественнонаучный опыт не в состоянии полностью заменить мировоззрение и вот здесь религия едва ли не на равных начинает конкурировать с естествознанием. Научная картина мира не в состоянии удовлетворить все умы. В ней много пробелов. Она не гарантирует ни душевного спокойствия, ни веры в абсолют. Кроме того, наука – это такая сфера деятельности, которая в силу интеллектуальной сложности не может быть делом многих. Попытка популярно представить научное мировидение также имеет свои пределы, выход за границы которых недопустим.

В то же время, несмотря на все недостатки, научное естествознание практически доказало свое преимущество перед умозрительной религией. Техника красноречивее любых слов характеризует её возможности. Ситуация изменилась. Если в эпоху теоцентризма знание подчинялось диктату догм религии, то теперь религия «подгоняет» свои догмы под фундаментальные научные открытия.

Для многих людей подход, в котором совмещаются авторитет религии, и возможности научного естествознания, является наиболее приемлемой формой мировоззрения. Он позволяет удовлетворить несколько крайне необходимых для любого человека потребностей. Первая из них – это потребность в вере, проистекающая из естественной психологической установки строить свои отношения с окружающим на каком-то прочном основании. Это основание даёт религия. Вторая – это потребность в понимании. Человек не может существовать в непонятном необжитом мире. Наука через технологии превращает труднодоступную для понимания ткань мироздания в элементарную фактуру быта. В итоге формируется современный вариант мировоззрения, который удовлетворяет потребность в вере и потребность в понимании.

В этом процессе чувствуется определённая закономерность и, очевидно, к данному синтезу следует относиться спокойно, поскольку современное соотношение позиций науки и религии таково, что никакой речи о совершенно неприемлемом для науки идеологическом диктате быть не может. В то же время, вероятно, религия как-то по-своему способна заполнить духовные пустоты, которые неизбежно образуются в миропонимании при научном освоении действительности.

Специфика восточной преднауки. В своё время восточная преднаука не смогла преодолеть рубеж, отделяющий её от науки. Не смогла она этого сделать во многом из-за отсутствия относящихся к преднауке предпосылок психологического, экономического, социального, культурного характера. Ретроспективный взгляд на историю даёт возможность определить, почему соответствующие предпосылки не возникли на Востоке.

Древние восточные царства представляли собой централизованные государства, в которых религиозная и светская власть были сосредоточены, иногда формально, в руках царя, фараона и т. д. Экономика чаще всего представляла собой орошаемое земледелие и скотоводство. По сути дела, экономика этих государств была одним большим хозяйством номинально принадлежащим одному человеку. Контроль и учёт в нём требовал содержания огромной армии чиновников. Подчинение этой огромной массы людей единоначалию требовало как содержание мощного репрессивного аппарата, так и многочисленных жрецов, обеспечивающих идеологическую монолитность общества.

Какие элементы науки могли развиться в данных условиях? Очевидно, только те, которые не могли повлиять на устойчивость существующих мировоззренческих, социальных и экономических отношений. То есть изначально развитие естествознания ставилось под полный контроль государства. Этот тотальный контроль был крайне необходим, так как власть, основанная в виде пирамиды, устойчива, когда она монолитна. В таких условиях могли развиваться только те научные элементы в астрономии, геометрии, арифметике, которые можно было вписать в нормы существующих мировоззренческих и социокультурных отношений. Можно констатировать, что в таких обществах отсутствовали такие важные для выхода за пределы преднауки социокультурные импульсы, как разнообразие и свобода.

Разумеется, это ни коей мере не говорит об ущербности восточного стиля мышления, но указывает на то, какую роль в формировании облика данной культуры играет комплекс условий, который начинается с совокупности условий ландшафта и климата и заканчивается условиями социокультурного характера. Их воздействие оказывается достаточным, чтобы определить характер взаимоотношений человека с окружающим миром на уровне естественнопознавательного отношения. Оказалось, что комплекс условий развития знания, сформировавшийся на Востоке, сыграл весьма негативную роль в формировании структур научного естествознания. Социокультурные факторы выступили в роли цензора, определившего будущее восточной преднауки. Несмотря на долгую историю развития познания и накопленные знания, восточная преднаука так и не смогла преодолеть барьер практицизма, уничтожившего в конечном счёте потенциал поступательного движения вперёд.

Письменность. Трудно переоценить значение изобретения письменности для развития культуры в целом и естествознания в частности. Это означало, что создан механизм накопления и сохранения информации, без которого говорить о развитии естествознания бессмысленно. Только с возникновением письменности появилась возможность продолжить процесс идеализации, начатый естественным языком, вплоть до создания специальных языков науки.

Под письменностью понимается совокупность письменных средств общения, включающих графику, алфавит и орфографию какого-либо языка, или группы языков, объединённых одним алфавитом, например, английская, арабская, русская. Письмо представляет знаковую систему фиксации речи, позволяющей с помощью графических элементов передавать речевую информацию на расстоянии и закреплять её во времени.

Существует четыре основных типа письма – идеографический, словесно-слоговый, силлабический и алфавитный. Родоначальником всех современных видов алфавитного письма является древнесемитское (финикийское) письмо, существовавшее во 2 половине 2 тысячелетия до н. э. Его происхождение точно не установлено. Предположительно, оно возникло из финикийского (протобиблского) силлабического письма.

Письменность раннеисторического периода состояла из конкретных изображений. В результате убыстрения письма эти изображения упрощались и постепенно превратились в абстрактные знаки, соответствующие отдельным словам, затем слогам и, наконец, отдельным звукам. Были алфавиты только из согласных и гласных. Текст был поделён на слова и предложения, появились цифры. Возникли надписи, высеченные на памятниках, книжный шрифт, бытовые и рукописные шрифты. Все они были только прописными. Писали сверху вниз, справа налево, зигзагом, а также слева направо.

Клинопись, предположительно возникшая у шумеров, служила вавилонянам. Персы, ассирийцы и хетты переняли этот шрифт, сохранив, однако, свой язык. До нас дошли надписи на камне, вырезанные из камня печати, оттиски крупных печатей на строительных кирпичах и множество глиняных дощечек с клинописными текстами.

Иероглифы, ранний изобразительный шрифт египтян, включал до 500 знаков, соответствовавших слогам и отдельным звукам. Иероглифы вырезали на камне, изображали на стенах и различных предметах или на папирусе. Так как иероглифы писали тростниковыми палочками или трубчатыми перьями и чернилами, они постепенно превратились в курсив (куррере – бежать). Строки писались сверху вниз, справа налево и наоборот.

Иератический шрифт образовался на основе иероглифов. В результате быстрого написания изображения были очень упрощены и изменены.

Демотический шрифт – последующая ступень обобщения. Первоначальные иероглифы – знаки совершенно видоизменились. Ныне мы можем расшифровать и прочитать почти все виды египетского письма.

Финикийский шрифт состоит из 22 знаков, соответствующих согласным звукам. Гласные звуки произносились, но не писались. Направление письма справа налево. Возникновение этого вида письма не выяснено. Знаки финикийского письма целиком были переняты греками.

Греческий алфавит, как и финикийский, состоит из заглавных букв. Знаки, обозначавшие финикийские согласные, чуждые греческой фонетике, греки использовали для обозначения гласных звуков. В 5 веке до н. э. возник ионический шрифт – самая совершенная система знаков с геометрическими элементами. Германское руническое письмо на развитие буквенного алфавита влияния не оказало.

Латинский алфавит основан на греческом с добавлением знаков для отсутствовавших в греческом языке звуков. Законченность формы знаков демонстрирует высеченная на камне надпись прямым капитальным шрифтом – прописными знаками антиквы, а так же оттиски с печатей – гротесковая форма знаков (без засечек). Знаки были только прописные. Еще не было междусловных пробелов, писали слева направо. С этого времени латинский шрифт распространяется по всему миру. Дальнейшее развитие антиквы – изменение ее формы в духе времени.

Шрифт Рустика («крестьянский») писался пером в наклонном положении. Буквы писались быстрее, теснее, и поэтому шрифт отличался тонкими прямыми вертикальными штрихами и жирными засечками-серифами (прописной шрифт).

Фрактура – придворный шрифт времен императора Максимилиана. Для этого шрифта характерны хоботообразные завитки элементов прописных букв и спиральные росчерки в духе рукописных шрифтов.