ДекарШ Р. Сочинениям В 2 t. Mv, 1989. Т. 1. €; 64

________________________ ГлаваII

фии Канта. Если Декарт и Бэкон в исследовании науки, научного метода основное внимание концентрировали на выработке и обосновании нового метода познания, то Кант сделал продуктивную попытку осмыслить природу науки как таковую, обосновать возможность научного суждения, раскрыть всеобщие условия формирования научно-теоре­тического познания. В его философии отчетливо прояви­лась ориентация на «новую науку» — механистическое ес­тествознание.

В своей философии и логике Кант четко отличал на­учное знание (науку) от художественно-эстетического, ре­лигиозного и философского знания. По его мнению, на­учное знание прежде всего является творческим, синтети­ческим знанием, которое в то же время имеет всеобщее и необходимое значение. Оно также является знанием об объекте, природе, которая является совокупностью опы­та. Согласно Канту, объект отличается от объективной ре­альности, от «вещей в себе». Если объективная реальность существует сама по себе, независимо от субъекта (созна­ния), то объект, природа, не существует сам по себе, а обусловлен субъектом, формируется первоначальным един­ством самосознания.

По мнению Канта, в действительности наука имеет дело только с объектом (природой, явлениями), возможность которого определяется формами созерцания и мышления. Отсюда само собой ясно, что не понятия заимствованы из опыта, а возможность опыта обусловлена категориями рас­судка. Последние применяются к предметам, т. е. имеют право на объективное значение потому, что они, по суще­ству, сами создают опыт и предметы познания. «Пред­мет» Кант толкует только как предмет познания, отличая его от «вещи в себе».

Философ убежден, что если наше познание было бы познанием об объективной реальности, о «вещах в себе», то невозможно было бы теоретическое обоснование суще­ствования научного суждения, т. е. синтетического и твор-

· 5 65

Философские образы науки и ее методов

ческого знания, всеобщим условием которого является су­ществование априорных логических категорий, под кото­рые! и подводятся чувственные многообразия.

Следовательно, возникает вопрос: категории по своему происхождению являются субъективными формами (они коренятся в рассудке), но каким образом они имеют объек­тивное значение, т. е. как они могут синтезировать пред­меты объективной реальности, приписывать им законы? На этот вопрос Кант дает ясный ответ: наше научное по­знание не имеет дело с вещами самими по себе, а имеет дело с явлениями, объектом, природой, которые с самого начала обусловлены субъектом, первоначальным единством самосознания. Иными словами, рассудок приписывает свои законы не объективной реальности, а объекту, кото­рый еще раньше сформирован данным единством.

Таким образом, отличие объекта от объективной ре­альности заключается в том, что объект как предмет по­знания является условием возникновения науки. Иными словами, история науки начинается только тогда, когда четко сформулирована эта задача, когда точно определен этот новый элемент духовной деятельности. Какова при­рода этого нового гносеологического элемента? Философ полагает, что эти элементы и раньше существовали в ма­тематике и естествознании, благодаря которым они рань­ше философии смогли сформулировать синтетические ап­риорные суждения, являющиеся условием существования всякой действительной науки. Этот новый элемент, по мнению Канта, является началом нового способа мышле­ния, началом нового методологического подхода.

Кант впервые в истории философии обосновал мысль о том, что предметом познания, науки является не пред­мет, существующий сам по себе («вещь в себе»), а опыт, совокупность чувственных представлений, которые, по су­ществу, обусловлены активностью субъекта. Другими сло­вами, действительным предметом научно-теоретического познания является такой предмет (совокупность опыта),

_________________________________Глава II

возможность и действительность которого с самого начала обусловлены априорными формами созерцания — про­странством и временем — и априорными формами рассуд­ка, т. е. логическими категориями.

Эта мысль Канта внесла действительно новое в рассмот­рение проблемы знания, т. е. теперь стало ясно, что за пределом субъекта существует действительность сама по себе, а все, с чем имеет дело человек, его познание, не существует вне субъекта и его активности. По мнению мыслителя, преимуществом математики и естествознания по сравнению с философией является то, что они каким-то образом это поняли раньше.

В своей «Критике чистого разума» Кант глубоко уве­рен, что философия в отличие от математики и естествоз­нания не пережила еще такого счастливого момента, она по воле судьбы как-то не выработала еще нового способа мышления. Поэтому, полагает философ, она не стала под­линной наукой — ведь нет еще всеобщего синтетического основоположения. Поэтому единственным возможным способом научной философии является ориентация ее на опыт математики и естествознания, попытка выработать новый стиль мышления, новый способ исследования.

По своему способу исследования философия до сих пор даже близко не подходила к этим заслуживающим величай­шего уважения наукам. Она исходила в исследовании из той теоретической предпосылки, которая не только не спо­собствовала ее оформлению как науки, а, наоборот, меша­ла, дав возможность беспрепятственно конструировать мно­жество ничем не обоснованных философских систем. Кант считал, что предметы должны сообразоваться с нашим по­знанием, — а это лучше согласуется с требованием воз­можности априорного знания о них, которое должно уста­новить нечто о предметах раньше, чем они нам даны.

Кант настолько высоко оценивал этот способ исследо­вания, этот методологический подход, что его он сравни­вал с коперниканской революцией. Он полагал, без вся-

' 67

Философские образы науки и ее методов

кого сомнения, что подобно тому, как подход Коперника дал возможность истинному пониманию солнечной систе­мы, так и новый гносеологический подход дает возмож­ность по-новому подходить к предмету и объяснить функ­ционирование научно-теоретического знания.

В кантовском подходе действительно содержался но­вый и ценный элемент, который, правда, был внутренне связан с кантовским субъективным идеализмом, априо­ризмом и агностицизмом. Только в последующем разви­тии философии (в особенности в материалистической) ра­циональные элементы его продуктивных идей были пере­осмыслены и тогда они выявили свои рациональные эле­менты. Речь прежде всего идет о разработке Кантом пер­воначальных идей принципа активности человеческого по­знания, без которого в настоящее время невозможно себе представить диалектику процесса познания.

Философ подчеркивал, что подлинной сферой науч­но-теоретической области являются синтетические сужде­ния, которые по своей природе имеют всеобщее и необхо­димое значение. Поэтому вопрос о возможности науки, научно-теоретического познания он связывал с возмож­ностью такого знания. Кант убежден, что возможность и необходимость таких научно-теоретических знаний, как положения эвклидовой геометрии и ньютоновской меха­ники, невозможно обосновать исходя из аналитических по­ложений и опыта. Всякое подлинное научно-теоретичес­кое знание, по его мнению, должно иметь всеобщее зна­чение и в то же время расширять наши знания о предмете.

Согласно Канту, для обоснования природы науки и на­учного знания недостаточны принципы традиционной ло­гики, которая вовсе не ставит вопрос о формировании на­учно-теоретического знания. Такое знание также невоз­можно обосновать на основе теории познания рациона­лизма и эмпиризма. Рационализм может обосновать лишь возможность аналитического знания, а эмпиризм не в со­стоянии дать своим суждениям всеобщий и необходимый

________________________________Глава II

характер. Кант доказывает бесплодность того и другого: они одинаково односторонни. Каждое направление под­черкивает одну сторону и отбрасывает другую.

Великой заслугой Канта является то, что он впервые решил соединить противоположности в единстве. Если вся старая философия и логика при рассмотрении предметов и явлений выбрасывала добрую половину мышления, то философ восстановил целостное мышление. Он глубоко сознавал, что для доказательства возможности научно-те­оретического знания необходимо единство противополож­ностей, т. е. единство всеобщего с единичным, необхо­димого со случайным, формы с содержанием, единого со многим. Если для всей докантовской логики принципом знания было абстрактное тождество и абстрактное разли­чие, то Кант в качестве основного принципа науки, науч­ного познания выдвигает единство того и другого.

В чувственности и рассудке философ видел две сторо­ны научно-теоретического, синтетического знания. Пер­вая из них есть способность получать представление (вос­приимчивость к впечатлению), а вторая — способность по­знавать предмет (самодеятельность понятий). Действитель­ное знание дают рассудок и чувственность в их соедине­нии. Сама такая постановка вопроса являлась шагом впе­ред по сравнению с прежней философией. Кант не огра­ничивается констатированием единства чувственного и ка­тегорий рассудка, а также подвергает кропотливому анали­зу каждую сторону этого единого теоретического познания.

Далее кантовская философия исследует вопрос, как пред­меты и явления подводятся под категории рассудка, в ре­зультате которого формируется научное знание. Подводить предметы под категории означает совершать суждение, а соответствующая этой деятельности способность называет­ся способностью суждения. По мнению Канта, общая ло­гика, отвлекающаяся от всякого содержания, не может дать обоснования способности суждения. Другое дело трансцен­дентальная логика, которая не отвлекается от содержания

Философские образы науки и ее методов

понятий, а учит правильному применению чистых понятий рассудка к предметам. Она показывает, подчиняется ли предмет данным правилам рассудка или нет, а в качестве критики предохраняет нас от ошибок способности сужде­ния при применении чистых рассудочных понятий.

В отличие от эмпиризма Кант с самого начала ради­кально подчеркивал активность, категориальную обуслов­ленность человеческого сознания. По его мнению, усло­вием возможности истинного знания является деятельная обработка эмпирического факта посредством категорий, законов мышления. Познавательный процесс трактуется не как зеркально-мертвый акт, а как активный двусторон­ний процесс, в котором причина и следствие постоянно меняются местами. Таким образом, невозможно об объекте выработать научное знание, когда объект рассматривается абсолютно независимо от субъекта. Наука, научно-теоре­тическое знание имеет дело только с таким объектом, все­общее условие формирования которого находится в субъек­те, вернее, в структуре его мышления. Кант, как было сказано, стремится обосновать возможность научно-тео­ретического знания. Для обоснования последнего необ­ходимо наличие в составе рассудка субъекта всеобщего, априорного знания, без допущения которого невозможно обоснование теоретического знания.

Заслугой Канта является анализ формы и содержания познания, разграничение в нем конституивных и регуля­тивных принципов в качестве различных способов приме­нения понятий, категорий в познании и нравственной прак­тике. Эти формы мышления играют позитивную роль в познавательном процессе, если они выступают как идеа­лы, организующие и направляющие силы, т. е. как регу­лятивные принципы данного процесса.

Несмотря на априоризм и элементы догматизма, Кант считал, что естественным, фактическим и очевидным со­стоянием мышления является как раз диалектика, ибо су­ществующая логика, по Канту, ни в коей мере не может

_________________________________Глава II

удовлетворить назревших потребностей в решении есте­ственнонаучных и социальных проблем. В связи с этим, как уже было сказано, он подразделяет логику на общую (формальную) — логику рассудка и трансцендентальную — логику разума, которая явилась «зачатком» диалекти­ческой логики.

Трансцендентальная логика имеет дело не только с фор­мами понятия о.предмете, но и с ним самим. Она не от­влекается от всякого предметного содержания, а, исходя из него, изучает происхождение и развитие, объем и объек­тивную значимость знаний. Если в общей логике основной прием — анализ, то в трансцендентальной — синтез, кото­рому Кант придал роль и значение фундаментальной опе­рации мышления, ибо именно с его помощью происходит образование новых научных понятий о предмете.

Философ впервые начинает видеть главные логические формы мышления в категориях, образующих в его учении определенную систему (таблицу), в которой имеется не­мало диалектических идей. Хотя категории у Канта — ап­риорные формы рассудка, это такие формы, которые яв­ляются всеобщими схемами деятельности субъекта, усло­виями опыта, «упорядочивающими» его, универсальными регулятивами познания. Следовательно, категории выс­тупают всеобщими условиями того предмета, который за­висит и формируется, получает объективное существова­ние посредством этих категорий.

Важное значение для философии и формирующейся на­уки имело учение Канта об антиномиях. Он полагал, что попытки разума выйти за пределы чувственного опыта и познать «вещи в себе» приводят его к противоречиям, к антиномиям чистого разума. Становится возможным по­явление в ходе рассуждений двух противоречащих, но оди­наково обоснованных суждений, которых у Канта четыре пары (например, «мир конечен — мир бесконечен»).

Однако, как справедливо заметил Гегель, существует не четыре антиномии, а на деле каждое понятие, каждая

Философские образы науки и ее методов______________

категория также антиномична. Кроме того, диалектичес­кие противоречия, возникающие в разуме, —это, по Кан­ту, не отражение реальных противоречий, а естественная и неизбежная иллюзия, проистекающая из его сверхопыт­ного применения. Она устраняется, как только мысль воз­вращается в свои пределы, ограниченные познанием од­них лишь «явлений», а не стоящих за ними и отгорожен­ных от них «вещей в себе». Вместе с тем, попытка ввести диалектический принцип противоречия в научно-теорети­ческое знание и сферу практического разума было боль­шим завоеванием кантовской философии.

§ 3. Философия как «наука наук» (Г. Гегель)

В истории философии наиболее глубокое учение о на­уке, о научно-теоретическом знании разработано в фи­лософии Гегеля, который, принимая некоторые исход­ные идеи Канта о природе науки, принципиально по-новому трактовал ее сущность. Если Кант, исходя из анализа специфики эвклидовой геометрии и ньютоновс­кой физики, пытался выявить особенность и своеобразие науки в отличие от философии (метафизики), то Гегель стремился понять и осмыслить философию и науку в кон­тексте объективной, саморазвивающейся и самопознаю­щей духовной деятельности. Иными словами, он ото­шел от эмпирического, от непосредственного выявления наличных признаков науки, а пытался теоретически ос­мыслить феномен науки, т. е. рассмотреть ее в составе более широкого целого. Действительно, при всем идеа­лизме гегелевской философии такой подход в целом яв­лялся продуктивным. Хотя Гегель и не понимал пред­метную деятельность как подлинную субстанциальную деятельность, а потому воспринимал в качестве субстан­циальной только духовную деятельность, развитие созна­ния, самосознания и духа.

_______________________________Глава II

В отличие от Канта, Гегель не противопоставляет на­уку и философию. По его мнению, как естествознание, так и философия могут выступать в форме науки, научно-теоретического познания. Познавательный процесс не есть отношение абстрактного индивида к объекту (природе), а есть историческое движение, самопознание духом самого себя, когда он систематически себя выставляет в качестве объекта, снимает его и снова формирует, пока не достига­ет тождества бытия и мышления, понятия и предмета. По этой причине весь познавательный процесс выступает как ряд формообразований сознания, самосознания, духа. Внутренним стержнем этого абсолютного движения явля­ется тождество противоположностей (противоречие).

В этом процессе самодвижения, самопознания духом самого себя занимают свои особые, определенные места наука и философия как особые формы духовного само­познания. Поскольку Гегель рассматривает рассудок и разум как ступени познания, постольку наука и филосо­фия также трактуются им как разные ступени духовно-теоретической деятельности. То обстоятельство, что есте­ствознание связано с рассудком, философия — с разу­мом, ни в коей мере не говорит об их изначальной разно­сти. В действительности, они являются только ступеня­ми в историческом развитии самосознания, духа.

Наука, по мнению Гегеля, ограничена и субъективна, ибо она выступает конечной формой постижения абсолю­та. В силу того что естествознание связано с рассудком, оно не способно постигать целостность, конкретность, про­тиворечивость предмета. Оно поэтому охватывает только некоторый срез, конечный аспект воплощения духа и по этой причине не способно познать живой, саморазвиваю­щейся целостности.

Согласно Гегелю, дух — это объективная, саморазвива­ющаяся духовная деятельность, субстанция — субъект. За­дача философии как науки — теоретически познать эту духовную деятельность на ее основе, т. е. как внутренне

Философские образы науки и ее методов

развивающуюся систему, систему ряда формообразований, внутренним стержнем которой является тождество проти­воположностей. Философ прямо отмечал, что форма бы­тия науки есть система. Это означает, что научное позна­ние духа прежде всего предполагает постижение его в форме органической системы, в форме системы понятий, зако­нов и принципов познания.

Философское познание духа Гегель начинает с логики как системы чистых сущностей, в форме которой постига­ются всеобщее условие, контуры, идея саморазвивающе­гося абсолютного духа. Поскольку логика является и нау­кой, постольку она также образует систему внутренне свя­занных категорий, понятий и т. п. Для того чтобы теоре­тически воспроизводить саморазвивающееся абсолютное мышление, надо руководствоваться методом восхождения от абстрактного к конкретному, т. е. надо начать теоре­тическое познание мышления с самого абстрактного и бед­ного по содержанию определения мысли.

В силу того, что в форме абсолютной идеи достигает­ся целостность, конкретность, мышление не может даль­ше развиваться в лоне логики. Поэтому в дальнейшем абсолютная идея переходит в свое инобытие, в природу и там продолжает свое развитие. На определенной ступе­ни развития природы возникает человек, посредством которого происходит самопознание абсолютным духом са­мого себя. Если природа выступает первым, конечным воплощением абсолютной идеи, то дух — наиболее адек­ватное ее воплощение.

Гегель полагал, что его философия является в высшей степени научной философией, «наукой наук». Ее науч­ность, по его мнению, состоит не только в систематич­ности, но также в последовательном применении науч­ного метода. В отличие от дедуктивного метода Декарта и индуктивного метода Бэкона, по Гегелю, истинным ме­тодом познания является диалектика: восхождение от аб­страктного к конкретному, совпадение исторического и

j 74

Глава II

логического, противоречие как универсальный принцип познания и т. п.

Сопоставив философское познание природы с иссле­дованием эмпирического естествознания, мыслитель под­черкивал продуктивность философского ее познания. Со­гласно гегелевскому пониманию, природа исследуется раз­личными науками, которые изучают различные силы при­роды, но не постигают целостности, сущности последней. Поэтому истинное содержание природы постигается толь­ко философией, которая рассматривает природу как звено в контексте исторического развития духа.

Что касается развития идеи в «духе» (в который перехо­дит природа), то в своем учении о духе Гегель стремится обосновать важность, значимость и содержание таких наук, как антропология, психология, этика, эстетика, история и др. При исследовании социально-исторической жизни человечества философ «вводит в оборот» и обновляет по­нятия права, моральности, добра и зла, нравственности, семьи, гражданского общества, государства, всемирной ис­тории и др. Особо следует выделить прозорливость Гегеля в том, что основой деятельности людей (т. е. всемирной истории) является деятельность экономическая, т. е. труд

· преобразование природы с помощью орудий труда. В своих орудиях, подчеркивал философ, человек обладает властью над внешней природой, но в своих целях он под­чинен ей. Это высказывание — «зародыш» материалисти­ческого понимания истории (исторического материализма). Абсолютный дух, согласно Гегелю, раскрывается в трех взаимосвязанных и субординированных основных формах: в искусстве, религии и философии. Сделав предметом ис­следования эти формы, мыслитель приходит к выводу о том, что в искусстве абсолютный дух познается в форме созер­цания, в религии — в форме представления, в философии

· в форме понятия. Но при этом он ставит философию выше частнонаучного знания, изображает свою философию как «науку наук» и «венец развития» духовной культуры.

Философские образы науки и ее методов______________

Гегель, как и его предшественники, хорошо понимал, что для науки необходим надежный метод (как система определенных принципов): нет метода — нет и науки. Та­ким надежным, «истинным методом» для науки и фило­софии (которая у него тоже есть наука) должна быть диа­лектика, диалектический метод, в основе которого лежит идея развития. Диалектика есть «движущая душа всякого научного развертывания мысли» и представляет собой принцип, который один вносит в содержание науки им­манентную (внутреннюю) связь и необходимость. Важ­ная заслуга Гегеля (несмотря на его идеализм) состояла в том, что он разработал диалектику как учение о развитии в систематической, целостной форме.

Его неоценимый вклад в науку состоял в том, что об­ладая огромным «историческим чутьем», Гегель впервые представил весь природный, исторический и духовный мир в виде процесса, т. е. в беспрерывном движении, изме­нении, преобразовании и развитии, и сделал попытку рас­крыть внутреннюю связь, законы этого движения и разви­тия. А это, как известно,»— важнейшая задача науки. В каждой из рассматриваемых в его философии сфер дей­ствительности — от чисто логических категорий до катего­риальной диалектики социальной жизни — он старался найти и указать проходящую через них «нить развития», хотя схематизма и искусственных построений при этом из­бежать не удалось. Гегель дал анализ законов, категорий и принципов диалектики, обосновал положение о един­стве диалектики, логики и теории познания, создал пер­вую в истории мысли развернутую систему диалектической логики. Философ выявил во всей полноте (насколько это можно было с позиций идеализма) роль и значение диа­лектического метода в познании, подверг критике метафи­зический метод мышления во всех его разновидностях.

Если Кант в форме трансцендентальной логики пред­ставил лишь «неясный абрис» диалектической логики, то Гегель вполне ясно изложил содержание последней как

_______________ ' • ___ Глава II

целостную систему категорий (логику разума). При этом он нисколько не принижал роль и значение формальной (рассудочной) логики в познании, а тем более не «трети­ровал» ее. Диалектика — основа, истинный центр всей проблематики у Гегеля. И хотя диалектика у него подвер­гнута мистификации, это не помешало ему первому дать всеобъемлющее и сознательное изображение ее всеобщих форм движения, как высших принципов разумного мыш­ления.

Гегель подчеркивал, что развитие происходит не по зам­кнутому кругу, а по спирали, поступательно, от содержа­ния к содержанию. В этом процессе совершается взаимо­переход количественных и качественных изменений. Ис­точником развития является противоречие, которое дви­жет миром, есть «корень всякого движения и жизненнос­ти», принцип всякого самодвижения и познания. Разра­батывая субординированную систему категорий диалекти­ки и выводя их друг из друга по ступеням логического вос­хождения от абстрактного к конкретному, Гегель гениаль­но угадал, что логические формы и законы — не пустая оболочка, а отражение объективного мира.

§ 4. Наука — «сама себе философия» (О. Коит)

Огюст Конт — французский философ первой половины XIX в., один из основоположников позитивизма и социо­логии. Он исходил из того, что единственным источником подлинного знания является система частных наук, кото­рые только и могут дать «общими усилиями» позитивный, положительный (т. е. данный, фактический, несомнен­ный) материал.

О. Конт полагал, что «наука — сама себе философия» и что «метафизика» (т. е. философия) как учение о сущ­ности явлений, об их началах и причинах должна быть ус­транена, а ее место должна занять позитивная философия.

Философские образы науки и ее методов

Последнюю он мыслил как синтез, «совокупность общих научных положений» всего обширного положительного ес­тественно-научного и социального материала. Вот поче­му созданная Контом философия называлась позитивной (положительной). Поиски же первых или последних при­чин Конт считает «абсолютно недоступным и бессмыслен­ным» занятием.

Применяя принцип историзма, т. е. полагая, что «ни одна идея не может быть хорошо понята без знакомства с ее историей», Конт показывает, что человечество пришло к позитивной философии в ходе развития его ума. В этой связи он выделяет три основных стадии (состояния) ин­теллектуальной (теоретической) эволюции человечества.

В первом, теологическом (или фиктивном), состоянии человеческий дух объясняет природу вещей воздействием многочисленных сверхъестественных факторов. Во втором, метафизическом (или абстрактном), состоянии сверхъес­тественные факторы заменены абстрактными силами, на­стоящими сущностями («олицетворенными абстракция­ми»), с помощью которых и объясняются все наблюдае­мые явления. В третьем, научном (или положительном), состоянии человек стремится к тому, чтобы, правильно комбинируя рассуждения с наблюдениями и эксперимен­тами, познать действительные законы явлений. При этом необходимо отказаться от возможности достижения абсо­лютных знаний и от познания внутренних причин явлений.

Прохождение трех указанных состояний (стадий) Конт называет главным, основным законом развития челове­ческого ума в различных сферах его деятельности. Исходя из этого общего закона, он определяет истинную природу положительной философии. Эта природа (т. е. основная характеристическая черта последней) состоит, по его мне­нию, в признании всех явлений подчиненными неизмен­ным естественным законам, открытие и низведение числа которых до минимума и составляет цель всех познаватель­ных усилий. В качестве примера Конт приводит ньюто-

_________________________________Глава II

новские законы тяготения («чудная теория» Ньютона), с помощью которых объясняются все общие явления все­ленной.

Указывая на «разъедающее влияние» специализации на­учного труда, Конт выводит отсюда необходимость «новой науки» (т. е. положительной философии), которая и при­звана к тому, чтобы «предупредить разрозненность челове­ческих понятий». Говоря о пользе и о назначении положи­тельной философии в общей системе частных наук, Конт указывает на четыре ее основных свойства.

Во-первых, изучение этой философии дает единствен­ное рациональное средство обнаружить логические зако­ны человеческого ума, к отысканию которых, как считает Конт, применялись малопригодные средства.

Во-вторых, прочное обоснование положительной фи­лософии дает ей возможность играть руководящую роль во всеобщем преобразовании системы воспитания и образо­вания, где все острее возрастает потребность в приобрете­нии совокупности положительных идей по всем главным сферам действительности. Особенно важным Конт счита­ет глубокое освоение того, что составляет суть частных наук — их главные методы и наиболее важные результаты.

В-третьих, специальное изучение общих выводов наук в их целом способствует прогрессу отдельных положитель­ных наук.

В-четвертых, важнейшее свойство положительной фи­лософии состоит в том, что ее можно считать единствен­ной прочной основой общественного преобразования.

§ 5. Наука как «всеобщий духовный продукт общественного развития» (К. Маркс)

В концепции К. Маркса наука предстает как специ­фическая, относительно самостоятельная, дифференциро­ванная сфера человеческого труда, институциальная фор-

Философские образы науки и ее методов

ма деятельности: «всеобщим трудом является всякий на­учный труд, всякое открытие, всякое изобретение. Он обусловливается частью кооперацией современников, ча­стью использованием труда предшественников. Совмест­ный труд предполагает непосредственную кооперацию ин­дивидуумов».¹ Рассмотрение науки как сферы труда, как особой отрасли, формы духовного производства — непре­ходящая заслуга К. Маркса. Он был первым, кто превра­тил идею о взаимовлиянии науки и общества, о возник­новении и развитии науки, об общественно-исторических «измерениях» научного знания и познания в обоснован­ную философски-социологическую концепцию науки.

Маркс предсказал, что наука превратится в непосред­ственную производительную силу. Основой такого пред­видения была теория, в частности, марксово учение о на­уке как особой области духовного производства. Маркс всесторонне исследовал науку как социально-историчес­кое явление, разработал теоретические и методологичес­кие принципы, на основе которых возможно было пост­роить систематическое учение о науке, опирающееся на факты, опыт и предполагающее практические выводы.

Подход Маркса с самого начала строился на диалекти-ко-материалистическом понимании сущности науки. По­скольку деятельность людей в науке, по его мнению, есть социально-исторический процесс, то и основные формы существования науки, ее связи с другими сферами соци­альной реальности, механизмы действия и взаимодействия субъектов, осуществляющих исследовательский процесс, его результаты — все это распадается на две сферы: якобы социально-нейтральное всеобщее знание (объект гносеоло­гии, логики науки) и общественнотисторические условия (объект социальной философии, социологии науки).

Осуществляясь в ходе человеческой истории, на основе определенных социальных предпосылок, процесс научно-исследовательской деятельности всегда протекает в рам-

^: m/t/wcc К., Энгельс Ф. Соч. Т. 25. Ч. I. С. 116. 80

Глава Н

ках науки как особой формы общественного сознания; наука, в свою очередь, связана с другими сферами обще­ственной жизни, сохраняя при этом относительную само­стоятельность, имея особый социальный статус.

Теория науки К. Маркса ставит во главу угла выясне­ние ее социально-исторической и социально-индивидуаль­ной природы, а также тщательное выявление механизмов взаимодействия общества в целом и науки. При этом тре­буется внутренним для науки образом исследовать ее со­циальные условия, формы, измерения — так, чтобы логи­ко-гносеологический материал, характеризующий науку «изнутри» (как особое знание и познание), также нашел свое место в диалектическом анализе науки как целост­ном духовном формообразовании.

Духовная деятельность, как и всякий труд, есть расходо­вание сил, энергии человека, напряжение воли. К нему вполне пршюжимо то, что К. Маркс сказал о художествен­ной деятельности: это «дьявольски серьезное дело, интен-сивнейшее напряжение». Будучи человеческим трудом, научный труд также предполагает выделение, существова­ние, обработку и изменение объектов, «предметов» этого труда, специфика которых состоит в том, что при обяза­тельной материализации (в приборных ситуациях, схемах, формулах и т. п.) они по своей сути являются идеальными объектами, результатами предшествующей идеализирующей деятельности человека и человечества.

В научном труде формируются и используются особые «орудия» труда — материальные (приборы наблюдения, из­мерения, эксперимента) и интеллектуальные (методика, формулы, расчеты, понятия, концепции), технология, ^не-обходимая для получения новых научных результатов. Предметы и орудия научного труда вместе составляют «средства духовного производства». В единстве со сред­ствами производства знания субъекты исследовательской деятельности составляют производительные силы этой от­расли духовного производства.

Философские образы науки и ее методов

Фактически все элементы производительных сил и в материальном, и в духовном производстве включают в себя «опредмеченное», воплощенное в вещах, явлениях чело­веческое знание, которое по своей природе представляет результат коллективного труда, продукт исторического тру­дового процесса. Знание, этот идеальный духовный фак­тор, всегда выступает своеобразным «участником» процесса производства; люди, главная производительная сила, дей­ствуют на основе знания, с его помощью. Производство, использование знания и сознания так или иначе осуще­ствляются во всех сферах человеческой деятельности. По­этому, согласно К. Марксу, развитие науки, этого иде­ального и вместе с тем практического богатства, является лишь одной из сторон, одной из форм, в которых высту­пает развитие производительных сил человека.

Именно благодаря тому, что уже в материальном про­изводстве, а затем и появившихся до науки областях ду­ховного производства вырабатываются особые способы «работы» с идеальным (с знанием как своего рода «объек­том»), и может возникнуть наука. Но если в других произ­водствах «работа» с объективным знанием, его создание является побочной, вспомогательной задачей, средством достижения цели (создания материальных продуктов, ху­дожественных ценностей и т. д.), то в науке продуцирова­ние такого знания, «развитие производительных сил че­ловека» посредством создания «идеального богатства» из средства превращается в цель, в основную социальную функцию.

Стремясь выявить специфическое отличие научно-ис­следовательского труда, К. Маркс подчеркнул: результат этого труда — истинные научные знания — представляют собой всеобщий духовный продукт общественного разви­тия, соответственно, научный труд является всеобщим трудом. Научная деятельность по преимуществу есть иде­альное отображение действительности, постоянное воспро­изведение идеального. В определенном смысле и наука

_________________________________Глава II

есть сфера бытия идеального, а творчество — форма его развития. Во все эпохи наука представляла собой такую сферу деятельности, где осуществлялось активное творчес­кое.теоретическое отражение мира человеком.

Вместе с тем Маркс показал, что наука не сводится к теоретической рефлексии над определяющей формой дея­тельности — материальным производством. Она выходит за его пределы, обладает самостоятельным отношением к миру, своим своеобразным видением мира в целом. Дру­гое дело, что, по словам Маркса, материальное производ­ство предоставляет средства для теоретического покоре­ния природы. Однако содержание научного познания и его имманентные цели не покрываются только целями ма­териального производства. Одной из таких важных «вне-производственных целей» науки является, в частности, ее «участие» в формировании самого человека.

Собственный самостоятельный статус науки позволяет ей, как подчеркивал Маркс, «говорить языком самого предмета», выражать своеобразие его сущности. Благо­даря этому идеалом научно-теоретического отношения к действительности, освоением ее в мышлении выступает та «универсальная независимость мысли», которая отно­сится ко всякой вещи так, как того требует сущность са­мой вещи, т. е. объективно. Освоение наукой действи­тельности требует, как показала история познания, опре­деленных методологических средств. В решении и этого вопроса К. Маркс совершил поистине «коперниканский переворот», сущность которого можно свести к двум ос­новным моментам.

Во-первых, создание материалистического понимания истории: общественное бытие (материальное производство, труд, практика) — первично, общественное сознание — вторично. Это понимание позволило вскрыть материаль­ную основу общественной жизни и провести последователь­но материалистический взгляд на мир в целом — не только на природу, но и на общество и на познание (мышление).

Философские образы науки и ее методов

Во-вторых, «переворачивание» гегелевской диалекти­ки «с головы на ноги», т. е. разработка, развитие и при­менение (особенно в «Капитале») диалектического мето­да не на идеалистической основе, а на основе материализ­ма, «охватывающего и общество». Иначе говоря, диалек­тика Маркса — это не «исправленная» и «дополненная» диалектика Гегеля, а принципиально новое философское формообразование. Как в этой связи писал сам Маркс, «мой диалектический метод по своей основе не только отличен от гегелевского, но является его прямой противо­положностью. Для Гегеля процесс мышления, который он превращает даже под именем идеи в самостоятельный субъект, есть демиург (творец, созидатель. — В. К.) дей­ствительного, которое составляет лишь его внешнее про­явление. У меня же, наоборот, идеальное есть не что иное, как материальное, пересаженное в человеческую голову и преобразованное в ней».¹

Провозгласив первичность общественного бытия по от­ношению к сознанию, Маркс тем самым в материалисти­ческом понимании истории нашел ту фундаментальную основу, которая и позволила объединить, слить в высшем синтезе, целостном единстве материализм и диалектику (ранее оторванные друг от друга), адекватно интерпрети­ровать совпадение диалектики, логики и теории познания. Естественное, органическое объединение материализма и диалектики и на этой основе последовательное проведе­ние принципа отражения позволили обнаружить, что за­коны диалектики присущи бытию (природе и обществу) и сознанию, мышлению.

¹ Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т. 23. С. 21. 84

Глава III