Глава 5. Государственное и общественное развитие России

В 1826-1916 гг.

Декабристы, наиболее радикально настроенная часть дворянства, впервые разорвали идею государственности и идею самодержавия и создали революционный либерализм. Но уже в 30-40-е гг. XIX в. в Россию неожиданно проникает утопический социализм и пускает здесь крепкие народнические корни. Создается идеологическая предпосылка для будущей советской социалистической утопии XX в.

В это время идёт мучительный поиск путей в будущее России в умах наиболее ярких отечественных мыслителей. Русский философ П.Я. Чаадаев, например, отказывая России в самобытности социальной, глубоко верил в ее духовное мессианство. В «Философических письмах» он сообщает: «Мы принадлежим к числу тех наций, которые как бы не входят в состав человечества, а существуют лишь для того, чтобы дать миру какой-нибудь важный урок»¹.

Можно отметить, что мессианство оставалось идейным российским знаменем в ХIХ-ХХ вв. На практике оно обернулось тяжелыми духовными и материальными утратами для страны и народа.

Чаадаев прямо заявляет в «Апологии сумасшедшего»: «…У меня есть глубокие убеждения, что мы призваны решить большую часть проблем социального порядка, завершить большую часть идей, возникших в старых обществах, ответить на важнейшие вопросы, какие занимают человечество»².

Острые публицистические споры по проблемам развития страны вели и западники со славянофилами. Западники (Т.Н. Грановский, В.П. Боткин, Е.Ф. Корш, К.Д. Кавелин) исходили из твёрдого убеждения, что Россия идет по европейскому пути - единственно возможному для цивилизованной страны. Они считали, что Россия вступила на этот путь с опозданием, только вначале XVIII в., в результате реформ Петра Великого. Естественно, что по уровню развития она значительно отставала от передовых стран Западной Европы. Однако движение «в западном направлении» неизбежно должно привести к прогрессивным переменам в русской жизни: замене подневольного, крепостного труда свободным и преобразованию деспотического государственного строя в конституционный.

Радикально настроенные А. И. Герцен, Н. П. Огарев и В. Г. Белинский разделяли основные идеи западников. Однако будучи полностью согласны с тем, что Россия идет по европейскому пути, на котором ее неизбежно ждет отмена крепостного права и введение конституции, радикалы не идеализировали современную им Европу. Буржуазный строй они подвергали самой резкой критике. С их точки зрения, Россия в своем развитии не только должна догнать западноевропейские страны, но и совершить вместе с ними решительный шаг к принципиально новому строю жизни - социализму. Кроме того, если западники считали реформы, проводимые сверху, единственно допустимым средством преобразования России, то Белинский и его единомышленники склонялись к средствам более решительным - революционным.

Славянофилы (А. С. Хомяков, братья И. В. и П. В. Киреевские, братья К. С. и И. С. Аксаковы, Ю. Ф. Самарин, А. И. Кошелев) предлагали свою оригинальную концепцию развития России. С их точки зрения, Россия долгое время шла совершенно иным путем, нежели Западная Европа. История последней определялась постоянной борьбой враждебных друг другу сословий, деспотизмом привилегий. В основе русской истории стоит община, все члены которой связаны общими интересами. Православная религия укрепляла изначальную способность русского человека жертвовать своими интересами ради общих, оказывать помощь тем, кто слабее, терпеливо выносить все тяготы жизни. Государственная власть, призванная извне (славянофилы являлись решительными сторонниками норманнской теории), опекала русский народ, защищала его от внешних врагов, поддерживала необходимый порядок, но не вмешивалась в духовную, частную жизнь. Власть носила самодержавный характер, но при этом чутко прислушивалась к мнению народа, поддерживая с ним постоянный контакт через Земские соборы. По мнению славянофилов, в результате реформ Петра это гармоничное устройство нарушилось. Именно Петр разделил русский народ на господ и рабов. Господам он привил западноевропейские нравы, обычаи, культуру и окончательно оторвал их от народной массы. Народ сохранил в себе лучшее: общие традиции и верность православию. При Петре государство приобрело деспотический характер, перестав считаться с народом, превратило его в строительный материал для создания грандиозной империи. Славянофилы призывали восстановить старорусские устои общественной и государственной жизни. Прежде всего, требовалось возродить духовное единство русского народа. А для этого следовало отменить крепостное право, отделяющее крестьян от остальных слоев населения. Затем, сохраняя самодержавный строй, нужно изжить его деспотический характер, наладить утраченную взаимосвязь между государством и народом. Этой цели славянофилы надеялись достичь введением самой широкой гласности и возрождением Земских соборов³_.

Главным идейным противником всех этих модернизационных построений и концепций стал сам российский император Николай I, воспитанный на идеях самодержавия и получивший образование для командования армейской артиллерией, он оказался весьма далёк от философского просветительного восприятия российского государственного – правового и общественного развития.

Современники оставили потомкам ряд литературно – исторических характеристик Николая Павловича. Дочь знаменитого поэта А.Ф. Тютчева отметила следующее: «Никто, лучше как он, не был создан для роли самодержца. Он обладал для того и наружностью и необходимыми нравственными свойствами. Всё дышало в нём живым божеством, всемогущим повелителем, всё отражало его незыблемое убеждение в своём призвании. Никогда этот человек не испытал тени сомнения в своей власти или законности её… Россия, в его руках напоминала некоторые товары наших фабрикантов: предмет хорошо лакированный и полированный, красивый по внешнему виду, но рассыпающийся при первом употреблении….Он считал себя призванным подавить революцию. Её он преследовал всегда и во всех видах» ⁴.

Аристократ маркиз А.де Кюстин сообщил европейцам в книге «Россия» в конце 30-х гг.XIX в. такие впечатления о русском императоре: «Нет в наши дни на земле человека, который пользовался бы столь неограниченной властью. Вы не найдёте такого ни в Турции, ни даже в Китае…. Воспользоваться всеми административными достижениями европейских государств для того, чтобы управлять на чисто восточный лад шестидесятимиллионным народом – такова задача, над решением которой со времен Петра I изощряются все монархи России …».⁵

Де Кюстин здесь достаточно прямо определяет сущность всей российской модернизации «сверху» как способ удержания самодержавной власти.

Выдающийся историк С.М. Соловьев в свою очередь увидел Николая I таким: «Деспот по природе, имея инстинктивное отвращение от всякого движения, от всякого выражения индивидуальной свободы и самостоятельности, Николай любил только бездушное движение войсковых масс по команде. Это был страшный нивелировщик: все люди были пред ним равны, и он один имел право раздавать им по произволу способности, ум, все, что мы называем дарами божиими. Не знаю, у какого другого деспота в такой степени выражалась ненависть к личным достоинствам, природным и трудом приобретенным, как у Николая …В таком-то господине воплотилась реакция тому движению, которое знаменует русскую историю во все продолжение XVIII и в первую четверть XIX века»⁶.

С.М. Соловьев противопоставляет модернизационный прогресс предшествующих времен, начиная с Петра I, действиям Николая I. Но, тем не менее, последний очень внешне и по росту похожий на своего великого прапрадеда, старался действовать также решительно, стремительно и деспотично. Но свои преобразования Николай Павлович осуществлял уже в рамках консервативной модернизации или контрмодернизации.

Как отмечает С.И. Каспэ, сами обстоятельства восшествия на трон нового императора наглядно продемонстрировали, что вестернизация имперской элиты начала приносить неожиданные и нежелательные плоды. Под сомнение оказались поставлены оба основных компонента политической легитимации самодержавия. И традиционный, связанный с исторической преемственностью, и восходящий к петровскому наследию реформаторский, ассоциировавшийся с усвоением европейских начал. Правительство, по мнению декабристов, уже не могло претендовать на роль «единственного европейца в России» (А.С. Пушкин). И это мнение тем более разделялось вестернизованными локальными элитами. Таким образом, империя столкнулась с необходимостью противостоять западному влиянию, впервые с некоторым опережением осознанной еще в конце правления Екатерины II и ставшей с той поры действительно серьезной проблемой ⁷.

А.С. Ахиезер пишет, что новый царь придерживался принципа умеренного авторитаризма и так формулировал его суть: «Ни хвалить, ни бранить наши правительственные учреждения, для ответа на пустые толки, несогласно ни с достоинством правительства, ни с порядком у нас, к счастью, существующим. Должно повиноваться, а рассуждения свои держать про себя». И далее – деспотизм «составляет сущность моего правления, но он согласен с гением нации»⁸.

Император видел обоснование правомерности, авторитаризма (фактически деспотизма) в его почвенном характере. Не обязательно, чтобы все верили в его необходимость, главное, чтобы молчали. С другой стороны либерализм хотя и разгромили, но не уничтожили. То есть семена для будущих либеральных модернизационных всходов остались.

Важнейшим проявлением авторитаризма стал рост значения Собственной Его Императорского Величества канцелярии. Происходит дальнейшая бюрократизация государственного аппарата, ликвидация остатков коллегиальности в центре и на местах. Наступающий авторитаризм опирался на силу, что в конечном итоге всегда требует согласия народа предоставлять эту силу и ее терпеть. Однако офицеры, участвовавшие в подавлении крестьянских волнений, в своих рапортах докладывали, что людей трудно принудить работать производительно с помощью солдат ⁹.

Итак, при Николае I важнейшим центральным органом государственного управления в России стала императорская канцелярия, созданная ещё в конце XVIII в. Фактически с середины 20-х гг. XIX в. она становится органом, возглавившим всю систему центральных отраслевых органов государственного управления. Структура канцелярии соответствовала ее функциям и усложнялась параллельно с их расширением. В ее составе постепенно сформировали шесть отделений.

Первое, второе и третье отделения создаются в 1826 г. Задача первого определялась как контроль за деятельностью министерств и ведомств, министров и высших чиновников министерств. Цель второго отделения заключалась в анализе юридической практики, систематизации законодательства и правотворчестве. Третье отделение руководило полицией, вело борьбу с государственными преступлениями и противниками существующего режима, сектантами и раскольниками, занималось высылкой и размещением ссыльных, управлением тюрьмами и наблюдением за иностранцами.

В 1827 г. появляется четвертое отделение, которое контролировало и направляло работу женских учебных заведений и благотворительных учреждений. Пятое возникло в 1836 г. специально для выработки проекта реформы по управлению государственными крестьянами. Шестое отделение, функционировавшее с 1842 г., готовило материалы по управлению Кавказом.

Важнейшим из всех отделений стало третье. Оно само состояло из восьми отделов. Первый вел сбор данных по всем вопросам, входящим в компетенцию III отделения. Второй отдел организовывал контроль за религиозными сектами и раскольниками. Назначением третьего отдела стала борьба с подделкой денег и ценных бумаг. Четвертого - организация надзора за гражданами. Для этого создаётся разветвленная агентурная сеть. Пятого - координация усилий по административной высылке поднадзорных. Шестой отдел осуществлял руководство за местами лишения свободы. Цель седьмого отдела - организация наблюдений за иностранными подданными на территории империи. Основной задачей восьмого отдела стало проведение научных изысканий по всем вопросам, интересующим III отделение, для чего собирались и обобщались статистические и прочие материалы, готовились справки и доклады.

В 1827 г. при III отделении создается корпус жандармов, а вскоре появилась сеть жандармских округов, которые подчинялись Главному жандармскому управлению. Все шесть отделений канцелярии фактически представляли собой самостоятельные высшие государственные учреждения, и между ними существовала постоянная внутренняя связь. Таким образом, канцелярия при Николае I стала высшим правительственным органом с самыми широкими полномочиями и важнейшими функциями.

В 1826 г. М.М. Сперанский оказался во главе II отделения императорской канцелярии. Первоначально Сперанский поставил перед собой задачу: собрать законы, издать их и на этой основе создать новое действующее законодательство. Он провел огромную работу по выявлению, сбору и публикации всех законов.

В 1830 — 1832 гг. издаются 45 томов Полного собрания законов Российской империи, куда вошло всё законодательство до 1825 г., начиная с «Соборного уложения» 1649 г., и 6 томов законов, принятых при Николае I (1825—1830). Затем ежегодно публиковались тома принятых законов. Из этой массы законодательных актов Сперанский произвел отбор действующих законов.

10 января 1832 г. Государственный совет рассмотрел все подготовленные 15 томов Свода законов Российской империи и 51 том Полного собрания законов. Император принял решение: ввести в действие Свод законов российской империи с 1 января1835 г. Таким образом, работа, начатая ещё Екатериной II, оказалась завершена.

При Николае I осуществилось серьёзное позитивное переустройство жизни государственных крестьян, прошла успешная финансовая реформа. Между тем в России, где ещё не оформился буржуазный уклад, вдруг уже появились ростки утопического социализма. Его отечественные носители хотели сразу через крестьянскую общину сделать страну социалистической.

Крымская война и поражение в Севастополе потребовали серьёзного общественного, экономического и социального переустройства. Стали необходимы соответствующие модернизационные действия со стороны правительства.

Буржуазные реформы в России второй половины XIX в. стали эпохой великих реформ Александра II. Отмена крепостного права и последовавшие за ней реформы (земская и городская, судебная, военная, и др.) - поворотный пункт отечественной истории.

19 февраля 1855 г. на российский престол вступил Александр II (1818-1881) - старший сын Николая I. 19 февраля 1861 г., в годовщину своего восшествия на престол, Александр II подписал Манифест, возвещавший об освобождении крестьян от крепостной зависимости, и «Положения о крестьянах, выходящих из крепостной зависимости». Ликвидация феодальных отношений в деревне не единовременный акт 1861 г., а длительный процесс, растянувшийся более чем на два десятилетия. Полное освобождение крестьяне получили не сразу с момента обнародования Манифеста и Положений 19 февраля 1861 г. В Манифесте объявлялось, что крестьяне в течение еще двух лет (до 19 февраля 1863 г.) обязаны отбывать, хотя и в несколько измененном виде, но по сути дела те же самые повинности, что и при крепостном праве. Но и после 1863 г. крестьяне долгое время находились на положении «временнообязанных», т. е. они несли установленные Положениями феодальные повинности - платили оброк или выполняли барщину

Реформа 1861г. ударила «одним концом по барину, другим по мужику». Являясь грабительской по отношению к крестьянам, она в известной мере ущемляла и экономические интересы помещиков. Личное освобождение крестьян ликвидировало монополию помещиков на эксплуатацию крестьянского труда. Пришлось отдать крестьянам в собственность их надельную землю.

Крестьянская реформа явилась важнейшим историческим актом прогрессивного значения. Она создала необходимые условия для утверждения капитализма в стране. По сравнению с крепостной эпохой резко возросли темпы экономического развития. Складывалась новая социальная структура, характерная для капиталистической страны. Формировались новые социальные слои населения - пролетариат и промышленная буржуазия. Изменилось и крестьянство. На сменупатриархальному крестьянину шел человек, побывавший на заработках в городе, и многому научившийся. Но общинное землепользование резко тормозило прогресс. Потребовалось создать новую систему местного самоуправления - земство. 1 января 1864 г. утверждается «Положение о губернских и уездных земских учреждениях». Новые земские учреждения состояли из распорядительных уездных и губернских земских собраний и исполнительных уездных и губернских земских управ, которые избирались на три года. Члены земских собраний получили название «гласных», то есть имевших право голоса¹⁰.

Эти учреждения действовали под руководством дворянства и только в европейской части страны. Однако они всё же стали серьёзными ускорителями общественного прогресса, дали деревне земских врача, учителя и агронома. Но главное противоречие великой крестьянской реформы как отмечает А.С. Ахиезер, заключалось в том, что огромную власть над личностью крестьянина получило сословное крестьянское общество - мир, община. В такой ситуации, когда исчез помещик – крепостник и всё решало общество, крестьянин не стремился к собственной активности, а ждал милостей от общины, от начальства и царя. Замкнутость общин вела к отстранению крестьян от выборов на волостном уровне. Низовая власть лишалась социальной энергии¹¹

В свою очередь правительство побоялось создать земство на волостном уровне. Поэтому великий историк В.О. Ключевский назвал земство домом без фундамента и крыши. Фундаментом в данном случае могло стать волостное земство.

Что касается «крыши», то император Александр II вспомнил о ней в разгар борьбы с народовольцами, В это время партия «Народная воля» собрала в свои ряды ярких, незаурядных людей А. И. Желябова, А. Д. Михайлова, Н. А. Морозова, С. Л. Перовскую, В. Н. Фигнер и др. Им удалось создать немногочисленную, но очень сильную, дисцип­линированную, великолепно законспирированную организацию.

На протяжении 1870-х гг. правительство реагировало на рост революционного движения однозначно: не идя ни на малейшие уступки, оно постоянно усиливало репрессивные меры. В ходе судебных процессов выносились самые суровые приговоры, Власть начала прибегать к смертной казни. С 1871 г. в России вводится административная ссылка: подозреваемых в революционной деятельности стали ссылать без судебного разбирательства. Однако против «Народной воли» все эти меры не срабатывали.

В конце 1870-х гг. оживляется и либеральная оппозиция. На страницах либеральных изданий появляются призывы к совершенствованию государственного строя, к продолжению преобразований.

В этих условиях власть вынужденно прибегает к новой тактике. 12 февраля 1880 г. образуется Верховная распорядительная комиссия по охране государственного порядка и общественного спокойствия. Во главе её поставили талантливого политика М. Т. Лорис-Меликова, который попытался вести более гибкую политику. С одной стороны, он продолжил борьбу с революционным подпольем: благодаря реформе политического сыска добился в этом деле серьезных успехов. Во второй половине 1880 - начале 1881 гг. арестовали часть лидеров «Народной воли».

С другой стороны, Лорис-Меликов представил царю проект, в котором предлагал создать «подготовительные комиссии» для разработки законопроектов по наиболее важным экономическим, финансовым, административным вопросам. В комиссии наряду с чиновниками приглашались и выборные от земств.

Этот проект, получивший впоследствии название «Конституции Лорис- Меликова», с восторгом встретили либералы. Они видели в нем попытку сделать серьезный шаг к ограничению самодержавия представительными земскими органами. Народовольцев деятельность Лорис-Меликова не удовлетворяла ни в малейшей степени. Напрягая последние силы они организовали очередное покушение на Александра II. Царь погиб 1 марта 1881 г. К власти пришел его сын и наследник Александр III. 29 апреля он обнародовал «Манифест о незыблемости самодержавия», свидетельствовавший о стремлении нового царя отказаться от реформаторского курса. «Конституцию Лорис-Меликова» отклонили, сам реформатор ушёл в отставку. В стране воцарилась политическая реакция¹².

Новое правительство оказалось сверхконсервативным. Все его деятели отрицательно относились к преобразованиям предшествующего царствования. Сих точки зрения, реформы вели к развалу традиционного государственного строя и способствовали развитию революционного движения в России. Опасное воздействие реформ 1860-х - 1870-х гг. на русскую жизнь они рассчитывали нейтрализовать путем контрреформ.

Наиболее значительными из мер, принятых правительством в этом направлении стало создание новой администрации на местах в лице земских начальников (1889) и земская контрреформа (1890). Земский начальник стоял во главе земского участка. В каждом уезде таких участков насчитывалось не менее четырёх. Назначались эти должностные лица министром внутренних дел, причем исключительно из числа местных потомственных дворян-помещиков.

В результате земской контрреформы имущественный избирательный ценз для землевладельческой курии понизился вдвое, а для городской - значительно повысился. После этого преобладание землевладельцев в земствах стало еще значительней. Крестьянская избирательная курия вообще потеряла право самостоятельного выбора: окончательное решение по ее кандидатурам принимал губернатор.

Таким образом, самодержавная власть пыталась максимально укрепить позиции дворян-помещиков в местном управлении. Правительство оказывало поместному дворянству финансовую поддержку. В 1885 г. учреждается Дворянский банк, дававший ссуды на льготных условиях под залог поместий.

Поддерживая дворянство, правящая бюрократия стремилась в то же время максимально укрепить свои собственные позиции. 14 августа 1881 г. Александр III утвердил «Положение о мерах к охранению государственного порядка и общественного спокойствия», по которому в любой местности могло быть объявлено чрезвычайное положение¹³_.

Подобные решения ревизовали демократизацию правовой сферы в России. А модернизационный прогресс в этой области здорово продвинулся вперёд в 1864 г., когда провели судебную реформу в корне преобразовавшую структуру российского суда и весь процесс судопроизводства. Старые сословные суды упразднили. Вместо них создали суд мировой и суд коронный - две независимые друг от друга системы, которые объединялись лишь подчинением одному высшему судебному органу - Сенату. Мировой суд с упрощенной процедурой вводился в уездах для разбора дел о мелких правонарушениях и гражданских дел с незначительным иском. Более серьезные дела разбирались в коронном суде, имевшем две инстанции: окружной суд и судебную палату. В случае нарушения законного порядка судопроизводства, решения этих органов могли быть обжалованы в Сенате.

Новые суды стали гласными, то есть открытыми для публики и прессы.Кроме того, в основу судебной процедуры положили состязательный процесс. В ходе него представитель обвинения - прокурор и защитник подсудимого - адвокат выясняли все обстоятельства дела, допрашивая свидетелей, анализируя вещественные доказательства. Решение по делу принимали присяжные заседатели, избиравшиеся по специальным спискам из лиц разных сословий. Наконец, следователи, готовившие дело к судопроизводству, и судьи, руководившие всей судебной процедурой, хотя и назначались правительством, но были несменяемы. Иными словами, в результате реформы предполагалось создать суд максимально независимый и уберечь его от посторонних влияний, прежде всего от нажима со стороны администрации.

Во второй половине 1860-х - 1870-е гг. власти значительно ограничили публичность судебных заседаний и освещение их в печати. Усилилась зависимость судебных чиновников от местной администрации, им предписывалось беспрекословно подчиняться требованиям губернских властей.

Особенно характерны нововведения, касающиеся политических дел: следствие по этим делам стали вести не следователи, а жандармы; судопроизводство осуществлялось не судами присяжных, а специально для этой цели созданным Особым присутствием правительствующего Сената. С конца 1870-х гг. значительная часть политических дел стала рассматриваться военными судами¹⁴.

Новый российский царь Николай II (1894 – 1917 гг.)оказался плохо подготовленным к самостоятельному управлению огромным государством. Тем более, что жизнь требовала решительных перемен. Однако 17 января 1895 г. в Зимнем дворце царь, обращаясь к представителям городов и земства, назвал их желание участвовать в управлении страной «бессмысленными мечтаниями». Самодержавие Николай II объявил главным позитивным фактором государственно-правового развития.

Между тем крепнущая российская буржуазия претендовала на политическую роль в обществе, что встречало противодействие дворянства и государственной бюрократии.