Формирование третьеиюньской политической системы: ее особенности.

Политика П. А. Столыпина, возглавлявшего правительство в 1906 г., в разгар революции имела двойственный характер. С од­ной стороны, Столыпин стремился обеспечить себе максимум пол­номочий; с другой — сохранить выборную Думу, которая отвлека­ла бы от революции. Этого он добился благо­даря новому положению о выборах, принятому 3 июня 1907 г. (отсю­да и название «третьеиюньская монархия»). Новый закон от 3 июня 1907 г. сократил представительство от крестьян в 2 раза, от рабочих - в 3 раза. Теперь помещики избирали 1/2 выборщиков, а крестьяне 1/5. Не имели избирательного права "инородцы" Зауральских регионов, военнослужащие, студенты, молодежь до 25 лет, женщины и другие. В число избирателей входило лишь 13% населения страны. Император назначал половину членов Госсовета, имел право законодательной инициативы и утверждал все законы перед их вступлением в действие. Монарх мог распустить Думу или приостановить ее деятельность. Исполнительная власть полностью контролировалась царем, назначавшим членов Совета министров, не зависящего от парламента. Непосредственно руководил правительством премьер-министр. Судебная власть осуществлялась от имени императора, назначавшего высший судебный орган - Сенат. Основными законами формально обеспечивались свободы, завоеванные во время революции, действовали Временные правила о союзах, допускались экономические стачки, отменена была цензура. В III Думе силы, оп­позиционные правительству, не составляли абсолютного большин­ства. В ней существовало определенное равновесие между правыми — черносотенцами (144 депутата), центром — октябриста­ми (148) и левыми фракциями, из которых наиболее значительной была фракция кадетов (54). Черносотенцы, безоговорочно поддер­живающие карательные меры Столыпина, не одобряли его преоб­разовательных планов. Либералы пытались противостоять реакции, но склонны были со вниманием отнестись к столыпинским рефор­мам. Все решала позиция центра — октябристов, которых называ­ли столыпинской партией. С первых же заседаний III Думы, начав­шихся осенью 1907 г., в ней заработал механизм, получивший на­звание октябристского маятника. Когда в Думе принималось решение по законопроекту реакционного характера, октябристы го­лосовали вместе с черносотенцами. Когда же на повестке дня сто­ял законопроект, связанный с преобразованиями, октябристы ме­няли своих временных союзников. Т.о., не имея в Думе постоян­ного большинства, Столыпин сумел развязать себе руки и прово­дить ту политику, которую считал необходимой. Борьбу с революционным движением Столыпин вел беспощадно. Массовый характер приобрела ссылка на каторжные работы. Обыденным явлением при Столыпине стала смертная казнь: за три года (1907—1909) по приговорам воен­ных судов было казнено более 3,5 тыс. человек. Главным в политике Столыпина были реформы, и преж­де всего аграрная. Столыпин стремился создать в русской деревне мощный слой зажиточного крестьянства, которое должно было стать новой надежной опорой гос. власти. На укрепление слоя зажиточных крестьян была направлена и деятельность Крестьянского банка,который слу­жил посредником между помещиками, решившими продать свои земли, и крестьянами, желавшими их купить. Т.о., банк способст­вовал переходу части помещичьих земель в руки сельской буржу­азии. Проблемы же, связанные с сельской беднотой, Столыпин на­деялся решить с помощью массового переселения, прежде всего в Сибирь. Переселение и землеустройство были организованы пло­хо. Пренебрежение власти к «слабым и голодным», проявленное в этом важном деле, еще более ожесточило бедноту. Не удалось Столыпину выполнить и свою главную задачу — рас­ширить социальную опору власти за счет зажиточных хозяев. Его реформа, несомненно, в значительной мере усилила эту часть кре­стьянства. Кулаки мечтали прибрать к рукам землю своих глав­ных конкурентов — помещиков. Найти компромиссное решение этой проблемы, т.е. сохранить для гос. власти поддержку помещиков и в то же время при­влечь к ней симпатии сельской буржуазии, Столыпину не удалось. В 1911 г. Столыпин был убит в Киеве Богровым. Но еще при жизни главы пра­вительства становилось все яснее, что его политика, на время успо­коившая Россию, не может предотвратить нового революционного взрыва.