Структура диалектического материализма

 

Метод

 

Теория

 

 

Материализм Диалектика

В «вертикальном» рассечении диалектический материализм представляет собой единство двух частей, или философских концепций — материализма и диалектики. Различие этих частей, или концепций, определяется тем, что они решают различные философские вопросы: материализм — основной, диалектика — второй вопрос философии. Различие двух наиболее широких философских концепций с полной очевидностью проявилось и в том, что в истории философской мысли они развивались нередко отдельно друг от друга. Весьма примечательно, что в домарксистской философии материализм достигает наивысшей ступени развития тогда, когда он отделяется (и даже противопоставляется!) от диалектики, выступает в форме метафизического материализма (Фейербах), а диалектика получает наивысшее развитие на базе объективного идеализма (Гегель).

Являясь различными концепциями, которые могут быть изложены в виде различных частей теории диалектического материализма, материализм и диалектика образуют в то же время неразрывное единство, единую теорию диалектического материализма. Единство этих концепций определяется тем, что ни один вопрос материализма не может быть научно решен без применения диалектики, так же, как ни один вопрос диалектики не может быть научно решен иначе, как на основе материализма. Материализм становится научным, когда он включает в себя идею развития, интегрирует в себе идею бесконечного многообразия развивающегося мира. Нельзя научно понять и обосновать идею первичности материи, вторичности сознания, не рассматривая сознание как продукт бесконечного развития материи. Идея первичности и вторичности необходимо включает в себя идею развития.

В противоположность идеалистической диалектике Гегеля, имевшей непоследовательный характер, повернутой в прошлое, но не в настоящее и будущее, научная диалектика опирается на концепцию бесконечной материи, способной к бесконечному развитию, благодаря чему снимается метафизическое ограничение, наложенное идеализмом Гегеля на его диалектику.

Важнейшие уроки развития философской мысли, преподанные философскими системами Гегеля и Фейербаха, состоят в том, что материализм и диалектика не могут получить последовательный, научный характер, пока они развиваются в отрыве друг от друга. Материализм и диалектика становятся научными, когда они развиваются в единстве.

Различение материализма и диалектики как двух концепций, или частей, — лишь первый шаг в выяснении структуры диалектического материализма. Второй шаг состоит в том, чтобы определить соотношение этих частей, их роль в единой философской теории. Материализм и диалектика не являются «равноправными» концепциями; материализм — определяющая, ведущая концепция, обусловливающая теоретическую суть диалектического материализма, его место среди других философских направлений и течений; диалектика — подчиненная, зависимая концепция. Решая основной вопрос философии, материализм выясняет наиболее широкую природу, или сущность, мира — его материальность. Диалектика раскрывает весьма существенную сторону материального мира — его развитие.

Идя в понимании структуры диалектического материализма дальше констатации единства двух частей — материализма и диалектики, мы должны признать, что материализм — это целое, а диалектика — его неотъемлемый элемент или сторона. Материализм, согласно Ленину, включает в себя диалектику.

Соотношение материализма и диалектики определяется объективной связью материи как субстанции мира и развития как атрибута этой субстанции. Поскольку материя обладает внутренним свойством развития, теория материи, или материализм, включает в себя теорию развития, диалектику. Связь материализма и диалектики можно определить, таким образом, как включение диалектики в научный материализм. Именно материализм обусловливает теоретическую и партийную определенность философии марксизма. Диалектика как таковая, вне теории материализма или идеализма, не является концепцией, образующей основные направления философской мысли.

Определение философии марксизма

Маркс, Энгельс и Ленин всегда со всей категоричностью определяли свою философию как материализм. «Философия Маркса, — писал Ленин, — есть законченный философский материализм», обогащенный диалектикой1. Законченность — важная характеристика научного материализма Маркса, Энгельса, Ленина. Она означает прежде всего, что научный материализм был «достроен до верху», распространен на общество, в то время как весь предшествующий материализм был таковым только в объяснении природы и сочетался с идеализмом в объяснении общества.

Однако законченность материализма имеет и другой, нередко не замечаемый в популярных изложениях философии смысл — окончательный характер решения важнейших философских вопросов, их принципиальное решение, которое не подлежит пересмотру в будущем. Нетрудно понять, что мы опять подошли к парадоксу научности философии, к решению которого перейдем позднее.

Следует предостеречь от одной распространенной ошибки. Во многих руководствах по философии диалектический материализм отождествляется с материалистической диалектикой. Между тем материалистическая диалектика — это только составная часть, элемент диалектического материализма. Игнорирование такого различия связано не только с непониманием языковых смысловых различий, обусловленных перестановкой определяющих (диалектический) и определяемых (материализм) терминов, но и с прямыми или скрытыми попытками растворить материализм в диалектике, с недооценкой материализма как теории и метода марксизма.

Теория и метод. Всякая наука, или теория, представляет собой единство собственно теории и метода. Теория — это описание и объяснение действительности. Она отвечает на вопрос что? — что такое действительность. Так, физика описывает и объясняет физические объекты — элементарные частицы, вещество, поля и т. д. Химия описывает и объясняет мир химических элементов и их соединений, или «менделеевский мир», подчиняющийся открытому Д.И. Менделеевым периодическому закону. Идя дальше, в рамках вопроса что следует выделить также вопрос почему — почему изучаемые объекты, таковы, каковы они есть. Почему пространство поля тяготения искривлено? Почему возникают химический мир, жизнь, человек?

Исходя из теоретического понимания тех или иных областей окружающего мира, мы формируем подход к дальнейшему познанию и практическому изменению вещей и явлений, способ познания и практического действия. Этот подход или способ познания и практического действия составляет метод (познания и практического действия). Метод отвечает на вопрос как познавать и изменять действительность.

Каждая теория и ее элемент, описывая или объясняя действительность, в то же время выступает в качестве метода, т. е. находит свое применение в дальнейшем познании и практическом действии.

Положения теории относительности Эйнштейна служат одновременно методом познания физической реальности, учитываются в практике физических экспериментов. Эволюционная теория Дарвина выступает не только в качестве описания и объяснения биологической эволюции, но и в.качестве метода ее дальнейшего исследования и практики селекции новых форм животных и растений, биотехнологии, генной инженерии. Теория состоит из принципов, понятий, концепций и т. д., каждый из этих элементов превращается в принципы и требования метода.

Теория и метод взаимосвязаны. В этом единстве теория выступает определяющим элементом, поскольку способ познания и практического действия определяется прежде всего природой самой действительности, отображаемой теорией. Метод, как способ познавательного и практического действия человека, включает в себя также существенные черты, зависящие от познающего и действующего человека, субъекта познания и практического действия. Однако определяющей стороной метода, как единства объективного и субъективного, остается все же объективное, определяемое объективной действительностью. Так, человек не может познавать мир, не расчленяя его на отдельности и мысля эти отдельности одну после другой, хотя в реальной действительности все они выступают в единстве или в иной, объективной последовательности. Однако в конечном счете сам процесс расчленения единой реальности определяется ее объективной структурой и направлен в конечном счете на то, чтобы познать объективную природу и структуру исследуемой области действительности.

Познание и практическое действие, не считающиеся с действительной природой объекта, действительным положением дел в обществе, обречены на неудачу.

Может ли теория возникнуть раньше метода?

Возникая на основе теории, метод, в свою очередь служит средством создания и развития этой теории, поскольку теория развивается на основе ее применения в дальнейшем познании и практической деятельности. Нетрудно заметить, что мы встречаемся здесь с традиционным парадоксом двух взаимозависимых факторов: метод не может возникнуть без теории, но и никакая теория не может быть построена без соответствующего ей метода. Этот парадокс может рассматриваться и как один из вариантов глубоко подмеченного Гегелем парадокса начала. При первоначальном подходе создается впечатление, что ничто не может быть начато, поскольку без теории нельзя создать метода, а без метода не возникнет соответствующая теория. Мы оставляем парадокс теории и метода для самостоятельного решения его читателем.

Вопрос о теории и методе марксистской философии имеет сложную историю. С выходом в свет работы Сталина «О диалектическом и историческом материализме» (1938) в советской философской науке утвердилось представление, что теорией марксистской философии является материализм (и только материализм), а методом — диалектика (и только диалектика). Диалектический материализм, утверждал Сталин, называется материализмом потому, что его теория является материалистической, а диалектическим потому, что его методом служит диалектика. Сталинская трактовка теории и метода, приобревшая силу непререкаемой истины, сохранилась до сих пор во многих руководствах по философии. Однако эта трактовка теории и метода марксистской философии лишена каких-либо серьезных оснований и нанесла серьезный вред теории и практике социализма.

Исходя из изложенного, нетрудно понять, что материализм является не только теорией, но и методом марксизма, а диалектика выступает прежде всего в качестве теории и, лишь на этой основе, метода. Каждое положение теории может служить средством дальнейшего познания и изменения действительности и выступает, следовательно, в качестве метода. Лишить ту или иную теорию или ее фрагмент роли способа познания и действия — значит сделать их теоретически и практически бесплодными.

Рассматривая мир как материальный, а духовные явления — как вторичные, производные от материального бытия, материализм выступает также в качестве метода, ибо требует совершенно определенным образом подходить к познанию материального и идеального: объяснять материальное из самого себя, а духовное — как зависимое от материального.

Основное требование материалистического метода можно сформулировать как требование объективно-реального подхода к действительности, требование рассматривать мир таким, каким он является на самом деле, без всяких посторонних прибавлений. Материализм требует полной правды, какой бы неприятной или жестокой она ни была.

Материализм и правда

Отрицание самого существования материалистического метода в марксизме послужило теоретическим основанием и одновременно следствием глубоких и даже трагических деформаций социализма. Материализм по своему реалистическому духу безгранично открыт для правды, принципиально несовместим с иллюзиями и самообманом.

Диалектика является прежде всего теорией — теорией развития и, на этой основе, методом. Она всегда определялась классиками марксизма прежде всего как теория, наука. Маркс, Энгельс и Ленин не дали никаких оснований для сталинских искажений теории и метода научной философии. Маркс в «Капитале» называл свой философский метод материалистическим. Метод марксизма, — писал Маркс, — «материалистический, а следовательно, единственно научный метод»1. «Мой метод исследования — разъяснял Маркс, — не тот, что у Гегеля, ибо я — материалист, а Гегель — идеалист»2.

Большое внимание разработке материалистического метода уделял Ленин. Он отмечал глубокую научную «правильность выработанного Марксом посредством материалистического метода понятия общественной формации и естественно-исторического процесса развития этих формаций». Критикуя субъективно-идеалистический метод народников, Ленин писал, что их социология основана на непонимании «единственно научного метода общественной науки, именно — материалистического метода»3.

Марксистская философия имеет диалектико-материалистическую теорию и диалектико-материалистический метод, определяющая роль в которых принадлежит материализму, как философии правды. Попытки вывести диалектику из-под «контроля» материализма, растворить материализм в диалектике неминуемо приводили и будут приводить к негативным результатам.

Онтология и гносеология. В структуре основного вопроса философии скрывается еще одно важное подразделение философии — на онтологию и гносеологию. Онтология (от греч. ont — сущее) — учение о мире как таковом, в отвлечении от процесса его познания. Гносеология—теория познания, изучающая (в отличие, например, от психологии или науковедения) наиболее общие ступени, формы и закономерности познавательного процесса.

Вопрос о соотношении онтологии и гносеологии в философии, как и вообще о ее структуре, тесно связан с пониманием предмета и роли философии. Предмет философии, соотношение онтологии и гносеологии вызвали самую длительную и интенсивную дискуссию в советской философии, пока еще весьма далекую от своего завершения. В дискуссии выявились серьезные расхождения в понимании самой природы и роли марксистской философии, связанные с двумя основными трактовками предмета и роли философии. Далее будет изложено основное содержание и аргументы двух конкурирующих концепций предмета и роли философии. Читателю остается сделать самостоятельный выбор между этими концепциями.

В советской науке философия традиционно понималась (и понимается сейчас большинством философов) как наиболее общее учение о мире и о его познании, т. е. как единство онтологии и гносеологии (при главенстве, или примате, онтологии, учения об объективном мире). Однако с начала 50-х гг., как мы уже отмечали, возникает гносеологическая интерпретация философии как теории познания, исключающей какую бы то ни было онтологию как учение о сущности объективного мира. Этой точки зрения придерживались ряд известных советских философов (Э.В. Ильенков, Б.М. Кедров), работы которых по различным частным вопросам философии представляют несомненный теоретический интерес. Некоторые современные сторонники гносеологической интерпретации философии считают даже, что Э.В. Ильенков является основателем послевоенной советской философской науки1.

Изучать жизнь или мысли о жизни?

Основной тезис гносеологической концепции философии заключается в утверждении, что философия должна изучать не мир как таковой, а лишь процесс его познания; изучение мира - задача системы частных наук, попытка изучения мира философскими средствами - недопустимое вторжение философии в дела частных наук, которое неизбежно приводит к философским спекуляциям, типичным для «натурфилософии» прошлого или лысенковщины в науке.

Следует заметить, что во взглядах гносеологистов иногда проскальзывает и некоторая «тонкость», которая при своем логическом продолжении может свести на нет основной тезис гносеологизма, его «запрет» на исследование объективного мира. Как утверждал Б.М. Кедров, изучая процесс познания, науку, философия не может не интересоваться содержанием науки, т. е. ее объяснением мира. Однако логично спросить: останавливается ли философия на частнонаучных заключениях о мире, или же она обобщает их и идет дальше частных наук, к более высоким абстракциям, к понятиям о всеобщих сторонах, свойствах, законах объективного мира? От этого вопроса сторонники гносеологической интерпретации философии обычно уходят.

В пользу гносеологической концепции философии приводится ряд аргументов. Мы рассмотрим три важнейших из них1.

Аргумент первый и главный: поскольку основной вопрос философии есть вопрос об отношении сознания к материи, постольку предметом философии является лишь отношение сознания к внешнему миру, процесс познания мира, «царство чистой мысли», но не внешний познанию материальный мир.

Этот аргумент имеет поистине удивительный характер: каким образом можно изучать отношение сознания к внешнему миру, природа которого остается для нас неизвестной? Гносеологизм рассматривает отношение сознания к материи, заведомо игнорируя его действительное содержание, которое становится явным, когда мы отдаем себе отчет в том, какой смысл вкладывает в это понятие материализм. Отношение сознания к материи, как уже было выяснено, состоит в том, что 1) сознание производится, порождается материей в процессе ее бесконечного развития, 2) сознание производится, порождается высокоорганизованной материей (человеком), 3) сознание отображает внешний ему объективный мир. Это означает, что действительный, не декларативный материализм содержательно выводит сознание из природы развивающейся материи, высокоорганизованной материи, внешнего мира. Но это содержательное выведение или объяснение возможно только тогда, когда природа внешнего мира, высокоорганизованной материи становится известной, не остается кантовской неуловимой вещью-в-себе.

Таким образом, из самой структуры основного вопроса следует, что философия должна состоять из онтологии, т. е. наиболее общего учения о мире, и гносеологии, наиболее общего учения о познании. Из самого духа материализма следует, что поскольку материя первична по отношению к сознанию, постольку теория материального мира, онтология в определенном теоретическом смысле первична по отношению к гносеологии. Научная теория познания может быть создана только на основе научной философской теории материального мира.

Первый аргумент гносеологизма — ссылка на основной вопрос философии оказывается, как мы видим, ничем иным, как софизмом.

Имеет ли мир сущность?

Действительный, скрытый смысл гносеологической интерпретации философии становится более прозрачным, если поставить вопрос: имеет ли мир как целое свою сущность? Ограничивая роль философии лишь изучением процесса познания, гносеологическая интерпретация философии неизбежно приводит к заключению, что мир не имеет своей всеобщей сущности либо она непознаваема. Оба вывода несовместимы с материализмом, научной философией.

Фактической попыткой избежать отрицания сущностного характера мира либо его познаваемости является утверждение гносеологизма, что внешний мир изучается системой частных наук. Однако это утверждение целиком совпадает с исходной посылкой основателя позитивизма О. Конта, который не понимал, что система частных наук не способна отобразить всеобщих черт, свойств, закономерностей мира как целого. Ни одна из частных наук не способна подняться до уровня абстракций материи, развития, идеального, закона, сущности и т. д. Попытка восстановить логику позитивизма в рамках марксистской философской мысли связана с утратой ряда фундаментальных философских абстракций, невниманием к фундаментальным идеям марксистской философии.

Аргумент второй: если философия опирается на теоретический материал частных наук (а не изучает мир «с нуля», непосредственно), то предметом философии является процесс познания, наука, а не объективный мир.

Софистический характер этого доказательства также бесспорен. Непосредственной связи с объективным миром не имеет не только философия, но и теоретические уровни каждой частной науки, опирающиеся на эмпирический уровень науки. По логике гносеологизма теоретическую физику следовало бы признать наукой об экспериментальной физике. Более того, никакая наука вообще (включая эмпирический уровень) никогда не имеет прямого контакта с реальной действительностью, а представляет собой обобщение материала ощущений и, следовательно, должна быть признана наукой об ощущениях, а не о реальном мире. Заимствованный характер второго аргумента не вызывает сомнений.

Аргумент третий заключается в ссылке на известные, неоднократно повторяющиеся рассуждения Энгельса о том, что появление диалектического и исторического материализма наносит «смертельный удар» философии, которая «изгоняется из природы и общества», так что от нее остается теперь лишь «царство чистой мысли». «За философией, изгнанной из природы и из истории, — писал Энгельс, — остается, таким образом, еще только царство чистой мысли, поскольку оно еще остается: учение о законах самого процесса мышления, логика и диалектика»1.

Этому рассуждению Энгельса придается прямой и буквальный смысл, из чего следует, что Энгельс будто бы сводил научную философию к изучению законов мышления, «царства чистой мысли» и, более того, считал и этот остаток философии временным («поскольку он еще остается»). Буквализм в истолковании цитат, поддающихся разумной интерпретации лишь в широком контексте всех философских взглядов ученых, является пережитком старого догматического отношения к «текстам».

Энгельс со всей определенностью проводил мысль, что «самостоятельное существование» сохраняет еще учение о мышлении не вообще в философии, а лишь оставшееся от «прежней философии»1. Именно так и было интерпретировано отношение Энгельса к философии Лениным: из природы и общества изгнана прежняя философия 2. Отождествление философии марксизма с теорией мышления особенно неправдоподобно выглядит в применении к марксистской социологии — историческому материализму. Последний является наукой о наиболее общих объективных законах и ступенях развития общества. Превратить эту науку в теорию мышления было бы сущим недоразумением.

По нашему мнению, гносеологическая концепция философии, хотя ее авторами и получены некоторые частные положительные результаты, в целом представляет собой негативную реакцию на деформации философии марксизма в прошлом. Эта реакция не выводит за пределы деформаций, а, напротив, в некотором отношении в концентрированном виде выражает неспособность деформированной философии к активному воздействию на науку и практику. В противовес некомпетентному вторжению вульгаризированной философии (порывавшей с действительным марксизмом) в науку и жизнь (лысенковщина, рефлекторная концепция психики, деформированная концепция социализма) гносеологизм по существу ввел ошибочную парадигму мышления: философия должна изучать не жизнь, а мысли о жизни.

Сторонники гносеологической интерпретации философии утверждают, что будто бы классики марксизма не считали философию обобщением данных частных наук. Однако это утверждение находится в явном противоречии с действительной позицией Маркса, Энгельса и Ленина. Маркс и Энгельс построили свою философскую концепцию на основе обобщения фактического и теоретического материала естественных и общественных наук. Они дали глубокую оценку основных этапов развития науки, выявили систематизирующий характер современного им естествознания, философский смысл трех великих открытий в естествознании. На этой основе, используя рациональные зерна предшествующей философской мысли, они создали новую философскую систему, схватывающую наиболее общую сущность мира и процесса его познания. Диалектический и исторический материализм были применены Марксом для создания научной политической экономии и теории научного социализма. Ленин обобщил данные революции в естествознании конца XIX — начала XX в., использовав их для объяснения природы мира и, на этой основе, особенностей познавательного процесса. Гениальная мысль Ленина о неисчерпаемости электрона имела не только гносеологический, но и явный онтологический и физический смысл.

Сведение философии к гносеологии оставляет за философией пассивную роль регистратора и истолкователя сложившихся в частных науках гносеологических процедур, при этом процедур частного, а не широкого мировоззренческого характера, ибо для последних необходима широкая философская мировоззренческая концепция, выходящая за пределы частнонаучных обобщений. Способность философии к определенному опережению развития частных наук, которая была блестяще продемонстрирована классиками марксизма, может быть связана только с существованием относительно самостоятельной философской теории о всеобщем и его познании, относительно самостоятельным научным мировоззрением, выходящим за рамки частнонаучных обобщений. Только на основе научной онтологии возможно исследование и опережающих частную науку гносеологических процедур. Разумеется, все это становится возможным только на основе фактического и теоретического материала частных наук, в котором философия открывает скрытый от частнонаучного исследования «пласт» или уровень реальности — материю, развитие, всеобщие законы и т. д.

Онтология и гносеология — наиболее важные части или аспекты научной философии. Наряду с ними следует выделить также логику, аксиологию и праксеологию.

Философия - совокупность постулатов?

Гносеологическая интерпретация философии с логической неизбежностью привела в 60-е гг. к истолкованию философии как системы постулатов или гипотез, которые никогда не могут быть ни опровергнуты, ни доказаны. Представление об аксиоматическом характере философского знания было предложено известным советским физиком Г.И. Нааном и разрабатывалось рядом философов (Э.М. Чудинов, Л.Б. Баженов и другие). Первоначально это представление было отнесено к понятию о бесконечности и затем логично было распространено на все центральные положения диалектического материализма. Возникновение «постулативной концепции» философии связано с одной из «проклятых проблем» философского мировоззрения, человеческого познания вообще: каким образом философские, мировоззренческие заключения, сделанные на основе познания конечной части мира (какой бы широкой она ни была), могут быть распространены на бесконечный мир, без чего вообще нельзя говорить о мировоззрении в подлинном смысле слова. Поскольку наш опыт всегда ограничен некоторой конечной областью мира и, следовательно, ничтожно мал по сравнению с бесконечным миром, не следует ли признать, что полученные на его основе заключения, «экстраполируемые» на бесконечный мир, остаются заведомо лишь хроническими гипотезами или постулатами?

Вывод о гипотетическом характере заключений о бесконечном мире является, впрочем, слишком «слабым» для тех посылок, из которых он делается: логичнее было бы признать, что любые наши заключения о бесконечном мире заведомо ложны, поскольку бесконечное всегда неизмеримо сложнее и богаче конечного.

С изложенных позиций уже признание самой бесконечности мира не может считаться достоверным, ибо для этого необходима «бесконечная информация о бесконечном числе свойств пространства в целом»1. По мнению Г.И. Наана, Л.Б. Баженова и Н.Н. Нуцубидзе, традиционное признание бесконечности мира является ошибочным, ибо игнорирует указанную трудность, связанную с проблемой переноса заключений с конечного на бесконечность2.

Определяя свои философские позиции, Г.И. Наан утверждал, что «философия есть прежде всего гносеология....Философию интересует не столько бесконечность, сколько познание бесконечности, сколько процесс этого познания». Формулируя «нетрадиционную концепцию» бесконечности, Наан писал: «Бесконечность, во всяком случае на современном уровне наших знаний, нельзя вывести из конечного или определить через конечное. Бесконечное необходимо постулировать и рассматривать как одно из первоначальных, неопределяемых понятий». «Бесконечность носит постулативный характер, то есть существование или несуществование реальной бесконечности не может быть ни доказано, ни опровергнуто логическим или экспериментальным путем»3. Представление о постулативном характере Наан распространяет и на центральное философское положение о материальном единстве мира. Баженовым это представление закрепляется в утверждении о постулативном характере принципов философии вообще4. Аналогичное мнение было высказано А.М. Мостепаненко, который считал, что «универсальное знание о мире, как правило, гипотетично»5.

Представление о постулативном, хронически гипотетическом характере философского знания широко распространено и в зарубежной философии. «Ленин, — утверждал известный французский философ А. Лефевр, — определенно рассматривает материализм как постулат, а идеализм как другой философский постулат». Материя — «своего рода икс, который, однако, необходимо допускать в наших утверждениях (или отказаться допускать его)»6.

Автором настоящего пособия постулативная концепция философии была оценена как по существу возврат к кантианскому (точнее, полукантианскому) пониманию философии1. Читатель, глубоко интересующийся фундаментальными проблемами философии, имеет возможность самостоятельно взвесить аргументацию pro и contra постулативной концепции философии, ознакомившись с перечисленными в пособии публикациями.

Возникновение полукантианской постулативной концепции философии, являющейся закономерным завершением гносеологической интерпретации философии, нельзя оценивать только чисто негативно. По нашему убеждению, появление этой концепции — свидетельство неблагополучного положения дел в разработке фундаментальных проблем марксистской философии в период культа личности, в особенности — плохого состояния обоснования научной философии в условиях современной научно-технической революции и крупных социальных сдвигов. В этом контексте постулативная концепция философии выглядит намного лучше «скучных пересказов марксизма», ибо будит сонную философскую мысль, заставляет заново осмысливать положения научной философии, ее аргументацию в свете данных современной науки, усложняющейся гносеологической и социальной ситуации в обществе. Постулативная концепция философии фактически показала, что советская философская наука не учла в полной мере вызов со стороны новейшей научно-технической революции, не выработала современной аргументации в пользу убеждения о возможности достоверного научного философского мировоззрения.

 

ФИЛОСОФИЯ И ЧАСТНЫЕ НАУКИ

 

Характеризуя предмет и структуру научной философии, мы уже фактически затронули вопрос о соотношении философии с частными науками, который становится для нас предметом специального рассмотрения.

Частные науки имеют своим предметом какую-либо частную, особенную область действительности и делятся обычно на три группы: естественные, общественные и технические науки. Различают также фундаментальные науки, к которым обычно относят математику, физику, химию, биологию, важнейшие социальные науки.

Взаимозависимость философии и частных наук — одна из важнейших закономерностей развития науки. В основе этой взамозависимости лежит взаимосвязь всеобщего, являющегося предметом философских наук, и особенного, служащего предметом частных наук.

Понимание взаимосвязи философии и частных наук основывается, таким образом, на диалектике категорий всеобщего и особенного (частного). С точки зрения научной диалектики всеобщее существует только через особенное, во всей массе особенных, а особенное — только в связи со всеобщим. Эта диалектика определяет глубокую зависимость философии от частнонаучного знания и, в свою очередь, не менее важную зависимость частных наук от философских знаний.