Ни в коем случае не пытайтесь не ревновать

 

Еще один случай, тоже почти наугад.

Домашней игрой был вытащен из бездны пациент К. Ревнивец, доведший до

безнадежности взаимоотношения с горячо любимой супругой. Ревнивец,

впрочем, не вовсе бредовый. Были некоторые основания, полуоснования,

полчетверти основания... ("А бывает ли, чтобы оснований совсем не было?..

А кое-что утаенное из дозамужнего прошлого? А ее сны, а воображение, а

подсознание?..")

 

Из записи Д. С.

"...Ранимый мальчик, бывший сынок одинокой, тревожно-деспотичной

мамаши, сынок, изо всех силенок старавшийся быть хорошим, а ныне один из

роковых борцов фронта любви (почему у многих из них густо заросшее

переносье?). Смазливо-черняв, хорошего роста, вполне самец, но какой-то

недорисованный, какая-то запоздалая подростковость в линиях-вот так же не

проросли и верхние интересы, а было можно... Инженер, бытработа. Не мастер

жизнеустройства, в настоящем живет полуавтоматически, со сдвигом в "было"

и "будет". Реальность воспринимает как тягостную неопределенность.

По превышении некоего порога неопределенности - страх, с быстрым

скатыванием в звериность..."

Он отнюдь не считал себя пациентом, нет-нет, он просто зашел кое о чем

посоветоваться. Один добрый знакомый (из бывших, пациентов Доктора)

порекомендовал ему обратиться к психологу, да и жена, иначе развод, но не

болен, нет, совершенно здоров. Просто нужно слегка уточнить, как добиться

трех элементарных вещей, а именно: 1) теоретически убедиться, что жена

чиста в помыслах и деяниях, 2) логически перестать ревновать и 3)

практически начать жить - ну и еще кое-какая мелочь из сферы интимной,

которая потом оказалась ненужной.

Как обычно, К. начал со множества лишних фактов:

была там-то, пришла тогда-то, сказала то-то, один раз видел с тем-то,

после этого было что-то странное с глазами и еще кое-что не так. В другой

раз непонятно зачем задержалась "у матери", и опять кое-что не так. Пахло

то ли одеколоном, то ли... А в то же время, как говорится, не пойман...

Как же все это понимать?.. Как об этом думать, чтобы перестать думать?

Д. С. знал, на рубцах собственных и чужих, что в такой партии мат

королю обеспечен заранее. Ч„м чище будет супруга К. в глазах К., тем

мощнее будет и потенциал ревности и тем ничтожнее поводы... Верность в

условиях эмансипации контролируется с большими -издержками и требует либо

постоянных подтверждений самого низшего сорта, либо благородного

вытеснения, чреватого депрессиями, гипертониями, ипохондриями,

немотивированными вспышками гнева... Убеждать в чистоте, убеждаться -

заранее бесполезно. А ведь достаточно всего лишь условиться с собой, что

это НЕ ТВОЕ ДЕЛО. Или что в этом случае она - уже не Она... Но как раз это

условие принять и немыслимо, потому что она-ТВОЯ, из ребра твоего. И

всегда Она, и только Она, и все - ТВОЕ, тысячу раз твое, и все, все

обжигающе представляешь, и в адском визге и грохоте ощущений. - Вариант

"Как мужчина мужчине?.." ("Слушай, брось валять дурака. Ишь какой турецкий

султан выискался!

А на что ты рассчитывал, а куда смотрел?.. А сам-без греха?.. Так уж и

без греха?.. Мужчине одно, а женщине другое?.. Юпитер?.. Природа?.. Ну все

равно: не то время выбрал, брат, ревновать: Пенелоп больше нету, а Отеллы

получают по меньшей мере по пятнадцати лет.

Поищи-ка, брат, женщину, которая бы не давала тех или иных поводов для

подозрений, помяни Пушкина и успокойся: не при тебе, так после, не после,

так раньше, не раньше, так теперь - ей-богу, дело того не стоит...")

Но это означало бы во главе с Пушкиным повести атаку на любовь - атаку,

разрушительную для души, это было бы опаснейшей пошлостью с возможным

вариантом в виде убийства или самоубийства.

Вытащить на ГИП?.. Можно, но придется готовить, подходящей подгруппы

сейчас нет, а дело срочное... Вариант "Самоутверждение-отвлечение"

("Имейте в виду, что вы интересная личность, пишите картины маслом")

был после недолгих колебаний также отвергнут: пациент К. и так уверен,

что он интересная личность, но, общаясь с женой, почему-то об этом

забывает, поэтому пациент К. пьет водку, но не очень, не идет она у него,

а писать картины маслом не умеет и не желает. Развод?.. Немыслимо: все

вышесказанное плюс шестилетняя дочь - и вообще о разводе Доктор никогда не

говорит вслух.

Супруга К. при очном знакомстве не показалась Д. С. ни Пенелопой, ни

Мессалиной - нечто среднее, свойская особа, диспетчер базы. На язык

расторопна, в суждениях категорична. "У меня нет никакого подсознания, -

заявила она (хотя Доктор и не спрашивал, есть у нее подсознание - или нет).

- И сознания тоже нет, - добавила, - один только смысл. Я ему сказала и вам

говорю, Доктор, еще один мордобой, и я окончательно подаю на развод..."

- Так что же делать? - спросил пациент.

- А вот что, - тихо сказал Д. С., наливаясь багрянцем.

(Я присутствовал при этой сцене, все слышал и видел, кое-какие детали

вынужденно опускаю, о способе же своего присутствия расскажу позже.)

... - Послушайте, уважаемый мужчина, довольно играть в жмурки...

(Одно из часто употребляемых выражений Д. С., означающее серьезную

степень волнения.)

...Вы что же, думаете, Пушкин пошел на дуэль из-за отсутствия дежурного

психотерапевта? Вы всерьез думаете, что можно справиться с ревностью? С

великим природным чувством, с вечным двигателем цивилизации, с

родительницей и убийцей малых и великих мира сего?

Я не знаю, справедливы ли поводы вашей ревности, и не желаю знать, я

знаю только, что ревность всегда несправедлива и ревность всегда права.

Когда я люблю, я ревную ко всему и ко всем - к воде, к воздуху, к лучам

солнца, к микробам, к себе самому, и я прав, как прав сумасшедший, как

прав поэт... Забудьте же и думать о преодолении ревности, ни в коем случае

не пытайтесь не ревновать. Но только вот в чем дело...

(Здесь голос Д. С. еще более понизился, до шепота, ни в коей мере не

театрального, но шепот этот звучал как крик - в этом он мастер, кричать

шепотом.)

...Дело в том, что вы ревновать не умеете. Ревнуете вы как сапожник -

нет, я говорю привычную ерунду, я зря оскорбляю представителей благородной

профессии, сапожники здесь ни при чем... Но вы понимаете, что ревнуете вы

недостойно, бездарно, убого, да что там, просто по-свински? Простите, но

это еще мягко сказано. Это не ревность человека и не ревность мужчины, это

ревность взбесившегося кабана, готовящегося к смотру художестренной

самодеятельности... Вы вообще имеете хоть какое-нибудь представление о

том, что такое настоящая мужская ревность? Ревность воина и художника,

ревность рыцаря и поэта... О том, какой она должна быть великолепной,

какой мощной, утонченной, всепроникающей, какое неописуемое наслаждение

должна доставлять женщине... Как, вы не знаете, что всякая нормальная

женщина мечтает о том, чтобы ее ревновали?! Да-да, мечтает, грезит по

ночам, но только о такой ревности... Как дай вам бог любимой быть

другим... Ах, вы не знаете... Ну так послушайте... Я вам расскажу до

тонкостей, я вам сейчас покажу, как это делается, я в некотором роде

профессионал... (Пропускаю часть текста).

Ревновать надо вот так (сцена с монологом Отелло)... А еще вот так

(сцена с импровизированным монологом)... И вот так тоже можно (сцена с

непередаваемым монологом) - и вот так, и всячески так... И вот это, волею

природы и во имя священного благополучия семейного очага, вы обязаны...

Так вы поняли, дорогой мужчина? Вы обязаны устраивать могучие и

великолепные сцены ревности. Вот именно, в присутствии и с полного ведома

вашей супруги, и она вас должна поддерживать и одобрять... Да, ежедневно,

в свободное от работы время... О ее согласии не беспокойтесь, я

позабочусь. Не получится?.. А вы начните, попробуйте. Даю вам месяц на

разгонку, а там посмотрим...

(О, сколь многое этим ходом попросту смахивалось с доски...)

Энергично пожав плечами, супруга К. согласилась устроить дома маленький

театр ревности. Хоть под меднаблюдением...

Играли они, конечно, по-своему, оставаясь вполне собой. Вот одна из

домашних сцен, с некоторой беллетризацией.

Она (вяло). Ну давай побыстрей, спать хочу.

Он (механически}. А что же вас так утомило? Сегодня вроде выходной, и с

вашей стороны не мило так грубо говорить со мной.

Она. Ну-ну. Отелло. Тоже мне, Отелло-Рассвирипелло. Давай, Дездемон

Иваныч.

Он (оживляясь). Позвольте вас спросить, где были вы вчера. По нашим

данным, не было дежурства. Не думаете ль вы, что новая игра дает вам право

на...халтурство?

Она. Чего?.. Чего это еще за халтурство? Ты это о чем?

Он. Да все о том же. Думается мне, что вы вчера не подменяли Тоню. От

ревности я весь уже в огне, и если только вас припру к стене и выясню, то

так отдездемоню...

Она (со злостью). Гудела! Пила-гуляла! Спроси у Тоньки! Была у

любовника! Все?! Ну, давай, ну! Ну!

(Плачет.)

Он. Ну ладно... Извини. Хватит... (Занавес.)

Недели через две чересчур жаркие объятия сознания и подсознания

разомкнулись, ревность К. пошла на убыль, и игра сама собой упразднилась.

Партия закончилась вничью. К. по-прежнему не пишет картины маслом. Супруга

изменила прическу и цвет волос. Через год родился второй ребенок.

 

О необходимости Гостя

 

...А произошло вот что. Насколько игра способна пробудить чувства

спящие (актерам это более чем известно) настолько же чувство, свирепо

бодрствующее, успокаивается, входя в игровой канал. Мягкая условность игры

размыла жесткую безусловность жизни. Заработала диалектика чувств.

Ревновать было не только можно, ревновать было нужно, а каждодневная

обязанность испытывать некое чувство - надежнейший способ это самое

чувство убить. ("Хотите стать человеконенавистником? Каждый день

заставляйте себя любить людей".

Слава богу, давно, еще до встречи с Д. С., один опытный психотерапевт

предостерег меня от этой ошибки.) А кроме того - и может быть, это

главное, - домашняя психодрама включила в каждом из двоих незримого

Третьего: некоего Зрителя, некоего Другого (может быть, Д. С., может быть,

соседа или ребенка), который смотрел на все - и свидетельствовал, и

смеялся...

Я назвал его Гостем, потому что уяснил это для себя на простейшем

бытовом явлении, знакомом каждой домохозяйке (обоего пола).. А именно: для

себя готовить не станешь. Не станешь. Будешь щипать булку по дороге из

магазина, десятикопеечные пирожки с позавчерашним чайком, невзирая на

холециститы и язвы, на худой конец в забегаловку, но для себя встать за

плиту? Нет, не получается. Как-то глупо и просто лень, и грустно отчасти.

 

 

Но ребенок, но гость...

 

 

Практически все равно: ребенок или приятельница, начальник или

подчиненный, учитель или ученик, человек живой или живший, друг или враг

(некоторых враг а качестве Гостя наиболее дисциплинирует), существо

реальное или вымышленное. Важно лишь то, какими гранями поворачивается к

нему душа. Чтобы совершенствоваться, необходимо войти в роль. Нужен

стимул. Психосиловое поле Другого, только оно в состоянии собрать и

удержать в желанном узоре распадающиеся частички души. Проверено: если

хотите побыстрей погасить вулканический семейный конфликт, немедленно

пригласите в гости соседа или приведите собаку, принесите кошку, таракана,

кого угодно. Лишь в самом крайнем случае зовите милиционера.

Внешнее наличие - в случае, например, милиционера - бывает, конечно,

весьма кстати. Но в таком наличии нет абсолютной необходимости. Физическое

присутствие как средство часто уничтожает цель. Отсюда и заповедь "не

сотвори кумира", отсюда и целительность разлуки для истощающейся любви.

(Если "с глаз долой - из сердца вон", значит, в сердце ничего не было.)

Почему ваш ребенок так хорош для чужих и так плох дома? Да потому, что

вы разлучились с ним. Незаметно - своим присутствием, своим неуменением

быть Гостем. Разлука общением - самая частая и самая страшная.

В тех немногих долгих и счастливых брачных союзах, которым я мог

искренне позавидовать. Она и Он, при всем душевно-телесном срастании,

умели оставаться друг для друга Гостями. (На этот счет у Д. С. есть особая

"теория оптимальной дистанции", но о ней не сейчас).

Гость оживляет, для него мы готовим наш домашний обед. Реальный облик

его не существен, важна его роль.

Ему можно быть и каким-нибудь симпатичным призраком. В самом крайнем

случае можно приходить в гости к себе самому.

 

 

РАТ-ПРАКТИКУМ

 

 

Ролевая гимнастика. Игра с внутренней бесконечностью (Из инструкции для

новичков ГИПа. Подготовка к ролевым играм общения.)

Одно и то же слово "да" вы можете произнести:

громко

тихо

кратко

растянуто

заикаясь

утвердительно

удивленно

восторженно

задумчиво

вызывающе

скорбно

нежно

иронически

злобно

тоном ответственного работника

разочарованно

торжествующе

как "нет"

 

и так далее возможности безграничны. Точно так же и "нет", точно так же

любое слово, любую фразу и реплику, любой монолог. Точно так же - любое

действие, любой жест (пожимание плечами, улыбка, рукопожатие...)-тысячи

значений, тысячи рисунков, красок, оттенков...

А теперь вопрос: чем вы пользуетесь из этой очевиднейшей бесконечности?

Ответ: лишь ничтожной частью.

Вопрос: почему? Ответ: потому что вас ограничила роль "самого себя".

Отчасти, конечно, и потому, что этого от вас требуют или ожидают другие.

Но главное потому что вы этого ожидаете от себя сами. Вы сами свой

тюремщик номер один.

Начните же освобождаться, побудьте для начала просто разным собой.

Произносите слово "я" по меньшей мере двадцатью разными способами,

вкладывая в него соответственно разный смысл, разные подтексты, разные

тембры, интонации, краски, разное самочувствие... Слово "да". Слово "нет".

Слово "ты". Свое имя. Еще чье-то имя. Любое слово. Любую фразу - КАК МОЖНО

РАЗНООБРАЗНЕЕ! КАК МОЖНО БОГАЧЕ

...Вы чувствуете?.. В вас что-то происходит, вы делаетесь свободнее,

ваш* самочувствие меняется уже от того, с какой интонацией вы произносите

слово "я".., ЕЩЕ и ЕЩЕ.

Прочтите любой текст - хотя бы "Однажды в студеную зимнюю пору...".

шепотом,

с максимальной громкостью,

переходя волнообразно из одного в другое,

с пулеметной скоростью,

со скоростью улитки,

как будто вы страшно замерзли,

как будто во рту у вас горячая картошка,

как будто вас через десять минут расстреляют,

то же самое, в сочетании со всем вышеперечисленным,

как бы его прочел марсианин,

лошадь, только что научившаяся говорить,

робот.

пятилетняя девочка,

как будто вас слушает все человечество, а вы этим текстом должны ему

объяснить, как важно людям стремиться делать добро друг другу, а других

слов у вас нет,

как будто этим текстом вы объясняетесь в любви, а другой возможности

объясниться нет,

и так далее - возможности безграничны...

Запишите на магнитофон. Прослушайте, сами себе удивитесь. Отметьте

самое любопытное. Повторите.

Варьируйте, фантазируйте. Еще и еще.

Не сходя со стула, посидите так, как сидит

председатель экзаменационной комиссии,

пчела на цветке,

кассир на своем рабочем месте,

обезьяна, изображающая, как сидите вы,

побитая собака,

торжествующая собака,

кот, имеющий намерение пойти погулять,

наказанный Буратино.

невеста на свадьбе,

поросенок на кактусе,

Гамлет, принц датский,

наездница на лошади,

беременная,

преступник на скамье подсудимых.

космонавт в скафандре - импровизируйте. - Уловите самочувствия.

 

ЕЩЕ и ЕЩЕ.

Походите, как ходит:

младенец, который только что начал ходить,

глубокий старик (старуха),

лев (львица),

пьяный,

артист (артистка) балета,

горилла (орангутанг, шимпанзе).

все тот же Гамлет, принц датский,

он же, больной сильным радикулитом,

амеба,

солдат прусской армии,

представительница древнейшей профессии, Ромео в нетерпеливом ожидании

свидания...

А как идет дождь?... Изобразите-почувствуйте! Почувствуете -

изобразите! Свежесть, свежесть!

 

ЕЩЕ. ЕЩЕ.

 

Улыбнитесь, как улыбается (...леди Макбет, очень вежливый японец,

собака своему хозяину, кот на солнышке - улыбка нирваны, само солнышко,

мать младенцу, младенец матери...

Нахмурьтесь, как нахмуривается (...король Лир, ребенок, у которого

отняли игрушку, человек, желающий скрыть улыбку. Наполеон, рассерженный

павиан...).

Попрыгайте, как прыгает (...кузнечик, кенгуру, козел, воробей,

профессор, изображающий обезьяну...).

Пойте, как поет...

Пишите, как пишет...

Думайте, как думает...

Зачем все это? Чтобы выбрать себя. Чтобы выбратьнужно побыть. Побыть -

всевозможным. Испытать себя.

Перепробовать, перечувствовать всю палитру внутренних состояний. Все

диапазоны!.. Все, конечно, нельзя! Но хотя бы максимум из возможного...

Сования, заказы, задания телу и душе. Кроме жизни, их может давать

только воображение. Оно всегда при вас будьте смелы. Разнообразьте,

обогащайте себя.

Создавайте внутренние "копилки" - интонаций, движений, жестов (способов

чувствования, способов мышления...).

Проделывая хотя бы три раза в неделю по двадцать минут

импровизированную ролевую гимнастику (обыкновенную физзарядку тоже можно

проводить в разных ролях, подключая воображение), вы будете замечать

удивительное освежение духа, облегчение общения, улучшение самочувствия.

Пойдет на подъем и ваша работоспособность.

 

 

Роль, играющая человека

 

...По вечерам, когда отзвонят все звонки, мы ветре- -А чаемся за чашкой

чая у Д. С. или у меня. Разговоры о том, о сем, обсуждение текущих дел,

споры, обмен впечатлениями и воспоминаниями - вот, собственно, и весь

психосинтез. Временами ругаемся, об этом я уже говорил. Чтобы не забывать,

о чем шла речь в прошлые разы, включаем магнитофон.

Вот кусочек одной из записей - монолог Д. С., приводимый с его

персонального разрешения. По обязанности публикатора я, конечно, кое-что

сократил, причесал и т. д.

"...Надо вам сказать, что с раннего детства я любил играть в волшебные

превращения - будто я какой-то другой человек, зверь, растение, предмет,

что угодно. Кем и чем я только не перебывал, кому и чему только не

подражал... Помню, лет мне было около семи, мы жили с мамой в деревне, и

я, будучи Буратино, влюбился в цыплят. Влюбился с такой непонятной

страстью и властной жалостью, что возжелал быть цыпленком-петушком и никем

больше. Ходил вместе с цыплятами, бегал, как они, короткими боевыми

пробежками, энергично раздирал землю лапами, что-то клевал, благо нос-то

был буратинный, острый и длинный, пищал, сипло-тоненько кукарекал, дрался,

топорщил перышки, опрометью несся к наседке, которая однажды чуть не

выклевала мне глаз... А однажды, в довершение всего, решил и спать вместе

с курами. К тому времени я уже считал себя совсем не Буратино, а подросшим

полупетухом. Недолго думая забрался вечером по лестнице на чердачок, где

был насест. Куры меня приняли, очевидно, за своего, шума не подняли. Я

слышал, засыпая, как меня звала мать: "Ми-тя! Где ты, Ми-и-тя!" - но я уже

этого не понимал... Не слышал... И вдруг среди ночи - страшный шум,

хлопанье крыльев, кудахтанье, слепящий свет в лицо - "Вот он!". Меня нашли

с фонарем. Бедная моя мама!.. Влетело мне, конечно, отменно...

Вот так я жил, переходя из существования в существование, и очень долго

не понимал, что же такое "я", что есть "я сам"? Я хочу и могу быть всем -

вот это я знал. Все, чем я был в своих ролях-играх, переплавлялось во мне

самовольно, все хотело жить дальше, и я не умел ничему мешать. Жизненные

же свои, обязательные роли - такого-то мальчика, сына своих родителей,

ученика такого-то класса и т. д. - я при этом, разумеется, исполнял, но

считал их чем-то побочным и преходящим.

И так, внутренне, как я потом узнал,, живут многие мальчики и девочки.

...Однако Серьезная Жизнь требовала своего и все более загоняла меня в

жесткую роль "себя самого". Не осознавая, что происходит, я постепенно

стал утрачивать сокровища Страны Детства... Конечно, не Буратино и не

цыпленок-петушок были ценны, но сама способность чувствовать себя Другим,

внутреннее самообновление...

Были разные полосы - Детство уходило и возвращалось... Был мрачный

период, когда я всерьез поверил, что я - это только я, достаточно сказать,

что из-за этого "самого себя" я едва не стал алкоголиком и некоторое время

был близок к самоубийству. Но все-таки Детство меня спасло...

...Происходило немало забавного. Помню, будучи еще школьником, ничего

еще не смысля в самовнушении, не зная даже и слова такого, я искал способы

борьбы с жутким, парализующим экзаменационным волнением. Пробовал разное -

пробовал напрягать свою волю, чудовищными усилиями "брать себя в руки",

пробовал устыжать себя, пробовал "наплевать", "начихать" и прочее -

никаких результатов. Мешал "я сам", который так за себя боялся, который на

себя никак не мог начихать - но это я понял позднее. И вдруг - вот, -

вот... Еще несколько- проб и ошибок - и я, наконец, улавливаю, что самый

верный способ хорошо сдать экзамен, при прочих равных условиях, - это на

самом экзамене играть в то, что это игра в экзамен! Так, что-то

несерьезное-но!..

Играть надо по-серьезному. То есть изображать и некоторое волнение. Вот

оно, вот оно! Нет ничего легче, как изображать то, что есть и на самом

деле, да не каким избытком!.. Но ведь когда сильное чувство изображаешь,

оно тем самым всегда несколько ослабляется. Это и во множестве других

случаев - при плаче от горя, например, или при объяснении в любви: если

чувство слабое, то оно внешним изображением может усилиться, а если.

сильное - всегда ослабляется... Значит, никаких тупых "взять себя в руки"

и никаких хамских "наплевать", а играть в игру тонкую, в тайную

несерьезность серьезного и заранее уговорить себя в этом, убедить,

поверить - ну хоть наполовину! И ровно наполовину уменьшится твой

зубодробительный "мандраж", а с ним вместе и риск завалиться со всеми

вытекающими отсюда последствиями. Конечно, при прочих равных условиях.

...И вот, наконец, игра найдена: я играю на экзаменах некоего Васю

Кошкина, который сдает экзамены за некоего Диму Кстонова. С Димой Вася

заранее договаривается, чтобы в случае провала или недостаточно хорошей

оценки он не обижался: как выйдет, так и выйдет, доверился, так уж не

обессудь. Поэтому волновался один Дима, а сдававший за него Вася только

изображал волнение - слегка заикался, на двоих, стало быть, получилось

вполовину меньше.

Открытие не великое, но практически ценное. Далеко не всегда я знал

материал лучше всех, но сдавать экзамены, несмотря на ужасную свою

нервозность, вскоре научился всех лучше, шпаргалками принципиально не

пользовался и давал бесплатные консультации по курсу "Психология

экзаменаторов". Лишь спустя много лет я осознал, что этот мой Вася Кошкин

был типичным служебным "я", Внутренним Двойником *[Психотехника вживания

во Внутреннего Двойника описана в кн. "Искусство быть собой", 2-е изд., с.

177. - В. Л.], которых я потом наизобретал великое множество и для себя, и

для своих пациентов. Еще много раз я забывал и вспоминал, что я не один,

что меня много...

...В самом деле, - вот я, Дмитрий Сергеевич Кстонов, такого-то года

рождения, такой-то, такой-то - вот мои документы, в единственном

экземпляре устанавливающие мою тождественность самому себе и никому более.

Но ведь эта моя однотождественность есть, если разобраться, всего лишь

юридическая необходимость. Да, нужен строгий порядок установления

личности, да, категорически необходимо, чтобы я, в единственном

экземпляре, числился тем-то - только так меня могут узнать, признать,

опознать, принять, пропустить, прописать, привлечь к ответственности,

премировать, похоронить, да, всю эту внешнюю необходимость я сознаю и ей

подчиняюсь.

Но почему я обязан слепо следовать ей внутренне?

Почему должен загонять в эту прокрустову лужу *[Так в тексте (имелось в

виду, очевидно, "прокрустово ложе"). - В. Л.] свою душу-вселенную

воображения, океан предчувствий?..

Когда я входил в роль юридического "себя самого", мне часто казалось,

что меня кто-то просто придумал, и притом кто-то не весьма остроумный,

какой-то нудный халтурщик. Есть ли разница между произволом воображения и

произволом судьбы?.. Мое явление в мир в качестве Д. С. Кстонова, при всех

хитросплетениях ведших к тому неотвратимых закономерностей, есть факт до

смешного произвольный, насквозь случайный... Случайно имя (меня совсем

было уж собрались окрестить Иваном), случайна фамилия. Согласно семейному

преданию, мы происходим от француза Гастона, дезертировавшего из

наполеоновской армии и приютившегося в местечке Малые Левищки Смоленской

губернии. Гастонов сын от дочки местного попа оказался малый хоть куда и

открыл близ большой дороги опохмелочное заведение, на котором вывесил

заманку: "Пожалуйте, господа, к Гастонову", что на языке подвыпившего

уездного пристава звучало, как "П-пшли-к-к-стонову", откуда и произошла

фамилия, а отчасти и род занятий потомка. (Прадедушка спаивал, а я

вытрезвляю.) Мне не нравится моя фамилия, я хотел бы быть Левингстоновым.

Да, в реальности юридической я есть я, постоянная, саморавная величина, но

в реальности душевной мое постоянство есть мнимость, НЕПРАВДА - покуда

жив, я никогда не был и не буду сам себе равен, такое уравнение произведет

только смерть. Ведь даже фамилии и имена можно менять, ведь люди спокойно

заменяют себе зубы, носы, кожу, волосы, кости, химию крови, начинают

понемногу пересаживать органы, наверняка вскорости доберутся до генов...

Думаю,, что в грядущем Царстве Доверия люди будут гораздо охотнее менять

свои характеры, чем одежду...

 

...Что такое "я", спрашивал я себя?..

 

 

Моя боль, мой голод? Мои состриженные волосы?

Нет, позвольте. Не "я болю", а "у меня болит". Болит не "я", болит лишь

"оно", от которого "я" зависит. Если разобраться по существу, то "я" -

всего лишь с а м о - отождествление. А именно и прежде всего -

самоотождествление с тем, что в нас более или менее постояннo или кажется

таковым. Пол, год рождения, место жительства, национальность - что там

еще? Профессия?..

Это уже можно сменить, это и я, и не я. Но вот тело - куда от него

денешься? Каждый день мою все те же руки, каждый день вижу в зеркале одну

и ту же физиономию, поневоле привыкнешь...

Однако же и тело отнюдь не постоянная величина.

Если бы некий не шибко добрый волшебник мог показать цветущей девушке

ее портрет в старости, она бы с ужасом отшатнулась - нет, это не я! (Такой

прогностический портрет, между прочим, действительно можно нарисовать, и с

довольно большой точностью.) Она же, став глубокой старухой, покажет вам

свой портрет в юности с печальным удовольствием: вот, это я. Так кто же

она?..

И та, и другая. И третья, и четвертая. "Тайна сия велика есть".

А почему многие, и не только девушки, так любят обновки? Чтобы красиво

выглядеть и производить приятное впечатление? Да, Но не только. Чтобы

хорошо себя чувствовать. Чтобы сказать себе: вот, это я - "красивый

двадцатидвухлетний". Примеривая новую одежду, мы примериваем и роль Нового

Самого Себя.

Мы ищем новые и новые самоотождествления. Мы воплощаемся в свои тела и

дела, но тут же, в неискоренимом витаний, обитает и некая неприкаянная

бесплотность, желающая отождествиться со всем, но ото всего насильственно

свободная. Вопросительный знак, желающий или не желающий стать знаком

равенства. Внутренняя свобода. Смесь множества "я" - развитых и

зачаточных, состоявшихся и возможных... Всю жизнь мы прививаем себе одни

свойства и стараемся подавить другие, всю жизнь сознательно и

бессознательно подражаем, всю жизнь, ведая о том или не ведая, играем

своих родителей, друзей и знакомых, героев кино, литературы и еще

несметный легион всевозможнейших персонажей, общее имя которым История, -

если даже мы никого из себя не "строим", они строят нас. Сквозь нашу

телесную оболочку, как жильцы гостиницы, проходят многоразличные "я". Так

почему же "быть самим собой" означает быть все время одним и тем же? Быть

не собой, а ничтожной частью себя?..

Я изобрел психологический велосипед, сработанный нашими предками еще в

допещерные времена, знакомый в общих чертах уже обезьянам и во всех

деталях актерам, но для меня этот велосипед стал ракетой. Внутренняя игра.

Мои двойники, о которых не знал никто, кроме меня. Вася Кошкин пригодился

мне не только для сдачи экзаменов, но на определенном этапе и для общения

с собственными родителями - Вася был и любящим сыном, и неплохим

дипломатом, однако для общения со сверстниками, а особенно со

сверстницами, он уже не годился, в нем не хватало общедоступного обаяния.

Зато тут очень кстати пришелся молодой турецкий паша Кстон-бей-Абстул -

щедрый, непосредственный, любвеобильный, но, увы, чересчур ревнивый. В

гости к маленькому племяннику Левику ходил веселый волшебник по прозванию

Дядедим, хитрый выдумщик живых сказок.

А в секцию бокса хаживал не особенно симпатичный, но по тем временам

нужный малый Жора Свирепой, из-за которого несколько пострадала моя

переносица.

Этого товарища, как и высокочтимого бей-Абстула, пришлось потом

попросить оставить меня в покое. Вставая утром, я знал, что сегодня не

буду вчерашним, а завтра сегодняшним, что мое право и обязанность -

выбирать себя каждый день. А наблюдая за другими, не переставал

изумляться, какое множество людей живет сегодня во вчерашнем настроении и

с позавчерашними мыслями.

 

 

...Ты художник, - повторял я себе, - ты художник, пишущий автопортрет в

соавторстве с жизнью.

Очевидность - еще не Истина.

Сначала человек играет роль, а потом роль - человека. Медленно, но

верно и тело, и лицо, и чувства, и ум начинают принадлежать тому Некто,

которого вы поселяете у себя внутри. Это правило без исключения,

вглядитесь в любого, и вы убедитесь в этом".

 

 

II

 

 

СКАЖИ МНЕ, КТО ТВОЙ ДРУГ