Гражданское и уголовное право Руси по Русской Правде

Нормы Русской Правды защищают частную собственность (дви­жимую и недвижимую), регламентируют порядок ее передачи по наследству, по обязательствам и договорам.

Обязательственные отношения могли возникать из причинения вреда или из договоров. За невыполнение обязательств должник отвечал имуществом, а иногда и своей свободой. Форма заключения договоров была устной, они заключались при свидетелях, на торгу или в присутствии мытника.

В Русской Правде упоминаются договоры:

купли-продажи (людей, вещей, коней, самопродажи),

займа (денег, вещей),

кредитования (под проценты или без),

личного найма (в услужение, для выполнения определенной ра­боты),

хранения,

поручения (выполнять определенные действия) и проч.

Частный характер древнего права проявился в сфере уголовного права. Преступление по Русской Правде определялось не как нару­шение закона или княжеской воли, а как «обида», т.е., причинение морального или материального ущерба лицу или группе лиц. Уголов­ное правонарушение не отграничивалось в законе от гражданско-правового.

Объектами преступления были Личность имущество. Объектив­ная сторона преступления распадалась на две стадии: покушение на преступление (например, наказывался человек, обнаживший меч, но не ударивший) и оконченное преступление.

Закон намечал понятие соучастия (упомянут случай разбойного нападения «скопом»), но еще не разделял ролей соучастников (под­стрекатель, исполнитель, укрыватель и т.д.).

В Русской Правде уже существует представление о превышении пределов необходимой обороны (если вора убьют после его задержа­ния, спустя некоторое время, когда непосредственной опасности уже не было).

К смягчающим обстоятельствам закон относил состояние опья­нения преступника, к отягчающим — корыстный умысел. Законода­тель знал понятие рецидива, повторности преступления (в случае конокрадства) к

Субъектами преступления были физические лица» включая рабов. О возрастном цензе для субъектов преступления закон ничего не говорил. Субъективная сторона преступления включала умысел или неосторожность. Четкого разграничения мотивов преступления и понятия виновности еще не существовало, но они уже намечались в законе. Статья 6 ПП упоминает случай убийства «на пиру явлено», а ст. 7 ПП — убийство «на разбое без всякой свады». В первом случае подразумевается неумышленное, открыто совершенное убийство (а «на пиру» — значит еще и в состоянии опьянения). Во втором слу­чае — разбойное, корыстное, предумышленное убийство (хотя на практике умышленно можно убить и на пиру, а неумышленно — в разбое).

Тяжелым преступлением против личности было нанесение уве­чий (усечение руки, ноги) и других телесных повреждений. От них следует отличать оскорбление действием (удар чашей, рогом, мечом в ножнах), которое наказывалось еще строже, чем легкие телесные повреждения, побои.

Имущественные преступления по Русской Правде включали: раз­бой (не отличимый еще от грабежа), кражу («татьбу»), уничтожение чужого имущества, угон, повреждение межевых знаков, поджог, ко­нокрадство (как особый вид кражи), злостную неуплату долга и проч.

Наиболее подробно регламентировалось понятие «татьбы». Из­вестны такие ее виды, как кража из закрытых помещений, конокрад­ство, кража холопа, сельскохозяйственных продуктов и проч. Закон допускал безнаказанное убийство вора, что толковалось как необхо­димая оборона.

Система наказаний по Русской Правде достаточно проста. Смерт­ная казнь не упоминается в кодексе, хотя на практике она несомнен­но имела место. Умолчание может объясняться двумя обстоятельст­вами, законодатель понимает смертную казнь, как продолжение кровной мести, которую он стремится устранить. Другим обстоятель­ством является влияние христианской церкви, выступавшей против смертной казни в принципе.

Высшей мерой наказания по Русской Правде остается «поток и разграбление», назначаемые только в трех случаях: за убийство в разбое (ст. 7 ПП), поджог (ст. 83 ПП) и конокрадство (ст. 35 ПП). Наказание включало конфискацию имущества и выдачу преступни­ка (вместе с семьей) «головой», т.е. в рабство.

Следующим по тяжести видом наказания была «вира» — штраф, который назначался только за убийство. Вира могла быть одинарная (за убийство простого свободного человека) или двойная (80 гривен за убийство привилегированного человека — ст. 19,22 КП, ст. 3 ПП). Вира поступала в княжескую казну. Родственникам потерпевшего уплачивалось «головничество», равное вире.

Существовал особый вид виры — «дикая» или «повальная» вира. Она налагалась на всю общину. Для применения этого наказания необходимо, чтобы совершенное убийство было простым, не разбой­ным; община либо не выдает своего подозреваемого в убийстве члена, либо не может «отвести от себя след», подозрения; община только в том случае платит за своего члена, если он ранее участвовал в вирных платежах за своих соседей. Институт «дикой» виры выпол­нял полицейскую функцию, связывая всех членов общины круговой порукой.

За нанесение увечий, тяжких телесных повреждений назначалось «полувирье» (20 гривен — ст. 27, 88 ПП). Все остальные преступле­ния (как против личности, так и имущественные) наказывались штрафом — «продажей», размер которой дифференцировался в за­висимости от тяжести преступления (1, 3, 12 гривен). Продажа по Ослабление и распад Золотой Орды, развитие экономических междукняжеских связей и торговли, образование новых городов и укрепление социального слоя дворянства сыграли роль объединяю­щих факторов. В Московском княжестве интенсивно развивалась система поместных отношений: дворяне получали землю от великого князя (из его домена) за службу и на срок службы. Это ставило их в зависимость от князя и укрепляло его власть.

С XIII в. московские князья и церковь начинают осуществлять широкую колонизацию заволжских территорий, образуются новые монастыри, крепости и города, происходит покорение и ассимили­рование местного населения.

Говоря о «централизации», следует иметь в виду два процесса: объединение русских земель вокруг нового центра — Москвы и со­здание централизованного государственного аппарата, новой струк­туры власти в Московском государстве.

В ходе централизации происходило преобразование всей полити­ческой системы. На месте множества самостоятельных княжеств образуется единое государство. Изменяется вся система сюзеренно-вассальных отношений: бывшие великие князья сами становятся вассалами московского великого князя, складывается сложная ие­рархия феодальных чинов. К XV в. происходит резкое сокращение феодальных привилегий и иммунитетов. Складывается иерархия придворных чинов, даваемых за службу: введенный боярин, околь­ничий, дворецкий, казначей, чины думных дворян, думных дьяков и т.д. Формируется принцип местничества, связывающий возможнос­ти занятия государственных должностей с происхождением канди­дата, его родовитостью. Это привело к тщательной и подробной разработке проблем генеалогии, «родословцев» отдельных феодаль­ных родов и семей.

Укрепляющееся служилое дворянство становится для великого князя (царя) опорой в борьбе с феодальной аристократией, не же­лающей поступиться своей независимостью. В экономической об­ласти разворачивается борьба между вотчинным (боярским, фео­дальным) и поместным (дворянским) типами землевладения.

Серьезной политической силой становится церковь, сосредото­чившая в своих руках значительные земельные владения и ценности и в основном определявшая идеологию формирующегося самодер­жавного государства (идея «Москва — третий Рим», «православное царство», «царь — помазанник божий»).

Верхушка городского населения вела непрерывную борьбу с фе­одальной аристократией (за земли, за рабочие руки, против ее бесчинств и грабежей) и активно поддерживала политику централиза­ции. Она формировала свои корпоративные органы (сотни), настаи­вала на освобождении от тяжелого обложения (тягла) и на ликвида­ции привилегированных феодальных промыслов и торгов («белых слобод») в городах.

В складывающейся политической ситуации все три социальные силы: феодальная (светская и духовная) аристократия, служилое дворянство и верхушка посада составили основу сословно-представительной системы правления.

Централизация привела к существенным изменениям в государ­ственном аппарате и государственной идеологии. Великий князь стал называться царем по аналогии с ордынским ханом или визан­тийским императором. Русь приняла от Византии атрибуты право­славной державы, государственную и религиозную символику. Сформировавшееся понятие самодержавной власти означало ее аб­солютную независимость и суверенность. В XV в. митрополит на Руси стал назначаться без согласия византийского патриарха (к этому времени пала Византийская империя).

Усиление власти великого князя (царя) проходило параллельно с формированием новой системы государственного управления — приказно-воеводской. Для нее были характерны централизация и сословность. Высшим органом власти стала Боярская дума, состояв­шая из светских и духовных феодалов, действовавшая постоянно на основе принципа местничества и опиравшаяся на профессиональ­ную (дворянскую) бюрократию. Это был аристократический сове­щательный орган.

Отраслевыми органами центрального управления стали приказы (Посольский, Поместный, Разбойный, Казенный и др.), совмещав­шие административные и судебные функции и состоявшие из бояри­на (глава приказа), приказных дьяков и писцов. На местах находи­лись специальные уполномоченные. Наряду с отраслевыми приказа­ми позже стали возникать территориальные, ведавшие делами от­дельных регионов.

Местное управление основывалось на системе кормлений. На­местники и волостели (в уездах и волостях) назначались великим князем и в своей деятельности опирались на штат чиновников (праведчиков, доводчиков и др.). Они ведали административными, фи­нансовыми и судебными органами, отчисляя часть сборов с местного населения себе. Срок пребывания в должности не был ограничен. Слишком независимые кормленщики к концу XV в. становятся не­приемлемы для центральной власти, постепенно сокращаются сроки их деятельности, регламентируются нормы податей, ограничиваются судебные полномочия (в состав суда вводятся местные «лучшие люди», земские дьяки протоколируют процесс, судебные документы подписывают целовальники и дворские).