Создатель документального фильма как

Драматург

Рассмотрение предыдущей темы похоже на традиционный драматургический анализ, потому что таковым и является. Подобно драматургу, который первый раз смотрит свою пьесу, вы пытаетесь найти недостатки и слабые места с помощью своего драматургического инстинкта. Это трудно, потому что не существует никак объективных критериев. Единственное, что можно делать, это инстинктивно, на ощупь, раскапывать драматургический выход для своего материала. Если вы позвали зрителей, мнение и вкусы которых вы уважаете, вероятно, обнаружится что-то общее в их реакции. Откуда берется драматургический инстинкт? Похоже, что это человеческая константа, которая кроется в нашем коллективном бессознательном, человеческое стремление, существующее с древних времен. Мы испытываем непреодолимое желание рассказывать истории и жаждем слушать их. Вспомните множество существующих вариантов легенд о короле Артуре. Они восходят квременам средневековья и, тем не менее, до сих пор переделываются и обновляются, по-прежнему доставляя удовольствие, хотя существуют уже тысячулет! Документальное кино, вероятно, является продолжением устной традиции;это история, которую кто-то лично пережил и рассказал другим. Чтобы иметьуспех, она должна быть связана с эмоциональной и внутренней жизнью современной аудитории. Вас как создателя фильмов должно заботить не простосамовыражение, которое слишком часто оказывается самовлюбленной демонстрацией собственного сознания или чувств, но также занимательностьфильма для других и, следовательно, полезность его для общества.

Как сделать видимое существенным

В главе 5 книги "Литература и кино" Ричардсон формулирует самую суть различия тех проблем, с которыми сталкиваются создатели фильмов, с однойстороны, и писатели, с другой: "Перед литературой часто встает проблема, как сделать существенное так или иначе видимым, кинематографу же часто приходится стараться сделать видимое существенным". Как уже было сказано, трудно заставить зрителей взглянуть глубже того, что буквально и материально было снято. Например, сцену, как мать готовит обед для своих детей, можно воспринять просто как таковую. "Ну, и что же?" - спросите вы. Матери все время готовят обед своим детям. Но тут есть нюансы: один ребенок никак не может решить, чего же он хочет. Мать пытается подавитьсвое раздражение. Если получше взглянуть, то видно, что ребенок пытается управлять ситуацией. Еда и обед стали для них театром боевых действий,фронтом, где происходит отстаивание прав. Моральное право матери проявляется в обращенных к дочери словах, что она должна хорошо кушать, чтобы быть здоровой, ребенок же отстаивает свои права распоряжаться собственным телом,проявляя доводящее до белого каления упрямство. Здесь (и такое очень часто случается в кино) встает проблема, как показать, что обед - это не просто еда, а поле боя. Если сначала мы увидимребенка и мать в какой-то другой, более явной ситуации отстаивания прав, тогда, вероятно, сцена обеда будет воспринята правильно. Конечно, могут бытьи другие способы направить внимание в нужное русло. Но без соответствующего структурного оформления значимость и широкий смысл такой сцены легко могут остаться незамеченными Разумеется, все то, что видите вы, создатель фильма, не обязательно будет замечено даже самыми восприимчивыми зрителями, впервые смотрящими фильм, потому что у них нет вашего мировоззрения, вашего знания того, что стоит за этими сценами, и вашего многократного обращения к ситуации, ведущего к более глубокому ее пониманию. Какой бы сложный путь выни прошли, вам надо сделать так, чтобы зрители пришли к тому же самому, но за 30 минут, а не за 30 недель.