Нина (запыхавшись) – Андрей! Как хорошо, что я Вас застала!

Ковалев – Что случилось?

Нина – С мамой стало плохо, «скорую» пришлось вызывать. Сделали укол, вроде она уснула…А я гляжу из окна, Вы стоите на остановке, никак уехать не можете… Может, Вам лучше вернуться к нам? Побудете еще, а то мне что-то страшно. А потом такси вызовем. Ведь к остановке такси не подъедет, да еще ночью…

Ковалев – Пойдемте, конечно!

(возвращаются в квартиру Штейнц)

Картина седьмая

(на кухне квартиры Штейнц сидят Андрей и Нина. Нина угощает гостя кофе)

Нина – Вы простите меня, Андрей, но я хотела с Вами поговорить. Только не знаю, как начать…Правда, мама меня просила этого не делать… Но я не могу иначе… Я пыталась заснуть после вашего ухода, но никак не могла… А тут мама закричала, что сердце у нее колет…Я сначала ей лекарство накапала, а уж потом «скорую» вызвала. Правда, она приехала быстро, ночью-то пробок нет… Вот…

Ковалев – Да вы присядьте, успокойтесь. Может, Вам лекарство принять?

Нина – Нет, не надо! Я… в порядке!

Ковалев – Что вы хотели спросить?

Нина – Это правда, что именно Вы были тогда у нас, переодетым в женщину?

Ковалев – …А… откуда…

Нина – Мама Вас узнала…она же актриса, у нее память на лица – профессиональная.

Ковалев – Вот как…Я еще подумал, когда Вы пригласили меня к себе на чай, что не надо бы идти, как чувствовал…

Нина – И что, причина посещения нашей квартиры не во мне, а, действительно, в коллекции?

Ковалев – Послушайте, Нина, я вам сейчас все объясню…

Нина – Ну что ж, попытайтесь…

Ковалев – Только…можно что-нибудь выпить?

Нина – Коньяк есть. Будете?

Ковалев – Налейте, пожалуйста! (Нина наливает полстакана коньяка и протягивает Ковалеву. Тот одним махом выпивает содержимое)

Ковалев – А Вы – не хотите выпить?

Нина –А что, пожалуй, и я выпью! (наливает себе и тоже выпивает)

Ковалев – Вот теперь легче. А то день какой-то несуразный… Нина, может, мы перейдем на ты? Уж разговор слишком официальным получается…

Нина – Пожалуйста, я согласна!

Ковалев (встает) – Понимаете… понимаешь, все не так просто… Вернее, изначально все казалось просто…Но сейчас все так запуталось, что…я сам еще толком не разобрался… Вот… Я попал в сложную ситуацию…Доверился своему старому знакомому, а он меня подставил на крупную сумму… А тут встречает меня Петр Павлович…

Нина – Какой? Юков?

Ковалев – Да, Юков.

Нина – Все понятно…

Ковалев – Ну и… предложил помочь ему в получении от Вас картин, которые якобы Вы ему должны отдать в расчет за его услуги твоему отцу… У меня на тот момент не было другого выхода…да и деньги он мне предложил…хватит рассчитаться с долгами…Аванс выдал…

Нина – И ты принялся ухаживать за мной…

Ковалев – Сначала – да!

Нина – То есть и в квартире, и в галерее ты оказался не случайно?

Ковалев – Получается, так…

Нина – И на что же ты рассчитывал, Андрей? Чтобы я в тебя влюбилась? А дальше?

Ковалев – На это я не рассчитывал… Вернее, рассчитывал, но не так, чтобы определенно…Но вышло, похоже наоборот…

Нина –Как это?

Ковалев – Я не думал поначалу тобой увлекаться, считал, что работа есть работа…А получается, что я не могу выполнить эту работу из-за тебя, Нина!

Нина (иронично) – Да что ты говоришь?

Ковалев – Ты можешь не верить, но я скажу…Вот что движет человеком? Скажешь – любовь? Да, наверное. А мною двигали…деньги. От этого и все проблемы. Хотя, разве это плохо, когда хочется жить достойно?

Нина – Да нет ничего плохого…

Ковалев – Но когда все подчинено только деньгам, невольно теряешь собственное «я».

По сути, почему я разводился со своими женщинами? С одной стороны, потому, что деньги и собственная гордыня оказались выше подлинных чувств. Да и чувств, значит, не было. Кстати, расставаясь с женами, я уходил, никогда не оглядываясь назад. Мать мне всегда говорила: «Ты весь в отца. Он тоже гордый был. Когда ушел от нас – даже не оглянулся. А если бы оглянулся – пришел бы назад. Есть такое поверье!».

Я сейчас это понимаю, что гордыня во многом заела. И вторая причина в том, что после расставания с Ксенией, гражданской женой, стал считать, что все женщины – большое зло для мужиков. Чем должна заниматься женщина? По-моему, сохранять семью и воспитывать детей. А вот раскрепощение женщины, ее эмансипация приносят только вред. И семье, и обществу. Это я не только на личном примере сделал такой вывод. Мне кажется, все мужики это со временем понимать начинают. Да, поначалу многих даже забавляет или льстит, когда любимая женщина и закурить может, и выпить, и сматериться, и мужиков на место поставить. Но когда она еще и в работу с головой уходит, а семья побоку – все, считай пропала совместная жизнь!

Так что меня с прошлым ничего не держало. На тот момент! Тут я и решил укрепить свой дух, свою волю. Стал йогой заниматься. Хочешь, покажу? (встает на голову у стены. Стоит так некоторое время, помахивая при этом ногами).