Не берись ни за какое дело, каково бы оно ни было, без совета духовного отца монастыря. 3 страница

Великолепие совместного пения давно исчезло и со Святой Горы. Сегодня, впрочем, делаются попытки возродить его. Многие недавно воссозданные монастыри открывают для себя красоту хорового пения, однако оно легко может вновь утратиться. Нужно быть очень внимательными, потому что у каждого певчего своя манера, свое мнение. Он следует чувствам своего сердца, которое на клиросе раскрывается. При этом он может не задумываться об одной важной вещи — общественном служении и потому совсем не заботиться о согласии, симфонии. Таким образом, петь «единеми усты и единем сердцем» трудно из-за того, что у каждого из нас свой характер, свои немощи, своя подготовка. Впрочем, когда есть расположение к жертвенности, невозможное становится возможным и сами ангелы приходят на помощь и поют вместе с нами.

И пусть каждый требует ответа от самого себя. Бесполезно размышлять об ответственности ближнего.

Бог будет судить нас как рабов ничего не стоящих, спросит ответа именно с нас. Ничего не стоящих не в том смысле, что мы сами считаем себя такими, хотя всегда соблюдаем закон Божий, но в том, что мы действительно такие, а думаем, что не склонны к падению и представляем собой нечто. Раб ничего не стоящий не имеет единого ума и единого сердца с ближними, единого с ними образа мыслей. Если мы не можем петь вместе, это говорит о неудаче, постигшей наши уничиженные души, об упадке духовной жизни каждого из нас. Вот почему у всякого своя манера пения, всякий думает, что он лучший и что он прав. Напротив, пусть каждый думает о себе, что всякий человек лжив, чтобы истинным был только Бог.

Таким образом, без великолепия совместного пения в монастыре нет и настоящего богослужения, а также и личное бдение лишается твердой основы.

Прежде чем пойти в церковь, помолись в своей келье. (45)

Мы уже толковали подобное правило — тринадцатое. Прежде чем утром или вечером пойти в церковь, нужно помолиться в келье. Те, кто исполняют свое келейное правило с вечера, должны вставать по крайней мере за час до богослужения, чтобы почитать или сделать сколько-то поклонов, прежде чем пойти в церковь. Тот, кто идет в церковь, едва встав с постели, молиться не сможет. Это касается и вечерни. За час до нее мы заканчиваем свое послушание, идем в келью, чтобы обратить несколько слов к Богу, затем вместе с Ним пойти в церковь и там во время общей молитвы продолжить нашу беседу, наше общение.

Каждый день умерщвляй свою душу. (46)

Умерщвляй свою душу, чтобы у нее не было своего мнения, желания, воли, потому что все это увечья, опухоли души. Как опухоли мы удаляем для того, чтобы восстановить здоровье, так и опухоли души мы должны удалять ради здоровья духовного. «Умерщвляй душу» означает еще и «всегда желай выражать волю Божию, дух братства, а не проявлять самого себя».

Как мертвый ничего не видит и не слышит, так и ты мысленно закрой очи, все свои чувства, чтобы не видеть сцен из человеческой жизни, не слышать разговоров, ничем не интересоваться. Умерщвление души — это ее воскрешение в очах Господа. Если мы не умертвим самих себя, то никогда не воскреснем с Господом. Весь наш подвиг, понуждение себя, закрытие чувств для всего постороннего совершаются ради того, чтобы все было открыто пред Богом.

Не упрекай никого за немощи. (47)

Правила святого Антония говорят и о наших душевных проблемах, и о наших отношениях с Богом и ближними. Они охватывают и то и другое, потому что все это неразрывно связано между собой. Если в нашей душе нет равновесия, то наша молитва не достигает Бога. Тогда мы шатаемся, как пьяные, спотыкаемся, падаем и ропщем на то, что ближние не такие, как нам хотелось бы. Если у нас нет правильной связи с Богом, то мы не способны жить и с братством. И наоборот, если мы не чувствуем любви к братству, то мы далеки от Бога и нет у нас внутреннего мира. Поэтому «не упрекай никого за немощи», никогда не затрудняй и не позорь человека, имеющего какую-то немощь. Не напоминай ему о ней. С такой же нежностью, с какой Христос склонялся над раненой овцой Своего словесного стада, чтобы перевязать ее, и мы должны относиться к каждому немощному человеку.

Один — неудачник, другой не очень умен, у третьего что-то не получается, четвертый хочет сказать: «Пойди к игумену», а говорит: «Пойди в канцелярию». Не стыди такого человека. Не заставляй его осознать свою душевную немощь, свою проблему. Это касается и телесных болезней. Но мы склонны унижать ближнего или поддразнивать его, причем часто в присутствии других, в особенности же мы стремимся сказать ему что-то такое, что поставило бы его на место.

Например, кто-то ведет себя эгоистично, а я его смиряю, говорю ему, что он эгоист. Или разговариваю с братом, а тут кто-то приходит и нас прерывает. Тогда я делаю замечание: «Зачем ты влезаешь в наш разговор?» Но правильно было бы проявить интерес к подошедшему брату, а прерванный разговор продолжить потом, при случае.

Бог никогда не выставляет нас на позор и не обнажает наших недостатков. Давайте и мы не будем обнажать недостатки своих братьев, не будем их позорить ни перед ангелами, ни перед людьми. В противном случае Бог унизит и нас. Мы никому не должны говорить об ошибке, которую совершил наш брат, даже ему самому. Пусть об этом знает весь мир, мы не покажем брату, что знаем о его ошибке. Будем вести себя с ним просто и естественно, чтобы он чувствовал себя царем, радовался благородству человеческой природы. Человек неделикатный и неблагородный, пролей он даже свою кровь, в рай не войдет. А если войдет, то он и рай перевернет вверх дном. Ни святых, ни Бога не будет уважать человек, который противоречит своему брату, обличает его, не хочет его уважать. Недостатки, свойственные нам здесь, на земле, мы возьмем с собой и в тот мир.

Поэтому никогда не заводите дружбу с человеком, который не умеет молчать, быть деликатным и благородным. Не открывайте ему сердца, не делитесь с ним тайнами. Как вы убегаете и прячетесь, видя признаки начинающейся грозы, так избегайте и этого человека. В противном случае он поставит вас в трудное положение, причинит вам боль, и вы этого не выдержите. В конечном счете, нам нужно общаться с теми, с кем вместе мы будем и там, на небе. Дружба с человеком неделикатным, неблагородным не возведет тебя на небо. Зачем тогда тратить силы на общение с ним? Будем лучше уставать в подвиге, коленопреклонениях, поклонах, молитве, посте, слезах. Каждый из нас должен взирать на Христа. Неотрывно взирая на Христа, мы всегда будем прекрасными людьми.

Несмотря на все сказанное, мы обязаны уважать даже самого последнего человека. Пусть он глупец, разиня, больной, грешный, жалкий и даже преступник, пусть он весь смердит, пусть пытается навредить мам — наше благородство и деликатность по отношению к нему должны быть такими, как у Господа. Что претерпел Господь от иудейской черни, от фарисеев и книжников! Однако голоса Его не было слышно ни на дорогах, ни в домах. Иисус же молчал, — говорит Евангелие. Эта красота человеческой природы должна проявляться в нас, если мы действительно любим Бога и хотим взойти на небо.

Не восхищайся собой и не смейся над собой. (48)

И снова преподобный Антоний обращается к теме отношений между людьми. Говоря «не смейся», он в данном случае не призывает оплакивать свои грехи, но запрещает смех как противоположность восхищения собой. Смысл здесь в том, что не нужно ни восхищаться собой, ни поносить себя, потому что и то и другое наносит вред и является болезнью души. Душевнобольных не волнует, что они опозорятся. Они открывают свои грехи, рассказывают о вещах, которые не делают им чести, иронизируют, но не понимают, что позорят самих себя.

Правильно поступает тот, кто, с одной стороны, не восторгается собой и не выставляет себя человеком духовным, не стремится к почестям (мы почитаем только Бога и других людей), а с другой стороны, не втаптывает себя в грязь, обнажая свои недостатки. Не показывай ближнему свои страсти, немощи, трудности, переживания. Не подрывай свой авторитет.

В противном случае ты будешь скверно чувствовать себя среди людей и впадешь в другую крайность: начнешь требовать, чтобы тебя признавали, обращали на тебя внимание.

Будем вести себя с достоинством, почтительно, деликатно, внимательно. Не станем оскорблять благородства своей природы. Не будем делать ошибок. Станем достойными всякой похвалы, чести и одобрения от всех людей, чтобы они нас уважали и радовались общению с нами, но это должно быть их естественным чувством, без стремления с нашей стороны добиться такого признания, понимания, любви.

Удивительно, сколько внимания святой Антоний уделяет отношениям между людьми. Того, кто невнимателен в отношениях с другими, общество не принимает, люди его не любят, не признают, не уважают. Такой человек не взойдет на небо. Если он не смог ужиться с людьми на земле, то как будет жить на небе? И там он почувствует себя несчастным, когда увидит, что глаза всех обращены на Христа, а на него никто не смотрит. Он скажет: «В аду лучше, там по крайней мере хоть кто-нибудь из осужденных наткнется на меня и обратит на меня внимание». Человек, окруженный сотней других людей, склонен о каждом из них судить по тому, обращает ли тот на него внимание, признает ли его авторитет.

Итак, если у нас не получается строить отношения с ближними, то мы не преуспеваем и в духовной жизни. Духовный человек благороден, общителен. Даже самый строгий подвижник, проведший сорок лет один в пещере, может быть благороднейшим человеком. Если мы прочтем жития святых отшельников, то убедимся в этом. Сами рассматриваемые нами правила были составлены преподобным Антонием Великим, который жил один в пустыне и в гробницах. Когда мы общительны, тогда составляем единое Тело

Христово: Христос воплощается в нас, и мы являем собой Христа.

По этой причине в уставах подчеркивается, что новоначальные послушники должны находиться в общении друг с другом, чтобы чувствовать, что они члены тела всего братства. Если они необщительны, то будут страдать, чем бы ни занимались.

***

Что означают слова Писания мы безумны Христа ради?

Здесь надо вспомнить другие слова: Душевный человек не принимает того, что от Духа. Мирские люди не понимают духовного человека, поскольку дух человека Божия отличается от духа человека мирского. Кто-то поступает в монастырь, и его родители терзаются и рыдают, потому что думают, что их ребенка завлекли туда обманом. В глубине души они считают его безумным. Так и всех нас люди считают безумными. Если какой-то школьник целомудрен, то кругом над ним подшучивают, с насмешкой спрашивают: «У тебя что, нет подружки?» Даже Господа оскорбительно называли беснующимся, человеком, который любит есть и пить вино, обвиняли Его в том, что Он изгоняет бесов силою веелъзевула. Так и нас мирские люди не понимают. Впрочем, это их дело, но совсем другое дело — наши отношения с людьми.

Господь в общении с людьми был необыкновенно благороден и приятен. Как сообщают тексты, относящиеся ко времени Его жизни, в том числе и римские источники, Он был человеком необычайной красоты, также и Пресвятая Богородица привлекала всех Своей возвышенной красотой, благодать исходила от Ее лика. Никто не мог возражать Господу. Фарисеи и все иудейские начальники приходили в ярость, но не осмеливались Ему возражать. Они вступили с Ним в прения только в конце, перед исходом Его, и то потому, что Сам Господь позволил им вести себя с Ним таким образом. Ему подобало исполнить волю Божию, быть преданным, претерпеть многие мучения и в конце концов быть распятым. Господа уважали, но не принимали, потому что Он говорил, что Он Сын Божий, и иудеи понимали, что Господь считает Себя Богом. С этим они примириться не могли, не хотели в это поверить.

То же происходит и с нами. Мы — сыны Божии, и потому люди, которые отрицают бытие Божие, будут над нами насмехаться. Несмотря на это мы сами должны вести себя благородно при любых обстоятельствах: и в своем окружении, и в миру, и когда спим, и когда говорим, и когда слушаем. Будем стараться о добром не только пред Богом, но и пред людьми. С людьми труднее, потому что Бог и прощает, и молчит, Он к нам благ и долготерпелив, а люди, напротив, безразличны к нам.

Вы видите, что правила святого Антония — это и евангельский кодекс поведения, савуа вивр? Например, если ты не знаешь, как держать стакан, нож, вилку, не знаешь, как сидеть, куда посадить человека

пожилого, а куда молодого, то ты чувствуешь себя в обществе неуверенно и стараешься каким-то образом восполнить недостаток своего воспитания. Допустим, ты что-то говоришь, но этого не принимают, и ты сразу же сердишься, чувствуешь, что потерял авторитет.

Итак, будем особенно внимательны к законам поведения в обществе. Ближние должны относиться к нам с уважением. Но не нужно требовать уважения к себе, нужно быть его достойными. Для того чтобы стать совершенными в духовной жизни, достичь полноты Божества, мы должны быть совершенными во всем. Хотя духовная жизнь предполагает неизреченное и невидимое общение с ангелами и святыми, причастие благодати Духа в глубине сердца, но одновременно она есть и общение с братьями, полное радости и духовного веселья.

Можно ли заботиться только о своем внутреннем созидании, не придавая значения внешнему поведению?

Нет, иначе нам придется жить в состоянии разлада с самими собой. Представьте себе: монах (или, что еще хуже, монахиня) бежит опрометью, так что у него распахивается одежда. Будешь ли ты уважать такого человека? Конечно, нет. И если тебе скажут пойти с ним куда-нибудь, то тебе вспомнится эта картина и ты не захочешь с ним идти. Монах, имеющий духовную связь с Богом, не ведет себя так. Наш внутренний мир отражается во внешнем поведении. Когда мы внутренне гордимся собой, тогда и наше внешнее поведение соответствует внутреннему состоянию: душевный разлад обнаруживается и внешне.

***

До сих пор святой Антоний говорил нам о том, какими должны быть отношения между братьями, теперь он начинает объяснять, как эти правильные отношения поддерживать.

Увещевай своих чад и не щади, потому что их осуждение ляжет бременем на тебя. (51)

Это правило относится к игумену. Если игумен наставляет и не делает постоянно уступок, тогда ответственность несут его чада. Игумен вправе снова и снова, не колеблясь, напоминать братьям о порядке и давать им советы. Но он не имеет права злоупотреблять своей властью, то есть приказывать, он может только выгнать монаха, если тот плохо влияет на общее тело братства. Игумен отсекает гнилой член, чтобы не сгнило все тело. Однако принудить к чему-то насильно он не может. Душа свободна вплоть до самой смерти человека, она способна сознательно направлять свою волю до того момента, как войдет в рай. Даже когда она выходит из тела и совершает путь на небо, она все еще обладает всеми правами, потому что не теряет своего человеческого бытия.

Спи мало и умеренно. (53)

В некоторых монастырях заведен порядок спать немного с вечера до определенного часа ночи и потом еще немного утром. Но общее правило — «спи мало и умеренно». Чем больше мы спим, тем более вялыми становимся и теряем время, потому что постоянно чувствуем потребность поспать еще. Известно, как бывает с пищей: чем больше мы едим, тем больше требуется нашему организму, тогда как человек, воздержанный в пище, насыщается малым. Так и тот, кто привыкает спать мало, насыщается коротким сном. Святые отцы постоянно старались сократить свой сон, потому что знали по опыту, как это важно.

Когда ты молишься и поминаешь Бога, позаботься о своем одеянии, как о крыльях, на которых ты полетишь через огненное море. (54)

Прекрасное правило. В храме мы находимся для того, чтобы молиться. Но при этом мы иногда не обращаем внимания на положение своих ног, рук, на то, как на нас надета ряса, на выражение лица. И в момент, когда вся наша внешность должна служить изображением креста, мы напоминаем человека, умершего на дороге. Ужасное зрелище!

Апостол Петр, прежде чем прыгнуть в море навстречу Иисусу, надел на себя одежду. А мы в церкви или в келье совсем не следим за собой. В особенности мы должны быть внимательными к себе в келье, потому что мы и там не одни: вместе с нами духовно пребывают ангелы, вся воинствующая и торжествующая Церковь. Мы никогда не бываем одни.

Итак, «когда ты молишься и поминаешь Бога, позаботься о своем одеянии, как о крыльях, на которых ты полетишь через огненное море», чтобы достигнуть моря бесконечной любви, милости и величия славы небесного Бога. Это прекрасно и соответствует преданию, так что будем об этом помнить. Когда мы сидим, положение нашего тела должно быть благопристойным: не будем вытягивать ноги или класть их одну на другую. Никогда не сближайтесь с людьми, которые сидят перед вами, положив ногу на ногу. Будем вести себя с достоинством. Даже уличный мальчишка, если ты отнесешься к нему презрительно, сразу оскорбится и «задаст тебе». Почему же мы, монахи, не храним честь ангельского образа, который носим? Не будем допускать, чтобы с нами вели себя развязно.

Сидят, положив ногу на ногу, люди эгоистичные, расхлябанные, желающие почувствовать, что они чего-то стоят. Их ум не созерцает Бога, и они не ощущают, что находятся в присутствии небесных сил. Естественно, они не уважают и того, кто рядом с ними, то есть тебя. Такие люди не имеют страха Божия и, даже если говорят о Боге, без сомнения, лгут, обманывая видящих и слышащих их.

Впрочем, иное дело, когда какой-то посетитель приходит в монастырь в первый и последний раз. Если к нам придет какой-нибудь министр, то он сядет так, как сидит каждый день. Но он чужой нам, пришелец, перелетная птица. А вот люди, с которыми мы вместе работаем, должны вести себя всегда как перед лицом Божиим. Человек, который распущен во внешнем поведении, обычно доходит и до порочных поступков, или же он никогда не молится и не может наладить отношений с людьми. Если он женат, то его жизнь — сплошная буря. Если он монах, то ясно, что он живет противно воле Божией. Не думайте, что человек, ведущий себя непристойно, хранит благопристойность в душе. Вы можете понять, что это за человек, по его улыбке и по движению его рук. Не нужно быть прозорливыми, чтобы его раскусить.

В этом правиле святой Антоний хочет преподать нам правильный взгляд на действительность, чтобы мы не воспринимали ее иначе, чем мы изначально научены Богом в Ветхом и Новом Завете и отцами Церкви. Человек, не соблюдающий правил приличия, — это несчастный человек. Значит, никогда не станем заводить с ним дружбы. Конечно, мы должны вести себя с ним вежливо, деликатно, без осуждения, но должны осознавать, что он ошибается.

Приходи к больным и наполняй их сосуды водой. (55)

В третий раз преподобный Антоний говорит о больных, в данном случае о тех, которые жили в пустыне и ничего не имели. Даже еды у них почти не было, только вода. Оба глагола, употребленные в этом правиле, несовершенного вида, и это означает, что нужно постоянно наполнять водой сосуды больных, а не только один раз.

Избегай словопрений. (56)

Не говори ближнему «нет». На любое слово отвечай ему «да». И если он просит тебя о том, что введет тебя в грех и чего ты делать не должен, тогда вспомни мудрость древних монахов: скажи «благослови» и делай что хочешь. Но только скажи «благослови». А если он попросит тебя сделать это сейчас, ответь: «Сейчас не могу, но сделаю завтра». До завтра вопрос разрешится. Легче иметь дело с демонами, с бесовскими князьями, толкающими нас в ереси и расколы, чем с человеком, который отказывается исполнить просьбу или оправдывается.

Например, кто-то делает мне замечание: «Почему у тебя красная краска? Нужно было взять зеленую». А я ему отвечаю: «Я тебя спрашивал, и ты мне сказал взять ту краску, какую захочу, вот я и привез красную, к тому же пожертвовал собой, в Афины съездил». Но тот упрямо настаивает на своем. В таком случае я должен сказать: «Ты прав, я не обратил внимания на твои слова. Теперь, когда я вижу свою ошибку, я понял, что ты прав». Тогда разногласиям будет положен конец, так что и красная краска останется, и брату мы дадим почувствовать себя правым. Все очень легко и просто. Не бывает таких ситуаций, в которых человек, имеющий хотя бы чуточку житейского здравомыслия, не мог бы сохранить свое благочестие, веру, христианскую любовь, или даже просто любовь, какая есть и у бессловесных животных. Спорит только человек.

«Избегай словопрений». Никогда не ссорься, не возражай никому, потому что иначе ты станешь виновником абсурдных ситуаций. Если бы одна наша рука била другую или один глаз выбивал другой, то мы поразились бы абсурдности происходящего. Столь же абсурдно произносить слова, уязвляющие ближнего и нарушающие единство в Духе. Наша жизнь божественна и духовна, но в ней есть и человеческое начало, поскольку мы облечены в тело. Все мы живые люди, мы легкоранимы и чувствительны. Если мы не будем благоразумны, так чтобы не произносить слов и не совершать поступков, которые не понравятся другому человеку или будут противны его убеждениям, мы не сможем сохранить мир и любовь Божию. Потому святой и говорит: «Избегай словопрений», не вступай ни с кем в противоречие. Веди себя так, как ожидает этого от тебя твой ближний. И не води знакомства с людьми, которые не ладят между собой. Ты видишь, как двое бранятся? Немедленно убегай, потому что ты будешь вовлечен в их перебранку и согрешишь. Придешь к ним ангелом, а уйдешь от них демоном.

Заботься о том, чтобы все люди тебя благословляли. (57)

Мы благословляем человека, который нас любит, жертвует собой ради нас. Следовательно, если ты хочешь иметь общение с ангелами и святыми, если хочешь иметь мир в душе и вести духовную жизнь, то ты должен позаботиться о благе ближних, то есть исследовать, чего они хотят, что понимают, ценят, что их радует, и угождать им, не совершая при этом греха.

Христос принял на Себя всецелую человеческую природу, даже наши беспорочные страсти, всё, кроме греха, и стал совершенным человеком, во всем подобным нам. Того же Он хочет и от нас. Как Он снизошел к нам и полностью нас принял, так и мы, всецело принимая ближних, будем вести себя с ними так, чтобы они нас понимали, любили, были нам благодарны, помнили о нас. Никого не интересует, что думаю я, чего я хочу, что мне нравится. Это я должен желать того, чего хотят другие, и тогда люди будут меня благословлять.

«Заботься...». Хочешь, чтобы твоими друзьями были ангелы и святые? Хочешь, чтобы тебя любил Бог? Приложи все усилия, всецело устремись к тому, чтобы люди тебя благословляли, то есть любили, молились за тебя Богу, потому что ты им помогаешь, потому что благодаря тебе раскрывается их сердце.

Кто станет благословлять человека неумелого, медлительного, неприятного, приземленного? Человека, который не может почувствовать сердце ближнего, проникнуть в его душу, войти в его положение, в его жизнь, помочь ему? Только тот, кто способен на все это, прославляет Бога.

Если мы действительно хотим прославлять Бога, давайте посмотрим, уважают ли нас люди, любят ли они нас, радуются ли тому, что мы находимся рядом с ними? Если да, то скажем: «Слава Тебе, Боже, у меня все хорошо и в общении с людьми, и в духовной жизни!»

Итак, не будь человеком с причудами, грубым, своенравным, ленивым. Святой Антоний целовал руки тем монахам, которые быстро исполняли свое послушание. Забывай о себе и живи так, чтобы все братство и сердце каждого брата получало пользу. Иначе ты нигде не найдешь покоя, радости и любви: ни на земле, ни на небе. Ты эгоистично закроешься в самом себе и будешь думать, что живешь духовной жизнью. Будь у всех под ногами, чтобы ближний мог легко наступать на тебя. Когда ты становишься ковром, по которому может ходить другой человек, Бог делает тебя спасительным орудием Церкви. Однако сначала ты сам должен научиться благословлять ближнего, хвалить его, выслушивать все, что бы он тебе ни говорил. Даже если твой ближний сумасшедший, выслушай его, улыбнись ему, скажи ему «да». Так поступают и мирские люди, неужели не будем делать этого мы, сыны Божии? Бог терпит всех нас, полных безумцев, а мы не можем потерпеть десятка пли сотни человек, составляющих наше собственное общество?

Некоторые люди из смирения или из желания уподобиться святым полагают, что они должны вести себя гак, чтобы другие их не любили, не понимали, обижались на них. Это неправильно, потому что святого человека люди всегда любят. Если кого-то не любят, то этот человек не созидает Церковь, не прославляет Бога и не дорожит духовным общением.

И разумеется, основной смысл этого правила состоит в том, что люди должны благословлять тебя за что-то, а именно за то, что ты возвышаешь их сердца, помогаешь им иметь целомудренные и чистые помыслы, духовный разум. Иными словами, за то, что ты добрый, снисходительный, духовный человек. Я смотрю на тебя — и это возвышает мою душу, учит меня, например, поститься. Сам твой вид разоблачает мою жизнь. Любовь имеет и этот глубочайший духовный смысл, хотя не теряет и простого человеческого смысла. Текст правила древний, емкий и охватывает все эти смыслы, соединяя их так же крепко, как тело соединено с душой.

Однако возникает вопрос: «Может быть, желание понравиться другим — это человекоугодие?»

Человекоугодие проявляется не в наших отношениях с людьми, а в наших внутренних побуждениях. Если я хочу, чтобы меня любили и благословляли во славу Божию, это прекрасно. А если я стремлюсь к этому ради собственной славы, то это эгоизм и тщеславие. Через несколько дней обнаружится моя пустота и этот эгоизм, и я стану посмешищем. Из человекоугодия и тщеславия можно проявлять усердие в работе и заботиться о выгоде, но не о человеке и его сердце. О ближнем думает только смиренный.

Следовательно, человекоугодие касается не наших связей с людьми, а наших отношений с Богом: честны ли мы перед Ним. Я не могу плохо обходиться с ближним под предлогом богоугождения или смиренномудрия. Смиренен ли тот, с кем я имею дело, или эгоист, или демон, я должен вести себя с ним так, как говорит здесь преподобный Антоний, но только нужно делать это ради славы Божией, ведь мы — одно тело, одна Церковь, один человек. Например, я проявляю к кому- либо свою любовь. Почему я это делаю? Может быть, внутри меня кроется какое-то лукавство? Мотивом моей любви не должно быть самолюбие, эгоцентризм.

Не будем заблуждаться: святой Антоний призывает нас не к человекоугодию. Такой помысел влагает нам сатана. Ведь когда мы ведем себя по совету святого Антония, люди нас понимают, любят, и мы чувствуем себя прекрасно, мы спокойны, радостны. Иначе мы не удержимся в общежительном монастыре. Даже два человека не смогут ужиться вместе, если не будут себя так вести. Когда ближний меня не понимает, не рад мне, не любит меня, ищет, как бы от меня отделаться, отказывает мне, то я чувствую одиночество, на душе у меня скверно, меня мучают сомнения, я ощущаю себя неудачником и в один прекрасный день уйду из монастыря.

Никто из нас не осознаёт, что если ближние нас не любят, то виноваты в этом мы сами. Мы не понимаем этого по той причине, что судим о вещах рассудочно и подходим ко всему с человеческими мерками. Например, я каждый день упрекаю тебя за то, что ты плохо делаешь свое рукоделие, и ты меня избегаешь. Что мне делать? Я должен найти какой-то способ, чтобы ты сам понял свою ошибку. Покажу тебе изделие, подобное твоему, но прекрасно выполненное, и ты сам заинтересуешься, как можно это сделать, или же я обращусь к игумену. Я не буду с тобой ссориться, ведь даже если я обязан давать тебе указания, сначала ты должен захотеть их выслушать.

Даже когда другой человек грешит, не посмею сказать ему: «Да попалит тебя Бог!» Разве он не знает, чего желает Бог? Конечно, знает, но есть какой-то мотив, причина, которая имеет большую силу в его душе. Значит, что бы я ему ни сказал, мои слова бессильны изменить его сердце. Только если человек действительно чего-то не знает, а мы ему умело все разъясним, он сразу все поймет. И если он попросит рассказать подробнее, сделаем и это.

Если ты видишь, что один из братьев совершает грех не к смерти, то не презирай его, не уничижай и не осуждай, потому что иначе впадешь в руки врагов своих. (59)

Люди грешат каждый день, но их грехи не к смерти. Есть только один грех к смерти — нераскаянность. В монастыре нераскаянность проявляется в нежелании исповедоваться игумену и общаться с ним. Тот, кто начинает отделяться от Бога, сначала отделяется от старца, потому что старец соединяет послушника с Богом. Иначе говоря, сначала он «бьется на кулаках» со старцем, а потом отпадает от Бога. Тогда вступают и силу слова «да будет отлучен». Таким образом, грех к смерти ведет человека к удалению от братства.

За любой другой грех не пренебрегай ближним, не уничижай его, не осуждай, не рассказывай о его грехе другому. То, что знаешь о его грехе, держи втайне и передай это только своему старцу. Если будешь так себя вести, все станут уважать тебя и благословлять. А иначе ты сам впадешь в такой же грех или в еще больший, окажешься в зубах демонов, в руках врагов, низринешься в болезни, зловоние и самую страшную смерть.