Понятия и принципы экологической психологии

Категориальный аппарат экологической психологии — система понятий, в которых отражаются предмет, объект и основные задачи психологической науки об экологии, ее знания, методы и научные проблемы относительно такой реалыности, которой является экологическое сознание. Категориальный аппарат экологической психологии, судя по публикациям [5, 18, 28, 30], находится в стадии становления и разработки. Строится он на познавательных принципах теории отражения [17, 28]. Вполне естественно, что категории, законы и принципы психологической науки использу-ются в этом процессе в качестве основополагающих [17]. Вместе с тем категориальный аппарат экологической психологии по содержанию, системнологической организации, уровням познания и психосоциальной феноменологии должен обозначать новую область научного знания, где на первый план выступают проблемы экологии в своеобразной форме психического отражения человеком своей жизненной среды. Поэтому экологическая психология, как и другие науки, широко использует философские понятия [9, 21], применяет терминологию медицины и педагогики [20, 16, 14], социологии [15, 30], этики и эстетики [15, 9, 7], а вместе с тем создает собственную разветвленную сеть понятий и представлений типа "экологические натурнализа-ции", "совметральные" и "совмиссийные" экодиспози-ции, "экосентенции" и др.

Совершенно очевидно, что в таком важном деле, как разработка тезауруса и глоссария новой отрасли исследований, не обойтись без научных дискуссий, однако практика не ждет, а побуждает использовать "рабочие" варианты терминов в решении актуальных проблем экопсихологической действительности, в частности, тех, которые связаны с последствиями Чернобыльской катастрофы.

Бытовое сознание спонтанно породило понятие "чернобыльский синдром". И хотя это понятие собственно психологическое, специалисты-психологи еще не осмыслили и не объяснили его достаточно полно. Требуют изучения и понятия "экологическое сознание", "экологическое мышление", которые широко употребляются в обыденной практике и в печати. Следует здесь отметить, что и сознание, и мышление, как и другие психологические явления, не преобразуются и не "перерождаются" в своем значении от сочетания их; с термином "экологическое" в категории экологии, экономики или политики (как, например, горбачевское "новое политическое мышление"). Если обыденное сознание может устраивать подобная реверсивность специалыных понятий, что делает их расхожими, то экологическая психология никак не может удовлетвориться этим и пытается понять ту сущностную основу сознательной деятельности человека, благодаря которой она интенциирована экологическим смыслом.

Трудности создания и развития экологической пси-хологии как новой отрасли психологической науки состоят прежде всего в формировании понятийного ап-парата и концептуального ее строя. Это — фундаментлюбой науки, и создается он годами, десятилетиями, авозможно, и тысячелетиями. Издавна закладывался ипонятийный фундамент экологической психологии. Отдревних мифов и легенд, сказок и былин, поговорок ипритч доходят до нас представления экологическогосознания наших предков. Если внимательно всмотреться в исторические представления как в прообразы экопсихологических понятий, то можно выделить в них четыре существенных элемента:

1) ценности;

2) отношения;

3) правила или нормы организации отношений;

4) понятия как формы организации опыта.

Ценности, отношения, правилами опыт наполняли экологическое сознание людей даже в древнейшие времена. Давайте рассмотрим это более детально.

Ценности в архаическом экологическом сознании выделяются как такие, которые имеют важное значение для удовлетворения базовых потребностей жизнедеятельности. Это не только принципиальные, самые значимые, но и самые существенные для жизни категории. Синтезируясь в представлениях людей, они отражают конкретный, определенный образ жизни. Чаще всего проецировались такие представления (понятия) на предмет верований, ожиданий, табу, поклонений либо угроз и опасений. Содержательно складывались они в те или иные представления человека о себе, своем окружении, родной природе и о том, что, откуда и как произошло.

Отношения учитывают взаимную или одностороннюю связь причинно-следственного характера. Центральное место в такого рода отношениях занимал сам человек, однако такое же активное начало приписывалось и природным явлениям. Отношения упорядочивались правилами, нормами, регулирующими поведение в соответствии с ценностями культуры. Отсюда христианские заповеди: "не убий" — норма сохранения жизни, "не прелюбодействуй" — норма сохранения супружеской верности, "чти отца своего и мать свою" — норма отношения к старшим, опытным, мудрым и т. п.

Понятия в древнем экологическом сознании выступают как обобщенные и синтезированные в языке конструкты опыта людей. Благодаря понятиям упорядочивался опыт, вырабатывалась определенная культура ценностно-нормативных отношений.

Как видим, ценности и нормы, правила и отношения в составе упорядоченного опыта входили в "понятие" древних (выражение "не иметь понятия" означало "не иметь опыта"). До сих пор такое выражение можно встретить у пожилых людей. Итак, благодаря понятию не требовалось каждый раз искать форму действия, ориентироваться на ожидания или санкции, а можно было поступать уверенно, достигая конкретного результата, поскольку он уже многократно был проверен предшествующим опытом и закреплен в понятии.

Помимо существовавшей в древности перцептивно-ориентировочной функции понятия, современное представление о нем выделяет и другие стороны, связанные с обобщающей его сущностью.

Согласно современным представлениям в каждом понятии (научном или житейском) выделяют три звена, или три критерия, которые характеризуют определяемое явление по полноте, точности и обобщенности.

Критерий полноты определяемого понятия характеризуется тремя уровнями: предметной отнесенностью, значением и смыслом. Предметная отнесенность обозначает ту категорию или класс явлений, к которой определяемое явление по праву принадлежит. Значение понятия отражает сущностную, главную, а не второстепенную или видимую, внешнюю сторону явления, которое определяется понятием. Смысл — это контекстуальная включенность понятия, предмета или явления в какие-то обстоятельства, и через эту включенность определяется либо уточняется сущность определяемого.

Все три уровня одинаково важны при определении понятия, и только тогда оно представлено достаточно полно, когда характеризуется с позиций всех трех критериев.

Если в определяемом понятии используется только смысл, то очевидно, что понятие не раскрывается по существу, а лишь обозначается. Этот уровень мы называем уровнем ситуационной сигнификации (лишь обозначения, указания на предмет), а не определения его понятием.

Вторым критерием в определении понятий выступает критерий точности. Под этим критерием подразумевается качество исходных предпосылок, которые используются в основе представлений об определяемом предмете, событии или явлении. Здесь также выделяем три уровня: научное представление, эмпирическое представление и представление, основанное на догадке. Разумеется, последний случай — не из лучших для научного анализа и понятийного мышления, однако и он может иметь свою ценность, если не про-тиворечит логике здравого смысла и способен стиму-лировать дальнейшее исследование описываемого феномена. По содержанию практически все понятия в экопсихологии объясняются нами исходя из научных представлений, основанных на объективных данных научного знания если не экопсихологии, то смежных научных дисциплин. Такие представления в понятиях доказательны и аргументированны. Не исключается (и мы также к нему прибегаем) толкование эмпирических представлений, основанных на житейском опыте, разрозненных наблюдениях обыденного сознания. Такие _чпредставления (подобно ответам иного студента) не отличаются глубиной анализа и не проникают в глубинную сущность явления, поскольку используют преимущественно внешнюю картину мира. Третий критерий — критерий обобщенности определяемых понятий — указывает на степень аналити-ко-синтетической обработанности или осмысленности того, что определяется. Здесь также выделяем три уровня: ассоциативно-аналоговое умозаключение, систематизация и теоретическое обобщение. Уровень ассоциативно-аналоговых умозаключений, или простых ассоциаций, применяется тогда, когда объективная информация о явлении на момент его осмысле-ния не позволяет проникнуть вглубь его по полноте и точности, а проявляется лишь эмпирико-ситуационной формой существования. (обозначения, называния, представления, т. е. репрезентации по внешним, видимым признакам), а не на уровне глубинно-сущностной характеристики. В таком случае посредством простых аналогий выявляется частичное сходство без достаточного обсуждения и понимания других обстоятельств. При этом признаки определяемого явления если и называются, то часто лишь номинально, предположительно.

В отличие от ассоциативно-аналогового умозаключения, при систематизации определяемых понятий используется аналитико-синтетический план обобщений, когда в понятии наряду с категоризацией обозначается расположение предметов или явлений в определенном порядке (последовательности) или (и) представляется порядок зависимости одного понятия от другого в соответствии с объективно существующими между ними взаимосвязями. В таком определении понятий прослеживается оперирование главными, сущно-стными компонентами и признаками, свойствами. Объяснения в таких случаях упорядоченны, логичны, последовательны.

Третий уровень — уровень теоретических обобщений — характеризуется тем, что в определениях суждения и умозаключения строятся от известных науке общих положений, закономерностей и правил к объяснению частных (описываемых) случаев. Это дедуктивный путь теоретических умозаключений. Он широко используется в науке и всегда весьма продуктивен, особенно в начальной стадии развития, отпочковавшихся дочерних направлений. Поэтому экологиче-ская психология активно применяет дедуктивные обобт щения от смежных научных дисциплин как для обозначения проблем, так и для объяснения явлений, опредей ления своих понятий. Второй путь теоретических умозаключений — индуктивный, когда идут от сбора и накопления фактов, частных случаев, исследования форм и разнообразия конкретных ситуаций. Для экологкче-ской психологии на данном этапе ее развития он может быть одним из основных, поскольку новая область научных знаний еще не изобилует богатой феноменологией. Нужны конкретные и многоплановые исследования, чтобы от частных случаев можно было идти к общим заключениям о сущности изучаемых явлений.

Названные принципы и критерии использованы нами в освещении основных понятий экологической психологии, они же применяются автором в развитии понятийного мышления студентов и служат основой для оценки их знаний.

Экологическая психология обязана использовать не просто знание, а знание активное, убедительное, способное воздействовать на сознание и чувства человека. Такое знание должно быть не только доказательным, не только объективным, но и субъективно значимым, не только интересным, но и волнующим. В работе с экопсихологической информацией следует иметь в виду как логические, так и эмоционально-чувственные психологические механизмы восприятия.

Логическое доказательство включает в себя три взаимосвязанных элемента: тезис, аргументы и демонстрацию, или способ рассуждения. Любая информация может исходить либо от фактов, либо от мнений, хотя одна и та же информация может быть представлена как фактами, так и мнениями. При работе с информацией в экологической психологии важно разводить, разграничивать факты и мнения.

Факт — это действительное, невымышленное явление, событие, то, что произошло на самом деле. Мнение — это суждение, выражающее оценку, взгляд на что-либо. Факты существуют сами по себе, на мнения влияют социальные установки, личностные ориентиры, особенности характера, психические состояния, образование, общая осведомленность и многое другое. Мнения могут быть предвзятыми, необъективными, ошибочными.

В экопсихологической практике часто используют доводы. Доводы, или доказательства, могут быть прямыми и опосредованными, или косвенными.

Косвенное доказательство предполагает обоснование истинности тезиса посредством опровержения противоречащего положения. При прямом доказательстве тезис обосновывается аргументами без помощи дополнительных построений.

Факты являются более надежными аргументами, к мнениям же необходимо относиться критически.

В экопсихологическом взаимодействии всегда нуж-но учитывать, с каким уровнем сознания предстош "работать": на уровне научно сложившегося мировоззрения или на уровне здравого смысла обыденногс сознания. "Работать" опять же на что — на доказательство или на убеждение в чем-то. Иногда требуется переубедить человека или группу людей, которые имеют твердые, но ошибочные или предвзятые мнения.

Доказательство и убеждение — это разные процессы. Доказывать — означает устанавливать истинность информации или сообщения, а убеждать — вселять уверенность, создавать впечатление, что истинность доказательства не вызывает сомнений, обращать людей в единомышленников. Логически правильно выстроенная, правдивая и точная информация может никого ни в чем не убедить. И в то же время могут убеждать простые рассуждения, основанные не на доказательствах, а на предрассудках, на неосведомленности людей, на вере в авторитеты или, напротив, на недоверии к ним. Иными словами, можно что-то доказать, но не убедить, можно убедить не доказывая, а можно и доказать, и убедить.

Дело не в количестве доводов, а в их качестве. Поэтому различают доводы силыные и слабые.

Применение доводов определяется целями экопси-хологического взаимодействия. Цели могут быть разные: просто дать сообщение, проверить сообщением истинность какой-то мысли или мнения, завязать полемику, убедить или переубедить кого-то в чем-то, доказать и изменить чье-то мнение, снять или вызвать затруднение по поводу какого-то вопроса.

Преследуя цели формирования экологического сознания, нельзя обойти и принципиальные вопросы при-нятия нового знания человеком. При этом следуетпомнить, что достичь успеха "извне" невозможно, еслиэкологическое самосознание конкретного индивида небудет готово воспринимать предлагаемые ценности, новые экологические ориентиры или отношения к ним. Необходима соответствующая настроенность, которую каждый создает в себе сам.-

Механизмы психологической настроенности имеют свои правила и по сути своей не терпят ускорения, давления, штурмовщины. В этом деликатном деле индивидуальное сознание требует и должно пройти все стадии работы с новым: непроизвольного, а затем вполне отчетливого и осознанного отрицания новых идей, внимания и интереса к ним с применением их на практике, сравнения и приближения — так называемого психологического "поглаживания" — и, наконец, принятия либо отрицания.

Если на каком-то этапе новое не проходит, то ему не судьба быть "своим", оно становится "чужим", т. е. еще на пороге сознания всегда будет отторгаться — явно или неявно, дипломатично или открыто оспариваться. Внешние проявления этого могут быть малозаметны, но суть такого взаимодействия с новым в его "поглаживании" и упрямой, почти инстинктивной защите прежних своих убеждений. Со временем подобная самозащита может ослабевать. Хотя прием "поглаживания" нового может успешно использоваться и для маскировки истинной работы самосознания по его усвоению, и для косвенного уклонения от предлагаемого, но в любом случае он должен состояться. Опыт по-казывает, что ускорение или давление на этой стадии работы сознания с новым дают, как правило, негатив-ные результаты: отторжение, невосприятие или даже активное нежелание постичь предлагаемое.

В экопсихологическом контексте стадию "поглаживания" можно и даже целесообразно затягивать, удлинять, обеспечивая при этом не столько логическую, сколько эмоционалыно-чувственную поддержку. Рациональное и эмоциональное в логикодиалогическом контексте экологической психологии составляют, как, впрочем, и в природе, органическое целое.

Обратимся (тезисно, конспективно) к анализу роли и значения эмоционального в экопсихологическом контексте.

Род человеческий своими естественными возможностями жизнедеятельности, не говоря уже о диапазонах адаптации, обязан тому, что с появлением и развитием психики раздражимость дополняется чувствительностью [17]. В допсихическом отражении приспособляемость живых организмов к условиям существования обретала целесообразность исключительно за счет раздражимости. Раздражимость — это способность живых организмов (например, растений) отвечать на средовые воздействия, имеющие для них биологическое значение, оставляя без ответа индифферентные (абиотические) воздействия. За счет раздражимости белковые молекулы положительно реагируют на питательные вещества, отрицательно — на сильные механические и хймические воздействия и не реагируют на воздействия, не участвующие в обмене веществ.

Со временем появляется способность реагировать не только на биотические (биологически важные), но и на индифферентные раздражители, если они указывают на связь с биологически значимыми свойствами среды. Способность или свойство живого организма отвечать на биологически индифферентные воздействия, указывающие на связь их с жизненно значимыми обстоятельствами, получила название "чувствительности" С появлением чувствительности несоизмеримо расширяются возможности живых организмов ориентироваться в изменчивых условиях существования. Дорецепторные гедонистические переживания являются механизмами регуляции активности уже у самых простейших организмов. Вначале была эмоция [10].

В психологии принято считать чувствительность прообразом эмоциональной сферы [1, 10, 28]. Первичные формы чувствительности, преобразуясь филогенетически в эмоциональные структуры более высокой организации, не теряют, а напротив, развивают адаптивные возможности, усложняются, дополняются, т. е. изменяясь качественно, вместе с тем сохраняют свои первоначальные функции [17, 20].

Эмоции непосредственно связаны с жизнедеятельностью человека. Сопровождают практически все его проявления, присутствуют в каждом психическом процессе. Познавательные и эмоционально-мотивационные проявления едины. По словам С. Л. Рубинштейна, "эмоциональные моменты чувства, выражающего в субъективной форме переживания, отношение человека к окружающему, включаются в каждый интеллектуальный процесс и своеобразно его окрашивают" [28, с. 347]. В объективной психологии соотношение эмоциональных и интеллектуальных процессов рассматривается в их единстве, где исходным элементом есть эмоциональное начало.

Воплощаясь в высших психических функциях, представлениях и образах, в абстрактно-логических формах мышления, первичная роль эмоции — оценочная — не упрощается и не замещается логическим содержанием, а усложняется, дополняется и совершенствуется им, обретая смысл личного отношения: "Эмоция, — как замечает В. К. Вилюнас, — может быть, даже превосходит по своему значению компонент интеллекта" [10, с. 6]. Если в процессе мышления предметы и явления отражаются в виде образов, а операции опосредуются понятиями, то в эмоциональном постижении действительности объекты не "познаются", а "чувствуются", выступают в виде эмоциональных переживаний. Эмоциональная связь с действительностью ближе и короче, поскольку суть отражаемого заключается не в каких-то признаках, а в сигнале тональности воспринимаемого образа, в индивидуалыном, личностном к нему отношении. Психологический механизм эмоционального отражения описан у Л. М. Аболина [1]. Он истолко-вывает эмоциональный гнозис с выделением в переживаниях объективной действительности, с одной стороны, и субъективного "я" ("я" и "не-я") — с другой, с учетом соотнесенно-сти субъективного опыта (знания, интересы) и форми-рованием собственного отношения к реальной ситуа-ции. Автор буквально имплицирует в эмоции категорию самого сознания. Вероятно, в этом есть резон: с сознанием эмоции еще более родственны, чем с мышлением. Об этом свидетельствует функциональная преемственность эмоций в сфере сознания.

Эмоции, будучи в филогенезе первыми, не упраздняются при возникновении сознания, а лишь по мере его развития отходят на второй план, вовлекая в сферу своего влияния преимущественно подкорку (глубинные уровни подсознания). Из этого следует, что роль эмоций в сознании второстепенна, однако в напряженных ситуациях эмоции "срабатывают" первыми и сами по себе. Неправомерно поэтому сводить роль эмоций лишь к признанию их влияния на психику, важно учитывать еще и то, что эмоции не просто связаны с познавательными или волевми процессами, но и являются их обязательными регуляторами, сливаются с ними. Эмоции осуществляют оценочную и регуляторную функции в субъективном отношении человека к действительности.

Характерная особенность регуляторной функции эмоций заключается в том, что они могут оказывать как положителыное (организующее), так и отрицательное (дезорганизующее) влияние.

Положительное либо отрицательное влияние эмоций на деятельность зависит от масыщенности эмоциональных состоянии, от их качественнои характери-стики и от степени сложности деятельности. Как слабый, так и сильный уровень эмоциональной мотивации ухудшают деятельность, — необходим оптимальный уровень эмоционального напряжения.

При низком уровне эмоционально-мотивационного возбуждения недостаточная продуктивность деятельности объясняется малой вовлеченностью адаптационных резервов. При высоком уровне эмоционального напряжения, к тому же негативного содержания, поведение характеризуется пассивностью, общей подавленностью, скованностью, замедленностью психических процессов или повышенной суетливостью, нервно-психической несдержанностью, раздражительностью. Дезорганизуются сложные функции целенаправленных форм поведения, их оценка и предвидение событий. Наблюдается также тенденция к понижению устойчивости психических процессов.

Подобное поведение людей, напоминающее состояние эмоционального паралича, описано в работах В. А. Моляко [23, 24]; оно наблюдалось им как массовое в первые дни после Чернобыльской катастрофы. Экоэкстремальные ситуации, видимо, могут обострять до запределыных уровни эмоционального возбуждения, вызывать блокаду перцептивной, интеллектуально-мне-стической и волевой сфер личности, провоцировать тревогу, страхи, чувство отчаяния даже при сохраненной деятельности интеллекта. В свою очередь, психика в своем отражении среды, в принципе, располагает колоссальными резервами для позитивной, "мягкой" психоэмоциональной стимуляции тонизирующего характера. Отсюда следует, что одной из задач экологической психологии являются поиск и реализация этих резервов.