Часть 3 диалектический архетип

Диалектический архетип содержит три частных архетипа, или фазы времени: творение, осуществление и растворение (или развоплощение).

Архетипу (или фазе) творения соответствует период жизни объекта или период существования человека, когда этот объект творится, то есть созидается, возникает как бы из ничего или из внешнего пространства. В это время его основная задача еще лишь определяется или проявляется, но в игровой форме. На фазе осуществления объект исполняет свою основную миссию, находится в балансе с окружающей средой и в то же время отделен от нее достаточно четкой границей. На фазе растворения объект исчезает, разрушается, завершает свою жизненную миссию, и выясняются ее тонкости и подробности, которые не были видны на первых двух фазах.

Приведенное описание достаточно просто, и читателю на первый взгляд может показаться, что у него уже есть и всегда было (даже до чтения этой книги) достаточно ясное представление о трех фазах развития любого объекта, и столь абстрактное представление неизбежно должно быть примитивным, то есть мало что дающим для понимания идущих во внешнем мире и в психике человека процессах. Вместе с тем, наступающая эпоха, эпоха Водолея, сменяющая эпоху Рыб, по-видимому, будет гораздо более внимательна к мелочам и тонкостям, чем предыдущая, и научится квантованию, дискретизации там, где эпоха Рыб видела непрерывность переходов. Один из важных, с точки зрения автора, примеров этого — отношение человека и социума в целом к модальностям времени. Можно считать, что фаза творения действительно непрерывна и постепенно трансформируется в фазу осуществления, а та непрерывно, постепенно переходит в фазу растворения. Тогда и само деление временного потока на эти три фазы представляется условным, субъективным и малоплодотворным. Если, однако, мы встанем на водолейскую точку зрения и предположим, что если не в объективной реальности, то при субъективном взгляде в каждый момент времени у человека при оценке себя или внешней ситуации активна ровно одна из трех описанных модальностей, и переходы от одной из них к другой происходят мгновенно, то мы будем вынуждены смотреть на психику, не говоря уже о внешней реальности, совершенно иными глазами, в частности, мы становимся более внимательными и учимся видеть скачки и переходы гораздо точнее, чем при непрерывном взгляде. Насколько вообще справедливо выраженное ранее мнение о спонтанности такого рода переходов, судить читателю. Но если он, следуя гипотезе автора, попытается последовать этой идее, то, может быть, откроет для себя много нового и интересного, и получит в руки мощный инструмент для исследования и интерпретации как своего, так и чужого поведения, а также средство тонкого воздействия на людей и ситуации.

Вообще, как автор отмечал уже выше, представление о том, что архетипы (и соответствующие им модальности) меняются в психике дискретным образом, мгновенно уступая место один другому, необходимо приводит нас к представлению о том, что в глубинах человеческого подсознания, в фундаментальных программах, проявляющихся в мироощущении человека, в его мировоззрении и в фундаменте его этики, существует известное расщепление, так что каждому частному архетипу в пределах данного универсального соответствуют свое мировоззрение, свое мироощущение, своя этика и даже некоторые общие принципы конкретного поведения. И лишь человек, находящийся на очень высоком уровне развития, способен к интеграции своей личности и интеграции соответствующих данным частным архетипам вариантов мировоззрения, мироощущения, этики и конкретного поведения. Для того, чтобы эта интеграция произошла, следует тщательно разобраться в том, как человек ведет себя во внутреннем и внешнем мире под влиянием каждого из частных архетипов, составляющих данный универсальный. Для этого нужны многочисленные практические наблюдения и за собой, и за своими реакциями в связи с внешним миром, и ключи к таким наблюдениям предлагаются автором ниже. Читая приведенные автором описания, читатель будет, естественно, относить себя к тому или другому типу, наблюдать у себя склонность к использованию той или другой модальности. Но в то же время он должен помнить, что является микрокосмом, то есть содержит в себе, хотя бы потенциально, возможность вести себя в любой ситуации, используя любой частный архетип, и если у него это не получается, это не значит, что он на это не способен: может быть, даже скорее всего, он не обращал на это никакого внимания и не реализовывал соответствующие свои умения. Таким образом, изучение архетипов есть важный способ расширения своих возможностей: как восприятия мира, так и поведения в нем. Особенно актуально вышесказанное применительно к архетипам творения, осуществления и растворения. Автор надеется, что он покажет это читателю на достаточном количестве соответствующих примеров.