Данный перевод выполнен специально для сайта www.jrward.ru. 31 страница

– Тор, – сказала Осень хриплым голосом. – Я ни в коем случае не манипулировала тобой, ты должен мне верить. Я не хотела, чтобы ты услужил мне, я бы никогда не заставила тебя пройти через это.

Спустя мгновение он оглянулся через плечо, и взгляд его был мертвым.

– Знаешь что? Да провались оно все в преисподнюю. Это даже хуже, что ты не захотела, чтобы я был с тобой в период твоей жажды. Ведь это означает, что ты психически больна.

– Прошу прощения, – Осень нахмурилась. – Но я абсолютно вменяема.

– Нет, это не так. Если бы ты была таковой, то ни за что не заставила бы себя пройти через подобное…

– Я просто не хотела, чтобы меня накачали лекарствами. Твои предположения крайне…

– Да ладно? Ну, приготовься, тебе действительно не понравится мой следующий вывод. Я начинаю думать, что ты со мной, чтобы наказать себя.

Она отшатнулась так резко, что шейные позвонки снова хрустнули.

– Я, безусловно, не…

– Нет наказания лучше, чем быть с мужчиной, который любит другую.

– Нет, я с тобой совсем не по этой причине.

– Откуда ты знаешь? Осень, ты веками строишь из себя мученицу. Ты была служанкой, горничной, прачкой… и трахала меня в течение последних нескольких месяцев, что возвращает нас к моему мнению о твоем безумии…

– Как смеешь ты судить о моих прегрешениях, – прошипела она. – Ты ничего не знаешь о том, что я думаю или чувствую!

– Чушь собачья. Ты влюблена в меня. – Он повернулся к ней лицом и поднял ладонь, чтобы не дать сказать. – Не надо отрицать… ты говоришь мне это во сне каждый день. Давай определимся с диагнозом. Тебе явно нравится наказывать себя. И ты прекрасно знаешь, я с тобой лишь для того, чтобы вытащить Велси из Небытия. Так что в твоем понимании я очень подхожу на роль…

– Убирайся, – рявкнула она. – Убирайся вон.

– Что, не хочешь, чтобы я остался, и таким образом, причинить себе очередную порцию боли?

– Ты ублюдок.

– Ты все поняла правильно. Я использовал тебя, и ты единственная, кому это на руку – Бог свидетель, меня это ни к чему не привело. Хорошая новость: все это, – он указал пальцем на нее, затем на себя – дает тебе потрясающее оправдание для того, чтобы мучить себя и дальше – О, даже не трать время на возражения. Тот симпат был твоей виной. Я тоже твоя вина. Мир жесток тоже по твоей вине, и все потому, что тебе нравится чувствовать себя жертвой – в этом ты вся.

– Убирайся! – закричала она.

– Знаешь, это твое возмущение немного трудно принять всерьез, учитывая, что последние двенадцать часов ты провела в страданиях…

– Убирайся!

– … которых могла избежать.

Она бросила в него первое, что было в пределах досягаемости – банкой с элем. Но у него были отличные рефлексы – он просто поймал ее своей большой рукой... а потом отнес и поставил обратно на столик на колесиках.

– Ты должна признать, что ты мазохистка. – Тор поставил банку на стол с нарочитой аккуратностью, как будто искушая кинуть ее в него снова. – И в последнее время я был твоим наркотиком. Но я больше не буду в этом участвовать... и ты тоже, по крайней мере, не со мной. Это дерьмо между нами... оно вредно для меня. Для тебя. И это все, что между нами есть. И все, что было между нами с самого начала. – Он выругался тихо и грязно. – Послушай Осень, мне очень жаль. За все херню, что произошла – я действительно сожалею. Я должен был остановить это давно, задолго до того как все зашло так далеко, и я могу исправить ситуацию только тем, что прекращу все прямо сейчас. – Он покачал головой, его взгляд стал смертельно печальным. – Однажды я уже был частью того, что тебя уничтожило и слишком хорошо помню волдыри на своих руках, которые рыли твою могилу. Я не сделаю этого снова. Я не смогу. Я всегда буду сочувствовать тому, что ты пережила, но мне хватает в жизни собственного дерьма.

Когда он замолчал, она обхватила себя руками. И сказала шепотом:

– И все это лишь потому, что я не захотела, чтобы меня накачали лекарствами?

– Речь не только о жажде. Ты и сама об этом знаешь. На твоем месте, я бы последовал совету Джейн и поговорил с кем-нибудь. Может быть... – Он пожал плечами. – Я не знаю. Я ни хрена не знаю. Единственное, в чем я уверен, это в том, что так продолжаться не может. От этого нам обоим хуже некуда.

– Ты испытываешь ко мне что-то, – сказала она, вскидывая подбородок. – Я знаю, это не любовь, но все же ты чувствуешь…

– Мне жаль тебя. Вот что я чувствую. Потому что ты просто жертва. Ты всего лишь жертва, которая любит страдать. Даже если бы я мог влюбиться в тебя, в тебе нет ничего, к чему я бы мог по-настоящему привязаться. Ты всего лишь призрак, который на самом деле не здесь... даже в большей степени, чем я. А в нашем случае, два минуса не дают плюса.

Закончив, Тормент повернулся к ней спиной и ушел, оставив ее свернувшейся в клубок от боли и чувства потери, оставив ее противостоять извращенным видениям из прошлого, настоящего, будущего... оставив в одиночестве, которое не имело ничего общего с тем, что теперь она осталась сама по себе.

Дверь за ним бесшумно захлопнулась.

Глава 61

 

Тор вышел в коридор, обезумевший, дезориентированный, на грани мощного срыва. Господь Всемогущий, он должен выбраться отсюда, уйти подальше от Осени. И это ее он назвал безумной?

На данный момент настоящим психом был он сам.

Когда он поднял глаза, то прямо перед ним стоял Лэсситер.

– Не сейчас…

Ангел размахнулся и врезал ему так сильно, что у Тора перед глазами не просто звезды замелькали – он увидел всю чертову галактику.

Он врезался спиной в стену позади себя, и Ангел схватил его за грудки, а затем снова впечатал в бетон, встряхнув в нем каждую молекулу.

Когда зрение немного прояснилось, украшенное пирсингом лицо перед ним напомнило демоническую маску, искаженную гневом, который могла стереть только смерть.

– Ты мудак, – рявкнул Лэсситер. – Ты чертов мудак.

Тор наклонился в сторону и сплюнул кровь.

– Это Мори и Эллен научили тебя разбираться в людях?

Длинный палец ткнулся ему в лицо.

– Слушай меня очень внимательно, потому что я не собираюсь повторять дважды.

– Разве ты не врежешь мне еще раз? Уверен, от этого мне будет больше пользы…

Лэсситер снова швырнул его об стену.

– Заткнись. И слушай меня. Ты победил.

– Что?

– Ты получил, что хотел. Велси обречена на вечные муки.

– Что за…

Его оборвал третий удар.

– Все кончено. Все. – Он указал на закрытую дверь в комнату Осени. – Ты только что окончательно упустил свой ​​шанс, когда морально растоптал ее.

Тор окончательно потерял самообладание и взорвался эмоциями.

– Ты понятия не имеешь, о чем говоришь, черт тебя подери… ты же ни хрена не знаешь. Ни хрена ни о чем не знаешь – ни обо мне, ни о ней, ни о том, что должен был сделать. Что ты сделал за последний год? Ничего! Протирал штаны, смотрел ток-шоу, в то время как моя Велси исчезала! Ты просто впустую потратил время!

– Да ладно. Хорошо. Ты один такой чертовски умный. Как тебе вот это? – Лэсситер отпустил его и отступил назад. – Я ухожу.

– Ты не можешь уйти и все бросить…

Лэсситер показал ему средний палец.

– Я только что это сделал.

Ангел развернулся и пошел по коридору.

– Ты решил свалить! Здорово, просто охрененно! А еще твердишь о том, чтобы оставаться верными себе самому, ты, эгоистичный сукин сын!

Ответом ему послужил еще один жест в виде среднего пальца.

Грязно выругавшись, Тор сначала решил последовать за парнем, но затем остановился. Развернувшись, он ударил кулаком по стене, пробивая бетон и чувствуя, как ломаются костяшки. Но надо же, пульсирующая боль в руке не шла ни в какое сравнение с агонией, пылавшей в груди.

Он весь был словно открытая рана. Снаружи и внутри.

Выбрав направление, противоположное тому, в котором исчез ангел, он чуть позднее понял, что оказался у тяжелой стальной двери, ведущей на стоянку. Не имея понятия, что делает и куда идет, он толкнул ее так, что она чуть не слетела с петель, вышел на холодный воздух и повернул направо, направляясь вверх по склону, проходя мимо пустых пространств, разграниченных желтой краской.

Он прошел до самого конца, до самой дальней стены и, устроив задницу на холодном, жестком асфальте, прислонился плечами к влажной бетонной стене.

Он тяжело дышал и чувствовал себя так, будто находился в проклятых тропиках, виной чему был, видимо, остаточный эффект жаждущего периода Осени в его теле. И хотя Тор был в отключке под действием лекарств, она все равно подействовала на него: яйца болели, как если бы побывали в тисках, член по-прежнему стоял, суставы ломило, как будто он не смог расслабиться даже в морфиновом угаре.

Стиснув зубы, он сидел в одиночестве, уставившись прямо перед собой, в темноту.

Для него на данный момент это было единственное безопасное место.

И вероятно, так будет еще какое-то время.

 

***

 

Когда Лейла услышала крики, она высунула голову из спортзала, чтобы посмотреть, кто кричал, и тут же нырнула обратно. Тор и Лэсситер дрались, а в такое она бы ввязываться не хотела.

Ей хватало своих проблем.

Несмотря на жаждущий период Осени, она осталась внизу в клинике на ночь, помня, что недавно провела какое-то время наверху, в Святилище, так что не было никаких оснований беспокоиться о цикле. Но если честно, ей просто некуда было податься. Куин и Джон, без сомнения, общались с Королем и Праймэйлом в особняке, и вскоре ее призовут, чтобы сообщить о дальнейшей судьбе.

Столкнувшись с угрозой изгнания или – того хуже – смерти за пособничество предателю, она часами ходила кругами по медового цвета полу тренажерного зала, мимо трибун и скамеек, дверей в залы физподготовки и выходов в коридор. А потом мимо них по кругу снова и снова.

Тревога напоминала крутящееся веретено, его жесткие нити обматывали горло, спускаясь ниже по телу, доходя до самого желудка.

Мысли неуклонно возвращались к Кору и его помощнику. Они оба использовали ее, особенно последний. Кор ведь не хотел брать ее вену. Он сопротивлялся, и когда она проигнорировала его нежелание, в его глазах застыло глубокое сожаление, потому что он точно знал, в какое положение поставит ее. Другой солдат об этом не задумывался.

Да, в самом деле, она винила Кора – что бы ни пало сейчас на ее голову, это было его виной. Быть может, она перевоплотится в призрака и сможет преследовать его ночами... конечно, в том случае, если ее предадут смерти. А если нет, что она будет делать? Конечно же, ее лишат обязанностей и самого статуса Избранной. Куда она пойдет? У нее не было ничего своего, ничего, что не было бы дано ей по приказу Короля или Праймэйла.

Она продолжала ходить по кругу, снова и снова думая о пустоте своих дней и задаваясь вопросом, какой цели будет служить в будущем?

С противоположной стороны зала открылась дверь, и она остановилась.

Все четверо пришли за ней: Король, Праймэйл, Куин и Джон Мэтью.

Выпрямив спину, она пересекла зал прямо по центру, смело выдерживая их взгляд. Подойдя достаточно близко, она присела на пол и не стала ждать, когда ей разрешат говорить. Хорошие манеры интересовали ее сейчас меньше всего.

– Мой Господин. Я готова принять всю ответственность…

– Встань, Избранная. – Рука появилась перед ее глазами. – Встань и не бойся.

Когда она охнула и подняла глаза, улыбка короля была ласковой, и он не стал дожидаться ее ответа. Наклонившись, мужчина взял ее ладони в свои и помог подняться из молящей позы. И когда она взглянула на Праймэйла, его взгляд был до невозможного добр.

Она лишь покачала головой и обратилась к Рофу:

– Мой господин, я кормила врага…

– Ты знала об этом в то время?

– Нет, но…

– Ты была убеждена, что помогаешь раненому солдату?

– Да, но…

– Ты искала новой встречи с ним?

– Конечно же нет, но…

– Ты на самом деле рассказала Джону и Куину где он, когда вы покинули город прошлой ночью?

– Да, но…

– Тогда хватит этих «но». – Король снова улыбнулся и, несмотря на слепоту, нашел ладонью ее лицо и легонько потрепал по щеке. – У тебя большое сердце, и они это знали. Они воспользовались твоим доверием, использовали тебя.

Фьюри кивнул.

– Я должен был сказать тебе, кого ты кормила тогда, в первый раз, но война штука грязная, я не хотел, чтобы ты запачкалась. Мне и в голову не могло прийти, что Тро будет искать тебя, но удивляться нечему. Шайка Ублюдков крайне беспринципна.

Она спешно приложила свободную руку ко рту, сдерживая рыдание.

– Мне очень жаль, клянусь вам обоим, я понятия не имела…

Фьюри подошел и привлек ее к себе.

– Все в порядке. Все в порядке... Я не хочу, чтобы ты снова думала об этом.

Она склонила голову на его широкую грудь, но знала, что это невозможно. Осознанно или нет, она предала свою единственную семью, и от этого нельзя просто отмахнуться, даже если ее глупость была прощена. И эти последние напряженные часы, когда ее судьба висела на волоске, и одиночество показалось во всей своей полноте, и это тоже не сбросишь со счетов.

– Единственное, о чем я тебя попрошу, – произнес Роф. – Если он свяжется с тобой снова, да и любой из них – сразу сообщи об этом нам.

Она отстранилась и протянулась к руке Короля. Роф, как будто знал, чего она хочет, и с готовностью подал ей свою ладонь, большой черный бриллиант сверкнул на пальце.

Склонив голову и прижав губы к символу королевской власти, она произнесла на Древнем языке:

– Я клянусь всем, что у меня есть, и всем, чем сама являюсь.

Она заключила с Королем это соглашение в присутствии Праймэйла и еще двух свидетелей, а перед ее глазами в этот момент стоял образ Кора. Она помнила каждую черточку его лица и изгиб воинского тела…

И вдруг, из ниоткуда, ее тело пронзило тепло.

Но это не имело значения. Ее тело могло вести себя как предатель, но не сердце и душа.

Выпрямившись, она посмотрела на Короля.

– Позвольте мне помочь вам найти его, – услышала она свой голос. – Моя кровь в его жилах. Я могу…

Куин прервал ее.

– Ни в коем случае. Ни в коем чертовом случае…

Она проигнорировала его слова.

– Позвольте мне доказать свою верность.

Роф покачал головой.

– Ты не обязана. Ты достойная женщина, и мы не станем подвергать твою жизнь опасности.

– Согласен, – сказал Праймэйл. – Мы разберемся с ними сами. Ты не должна из-за них волноваться, а теперь я хочу, чтобы ты о себе позаботилась. Ты выглядишь очень усталой, и наверняка голодна… тебе надо поесть и отдохнуть.

Роф кивнул.

– Я сожалею, что мы так долго не приходили к тебе. Мы с Бэт были на Манхэттене, немного развлеклись, и вернулись лишь с наступлением темноты.

Лейла кивнула и согласилась со всем, что было сказано, но только потому, что внезапно почувствовала ужасную усталость, она еле держалась на ногах. К счастью, Король и Праймэйл скоро ушли, а затем Куин с Джоном отвели ее обратно в особняк, на кухню, усадили за стол и распахнули дверь холодильника и кладовой.

Было так мило с их стороны ухаживать за ней, особенно учитывая, что они понятия не имели даже о том, как сварить яйцо. Но от одной только мысли о еде живот скрутило, и ее начинало подташнивать.

– Нет, пожалуйста, – попросила она, отмахнувшись от остатков Первой Трапезы. – О, Дева Дражайшая... не надо.

Когда они поставили перед собой тарелки с индейкой, картофельным пюре и салатом из брокколи, она постаралась не смотреть на еду и не вдыхать ее запах.

– В чем дело? – спросил Куин и скользнул на стул рядом с ней.

– Я не знаю. – Она должна была чувствовать облегчение от того, что Роф и Фьюри так снисходительно отнеслись к ее преступлению. Вместо этого, ей стало еще тревожней, чем когда-либо. – Я чувствую себя некомфортно... Я хочу помочь. Я хочу загладить свою вину. Я…

Джон, стоя у микроволновки, начал что-то показывать жестами – но что бы то не было, Куин покачал головой и не стал переводить.

– Что он говорит? – потребовала она. Не получив никакого ответа, она положила руку на плечо мужчины. – Что он говорит, Куин?

– Ничего. Ни черта Джон не говорит.

Его друг тоже не оценил этого игнора, но не стал спорить, а просто приготовил еще одну тарелку с едой, без сомнения, для Хекс.

После того, как Джон извинился и их, чтобы покормить свою шеллан, тишину на кухне нарушал лишь стук серебряных приборов о тарелку Куина.

Она буквально готова была выпрыгнуть из собственной кожи, и чтобы не закричать, начала ходить по кухне кругами.

– Тебе на самом деле надо отдохнуть, – тихо сказал Куин.

– Вряд ли я смогу успокоиться.

– Поешь.

– О, Дева Милосердная, нет. У меня в желудке творится непонятно что. И здесь так жарко.

Куин нахмурился.

– Да не сказал бы.

Лейла просто продолжала ходить кругами все быстрее и быстрее, или ей так казалось потому, что она пыталась сбежать от образов в собственной голове: Кор смотрит на нее. Кор берет ее вену. Большое тело Кора... массивное тело воина, лежит перед ней, он возбужден от вкуса ее крови…

– О чем ты думаешь, черт возьми? – мрачно спросил Куин.

Она на мгновенье остановилась.

– Ни о чем. Ни о чем вообще.

Куин заерзал на стуле, а потом резко отодвинул от себя тарелку с едой.

– Мне надо уйти, – сказала она.

– Да без проблем. По ходу, я тоже на взводе.

Когда он встал из-за стола с посудой, ее взгляд опустился вниз по его телу и глаза расширились. Он был... возбужден.

Как и она.

Остаточное влияние жаждущего периода Осени, это ясно…

Ее обожгла волна жара, так внезапно, что она едва успела ухватиться за гранитную столешницу, чтобы удержаться на ногах, и не смогла ответить даже когда услышала, как Куин словно откуда-то издалека прокричал ее имя.

Жажда охватила ее тело, сжимая чрево, заставляя изогнуться под силой гормонального напора.

– Ох... Дева Дражайшая, – Лейла почувствовала, как ее лоно раскрылось, и это не имело никакого отношения ни к Кору, ни к Куину, ни к какой-то другой силе.

Возбуждение поднималось изнутри ее собственного тела.

Ее жажда...

Не достаточно. Посещения Святилища было недостаточно, чтобы ее не застала врасплох жажда Осе…

Следующая волна почти заставила ее упасть на колени, но Куин был рядом, чтобы поймать ее прежде, чем она рухнула на твердую плитку. Когда он подхватил ее на руки, Лейла осознала, что у нее осталось немного времени, чтобы мыслить рационально. она поняла, что решение, которое внезапно пришло ей в голову, было совершенно неправильным, но бороться с ним было невозможно.

– Услужи мне, – сказала она, отсекая все то, что он собирался ей сказать. – Я знаю, ты не любишь меня, и знаю, что мы никогда не будем вместе, но услужи мне так, чтобы у меня было хоть что-то, что принадлежит мне. И у тебя тоже будет что-то, принадлежащее тебе.

Кровь отлила от его лица, а разноцветные глаза широко распахнулись, но она продолжила говорить, быстро и сбивчиво:

– У нас обоих нет настоящей семьи. Мы оба одиноки. Услужи мне... услужи, и все изменится. Услужи мне, чтобы у нас обоих появилось будущее, которое хотя бы частично будет принадлежать только нам... Услужи мне, Куин... умоляю... Услужи мне...

 

Глава 62

 

Куину казалось, что он попал в параллельную вселенную. Потому что в ином случае у Лейлы не должен был начаться жаждущий период... и, тем более, она не могла просить его помочь ей пережить это время.

Ни за что.

Это было просто зеркальное отражение реального мира – мира, в котором биологически чистый индивид воссоединялся с другим таким же чистым и они вместе создавали биологически чистое, и посему улучшенное молодое поколение.

– Услужи мне и подари нам то, что будет принадлежать только нам… – гормоны в ней перескочили на новый, более высокий уровень, заставляя голос прерваться. Но вскоре он вернулся, но слова были все те же. – Услужи мне...

Он начал задыхаться, и было неясно, в сексе ли дело, в его крови или головокружении, словно он повис над обрывом.

Конечно же, ответ будет отрицательным. Нет, совершенно точно нет, ни в коем случае, никаких детей, никогда и ни за что, и конечно, не от женщины, которую он не любит, и тем более не от девственной Избранной.

Нет.

Нет...

Черт, нет, вот дерьмо, нет же, Господи, нет, черт побери, только не это...

– Куин... – простонала она. – Ты – моя единственная надежда, а я твоя...

Ну, на самом деле, все не так, по крайней мере, первая часть ее мольбы. Любой другой мужчина в этом доме или на этой планете может о ней позаботиться. И, конечно, сразу после, этому мужчине придется объясняться с Праймэйлом.

А вот подобной беседы Куин предпочел бы избежать.

Только вот... Лейла была права насчет второй части. В бреду, в отчаянии, она озвучила то, о чем он думал уже несколько месяцев. Как и у нее, у него не было ничего, что действительно принадлежало бы ему, никакой перспективы настоящей любви, не было причин встречать закат, не считая участия в войне. Что это была за жизнь?

Ох, да ладно, сказал он сам себе, тогда иди и купи себе собаку. Ложиться в постель с этой Избранной не выход из подобной ситуации.

– Куин... пожалуйста...

– Послушай, давай я отнесу тебя к Доку Джейн. Она позаботится о тебе должным образом…

Лейла затрясла головой.

– Нет. Мне нужен ты.

Из ниоткуда у него вдруг возникла мысль о том, что дети – это будущее своих родителей. Если любить их и заботится о них, они никогда тебя не бросят, – и никто не отнимет их у тебя, если ты как следует побеспокоишься об их безопасности.

Черт, если Лейла забеременеет, то даже Праймэйл не сможет ничего сделать, потому что Куин станет... отцом. Что, по вампирским меркам, считалось огромным козырем в глазах Короля, и Роф не станет вмешиваться в столь личные дела.

С другой стороны, если она не забеременеет, скорее всего они просто отобьют его драгоценные яйца за то, что он позарился на священную женщину…

Минуточку. Он на самом деле рассматривал такую возможность?

– Куин...

Он бы полюбил ребенка, подумал Куин. Любил бы его без памяти, больше всего на свете. Любил бы так, как не любил никого – даже Блэя.

На мгновенье закрыв глаза, он вернулся в прошлое, в тот момент, когда умер и отправился в Забвенье. И подумал, что увиденный им образ, та маленькая девочка...

О, Боже...

– Лейла, – сказал он хрипло, поднимая ее на ноги. – Лейла, посмотри на меня. Посмотри на меня.

Он встряхнул ее, и казалось, она пришла в себя, сфокусировала взгляд на его лице и впившись ногтями в его плечи.

– Да...

– Ты уверена? Ты готова пойти на это – ты должна быть уверена…

В какой-то краткий момент, что-то совершенно ясное и древнее проявилось сквозь ее искаженные мукой прекрасные черты.

– Да, я уверена. Давай сделаем то, что должны. Ради будущего.

Он внимательно вглядывался в ее лицо, просто чтобы убедиться. Фьюри будет зол как черт, но все-таки даже Избранные имели право выбора, и Лейла выбрала его, прямо здесь, прямо сейчас: все, что он видел на ее лице – это непоколебимую уверенность, поэтому Куин кивнул, снова взял ее на руки и вышел из кухни.

И, поднимаясь по главной лестнице, он думал лишь о том, что ждет их обоих в ближайшие несколько часов, о том, что оба, мать и ребенок переживут все: беременность, роды, и критические часы после.

Он и Лейла приведут в этот мир свою дочь.

Светловолосую девочку с глазами как у него, цвет которых сначала будет как у Избранной, но постепенно станет зелено-голубым, как у отца.

У него будет своя семья.

Его собственное будущее.

Наконец.

 

***

 

Выходя из душа, Хекс уже знала, что Джон вернулся, потому что уловила его запах, а также аромат чего-то чертовски вкусного. Снова надев скобы, которые сняла перед тем, как привести себя в порядок, она, завернувшись в полотенце, вернулась в спальню.

– О, Боже, индейка, – выдохнула она, когда Джон поставил для нее поднос.

Джон взглянул на нее, и его взгляд задержался на ее теле, будто он хотел ее съесть, он лишь улыбнулся и вернулся к пище, которую принес им обоим.

– Очень вовремя, – тихо сказала она, присев на кровать. – Я умираю с голоду.

Разложив все как положено, начиная с завернутых в салфетки серебряных приборов и заканчивая бокалами и укрытыми тарелками, он принес поднос и поставил ей на колени. Затем отошел в другой конец комнаты, чтобы заняться собственной едой, сидя на кушетке.

А разве он не хочет покормить ее с рук, думала она, пока они ели в тишине. Мужчины-вампиры любили это делать... но у нее никогда не хватало для этого терпения. Еда была лишь источником энергии для организма, а не способом поиграть в День Влюбленных.

Тем более, что они оба могли доминировать, не так ли. И что-то произошло: его эмоциональная сетка была противоречива, до такой степени, что эмоции практически застыли.

– Я пойду, – грустно произнесла она. – После того, как проверю маму. Я пойду…

«Тебе не обязательно уходить», – показал он жестами. – «Я не хочу этого».

– Ты уверен? – Когда он кивнул, у нее все равно остались сомнения, в таком уж состоянии были его эмоции.

Да и что говорить, пара часов горячего секса не сократят ту пропасть, что образовалась между ними в последнее время…

Внезапно, он глубоко вздохнул и перестал играть с тем, что было на тарелке.

«Послушай, мне нужно тебе кое-что сказать».

Она положила вилку и подумала о том, насколько больно будет услышать то, что он скажет.

– Окей.

«Лейла кормила Кора».

– Что за х… извини, я правильно тебя расслышала? – Когда он кивнул, Хекс подумала что знала, что в театральном районе произошла какая-то драма, но ей и в голову не приходило, что все так серьезно.

«Она не знала, кого она кормит. Тро обманул ее… призвал и привел к Кору».

– Господи... – Требовалась ли Королю еще одна причина для того, чтобы убить подонка?

Вот в чем дело. Она хочет помочь найти его – с ее кровью в его венах... она сможет это сделать. Она знала, где он был вчера вечером – чувствовала его ясно как день. Она могла бы реально помочь им.

Хекс забыла о еде, адреналин закипел в ее венах.

– О, Боже, если бы она была в пределах моей досягаемости... Как давно она кормила его?

«Осенью».

– Черт. Время уходит. – Хекс сорвалась с места, кинулась к кожаным штанам и подобрала их с пола. Черт возьми, они были разорваны пополам.

«В шкафу есть еще одни».

– О, спасибо. – Она подошла и постаралась не впасть в депрессию, когда увидела их одежду висевшую бок о бок. Боже... – А, ты знаешь, где она сейчас?

«Внизу на кухне с Куином».

Эмоциональная сетка Джона дрогнула, Хекс замерла в процессе натягивания брюк. Сузив глаза, она взглянула на него через плечо и спросила:

– Ты что-то не договариваешь?

«Роф и Фьюри не хотят вовлекать ее в это. Она предложила свою помощь, но они отказались. Если ты собираешься использовать ее, они не должны узнать об этом ни при каких обстоятельствах – это все что я могу тебе сказать».

Хекс моргнула, воздух в ее легких застыл.

«Никто не должен об этом знать, Хекс. Даже Куин. И, само собой разумеется, ты должна гарантировать ее безопасность».

Когда Джон мрачно встретил ее взгляд, ей было все равно. Она уже ничего не слышала.

Судя по сказанному только что, он выбрал для поиска ее, а не Короля и Праймэйла своей расы. Более того, он дал ей ключ для проникновения в банду Ублюдков – и указал ей путь в логово зверя.

Вот что называется «меньше слов и больше дела».

Позабыв о кожаных штанах, Хекс подошла к Джону и взяла в руки его лицо.

– Почему ты рассказываешь мне все это?

«Потому что это приведет тебя к твоей цели».

Она убрала пряди волос с его прекрасного, напряженного лица.

– Продолжишь в том же духе...

«И что?».

–... и я стану твоей должницей.

«Я могу выбирать, каким образом ты вернешь мне долг?»

– Да. Можешь.

«Тогда я хочу, чтобы ты вернулась ко мне. Или позволь мне переехать к тебе. Я хочу, чтобы мы снова были вместе».

С трудом моргнув, она наклонилась и поцеловала его, медленно и глубоко. Слова ни хрена не значили. И он был прав. Но этот мужчина, который весной сам был как кирпичная стена и чинил препятствия, теперь расчищал для нее путь.

– Спасибо, – прошептала она ему в губы, вложив все, что чувствовала в это простое слово.

Джон улыбнулся ей.

«Я тоже тебя люблю».

Она снова поцеловала его, затем отступила назад, надела штаны и схватила майку. Надев ее через голову, она…

Сначала Хекс решила, что по телу побежали горячие волны потому, что она стояла прямо под кондиционером в потолке. Но когда она отошла в сторону, тепло последовало за ней, и она посмотрела вниз, на свое тело.

Переместив взгляд на Джона, она заметила, как тот напрягся и посмотрел вниз на свои бедра.

– Черт, – прошептала она. – У кого, черт возьми, опять жажда?

Джон взглянул на дисплей телефона и пожал плечами.

– Мне, вероятно, лучше убраться отсюда. – Симпаты, как правило, могли контролировать свою фертильность усилием воли, и ей тоже всегда удавалось это делать. Но будучи полукровкой, она не хотела рисковать, принимая в расчет подобное соседство за соседней дверью. – Ты уверен, что у моей матери все завершилось, когда спускался вниз чтобы проведать Лейлу… Черт, готова спорить на что угодно, это она. Это Избранная…