Данный перевод выполнен специально для сайта www.jrward.ru. 25 страница

Жаль терять гада.

Потерев глаза, Тро наконец понял, который час: пять тридцать восемь. Солнце, скорее всего, только зашло за горизонт, сумрак, несомненно, задержался в небе на востоке. Будет лучше подождать, когда станет действительно темно, но он не мог терять времени… особенно если не был уверен, что делает.

Поднявшись с койки, он встал в свой полный рост, подошел к Зайферу и дернул за груду одеял, под которыми тот лежал.

– Уйди, – пробурчал солдат. – У меня есть еще тридцать минут…

– Тебе нужно вывести остальных отсюда, – прошептал Тро.

– Да что ты.

– И не вмешиваться.

– Да ну.

– Я попытаюсь найти женщину, чтобы она накормила Кора.

Это привлекло внимание солдата: Зайфер поднял голову… и повернулся.

– На самом деле?

Тро опустился к основанию кучи, чтобы они могли посмотреть друг другу в глаза.

– Убедись, что он останется здесь, и приготовься привезти его, куда скажу.

– Тро, что ты задумал?

Ничего не ответив, он развернулся и начал надевать на себя кожаные шмотки, руки дрожали от волнения за нестабильное состояние Кора… и того факта, что если его молитва будет услышана, он снова окажется рядом с той женщиной.

Опустив взгляд на одежду для сражений, он колебался… Дражайшая Дева-Летописеца, как жаль, что ему не во что одеться помимо кожи. Красивый шерстяной костюм с широким галстуком. Хорошие ботинки на шнурках. Нижнее белье.

– Куда ты собрался? – резко спросил Зайфер.

– Не имеет значения. Важно лишь то, что я найду.

– Скажи, что ты берешь с собой оружие.

Тро вновь остановился. Если по какой-то причине у этого будут неприятные последствия, оно вполне может ему понадобиться. Но он не хотел пугать ее… при условии, что действительно сможет каким-то образом связаться с ней и призвать к себе. Она была такой хрупкой женщиной…

То, что можно спрятать, решил он. Пистолет или два. Несколько ножей. Ничего, что она сможет увидеть.

– Хорошо, – прошептал Зайфер, начав проверять оружие.

Спустя всего пару минут, Тро поднялся из подвала, распахнул наружную дверь в кухне…

Зашипев и вскинув руки, ему пришлось прыгнуть обратно в темный дом. Слезящиеся глаза покалывало, он, выругавшись, направился к раковине, включил холодную воду и плеснул ее себе на лицо.

Казалось, прошла вечность, прежде чем экран телефона сообщил, что можно безопасно попытаться выйти, и в этот раз он открыл дверь с меньшей бравадой.

О, облегчение ночи.

Выпрыгнув за пределы дома, он приземлился на твердой земле и наполнил легкие холодным, влажным осенним воздухом. Закрыв все еще болевшие глаза, он ушел в себя и перенесся от дома, отправляя свои молекулы на север и восток, и обретая форму на поляне, в центре которой стоял высокий клен, чья листва уже была тронута пламенем осени.

Стоя перед большим пикапом и скрываясь под красно-золотой листвой, Тро осмотрел окружение, обострив свои чувства. Эта сельская местность находилась очень далеко от поля боя в центре города, и совсем не близко к особняку Братства или аванпосту Общества Лессенинг… по крайней мере тому, о котором он знал.

Но чтобы убедиться в правильности своей оценки, он ждал, так же неподвижно, как и большое дерево позади него, но даже близко не столь спокойно… Тро был готов иметь дело с кем и чем угодно.

Однако никто и ничто не потревожило его.

Примерно через тридцать минут он опустился на землю, скрестил ноги, соединил руки и сосредоточился.

Тро прекрасно осознавал опасность, которую таила в себе избранная им дорожка. Но в некоторых битвах приходится изобретать собственное оружие, даже если есть риск, что оно взорвется у тебя под носом: несмотря на смертельную опасность, имея дело с Братством, можно было с уверенностью рассчитывать на одно – старомодную защиту их женщин.

Полученные удары в челюсть тому подтверждение.

Он положился на то, что если получится связаться с Избранной, она не будет знать о нем правду.

Также он заставил себя оттеснить вину, которую чувствовал из-за того, в какое положение ее ставит.

Прежде чем закрыть глаза, он снова осмотрелся. У края поляны, около леса, стояли олени, их изящные копыта ворошили упавшие листья, головы качались, пока они бродили в природе. Справа ухнула сова, звук пронесся по легкому холодному бризу к его настороженным ушам. Далеко впереди, на дороге, которую он не видел, показались фары проезжающей машины, скорее всего, фермерского грузовика.

Никаких лессеров.

Никаких Братьев.

Никого, кроме него.

Опустив веки, он представил Избранную и вновь пережил те минуты, когда ее кровь струилась в него, оживляя его, уводя с края, на котором балансировала его жизнь. Он видел девушку с абсолютной ясностью и сосредоточился на ее вкусе и запахе, самой ее сущности.

И затем он молился, молился как никогда раньше, даже когда жил цивилизованно. Он молился так сильно, что брови напряглись, сердце колотилось, и он не мог дышать. Он молился с отчаянием, и какая-то часть него гадала, делает он это для того, чтобы спасти Кора… или же чтобы просто вновь увидеть ее.

Он молился, пока не потерял нить слов, пока не осталось лишь чувство в груди, огромная нужда, которая, он мог лишь надеяться, была достаточно сильным сигналом для нее, чтобы она ответила, если действительно получит его.

Тро продолжал так долго, как только мог, он замерз до онемения и настолько устал, что его голова была склонена не в благоговении, а от изнеможения.

Он продолжал, пока непрерывная тишина вокруг не нарушила его поиски… и не сказала, что ему придется признать поражение.

Когда он, наконец, вновь открыл глаза, лунный свет озарил небесный свод, под которым он пребывал, противоположность солнца прибыла на ночную смену, чтобы присмотреть за землей…

Его крик раздался громким эхом, когда Тро вскочил на ноги.

Не луна была источником света.

Его Избранная стояла перед ним, ее мантия была такого ярко-белого цвета, что, казалось, отбрасывала собственный свет.

Она протянула руки, словно чтобы успокоить его:

– Прошу прощения, что испугала вас.

– Нет! Нет, нет, все в порядке… я… вы здесь.

– Разве не вы призывали меня? – Казалось, она смутилась. – Я не знала, что звало меня. У меня… просто возникла потребность прийти сюда. А здесь вы.

– Я не знал, получится ли.

– Что ж, получилось, – сказала она, улыбнувшись ему.

О, славная Дева-Летописеца, живущая на небесах, Избранная была прекрасна, ее волосы собраны высоко на голове, тело столь стройное и изящное, ее запах… амброзия.

Она нахмурилась и посмотрела на себя:

– Я неподходяще одета?

– Простите?

– Вы смотрите так пристально.

– О, да, точно… Прошу прощения. Я забыл о манерах… потому что вы слишком прекрасны для моих глаз.

Это заставило ее слегка отпрянуть. Будто она не привыкла к комплиментам… или, может, он оскорбил ее.

– Прости, – сказал он… прежде чем выругаться. Его словарному запасу необходимо выйти за рамки извинений. Причем быстро. И лучше ему перестать вести себя как школьник в ее присутствии. – Я не хотел проявить неуважение.

Теперь она снова улыбнулась, демонстрируя ошеломляющее проявление счастья.

– Я верю вам, солдат. Полагаю, я просто удивлена.

Тому, что он считал ее привлекательной? Боже правый…

Вспоминая свое прошлое в качестве благородного члена Глимеры, Тро низко поклонился:

– Вы оказываете мне честь своим присутствием, Избранная.

– Что привело вас сюда?

– Я хотел… ну, я не хотел рисковать и причинить вам вред, уговаривая оказать огромную услугу.

– Услугу? Правда?

Тро не ответил. Она была так простодушна и настолько рада приглашению, что чувство вины вернулось, усилившись в десять раз. Но она – единственный спаситель, что был у Кора, а это война…

Борясь со своей совестью, он понял, что сможет отблагодарить ее, принеся клятву в обмен на дар, если она решит преподнести его.

– Я хотел бы спросить… – Он прокашлялся. – Мой товарищ смертельно ранен. Он умрет, если мы не…

– Я должна отправиться к нему. Сейчас. Покажите мне, где он, и я помогу ему.

Тро закрыл глаза и не мог сделать ни единого вдоха. На самом деле, он даже почувствовал, как наворачиваются слезы.

– Вы ангел, – произнес он сиплым голосом. – Вы небесное создание в вашем сострадании и доброте.

– Не трать красивые слова. Где ваш собрат воин?

Тро взял телефон и написал Зайферу. Ответ пришел незамедлительно… и время прибытия было нелепо малым. Если только солдат уже не поместил Кора в транспорт и не приготовился надавить на газ.

Такой достойный мужчина.

Убрав мобильный обратно в карман, он вновь посмотрел на Избранную.

– Он вот-вот прибудет. Его нужно перевозить, поскольку он в плохом состоянии.

– И затем мы отвезем его в тренировочный центр?

Нет. Едва ли. Ни за что.

– Вашей крови будет для него достаточно. От недостаточного кормления он ослаб сильнее, чем из-за ранения.

– Тогда мы будем ждать здесь?

– Да. Подождем здесь. – Наступила долгая пауза, и она начала нервничать, будто ей было некомфортно. – Простите меня, Избранная, если продолжаю пялиться.

– О, нет нужды извиняться. Мне просто неловко, потому что я редко привлекаю чье-то сосредоточенное внимание.

Теперь отпрянул он. С другой стороны, Братство, несомненно, обращалось с любым мужчиной в ее присутствии так же, как с ним.

– Что ж, позвольте мне продолжить, – нежно прошептал он. – Потому что кроме вас я больше ничего не вижу.

 

Глава 48

 

Тем же вечером, около шести часов, Куин вышел из-за потайной двери под центральной лестницей. Голова не до конца прояснилась, и он, скорее, шаркал ногами, чем шел, все тело болело. Но ведь он стоял прямо, мог двигаться и был жив.

Могло быть и хуже.

К тому же, у него была цель. Когда док Джейн пришла, чтобы проверить его, она сказала, что Роф созвал собрание Братства. Конечно, она также сообщила, что у него выходной, и он должен оставаться в койке, в клинике… будто он пропустит послематчевое подведение итогов о том, что произошло у Эссейла. Да ни за что.

Конечно, она изо всех сил пыталась отговорить его, но в итоге позвонила королю и сказала ожидать еще одного.

Обойдя резной конец перил, он услышал, как на втором этаже говорят Братья, их громкие и низкие голоса перекрикивали друг друга. Ясно, что Роф еще не призвал всех к порядку… а значит, было время, чтобы захватить какой-нибудь выпивки, прежде чем подняться наверх.

Потому что, да, именно это нужно, когда ты и так еле стоишь на ногах.

После тщательных расчетов Куин решил, что до библиотеки ближе, чем до бильярдной. Прохромав до дубовых дверей, он замер, как только оказался в проходе.

– Гребаный ад…

На полу громоздились, по меньшей мере, пятьдесят книг Древнего Права, и это лишь малая часть. Под окном с витражным стеклом, на столе на козлах[92] раскрытыми лежали тома в кожаном переплете, страницы которых напоминали застреленных на поле боя солдат.

Два компьютера. Ноутбук. Блокноты с линованными листами.

Услышав наверху скрип, он поднял глаза. На тиковой лестнице на колесиках стоял Сэкстон, тянувшийся к книге на верхней полке у молдингов.

– Добрый вечер, кузен, – сказал парень со своего возвышенного места.

Только с этим мужчиной ему не хватало встретиться.

– Что ты делаешь со всем этим?

– Похоже, тебе уже гораздо лучше. – Лестница скрипнула снова, когда мужчина спустился с призом в руках. – Все без исключения волновались.

– Да со мной все в порядке. – Куин подошел к бутылкам с алкоголем, стоявшим в ряд на французском ящике с мраморным верхом. – Так над чем ты работаешь?

«Не думай о них с Блэем. Не думай о них с Блэем. Не думай о них…»

– Не знал, что ты пьешь херес.

– А? – Куин взглянул на то, что налил себе. Черт. Занимаясь самовнушением, он взял не ту бутылку. – О, знаешь… мне он нравится.

Чтобы это доказать, он осушил бокал… и чуть не подавился от сладости, растекшейся в горле.

Куин налил себе еще, только чтобы не выглядеть идиотом, который не знает, чем наполняет собственный бокал.

Итак, полнейшая мерзость. Второй оказался даже хуже первого.

Краем глаза он видел, как Сэкстон сел за стол. Латунная лампа перед ним бросала идеальный свет на его лицо. Дерьмооо, он походил на парня из рекламы Ральфа Лорена, в своем темно-желтом твидовом жакете, со сложенным треугольником нагрудным платком, в рубашке с жилетом ему было чертовски комфортно.

А Куин в это время босиком щеголял в больничной пижаме. И пил херес.

– Так что за большой проект? – снова спросил он.

Сэкстон взглянул на него со странным огоньком в глазах:

– Изменение правил игры, как ты бы выразился.

– Аааа, суперсекретное задание короля.

– Именно.

– Что ж, удачи. Похоже, дел у тебя выше крыши.

– На это уйдет месяц, может больше.

– Чем ты занят, переписываешь чертов свод законов?

– Лишь его часть.

– Приятель, смотрю на тебя, и начинаю любить свое дело. Пусть уж лучше меня подстрелят, чем я займусь бумажной работой. – Он налил себе третий бокал гребаного хереса и попытался выглядеть не слишком похожим на зомби, направляясь к двери. – Веселись.

– И ты со своими стараниями, дорогой кузен. Я тоже буду наверху, но мне нужно очень многое закончить, а времени нет совершенно.

– Ты разберешься.

– Так и есть. Разберусь.

Кивнув и выйдя на лестницу, Куин подумал… Что ж, по крайней мере, разговор был не так уж и плох. Он не вообразил ничего непристойного. Не развлекал себя, представляя, как избивает ублюдка, пока тот не зальет кровью свои элегантные тряпки.

Прогресс. Ура.

Наверху, на втором этаже, двойные двери кабинета были открыты настежь, и Куин замер, увидев, сколько собралось народу. Черт подери… все были здесь. То есть, не только Братья и воины, но и их шеллан… и персонал?

В комнате было сорок человек, все жались друг к другу вокруг модной мебели, будто сардины.

С другой стороны, в этом мог быть смысл. После того треклятого снайперского выстрела король вернулся за стол, на свой трон, практически восстав из мертвых. Вроде как оправданное торжество, подумал он.

Прежде чем войти в толпу, Куин решил сделать еще глоток хереса, но один лишь запах этого пойла отбил всякое желание. Наклонившись в сторону, он выплеснул напиток в цветочный горшок оставив бокал на столе в коридоре и…

Увидев его в дверях, все тут же заткнулись. Словно от комнаты был пульт, и кто-то выключил звук.

Куин замер. Посмотрел на себя, проверяя, не демонстрирует ли ничего непристойного. Оглянулся на случай, если по лестнице поднимается кто-то важный.

Затем осмотрел комнату, гадая, что же упускает…

В долгом, усыпляющем отсутствии звуков и движения, Роф оперся на руку своей королевы и, ворча, встал на ноги. Ему на шею наложили повязку, сам он выглядел немного бледным, но был жив… и выражение его лица было столь напряженным, что Куину казалось, будто его физически окружили со всех сторон.

А затем король приложил руку, на пальце которой было черное кольцо расы с бриллиантом, к груди, прямо посередине – над сердцем… и медленно, осторожно, с помощью своей шеллан, поклонился.

Поклонился Куину.

От головы Куина отлила вся кровь, и он никак не мог понять, что творит самый важный вампир на планете, и тут кто-то начал медленно хлопать.

Хлоп! Хлоп! Хлоп!

К нему присоединились другие, пока все собравшиеся, начиная от Фьюри и Кормии и заканчивая Зи с Бэллой и малышкой Наллой, Фритцем и его подчиненными… Вишесом, Пэйн и их супругами, Бутчем и Мариссой, Ривом и Эленой… не стали аплодировать ему со слезами на глазах.

Куин обернул вокруг себя руки, обводя взглядом разноцветных глаз всех присутствующих.

Пока не взглянул на Блэйлока.

Рыжеволосый стоял справа, хлопая, как и остальные, а его голубые глаза светились эмоциями.

С другой стороны, он бы точно знал, что нечто подобное значит для испорченного ребенка с врожденным дефектом, ребенка, ненужного своей семье, которая не хотела испытывать стыд или общественное презрение.

Он бы знал, как тяжело принять благодарность.

Он бы знал, как Куину хотелось сбежать от внимания… даже если он был безгранично тронут оказываемой ему честью, которую не заслужил.

В окружении всего, чего он не мог выдержать, Куин просто посмотрел на своего старого дорогого друга.

Как и всегда, Блэй был его якорем, за который Куин мог зацепиться и удержаться.

 

***

 

Проехав сквозь мис на своем байке, Хекс до сих пор не могла поверить, что едет в особняк, повинуясь королевскому распоряжению: «приглашение» исходило от самого Рофа… и каким бы иконоборцем она ни была, игнорировать прямой приказ короля она не собиралась.

Боже, ее начинало подташнивать.

Получив голосовое сообщение, она подумала, что Джон умер, убит в бою. Но ответ на смс, которое она, молясь, послала ему, пришел незамедлительно. Короткий и милый. Просто «придешь с наступлением ночи?».

Это все, что она получила, даже написав «да», ожидая от него чего-то еще.

Поэтому неудивительно, что ее подташнивало, поскольку этим самым Джон, скорее всего, официально положил конец их отношениям. Вампирский эквивалент развода встречался редко, но Древнее Право предусматривало возможность законного расторжения брака. И естественно, для людей одного социального положения с Джоном… а именно – кровный сын Брата – король был единственным, кто мог дать разрешение разойтись.

Должно быть, это конец.

Черт, ее действительно вот-вот вырвет.

Развернувшись у входа в особняк, она не стала парковать «Дукати» в конце ряда аккуратно выстроенных сильных машин, внедорожников и микроавтобусов. Нет… она оставила байк прямо у подножия лестницы. Если это расторжение брака самим королем, она поможет Джону положить конец их несчастью, а затем…

Что ж, она позвонит Трэзу и скажет, что не может выйти на работу. Потом запрется в своей хижине и будет плакать, как девчонка. Неделю или две…

Так глупо. Все между ними было чертовски глупо. Но она не могла изменить Джона, а он – ее, что же еще им оставалось? Уже несколько месяцев между ними лишь дистанция и неловкая тишина. Ничего не менялось, черная дыра становилась все глубже и мрачнее…

Поднявшись по ступенькам, ведущим к входной двери, она тяжело дышала, будучи разбитой, как если бы ее кости стали хрупкими и разваливались под весом мышц. Но она не остановилась, потому что именно так поступали воины. Они закрывали глаза на боль и добивались своей цели… и сегодня ночью они с Джоном чертовски точно что-нибудь уничтожат, что-то безгранично ценное и редкое, и ей было стыдно, что у них не получилось найти способ сберечь это в холодном жестоком мире.

В вестибюле Хекс не сразу подошла к объективу камеры. Она никогда не принадлежала тому типу женщин, что прихорашиваются перед встречами, но, тем не менее, Хекс поняла, что проводит пальцами под глазами и приглаживает ладонью свои короткие волосы. Быстро выпрямив косуху…и спину… она приказала себе запастись терпением.

Она переживала вещи гораздо хуже этого.

Благодаря одной лишь гордости она сможет обрести самоконтроль на ближайшие десять или пятнадцать минут.

Впереди целая жизнь, чтобы терять самообладание вдали от посторонних глаз.

Выругавшись, Хекс нажала на кнопку вызова и отошла, заставляя себя посмотреть в камеру. Ожидая ответа, она вновь распрямила косуху. Топнула ботинками. Перепроверила, что ее пистолеты в кобуре.

Поиграла с волосами.

Ладно, что за черт.

Наклонившись в сторону, она снова нажала на кнопку. У додженов высокие стандарты. Звонишь в звонок, и ответ приходит через пару секунд.

На третьей попытке она задумалась, сколько еще раз ей придется просить…

Внутренняя дверь вестибюля распахнулась, а Фритц выглядел подавленным:

– Миледи! Мне так жаль…

Громкая какофония заглушила то, что дворецкий сказал после, и Хекс нахмурилась, посмотрев за старика. Над седой головой доджена, наверху центральной лестницы кружилась и расходилась огромная толпа, словно только что закончилась вечеринка.

Может, кто-то только что объявил, что связывает себя узами брака.

Ну, удачи вам, подумала Хекс.

– Большое объявление? – спросила она, войдя в фойе и приготовившись к чьим-то счастливым новостям.

– Скорее, признание. – Дворецкий всем своим весом, каким бы тот ни был, навалился на дверь, чтобы закрыть ее. – Я позволю другим известить вас.

Вечно почтительный дворецкий… сдержанный до мозга костей.

– Я здесь, чтобы увидеть…

– Братство. Да, я знаю.

– Я думала, Рофа, – нахмурилась Хекс.

– Ну, да, и короля тоже. Прошу, поднимайтесь в его кабинет.

Пройдя по мозаичному полу и начав подниматься по лестнице, она кивнула спускающимся… шеллан, персоналу, которого знала, людям, с которыми жила всего несколько недель, но которые даже за короткое время стали для нее своего рода семьей.

Она будет скучать по ним почти так же сильно, как по Джону.

– Мадам? – спросил дворецкий. – Вы в порядке?

Хекс выдавила улыбку и поняла, что наверняка как-то выругалась.

– Да, все нормально.

Когда она подошла к кабинету Рофа, в воздухе витало столько одобрения, что ей едва не пришлось прорываться сквозь него, чтобы войти в комнату: Братья буквально раздулись от гордости… за исключением Куина, который так сильно покраснел, что превратился в римскую свечу.

Джон, однако, казался сдержанным… совсем на нее не смотрел, а уставился куда-то перед собой.

Сидевший за своим столом Роф взглянул на нее:

– А теперь к делу, – объявил король.

Когда позади закрыли двери, она понятия не имела, что происходит. Джон все еще отказывался даже смотреть на нее… и проклятье, у короля на шее рана… если только он не решил, будто белая повязка на горле стала модным аксессуаром.

Все замолчали, успокоились, и стали серьезными.

Боже, им придется сделать это перед всем Братством?

С другой стороны, чего еще она ожидала? У этих мужчин доминировало групповое мышление, и, конечно, они все захотят присутствовать на расторжении их брака.

Хекс не теряла самообладания:

– Давайте с этим покончим. Где мне подписать?

– Прости? – нахмурился Роф.

– Бумаги.

Король взглянул на Джона. Затем вновь на нее.

– Такого рода вещи я не стану оформлять письменно. Никогда.

Хекс огляделась и посмотрела на Джона, читая его эмоциональное состояние. Он… нервничал. Был расстроен. И столь целеустремленным, что она моментально впала в ступор.

– Какого черта здесь происходит, – потребовала она.

– У меня есть для тебя работа… – голос короля был громким и четким, – если ты заинтересована. Из достоверного источника мне известно, что с этим ты можешь справиться с удивительным мастерством. Если исходить из того, что ты готова помочь нам.

Хекс в шоке посмотрела на Джона.

Он ответственен за это, подумала она. Что бы ни происходило в этой комнате, он привел это в движение.

– Что ты сделал? – прямо спросила она.

Вопрос заставил Джона по-настоящему обратить на нее внимание. Подняв руки, он показал: «Наши возможности ограничены. Ты нужна нам для этого».

Взглянув на Рива, она увидела полную серьезность… и ничего больше. Никакого порицания, никаких «девушкам здесь не место». То же и об остальных мужчинах в комнате. На их лицах не читалось ничего, кроме невозмутимого принятия ее присутствия… и ее способностей.

– Что именно вам от меня нужно? – медленно сказала она королю.

Пока мужчина говорил, она продолжала смотреть на Джона, слыша слова вроде «Шайки Ублюдков»… «покушение на убийство»… «их логово»… «ружье».

С каждым следующим предложением ее брови изгибались все сильнее.

Итак, значит, дело не в продаже домашней выпечки или подобной чепухи. Они хотели, чтобы она обнаружила лагерь врага, проникла на их защищенную территорию и забрала любое дальнобойное оружие, которое могло быть использовано в попытке убить Рофа прошлой ночью.

И, если все пройдет по плану, таким образом снабдить Братство доказательством, которое необходимо, чтобы вынести Кору и его солдатам смертный приговор.

Хекс уперлась руками в бедра… чтобы не потирать ими с ликованием. Это как раз по ее части… невероятное предложение, подкрепленное принципом, которым она могла насладиться: месть тому, кто нанес тебе вред.

– Так что думаешь? – спросил Роф.

Хекс посмотрела на Джона, желая, чтобы он снова взглянул на нее. Не дождавшись этого, она просто вновь прочла его эмоциональное состояние: он был в ужасе, но полон решимости.

Он хотел, чтобы она это сделала. Но почему? Что, черт возьми, изменилось?

– Да, мне это интересно, – услышала она себя.

Низкие мужские голоса одобрительно зарычали, король сжал руку в кулак и ударил по столу:

– Хорошо! Отлично. Есть еще кое-что.

Условия. Разумеется.

– Я лучше работаю сама по себе. Не хочу, чтобы под ногами крутились восемьсот фунтов нянек.

– Я и не думал об этом. Ты отправляешься одна… зная, что можешь рассчитывать на все наши ресурсы, если они тебе понадобятся. Единственное ограничение – ты не можешь убить Кора.

– Без проблем, я приведу его живым для допроса.

– Нет. Тебе нельзя его трогать. Никому нельзя, пока мы не проанализируем пулю. И затем, если мы найдем то, что ищем, его убьет Тор. Согласно официальному манифесту.

Хекс взглянула на Брата. Господи Иисусе, он выглядел совершенно иначе, будто был более молодым и здоровым родственником парня, которого она знала с тех пор, как убили Велси. А учитывая его нынешнее состояние? Могила Кора с его именем на надгробии уже выкопана.

– Как быть, если мне придется защищаться?

– Тебе разрешено предпринимать все необходимое, дабы обезопасить себя. На самом деле, в таком случае… – Король обратил свои слепые глаза к Джону. – Я призываю тебе использовать любое имеющееся оружие для своей защиты.

Читай так: используй свою симпатскую сторону, подруга.

– Но по возможности, – добавил Роф, – оставь как можно больше нетронутым, а Кора – живым.

– Это не должно стать проблемой, – ответила Хекс. – Мне не нужно прикасаться к нему или кому-то еще. Я могу заниматься только ружьями.

– Хорошо. – Когда король улыбнулся и обнажил клыки, остальные разом начали говорить. – Идеально…

– Подожди, я еще ни на что не согласилась, – сказала она, затыкая их всех, посмотрев на Джона. – Еще… нет.

 

Глава 49

 

– Убери от меня руки, придурок, – сказал Кор, чувствуя, как его снова поднимают.

Ему до смерти надоело, что его носят на руках: вверх с койки, на которой он отдыхал. В машину. Куда-то еще. И сейчас его вновь беспокоили.

– Почти приехали, – сказал Зайфер.

– Оставь меня… – Это должно было прозвучать как требование. Но своими ушами он слышал ребенка.

Как же он желал обладать былой силой, чтобы освободиться и встать на собственные ноги.

Но, то время прошло. На самом деле, он был очень слаб… и, возможно, скоро умрет.

Его ужасное состояние – результат не какой-то единственной травмы, полученной в схватке с тем солдатом… а кульминация всех их вместе взятых, раны покрывали его голову и живот, агония напоминала биение сердца – силу, которая существовала и не прекращалась, но над которой он не имел власти.

Поначалу он боролся с течением, следуя мужественной теории «просто забей». Но у тела были иные планы и большее влияние, чем у его разума и силы воли. Теперь он чувствовал себя так, будто принадлежит этой завесе дезориентации и истощения…

Внезапно воздух, которым он дышал, стал холодным и чистым, немного приведя в чувство его здравый смысл.

Пытаясь сосредоточить взгляд, он увидел поляну, покатую поляну, на вершине которой росло величественное осеннее дерево. И там… да, там, под листвой, окрасившейся в красный и желтый цвета, стоял Тро.

А рядом с ним – тонкая фигура в белом платье… женщина.

Или у него галлюцинации?

Нет, это происходило наяву. Зайфер поднес его ближе, и девушка стала более четкой. Она была… неописуемо красива, с бледной кожей и светлыми волосами, собранными на макушке.

Она была вампиром, не человеком.

Она была… таинственной, свет, исходивший от ее тела, был настолько ярок, что затмевал луну.

Все-таки это сон.

Ему следовало догадаться. В конце концов, зачем Зайферу отвозить его в сельскую местность, рискуя их жизнями ради свежего воздуха. Какой-то женщине незачем ждать его прибытия. Никакой возможности, что бы кто-то настолько прекрасный, как она, покинет свой дом в одиночку.

Нет, это плод его бреда, и пока он лежит расслабленным в железных руках своего солдата. Понимая, что все, выдуманное подсознанием, точно не имеет значения, он вполне может досмотреть кино до конца. Со временем он проснется, и, может, это послужит знаком, что его, наконец, поглотил глубокий исцеляющий сон.

Кроме того, чем меньше он боролся, тем лучше мог сосредоточиться на ней.

О… само очарование. О, добродетельная красота, которая превращает королей в рабов и солдат в поэтов. Такая женщина достойна того, чтобы за нее сражались, и умирали ради одного лишь мимолетного взгляда на ее лицо.