Аналогия защитного пояса сознания с защитными механизмами личности

Когда догадка противоречит поступившей информации, у созна­ния существуют несколько возможностей считать, что догадка была, тем не менее, более или менее правильной. Например:

1. Так изменить критерии соответствия между информацией и ожиданиями, чтобы можно было посчитать имеющееся расхождение непринципиальным.

2. Изменить базовое содержание сознания, а тем самым изменить сделанные на основе этого содержания предсказания — например, решить, что ситуация изменилась и что имеющиеся ожидания в этой новой ситуации утратили свой смысл.

3. Изменить поверхностное содержание сознания — в частности, так интерпретировать поступившую информацию, что можно было бы утверждать, будто на самом деле ожидания оправ­дались.

Защитный пояс сознания способен защитить любую заведомо неверную гипотезу и найти такую интерпретацию опыта, которая со­гласуется с его ожиданиями.

Теперь перейдём к обсуждению особого типа противоречий, при столкновении с которыми отчётливо проявляется работа защитного по­яса. Сформулируем ряд экспериментально установленных законов для случаев, когда сознание встречается с неожиданным — т. е. тогда, когда возникает рассогласование реального опыта с ожиданием.

законом разрыва шаблона', неожиданная смена контекста вызывает эмоциональный шок и сбой в поведении до тех пор, пока в результате работы защитного пояса сознания не произойдёт переинтерпретация ситуации, не будет найден новый контекст (извлечённая на поверхность другая часть ба-ювого содержания сознания), с точки зрения которого и будет далее рассматриваться эта ситуация.

Выделим три качественно разных типа неожиданности для ее знающего субъекта:

1. Неожиданное изменение контекста — осознанные или неосознан­ные ожидания, имевшиеся у субъекта ещё до возникновения исследуемой ситуации, оказываются в противоречии с опытом, так как внезапно выясняется, что субъект находится в качественно другом классе ситуаций, чем ожидает;

2. Неожиданное нарушение закономерности, чаще всего количест­венной, найденной субъектом для данной конкретной ситуации (т. е. “здесь и теперь”, как говорят восточные мистики и гуманисти­ческие психологи);

' 3. Ситуации вероятностного ожидания (когда субъект не имеет до­статочной информации, чтобы построить строгую закономер­ность): более неожиданны будут такие стимулы и реакции, которые менее вероятны.

люди не любят неопределённости контекста. Они должны знать, где они находятся, почему и что должны делать. Они предпочи­тают ситуации с определёнными социальными ролями, с готовыми шаб­лонами поведения и ожиданием встречных действий партнеров по за­данным правилам социальной игры. Определённость предпочитается неопределенности даже тогда, когда в силу других характеристик нео­пределенность была бы, казалось, субъективно предпочтительнее. Опре­делённость социального контекста, задающего правила разыгрыва­ния социальной роли, важнее, чем привлекательность самой роли

Работа сознания как механизма по созданию защитного пояса осуществляется в процессе сличения ожидаемого с действительным. Типы ожидания бывают разными. Контекстные ожидания очевидны для субъекта, они воспринимаются как такие, которые не могут не случиться. Их несоответствие действительности сбивает человека с толку — он не понимает, что происходит, и переживает эмоциональный шок. Работа сознания в этом случае состоит в том, чтобы найти иной контекст, в рамках которого ситуация снова стала бы очевидной. ••

Другой тип ожидания связан с конкретной ситуацией, когда у субъекта формируется представление о правильном (закономерном) поведении. Нарушение таких ожиданий оставляет испытуемого без подготовленной схемы действий в конкретной ситуации. Он начинает совершать ошибки в простейших ситуациях, постоянно менять стратегию своего поведения — во всяком случае, до тех пор, пока не установит иную (например, вероятностную) закономерность.

Существуют болезни (афазия, апраксия и пр.), при наличии которых люди вообще оказываются почти не способны переходить из одного контекста в другой или менять своё представление о ситуации, в которой находятся. И. Т. Бжалава приводит серию примеров. Вот часть из них ': субъективные ожидания предъявления редкого и частого сигнала у шизофреников субъективно ближе друг к другу, чем у здоровых людей. Шизофреники, иначе говоря, воспринимают окружающий мир как более неопределённый и противоречивый, чем остальные люди.

Реакция на неопределённость, согласно излагаемой здесь точки |рения, связана с неосознаваемой работой по созданию защитного поя-i а. Если люди действительно различаются по степени активности ра­боты сознания в ответ на неожиданность и неопределённость, то инди­видуальное различие в этой активности может быть одним из самых мощных и устойчивых. Тогда вполне можно принять, что именно эта активность снижена у шизофреников.

Как было выше показано, сознание как логический механизм избегает противоречий и двусмысленностей, вытесняет их, поэтому можно утверждать, что люди неосознанно избегают неопределённости. Тем не менее, в некоторых ситуациях они вполне осознанно к ней стремятся. В случае отсутствия буридановых проблем сознание как механизм перестаёт работать. Однако, как будет показано в следующем томе, сознательная деятельность обладает тенденцией к самосохранению, а потому сама начинает порождать подобные проблемы. На уровне сознательной деятельности человек способен искать противоречия, неожиданности и прочие познавательные головоломки. Как писал И. Кант,

•обыденность... навевает сон; напротив, парадокс пробуждает душу к шшманию и исследованию” ³. Поэтому для реального выявления такой >собенности, как толерантность к неопределённости, необходимо научиться методически разводить две разнонаправленные тенденции.

Итак, сознание в процессе сличения ожидаемого и действительного создаёт свой защитный пояс. В рамках принятой идеализации мозг

•существляет сличение мгновенно. Однако процесс принятия решения

сознанием о результате сличения и последующее его осознание протекает во времени. Время определяется не скоростью прохождения импульсов по нервной сети, не скоростью протекания каких-либо других физиологических процессов, а временем, необходимым для принятия решения механизмом сознания. Чем сильнее несовпадение ожидаемого с действительным, тем дольше сознание работает над созданием защитного пояса.

Понятно, что работа сознания состоит не в том, чтобы во всех случаях защищать осознанные гипотезы, а в том, чтобы их проверять. Реально же их проверить можно только в том случае, когда сознание сумеет отказаться от своих гипотез. Но о том, как это происходит, речь пойдёт существенно позже.