Судебное заседание продолжено 15.01.2016г. в 14-30 часов

Секретарь докладывает о явке участников процесса.

В судебное заседание явились: подсудимый Шевченко В.Б. – доставлен конвоем, гос. обвинитель Афанасьева Е.А., защитник Власов Р.Н.

 

Слово в прениях предоставляется гос. обвинителю.

Гос. обвинитель:

- 5 лет лишения свободы строгий режим.

 

Подсудимый:

- Прошу Вас ознакомить меня с пилинговыми соединениями моих номеров 8 952 164 27 07 и 8 953 921 49 66 абонентов Теле-2, на основании того, что они были зачитаны в зале суда и могут использоваться в качестве доказательств по уголовному делу, а в получении копии мне отказано. Руководствуюсь ст. 16, ст. 86.

А также прошу Вас истребовать копию с книги учета преступлений и задержаний с ОП № 4 за 27.04.15г. – 28.04.2015г.,а именно задерживались ли Воронкин А.В. и Шишкин А.С. в подтверждении того, что они присутствовали при опознании меня закупщиком, не по своей воле, в нетрезвом виде, под психологическим воздействием и являлись задержанными за пьяный дебош.

А также прошу Вас решить оплату труда моего защитника за счет средств государства, так как он больше представлял интересы обвинения, а не защиты и был мне назначен бесплатным на основании и руководствуясь ст. 16 ч. 4 УПК РФ.

Прошу данное заявление удовлетворить в полном объеме, руководствуясь ст. 7, ст. 11, ст. 16, ст. 86, ст. 85, ст. 46, ст. 47 УПК РФ.

В связи с вышесказанным желаю возобновить судебное следствие.

 

Председательствующий выясняет мнение участников процесса по ходатайству подсудимого.

 

Защитник:

- Поддерживаю ходатайство подзащитного, так как для возобновления судебного следствия основания имеются. Шевченко В.Б. был лишен возможности ознакомиться с материалами дела. В случае отказа считаю, что право подсудимого на защиту будет нарушено.

 

Гос. обвинитель:

- Считаю, что оснований для возобновления судебного следствия нет. Шевченко В.Б. знакомился со всеми материалами уголовного дела еще до поступления уголовного дела в суд. Билинговые соединения абонентских номеров в материалах дела имеются. Шевченко сейчас может проанализировать всю информацию и высказаться в судебных прениях. Полагаю, что заявление Шевченко о том, что при его опознании присутствовали понятые, находящиеся в состоянии алкогольного опьянения, является предположением Шевченко. При опознании Шевченко понятым были разъяснены их права, о чем свидетельствует наличие подписей понятых в протоколе опознания. Полагаю, что процессуальные издержки необходимо взыскать с Шевченко В.Б., так как он может работать, находясь и в местах лишения свободы и выплачивать денежные средства.

 

Суд постановил:

- В удовлетворении ходатайства отказать, так как подсудимый знакомился с материалами уголовного дела, все материалы уголовного дела исследовались в судебном заседании, у Шевченко В.Б. имеется копия обвинительного заключения. Для истребования сведений о задержании понятых, участвующих в опознании Шевченко – является предположением Шевченко. Каких либо сведений о том, что понятые были задержаны, сведений не имеется. Вопрос о взыскании с Шевченко В.Б. процессуальных издержек будет решен при вынесении итогового решения по уголовному делу.

 

Слово в судебных прениях предоставляется подсудимому.

Подсудимый Шевченко В.Б.:

- Прошу Вас признать к недопустимым доказательствам по уголовному делу, а именно:

Показания свидетелей Вдовина И.В., Гирса А.А. и Созинова В.В. на основании того, что они сотрудники полиции ОП № 4 и в силу соей заинтересованности не могут являться свидетелями по уголовному делу.

Показания свидетеля закупщика на основании того, что он проходит по многим уголовным делам как закупщик и получает за это гонорар и материальные ценности (внештатный сотрудник), а именно приговор от 08.10.2015г. Октябрьским районным судом г. Томска по обвинению Ахмедзянова Айдара Наилевича, приговор от 27.11.2015г. Октябрьским районным судом г. Томска по обвинению Меренкова Евгения Владимировича № уголовного дела № 1-402/15, информацию прошу истребовать и проверить самостоятельно. Он является заинтересованным лицом воизбежании потери дохода.

Показания свидетеля Воронкина А.В. и Шишкина А.С. и протоколы следственных действий с моим опознанием на основании того, что все эти молодые люди включая статистов были в алкогольном опьянении и задержаны за пьяный дебош На них оказывалось морально – психологическое воздействие со стороны сотрудников полиции ОП № 4мотивируя и манипулируя их освобождением, а не помещением в отрезвитель.

Показания свидетеле Якунина О.В. и Черных Е.С. присутствующих при моем личном досмотре, так как эти свидетели дают показания выгодные сотрудникам полиции, а также утверждают, что помимо изъятого при обыске (личном досмотре) у меня больше ничего не было, однако имеется в деле тот факт, что а именно изъятие карты Сбербанк у меня уже в ОП № 4, после моего личного досмотра и этот факт опровергает их показания.

Показания свидетелей Основина М.Ю. и Плотникова К.С. на основании того, что в их показаниях имеется тот факт, что они физически не могли знать, на чем и куда поехали закупщик с сотрудниками полиции ОП № 4, а также свидетель Основин М.Ю. в зале суда пояснил, что его в ОП № 4 больше не вызывали и уже вызвали только в суд, но показания обоих свидетелей от 28.04.2015 года и это следующий день после всех следственных действий, а также свидетель Основин М.Ю. пояснил в зале суда, что при выдаче наркотиков проходило еще такое следственное действие как детолоскопия (снятие отпечатков пальцев) с вещественного доказательства шприца с жидкостью объемом до 5 мл. но по каким-то причинам она отсутствует в их показаниях, также свидетель в зале суда пояснил, что сотрудниками полиции ОП № 4 открывался черный полимерный сверток с порошком внутри и это действие отсутствует в их показания.

Акт добровольной выдачи наркотического средства от 27.04.2015 года на основании отсутствия в нем следственных действий, а именно: снятие отпечатков пальцев с вещественного доказательства, открытие и закрытие черного полимерного свертка, а также физически невозможно провести это следственное действия в период времени с 17:43 до 18:00 за 17 минут.

Акт личного досмотра от 27.04.2015 года на основании того, что изымалось не все, а только то, что интересовало сотрудников ОП № 4, данный факт подтверждается актом изъятия сберкарты уже после личного досмотра в ОП № 4.

Протокол осмотра предметов от 16.06.2015 года на основании того, что в нем отсутствуют данные о том, что на шприце объемом до 5 мл было нанесено черное вещество, которое осталось на шприце после снятия с него отпечатков пальцев, которое невозможно было не заметить, а нанесено оно было 27.04.2015 года.

Протокол проверки показаний на месте от 28.04.2015г. на основании того, что этого следственного действия не происходило вообще по ул. Иркутский тракт д. 61 Октябрьский рынок, а происходило все на ул. Красноармейская 87 и снималось на видеокамеры.

Прошу заявление удовлетворить в полном объеме, руководствуясь ст. 16, ст. 194, ст. 181, ст. 23, ст. 75, ст. 83, ст. 89, ст. 46, ст. 47, ст. 86, ст. 166, ст. 193 УПК РФ.

Прошу Вас признать к недопустимым доказательствам по уголовному делу, а именно:

Показания подозреваемого и обвиняемого Шевченко В.Б. данные при производстве досудебных следственных действий на основании того, что они были получены с нарушением закона, а именно на меня оказывалось морально-психологическое воздействие, а также под предлогом освобождения меня из-под стражи и с нарушением ст. 187 и ч. 3 ст. 184 УПК РФ.

Акт личного досмотра от 27.04.2015 года на основании противоречий данных показаний в зале суда, а именно понятой Основин М.Ю. пояснил, что при закупке не было вообще ничего, а свидетель закупщик пояснил, что после проведения этого следственного действия он приехал к зданию Октябрьский рынок и позвонил, отсюда следует, откуда он взял телефон. На основании этих противоречий считаю это следственное действие не имеющего никакой юридической силы.

Прошу данное заявление удовлетворить в полном объеме, руководствуясь ст. 86, ст. 235, ст. 187, ч. 3 ст. 184, ст. 166, ст. 83, ст. 75 УПК РФ.

 

речь

 

 

Слово в судебных прениях предоставляется защитнику.

Защитник:

- Ваша честь, уважаемые участники процесса, с учетом мнения моего подзащитного хотелось бы обратить внимание суда, перед удалением в совещательную комнату, на следующие моменты. Государственный обвинитель предлагает положить в основу приговора показания Шевченко В.Б., данные им на предварительном следствии, в связи с тем, что данные им показания на следствии расходятся с показаниями, данными им в судебном заседании. На предварительном следствии Шевченко свою вину подтверждает, подтверждает свою причастность к сбыту наркотических средств, указанных в обвинительном заключении, а в судебном заседании Шевченко дает уже другие пояснения. Хотелось бы обратить внимание, что в судебном заседании Шевченко дает более расширенные показания. Из его показаний, данные на предварительном следствии Шевченко говорит о том, что источник, где Шевченко приобретал наркотические средства был один, соответственно все наркотические средства, которые находились у Шевченко и могли находиться, исходят из одного источника. Далее в судебном заседании Шевченко дает более подробные показания, каким образом он распорядился имеющимся у него наркотическим веществом, как он предполагал, что это наркотическое вещество. На предварительном следствии он не говорил, что употребил наркотик вместе с закупщиком. В суде он уже дает показания, что часть наркотического вещества они вместе употребили, после чего закупщик с ним рассчитался, и других наркотических веществ он закупщику не передавал. Данное обстоятельство подтверждается следующими моментами, у нас имеется заключение химической экспертизы, согласно которой на денежных купюрах имеются следы Шевченко, имеются материалы ОРД, что купюры обрабатывались специальным порошком, чтобы освечивались купюры лампой, но в ходе осмотра купюр и шприца в зале судебного заседания было установлено, что на шприце не имеется никаких следов порошка, а на купюрах следы порошка имеются только на одной купюре. Кроме того, обращаю внимание на такие моменты, что согласно показаниям «Закупщика» и показаниям оперуполномоченного Гирса, последовательность передачи возле здания Октябрьского рынка была следующая: «Закупщик» передал Шевченко деньги, соответственно на руках «Закупщика» должны были остаться следы порошка, после чего Шевченко передал наркотическое средство. Соответственно он должен был подержать в руках и на упаковке наркотического средства, то есть на полимерном пакетике и на шприце должны были остаться следы этого вещества, но при свете лампы УФО данного вещества обнаружено не было, соответственно в ходе следствия это также ни как не устанавливалось. Кроме того, обращаю внимание суда на то, что в пояснениях «Закупщика» и понятого Основина, оперуполномоченных Вдовина, Гирса и Созинова, не совпадают между собой по проведению оперативно-розыскного мероприятия. Как уже сказал Шевченко свидетель Созинов ничего не пояснил о шприце, был ли шприц при передаче наркотических средств на рынке, от своих коллег знает, только о пакетике, кроме того, тоже самое следует из пояснений свидетеля Гирса, который находился вместе со свидетелем Созиновым, но Созинов не видел момент передачи, а Гирс видел момент передачи, но Гирс не видел шприца, но заметил передачу наркотического вещества и денег, но каких не заметил. Кроме того, обращаю внимание, что многие моменты, проведения ОРМ, это работа с «Закупщиком», но она не была зафиксирована не на аудио не на видео запись, а на работе с закупщиком как раз строится все обвинение. То есть это звонок Шевченко, который был на громкой связи, где Шевченко представляется, называет вид наркотического средства, то есть героин, без всяких условных названий, как принято среди лиц наркозависимых от употребления наркотических средств. Кроме того, из того факта, что ничего не фиксировалось, следует, что все моменты оставлены на усмотрение самих оперуполномоченых, так и понятых, все строится на их показаниях. А те же Плотников и Основин, они из числа наркозависимых, то есть Плотников неоднократно был понятым, еще с 2009 года, как по уголовным делам общей уголовной направленности, так и по тяжким делам. То есть эти понятые давно сотрудничают с отделом полиции № 4 на взаимовыгодных условиях, соответственно это объясняет, почему Основин в дальнейшем не появлялся для дачи показания, так как всем известно, что наркозависимые, которые участвуют в ОРМ получают наркотические средства от сотрудников полиции, то есть Основин сове получил и в дальнейшем у него не было интереса к ним. Основин показал, что с его участием провели ОРМ, и больше он не допрашивался, но в деле имеется протокол его допроса, который датируется следующим днем, в таких условиях, его допрос не является допустим доказательством. Я уже обращался к тем момнетам, что на шприце и на купюре не было обнаружено вещества, хотелось бы вернуться к показаниям Шевченко. Из показаний Шевченко следует, что раз источник приобретения наркотического вещества был один, то и заключения экспертиз должны бытть одинаковы, но в полимерном сверткенаркотического вещества нет, в использованном шприце вещества нет, о шприце ни кто из участников ОРД не говорит, то есть он появляется позже и именно в шприце обнаруживается наркотическое вещество, то есть можно сделать вывод, что получив результаты исследования по полимерному свертку и использованному шприцу сотрудники полиции чтобы не терять показатель по раскрываемости сделали так, чтобыпоявилось еще одно доказательство, а именно шприц с наркотическим веществом, этим также объясняется несовпадение времени проведения ОРМ с тем временем, о котором говорит Шевченко, что подтверждалось справкой с аптеки, то есть там было указано время, когда были приобретены вещества для употребления наркотика, указанные Шевченко. Кроме того, хотелосб бы обратить внимание суда на нарушение права на защиту Шевченко, первый момент когда защита ходатайствовала о проведении запроса в аптеку, защите было отказано на основании того, что защита сама может это сделать, но у нас не гражданский, а уголовный процесс и соответственно суд не связан с возможностями защиты, кроме того повторное ходатайство Шевченко о назначении экспертизы было разрешено судом без удаления в совещательную комнату, и без вынесения соответствующего постановления в соответствующем виде. Не защитнику не Шевченко данное постановление не вручалось. Кроме того, Шевченко и стороне защиты было отказано в допросе свидетеля, который содержится в СИЗО, поскольку суд сомневался в том, что данный свидетель сообщит какие-либо сведения, относящиеся к данному уголовному делу, поскольку данного свидетеля Шевченко не заявлял на следствии, данное основание не предусмотрено и ущемляет сторону защиты предоставлять свои доказательства. Я прошу все данные моменты учесть, при вынесении судом окончательного решения по делу.

 

Председательствующий предоставляет сторонам право выступить с репликами.

Слово в репликах предоставляется гос. обвинителю.

Гос. обвинитель в репликах:

- Проанализировав то, что говорили и сам Шевченко и его защитник, при указанных ими доводах, тем не менее вина Шевченко в покушении на сбыт наркотического вещества, доказана в полном объеме. Те доводы, что что был подброшен шприц, что б не терять показатель, что шприц был куплен в той аптеке, ответ из которой говорит о том, что данный шприц там не покупался, что время о котором говорят понятые и сотрудники полиции расходится с показаниями Шевченко. Да все это имеет место быть, но нет оснований у сотрудников полиции, оговаривать Шевченко и фальсифицировать доказательства в отношении Шевченко как доказательства совершения им тяжкого преступления, так как никакого конфликта между ними не было, у них нет цели посадить Шевченко. Кроме сотрудников полиции есть иные свидетели, которые были предупреждены об уголовной ответственности, это «Закупщик», это понятые Основин и Якунин, которые также уличают Шевченко в совершении преступления, а вот повода оговаривать Шевченко у них нет. Расхождение во времени в процессуальных документах, и о котором говорит Шевченко, однако оно совпадает со временем указанным свидетелями – понятыми и свидетелями – сотрудниками полиции, только разнится с показаниями Шевченко, который настаивает на ином времени. Уважаемый суд Шевченко заинтересован в том, чтобы уйти от уголовной ответственности, исказить сведения и ввести суд в заблуждение, я полагаю, что это способ защиты Шевченко, а не иные обстоятельства, которые установлены по делу. То, что не совпадает ответ из аптеки, по купленному шпицу, ведь не только в этой аптеки Шевченко мог приобрести шприц, возможно и такое, что у Шевченко лежали в кармане несколько шприцов, мы можем допускать любое по поводу этого шприца, относительно показаний Шевченко как это было. Кроме того, почему обо всех обстоятельствах относительно шприцов, употребления наркотиков совместно с «Закупщиком», мы узнаем только в ходе судебного следствия, почему это не было установлено в ходе судебного следствия, а потому, что Шевченко уже знаю, что уже предъявлено обвинение, что уже пошло уголовное дело, он выработал свою позицию защиты. Выработал логические линии, которые доказывают его невиновность, но не более того. На основании сказанного я критически отношусь ко всей этой ситуации и полагаю, что материалами дела опровергаются и все доказательства, имеющиеся в материалах дела основанц на уголовно-процессуальном законодательстве, все являются относимыми и допустимыми к данному уголовному делу и уличают Шевченко в совершении преступления.

 

Слово в репликах предоставляется подсудимому Шевченко В.Б.

Подсудимый:

- На все перечисленное гос. обвинителем, могу сказать, что это только доводы гос. обвинителя. Нет фактов о наличии конфликтах с сотрудниками, понятыми или «Закупщиком», об этом нет никаких сведений. Как я мог сфальсифицировать время, если данные показания в материалах дела, это первоначальные показания сотрудников полиции и данные показания понятых, присутствующих при всех следственных действиях. Все расписано поминутно. Все сотрудники полиции говорят, что все происходило в дневное время, а понятые говорят, что их пригласили в вечернее время, и все следственные действия проведены в вечернее время, что я могу тут надумать? Это все зафиксировано, я никакую позицию не придумываю и не вырабатываю, а просто борюсь за свою справедливость и знаю, что этого не происходило. Я не отрицаю, что при мне могли находиться шприцы, но это ни как не опровергает мою невиновность. Согласно УПК РФ, все сомнения по уголовному делу должны трактоваться в мою пользу. По поводу закупщика могу пояснить, что он проходит по многим уголовным делам и не надо далеко ходить. Именно в вашем суде проходит по нескольким уголовным делам как «Закупщик», также и понятые, которые присутствовали также по нескольким уголовным делам. Именно понятой сказал, что его не вызывали на следующий день, для дачи показаний, после моего задержания я видел этого понятого там, но согласно протоколам обыска то есть по времени следственные действия закончились на пол часа раньше, чем закончили со мной. Я полагаю так, что сначала было произведено задержание, а потом с подставлением времени просто были проведены все формальности с закупкой. Потом пока закупщик спускался для моего опознания, эти молодые люди, которые были задержаны за пьяный дебош ждали его, якобы что он сейчас приедет и что-то выдаст. Вот почему и разногласия у сотрудников полиции, что было все днем, так как они все сделали днем, а процессуальные документы начали оформлять только вечером. Они все сделали днем, а показания начали давать вечером. Все следственные действия закончились 28 числа, что они там делали ночью. После того уже было сделано заключение. Я не понимаю, что там делали ночью понятые и потом их показания появляются от 28 числа. Мои показания были даны с нарушением закона меня задержали в 5 вечера, а закончились в 6 утра, то есть 11 часов. Максимально допустимое время проведения следственных действий – 8 часов с перерывом на обед. То есть их должны были разделить по 4 часа, я так понимаю. На место совершения преступления, как указано в материалах дела, что я наркотики передал на ул. Иркутский тракт 61 около Октябрьского рынка, мы не выезжали. Мое задержание происходило там, почему мы не были там, а были только на месте, где я приобретал наркотики. Согласно УПК РФ это следственное действие, а именно проверка показаний на месте, должно было быть по месту завершения преступления, либо где было большее количество преступлений, почему поехали на место, где я покупал наркотики, почему мы не ездили на Октябрьский рынок. Мы былина месте, только там где я забирал наркотики. Мы были на ул. Красноармейская 87, там было все зафиксировано на видеозапись, что я приобрел, но о шприце речи не было. Закупщик преждевременно позвонил мне часов в 11-12 дня, договорились что я на свои деньги куплю для него. Но по независящим от меня причинам, сбытчик меня обманул, я думал там героин, поему я согласился и написал явку с повинной, и сотрудники полиции сказали, соглашайся и пойдешь домой. По делу проходит шприц, который я не продавал, в продаже которого меня обвиняют, а наркотик, который я передавал, вернее считал, что это наркотик, черный полимерный сверток с заключением эксперта, что наркотика там не обнаружено, также шприц использованный после употребления, в котором также не обнаружено наркотическое вещество. То есть я являясь лицом наркозависимым, я оставался сам не употребив наркотики, так как есть экспертиза, что я был трезвым, я продал наркотическое средство, для какой цели? Сам остался без наркотиков имея физическую и психологическую зависимость уже более 10 лет. Согласно освидетельствованию я был трезвым, да я являюсь наркоманом, я этого не отрицаю, не отрицаю что я передал сверток, не отрицаю, что он мне передавал деньги, так как я приобретал для него на свои деньги, которые я занял и мне надо было их вернуть. Полагаю, что мои показания, данные мной сейчас полностью опровергают доводы государственного обвинителя.

 

Слово в репликах предоставляется защитнику:

- Хотелось бы обратить Ваше внимание на то, что судебное следствие проводится в пределах предъявленного обвинения, и предъявленное обвинение это формально жестких рамках, при помощи которых мы смотрим, есть ли состав преступления или нет. Не стоит поступать наоборот, то есть событие подгонять под эти рамки. В прениях гос. обвинитея прозвучало, что Шевченко обвиняется в том, что Шевченко купил наркотическое вещество и изэтого же наркотического средства продал, но в свертке и использованном шприце нет наркотика, а в появившемся шприце наркотик есть, а все из одного источника. Второй момент на который я хочу обратить внимание, по мнению гос. обвинителя только Шевченко заинтересован в исходе дела, а никто больше не заинтересован, личность Шевченко не интересует оперативников, речь идет о результатах их труда. У понятых не заинтересованность, у них есть зависимость, ведь оперативники это их источник приобретения наркотиков. Говорить о том, что вся их заинтересованность имеет отношение к личности Шевченко, нет никаких оснований. Гос. обвинитель в репликах сказала, что можно предположить, что у Шевченко могло быть и больше шприцов, однако, если б у него было больше шприцов, то их изъяли бы при производстве личного досмотра. С учетом того, что обвинение, это жесткая формализованная речь, поэтому все слова гос. обвинителя должны быть обоснованы и доказаны. Если таких доказательств и обоснований нет, то соответственно говорить об этом незачем. Заявления о том, что так могло быть или могло быть по-другому, это гос. обвинение оправдывает отказ оперативных сотрудников от проведения проверочных мероприятий от проведения следствия надлежащим образом и соответственно, вроде бы и так сойдет, а суд проглотит. Прошу обратить на это внимание.

 

Иных реплик нет.

Судебные прения объявляются оконченными.

 

Суд постановил: В судебном заседании объявить перерыв до 10.02.2016г. до 14-30 часов для подготовки подсудимого к последнему слову.