Иностранные термины и выражения 140 страница

В Древней Академии Ксенократ (фр. 60 слл. Heinze) определял П. как «самодвижущееся число». Из древних перипатетиков Аристоксен (фр. 118 W) и Дикеарх (фр. 11 W) примыкали к упоминаемой уже в «Федоне» (88d) структурной концепции П. как «гармонии» тела, у Макробия приписываемой Пифагору и Филолаю, но, строго говоря, несовместимой с тезисом о бессмертии П. и родственной характерному для всей греч. медици­ны и натурфилософии (начиная с Алкмеона, фр. В 4) пониманию «здоровья» как сбалансированного равнове­сия противоположностей. Стоицизм вернулся к ионий­скому телесному пониманию П. и довёл до предела традицию гилозоистич. панпсихизма (Анаксимен — Ге­раклит — Диоген), видя в П. часть панкосмич. пнев-мы;П. человека состоит из 8 частей: пяти органов чувств. речевой способности, семенной способности и «командного» центра, к-рому все остальные приданы подобно «щупальцам осьминога» («Placita» IV 4, 4). У Эпикура П. — конгломерат атомов «огненного,

ПТОЛЕМЕЙ

воздушного, пневматического и нек-рого четвёртого — безымянного» элемента, ответственного за ощущение («Placita» IV 3, 11).

В среднем платонизме и неопифагореизме возрожда­ется пифагорейско-платонич. учение о П., но при этом наблюдается тенденция к более жёсткой дифференциа­ции П. и ума (нуса) и иерархич. подчинению первой второму. Плутарх приписывает материи иррацион. П.— моторную силу — и, подобно Аттику, признаёт вычитан­ную из 10-й кн. «Законов» Платона (897 d) злую П. Вселенной, соотнося её с космич. дьяволом вост. рели­гий («Об Исиде и Осирисе»). Нумений формулирует учение о двух отд. П. в человеке — рациональной и иррациональной — и вводит впервые представление об «эфирном» теле П. (см. Квинтэссенция). У Плотина П. («Эннеады» IV) — третья ипостась, «отображение» (είχών) нуса, посредник между бестелесным миром, к-рому она принадлежит, и чувств. миром, к-рый она творит, по существу принимая на себя функции деми­урга. Человеч. П. в качестве микрокосма аналогична мировой П.; обратившись вверх, она восходит к дея­тельности нуса, в к-рой объект и субъект неразличимы, обратившись вниз — через дискурсивное мышление и чувств. восприятие — нисходит до ярактич. деятель­ности.

• Зелинский Φ. Φ., Гомеровская психология. П., 1922; Структура текста, М., 1980; R o h d e E,, Psyche. Seelenkult und Unsterblichkeitsglaube der Griechen, Bd l— 2, Tüb.— Lpz., 1903·; O n i a n s R. B., The origins of European thought about the body, the mind, the soul, the world, time and (ate, Camb., 1954²; S n e 1 1 В., The discovery of the mind, N. Y., I960; Mer­lan Ph., Monopsychism, mysticism, metaconsciousness. Prob­lems of the soul in the neoaristotelian and neoplatonic tradition, The Hague, 1963; M o r e a u J., L'äme du monde de Platon aux sto'iciens, Hildesheim, 1965; Lang J., The concept of psyche; its genesis and evolution, «Acta ethnographica», 1978, t. 22.

А. В. Лебедев.

ПТОЛЕМЕЙ (Πτολεμαίος) Клавдий (ок. 90 — ок. 160), греч. астроном, математик, оптик и географ. Гл. соч.— «Великое построение» («Μεγάλη σύνταξις»), из­вестное под назв. «Альмагест» (ср.-век. араб. искажение греч. оригинала и последующее европ. искажение араб. слова аль-Маджисти), — свод астрономич. зна­ний древних, содержит детально разработанную гео-центрич. модель мира, каталог звёзд (указано положе-жение и яркость 1028 звёзд), описание видимой формы Млечного Пути. «Альмагест» служил теоретич. базой расчёта движений планет и сохранял своё значение вплоть до разработки Коперником в сер. 16 в. гелио-центрич. системы мира.

Согласно схеме П., в центре мира находится не­подвижная Земля, вокруг к-рой по круговым орби­там — эпициклам — движутся планеты, а центры эпи­циклов скользят по большим несущим кругам — дефе­рентам; Земля расположена вблизи общего центра де­ферентов. Эта модель удовлетворительно объясняла иррегулярности (неравномерность и «петлеобразность») в движении планет (и Солнца) и позволяла точно пред­сказать их положение в любой момент.

Схема П. представляла собой первый образец орга­низации естеств.-науч. знания в теорию: в основу теории П. была положена кинематич. модель, объяснявшая явления и позволявшая с применением тригонометрии (на основе непрерывных функций) предсказывать по­ложение небесного тела в любой момент, в то время как астрономы Др. Египта и Вавилона не строили мо­делей космоса и предсказывали положения небесных тел на основе арифметич. операций. Модель П. была свободна и от произвольных спекулятивных конструк­ций, подобных аристотелевской, к-рая включала пер-водвигатель, более 50 веществ. сфер и т. п. В выборе гипотез для объяснения явлений П. придерживался принципа простоты, в тех же случаях, когда простей­шая гипотеза оказывалась недостаточной, утверждал, что «нужно брать другие, наиболее подходящие». Так, важнейший сдвиг в астрономич. науке произвёл его отказ от идущего от Пифагора, Платона и Аристотеля представления о равномерных круговых движениях не

бесных тел: по П., планеты переносятся по деферентам неравномерно. Этим предвосхищалась революц. идея Кеплера о движении планет по эллипсам. По отношению к системе Коперника модель П. является отражением видимости, а не достоверности, но математико-геомет-рич. аспект модели П. включает гелиоцентрич. эле­менты. В «Альмагесте» П. аргументирует истинность гео­центризма, но в то же время исследования показали, что из первонач. текста тщательно вытравлено всякое упоминание о сущности гелиоцентрич. системы Арис­тарха Самосского, безусловно известной П. П. поло­жил начало работам в области тригонометрии (сфери­ческой и на плоскости), открыл рефракцию в атмосфере Земли, исследовал явления отражения и поглощения света, заложил основы географии (указал географич. координаты ок. 8000 пунктов земной поверхности), занимался хронологией и астрологией.

• Opera que extant omnia, ed. J. L. Heiberg, v. 1—3, Lipsiae, 1898—1952.

* Нейгебауер О., Точные науки в древности, пер. с англ., М., 1968, Приложение I; И д е л ь с о н Н. И., Этюды по истории небесной механики, М., 1975; X ю т т В. П., Кон­цепция дополнительности и проблема объективности физич. знания, Таллин, 1977, с. 39—42; Г p и г о p ь я н А. Т., P о-жанская M. M., Механика и астрономия на ср.-век. Восто­ке, М., 1980; D u h е m Р., Le Systeme du monde, v. 1—10, P., 1913—59; D г е у е r J. L. E., A history of astronomy from Tholes to Kepler, Dover, 1953².

ПУАНКАРЕ (Poincare) Жюль Анри (29.4.1854, Нан-си,— 17.7.1912, Париж), франц. математик и методолог науки, автор классич. работ по теории функций, тополо­гии, математич. физике. В 1905 независимо от А. Эйн­штейна П. развил математич. следствия «постулата от­носительности». В области оснований математики был непосредств. предшественником интуиционизма. Науч. творчество П. в последние десять лет его жизни проте­кало в атмосфере начавшейся революции в естество­знании, что обусловило его интерес к филос. пробле­мам науки и методологии науч. познания. Филос. докт­рина П. получила название конвенционализма. Осн. положения (принципы, законы) науч. теорий (за исклю­чением арифметики) не являются, согласно П., ни син-тетич. истинами a priori (в смысле Канта), ни истинами a posteriori (в смысле материалистов 18 в.); они суть условные положения, единств. абс. требованием для к-рых является непротиворечивость. Выбор тех или иных положений из множества возможных произволен, если отвлечься от практики их применения. Однако поскольку в познании мы руководствуемся практикой, произвольность выбора осн. принципов (законов) ограничена, с одной стороны, потребностью нашей мысли в макс. простоте теорий, с другой — необходи­мостью успешного их использования. В границах этих требований остаётся известная свобода выбора, обус­ловленная относит. характером самих этих требований. Не отрицая объективной истины в науке, П. усмат­ривал её только в законах, выражающих на языке ма­тематики «гармонию природы» с такой полнотой, с ка­кой это может сделать человеч. разум, ограниченный определ. условиями познания. Однако и эта истина, по словам П., похожа на призрак, указывающий цель, но абсолютно недостижимый. Критика филос. взгля­дов П. дана В. И. Лениным в работе «Материализм и эмпириокритицизм» (ПСС, т. 18).

• в рус. пер.: Ценность науки, М., 1906; Наука и гипотеза, СПБ, 1906²; Наука и метод, СПБ, 1910; Математика и логика,

в сб.: Новые идеи в математике, сб. 10, П., 1915; Математич. творчество, в кн.: Адамаp Ж., Исследование психологии процесса изобретения в области математики, М., 1970; Избр. труды, т. 1—3, М., 1971—74.

• О жизни и деятельности А. П., «Вестник опытной физики и элементарной математики», 1912, № 566; «Acta mathematica» 1921—23, t. 38—39; D a n t z i g T., H. Poincare, N. Y.— L. 1954.

ПУДГАЛА (санскр., букв.— индивидуальность, харак­тер, душа), понятие др.-инд. философии, имеющее осо­бое значение в джайнизме и ряде школ буддизма. В джайнизме — материя (материал), один из видов ад-живы — вечной, несотворённой и неразрушимой недухов­ной субстанции; физич. основа существующего. П. об­ладает качествами осязаемости, вкуса, запаха, цвета, звука. Единицей П. является мельчайшая частица — ану (атом). Ану занимает одну точку пространства, но имеет вес и обладает способностью двигаться. П. количественно неизменна, но может иметь определ. состояния, т. е. подвергаться модификациям. Сущест­вует шесть модификаций П. различных степеней тон­кости, более грубые формы П. образуют всё восприни­маемое органами чувств. Наиболее тонкие формы П., недоступные для наших чувств. образуют различные виды кармич. материи, к-рая пронизывает душу (дживу) и обусловливает её передвижение.

В буддизме П.— определ. психич. единство, обладаю­щее благодаря своей оформленности своеобразной «материальностью» и играющее роль человеч. индиви­дуальности, «Я». Представляет «пережитое» (пережи­тые ощущения, мысли и т. д.); иллюстрирует положе­ние: «нет существа, к-рое помнит, но воспоминания и есть существо». Основано на буддийском принципе признания действия вместо субъекта действия, процес­са вместо субстанции, теоретич. отрицания души и прак-тич. утверждения личности как психологич. реальности.

• см. к статьям Буддизм, Джайнизм.

ПУРВА-МИМАНСА, см. Миманса.

ПУРУША (санскр., букв.— человек, мужчина), поня­тие др.-инд. мысли, обозначающее первочеловека, все­ленскую душу, жизненный принцип, «Я», сознание. Уже в «Ригведе» (X 90) первочеловек П., из частей те­ла к-рого образуется Вселенная, характеризуется мно­гочисленностью, или многосоставностью (он тысяче-глаз, тысяченог, тысячеглав), огромностью размеров, вездесущностью и т. п. П. приносится в жертву богам путём его расчленения на составные части, из к-рых возникли осн. элементы социальной и космич. органи­зации; П. предстаёт тем самым как образ перехода от единой целостности к множеств. расчленённости, нейт­рализующий противопоставление единого и многого; он становится важным элементом универс. классификации и вступает в длинные ряды отождествлений (П.— год, время, жизнь, брахман и т. п.). В упанишадах П.— жизненный принцип, одушевляющий всё живое (в этом аспекте иногда отождествляется с атманом).

Учение о П. получило особое развитие в санкхье, где П. понимается как «Я», отличное от физич. и пси­хич. начал (т. е. от тела, ума и чувств), как чистое со­знание наряду с пракрити -материей, соединение к-рой с П. открывает начало эволюции.

• Brown W. N., The sources and nature of Purusa in the Purusasukta (Rigveda 10, 91), «Journal of American Oriental Society», 1931, v. 51, №2; Mus P., Ou finit Purusa?, в кн.: Melanges d'indianisme. A la memoire de Louis Renou, P., 1968, p. 539—63; см. также лит. к ст. Санкхья.

 

P

РАБОВЛАДЕЛЬЧЕСКАЯ ФОРМАЦИЯ, обществ. строй, основанный на рабстве и рабовладельчестве; первая в истории человечества антагонистич. обществ.-

экономич. формация. Рабство, т. е. труд одних людей на других, соединённый с личной принадлежностью трудящегося тому, кто присваивает продукт его тру­да,— явление, существовавшее в разных историч. условиях. В Р. ф. рабский труд играет роль господст­вующего способа проиа-ва. Р. ф. имела значение ми­ровой системы и существовала в Египте, Вавилонии, Ассирии, Персии, гос-вах Др. Индии, Др. Китая, Др. Греции и Италии. Возникновение Р. ф.— историч. за­кономерность. Но эта закономерность характерна только для общемирового историч. процесса, но отнюдь не для истории отд. народов или стран. Наиболее яр­ко выраженные проявления Р. ф. возникли и развивались независимо друг от друга у народов Китая, Греции и Италии.

Общей предпосылкой возникновения Р. ф. было раз­витие орудий произ-ва, разделение и кооперация труда, в результате чего стало возможным произ-во приба­вочного продукта и возникновение частной собствен­ности и эксплуатации. В развитии Р. ф. выделяют 3 этапа: 1) складывание [Китай времён Чжоуского царства (11 — 8 вв. до н. э.), Греция «Гомеровской эпо­хи» (9—8 вв. до н. э.), Италия (8—6 вв. до н. э.)]; 2) утверждение и ра»витие [Китай времени рабовладельч. царств периода Чуньцю — Чжаньго (8—3 вв. до н. э.), Греция эпохи полисов в период их расцвета (5—4 вв. до н. э.), Италия времени Рим. республики поздней поры (3—1 вв. до н. в.)]; 3) распад [ Хань-ская империя на Востоке (2 в. до н. э.), Рим. империя на Западе (1 в. до н. э.— 5 в. н. э.)].

Для этапа становления Р. ф. характерны четыре процесса. Первый: постепенное приобретение раб­ским трудом значения важнейшего средства интенсифи­кации ремесл. произ-ва и с. х-ва. Второй: рост произ-ва за счёт расширяющегося применения труда рабов. Третий: возникновение в связи с появлением частнособственнич. присвоения продукта имуществ. неравенства внутри общины. Четвёртый: складывание в составе общины первых классов — рабов и рабовла­дельцев, антагонистических по своему положению в системе произ-ва, и вместе с тем зарождение антаго-ниотич. отношений между крупными рабовладельца­ми-землевладельцами, с одной стороны, и мелкими производителями — с другой. Эти процессы развёрты­вались в обстановке противоречий: рабского труда и труда мелких свободных производителей; этих послед­них и крупных рабовладельцев-землевладельцев; этих последних и родовой знати общинно-родовой эпохи. В итоге борьбы, вызванной этими противоречиями, и распада институтов родо-племенного строя возникает гос-во как стабилизатор и регулятор отношений между антагонистич. классами в интересах господст­вующего класса и как орган управления. Призна­ком сложения такой обстановки, видимо, являются: в истории Китая — реформы, проведённые в царстве Ци (7 в.) и в царствах Лу, Чу, Чжэн (6 в. до н.э.); в истории Греции — реформы Солона и Клисфена (6 в. до н. э.); в истории Рима — реформы Сервия Туллия (6 в. до н. э.).

Второй этап является временем расцвета того, что в истории Греции получило название «полис», в исто­рии Италии — civitas, в истории Китая — «го». Под

РАБОВЛАДЕЛЬЧЕСКАЯ

этими наименованиями скрывается в общем одно и то же: гос-во, сведённое к одному центру — городу, гос­подствующему над всей подвластной ему территорией, причём такой город-гос-во был не только политическим, но и экономическим целым. Именно в этом смысле город^гос-во и был базисом собственности — в том её масштабе, к-рый она тогда приняла: её объектом, были, во-первых, рабы, во-вторых, земля. Преобладающей формой собственности на рабов была частная; форма собственности за землю была двойной — общинной и частной, причём последняя была опосредована пер­вой: условием частной собственности на землю была принадлежность к гражд. общине. Рабский труд на этом этапе ещё не имел Того значения в х-ве, к-рое он полу­чил позднее. Именно к этому этапу античности относят­ся слова К. Маркса: экономич. основой «...классиче­ского общества в наиболее цветущую пору его сущест­вования...», когда общинные формы собственности уже разложились, а «...рабство еще не успело овладеть производством в сколько-нибудь значительной степе­ни», было «...мелкое крестьянское хозяйство... и не­зависимое ремесленное производство...» (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 23, с. 346, прим.). Эта ха­рактеристика относится к Греции и Риму классич. эпохи, но она приложима и ко второму этапу истории Р. ф. в Китае, в к-ром эпоха «ле го» — отд. гос-в (7—3 вв. до н. э.) с полным правом может быть назва­на «классической».

Кризис города-гос-ва обусловил переход к третье­му этапу — большим рабовладельч. державам. Раз­вившиеся производит. силы требовали др. масштабов самого произ-ва и потребления. Ещё в конце классич. эпохи возникла тенденция к образованию широких экономич. и политич. общностей — либо в форме сою­зов, напр. Ахейский, 1-й и 2-й Афинские и Коринфский союзы в Греции 5—4 вв. до н. э., либо в форме федера­ций италийских городов-гос-в под гегемонией Рима в 4 в. до н. э., либо в форме поглощения одних гос-в другими — 4 крупных города-гос-ва в Китае сер. 4 — сер. 3 вв. до н. э.: Хань, Ци, Цинь, Чу. Концом этого процесса политич. и экономич. интеграции следует счи­тать образование в 3 в. до н. э. эллинистич. монархий в Рим. республике, единого большого гос-ва в Китае — империи (династии Цинь и Хань). С 1 в. до н. э. воз­никает Рим. империя. В рамках этих держав Р. ф. и достигла максимума своего развития. Сущность этого процесса — превращение рабского труда в осн. силу во всём произ-ве, что подрывало положение массы свободных мелких производителей.

О наступлении конца третьего этапа истории Р. ф. говорит ряд явлений. Рабский труд перестал обеспе­чивать необходимое развитие х-ва. Для повышения продуктивности произ-ва не только в ремесле, но и в с. х-ве требовалась уже не живая машина, нужен был человек, самостоятельно организующий свою работу. В связи с этим в составе рабского населения появился культурный, интеллектуально развитый слой, ничуть не уступающий в этом отношении труженикам из сво­бодного населения, особенно земледельческого. Зна­чение и роль рабского труда в произ-ве вступили в пол­ное противоречие с положением раба в социальной структуре. Уравнение рабов — в сфере их трудовой деятельности — со свободными трудящимися станови­лось насущной экономич. необходимостью. О кризисе Р. ф. свидетельствовало также огромное увеличение имуществ. неравенства. Угроза пауперизации нависла над всей массой свободного трудящегося населения, как ремесленного, так и земледельческого. Поскольку

же свободные мелкие производители составляли боль­шинство населения, постольку их экономич. положение затрагивало само существование социально-экономич. системы.

Т. о., экономич. кризис перерастал в кризис соци­альный и привёл в конечном счёте к распаду рабовла-дельч, строя. Р. ф., создавшая в своё время условия для огромного развития человечества, исчерпала свои возможности и превратилась в основное препятствие на пути дальнейшего прогресса. В историч. Лит-ре встречаются утверждения, что гл. силой, ниспроверг­шей рабовладельч. строй, были рабы («революция ра­бов»). Такие утверждения не соответствуют историч. реальности. Разумеется, волнения рабов и даже вос­стания их (напр., возглавленное Спартаком) — исто­рич. факт. Но именно свободные земледельцы и ремес­ленники были гл. силой, покончившей с рабовладельч. строем.

Историч. смысл Р. ф. очень велик и сложен. Она про­демонстрировала прежде всего процесс образования классового общества, резкого антагонизма классов, процесс образования различных обществ. групп и гос-ва. Р. ф. выработала и осн. формы власти в гос-ве, охарактеризованные Полибием (монархия, аристокра­тия, демократия и их извращённые формы — тирания, олигархия и анархия) и Сыма Цянем.

К общезначимым духовным достижениям, сложив­шимся в эпоху Р. ф., относятся те категории, к-рые у нас фигурируют в виде понятий национального и общечеловеческого. Этап Р. ф., связанный с городом-гос-вом, создал представление о локальной — местной этнической — общности; во времена союзов и федера­ций эта локальная общность стала этнической уже в более широком масштабе. С образованием же империй возникает представление об общечеловеч. общности. Именно в этом и состоит то ощущение общности, к-рое мн. философы и историки эпохи эллинизма обозначают словом космополитизм. Идея человечества как единого большого целого проявилась и в понятии «Вселенная», сформулировавшемся именно тогда. У греков это была «эйкумена» — обитаемая земля, у римлян — orbis terrarum — «круг земель», у китайцев — «тянься» — «поднебесная». Столь же существенной, как и идея человечества, является оформившаяся тогда идея гу­манизма — представление о человеке как о наивысшей ценности, носителе всех основ обществ. жизни, творце культуры. На этой основе был поставлен важнейший для историч. деятельности человека вопрос о его роли в общем процессе бытия.

Обществ. строй, выработавшийся в условиях Р. ф., показал существование неравенства людей. Нера­венство социальное породило идею о неравенстве нрав­ственном (Конфуций, Цицерон). Однако самым резким выражением идеи неравенства было деление на людей в полном смысле слова, кем были свободные, и на людей-вещей, кем были рабы. Именно в связи с таким резчайшим противопоставлением одних людей дру­гим и была сформулирована в двух возникших в это время крупнейших религиях — буддизме и христианст­ве — идея полной человеч. равноценности как рабов, так и свободных.

В эпоху Р. ф. были заложены важнейшие основы науч. познания природы и человеч. жизни. Противопо­ставление двух обществ. классов, соединившись с на­блюдениями простейших явлений в природе, при­вело к идее противоположностей (в Китае — учение об инь и ян, в Греции — учения Пифагора и Ге­раклита) и идее связи («восемь триграмм» Ицзина, Ге­раклит, буддийская концепция махаяны и др.). Воз­никли также идеи о существовании первоэлементов ма­териальной природы (Эмпедокл, чарвака, веданта, «Шуцзин»), круговорота (Гераклит, чарвака, катего­рия «преодоления» у китайцев), мельчайших частиц вещества (атом у Левкиппа и Демонрита, «ану» у индий­цев). Была создана также логика как учение о позна-

нии. Она разрабатывалась у индийцев, китайцев, гре­ков (Акшапада, Мо-цзы, Аристотель).

В эпоху Р. ф. с исключит. отчётливостью и резкостью проявились противоположности, прежде всего общест­венные. Эти противоположности пребывали в состоя­нии непрерывной борьбы, результатом которой был пе­реход на более высокую ступень общественного раз­вития.

• Маркс К., Формы, предшествующие капиталистич. произ-ву, Маркс К. иЭнгельс Ф., Соч., т. 46 (1); Э н-г е л ь с Ф., Анти-Дюринг, там же, т. 20; е г о ж е, Происхож­дение семьи, частной собственности и гос-ва, там-же, т. 21; Ленин В. И., О гос-ве, ПСС, т. 39; Всемирная история, т. 1—2, M., 19S5—56; Законы истории и конкретные формы все-мирно-историч. процесса, кн. 1 — Проблемы истории докапи-талистич. обществ. М., 1968; Валлон А., История рабства в антич. мире, пер. с франц., [т. 1 — 2], М., 1936—41.

Н. И. Конрад.

РАБОЧИЙ КЛАСС, основная производит. сила совр. общества, главная движущая сила историч. процесса перехода от капитализма к социализму и коммунизму. При капитализме — класс наёмных работников, ли­шённых средств произ-ва, живущих продажей своей рабочей силы и эксплуатируемых капиталом,— про­летариат, при социализме — класс тружеников социа-листич. общенар. предприятий, ведущая сила общества. Выдвигая положение об историч. миссии Р. к., марк­сизм-ленинизм исходит из того, что: 1) отрицание капи­талистич. эксплуатации заложено в самих условиях су­ществования пролетариата, его антикапиталистич. стремления совпадают с осн. направлением развития совр. производит. сил, переросших рамки частной соб­ственности; 2) развитие крупной пром-сти ведёт к упад­ку других трудящихся классов (мелких крестьян, ре­месленников), тогда как Р. к. является её непосредств. продуктом; 3) условия крупного произ-ва воспитывают в пролетариате способность к организации и дисципли­не, дух коллективизма и солидарности; 4) сила и роль Р. к. в историч. борьбе классов неизмеримо выше, чем его доля в общей массе населения, поскольку он тесно связан с непролетарскими слоями трудящихся и их интересы объективно совпадают с его интересами; 5) условия борьбы и освобождения Р. к. интернацио­нальны; пролет. интернационализм открывает путь к сближению и объединению трудящихся всех стран, преодолению нац. и расовых барьеров.

Противники марксизма, пытаясь опровергнуть поло­жение о Р. к. как движущей силе обществ. прогресса (теории «депролетаризации», «нового среднего класса», «интеграции» Р. к. в капиталистич. систему и т. д.), прибегают к искажению самого понятия «Р. к.», отож­дествляют последний либо с рабочими физич. труда, либо только с пром. рабочими. Подобные концепции игнорируют главное — место Р. к. в системе обществ. произ-ва как производит. класса, что применительно к капиталистич. условиям подразумевает оба определе­ния производит. труда — по вещественному содержанию и по обществ. форме. К Р. к. принадлежат те наёмные рабочие, чей прибавочный труд «...служит самовозра­станию капитала» (Маркс К., см. Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 23, с. 517), т. е. создаёт прибавоч­ную стоимость в материальном произ-ве или обеспечи­вает возможность улавливать и присваивать часть при­бавочной стоимости, создаваемой др. рабочими. В соот­ветствии с этим К. Маркс, характеризуя социальное положение работников сферы обращения —конторских служащих, продавцов и т. п., называл их «торговыми рабочими» (см. там же, т. 25, ч. 1, с. 321). Распростра­нение производств. сферы за пределы материально-вещного произ-ва, её растущее переплетение со сферой обращения и сферой услуг, а также практически полное подчинение их капиталу означают расширение границ Р. к. как производит. класса; в качестве такового он включает, наряду с пром. и с.-х. рабочими, и осн. мас-

РАБОЧИЙ 555

су наёмных работников сферы обращения и сферы услуг.

Процесс развития Р. к., происходящий под влиянием технич, прогресса, сопровождается усложнением состава «совокупного рабочего» как комбинации час­тичных рабочих, ближе или дальше отстоящих от непосредств. воздействия на предмет труда. Высокоме-ханизиров. произ-во требует комбинирования труда рабочих-операторов, занятых непосредственно у ма­шин, с трудом вспомогат. рабочих, с одной стороны, и трудом высококвалифициров. рабочих-наладчиков или техников — с другой. На ещё более высокой ступени технич. прогресса (автоматизация) необходимыми ком­понентами совокупного рабочего становятся инженеры-технологи, операторы вычислит. машин, математики-программисты и т. д. Технич. прогресс и растущее применение науки к произ-ву видоизменяют роль чело­века как агента процесса произ-ва: от ручного труда, непосредств. воздействующего на предмет труда (ре­месло, мануфактура), совершается переход к ручному труду, опосредствованному машиной (фабрика), и затем — к выполнению функций по наблюдению за производств. процессом и его регулированию (автома-тизиров. предприятие). Повышается доля рабочих, занятых наблюдением за работой машин, в т. ч. полу-автоматич. и автоматич. агрегатов, а среди инж.-тех­нич. специалистов — доля той их части, к-рая занята обслуживанием машин, особенно вычислительных и информационных. Но в обоих случаях речь идёт о производит. рабочих, причём — и в том специфич. смысле, который вытекает из определ. обществ. фор­мы труда (см. К. Маркс, там же, т. 26, ч. 1, с. 422). Вместе с тем поскольку при капитализме управление произ-вом есть специфич. функция капитала и как та­ковое включает в себя функцию эксплуатации, по­стольку управленч. аппарат (управляющие, менедже­ры) не может рассматриваться как часть Р. к. (см. Слу­жащие, Средние слои).

Формирование Р. к. включает процесс его превраще­ния из класса «в себе» в класс «для себя», т. е. развитие его классового сознания, рост организованности, обра­зование слоя рабочих руководителей, усвоение пролет. социалистич. идеологии. Анализируя структуру Р. к., В. И. Ленин выделял слой передовых образованных рабочих, называя его «рабочей интеллигенцией»; из этого слоя выходят, как правило, рабочие лидеры. Да­лее он выделял «широкий слой средних рабочих» и массу «низших слоев пролетариата» (см. ПСС, т. 4, с. 269, 270). Материальные предпосылки для формирования пролет. классового сознания создаёт прежде всего крупная машинная индустрия, поэтому слой передовых рабочих складывается гл. обр. из рабочих крупной промыш­ленности, к-рые образуют ядро Р. к. и играют ключе­вую роль в объединении всех его подразделений в один класс.

В структуре самосознания Р. к. Ленин выделял три элемента, или формы, образующие три последовательно поднимающихся уровня, включающие понимание рабо­чими того, что: 1) единств. средство улучшить своё положение заключается в борьбе с хозяевами; 2) инте­ресы всех рабочих данной страны одинаковы, солидар­ны, что рабочие составляют особый класс; 3) для дости­жения своих целей им необходимо добиваться влияния на гос. дела, участия в политич. власти (см. там же, т. 2, с. 102). Первичная, более элементарная форма классового сознания является и самой распростра­нённой (тред-юнионистское сознание). Большинство наёмных рабочих и значит. часть служащих, как пока­зывают социологич. опросы, сознают также свою при­надлежность к одному, определ. классу, отличающему­ся от др. классов общества, т. е. идентифицируют себя с Р. к. Вместе с тем степень зрелости политич. со-

РАБОЧИЙ

звания Р. к. (реформистского, революционного) в раз­ных странах весьма различна.

Борьба рабочих против капитала проходит различ­ные стадии развития — от пассивного сопротивления, к-рое носит скорее индивидуальный характер, к сти­хийным формам коллективного отпора, представляю­щим собой зачаток открытой классовой борьбы, и к организованным, политически оформленным действиям. Становление орг-ций Р. к. тесно связано с экономич. и политич. борьбой наёмных рабочих; оно также про­ходит через ряд ступеней: от разрозненных цеховых и местных союзов до создания нац. профсоюзных центров, политич. партий и их междунар. объедине­ний. В свою очередь, рабочие орг-ции играют важную, хотя и неодинаковую — в зависимости от их идейно-политич. ориентации — роль в формировании Р. к. как социально-нолитич. силы. «Профсоюзы возникли из капитала как средство развития нового класса. Класс есть понятие, которое складывается в борьбе и разви­тии» (Ленин В. И., там же, т. 40, с. 309—10). Ре­шающая роль в организационном, политич. и идейном развитии Р. к. принадлежит революц. партии. В поли­тич. деятельности революц. партии «...всегда есть и бу­дет известный элемент педагогики: надо воспитывать весь класс наемных рабочих к роли борцов за освобож­дение всего человечества от всякого угнетения, надо постоянно обучать новые и новые слои этого класса, надо уметь подойти к самым серым, неразвитым, наиме­нее затронутым и нашей наукой и наукой жизни пред­ставителям этого класса...» (Ленин В. И., там же, т. 10, с. 357).