Иностранные термины и выражения 22 страница

Важно также разграничить понятия политич. руко­водства и управления. Так, в совр. империалистич. гос-вах группы монополий осуществляют руководящую роль в обществе и гос-ве. Однако они не берут на себя функции непосредств. управления, к-рые выполняются проф. политич. деятелями, аппаратом управления. Монополии оказывают своё решающее влияние на поли­тику капиталистич. гос-в различными средствами: са­мим фактом концентрации в своих руках ключевых рычагов экономики, направлением деятельности, фи­нансированием определ. партий и политич. кампаний, влиянием на характер конституционных режимов, на формирование обществ. мнения, на деятельность раз­личных групп давления в парламентах, в гос. учреж­дениях и т. д. Ленин подчёркивал, что в условиях пар­ламентских режимов буржуазия руководит обществом косвенно, но тем вернее. «Тот особый слой, в руках ко­торого находится власть в современном обществе,—пи­сал Ленин,— это бюрократия. Непосредственная и тес­нейшая связь этого органа с...классом буржуазии явствует и из истории... из самих условий образования и комплектования этого класса, в который доступ от­крыт только буржуазным „выходцам из народа" и кото­рый связан с этой буржуазией тысячью крепчайших нитей» (там же, с. 439—40).

Руководящей силой в социалистич. странах высту­пает рабочий класс, к-рый осуществляет своё руковод­ство прежде всего через коммунистич. или рабочую партию, а непосредственно управлением заняты спе­циалисты, работающие в сфере х-ва, культуры, просве­щения и др. Коммунистич. и рабочие партии, осущест­вляя руководство обществом, находятся в центре всей

ВЛАСТЬ 85

политич. системы. Они воздействуют на общество, во-первых, вырабатывая идеологию и политику, про­граммы деятельности общества; во-вторых, формируя и организуя проведение в жизнь этих программ внутр. и внеш. политики; в-третьих, выдвигая на ключевые посты в сферах управления своих представителей, обу­чая их управлению; в-четвёртых, контролируя выпол­нение намеченной линии. Вместе с ними непосредств. управлением хозяйственными и др. процессами зани­маются хозяйств., гос., обществ. и иные орг-ции. Раз­граничение понятия руководства и управления в ус­ловиях социалистич. общества имеет не только теоре-тич., но и практич. значение. Такой подход помогает правильно распределять функции, права и обязанности между различными звеньями политйч. системы социа­листических стран, избегать параллелизма в их дея­тельности, делать управление максимально эффек­тивным.

В условиях коммунистич. обществ. самоуправления отомрёт основной институт политйч. В.— гос-во, однако сохранится руководство и управление, к-рые будут осуществляться всем обществом.

• Энгельс Ф., Об авторитете, Маркс К. и Эн­гельс Ф., Соч., т. 18; е г о же, Происхождение семьи, част­ной собственности и гос-ва, там же, т. 21; Ленин В. И., О социальной структуре В., перспективах и ликвидаторстве, ПСС, т. 20; е г о ж е, Задачи пролетариата в нашей революции, гам же, т. 31, с. 162—65; е г о ж е, Гос-во и революция, там же, т. 33; его же, Пролет, революция и ренегат Каутский, там же, т. 37; Материалы XXIV съезда КПСС, М., 1971; Материалы XXV съезда КПСС, М., 1976; Материалы XXVI съезда КПСС, М., 1981; Бурлацкий Ф. М., Галкин А. А., Социология. Политика. Междунар. отношения, М., 1974; В е с е л о в-ский В., Классы, слон и В., пер. с польск., М., 1981.

Ф. М. Бурлацкий.

ВЛЕЧЕНИЕ, стремление к удовлетворению к.-л. потребности живого организма. Характеризуются по­стоянством появления и периодичностью протекания; удовлетворение В. сопровождается разрядкой напря­жённости организма. Возникая независимо от сознания (мышления и воли) человека, В. связаны с кругом побудит. мотивов и интересов личности, к-рые определяют форму и направление реализации В.: влечения могут тормозиться или подавляться, переноситься с одного объекта на другой и т. п. Различные В. могут вступать в конфликт, разрешающийся в процессе борьбы моти­вов. Многообразие форм, в к-рых выступают человеч. В., затрудняет их формальную систематизацию. ВНЕШНЕЕ И ВНУТРЕННЕЕ, филос. категории, во взаимосвязи к-рых внешнее выражает свойства предмета как целого и способы его взаимодействия с ок­ружающей средой, а внутреннее — строение самого предмета, его состав, структуру и связи между элемен­тами. В процессе познания внешнее обычно выступает как то, что обнаруживается непосредственно, что дано в наблюдении как свойства и связи предмета, фиксируе­мые органами чувств и в эмпирич. знании; внутреннее же, как правило, бывает скрыто от непосредств. наблюде­ния и может быть выявлено благодаря теоретич. иссле­дованию, в процессе к-рого вводят нек-рые «ненаблю­даемые сущности» — идеализированные объекты, за­коны и пр. В этом смысле движение познания есть дви­жение от внешнего к внутреннему, от наблюдаемого к ненаблюдаемому, но мыслимому. Причём внутреннее раскрывается через внешнее, последнее есть способ выражения, обнаружения внутреннего. Марксистская гносеология подчёркивает историч. характер категорий В. и в.: то, что вчера было ненаблюдаемым, завтра ста­новится наблюдаемым, при этом изменяется и характер В. и в., и их взаимоотношения внутри целостного пред­мета.

В истории познания проблема В. и в. рассматривалась в двух аспектах. Во-первых, она выступала как вопрос об объективной природе В. и в., к-рым приписывались различные характеристики. Так, внешнее наделялось

ВЛЕЧЕНИЕ

такими свойствами, как становление, пространствен-ностъ, эмпирич. существование, телесность. Внутрен­нее наделялось др. свойствами — подлинного бытия, времени, вечного духовного бытия и т. п. Поэтому переход от внешнего к внутреннему трактовался как переход от становления к бытию, от пространства ко времени, от конечности к вечности. Во-вторых, проб­лема В. и в. в значит. мере смыкалась с проблемами сущности и явления, субстанции и её атрибутов, причём они рассматривались как определ. характеристики уче­ния о бытии — онтологии. В-третьих, онтологич. раз­рыв между В. и в., характерный для европ. науки и философии 17 в., был преодолен в нем. классич. идеа­лизме, к-рый, переведя эту проблему в проблему гно­сеологии, подчёркивал взаимосвязь и взаимообуслов­ленность В. и в., усматривая в познании переход от внешнего, чувственно данного, к ненаблюдаемому, теоретически мыслимому, причём духовное объявля­лось истоком и смыслом внеш. бытия. В-четвёртых, эта проблема рассматривалась как одна из характеристик человеч. деятельности, её объективации в продуктах и средствах труда, в различных символически-знаковых формах — языке, математич. символах и др.

Марксистская гносеология подчёркивает объектив­ный характер взаимосвязи В. и в., рассматривая внут­реннее как результат движения историч. познания че­ловеком окружающего мира на основе практич. дея­тельности. При этом В. и в. оказываются одним из уров­ней предмета исследования, а их характеристики зави­сят от историч. развития науч. познания. Историч. и вместе с тем системно-целостный подход к предмету ис­следования, развитый диалектич. материализмом, пре­одолевает односторонние трактовки источников раз­вития. В противовес тем концепциям, к-рые отдают приоритет внешнему (напр., внеш. условиям в ламар­кизме при объяснении жизни, в ряде концепций раз­вития науки), сводят внутреннее к чему-то сугубо произ­водному, вторичному, разрывают В. и в. (различные варианты теории факторов в социологии), марксистская гносеология видит во В. и в. моменты целостного само­развивающегося бытия, подчёркивает их неразрывное единство, усматривает в их взаимодействии источник самоорганизации и самодвижения бытия на его различ­ных уровнях.

ВНИМАНИЕ, характеристика психич. деятельности, выражающаяся в сосредоточенности и в направленно­сти сознания на определ. объект. Под направленностью сознания понимается избират. характер психич. дея­тельности, осуществление выбора данного объекта из нек-рого поля возможных объектов.

Различают три вида В.: непроизвольное, произволь­ное и послепроизвольное. Непроизвольное, или пассив­ное, В. имеет место, когда выбор объекта деятельности определяется без заранее поставленной цели, непред­намеренно. Если выбор призводится сознательно, пред­намеренно, то В. является произвольным, или актив­ным. Произвольное В. является актом воли, оно при­суще только человеку. Деятельность может так захва­тить человека, что её выполнение не требует от него спец. волевых усилий; наличие цели в сочетании с от­сутствием волевых усилий характеризует послепроиз­вольное В.

Конкретные особенности В. устанавливаются с по­мощью характеристик его устойчивости, объёма, рас­пределённости и возможности переключения. Устой­чивость В.— способность удерживать объект деятель­ности в поле сознания на определ. срок (от долей се­кунды до неск. часов). Объём В.— количество объектов, к-рое может быть воспринято и запечатлено человеком в относительно короткий момент времени. Распреде-лённость В.— способность удерживать в поле созна­ния объекты одновременно неск. различных деятель-ностей. Под переключением В. понимают особенности перехода в поле сознания от объектов одной деятель­ности к объектам другой.

В. стало предметом интенсивного психологич, изуче­ния на рубеже 19—20 вв., когда с его помощью стре­мились объяснить самые различные проявления психи­ки. В силу этого понятие В. стало крайне многозначным. Оригинальную моторную теорию В. выдвинул рус. психолог Н. Н. Ланге, связав В. с движениями, к-рые производит человек при восприятии или представлении предмета. Материалистич. трактовку В. дал франц. психолог Рибо (понимание В. как ряда приспособит. рефлексов). В совр. психологии ряд проблем, изучав­шихся ранее в связи с В., рассматривается в рамках исследования установки и краткосрочной (оператив­ной) памяти. Вместе с тем изучение В. приобрело огром­ное значение в связи с созданием совр. сложных тех-нич. систем и специфич. деятельностью в них человека, требующей тонких и развитых механизмов В.

• Рибо Т., Психология В., пер. с франц., СПБ, 1897³; Добрынин Η. Φ., Осн. вопросы психологии В., в кн.: Психология, наука в СССР, т. 1, М., 1959.

ВНУТРЕННЕЕ, см. Внешнее и внутреннее.

ВОЗВЫШЕННОЕ, эстетич. категория, характеризую­щая внутр. значительность предметов и явлений, несо­измеримых по своему идеальному содержанию с реаль­ными формами их выражения. Понятие о В. возникло на закате античности. В. характеризовало особый стиль ораторской речи (Псевдо-Лонгин «О возвышенном», 1 в. н. э., рус. пер. 1966). Это значение термина сохра­нилось вплоть до эпохи Возрождения. В классицизме было развито учение о «высоком» и «низком» стилях лит-ры (Н. Буало, Ш. Баттё и др.). Как самостоят. эсте­тич. понятие В. было впервые разработано в трактате Э. Бёрка «Филос. исследование относительно возник­новения наших понятий о возвышенном и прекрасном» (1757). Бёрк связывает В. с присущим человеку чувст­вом самосохранения и видит источник В. во всём том, что «...так или иначе способно вызывать представление о страдании или опасности, т.е. все, что так или иначе ужасно...» (цит. по кн.: История эстетики, т. 2, М., 1964, с. 103).

Кант в «Критике способности суждения» (1790) дал систематич. анализ противоположности между прекрас­ным и В. (см. Соч., т. 5, М., 1966, с. 249—88). Если прекрасное характеризуется определ. формой, огра­ничением, то сущность В. заключается в его безгранич­ности, бесконечном величии и несоизмеримости с чело-веч. способностью созерцания и воображения. В. обна­руживает двойств. природу человека: оно подавляет его как физич. существо, заставляет его осознать свою конечность и ограниченность, но одновременно возвы­шает его как духовное существо, пробуждает в нём идеи разума, сознание нравств. превосходства даже над фи­зически несоизмеримой и подавляющей его природой. Вследствие этого нравств. характера В., связи его с идеей свободы Кант ставит В. выше прекрасного. Шиллер, развивая эти идеи Канта («О возвышенном», 1792), говорит уже о В. не только в природе, но и в исто­рии. В дальнейшем Шиллер преодолевает кантовское противопоставление прекрасного и В., вводя объеди­няющее их понятие идеально прекрасного.

В последующем развитии нем. эстетики центр тяжести в понимании В. был перенесён с восприятия его на соот­ношение между идеей и формой, выражаемым и выра­жением. Жан Поль определял В. как бесконечность, взятую применительно к чувств, предмету («Подготови­тельная школа эстетики»,— «Vorschule der Ästhetik», 1804), Шеллинг — как воплощение бесконечного в ко­нечном. В. для К. Зольгера есть идея, к-рая не выяви­лась полностью и только ещё «должна раскрыться» (см. «Vorlesungen über Ästhetik», Lpz., 1829, S. 242— 243), для Гегеля — несоразмерность между единичным явлением и выражаемой им бесконечной идеей.

Марксистская эстетика не противопоставляет В. прекрасному и рассматривает В. в тесной связи с ге­роизмом, с пафосом борьбы и творч. деятельности че­ловека, нар. масс. В. неотделимо от идеи величия и до-

стоинства человека, и в этом ему родственно трагиче­ское, к-рое представляет собой своеобразную форму воз­вышенно-патетического.

* Чернышевский Н. Г., В. и космическое, в кн.: Избр. филос. сочинения, т. 1, М., 1950, с. 252—99; S e i d Ι Α.,

Zur Geschichte des Erhabenheitsbegriffes seit Kant, Lpz., 1889; Hippie W. J., The beautiful, the sublime, the picturesque in eighteenth century British aesthetic theory, Carbonüale (111.), 1957; Monk S. H., The sublime..., Ann Arbor, I960².

ВОЗМОЖНОСТЬ И ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ, соотносит. филос. категории, характеризующие две осн. сту­пени в становлении и развитии предмета или явления. Возможность — объективная тенденция становления предмета, выражающаяся в наличии условий для его возникновения. Действительность — объективно су­ществующий предмет как результат реализации нек-рой возможности, в широком смысле — совокупность всех реализованных возможностей. Различают абстрактную (формальную) и реальную (конкретную) возможности. Абстрактная возможность характеризует отсутствие принципиальных препятствий для становления пред­мета («все возможно, что не противоречит себе»), одна­ко для её осуществления нет всех необходимых условий. Реальная возможность обладает для своей реализации всеми необходимыми условиями: скрытая в действи­тельности, она при определ. условиях становится но-вой действительностью. Изменение совокупности усло­вий определяет переход абстрактной возможности в ре­альную, а последняя превращается в действительность. Так, абстрактная возможность кризиса порождается с появлением элементарной метаморфозы товара Т — Д — Т, но только в условиях развитого капиталисти­ческого произ-ва эта возможность становится реаль­ной и реализуется в действительности. Численная мера возможности выражается посредством понятия ве­роятности.

Филос. осмысление В. и д. началось в др.-греч. фило­софии. Элейская и мегарская школы выдвинули поло­жение, согласно к-рому только о действительном (мыс­лимом как единое всеобъемлющее бытие) можно гово­рить как о возможном. Аристотель раскрыл связь В. и д. с движением и развитием, толкуя последние как пере­ход от возможности (δύναμις) к действительности (ενέργεια) (см. Акт и потенция). Согласно ему, дейст­вительность с т. зр. сущности предшествует возмож­ности, поэтому развитие выступает в форме смены одной действительности другой. Свою диалектику В. и д. Аристотель связывал с учением об абс. пассивности материи и активности формы, считая, что форма при­даёт пассивным возможностям способность превра­щаться в действительность. Аристотелевская концеп­ция В. и д. господствовала в ср.-век. философии. В 17—18 вв. представители механистич. материализма (Т. Гоббс, Ж. П. Ламарк, П. Гольбах) абсолютизиро­вали в категории действительности аспект жёсткой де­терминированности и пришли к отрицанию объектив­ного значения возможности, отождествив её со случай­ностью (см. Необходимость и случайность). В «Теоди­цее» Лейбница положение о всеобщей необходимости, исключающей различные возможности, получило ре-лиг.-идеалистич. истолкование в виде тезиса о сущест­вующем мире как единственно возможном и, следова­тельно, наилучшем. Вместе с тем Лейбниц выдвинул идеи о градации степеней возможности и реализации наиболее вероятных возможностей в результате «кон­куренции» между вариантами мира, получившие раз­витие в совр. философии и логике (Дж. Рассел, Я.Хин-тикка, С. Крипке). Кант считал В. и д. априорными категориями модальности, определяющими (наряду с необходимостью) формы соответствия с условиями опыта: возможность соответствует формальным усло­виям опыта, т. е. тождественна непротиворечивости, действительность отвечает материальным условиям, не-

ВОЗМОЖНОСТЬ 87

обходимость — всеобщим условиям опыта. Подвергнув критике субъективистское понимание В. и д., основан­ное на их абс. противопоставлении, Гегель рассматри­вал возможность как абстрактный момент действитель­ности и определял последнюю как конкретное единство внутреннего и внешнего, сущности и явления. Однако он мистифицировал онтология, содержание категорий В. и д., придав им значение моментов в развёртывании абс. идеи.

Диалектико-материалистич. учение о В. и д. как осн. моментах движения и развития материи разработали К. Маркс и Ф. Энгельс. Образцом диалектич. анализа процессов превращения возможности в действитель­ность в обществе является «Капитал» Маркса, в приро­де — «Диалектика природы» Энгельса. Переход воз­можности в действительность постоянно совершается в неорганич. природе (напр., развитие Солнечной систе­мы из протопланетного облака, химич. реакции в опре-дел.-условиях и т. д.) и органич. природе (напр., реа­лизация многоклеточности как возможности, сущест­вующей первоначально абстрактно, в виде физиологич. функций одноклеточных, затем — в виде реальной возможности у колонии организмов, и, наконец, в виде действительности — у многоклеточных организмов). В познават. деятельности человека познание как воз­можность содержится уже в элементарном чувств. вос­приятии, но своей действительности достигает в науке и др. развитых формах отражения. Процесс перера­стания возможности в действительность может иметь вид простого изменения (преим. в неорганич. природе), сти­хийного развития (в органич. мире), сознат. деятель­ности (в обществе, напр. в ходе активной сознат. борь­бы за переход к высшей обществ.-экономич. формации, к коммунизму). Переход возможности в действитель­ность открывает путь для возможностей следующего, более высокого уровня. Так, в условиях капитализма возникает возможность победы социалистич. револю­ции, её осуществление создаёт возможность построе­ния социализма, что, в свою очередь, делает реальной возможность перехода к коммунизму. Когда в обществ. жизни возникают различные возможности, то люди как сознательные активные существа производят выбор тех из них, к-рые в наибольшей степени отвечают потреб­ностям, интересам, ценностным установкам индивидов, социальных групп, и действуют соответственно этому выбору, превращая возможность в действительность.

В формальной логике понятия В. и д. лежат в основе теории модальности, восходящей к Аристотелю, к-рому принадлежит классификация суждений на проблемати­ческие (суждения возможности), ассерторические (суж­дения действительности) и аподиктические (суждения необходимости). Подобное деление сохраняет своё зна­чение и в совр. логике. Суждения возможности (типа «возможно, завтра пойдет дождь») и действительности (типа «небо пасмурно») могут быть единичными, част­ными или общими; суждения возможности по форме всегда утвердительны; суждения действительности мо­гут быть как утвердительными, так и отрицательными.

* M a p к с К., Тезисы о Фейербахе, Маркс К. и Эн­гельс Ф., Соч., т. 3; е г о ж е, Капитал, т. 1, там же, т. 23; Энгельс Ф., Диалектика приррды, там же, т. 20; Л е-н и н В. И., Крах II Интернационала, ПСС, т. 26, с. 212—19; его же, Филос. тетради, там же, т. 29, с. 140—42, 321—22, 329—30; Проблема В. ид., М.— Л., 1964; Арутюнов В. X., О категориях В. и д. и их значении для совр. естествознания, К., 1967; Целищев В. В., Филос. проблемы семантики воз­можных миров, Новосиб., 1977; Маковка H. M., Проблема выбора в диалектике В. и д., Ростов-н/Д., 1978.

Б. А. Старостин.

ВОЙНА, организованная вооруж. борьба между гос-вами (группами гос-в), классами или нациями (наро­дами). Генезис В. уходит в глубь доклассовой истории человечества (см. К. Маркс и Ф. Энгельс, Соч., т. 46, ч. 1, с. 480). Однако только после возникновения анта-

ВОЙНА

гонистич. классов и формирования гос-ва, появления политики как специфич. вида человеч. деятельности В. обрела обществ.-политич. содержание, вызвала к жиз­ни собств. постоянно действующие институты (армия) и приобрела развитые формы.

Органич. связь между В. и политикой подчёркивал нем. воен. теоретик К. фон Клаузевиц (1780—1831). В., писал он, «...есть не что иное, как продолжение госу­дарственной политики иными средствами»; В. — «...не только политический акт, но и подлинное орудие по­литики, продолжение политических отношений, про­ведение их другими средствами» (Клаузевиц К., О войне, М., 1934, с. 5, 27). Именно эта мысль, но очи­щенная от идеалистич. и метафизич. наслоений, была положена В. И. Лениным в основу науч. понимания В. Причины и характер любой В. определяются пред­шествовавшей ей политикой воюющих сторон, их по­литич. намерениями и целями. «Ту самую политику, которую известная держава, известный класс внутри этой державы вел в течение долгого времени перед вой­ной, неизбежно и неминуемо этот самый класс про­должает во время войны, переменив только форму действия» (ПСС, т. 32, с. 79). Каждому историч. типу общества присущ и преобладающий в нём тип В.

Марксизм-ленинизм делит войны на справедливые и несправедливые. Справедливые В. — это В. угне­тённых классов и наций за своё социальное и нац. ос­вобождение (гражданская война, нац.-освободит. вой­на), а также В., вызванные необходимостью отразить агрессию. Несправедливые В. —»то В., к-рые ведутся, как правило, эксплуататорскими классами за получе­ние тех или иных экономич. или политич. выгод (зах­ват рабов или колоний, изменение границ, торг. преи­мущества и т. п.). В. может быть несправедливой с обе­их сторон; она — и это случается чаще всего — может быть справедливой для одной стороны и несправедливой для другой. В ходе В. её характер может изменяться: классич. пример — войны Наполеона, к-рые начались как справедливые, освободительные, но затем пере­росли в захватнические, несправедливые.

В. могут оказывать различное влияние на обществ. развитие. Справедливые, революц. войны, к-рые угне­тённые ведут против угнетателей, всегда были движу­щей пружиной социального прогресса; разбивая уста­ревшую социально-политич. оболочку, они открывали простор для роста производит. сил, для подъёма всего общества на новую ступень развития. Несправедли­вые, захватнич. войны, к-рые начинают и ведут эксп­луататорские классы, по общему правилу, тормозят обществ. развитие, придают ему однобокие, уродли­вые формы. Такие В. могут выступать и в качестве пря­мого орудия контрреволюции. Вместе с тем история знает немало случаев, когда несправедливые, граби­тельские войны давали толчок крупным социальным переменам, вызывали революц. взрывы и бури. «Вой­на, — писал К. Маркс, — подвергает нацию испыта­нию... Подобно тому как мумии мгновенно распадают­ся, когда подвергаются воздействию атмосферы, так и война выносит окончательный приговор социальным учреждениям, которые утратили свою жизнеспособность» (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 11, с. 551). Никакая В. не вызовет революцию, если не созрели объективные предпосылки последней, но если они соз­рели, В. может выступить как своего рода спусковой механизм, приводящий в движение скрытые пружины социального переворота.

За период с 3600 до н. э. по 1980 было примерно 14 550 больших и малых В., в т. ч. две мировые В., в ходе к-рых погибло, умерло от голода и эпидемий св. 3,6 млрд. чел. Такова цена, к-рую человечество заплати­ло за разделение общества на угнетателей и угнетён­ных. Пока в мировой политике безраздельно господст­вовали эксплуататорские классы, все попытки остано­вить роковую карусель смерти были обречены на про­вал. Положение стало меняться после победы Οкт. ре-

волюции 1917 и решительно изменилось с образованием мировой системы социализма.

Главным, решающим социально-политич. фактором современности является сосуществование двух противо­положных экономия., социальных и политич. систем — капитализма и социализма. Противоречия, разделяю­щие эти системы, из к-рых одна представляет прошлое человечества, а другая — его будущее, непримиримы. Но это не означает, что в принципе неизбежно воен. столкновение двух систем. Образование и укрепление мировой социалистич. системы, рост политич. влияния коммунистич. и рабочего движения, крах колониализ­ма и возникновение десятков молодых развивающихся гос-в, активная политика мирного сосуществования, пользующаяся растущей поддержкой обществ. мнения во всём мире, — всё это резко сузило манёвренные возможности империализма, ослабило его позиции. В сер. 50-х гг. 20-й съезд КПСС сделал вывод о том, что нет фатальной неизбежности В. и существуют ре­альные возможности для того, чтобы обуздать агрес­сивные силы империализма.

Поскольку сохраняется капитализм, постольку сох­раняются и глубинные причины В. Но при этом впер­вые в истории появилась возможность поставить капи­тализм в такие условия, когда агрессия перестаёт да­вать политич. дивиденды агрессору. В первую очередь это относится к мировой ракетно-ядерной В.

Любая В., независимо от её масштабов, применяе­мых средств уничтожения, будет продолжением поли­тики того или иного класса. Но эта формула имеет и другое содержание. Она предоставляет гос. деятелю выбор: для достижения данной политич. цели можно действовать или мирным путём, или при помощи воо-руж. насилия. Военно-технич. революция, появление оружия невиданной разрушит. силы резко изменили ситуацию. В. уже не может служить разумным сред­ством гос. политики, выступать как целесообразный ва­риант политич. поведения. Существующий потенциал ответного удара, ракетно-ядерный паритет превращают агрессию в самоубийство. Т. о., социально-политич. и воен.-технич. факторы объективно снижают вероят­ность всеобщей ракетно-ядерной В. Однако угроза мировой катастрофы не только существует, но и может усиливаться. Поэтому борьба за прочный мир, обузда­ние гонки вооружений — стержневое направление внешнеполитич. деятельности СССР.

В совр. условиях маловероятны В. между крупными, развитыми империалистич. гос-вами. Уроки 2-й ми­ровой войны, классовая солидарность перед лицом уси­ливающегося социализма, общий страх перед волной социальных перемен перекрывают силы межимпериа-листич. противоречий.

Наиболее распространёнными в 50—70-х гг. 20 в. были В. и вооруж. столкновения, связанные со стрем­лением империалистич. гос-в сохранить своё господство или влияние в странах «третьего Мира». По мере ослаб­ления позиций империализма, укрепления независи­мости молодых нац. гос-в, наполнения реальным содер­жанием демократич. принципов и норм междунар. пра­ва войны и конфликты такого рода встречают всё боль­шие препятствия.

Наиболее распространённым совр. типом воен. кон­фликта являются В. между гос-вами «третьего мира» и гражд. В. внутри этих гос-в. Религ.-территориальные споры, племенная рознь, борьба за источники сырья, выступление против деспотич. режимов — эти и анало­гичные им причины, связанные с общей социально-экономич. отсталостью этих стран, питают воен. кон-фликты в зоне «третьего мира». Значит. роль в их воз­никновении играет неоколониалистская политика им­периализма. Подобные конфликты обычно называют локальными, периферийными. Однако, если учесть растущую взаимозависимость событий и гос-в, почти каждый такой конфликт затрагивает интересы и силы глобального характера. Углубление разрядки между-

нар. напряжённости, всё более широкое распростране­ние принципов мирного сосуществования могут умень­шить опасность воен. столкновений между развиваю­щимися странами.

Мало исследован в марксистской лит-ре вопрос о воз­можности воен. конфликтов между гос-вами, строящими социализм. Теоретически ясно, что такие конфликты противоречат природе социализма. Однако в реальной историч. практике внеш. политика нек-рых стран под влиянием национализма и шовинизма может оказаться в противоречии с принципами социализма и стать источ­ником вооруж. столкновений между гос-вами, строя­щими социализм.

В. как способ разрешения конфликтов между гос-ва­ми, классами, народами возникла и достигла своего апо­гея в силу причин объективного характера, связанных с существованием антагонистич. классов и эксплуатации. Возникновение социализма положило начало переходу к новой эпохе всемирной истории без В. Для этого не­обходима сознательная, целенаправленная деятель­ность всех сил, выступающих за мир и социальный про­гресс. Это движение возглавляет Сов. Союз и братские социалистич. страны, чья последоват. миролюбивая по­литика служит главным гарантом окончат. победы сил мира над силами В.

• Энгельс Ф., Избр. воен. произв., М., 1958; Ле­нин В. И., О В., армии и воен. науке, [Сб.], М., 1965; Ма­териалы XXVI съезда КПСС, М., 1981; Строков A.A., В. И. Ленин о В. и воен. искусстве, М., 1971; P ы б к и н Е. И., В. и политика в совр. эпоху, М., 1973; Тюшкевич С. А., Философия и воен. теория, М., 1975; Война и армия. Фило-софско-социологич. очерк, М., 1977. А.Е.Бовин.

ВОЛЬТЕР (Voltaire) [псевд.; наст. имя и фамилия — Франсуа Мари А р у э (Arouet)] (21.11.1694, Париж,— 30.5.1778, там же), франц. философ, писатель и пуб­лицист. Один из представителей Просвещения 18 в. В филос., художеств., публицистич. произв. подверг всесторонней и талантливой критике феод. отношения, деспотич. форму правления, феод.-клерикальное миро­воззрение. Однако его позиция не всегда отличалась достаточным радикализмом и последовательностью. Так, выступая за утверждение бурж. отношений и антифеод. идеологии, В. не исключал компромиссы и уступки господствующим феод. сословиям. Ему были чужды не только коммунистич. идеалы Мелье, эгалитаризм Руссо, но и сколько-нибудь радикально выраженные идеи народоправства. Острая критика клерикализма не завершалась у В. открытым материализмом и ате­измом, тем не менее защищавшийся В. деизм по су­ществу был замаскированным материализмом и ате­измом. Опираясь на философию Локка и естеств.-науч. взгляды Ньютона, В. в «Филос. письмах», «Трактате о метафизике», «Филос. словаре» и др. соч: близко подо­шёл к идее о вечности и несотворённости материи, её объективном существовании и вечном движении, скло­нялся к признанию детерминированности естеств. и обществ. явлений, исключал религ. объяснение кон­кретных явлений природы. По В., сознание является атрибутом материи и зависит от строения тела. Вместе с тем конечную причину движения, мышления и др. явлений он считал божественной. В филос. и историч. трудах В. отвергал провиденциализм, рассматривая ис­торию не как проявление воли бога, а как творчество самих людей. С особой непримиримостью В. разобла­чал церковь как защитницу привилегий господствую­щего класса, оплот фанатизма и нетерпимости, врага науки и просвещения. В «Кандиде» и др. филос.-худо­жеств, произв. В. осмеивал христ. пессимизм, а также бездеятельный оптимизм, выражал свободолюбивые мыс­ли, ратовал за деятельного человека, отстаивающего своё право на счастье. Передовые филос. идеи В. сы­грали большую роль в формировании нового поколения франц. просветителей, представленного Ламетри, Дид-