Понятие о св. отцах Церкви и авторитете их творений

«Отцами Церкви, — говорит Патриарх Московский и всея Руси Сергий, — признаются не те из писателей церковных, которые были наиболее учены, наиболее начитаны в церковной литературе, но писатели святые, т.е. воплотившие в себе ту жизнь Христову, хранить и распространять которую Церковь получила себе в удел».

Таким образом, первым признаком, который позволяет считать того или иного церковного писателя святым отцом, является святость его жизни. Почему круг церковных писателей, относимых к категории отцов, не может быть ограничен каким‑либо хронологическим порядком (также и курс патрологии). Жизнь Церкви едина во все периоды ее истории, и потому всегда возможно достижение состояния святости ее членами, сочинения которых будут иметь особый авторитет и могут быть предметом соответствующего исследования и изучения.

Второй признак — чистота догматического и нравственного учения, определяющая достоинство творений св. отцов.

Третий признак — свидетельство Церкви. Оно является той необходимой проверкой чистоты жизни и учения отдельного писателя, после которой его творения получают высокий авторитет для православного богословия.

Часто эти признаки называются латинскими терминами: sanctitas vitae, Sanctitas doctrinae, declaratio Ecclesiae.

Следует заметить, что против православного понимания достоинства святоотеческих творений имеется со стороны инославных писателей ряд возражений, что в православном богословии святоотеческие творения как бы подменяют или противополагают Свящ. Писанию, что в творениях отцов имеются разногласия, противоречия и т.д.

Прежде всего необходимо категорически отвергнуть первое возраждение. Утверждать о каком‑либо противоположении в Православии святоотеческих творений Священному Писанию можно лишь по недоразумению или незнанию православного богословия. Отцы никогда не противополагали своих творений слову Божию, но указывали, что источник их учения и путь к «мысленному просвещению» заключен в Священном Писании, что оно «свет для души», «возводит ум к чудесам» и т.п. Значительную часть святоотеческих творений составляет истолкование Священного Писания. Признавая за этими истолкованиями преимущественное значение по сравнению с истолкованиями других писателей, Церковь лишь свидетельствует о пребывании в отцах того благодатного «помазания», о котором говорил св. ап. Иоанн Богослов (I Ин., 2,27). И, при всем уважении к святоотеческим творениям, Церковь никогда — ни в своей литургической жизни, ни в жизни отдельного христианина — не заменяет ими чтения и непосредственного изучения Слова Божия.

Более обоснованным представляется, на первый взгляд, утверждение, что в творениях отцов имеются известные разногласия и т.д. Наличие частных мнений у отдельных отцов никогда не отрицалось православным богословием, но эти частные мнения, в которых расходились отдельные отцы, не могут уменьшить достоинства их творений. Нетрудно установить, в чем проявляется единство и какого рода разногласия имеются в святоотеческих творениях. Отцы были едины по отношению к догматам и в своем нравственном учении, т.е. в самом главном. Что же касается самих разногласий, то они, действительно, имели место в отношении богословской терминологии, особенно в ранний период, когда эта терминология еще не была разработана. Известно также, что отцы допускали неодинаковое истолкование отдельных мест Священного Писания. Но это никогда не приводило к противоречию в отношении к догматам или к извращению нравственного учения. Различное истолкование объясняется, в основном, неодинаковым использованием аллегорического метода. Кроме того, в творениях отцов имеется известное количество сведений исторических и представлений естественно‑научных, в которых отцы оставались людьми своего времени.

Наконец, нужно еще иметь в виду, что отцы далеко не сразу достигли той святости, с которой бывает соединено состояние «мысленного просвещения», придающего авторитет их творениям. Часть содержания святоотеческих творений составляют сведения, даже и в области богословия, полученные путем рационального изучения, логических умозаключений и т.д.

В этом случае может возникнуть еще один вопрос: как же отличить в творениях отцов ту часть, которая имеет действительный авторитет, от частных мнений и отдельных высказываний, которые такого авторитета не имеют? Ответом на этот вопрос может быть понятие, имеющее большое значение в православном богословии, — согласие отцов — сonsensus patrum.

Творения отцов известный русский мыслитель прошлого века Ив. Киреевский назвал «известием очевидцев» о той стране духовной истины, которую не всякий может изучить непосредственно. Даже путем простого сравнения этих «известий» — высказываний отцов — нетрудно отличить их согласие в главном, показывающее единство восприятия и понимания духовной истины, от высказываний, неправильно понимаемых или недостаточно ясно выраженных самим писателем. «Отец не противоборствует отцам, ибо все они были общниками Единого Духа» (св. И. Дамаскин).

«Согласие отцов» по какому‑либо богословскому вопросу всегда есть положение, с которым богослов должен считаться, если остается верным традициям Православной Церкви. Ибо, по словам блаж. Августина, «кто отступает от единодушного согласия отцов, тот отступает от всей Церкви».

Определяя богословские критерии для выделения круга писателей, творения которых подлежат изучению в курсе патрологии, следует заметить: в настоящий курс включено изучение отдельных писателей, не признанных Церковью отцами, например Тертуллиана, Оригена и др. Это допущено по причине большого влияния их, особенно Оригена, на развитие святоотеческого богословия.