Глава 5. Весенние хлопоты-2, и их летнее продолжение 2 страница

Вообще, в Сан-Франциско практически никогда температура воздуха не приближается к нулю по Цельсию, никогда не было снега даже зимой, растут пальмы и другие теплолюбивые растения. Всё это было непривычно для нас со Светланой. Несколько дней нам показывали окрестности этого города на берегу Тихого океана, всё для нас было новым и необычным. В один из первых дней Джордж повёз нас на смотровые площадки Золотого моста, с которых открывался удивительно красивый вид и на Золотой мост, и на Сан-Франциско, и на знаменитую тюрьму Алькатрас.

Кстати, мост не золотой, а покрашен в красный цвет, а название такое сохранилось по привычке, когда его только построили, он был выкрашен в золотистый цвет, и с тех пор это название за ним и закрепилось. В один из этих дней нашим гидом была Марша, которая решила показать нам, так называемый, China Town (китайский район) Сан-Франциско. В этом районе только китайские магазины и рестораны, все надписи на китайском и английском языках. И естественно, очень много китайцев и туристов. Границей китайского района в центральной части города служила улица Буша. Эта улица не была названа в честь Буша-старшего, я даже не знаю по какой причине её так назвали, но слово bush по-английски означает куст, так что, фамилия двух президентов США — отца и сына — означает, ни что иное, как куст, и на русском звучит весьма забавно: президент Куст! Идёшь или едешь по этой улице, и она выглядит точно так же, как и все остальные и вдруг … на одной из сторон этой улицы видишь арку с драконами, магазины с китайским антиквариатом, правда большинство «антиквариата» сделано или в современном Китае или на одной из подпольных китайских фабрик в самом Сан-Франциско! Но, тем не менее, иногда там можно найти и действительно что-нибудь уникальное и интересное. Так вот, идёшь себе по типичной американской улице, поворачиваешь в эту арку и … ты получаешь почти полную иллюзию того, что тебя каким-то образом перенесли в Китай, вокруг китайские магазины, в них только китайские товары, за прилавками тоже китайцы, многие посетители в этих магазинах — китайцы, которые говорят между собой на китайском языке и только туристы и их вид говорят ещё о том, что ты по-прежнему в Америке или, по крайней мере, в Гонконге. В ресторанах китайские повара готовят китайские блюда — меню в этих ресторанах на китайском и английском. Короче, маленький кусок Китая на американской земле, а что ещё выяснилось позже, так это то, что и живут китайцы в Америке по своим законам, только внешне соблюдая подчинение законам США, а правят в Маленьком Китае, китайские триады, о которых слышали многие…

И мне, и Светлане никогда не приходилось видеть китайские изделия, особенно китайский антиквариат, многие товары в этих магазинах были самыми настоящими произведениями искусства. В одном из этих магазинов Марша показала нам на статуэтки американских индейцев и сказала нам, что её муж, Джордж, собирает такие вот статуэтки. Мы переглянулись со Светланой и я купил в подарок одну из этих статуэток, которая изображала вождя племени. Головной убор вождя был сделан мастерски из самых настоящих перьев и деревянная статуэтка в этом головном уборе и одежде вождя выглядела весьма забавно. Благо, что стоила она пятьдесят долларов и мы могли её купить (напомню, что через границу пропустили только четыреста долларов). Нам просто хотелось хоть как-то отблагодарить Джорджа за гостеприимство и этот вариант показался нам не самых худшим. Но то, что произошло после этого, поразило нас со Светланой.

Когда Марша увидела у меня в руках наш подарок, она поняла что к чему и сказала нам, что за десять лет своего замужества она не могла себе позволить ТАКОЙ ДОРОГОЙ ПОДАРОК! Это её высказывание нас просто потрясло, — пятьдесят долларов — дорогой подарок!? Нам было неловко за то, что мы не можем подарить более весомый подарок из-за ограниченности средств, если бы не это, мы бы нашли что-нибудь более достойное, а для коренной американки не из бедной семьи (её дед был основателем частного стенфордского университета, знаменитого на весь мир!) подарок в пятьдесят долларов для любимого мужа непозволительная роскошь! Не правда ли, странная логика, если учесть, что на еду в день на семью они тратят гораздо больше! Для нас, такой менталитет был совершенно непонятен, и нам ещё пришлось довольно долго привыкать к «странностям» американцев, которые предпочитают иметь эти пятьдесят долларов на своём счёте, а не потратить на разные безделушки, даже если им этого очень хочется. Конечно, не все американцы такие, но подавляющее большинство американцем мыслят именно так! Русская культура принципиально отличается от американской, которой (американской культуры) в принципе, как таковой, нет, а есть суррогат из культур разных народов и стран. Причём, в этом «винегрете» слились воедино далеко не самые лучшие элементы разных культур и традиций, чего хотелось бы увидеть, но, к сожалению, этого не произошло.

В Америке существует относительно небольшая прослойка высокообразованных людей, которые хорошо знакомы с мировой культурой. А в основной массе простые американцы очень мало образованы. К тому же, в их школьной системе образования наблюдается весьма странный перекос. Очень много школьного времени уделяется изучению вымерших животных. Наиболее популярны при этом динозавры. Школьников заставляют запоминать названия этих вымерших животных. Это, правда, не единственная странность в школьной системе образования США, но об этом позже. У многих американцев представления о России на уровне мифов. У нас спрашивали о том, правда ли что в Москве по улицам свободно «гуляют» медведи и почти все убеждены, что в России постоянно холодно, в том числе и летом. Каково же у многих было удивление, когда я говорил им о том, что летом даже за Полярным кругом очень жарко, правда только около трёх месяцев в году. Я был очень сильно удивлён тем, как мало они знали об СССР, а потом о России. Из русских писателей большинство знают о Льве Толстом и особенно популярен у американцев Достоевский. Но всё это ещё впереди, а тогда мы знакомились с незнакомой нам Америкой, точнее, только начали наше знакомство. На второй или третий день после приезда, мы встретились с Верой Ивановной, и она была очень рада тому, что у нас получилось приехать в США. Она ещё раз подтвердила, что её друзья и знакомые ждут-не-дождутся, когда они смогут со мной познакомиться, и я смогу приступить к их лечению. Первыми моими пациентами в Америке стали дети Джорджа, сам Джордж и его жена — Марша, не считая, конечно, самой Веры Ивановны. Их трёхлетние дети не вылезали из простуд и гриппов, носы были постоянно забиты, и бурно развивалась стафилококковая инфекция. Одной из основных причин этого было то, что зимой они «экономили» — почти не топили в доме. Только периодически включали отопление на некоторое время и через полчаса, максимум через час, его выключали. И хотя в Сан-Франциско необычайно тёплая зима, тем не менее, близкое соседство холодных вод Тихого океана приводило к тому, что в домах было очень сыро и большую часть этого города зимой постоянно накрывали туманы, что ещё более увеличивало сырость. Всю эту «прелесть» мы испытали в полной мере и на себе, особенно Светлана. Дело в том, что нас разместили в общей комнате, в которой окно занимало практически всю стену. Окна были одинарные и имели множество щелей, что создавало идеальные условия для постоянных сквозняков. А так как мы спали практически на уровне пола, то тянуло очень сильно, и это привело к тому, что Светлана «заработала» себе очень сильное воспаление челюсти, которое принесло ей много страданий. Я, конечно же, работал с ней, но возникший в результате воспаления гной должен был выйти через ткани десны, а это очень болезненно. Но нельзя было допустить, чтобы воспалительный процесс остался в костной ткани и продолжал разрушать зубы и костную ткань челюстей. Когда гной скопился близко к поверхности десны, Светлана чтобы ускорить своё освобождение от гноя и боли, сама, своими маникюрными ножничками вскрыла этот нарыв, не дожидаясь, когда всё произойдёт само самой в результате моей работы. У кого-то может возникнуть вопрос, зачем нужно было работать с этой проблемой, если сам процесс избавления от проблемы довольно-таки болезненный. Всё дело в том, что при наличии воспаления и особенно в костных тканях, сильная боль в активной фазе присутствует всегда, но образовавшийся в результате этого воспаления гной не выходит наружу, а остаётся в костных тканях и продолжает своё отрицательное влияние на живые клетки костной ткани и окружающие мягкие. Поэтому было очень важно вывести гной наружу и, как это ясно, для вывода гноя наружу я не использую скальпель или другие режущие инструменты, а принуждаю гной выйти через дёсны, там, где они обволакивают зубы. Это минимальный и самый быстрый путь для естественного вывода гноя из организма.

Так что, иногда бывает так, что для того чтобы человек избавился от той или иной проблемы, необходимо пройти через неприятные ощущения, такие, как боль. Но эта боль не надолго, а только, как побочный эффект избавления от серьёзной проблемы и, как говорят, «игра стоит свеч»! Хотя в некоторых случаях побочная боль может быть очень сильной, особенно, если процесс работы с человеком идёт с большой скоростью. Ведь в принципе, боль есть ни что иное, как сигнал в мозг человека об активности протекающих в организме процессов, чем быстрее происходит качественное изменение тканей организма, тем сильнее сигнал боли, поступающий по нервам в головной мозг.

Только в обычных условиях природы качественное изменение тканей организма идёт в отрицательном направлении и сообщает о серьёзных нарушениях в этих тканях. И, чем сильнее боль, тем более серьёзные отрицательные изменения происходят в организме человека, да и не только человека. Так вот, в ряде случаев, при восстановлении повреждённых органов и тканей, приходится ускорять обменные процессы в сотни, а порой и тысячи и десятки тысяч раз. А организм реагирует на эти положительные для него изменения всё той же болью, так как в природе НИКОГДА процессы не идут в положительном для организма направлении! В природных условиях любые изменения состояния работы органов приводят только к ухудшению состояния организма, а не наоборот! Поэтому, организм человека не имеет «особых» нервных сигналов для случаев восстановления повреждённых органов и на любое изменение реагирует только болью. Конечно, при своей работе я стараюсь скорректировать такие «недоработки» матушки-природы, но порой невозможно полностью убрать болевой синдром без того, чтобы не убрать и сам процесс восстановления органов, и систем организма человека. Так вот, желая как можно скорее избавить Светлану от воспаления надкостницы, я старался сделать это, как можно скорее и, соответственно, такое ускорение оказалось очень болезненным для Светланы. Когда однажды утром Светлана вышла из ванной комнаты, меня удивило то, что в руках она держала свои маникюрные ножницы. И на мой вопрос о том, что она ими делала, она ответила, что её уже достала боль от созревающего нарыва, и она решила ему «немного» помочь с «прорывом» наружу. Так что, наше знакомство с Сан-Франциско началось и с воспаления надкостницы у Светланы.

Мы думали, что в таких условиях в гостях мы будем находиться пару дней, пока нам предоставят хотя бы однокомнатную квартиру в одном из зданий, принадлежащих семье Орбелян, но … этого не произошло. И хотя в то время у них были пустующие квартиры, нам этого не предложили, видно перед глазами у пригласивших нас стояли суммы возможных финансовых потерь, хотя в то время, к примеру, снять однокомнатную квартиру в центре Сан-Франциско можно было за 650 -750 долларов в месяц! Видно, они считали, если я сам не говорю о стоимости моего лечения, значит не стоит и беспокоиться об этом.

Видно, им было удобно так думать. Видно, в этом есть и моя вина, мне было неудобно спросить о том, когда мне будут платить, но им было очень удобно не спрашивать меня об этом. Так или иначе, через несколько дней я встретился с теми людьми, которые, по словам Веры Ивановны, ждали моего приезда. Как оказалось, большинство из них были иммигрантами из СССР второй (после Второй Мировой Войны) и третьей волны. И большинство из них оказались не из состоятельных семей, как я предполагал. Все они с большим энтузиазмом приветствовали моё появление и регулярно приезжали на мои сеансы с ними, и все они утверждали, как они хорошо себя чувствуют после моей работы! Я продолжал с ними работать, но пропущенные через границу средства таяли довольно-таки быстро, несмотря на нашу экономию. Когда «средств» почти не осталось совсем, и мои пациенты продолжали гордо хранить молчание по поводу оплаты моей работы, в один из таких дней я решил сам проявить инициативу в этом вопросе.

Когда я спросил о том, когда они думают оплатить мою работу и что мы должны определиться с суммами оплаты, на следующий день «почему-то» никто из них не появился в назначенное для каждого из них время. Не появились они и на следующий день, и через Джорджа передали мне, что, к сожалению, моя работа им «не помогает»! Думаю, что комментарии в этом случае излишни.

Таким образом, у меня не оказалось ни одного платного пациента. Я, конечно, возмутился такой непорядочностью людей, но не собирался кого-либо упрашивать продолжать лечение или убеждать. Вера Ивановна, узнав о том, что все её протеже повели себя подобным образом, немного посетовала на них, и на этом всё завершилось. Единственное, что сделала Вера Ивановна, так это передала через Джорджа пятьсот долларов за себя, посчитав это достаточным. Это было последний раз, когда семья Орбелян мне что-то платила за мою работу.

В принципе, весь семейный бюджет контролировал Гарри Орбелян, а он очень уж не любил расставаться с деньгами, даже, несмотря на то, что речь шла о здоровье его собственной жены, сына и его семьи. Так или иначе, я решил продолжить лечение семьи Орбелян, и Джордж предложил мне свою помощь в моих делах взамен. Мы со Светланой обсудили и решили, что это будет лучшим выходом из довольно-таки неприятной ситуации. Джордж быстро восстановил разговорные навыки русского языка и мог в достаточной степени правильно переводить на английский язык мои слова, что тогда для меня было очень важно, так как мой английский язык, мягко говоря, сильно «хромал» и «хромал» сразу на обе «ноги»! В школе, а потом в университете я «учил» английский язык, но лучше было бы, если бы я его не учил вообще. Дело в том, что язык нам преподавали совершенно неправильно. В школе английский язык мы начали изучать с пятого класса. И сначала мне этот предмет очень нравился, когда мы учили слова, отражающие реальные предметы, которые окружали нас. Но, даже не удосужившись создать у нас, детей, хотя бы минимальный набор предметных слов, как это происходит у каждого ребёнка при освоении даже своего родного языка, нас начали нашпиговывать словами абстрактными, не имеющими в наших головах никаких ассоциаций. И к этому добавили ещё изучение грамматики английского языка тогда, когда ещё даже не был создан даже минимальный языковый фундамент. Ведь никто не начинает учить ребёнка грамматике его родного языка, после того, как ребёнок научился говорить несколько слов на своём родном языке!? Ведь ни у кого даже не возникает такая абсурдная мысль! Но чем отличается любой начинающий изучать чужой язык от младенца!? В языковом смысле — практически ничем.

И вот, нам — «младенцам» в английском языке — после того, как мы смогли выговорить несколько слов, начинают вдалбливать в голову грамматику английского языка, заставляют читать и переводить абсолютно идиотские, с моей точки зрения, статьи о молодёжных движениях в мире, партийных и комсомольских съездах, и тому подобной ерунде, абсолютно не интересной для нормального ребёнка. По крайней мере, совершенно не интересной для меня. Ко всему прочему, в первой моей школе нашим классным руководителем была «англичанка» — преподаватель английского языка — которая часто на своих уроках разбирала классные дела.

Ко всему прочему, она очень часто болела, и многих её уроков просто не было, а когда у других преподавателей были свободные часы, то их посылали к нам в класс и почти каждый раз — разных. Нам — детям — такая ситуация очень нравилась, так как часто у нас было на урок меньше, и мы могли раньше прийти домой и заняться своими «суперважными» делами. Короче, очень скоро изучение английского стало для меня бессмысленным занятием, я перестал чувствовать живой язык, этот предмет стал для меня “мёртвым” из-за практического отсутствия обучения.

Было потеряно очень много времени, и, хотя я имел по английскому четвёрку в старших классах, вместо пятёрки в пятом, но достигалось это, благодаря моей неплохой памяти. Мне было достаточно, чтобы кто-то продиктовал мне перевод текста по-русски, и я запоминал его и даже через год помнил этот перевод, если мне на глаза попадался этот текст. В школе, в старших классах, я не любил уроки английского языка, хотя у нас была сильная «англичанка» и, к тому же, хороший человек. Но возникшее отторжение к английскому языку не исчезло, да и пропущено было очень много, так что, кроме нескольких простейших фраз, в моём «багаже» английского языка ничего не было, за исключением знания чисел по-английски, которые я знал все и то, только потому, что мне была ясна эта система образования слов. Вот с таким «знанием» английского языка я и приехал в США.

Вскоре после нашего приезда в США, моим пациентом стал брат жены Джорджа — Марк, и я помню один день, когда я перебросился с ним парой фраз по-английски и тогда он сказал: «Да, теперь я понимаю, какой мой русский!» В США во многих школах «изучают» русский язык, примерно, так же, как и у нас изучают английский, если ещё не хуже, в чём я убедился позже.

Светлана знала английский язык весьма неплохо, и у неё было хорошее британское произношение, но… она долго боялась говорить по-английски, так как ей казалось немыслимым допустить какую-нибудь ошибку. Так что, предложение Джорджа помочь пришлось как нельзя кстати. Вскоре после описываемых событий мы поехали, в так называемый, институт традиционной китайской медицины (American College of Traditional Chinese Medicine). Основной офис этого института располагался в престижном здании на улице Ван Несс (Van Ness). В этом здании, в основном, были только медицинские офисы, а институт с таким громким названием занимал небольшой офис, состоявший из приёмной и двух кабинетов, один из которых был только немного больше другого и … вот и весь институт! Зато звучит очень серьёзно, особенно на визитках, хотя фактически он был не больше трёхкомнатной хрущёвки.

Мы встретились с директором этого института мистером Хавардом Харрисон (Howard Harrison), который добился того, что в США официально признали китайскую акупунктуру, и страховые компании вынуждены были оплачивать счета своих клиентов, которые принимали решение пройти курс лечения иголками. Американцы очень не любят платить из своего кармана, а любят, когда за них платит медицинская страховка.

Очень часто, если страховка не оплачивает лечение, большинство американцев не будут платить. Приходилось сталкиваться с весьма странными, мягко говоря, случаями, когда человек, узнав о том, что ему придётся платить из своего кармана, выбирал обычную медицину, только потому, что там лечение покрывается медицинской страховкой, несмотря на то, что обычная медицина при этом ампутирует ему ногу или руку! Лучше быть без ноги или руки, зато самому платить не надо! И такая позиция могла бы быть хотя бы понятной, если бы у человека не было денег или деньги были последние! Всё дело в том, что у американцев такой менталитет, в том числе и у миллиардеров! Если бесплатно — все рады и счастливы, но если нужно заплатить — лучше воспользоваться медицинской страховкой, несмотря на то, что действия современной медицины нанесут вред здоровью!

Главное то, что по медицинской страховке нужно платить относительно небольшую (в зависимости от типа) сумму каждый месяц, а страховая компания оплачивает лечение целиком или основную сумму и из личного кармана уходит относительно небольшая сумма денег и это … становится самым главным!

Медицинская страховка оплачивает полностью или почти полностью лечение за счёт того, что миллионы людей платят в месяц относительно небольшие деньги, а болеют только десятки тысяч! Но не стоит думать, что страховые компании занимаются благотворительностью. Если они посчитают, что на Вас они уже потратили больше чем предполагали, они немедленно аннулируют Вашу медицинскую страховку и это происходит именно тогда, когда человек заболевает чем-то очень серьёзным. Ведь страховые компании зарабатывают деньги на своих клиентах, если у Вас аппендицит — Вам сделают операцию, а вот если у Вас, к примеру, рак груди, то, потратив на Вас порядка пятидесяти тысяч долларов, прекратят оплачивать Ваши медицинские счета именно тогда, когда это Вам больше всего нужно!

А если у Вас нет страховки, то в счёт оплаты продадут Ваш дом, машину, заберут всё ценное, что у Вас есть. А если у Вас ничего перечисленного выше нет, Вам, в целом ряде случаев, тоже окажут помощь только в, так называемых, государственных больницах (public Hospital), в которых и условия гораздо хуже и обслуживание тоже, да и внимания больным гораздо меньше, даже просто потому, что на одного врача в них приходиться на порядок, если не больше, пациентов, чем в платных клиниках.

Но и в этом случае лечение тоже не бесплатное! Любой работающий человек в США платит всю свою жизнь (до серьёзной болезни) налоги, часть из которых берётся именно на такие цели! И это ещё не всё! Если Вам оказали медицинскую помощь, и Вам не было чем платить, и у Вас нечего было забрать, это не означает что Вы «кинули» врачей! Если Вы остались живыми после лечения и даже смогли потом устроиться на работу, то, как только в Ваших руках появились хоть какие-то заработанные деньги, то из Вашего заработка каждый месяц будут вычитывать большую часть суммы в счёт погашения Вашего долга за лечение, на начальную сумму которого уже «накапали» и весьма существенно проценты! И будут высчитывать, несмотря ни на какие Ваши возражения! Так что, после такой помощи человеку «выгодно» или сразу умереть и тем самым «кинуть» врачей полностью, или до конца своих дней оставаться бездомным и в последнем случае «доброе» государство будет Вам даже выплачивать ещё и пособие!

Вот такие «радости» «свободного» и «справедливого» «демократического» мира! И это только в отношении того, что связано с медицинской «помощью» людям! К сведению, страховые компании, особенно медицинские страховые компании — самые богатые в США и, надеюсь, многим стало ясно, каким образом они этого «достигли». Конечно, существуют медицинские страховки, согласно которым на Вас будет потрачено до двадцати миллионов долларов за всю жизнь (но не более), но существует маленькое «но» при этом — Вы за неё должны платить каждый месяц такую сумму денег, что подобное могут позволить себе далеко, далеко не каждый. Вот и весь выбор.

Конечно, я узнал об этом гораздо позже, но в самом начале своего пребывания в США меня всегда удивлял вопрос людей о том, покрывают ли мои услуги страховые компании. И когда узнавали что нет, очень многие тихонько исчезали…

Так или иначе, мы встретились с мистером Хавардом Харрисон и он предложил мне использовать одну из комнат своего офиса для приёма своих клиентов и предложил, что оплата моих пациентов будет проходить через его офис. К этому времени у меня было уже несколько платных пациентов. После того, как ожидавшие моего приезда разбежались, как корабельные крысы, как только услышали о необходимости мне платить, Джордж и Марша предложили мне поработать с несколькими их друзьями и родственниками, но предупредили, что у них нет больших денег. Так одними из первых платных пациентов стали брат и сестра Марши и супружеская пара, которые дружили с ними. Брат и сестра Марши приезжали к ним домой, в то время, как супружеская пара стала приезжать в офис на улице Ван Несс…

Вспоминается один забавный случай из нашего знакомства с американскими обычаями. После знакомства с мистером Хавардом Харрисон, мы все отправились в ресторан для более «тесного» знакомства. Это было для нас со Светланой первое посещение ресторана в Америке. Марша, прожившая несколько лет в Индии выбрала индийский ресторан и мы все вместе туда отправились. Ни я, ни Светлана не имели ни малейшего представления об индийской кухне, меню было по-английски и для меня лично ничего «не говорило» о своём содержании по двум причинам — я не мог прочитать его по-английски и даже английское название само по себе мало что мне могло сказать. Хотя каждое блюдо и сопровождалось неким описанием того, из чего оно будет приготовлено. Из чего будет приготовлено то или иное блюдо Джордж нам объяснил, но он не мог объяснить, КАК оно будет приготовлено! Короче, каждый заказал себе блюдо, в должное время эти блюда всем принесли и начался dinner, так по-английски называется обед или ужин. Американцы привычный для нас обед или полдник называют «вторым завтраком» (second breakfast), а всё, что после двенадцати часов дня, называют «обедом» (dinner), даже, когда за стол садятся в одиннадцать часов вечера. Так или иначе, все уткнулись в свои тарелки, совмещая поглощение пищи с разговором о том, о сём.

Хавард долго расспрашивал Маршу о её годах проживания в Индии, периодически через Джорджа обращался с вопросами к нам со Светланой, короче обычное для американцев поведение в ресторане. Для нас со Светланой индийские блюда оказались не совсем привычными, мягко говоря, поэтому мы их «поклевали» совсем немного. Когда совместный обед подошёл к своему логическому завершению, произошло то, что нас очень сильно потрясло. Когда все прекратили есть свои блюда, мистер Хавард Харрисон подозвал к себе официанта и спросив у всех нас о том, не хотим ли мы забрать с собой то, что не доели и получив отрицательный ответ, попросил официанта собрать в пакетики всё, что не было съедено на столе! Что, последний довольно ловко и проделал без всякого удивления на своём лице, что говорило о том, что это было для него привычным делом.

Я не знаю, как у нас тогда не «отвисли челюсти» от удивления, но мы смотрели на происходящее с большим удивлением. Позже, когда мы уже ехали назад к себе «домой», мы задали вопрос об этом Джорджу, и он нам прояснил ситуацию. Взять с собою (to go) не съеденную пищу, оказалось для Америки совсем нормальным явлением. Дома её потом разогревают и доедают. Иногда, ещё просят, в такой ситуации, положить всё в мешочек для собаки (doggiebag), но я лично ни разу не видел, как потом эти остатки еды давали собакам, хотя возможно, в ряде случаем это и происходит.

В основном, принесённое съедает сам человек, в чём, в принципе, нет ничего страшного или плохого. Но, для нас, выросших в СССР, подобное явление было очень удивительным, особенно если учесть то, что мистер Хавард Харрисон собрал остатки не только своего блюда, но и всех остальных. Мне в СССР не часто приходилось бывать в ресторанах, Светлане приходилось бывать гораздо чаще, особенно тогда, когда она со своими концертами разъезжала по просторам страны и часто возможность поесть была только в ресторане при гостинице, в которой она останавливалась. Но, несмотря на мой весьма скромный опыт посещения ресторанов и её богатый, нас это очень потрясло. Для живущих в СССР такое поведение человека в ресторане считалось бы унизительным и оскорбительным!

В принципе, в этом нет ничего плохого, только, когда такое видишь в первый раз и такое действие в твоей культурной среде никогда не происходило, то волей-неволей испытываешь очень сильное удивление.

Не менее неожиданной для нас оказалась привычка американцев обниматься. Да, да именно обниматься! Даже знакомые совсем немного люди, при второй встрече с тобой, кидаются к тебе со своими объятиями. Бросаются с объятьями и мужчины, и женщины. Для нас такое поведение было весьма странным: ты второй раз видишь в глаза человека, а он раскрывает свои объятия и желает тебя «поймать» в них. В СССР мы все как-то привыкли к тому, что обнимаются парень со своей девушкой или старые хорошие друзья могут заключить друг друга в объятия, и то, когда они долго не видели друг друга и тем самым выражают свою сильную радость по поводу того, что видят друг друга живыми и в добром здравии.

Американцы обнимают всех и всегда, и это у них является нормой поведения, как в России крепкое мужское рукопожатие или целование руки женщины. Кстати, американцы никогда не целуют женщине руку, по крайней мере, я, почти за пятнадцать лет жизни в этой стране, никогда этого не видел. Первое время эти всеобщие объятья нас сильно удивляли и смущали, но потом, когда мы поняли, что это такой обычай, и он никоим образом не связан с интимными действиями (чем, по сути, в СССР были объятия между мужчиной и женщиной), мы стали на объятия реагировать более спокойно. К тому же, в подавляющем большинстве эти объятия чисто символические, в них не вкладывают ни чувств, ни эмоций, и они не имеют никакого интимного смысла. Но, тем не менее, для нас — представителей другой культуры — подобные действия казались поначалу очень странными…

После того, как мы познакомились с мистером Хавардом Харрисон, почти каждое утро Джордж подвозил нас к офису на улице Ван Несс и мы со Светланой шли в офис института традиционной китайской медицины. В самом начале у меня было только два-три пациента для приёма и поэтому в выделенном мне маленьком кабинете мы проводили часа полтора-два не больше. Два-три пациента и всё, на работу с ними мне даже не нужно было столько времени, просто каждый из них приходил в удобное для него время, и, хотя я и пытался всё скомпоновать как можно плотнее, приходилось иногда по часу ждать своего следующего пациента. Очень часто Джордж сидел с нами и помогал с переводом, когда возникала в том необходимость.