Глава I. Заключение договора как процесс формирования 7 страница

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Монография М.И. Брагинского, В.В. Витрянского "Договорное право. Общие положения" (книга 1) включена в информационный банк согласно публикации - Статут, 2001 (3-е издание, стереотипное).

<124> См.: Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Общие положения. С. 164 - 165.

Таким образом, в пределах указанного в оферте срока должно последовать либо само исполнение, либо получение оферентом извещения на этот счет. Иное решение вопроса, по мнению М.И. Брагинского, "поставило бы в затруднительное положение оферента, так как означало бы удлинение действия связанности за пределы срока, указанного в оферте" <125>.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

<125> Там же.

Рассмотренные правила о способах совершения акцепта в целом согласуются со ст. 18 Конвенции, согласно которой акцепт может выражаться не только в форме заявления, но и в ином поведении. Это поведение должно представлять собой совершение каких-либо действий, в частности действия, относящегося к отправке товара или уплате цены. При этом может показаться недостаточно ясным, какие именно действия могут быть совершены. Представляется, что это могут быть любые действия, совершенные в пределах срока для акцепта, которые со всей определенностью показывают оференту, что оферта акцептована.

На практике возник вопрос о том, возможно ли заключение договора с помощью конклюдентных действий обеих сторон. Следует отметить, что такой способ заключения договоров не исключается Принципами международных коммерческих договоров, согласно которым договор признается заключенным, в частности, в результате поведения сторон, достаточно свидетельствующего о соглашении (ст. 2.1). По мнению М.И. Брагинского, "вывод о возможности заключения договора двусторонними конклюдентными действиями основан на признании их способом выражения воли лица. По этой причине, когда конклюдентные действия с обеих сторон позволяют сделать вывод о совпадении воли сторон, это достаточно для признания договора заключенным. Однако для этого необходимо учесть второе обстоятельство: ст. 431 ГК РФ не делает никаких изъятий из правила о необходимости согласования существенных условий. Значит, конклюдентные действия той из сторон, которая может считаться оферентом, должны включать существенные условия договора, а также действия второй стороны - подтверждать согласие с указанными условиями" <126>.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

<126> Брагинский М.И., Витрянский В.В. Договорное право. Общие положения. С. 165.

По рассматриваемому вопросу можно прийти и к другому мнению.

Так, согласно п. 3 ст. 434 ГК РФ письменная форма договора считается соблюденной, если письменное предложение заключить договор принято в порядке, предусмотренном п. 3 ст. 438 Кодекса. Данное положение может рассматриваться как основание для вывода о том, что при обязательной письменной форме для договора необходимо, чтобы оферта была выражена в письменной форме, и ее принятие возможно только путем совершения конклюдентных действий.

Трудно представить публичную оферту, выраженную в форме совершения конклюдентных действий. Можно также предположить, что заключение договора путем совершения обеими сторонами конклюдентных действий допускается только при совершении устных сделок, поскольку согласно п. 2 ст. 158 Кодекса сделка, которая может быть совершена устно, считается совершенной и в том случае, когда из поведения лица явствует его воля совершить сделку. Вместе с тем действующий ГК РФ предусматривает возможность совершения конклюдентных действий только при совершении акцепта (п. 3 ст. 438).

Что касается молчания, то оно не является акцептом в соответствии с ГК РФ, если иное не вытекает из закона, обычая делового оборота или прежних деловых отношений сторон (п. 2 ст. 438). Правовые системы иных государств и Венская конвенция (ст. 18) молчание или бездействие, как правило, также не признают акцептом.

По российскому гражданскому законодательству молчание может рассматриваться в качестве акцепта в следующих случаях: если это предусмотрено законом; при наличии предварительного соглашения сторон, которым молчанию придано такое значение; если обычай со всей определенностью позволяет считать молчание акцептом; если прежние деловые отношения сторон позволяют признать за молчанием силу акцепта (п. 3 ст. 158, п. 2 ст. 438 ГК РФ).

Гражданский кодекс РФ при определении момента вступления акцепта в силу (для тех случаев, когда между договаривающимися сторонами происходит обмен офертой и акцептом) исходит из факта получения лицом, направившим оферту, ее акцепта (п. 1 ст. 433). Таким образом, юридическое значение российское законодательство придает самому факту доставки извещения об акцепте адресату. Согласно ст. 24 Венской конвенции заявление об акцепте считается полученным адресатом, когда оно сообщено ему устно или доставлено любым способом ему лично. Таким образом, из ст. 24 Конвенции следует, что получение адресатом заявления об акцепте отождествляется с доставкой, а не с отправкой корреспонденции. Из этого следует, что не имеет значения факт, знал или не знал адресат оферты о ее содержании до получения. Если он узнал, например, от третьего лица (кроме уполномоченного на это лица) ее содержание, он может не акцептовать оферту до тех пор, пока ее не получит <127>.

--------------------------------

<127> См.: Венская конвенция о договорах международной купли-продажи товаров. Комментарий. С. 69 - 70.

В зарубежном законодательстве в ряде случаев установлены иные правила о моменте заключения договора. По этому вопросу существует два подхода в определении момента, когда акцепт как волеизъявление становится действительным. Согласно первому из них акцепт имеет место тогда, когда информация о согласии вступить в договорные отношения достигает оферента, фактически им получена. На этом основывается система получения акцепта оферентом. В частности, ГГУ в п. 1 § 130 предусматривает, что волеизъявление, которое должно быть совершено в отношении другого лица и сделано в отсутствие последнего, становится действительным с момента его получения адресатом. Второй подход заключается в признании того, что акцепт имеет место в тот момент, когда акцептант изъявляет вовне свое согласие, даже если информация об акцепте еще не дошла до оферента, но отправлена в его адрес. Такая система именуется системой отправления или системой изъявления согласия, а в некоторых странах получила название теории почтового ящика, в частности в Англии, США (п. 26 ст. 1-201 Единообразного торгового кодекса) <128>. Названная система действует также в Японии. Согласно п. 1 ст. 526 Торгового кодекса Японии акцепт действует с момента отправки, и, следовательно, договор считается заключенным именно с этого момента. Кроме того, ст. 509 Торгового кодекса Японии отсутствие извещения об акцепте со стороны контрагента, находящегося в постоянных торговых связях с оферентом, рассматривается как акцепт. Считается, что с точки зрения названного Кодекса эта норма выражает принцип доброй совести и направлена на обеспечение оперативности в совершении сделок <129>.

--------------------------------

<128> См.: Гражданское и торговое право зарубежных государств. Т. 1. С. 515 - 516.

<129> См.: Вагацума С., Ариидзуми Т. Гражданское право Японии: В 2 кн. / Пер. с японского. Кн. 2. М.: Прогресс, 1983. С. 30 - 31.

§ 4. Определение момента заключения договора

в законодательстве и судебно-арбитражной практике

Вопрос об определении момента заключения договора имеет исключительно важное практическое значение, поскольку с данного момента договор является обязательным для сторон, порождает права и обязанности, и, следовательно, становится регулятором их поведения.

В связи с этим необходимо иметь точное представление о том, когда заключен договор. Зачастую дата договора не может рассматриваться как момент вступления его в силу - нередко для его установления требуется учитывать иные условия, обстоятельства.

Так, Постановлением Федерального арбитражного суда Московского округа было отменено постановление суда апелляционной инстанции, поскольку судом "ошибочно не было учтено", что договор займа является реальным договором, для которого не имеет значения конкретная дата его оформления <130>.

--------------------------------

<130> См.: Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 21.02.2005 по делу N А41-К2-23370/03 Арбитражного суда Московской области.

Установление момента заключения договора может иметь значение и при решении иных немаловажных вопросов, возникающих в практической деятельности, например о действии лицензионных режимов, о налогообложении, банкротстве, применении административной ответственности, в том числе за нарушения валютного законодательства, и др.

Рассмотрев заявление индивидуального предпринимателя, Федеральный арбитражный суд Западно-Сибирского округа оставил без изменения судебные акты, которыми был признан обоснованным отказ конкурсного управляющего общества включить требование предпринимателя в реестр требований кредиторов должника (общества) исходя из того, что договор займа как реальный договор считается заключенным с момента передачи денежных средств, а поскольку фактическое перечисление средств предпринимателем произошло в период проведения в отношении общества процедур банкротства без согласия арбитражного управляющего, платежи не повлекли для должника правовых последствий, связанных с возникновением гражданско-правовых обязательств <131>.

--------------------------------

<131> См.: Постановление Федерального арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 26.01.2004 по делу N А03-12207/02-Б Арбитражного суда Алтайского края.

В ГК РФ помимо понятия "момент заключения договора" используются другие термины - "начало действия договора", "вступление договора в силу" (например, п. 1 ст. 425, ст. 957 ГК РФ и др.). Бесспорно, что начало действия договора (действие его во времени) определяется моментом, с которого договор начинает действовать. Это имеет определяющее значение для возникновения гражданских прав и обязанностей сторон. Другими словами, начало действия договора связано со вступлением договора в силу.

Вступление договора в силу определяется моментом заключения договора (п. 1 ст. 425 ГК РФ). В свою очередь момент заключения договора определяется гражданским законодательством по-разному: в одних случаях необходимо достижение соглашения по всем существенным условиям, в других - помимо достижения такого соглашения требуется еще и передача имущества. Кроме того, в отдельных случаях заключение договора закон связывает с его государственной регистрацией, а также иными условиями.

В зависимости от сочетания данных требований гражданско-правовые договоры можно разделить на следующие виды:

1) договоры, заключение которых основано исключительно на достижении соглашения по всем существенным условиям (консенсуальные договоры - купля-продажа и др.);

2) договоры, для заключения которых помимо достижения соглашения необходима и передача имущества (реальные договоры - например, договоры аренды транспортного средства, перевозки груза);

3) договоры, для заключения которых требуется достижение сторонами соглашения, а также его государственная регистрация (в частности, договоры купли-продажи предприятия, жилого дома, аренды недвижимости на срок более или равный году);

4) договоры, для заключения которых необходимы соглашение сторон, государственная регистрация договора и передача имущества (рента недвижимого имущества);

5) договоры, для заключения которых необходимы соглашение сторон, передача имущества и ее государственная регистрация (договор доверительного управления недвижимым имуществом).

При этом все выделяемые по указанному критерию (моменту заключения договора) виды договоров не образуют какие-либо особые договорные конструкции, а также не связаны с определенными их типами (видами).

Достижение соглашения по существенным условиям договора является обязательным условием для заключения любого договора (п. 1 ст. 432 ГК РФ). Государственная регистрация соглашения, передача имущества, ее государственная регистрация требуются только для отдельных видов договоров <132>.

--------------------------------

<132> Проект Федерального закона о внесении изменений в разд. III ГК РФ предусматривает пункт, дополняющий Кодекс ст. 446.1 следующего содержания:

"1. Договор, при заключении которого сторонами не было достигнуто соглашение по условиям, определяющим предмет договора, признается судом незаключенным по требованию одной из сторон договора.

2. Договор, при заключении которого сторонами не было достигнуто соглашение по одному из иных существенных условий и данное условие не может быть определено по правилам, предусмотренным настоящим Кодексом, законом или иным правовым актом, может быть признан судом незаключенным, в том числе по требованию одной из сторон договора. Если иное не предусмотрено законом или не вытекает из существа договора, при рассмотрении спора по требованию одной из сторон договора о признании договора незаключенным суд вправе по заявлению другой стороны признать договор заключенным и определить соответствующее существенное условие договора, по которому не было достигнуто соглашение сторон при заключении договора с учетом необходимости обеспечить баланс интересов обеих сторон договора и исходя из требований разумности и справедливости".

Поэтому в случае, когда стороны подписывают так называемый рамочный договор, не содержащий всех существенных условий (например, договор поставки) и предполагающий установление этих условий при заключении в последующем дополнительного соглашения (спецификации), моментом заключения договора должна считаться дата подписания не рамочного договора, а дополнительного соглашения (спецификации), предусматривающего существенные условия, отсутствующие в рамочном договоре.

Таким образом, для разрешения вопроса о моменте заключения договора следует установить: (1) момент достижения соглашения по всем существенным условиям, а для некоторых сделок - (2) момент передачи имущества, (3) момент государственной регистрации передачи имущества и (4) момент государственной регистрации договора.

Момент достижения соглашения по всем существенным условиям определяется по-разному в разных правовых системах, а также в международно-правовых нормах.

Согласно п. 1 ст. 433 ГК РФ договор признается заключенным в момент получения лицом, направившим оферту, ее акцепта, т.е. с момента вступления акцепта в силу.

Данное правило соответствует ст. 18 и 23 Венской конвенции о договорах международной купли-продажи, согласно которым договор признается заключенным с момента вступления акцепта в силу, что по общему правилу определяется моментом получения акцепта оферентом.

Подобные положения содержатся в иных документах, обобщающих положения о международной торговле. Например, в Общих условиях экспортных поставок и монтажа машинного оборудования договор считается заключенным, если при получении заказа подрядчик подтверждает в письменной форме и в пределах срока (если таковой предусматривается), установленного покупателем, свое согласие на поставку (ст. 2.1) <133>.

--------------------------------

<133> Приняты в г. Женеве в марте 1957 г.

В зарубежном законодательстве в ряде случаев установлены иные правила о моменте заключения договора. Так, в странах общего права действует так называемая теория почтового ящика, по которой договор считается заключенным с момента отсылки акцептантом сообщения об акцепте.

На практике возникает вопрос о том, могут ли стороны при подписании договора (в том числе дополнительного соглашения) перенести момент его заключения на более поздний срок, включив в него условие о вступлении договора в силу через определенный период после его подписания. С одной стороны, в силу нормы п. 1 ст. 433 ГК РФ "договор признается заключенным в момент получения лицом, направившим оферту, ее акцепта", оговорки о том, что иное может быть предусмотрено сторонами, данная норма не содержит и поэтому является императивной. С другой стороны, представляется не совсем разумным ограничивать участников имущественного оборота в возможности переноса момента заключения договора с даты его подписания на более поздний срок. Положение п. 3 ст. 453 ГК РФ о том, что в случае изменения или расторжения договора обязательства считаются измененными или прекращенными с момента заключения соглашения сторон об изменении или о расторжении договора, если иное не вытекает из соглашения или характера изменения договора, также не позволяет сторонам при достижении соглашения об изменении или расторжении договора изменить момент заключения этого соглашения, стороны могут перенести начало действия его условий (изменения или расторжения договора). Аналогично при заключении договора стороны вправе установить любой момент возникновения установленных им обязанностей.

Отдельные арбитражные суды исходят из допустимости включения в договор (дополнительное соглашение) условий об иной дате вступления их в силу, отличающейся от даты подписания <134>.

--------------------------------

<134> См.: Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 27.02.2010 по делу N А40-93575/09-152-684 Арбитражного суда г. Москвы; Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 27.10.2008 по делу N А40-26655/08-106-312 Арбитражного суда г. Москвы; Постановление Второго арбитражного апелляционного суда от 08.11.2010 по делу N А82-9351/2010 Арбитражного суда Ярославской области; Постановление Второго арбитражного апелляционного суда от 03.03.2010 по делу N А82-19747/2009 Арбитражного суда Ярославской области.

Положение п. 1 ст. 433 ГК РФ также позволяет разрешить возникающий на практике вопрос о том, когда следует считать заключенным договор, оформляемый в виде одного документа, подписываемого обеими сторонами, в том случае, когда договор датируется одним числом, а подписывается сторонами в другие числа. Поскольку в силу названного положения договор признается заключенным в момент получения лицом, направившим оферту, ее акцепта, в таком случае договор должен считаться заключенным с наиболее поздней даты подписания. В связи с этим могут показаться излишними распространенные на практике условия о вступлении договоров в силу с момента их подписания обеими сторонами: в любом случае договор вступает в силу в этот момент. Однако с учетом судебно-арбитражной практики такие условия договоров представляются все же разумными.

По делу об оспаривании обществом решения налоговой инспекции об отказе в возмещении из бюджета налога на добавленную стоимость Федеральный арбитражный суд Северо-Западного округа отметил, что на первом листе контракта, заключенного обществом, содержится дата 08.02.2005, однако на третьем листе контракта имеются подписи руководителей организаций, датированные 24.03.2005, и, согласно п. 8.1 контракта, он вступает в силу с даты его заключения обеими сторонами, в связи с чем согласился с выводом суда первой инстанции о правомерности указания в дополнительных соглашениях к контракту и в грузовой таможенной декларации 24.03.2005 как даты контракта <135>.

--------------------------------

<135> См.: Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 25.06.2007 по делу N А56-26744/2006 Арбитражного суда г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области.

По другому делу об оспаривании обществом Постановления органа валютного контроля о привлечении его к административной ответственности по ч. 6 ст. 15.25 Кодекса РФ об административных правонарушениях за недостоверное указание в паспорте сделки даты контракта Федеральный арбитражный суд Северо-Кавказского округа признал обоснованным вывод судов первой и апелляционной инстанций о том, что общество правильно отразило в паспорте сделки дату контракта, содержащуюся на первой его странице, а не дату подписания сторонами контракта, поскольку "согласно пункту 13 контракта... заключенного обществом... контракт вступает в силу с даты, указанной на первой странице контракта, и остается в силе в течение 12 месяцев с этой даты" <136>.

--------------------------------

<136> См.: Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 19.05.2009 по делу N А53-16340/2008-С4-45 Арбитражного суда Ростовской области.

Если же придерживаться точки зрения об императивном характере положения п. 1 ст. 433 ГК РФ, связывающего момент заключения договора с получением акцепта на оферту, то ссылки судов на упомянутые п. 8.1 и 13 договоров (о вступлении договора в силу при подписании его обеими сторонами и о вступлении контракта, подписываемого обеими сторонами, в силу с даты, указанной на первой его странице) можно признать необоснованными, поскольку независимо от включения этих пунктов в договоры они должны считаться заключенными именно с даты подписания их обеими сторонами.

Что касается определения момента передачи имущества, с которым российское законодательство связывает заключение отдельных договорных конструкций, то по этому вопросу п. 2 ст. 433 ГК РФ, устанавливающий момент заключения реальных договоров, содержит отсылку к ст. 224 Кодекса, определяющей момент передачи вещи. В зависимости от способа передачи (предусмотрена доставка вещи или нет) вещь считается переданной: 1) с момента ее фактического поступления во владение приобретателя или указанного им лица (вручение вещи); 2) с момента ее сдачи перевозчику для отправки приобретателю или сдачи в организацию связи для пересылки приобретателю (передача вещей, отчужденных без обязательства доставки).

Следует отметить, что ст. 224 ГК РФ касается только передачи вещей и содержится в главе Кодекса, касающейся приобретения права собственности, в то время как п. 2 ст. 433 ГК РФ, отсылающий к данной статье, распространяется на передачу имущества в целом, которое является более широким по содержанию понятием, и в силу ст. 128 ГК РФ <137> помимо вещей включает также и иные объекты гражданских прав, в том числе имущественные права.

--------------------------------

<137> К объектам гражданских прав относятся вещи, включая деньги и ценные бумаги, иное имущество, в том числе имущественные права; работы и услуги; охраняемые результаты интеллектуальной деятельности и приравненные к ним средства индивидуализации (интеллектуальная собственность); нематериальные блага.

Если формально подойти к применению п. 2 ст. 433 ГК РФ, то можно было бы сделать вывод о том, что положения ст. 224 ГК РФ распространяются и на передачу имущественных прав, в том числе обязательственных прав. Однако абсурдность распространения способов передачи вещей на уступку прав требований очевидна: положения ст. 224 Кодекса применимы лишь к тем договорным конструкциям, реальный характер которых обусловлен необходимостью для их заключения передачи именно вещей, но не имущественных прав.

Если предположить, что имущество понимается в п. 2 ст. 433 ГК РФ в узком смысле, а именно только как вещи, то в таком случае данным пунктом не будут охватываться отдельные реальные договоры, заключение которых связано (может связываться) с передачей имущественных прав (например, договор финансирования под уступку денежного требования - ст. 824 ГК РФ).

В связи с этим понятие "имущество" следует рассматривать в том смысле, который придан данному термину ст. 128 ГК РФ, но учитывать, что ссылка в п. 2 ст. 433 дана на ст. 224 ГК РФ в целях определения момента передачи только лишь вещей; ст. 224 ГК РФ не применима к договорам, заключение которых связывается с передачей имущественных прав.

Указанная неточность, допущенная законодателем в п. 2 ст. 433 ГК РФ, объясняется тем, что на момент разработки и принятия ч. I ГК РФ трудно было предположить, что уступка права требования примет такое развитие в гражданском обороте, которое она имеет в настоящий период, поэтому положения ГК РФ не охватывают всех аспектов отношений, возникающих при ее совершении.

В связи с этим представляет интерес решение вопроса о моменте передачи права требования, когда ее совершение требуется для заключения договора. Достаточно часто высказывается получившая распространение в судебной практике точка зрения о том, что момент уступки права требования определяется моментом заключения (исполнения) договора об уступке, а сам договор уступки является самостоятельным видом договора, предусмотренным положениями части первой ГК РФ.

В одном из постановлений Федеральный арбитражный суд Северо-Западного округа указал на то, что "договор переуступки права требования является реальным договором и считается исполненным с момента передачи документов, подтверждающих право требования" <138>. По делу о замене взыскателя его правопреемником по договору цессии Федеральный арбитражный суд Западно-Сибирского округа признал правомерным вывод суда первой инстанции, отказавшего в удовлетворении заявления о том, что договор является незаключенным, поскольку в материалах дела отсутствуют доказательства фактической передачи указанных в договоре цессии документов <139>.

--------------------------------

<138> См.: Постановление Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 12.02.2003 по делу N 68Б/02-А42-1976/01-7 Арбитражного суда Мурманской области.

<139> См.: Постановление Федерального арбитражного суда Западно-Сибирского округа от 16.10.2007 по делу N А03-1310/04-27 Арбитражного суда Алтайского края.

Точка зрения, в силу которой момент заключения договора об уступке должен связываться с моментом перехода права требования, высказывалась еще советским цивилистами <140> и поддерживается отдельными современными российскими авторами <141>.

--------------------------------

<140> См.: Новицкий И.Б., Лунц Л.А. Указ. соч. С. 225 - 226.

<141> См., например: Крашенинников Е.А. Основные вопросы уступки требования // Очерки по торговому праву. Ярославль, 1999. С. 24.

В настоящий период такая позиция не соответствует нормам действующего ГК РФ, рекомендациям Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации об их применении <142>, выработанным в международной торговле положениям <143>, разграничивающим уступку права требования как сделку по его передаче и договор, ее предусматривающий, который может относиться, в частности, к купле-продаже, имеющей консенсуальный характер <144>.

--------------------------------

<142> См.: пункты 1, 11 информационного письма Президиума ВАС РФ от 30.10.2007 N 120 "Обзор практики применения арбитражными судами положений главы 24 Гражданского кодекса Российской Федерации" // Вестник ВАС РФ. 2008. N 1.

<143> См.: Конвенция ЮНСИТРАЛ об уступке прав требований в международной торговле (United Nations Convention on the Assignment of Receivables in International Trade, New York, 2001). В частности, в аналитическом комментарии к проекту данной Конвенции отмечается, что, "как и большинство правовых систем, проект Конвенции признает различие между самой уступкой как передачей имущества и договором уступки как сделкой, создающей личные обязательства (другими словами, между уступкой и ее causa, т.е. ее продажей, соглашением об обеспечении, дарением или платежом)" (см.: Финансирование под дебиторскую задолженность. Аналитический комментарий к проекту Конвенции об уступке при финансировании под дебиторскую задолженность. XXXIV сессия. Вена, 25 июня - 12 июля 2001 г. от 13.03.2001 N A/CN.9/489. С. 14).

КонсультантПлюс: примечание.

Монография Е.Е. Шевченко "Договор финансирования под уступку денежного требования в системе гражданского права Российской Федерации" включена в информационный банк.

<144> Подробнее об этом вопросе см.: Шевченко Е.Е. К вопросу о понятии уступки права требования и ее соотношении с иными гражданско-правовыми сделками // Вестник ВАС РФ. 2005. N 8; Он же. Договор финансирования под уступку денежного требования в системе гражданского права Российской Федерации. М.: Ось-89, 2005.

Исходя из этого, следует согласиться с выводом арбитражных судов, которые при решении по делу вопроса о процессуальном правопреемстве на основании договора уступки права требования указали на то, что "заключение договора... влечет возникновение обязательств, неисполнение этих обязательств одной из сторон не может свидетельствовать о том, что договор не был заключен", в связи с чем "неисполнение цессионарием обязательства по оплате приобретенного права не влияет на действительность договора и не свидетельствует о его незаключенности" <145>. Данный пример касается правового значения оплаты права требования при заключении договора цессии, однако позиция арбитражных судов справедлива и для передачи права требования.