Переход е в о является наиболее важным фонетическим процессом эпохи после падения редуцированных гласных. Изменение е в о (передвижка гласного по ряду и его огубление, т.е. лабиализация) наблюдается в позиции после мягкого согласного перед следующим твёрдым согласным:
древнерус. медъ (е – исконный гласный, ср. лит. m e dus) →м’ед→[м’ о т];
древнерус. пьсъ→п’ес (е на месте вокализованного ь, ср. пса)→[п’ о с].
Мягкость предшествующего согласного перед [о] сохранялась, т.е. процесс перехода е в о сыграл важную роль в истории согласных вторичного смягчения, которые освобождались от позиционной зависимости и становились самостоятельными фонемами, противопоставленными твёрдым согласным в одной и той же позиции, ср. вол – в’ол, нос – н’ос, ток – т’ ок и т.д.
Изменение е→о не коснулось гласного средне-верхнего подъёма h, ср. древнерус. лhсъ→ совр. [л’ес], а не [л’ос], следовательно, в период фонетического процесса изменения е в о гласный h сохранял особое произношение напряжённого долгого гласного, отличного от е, с которым впоследствии совпал.
Переход е в о – общерусское явление (исключением являются отдельные говоры, преимущественно на территории рязанской мещеры, где е сохранился без изменения: [м’ет], [п’ес]). В тех диалектах, которым свойственна редукция безударных гласных, а также в литературном языке переход е в о возможен только в положении под ударением: ид’ о т, пч’ о лы; в окающих говорах севернорусского наречия возможен е→о в безударных позициях (заударное и предударное ёканье: в’ о сна, выжд’ о т). Следовательно, главным фонетическим условием передвижки гласного являлось воздействие на него последующего твёрдого согласного. По мнению некоторых исследователей, это воздействие твёрдого согласного на предшествующий гласный возникло вначале лишь в «новозакрытых» слогах, где е и следующий согласный были в пределах одного слога (ср. л’он, п’ок), а позднее е→о и в открытых слогах, ср. [ с’ о] –ла, о-[ п’ о] -нок, зе-[ л’ о] -ный и т.д. В позиции перед мягким согласным фонетического перехода е в о нет: ср. с’ е л’ский, д’ е н’, п’ е ч’ка (объяснение случаев отступления от фонетического закона типа бе[р’ о з’]е см. ниже).
Итак, для литературного языка фонетические условия перехода е в о можно сформулировать так: е→о в ударной позиции после мягкого согласного перед следующим твёрдым. В полном соответствии с законом находится чередование гласных е//о в случаях типа с е ло (нет перехода в безударной позиции) – с е льский (нет перехода перед мягким согласным) – с’ о ла (есть переход е в о под ударением перед твёрдым согласным), ср. также п е ро – п е рья – п’ о рышко, пч е ла – пч е льник - пч’ о лка и т.п.
Хронология процесса е→о. Изменение е в о могло начаться только после появления согласных вторичного смягчения (иначе мед изменилось бы в [мот], а не [м’от]), а также после падения редуцированных, о чём свидетельствует переход в о того гласного е, который возник на месте ь в «сильной позиции» (ср. п’ос – пса, л’он – льна и под.). Следовательно, начало процесса может быть отнесено ко 2 пол. XII – XIII вв. Окончание фонетического процесса относят к XVI в. на том основании, что в это время произошло отвердение исконно мягкого согласного ц. В XVI в. в московском койнэ (разговорном языке наддиалектного типа, который лёг в основу формирующегося национального языка) cогласный ц стал произноситься твёрдо, но перехода е в о перед ним не наблюдается (ср. кузн е ц, глуп е ц), значит, живого воздействия согласного на гласный в это время уже не было. Об особенностях перехода е в о перед отвердевшими согласными см. ниже, п. I.3.
Памятники письменности отражают е→о с конца XII века, вначале лишь после непарных исконно мягких согласных, т.е. в написаниях типа чорныи, дошолъ, въ чомъ; позднее встречаются написания типа Потръ (Пётр), Фодоръ (Фёдор), за моромъ (за морём) и под. – они отражают возникшую орфографическую проблему: как передать на письме звучание [о] после парного мягкого согласного? В XVII-XVIII вв. использовался диграф io, в котором буква i указывала на мягкость предшествующего согласного: Пiотръ, ср. название журнала, издаваемого Екатериной Великой: «И то и сiо». В конце XVIII в. появилась буква ё, заменившая этот диграф.
Особенности отражения е→о в современном литературном языке. При синхронном подходе к фактам современного русского языка обнаруживаются многочисленные случаи несоответствия произношения е или о (ё) _ фонетическому закону е→о, и речь идёт не об отдельных «исключениях», а о больших лексических пластах. Во-первых, в массе слов нет перехода е в о при наличии фонетических условий, т.е. под ударением перед твёрдым согласным сохраняется е, ср. в е рх, бил е т, ж е нский, н е бо и др. Во-вторых, достаточно регулярно наблюдается фонетически незакономерный переход е в о при отсутствии важнейшего условия – последующего твёрдого согласного, ср. ид ё те, копь ё и др. Каждое из таких «отступлений» имеет историческое объяснение.
I. Отсутствие перехода е в о под ударением перед твёрдым согласным в словах современного языка может быть объяснено с исторической точки зрения факторами разного характера – лексическими, стилистическими, собственно фонетическими.
1) Нет перехода е в о в лексике иноязычного происхождения – заимствованиях нового исторического периода, ср. газ е та, бал е т, буф е т, конф е та, ар е ст, ком е та, атл е т, р е бус, пак е т, рак е та, мом е нт, с е ктор и т.д. Эти слова-европеизмы, как и многие другие, вошли в лексический состав русского языка не ранее XVII в., а большей частью – в XVIII-XX вв., в то время как верхняя граница действия живого фонетического процесса – XVI в. (ср. фонетическое освоение русским языком более ранних заимствований типа св ё кла).
2) Изменение е в о не было известно классическому старославянскому языку (иначе проблема графического обозначения о после мягкого согласного была бы решена уже создателями кириллического алфавита), соответственно этому русская церковнославянская традиция закрепила произношение исконного е под ударением: ж е ны, а не ж ё ны, П е тр, а не П ё тр и т.д. Литературные нормы, в том числе произносительные, формировались под огромным влиянием церковнославянского языка, поэтому слова, исторически входившие в церковнославянский лексический фонд, закрепились именно в этой фонетической огласовке – с е, а не о, ср. ковч е г, п е рст, кр е ст, пещ е ра, над е жда, вдохнов е нный, верт е п, всел е нная, скв е рна и т.п. Если слово (или производные от него слова) попадает в русло народно-разговорной речи, теряя оттенок «книжности», то оно, как правило, отражает переход е в о, ср. крест, но: крёстная мать, перекрёсток; перст указующий (фразеологизм книжного стиля), но: напёрсток (нейтральное слово, обозначающее бытовой предмет).
Влияние церковнославянских произносительных норм на литературный язык ярко отразилось в поэтическом языке XVIII-XIX вв.: отсутствие перехода е в о приобрело традиционно-поэтический характер, что отчётливо отражено в рифмах типа удел – расцв е л, совет – раст е т, вселенной – раскал е нной, человек - пот е к и т.п.
3) В современных словах с сочетанием ер в окружении согласных в корне (ср. верх, верба, первый, зеркало, терпит и проч. слова, отражающие русский рефлекс древнего сочетания редуцированного с плавным в окружении согласных - *tьrt) отсутствие перехода е в о объясняется тем, что в период действия фонетического закона е → о согласный р произносился мягко: произношение типа [в’ер’х] широко распространено в диалектах и просторечии до сих пор, а относительно недавно, в 1 пол.XX в., было литературной нормой. В то же время в позиции перед твёрдым зубным (переднеязычным) согласным (т,д,с,з,н) согласный р в аналогичных сочетаниях отвердел значительно раньше, и такие слова оказались охвачены фонетическим процессом е→о, ср. мёр т вый, твёр д ый, вёр с ты, мёр з нуть, зёр н а.
4) Современное литературное произношение отражает переход е в о в позиции перед твёрдыми шипящими ж,ш (ср. дё ш ево, идё ш ь, молодё ж ный), и отсутствие перехода в позиции перед твёрдым ц, ср. оте ц, кузне ц, без коле ц и т.д. Исторически были мягкими как ц, так и шипящие, следовательно, их отвердение было неодновременным: в период действия закона е→о ц ещё сохранял исконную мягкость, а шипящие уже отвердели. Такая последовательность отвердения исконно мягких согласных характерна для севернорусских диалектов (в некоторых северных говорах ц и до сих пор сохраняет мягкость), а влияние северного наречия на формирование языка Московской Руси в начале старорусского периода истории языка было преобладающим, только с XVI в. возрастает влияние южнорусского произношения, где ц отвердел раньше.
Таким образом, причина сохранения е в словах групп 3 и 4 общая: хронологическое несовпадение процессов перехода е в о и отвердения согласных: в период действия закона е→о согласный был мягким (р’, ц’), следовательно, условий перехода не было. Этой же причиной могут объясняться и другие случаи сохранения е, ср. дерев е нский, служ е бный и проч., где, видимо, ассимиляция согласных по твёрдости (после утраты ь в суффиксах -ьск, -ьн) произошла поздно.
Во всех остальных случаях, т.е. в незаимствованных словах, исключая позицию перед ц (ср. кон е ц) и в составе группы ер внутри корня (ср. м е ркнуть), отсутствие перехода е в о под ударением перед твёрдым согласным – свидетельство того, что е исторически восходит к древнему «ятю» (h): пена (← пhна), белый (←бhлыи), лето (←лhто), резать (←рhзати) и т.п.
II. Фонетически незакономерный переход е в о объясняется действием закона морфологической аналогии в разных аспектах его проявления.
1) Произношение о между двумя мягкими согласными, как правило, обусловлено процессами выравнивания парадигмы (влиянием одних грамматических форм на другие): а) в склонении имён существительных происходит выравнивание основы, ср. в пол ё т е, на бер ё з е, о новос ё л е, на ут ё с е и т.п. – форма предл.пад. (в 1 скл. также дат.пад.) «подчиняется» другим падежным формам, где конечный согласный основы твёрдый и е изменяется в о закономерно, ср. полё т, берё з а и т.д; б) в парадигме глагола (при спряжении) выравниванию подвергается система личных окончаний, ср. жд ё т е, нес ё т е – форма 2 лица ед.ч. «подравнивается» под окончания других форм парадигмы, ср. ждё т, ждё ш ь, ждё м – с закономерным переходом е в о перед твёрдым согласным..
Реже наблюдается выравнивание основ в словообразовательных парах (влияние производящего слова на производное или наоборот): меш о ч -ек (из фонетически правильного меш е чек)← мешо к, зел ё н -енький←зелё н (ый) и т.п.
2) Незакономерный переход е в о в абсолютном конце слов (имён существительных, местоимений, кратких прилагательных) обычно отражает влияние твёрдого варианта склонения на мягкий: плеч о ←(плече) - как гнезд о, сел о; вс ё, мо ё – как т о, сам о и под. формы с исконным о в твёрдом варианте склонения. Аналогичный процесс наблюдается также в формах твор. пад. ед.ч. в 1 склонении существительных, ср. земл ё й, свеч о й – под влиянием твёрдого варианта: вод о й, рук о й и т.п. форм с исконным окончанием -ой/-ою.
Закон морфологической аналогии проявился также в отдельных случаях произношения о на месте е, восходящего к «ятю»: произношение во мн.ч. зв ё зды, гн ё зда вместо зв е зды, гн е зда (ср. древнерус. зв h зда, гн h здо) возникло под влиянием типичных отношений между формами ед. и мн.числа у сущ.с корневым е, ср сестра – сёстры, весло - вёсла и проч.; формы прош.врем. цвёл, обрёл (от цв h сти, обр h сти) – по аналогии к глаголам с исконным е в корне, ср. вести – вёл, мести – мёл, брести – брёл. Эти случаи «морфологического» перехода относятся к новому историческому периоду (XVIII-XIX вв), когда h и е совпали в литературном произношении, а в склонении имён существительных начались акцентологические изменения (передвижки ударения).
Обратим внимание на то, что за пределами литературной нормы - в диалектах и просторечии – фонетические закономерности меньше подвергаются воздействию со стороны морфологии и словообразования, ср. распространённое произношение «правильного» е в словах типа меш е чек, на бер е зе, зв е здочка и под.
Конспект №3.
Тема: История номинативных форм множественного числа типа город а (новообразования им.-вин. падежей с окончанием – а у имён существительных мужского рода).
