ЧАСТЬ I Не принимай это близко к сердцу 9 страница

— Эклектично, — заметила Элли.

— Это только первые ласточки из тех, кто набивается сюда после работы. Увидишь, если придешь часиков в семь.

— И что это за место?

— Альтернативное. Андеграунд.

— Вроде рейва, что ли?

Она услышала, как рядом захихикали модели.

— О господи, — прошептала одна из них.

— Что же, похоже, сегодня я не стану счастливым центром внимания этого гламурного треугольника, — с тоской произнес Джесс. — Рейв, чтоб ты знала, сестренка, это тысяча девятьсот девяносто четвертый. Это заведение живет на подпольных вечеринках.

— Не понимаю ни слова.

— Не так-то легко устроить вечеринку в одном из лучших баров Нью-Йорка, поэтому люди партизанят, перехватывая места, подготовленные для другого события: в центре города обычно для корпоратива, в лучших точках Верхнего Ист-Сайда — для всякой благотворительной фигни. Так или иначе, ты туда проникаешь, а перед этим запускаешь в Сеть пару слов потенциальным незваным гостям, которые не прочь прийти на твое выступление. Устраиваешь свое шоу и надеешься на внимание. «Газовая лампа» пару лет назад сделала вроде как наоборот, пустив слух, что сюда идут как раз на такие концерты. Приходи, играй и увидишь, что получится.

— А почему выступление подпольное, если тебя приглашают его устроить?

— Ну, не то чтобы прямо приглашают. «Газовая лампа» на самом деле просто бар с «открытым микрофоном» и репутацией провокатора. Знаешь, Эл это доказывает, что ты мало где бываешь с тех пор, как познакомилась со своим Справедливым Капитаном. А вот «Собачья площадка» уже несколько месяцев выступает здесь раз в две-три недели.

— А этот парень? — Она разглядывала светлокожего диджея, который крутил пластинки на сцене.

— Мы его терпеть не можем.

— Я к тому — он часто здесь играет?

— Наверное. Мне кажется, мы встречали его здесь уже раза три. Дерьмовая музыка, правда?

Элли пожала плечами.

— Мне кажется, довольно интересная. Странноватая. Я даже понять не могу, что это.

— А все потому, что он называет ее искусством. Ходит с компьютером по городу, записывает всякий уличный шум, а потом замешивает его в свое техно. Фигня полная.

Элли поглядела на полупустой бар.

— Довольно приличная публика для этой, как ты выразился, фигни.

Джесс сделал кислую мину.

— Не все они здесь из-за него. Возможно, только вон те старые клизмы. В «Газовой лампе» тебе дается всего полчаса, если, конечно, ты не заведешь народ настолько, что следующий выступающий не решится тебя сменить.

— Что ж, хорошо, в этом есть нечто партизанское.

— Поверь мне, никто не станет закатывать сцену, пытаясь удержать здесь этого выскочку, изображающего нового Бека.^[34] Если, конечно, в виде исключения он не устроит какую-нибудь акустическую атаку, я почти уверен — это его последняя песня.

Они подождали, пока Кит, микшируя и царапая, добрался до финального крещендо и оборвал выступление. Зрители вежливо похлопали, диджей вскинул руку в жесте «виктория», а затем принялся паковать в чемодан свои диски, ноутбук и прочее барахлишко.

Элли ткнула Джесса в бок, подталкивая к сцене.

— Боже мой, нельзя ли меня за это включить в вашу платежную ведомость?

Она ткнула посильнее, и брат покорно поплелся вперед.

Диджей сразу узнал Джесса и, нервно улыбнувшись, поприветствовал его.

— Здорово, старик. — Он не хотел смотреть Джессу в глаза и сосредоточился на своих вещах. — Я и не знал, что вы сегодня играете.

— А мы и не играем. Я просто тусуюсь.

— Привет! — с лучезарной улыбкой сказала Элли, протянув руку диджею. — А я сестра Джесса, Элли Хэтчер.

— Кит Гузман. — Взгляд парня заметался между братом и сестрой. — Сестра, говоришь? Не очень-то вы похожи.

Подобное замечание высказывалось в их адрес уже не раз. Долговязый худой Джесс, с угловатым лицом и прямыми волосами — и его невысокая фигуристая сестра со светлыми локонами и пухлыми губками. Эта разница простиралась гораздо дальше чисто физических особенностей. Джесс был мягким, как их мама, Элли — упряма и решительна, как отец.

— Отличная музыка! Джесс говорил, ты используешь уличные звуки в своих миксах?

— Ну да. Урбанистическая доработка музик конкрет. ^[35]

— А что это за музик кокетт? ^[36]

— Конкрет. Ну, конкретная. Если переводить дословно — конкретная музыка. Изначальная идея в том, что компоненты музыки — не обязательно голос или музыкальные инструменты. Она появилась в сороковых годах в Париже. Немного ею пользовались «Битлз», но это было давно, тогда еще записывались на пленку. А уж теперь, когда все цифруется? Это просто чума! И я использую только звуки с улиц Нью-Йорка. В теории я рассказываю нечто важное о музыке повседневной жизни, делаю почти то же, что Марсель Дюшан^[37] сделал для искусства, «найденного» в материальной среде. Это как «найденная» музыка.

Элли заинтересованно кивала.

— Да, я понимаю.

— А может быть, — рассмеялся Кит, — это просто отличная импровизация.

— А ты играешь свои миксы прямо с компьютера? — Элли указала глазами на ноутбук «Эппл», все еще стоявший на столе между ней и Китом.

— Да, записи оцифрованы, поэтому я могу делать с ними практически все, что захочу.

— Да ладно, и все это с одним маленьким «Макбуком»? У тебя небось еще дома техники полно.

— Не, только он, — возразил Кит, постучав пальцами по тонкому ноутбуку.

— Правда? И больше ничего? Один ноутбук?

— Да. Возможно, когда я добьюсь успеха…

— Слышь, — встрял Джесс, — а девчонка-то у тебя сейчас есть или как?

Элли изумленно зыркнула на брата. Гузман явно неправильно понял ее выражение.

— Ух ты! Никогда не видел брата, который пытался бы подцепить кого-то для сестры. Ну, не знаю… Может, мы с тобой…

— Нет, парень, может, ты перестанешь глазеть на мою сестру? Не то окажешься за решеткой.

Вот и рухнул ее план, немного пофлиртовав с Гузманом, заглянуть в его компьютер. Элли достала из сумочки полицейский жетон и, откинув крышку футляра, сунула его под нос Киту.

— Мне нужно поговорить с тобой насчет Меган Гунтер.

— Эй, ни хрена себе! Это уже серьезная херня.

— Ладно, малыш Кит, кончай кривляться. — Они уже стояли на относительно тихом тротуаре за дверями клуба. Гузман поначалу пытался взбрыкнуть, но Элли притворилась, будто тянется к одному из серебристых колец в его губе, и он потопал за ней на улицу. Вежливый обаяшка Кит превратился в диджея Анорэкзотика, и Элли поняла, почему Джесс называл его невыносимым позером. — Когда ты в последний раз общался с Меган Гунтер?

— Пройденный этап. Разве ты не поняла этого, когда я стал к тебе клеиться?

— Иногда лучший способ самоутвердиться — заставить кого-то страдать. Сильно.

— Меган страдает?

Элли начала задумываться, нет ли у этого парня серьезного раздвоения личности. Выпендреж Ан-экса исчез, взгляд смягчился, а озабоченность в голосе казалась искренней.

— Кто-то разместил в Сети несколько довольно гнусных постов о ней.

Облегчение волной пробежало по его лицу.

— Но с ней все в порядке?

— Ты узнаешь об этом, когда я получу всю нужную информацию. Что ты знаешь о сайте под названием «Кампус Джус»?

— Это сайт со сплетнями.

— Стало быть, ты о нем знаешь.

— Конечно. Люди пишут там всякие гадости друг про друга. Иногда довольно странные.

— Под людьми ты подразумеваешь студентов? Но ты же не студент.

— Эй, вы же разговаривали с Меган, верно? Она наверняка рассказывала об этой фигне. Ладно, я в колледже не учусь. Я не посещал подготовительный курс за три тысячи долларов, чтобы сдать отборочный тест,^[38] как Меган, ее друзья и эта ее надутая соседка. Я и так до фига о жизни знаю, не то, что они. Это уж точно.

Элли подняла раскрытые ладони.

— Кит, я спрашиваю тебя только о веб-сайте. Ты сам начал оправдываться из-за колледжа.

Он сжал губы и уставился на мостовую.

— Просто, скажем так, это у нас с ней больная тема. Ладно, чего уж там. Этот сайт. Да, я о нем знаю, хоть и не учусь в колледже.

— Ты раньше писал на нем?

— Да. Месяцев шесть назад.

Элли пришло в голову, что дело может оказаться проще, чем ей представлялось.

— Правда?

— Верняк. Это моя целевая аудитория. Я в прошлом году устраивал подпольный концерт в Трайбеке на предварительном просмотре какого-то претенциозного фильма про малолетних беспризорников-наркоманов. Кинул инфу на форум для студентов. Этим постом я охватил сразу Нью-Йоркский универ, Фордем и Колумбию.

— А после этого писал?

Кит замялся.

— Нет.

— Точно?

— Ну да. А почему вы меня про эту фигню спрашиваете?

— А ты вообще с тех пор на этот сайт заходил?

— He-а. Та затея все равно провалилась. Я набрал человек тридцать, которые пришли посмотреть на меня, а на фильм остались всего двадцать. И никакой прессы. Облом, одним словом. Так че вы меня расспрашиваете-то?

— Где ты был сегодня утром с восьми до девяти? — Судмедэкспертиза сообщила Элли приблизительное время смерти Меган.

— Дома.

— Еще кто-нибудь с тобой был?

— Мама.

— Ты живешь с мамой?

— Странно, что Меган вам этого не сказала. Она не верила, что я могу платить за квартиру. И вместо меня пустила эту сучку Хезер. Сказала, будет хорошо, если рядом подруга. И что ей это дало? Ничего. Хезер ей не подруга. Она гуляет с каким-то неизвестным парнем, про которого даже ничего не рассказывала Меган. Она и ко мне как-то раз подкатывала, говорила, что начала заниматься сексом совсем рано и всякое такое. И что она за подруга после этого?

— Кит, хватит о соседке и о том, что могло быть, если бы ты жил с Меган. Если я заберу у тебя ноутбук, подтвердят ли наши специалисты, что ты не залезал на этот сайт в последние шесть месяцев?

— Ничего вы никуда не заберете. Черт, этот ноут — мое единственное средство к существованию. Это мое искусство. Давайте я поговорю с Меган и разберусь. Она знает, я бы про нее слова плохого никому не сказал.

Он вытащил свой телефон и нажал на кнопку, чтобы вызвать список контактов. Меган стерла все следы их связи, но Кит, очевидно, этого не сделал. Элли дотянулась до его мобильника и сбросила вызов. Он отдернул руку.

— Сначала вы несете какую-то чушь насчет моего компа. Теперь вы лезете в мой телефон. Лучше перестаньте.

— Или что, Кит?

Парень уставился на нее.

— Или что? — повторила она. — Пырнешь меня ножом? Порежешь на куски?

— Совсем сдурели, сволочи, — пробормотал он. — Просто позвоните Меган, ладно?

— Меган погибла.

Элли видела, как менялось выражение лица Кита по мере того, как он осознавал сказанное. Парень замотал головой.

— Нет. Нет, нет, нет, нет… — Он вновь и вновь повторял это слово, а затем согнулся и заплакал.

Дверь бара неожиданно распахнулась, едва не сбив Гузмана. Он отступил, пытаясь взять себя в руки. В женщине, вышедшей из «Газовой лампы», Элли узнала одну из трех красоток, которых видела в баре. Следом за ней шел Джесс — засунув руки в карманы, он виновато ухмылялся.

Джесс был не единственным, кто уходил отсюда с большим уловом, чем рассчитывал. Элли направилась обратно в бар за ноутбуком Гузмана.

Глава 26

18.30

 

Выбираясь из машины в своем коротком платье, Кэти Бэтл старалась не расставлять коленки. Швейцар в униформе открыл перед ней створку двойной красной двери.

— Добро пожаловать в «Роялтон», мэм.

Она прошла вестибюль с замшевыми диванами, обтянутыми кожей стенами и стальными столиками и направилась в обшитый деревянными панелями «Бар 44».

Шесть тридцать, для «счастливых часов» по нью-йоркским меркам рановато, но люди уже начали подтягиваться сюда. Кэти знала, что это время весьма популярно у семейных мужчин, которые могли позволить себе небольшую вылазку после работы и вернуться домой в такое время, какое еще можно объяснить сверхурочной нагрузкой.

Заняв последнее свободное место в баре, она заказала коктейль «Манхэттен», и светловолосый бармен окинул ее понимающим взглядом.

— Возьмете какую-нибудь легкую закуску или вы к нам ненадолго?

Его реплика была явной подначкой. А может, и нет. Возможно, ей просто показалось.

— Спасибо, пока не надо.

Бармен вежливо кивнул и направился к другому концу стойки, где бочкообразный дядька уже постукивал кредиткой по ее гладкой медной поверхности.

Кэти сделала два небольших, приличествующих даме глотка вишнево-красного коктейля, и тут к ней подошел мужчина.

— Вы Миранда?

Она одарила его самой теплой и приветливой улыбкой.

— Рада познакомиться.

— Стюарт, — сказал он. — Гм, Стюарт…

— Все нормально, — ответила она, ободряюще кивнув. — Сегодня вы можете быть, кем захотите.

Она окинула Стюарта быстрым оценивающим взглядом. Возраст, наверное, чуть за пятьдесят, но все еще в хорошей форме. Пышные темные волосы. Кэти заподозрила, что он пользуется накладкой. Титановое обручальное кольцо. Приличный костюм с галстуком. Немного застенчив. Опрятен.

Вполне обычен.

Стюарт нервно покосился на бармена.

— Э-э, тут, у стойки, тесновато. Не желаешь перейти… — Он кивнул на большой коричневый кожаный диван, стоявший неподалеку от двери в гостиничный вестибюль. Она пошла первой; тем временем Стюарт заказал себе неразбавленный бурбон и бросил на прилавок деньги за оба напитка.

Когда он уселся рядом с ней на диван, Миранда заметила, как он потирает большим пальцем свое обручальное кольцо.

— У тебя все в порядке? — Она заботливо положила руку ему на колено — не выше. Еще не хватало, чтобы на мужика накатил приступ ханжества.

Стюарт покачивал стакан, держа его обеими руками и неотрывно глядя на кружащуюся коричневатую жидкость.

— Прости. У нас вчера была двадцатая годовщина.

Кэти напомнила себе, что сейчас она Миранда, и заставила себя удержать ладонь на том же месте, куда положила, как будто ей так удобнее.

— Шарлотта попала в аварию три года назад. Спинномозговая травма. — Он вытер глаза. — Боже мой, прости. Это же… Это не в первый раз, не подумай чего. Я даже подозреваю, что она знает. Но, понимаешь, вчера вечером…

— Конечно, — ответила Миранда, для ободрения слегка сжимая его колено. — Возможно, как-нибудь в другой раз.

Она была уверена, что он отклонит ее предложение перенести встречу — прямо как нерешительные покупатели недвижимости, которые принимались спорить, если она высказывала предположение, что эта квартира их дождется.

Он покачал головой и отхлебнул бурбона.

— Нет, я в порядке. А когда поднимемся, будет вообще отлично. — Стюарт грустно улыбнулся ей. — Ты не против? Если мы пойдем наверх?

— Без проблем, — ответила она, поднимаясь с дивана. — И запомни, сегодня ты можешь быть кем угодно, хоть Дереком Джетером.^[39]

Он засмеялся.

— Давай же. Обмани меня.

Стюарт нерешительно посмотрел на нее, однако тоже поднялся, оказавшись с ней лицом к лицу.

— Правда, — повторила она тихо, почти шепотом, — давай. Обмани меня.

Он взял ее за локоть.

— Меня зовут Майк. Я приехал в город на конференцию.

— Да?

— Я холост.

— Ладно, приятно познакомиться, Майк. А я буду, кем пожелаешь.

— Хочу попросить тебя об одном одолжении. — Клиент все еще держал ее за локоть. — Ты можешь снять номер на свое имя?

— Обычно я не…

— Это из-за… Ну, из-за моей жены, — сказал он, уставившись на свои ботинки. — Одно дело поступать с ней так, принимая во внимание обстоятельства. И другое — делать это напоказ. А оплата за номер по кредитке…

— Конечно, понимаю. Я оплачиваю, а потом с процентами…

— Я все тебе возмещаю.

Очевидно, он уже делал так раньше, да и она тоже. Это была обычная практика, такой способ давал девушкам заработать чуть больше. И прежде ее никогда не кидали.

— Хорошо, Майк.

— Майк идет на улицу перекурить. Встретимся у лифта.

Она кивнула и взглядом проводила его до двери.

У стойки регистрации она попросила одноместный номер. Пока служащий прогонял ее кредитку через систему, Миранда извлекла из сумочки мобильный, нашла в списке контактов нужный номер и нажала на кнопку вызова.

— Это Миранда. Я просто хотела сообщить, что отправила маме цветы, поэтому ты можешь не беспокоиться.

Текст в данных обстоятельствах был очевидно неуместен. Единственным значимым словом здесь было «цветы». Стюарт выдержал «тест на психов», и Миранде ничто не грозило.

Другое дело — «тесный». Произнеси она это слово, и помощь тут же будет в пути. По крайней мере так ей объяснили.

Она соглашалась с необходимостью подобной проверки, однако за шесть месяцев ей поднадоело играть в Джеймса Бонда. Она полагала, что такой образ действий позволял поддерживать миф, что дело, которым она занимается, всего лишь игра. Исполнение роли. Фантазия. Хобби, как сострил кто-то из их «поставщиков». Совсем не то, что на самом деле.

Когда она подошла к лифту, Стюарт (или Майк) уже направлялся к ней, от него все еще пахло табачным дымом. Она нажала кнопку «вверх». Кроме них около лифта никого не было.

— Тебе объяснили, что я делаю только то, что безопасно? — спросила она. Даже самые смирные поначалу мужчины порой настаивали на отказе от презерватива.

Клиент кивнул, однако его смущение проявилось в румянце на щеках.

— Это… Ну конечно, я тоже предпочитаю… Я определенно за безопасность.

Когда двери лифта открылись, Миранда ступила в кабину, Стюарт — за ней. Всего через несколько минут фантазии рассеются, и Миранда снова станет Кэти Бэтл.

И в эту ночь Кэти уж точно не будет в безопасности.