Неокантианство, неогегельянство в философии права

В XX в. развитие философско-правововых исследований приобретает широкий размах. Преемственность с прежними философско-правовыми учениями (неокантианство, неогегельянство) заметно дополняется новыми идеями и подходами, разработкой целого ряда новых концепций (онтологического, экзистенциалистского, антропологического и т.д. толка).

Заметный вклад в формирование и развитие неокантианской философии права внес немецкий юрист Р. Штаммлер (1856-1938). В русле кантовских положений о соотношении должного и сущего, формального и фактического Штаммлер отстаивал логический примат права как "регулирующей формы" по отношению к социальным реалиям и подчеркивал, что "закономерность социальной жизни людей есть закономерность юридической формы ее"

Под правом (в его различении и соотношении с законом) Штаммлер имеет в виду естественное право с меняющимся содержанием. Поскольку речь идет об априорном понятии естественного права, то и его "меняющееся содержание" - это формальные характеристики права (априорные целеполагания разума), а не некое фактическое (социальное) содержание.

Заметное влияние на последующую философско-правовую мысль оказала и штаммлеровская разработка понятия "правильное право, которое он использовал в своей критике позитивистского правопонимания.

Видным представителем неокантианской философии права был и другой немецкий юрист Г. Радбрух. Право (в его различении и соотношении с законом) у него представлено в понятиях "идея права", "надзаконное право", а не посредством понятия "естественное право", как у некоторых других кантианцев. Но его философско-правовая критика юридического позитивизма и настойчивые призывы к восстановлению в юриспруденции "идеи права" и концепций "надзаконного права" существенно содействовали послевоенному "ренессансу" естественного права в Западной Европе.

Основные аспекты неогегельянской интерпретации политико-правовой философии Гегеля дали главным образом немецкие неогегельянцы. Зародившись в условиях агрессивных установок вильгельмовской Германии, немецкое неогегельянство теоретически обосновывало "идеи 1914 г.", а после краха кайзеровской Германии атаковало буржуазно-демократические принципы и институты Веймарской республики, выступало за государство силы. Немецкие неогегельянцы приветствовали гитлеровский рейх и всячески стремились приспособить к его внутри- и внешнеполитическим целям свою интерпретацию (а нередко - фальсификацию) ряда консервативных идей гегелевской философии права. "Характерно, - отмечал неогегельянец К. Ларенц, - что неогегельянство свое начало берет как раз от философии права".

Ведущей фигурой в кругу неогегельянцев, обращавшихся к философии права, был Ю. Биндер. В работе "Государственный резон и нравственность" (1929 г.) он с позиций неогегельянства обосновывал политическую и нравственную оправданность агрессивной войны

Неогегельянские идеи Биндера разделял и развивал его ученик К. Ларенц. Задачу философии права он видел в "постижении разумности данного, т.е. действительного, эмпирического права". В этом духе он обосновывал "нравственность" и "народность" нацистского законодательства, отказ от принципа равенства всех перед законом и внедрение расовых представлений в сферу права. "Впервые только наша современность, - подчеркивал Ларенц, имея в виду нацистские времена, - в состоянии правильно понять и оценить подлинное и глубокое стремление Гегеля - истинно всеохватывающую общность народа, "нравственную тотальность", - тогда как этого не смогло понять все XIX столетие, введшее себя в заблуждение фальшивым образом Гегеля"

Т. Гаеринг подчеркивал близость гегелевского учения к современности, особенно в вопросе о "тотальном государстве". Причем подлинным выразителем этой тотальности является фюрер, который так же нужен для борьбы против анархизма и разрушения государства, как больному организму нужен врач.

После Второй мировой войны неогегельянство (в первую очередь немецкое и итальянское), ориентированное на оправдание фашистского и нацистского режимов, сошло со сцены.

24.