Отношение между психологией и экологией 6 страница

импульсы. Бурный рост технизации общества вызвал к жизни новые виды стрессовых факторов, к которым мы вынуждены приспособляться, а именно: шум, загрязнение среды, поток информации, перенаселение городов.

Следует выдвинуть на первый план психологические аспекты реакции на стресс. Человек научился оценивать стрессовые импульсы благодаря своей исключительной психической конституции, и в соответствии с нею он и действует. Если мы оцениваем ситуацию как опасную или вредную, то исходя из этого начинаем и действовать: или стремимся уйти, или пытаемся, если это в наших силах, изменить ситуацию. Но если не представляется возможным сделать ни то, ни другое, то начинается стрессовый процесс. При этом изменяется не только физиологическое и эндокринологическое равновесие. С психологической точки зрения мы также оказываемся в состоянии перманентного кризиса, нервного напряжения. Из краткосрочных стрессов окружающей среды мы выходим без особых негативных последствий, но длительные стрессы меняют уровень адаптации. Мы становимся раздражительными, наша способность к преодолению перегрузок падает, попросту говоря, становимся нервными, неадекватно реагируем даже на, казалось бы, незначительные импульсы в отношениях между людьми, вместо спокойствия вносим напряжение, начинаем вибрировать на грани между подавленностью и готовностью ежеминутного взрыва. Наряду с медленной невротизацией, выражающейся и в неровных отношениях с людьми, в конечном счете появляются и так называемые болезни цивилизации — высокое давление, коронарные заболевания и ряд других тяжелых патологических признаков, таких, как головная боль и боли в спине. Постепенная невротизация и ухудшение здоровья человека происходят чаще всего под влиянием стресса, продолжающегося длительное время малыми «порциями». Хроническое пребывание в таких условиях более опасно, чем одноразовая конфронтация со значительным стрессом.

Психическая способность преодолевать стресс весьма различна. Она зависит от личных качеств человека, индивидуальной тренированности, темперамента. Например, альпинисты и полярные исследователи более подготовлены к адаптации в экстремаль-ных условиях. Простой смертный из большого города,, для которого неприятна уже нулевая температура, в таких условиях попросту не выжил бы.

С. Кобас и С. Р. Мадди, психологи из Чикагского университета, указывают, что можно говорить об особенности, которую они называют «невосприимчивость» к стрессу, «закаленность» в отношении стресса. Люди, не восприимчивые к стрессу, в отличие от легкоранимых характеризуются особым комплексом жизненных позиций. Они открыты в первую очередь изменениям и даже большие изменения воспринимают спокойно. В изменении они видят не угрозу, а вызов своим возможностям. Вы, наверное, замечали, как некоторых людей выводит из нервного равновесия даже банальное изменение привычной ситуации. Зато людям, не восприимчивым к стрессу, присуще чувство глубокого участия во всем, что их окружает. Они не скучают, весьма деятельны, убеждены в том, что контролируют ход событий (хотя это не всегда соответствует действительности) и что события подчиняются им, а не наоборот. И при всех обстоятельствах придают своей деятельности смысл и значение.

Очень важно изучение психологии личности в стрессовой ситуации. Ведь характер восприятия значит очень много. Сохранять стоическое спокойствие в том случае, когда ничего уже изменить нельзя, сознавать широкую взаимосвязь бытия в системе экологических связей, не спешить (если же и спешить, то спокойно, как учит латинская поговорка — festina lente), воспринимать все события с юмором — вот некоторые варианты, которые помогут вам справиться со стрессовой ситуацией и психологически защитить себя от ее разрушающего воздействия. Ведь стресс не- является неизменной величиной, и сознавать это очень важно.

Уровень стресса зависит от того, как мы оцениваем среду, происходящие вокруг нас события, т. е. от нас самих, и не является свойством среды в абсолютном смысле слова. Он выступает как равнодействующая взаимодействия человека со средой, которая содержит стрессовые факторы: химические, шумовые, человеческие или те, которые вызывают чувство крайней опустошенности. Здесь достаточно банального примера (ъ банальностях действительность проявляется самым ярким образом): индивидуальная реакция

на тесноту в переполненном вагоне трамвая у пассажиров весьма различна — один расстроен, другой стоически воспринимает судьбу сельди в бочке и даже пытается шутить, третий даже использует ситуацию для знакомства или составления гербария людской ботаники.

В зависимости от того, как люди воспринимают стрессовую ситуацию, их можно разделить на «беговых лошадей» и «черепах». «Беговые лошади» из любой ситуации выходят с активом, а не с пассивом. Они не воспринимают ситуацию трагически и больше склонны к риску. Отдают предпочтение новому. «Черепахи» принимают все близко к сердцу и поэтому больше страдают от стресса. Откладывают свои решения в надежде, что им удастся избежать стресса. Они не понимают, что тем самым ускоряют стресс. Чувство юмора у них развито слабо или его вообще нет, они легко поддаются усыпляющему воздействию телевидения. Больше потребляют лекарств в надежде с помощью коллекции медикаментов улучшить свое здоровье, больше спят. Им и в голову не придет, что хорошая прогулка или даже бег куда лучше самых «надежных» лекарств. Эти защитные механизмы не позволяют им избежать реального стресса, поскольку их психическое состояние от этого не изменяется, а именно это необходимо для преодоления стрессовой среды.

Хроническое воздействие стрессовых импульсов имеет весьма любопытное последствие. Как только эти импульсы становятся очевидными, как только они превращаются в постоянный фактор структуры окружающей среды, человеческий организм как бы перестает их воспринимать. Ослабленным оказывается стремление изменить ситуацию или уйти от нее. Этот адаптивный процесс психологи называют габитуаци-ей. Он означает постепенное свыкание с импульсами, которые действуют постоянно. Речь в сущности идет о процессе снижения реактивности организма, что происходит в результате воздействия регулярно повторяющихся стимулов. Это своеобразный защитный механизм в системе восприятия, который приучает организм к длительному воздействию аналогичных или даже идентичных стимулов.

Иначе говоря, мы все меньше времени и усилий тратим на приспособления к ситуации, импульсы ко-торой нам хорошо известны. Это объясняет тот факт^ что жители крупных городов могут как бы игнорироч вать шум, грязь, забитое толпами пространство вечно: куда-то спешащих горожан. Сельские жители воспри-| нимают такую ситуацию как неприятную, утомитель-J ную. В конце концов самой удивительной чертой-| крупных городов является не наличие в них стрессов, 1 а то, что жители их спокойно и даже безразлично ) воспринимают свою среду. ]

Весьма важно отметить скрытое и долгосрочное \ воздействие стрессовой окружающей среды. За адап-! тацию нужно платить. Высказывалась гипотеза, которая часто находит свое подтверждение, что опреде- ■; ленная часть проблем современного человека является прямым результатом усилий индивидов приспособиться к стрессовым факторам перенасыщенной окружающей среды. Имеются исследования, в которых указывается на связь большого числа гипертонических и коронарных заболеваний со стремлением людей приспособиться к прессу городской жизни. Ведь и сердечный ритм иной, если иной ритм среды.

Можно поставить вопрос: не является ли этот феномен исключительной чертой урбанистического стиля жизни? Целый ряд данных говорит о правильности такого вывода, хотя мы не располагаем достаточными материалами. В то время как физиологические показатели (например, изменения сердечного ритма или артериального давления) измеримы и объективны, поскольку получены на основе современной научной методологии, нефизические и нефизиологические показатели стресса (а именно о них у нас речь) трудно фиксируемы. Но если мы не можем что-либо доказать с помощью статистики, это еще не значит, что этого не существует. Повышенная возбудимость жи-; телей крупных городов, их оторванность от природы, i слабые взаимные связи могут привести к возникнове- i нию стрессовой ситуации. ^:

Наряду с загрязнением атмосферы самым значительным стрессором урбанистической среды является,: как говорилось, шум. Характерные звуки городской ^;среды, которые еще в начале века были признаком ' развития урбанизма, признаком прогресса и техниче- ) ского развития, обещавшим очень много, в настоящее 1 время перерастают в отдельных районах разумные j границы. Выражение «шумовые загрязнения окру- I

жающей среды» заняло свое постоянное место в урбанистическом лексиконе. В некоторых крупных городах разных стран мира уровень децибелов строго контролируется, что свидетельствует о том, что власти понимают опасность шума как фактора, который угрожает здоровью людей. Самым опасным является не монотонный шум, а шум, время от времени прерывающийся, что особенно характерно для городских коммуникаций, где проезжают в кратких интервалах мотоциклы, легковые машины, грузовики и, наконец, тягачи. Шум не только нарушает сон человека. Шум является «последним гвоздем» в широком спектре различных стрессоров. Если к высокому уровню перенасыщения среды импульсами добавляется еще и значительный шум, то именно этот шум и «добьет» человека. Значительно ухудшится его способность выполнять сложные задачи и решать более трудные проблемы, находить выход из сложной ситуации. Человек перестает владеть собой, он легко возбудим, его действия резко импульсивны.

Исследования психологии стресса в соотношении с окружающей средой все еще находятся в зачаточном состоянии. Установлено, что почти все раздражители жизненной среды можно считать факторами стресса, но мы знаем, каким образом они влияют на психологическое равновесие организма. Изучение воздействия шума на психику человека приводит к достаточно четким выводам. Шум имеет реальный стрессовый характер в том случае, когда он время от времени прерывается, а его интервалы угадать нельзя. В результате появляется психическая раздосадованность. Этим термином определяется психическая реакция разной окраски. Ослабить действие такой раздосадованности можно в сущности тремя способами:

1. Наша отрицательная реакция будет слабее, если мы знаем, что другие переносят шум еще большей интенсивности. зиологических, психологических операций. Как уже указывалось, стресс является неспецифической реакцией организма на факторы среды, которые могут действовать как стрессовые. При этом стресс проявляется в форме специфических реакций, из которых самыми важными выступают невротизация и неудовлетворительное развитие межчеловеческих отношений. Мы ограничились в наших размышлениях только стрессовыми факторами окружающей среды, но не следует забывать, что больше всего стрессовых ситуаций создают люди сами.

Перенасыщенная среда. Ярким примером насыщенности жизненной среды импульсами является, естественно, город. Изначально в нем все создается для пользы жителей. Однако ускоренное развитие техники за последние десятилетия способствовало тому, что город стал перенасыщен шумом, визуальными импульсами, жителями, машинами, источниками информации. Если мы применим аналогию из теории коммуникации, то увидим, что современный житель большого города подвергается чрезмерному воздействию информации и его способность воспринимать и интерпретировать сигналы, отличать полезную информацию от ненужной определенным образом изменяется. Он защищается от некоторых импульсов, чтобы воспринимать только те, в соответствии с которыми будет ориентироваться и принимать решения. Таким образом, среда предъявляет все большие требования к личности. И если мы стараемся на шумной главной улице не воспринимать все раздражители, то воздействия некоторых из них мы избежать не можем. Всевозрастающий уровень раздражителей требует новой адаптационной стратегии, заставляет индивида использовать такие источники, которые дают упрощенную информацию. Проблемы и сложности возникают в том случае, когда изменение адаптационного поведения оборачивается потерей существенных данных среды. Если количество информации превышает средний уровень, то поведение человека может стать слишком простым, рутинным.

Понятие «перенасыщенная среда» впервые применил социолог Г. Зиммель, который уже в начале нашего столетия сделал вывод, что городская среда препятствует нормальному отношению людей к новым

импульсам, поскольку их энергия распыляется на ре«шение мелких, частных проблем среды. Следовательно, богатая импульсами среда города настолько загружает нас информацией, что остается очень мало времени для восприятия новой информации. Это подтверждает и личный опыт — иногда мы даже не регистрируем изменения в слишком знакомой среде.

Американский психолог Д. Д. Миллер считает, что люди в противодействие перенасыщенной среде вырабатывают специфическую адаптационную стратегию. Они устраняют импульсы, не воспринимают и не концентрируют внимания на информации, которую они не считают для себя важной. Это может себя не оправдать, так как мы можем включить во второстепенный ряд и весьма важную информацию. Но часто у людей вообще не остается времени для оценки той или иной информации. Мы постоянно спешим, и в спешке действительно невозможно уделить должное внимание импульсам окружающей среды.

Интересен и другой способ, который люди не совсем осознают, но тем не менее автоматически пользуются им: пассивное отношение к среде в тех случаях, когда ею нужно как-то овладеть, выискивание институтов и учреждений, которые решили бы эти проблемы за них. Этот способ может привести индивида к систематическим жалобам и неудовольствию. Мы пытаемся переложить ответственность на кого-то другого и тем самым перегружаем импульсами и без того загруженные и разбухшие административные учреждения. Такие действия приобретают форму замкнутого круга — стресс перенасыщения воспринимается как результат холостой работы институтов власти.

Упомянутые адаптационные механизмы появляются в результате перенасыщенности окружающей среды импульсами. Насколько они усложняют жизнь людей, можно продемонстрировать на примере их реакции на недостатки в работе городского транспорта. В перенасыщенной среде люди склонны:

1) уделять информации меньше внимания (например, многие пассажиры не воспринимают сообщения об изменениях в работе транспорта, так как даже не подозревают, что их об этом информируют);

2) априорно оценивать «несущественность» информации, в результате чего они могут не заметить и весьма существенные сведения (и только тогда, когдарамвай пойдет в другом направлении, осознают, что должны были более тщательно изучить объявления на остановке);

3) перекладывать бремя ответственности на кого-то другого (мы ругаем водителя даже в том случае, когда мы сами виноваты, что не заметили объявления об изменении маршрута, ибо мы уверены, что он должен был нас об этом предупредить, и, конечно, каждого в отдельности!);

4) вводить в отношения между средой и людьми разных посредников (с водителем, например, мы «в этом разберемся», написав на него жалобу);

5) создавать специализированные институты (например, целую сеть информаторов, которые будут напоминать нам о том, о чем мы можем забыть).

Общепризнано ослабление межчеловеческих связей и взаимной социальной ответственности, поскольку в настоящее время человеческая деятельность определяется индивидуальным стремлением к преодолению трудностей перенасыщенной среды. Короче говоря, дружеские межчеловеческие отношения в перенасыщенной среде исчезают, особенно по отношению к «неизвестным иностранцам». Социально и физически перенасыщенная среда вызывает отчуждение между людьми, ослабляет межчеловеческую солидарность, желание помочь друг другу. Было бы ошибкой объяснять это снижением «гуманности» в отношениях между жителями городов, так как одни и те же индивиды в иной среде охотно помогают друг другу. Такие тенденции можно объяснить скорее всего склонностью человека избегать стрессовых ситуаций. Все это в целом часто порождает настроение незаинтересованности вплоть до апатии. Но такие примеры де-гуманизированного поведения, к счастью, не имеют всеобщего характера. Частично их можно объяснить воздействием на личность перенасыщенной среды, так как в среде с оптимальным количеством импульсов такое поведение встречается нечасто.

Это не окончательные выводы из наблюдений. Необходимо отметить, что эмпирические поиски выводов трудны. Ни город, ни личность, ни тем более общественные отношения, зависимые от структуры среды, не являются замкнутой системой, где можно было бы осуществить абсолютно точное исследование.

Мы можем измерить уровень шума или установить процент токсичных веществ в воздухе, а вот подвергнуть измерению межчеловеческие отношения в окружающей среде мы не можем. Реакцию людей на перенасыщенную среду определяют возраст, время, ожидание и целевая мотивация.

Многие люди избегают перенасыщенной среды, в' то время как молодые, особенно в период созревания (который, как известно, все удлиняется вместе с прогрессом цивилизации), наоборот, ищут чрезмерного воздействия импульсов. Для некоторых людей анонимность больших городов не мешает установлению межчеловеческих отношений. Безличный город является безразличным пространством, включающим многообразие жизненных стилей. Можно с уверенностью утверждать, что стрессовые воздействия и влияние перенасыщенной среды на человека открывают широкое поле для интересных исследований.

Организация пространства и постоянство поведения. Человеческое поведение тесно связано с физической организацией среды. В одинаковой среде обнаруживается и одинаковое поведение при незначительных индивидуальных различиях в стиле. Это можно наблюдать на примере того, как люди рассаживаются в лекционном зале: сначала занимают места в последних рядах (если речь идет о собрании, на котором они не собираются выступать), а затем — в первых рядах. Часто это происходит и в наполовину заполненных помещениях. Если выступающий или докладчик находится на достаточном расстоянии от первых рядов, то публика занимает и передние места, если расстояние небольшое, то, избегая близкого контакта, люди сначала заполняют последние ряды.

В определенном организованном пространстве можно наблюдать характерный тип поведения людей без особых индивидуальных различий. Физическая организация среды накладывает печать на их поведение. Так, люди с разными, часто противоположными чер-гами характера в определенной степени ведут себя сходным образом, когда входят в библиотеку, аудиторию, отделение милиции, магазин, на железнодорожную станцию, к зубному врачу.

Среда иногда не вполне соответствует выполняв-мой деятельности. Об этом нужно помнить, особенно при организации рабочей среды. Порой мы сталкиваемся с такой средой, которая при более близком рассмотрении для данной деятельности мало подходит или полностью не соответствует. Это происходит в том случае, когда новая техника размещается в той среде, которая когда-то была предназначена для старой. Я видел интерьер коровника, который был рассчитан на определенное количество коров, обеспечивавшихся стационарной кормовой линией и передвижной системой машинного доения. Затем решено было, что сюда можно прибавить еще два ряда коров, с тем чтобы увеличить мощность коровника'. В результате для обслуживающего персонала осталось только небольшое пространство, и люди вынуждены были протискиваться вдоль стен, чтобы не попасть под кормораздатчик.

Оптимальная среда — это такая среда, которую можно в определенной степени изменять в соответствии с нуждами субъекта. Среда, окружающая нас, должна быть открытой, а не закрытой системой, и ее границы должны быть строго фиксированы. Это значит, что свою квартиру мы обставляем таким образом, чтобы в ней были четко определены физические координаты. В то же время пространство, в котором происходят различные действия, должно не только влиять на субъекта, но и само поддаваться влиянию. Обобщая это понятие, можно сказать, что физической организации созданной человеком среды должны быть присущи как изменение, так и стабильность.

Не следует забывать и о том, что изменение даже незаметного компонента в общей организации среды влияет на характер поведения в этой среде. «Организация поведения» находится в тесной связи с организацией пространства. Посетите хотя бы один раз театр, но в качестве не зрителя, а наблюдателя за зрителями, и вы увидите поведение людей в гардеробе, у входа, в буфете, в зрительном зале. Перед вами предстанет четкая картина того, что мы называем постоянством поведения при данной организации пространства.

Изучение связи человеческого поведения с организацией пространства имеет большое значение в защите и создании окружающей среды. Только поняв связь индивидуального и группового поведения со 108

средой, можно успешно создавать окружающую среду и осуществлять желаемые измен-ения. Бесполезно сетовать на отрицательное влияние среды и ее загрязнение. Следует понять, что факторы, вызывающие нежелательные изменения в среде, потенциально содержат и положительный момент. Архитектура, например, всегда учитывает психологическое воздействие физических структур, цвета, но часто бывает и так, что человек, пользующийся этим архитектурным пространством, находится в пассивной зависимости от созданной среды, пусть даже по разным, часто очень сложным причинам. Но как только в архитектуре будет признана активная роль человека в среде, станут явными ее недостатки. Тогда не будут доминировать лишь формы и функция и, наверное, будет покончено с преобладанием серости. Будут устранены различные архитектурные монстры, и появятся пространства, которые будут служить человеку.

Люди начали создавать и строить жилища с тех пор, как покинули пещеры. Известно, что с самого начала они интуитивно сооружали «крышу над головой» так, чтобы она выполняла определенную функцию в пространстве. Архитектура с этой точки зрения возникает позже, а именно тогда, когда дом начинает служить одной семье, а не большим родственным или соседским общинам. Следующее большое изменение происходит тогда, когда развитие промышленности приводит к отделению производственного пространства от пространства, предназначенного для личной жизни. До тех пор пока дом был не только семейным очагом, но и пространством для производственной деятельности, он был организован комплексно,, и все участвовали в его создании и определении функции его помещений.

Пространство помещений удовлетворяло человека в функциональном отношении, хотя жизнь в нем была слишком тяжелой. Люди были тесно привязаны к своей среде, слиты с ней, как бы ни была она ограничена. Сегодня же в индустриальном и технициро-ванном обществе именно эта сторона бытия человека постепенно исчезает. В результате появляется отчужденное отношение человека к производственной среде, поскольку он понимает ее как объект производственных процессов или, научного познания, в то время как в сущности он образует с ней единое, неделимое целое. Ш Окружающая среда ■ и межчеловеческие отношения

Окружающая среда влияет на человека не только своей физической структурой. В ней находятся и другие люди, которые также подвергаются воздействию среды. Окружающая среда, особенно искусственно созданная человеком, имеет всегда социальные параметры. Позиции, оценки, интересы — все это отражает аспекты среды, в первую очередь исторические и социокультурные.

Люди как члены разных социальных групп и институтов в ходе своего развития социализируют соответствующие действия не только в отношении физической структуры среды, но и в определении символических ее значений. Мы можем отделять физические компоненты среды от социальных, но объективно среда существует как единое целое, включающее то, что создано природой и человеком, а также самих людей. Индивид никогда не предстает одинокой фигурой, он всегда является составной частью общественных отношений, которые воздействовали на него с рождения. Эти отношения привязаны к строго определенной среде. В результате перед нами открывается интересная область нетрадиционных исследований жизни людей в среде, созданной в процессе развития цивилизации. Но для начала рассмотрим два эксперимента, которые иллюстрируют влияние среды на характер взаимоотношений между людьми. Автором экспериментов является недавно умерший американский психолог Стэнли Мильгрем — видный ученый в области психологии окружающей среды.

Ячейки личного пространства. Салоны городских транспортных' средств бывают, как нам известно по личному опыту, до предела переполнены, особенно в часы пик. Каждый из нас в такой ситуации чувствует, что он теряет индивидуальность. В то же время мы, как правило, располагаем некоторой ячейкой

личного пространства, которую считаем своей территорией. Эти ячейки у нас есть дома, в личной машине, а также во всех сферах общественной жизни. Границы ячеек изменчивы и зависят от типа среды: стоя на остановке, где мало людей, мы сохраняем определенную дистанцию с незнакомыми людьми; в ресторане занимаем в основном места за свободными столами, если среди сидящих нет знакомых. В то же время дружеское развлечение, дополненное приемом алкоголя, как известно, расслабляет социальные запреты, раздвигает границы ячеек вплоть до непосредственных соприкосновений. Ярким доказательством существования ячеек личного пространства является поездка с незнакомым человеком в лифте, особенно тогда, когда мы там встречаем представителей противоположного пола: мы отодвигаемся от незнакомца, насколько позволяет пространство лифта. Нарушение границ ячеек «чужаком» мы воспринимаем с большим раздражением, которое может вылиться в резкую реакцию.

Иную ситуацию можно наблюдать в переполненном вагоне метро. Очень сносно ведут себя люди в тесноте в часы пик. Это весьма удивительно регулируемая ситуация, в которой скрыты активно действующие механизмы межчеловеческих отношений, обусловленные социальной средой, характер которой тесно связан с физической структурой пространства. Агрессивные реакции индивидов сдерживает прежде всего «давление страха» *, которое тоже имеет свой предел и может привести при определенных обстоятельствах к агрессивному выпаду, а в условиях паники перестает функционировать вообще.

Испытайте на себе воздействие «давления страха», регулирующего межчеловеческие отношения в переполненном городском транспорте, используя интересный психологический эксперимент, который провел Стэнли Мильгрем, профессор Нью-Йоркского университета. Он попросил своих студентов, чтобы они в часы пик вошли в вагон метро и обратились к сидящим пассажирам с просьбой уступить им место.

* Немало западных психологов полагают, что чувство страха лежит в основе многих эмоциональных переживаний. Однако в описываемых случаях имеет место не «давление страха», а давление совести. — Примеч. Л. А. Китаева-Смыка. Это уж слишком! Как бы не так! В такой ситуации берут верх силы, подавляющие неловкость, страх, которые регулируют межчеловеческие отношения в переполненном вагоне. Примечательным было уже то, что почти все студенты отказались участвовать в таком эксперименте. Симуляция головокружения, зубной боли и тому подобного для них оказалась неприемлемой. Но иначе никто не уступит место, считали они. Наконец, нашелся один доброволец, который согласился на такую авантюру. Как же он был удивлен, когда люди по первому его слову уступали ему место! Это было сверх всякого ожидания. В общем по правилам эксперимента он должен был попросить 20 человек уступить ему место, но уже после 14 успешных попыток отказался продолжать этот эксперимент. Он сказал: «Это было одним из самых тяжелых заданий в моей жизни. Представьте себе, что вы абсолютно незнакомому человеку скажете: «Извините, но не разрешите ли мне сесть на ваше место?»» Что, собственно, произошло? Если у вас нет серьезных причин просить кого-то освободить для вас место в переполненном вагоне метро (в автобусе, в трамвае, в троллейбусе), то бывает очень трудно выдавить из себя вразумительную фразу, а то и просто слово. Горло сдавливает что-то. Вы оказываетесь в состоянии абсолютной депрессии. Если же вы это состояние преодолеете и скажете магические слова, вы будете удивлены — вам место уступят. Вы сядете и начнете оправдывать свое поведение. Но по условиям эксперимента вы этого делать не должны. Опускаете голову и радуетесь, что на следующей оста-новке сойдете. Только тогда вы выйдете из состояния крайнего напряжения.

Такой простой эксперимент, осуществленный в той или иной окружающей среде, подтверждает наличие определенных принципов, регулирующих межчеловеческие отношения. Здесь четко выступает эффект подавления неловкости, страха, которые не позволяют нарушать социальные нормы, действующие в данной среде. Просить кого-нибудь уступить место на первый взгляд вещь обыкновенная, но сделать это в определенный момент чрезвычайно сложно. Возникает большое желание оправдать свое поведение болезнью или усталостью. (Так мотивируют свое поведение молодые люди в пражских трамваях и вагонах метро, симули-

руя усталость или сон, чтобы не уступать место пожилым людям.) Симуляция в данном случае — не просто игра, она обусловлена логикой межчеловеческих отношений. Как только ситуация изменяется, наступает облегчение; это свидетельствует о наличии социальной мотивации, определяющей поведение человека в переполненном пространстве.

Нарушению социальных правил противостоит мощный барьер страха, который подавляет возможные отклонения от этих правил. Символы среды укрепляют такую реакцию или устраняют ее в зависимости от того, где мы находимся. Известны случаи, когда люди предпочитали сгореть заживо, чем голыми выброситься на пожарный тент из горящего дома. Опыты в городском транспорте позволяют вскрыть очень важные механизмы социального поведения, которое может быть осуществлено только в определенной, созданной людьми среде. Не верите? Попробуйте во время поездки в метро или в автобусе громко петь. Не напевать про себя, а петь во все горло. Большинство людей скажет, что они это сделают без затруднений, но действительно сделать это сможет только один из ста. Ведь существует большая разница между тем, что мы считаем вполне возможным, и тем, что мы можем сделать в действительности. Это различие обусловлено нормами и правилами социального поведения, основа которых заключена в структуре среды в каждом отдельном случае.