Конфуцианско-даосистский тип культуры древнего Китая

Эпоха древнекитайской цивилизации восходит к рубежу III - II тыс. до н.э. концом ее считают крушение империи Хань (220 г. н.э.). Специфика, природных условий в значительной мере обусловила ряд важнейших

особенностей древнекитайской цивилизации. Климатические условия были более суровыми, чем в Египте, Шумера, Индии, поэтому государство сложилось гораздо позже и на более высоком уровне развития производительных сил. Сыграло свою роль и то, что до середины I тыс. до н.э. Древний Китай развивался почти в отрыве от других цивилизаций. Китайский этнос создал особый тип культуры, отличающий его от культур других народов. Социальная этика и административная практика здесь всегда играли более значительную роль, чем мистика или поиски индивидуального спасения. Величайшими пророками здесь считались те, кто учил жить достойно, в соответствии с принятой нормой, а не ради спасения на свете. Начиная со II тыс. до н.э. китайцы верили многим богам, приносили им жертвы, затем на первый план выходит шанди, но и он воспринимался как первопророк и бог одновременно. Всекитайский пантеон Система богов, ритуалов и культов в рамках гигантской структуры религиозного синкретизма была сложной и многоярусной. На высшем его ярусе находились общегосударственные культы Неба и Земли, отправлявшиеся в их полном объеме лишь самим императором в специальных столичных храмах. Храм Неба и доныне являет собой архитектурную достопримечательность Пекина: это обширный комплекс, ведущее положение в которой занимает трехъярусное куполообразное здание, круглое в плане, с мраморными террасами и балюстрадами; оно обычно оживало и красочно светилось в ночь церемониала, свершавшегося под Новый Год. К числу божеств, имевших всекитайское распространение и значение, относились основатели трех религий - Конфуций, Лао-цзы и Будда; причем первое место среди них, бесспорно, принадлежало Конфуцию, храмы в честь, которого были в каждом уездном городе (их в Китае насчитывалось около 1500). Общекитайским поклонением пользовались и некоторые другие мудрецы - древние мудрецы типа Хуанди и Фуси, бодисатвы и будды Амитаба, Майтрейя, Гуань-инь, а также некоторые обожествленные герои, как, например, бог войны Гуань-ди, некогда отважный полководец времен Троецарствия (Ш в.), превратившийся со временем в популярное божество, покровительствовавшее уже не столько военным, сколько торговцам и богатству. К числу высших всекитайских божеств относился и Великий Нефритовый император Юйхуан шанди - персона несколько необычного типа, в первые появившаяся в китайском пантеоне на рубеже I - II тысячелетий н.э. и довольно быстро превратившаяся в верховного главу всех божеств, духов, героев и демонов этого пантеона. Культ Юйхуана шанди окружившего себя на небе бесчисленным множеством «министров», чиновников, канцелярий и ведомств и бывшего, таким образом, зеркальной копией императора земного, - это естественное порождение, закономерное завершение тех принципов рационалистического осмысления потустороннего мира, которые были свойственны китайскому мышлению. Однако этот популярный культ, плоть от плоти гигантской системы религиозного синкретизма, нуждавшейся хоть в поверхностной упорядоченности ее пантеона, был враждебно воспринят верхами китайского общества. Не желая видеть в порождении народных суеверий конкурента великого Неба, копий земного сына Неба, императоры не раз пытались запретить культ Юйхуана шанди, но в представлении народа он так и остался великим небесным правителем. Более скромна по рангу, но неизмеримо более многочисленна группа локальных культов, центральное место в которой занимали божества - покровители территории, деревенские туди-шэни и городские чэн-хуаны. Те и другие охраняли население от опасностей и невзгод. Они выступали в качестве арбитров (суд в храме чэн-хуана в Китае походил на «божий суд» в христианском европейском средневековье) и посредников перед лицом великого Юйхуана шанди, которому регулярно обязаны были давать отчет о положении дел на вверенной им территории. Параллельно с чэн-хуаном и туди-шенями действовало и множество других локальных духов, ведавших горами, реками и т.п. В рамках каждой семьи или социальной корпорации действовали другие духи, отвечавшие за порядок среди своих подопечных. На первом месте среди них по популярность был дух домашнего очага Цзао-шэнь. Бумажный лубок с его изображением висел в каждом доме. Считалось, что за семь дней до Нового года Цзао-шэнь отправлялся с докладом к Юйхуану шанди. Пока Цзао-шэнь пребывал с докладом на небе, семья тщательно готовилась к Новому году - самому большому празднику в стране. Все чистилось, убиралось. Считалось необходимым к Новому году расплатится с долгами:, привести все дела в порядок. Праздник начинался в полночь, когда под гром хлопушек и вспышек фейерверков семья встречала возвращавшегося Цзао-шэня, в честь чего на стену вешалось новое его изображение. Если в сказках Запада дракон чаще всего - страшное чудовище, олицетворение зла, с которых сражается носитель добра, в Китае дракон не редко был символом добра, мира и процветания. Гораздо реже он воспринимался как носитель зла. Праздник дракона пятого числа пятого месяца - один из самых любимых в Китае. В этот день на празднично украшенных лодках ездили по рекам и приносили жертву законам - повелителям вод. Кроме дракона китайцы почитали и других священных животных -сказочную птицу феникс, единорога-цилиня и черепаху. Благоговейно, со священным страхом почитали они тигра - царя зверей, на лбу которого в изображениях, часто чертили знак "ван" (царь). Тигр считался кроме того, грозой демонов болезней и, следовательно, в какой-то мере патроном здоровья. Его клыки и когти высоко ценились: обрамленные в серебро, они служили ценными амулетами, растолченные в порошок -целебными снадобьями. Почитались в Китае также коты, петухи, обезьяны, змеи. Конечно, это было не то священное почитание, с какими индийцы относили к корове. Просто эти животные пользовались некоторым покровительством, а их духам, изображавшимся в их же облике, в особых кумирнях время от времени приносили жертвы. Существенное влияние не только на последующее развитие философии, но и особенности на развитие религии, оказала книга. «Дао-дэ-пзин» («Книга о Дао»), представляющая собой сборник афоризмов, мудрых, но порой странных и загадочных изречений. Центральной идеей философии Лао-Цзы (около VI века) была идея дао. Слово "дао" на китайском языке буквально означает путь; но в этой философской системе оно получило гораздо более широкое метафизическое, религиозное содержание. Дао означает не только путь, но и образ жизни, метод, принцип. Основная идея практической философии, или этики Лао-Цзы: это принцип недеяния, бездействия, квиетизма. Всякое стремление что-либо изменить в природе или в жизни людей осуждается. Злом считает Лао-Цзы и всякое знание: «святой муж», управляющий страной, «старается, чтобы мудрые не смели сделать что-нибудь. Когда все сделаются бездеятельными, то на земле будет полное спокойствие». «Кто свободен от всякого рода знаний, тот никогда не будет болеть». Главная добродетель - воздержание. «Аля того, чтобы служить небу и управлять людьми, всего лучше соблюдать воздержание. Воздержание - это первая ступень добродетели, которая и есть начало нравственного совершенства». Учение Лао-Цзы послужило основой для развития даоской религии, одной из трех господствующих ныне в Китае религий. Почти одновременно с философскими книгами Лао-Цзы и его учеников появилась в Китае и другая группа философских сочинений, восходящая к родоначальнику другой господствующий религии Китая - Кун-цзы, или Конфуцию. Философия Конфуция а школа, ведущая, от него свое происхождение, коренным образом отличаются от философской системы Лао-Цзы. Они отражали взгляды и интересы чиновничества. Классические конфуцианские книги распадаются на «Пятикнижие» («У-цзин») и «Четверокнижае» («Сы-щу»). Эти книги далеко не все могут считаться религиозными. Некоторые из них к религий не имеют никакого отношения. Классическое «Пятикнижие» - еще и сейчас основной канон конфуцианской религии - состоит из следующих сочинений: древнейшая книга - «И-цзин» («Книга перемен») - сборник магических формул, заклинаний; «Шу-цзин» («Древняя история») - история легендарных императоров, религиозного содержания в ней мало; «Ши-цзин» («Книга песнопений») - сборник древней поэзии, отчасти космологического и мифологического содержания (в последней из четырех частей сборника есть и чисто религиозные песни или гимны, исполнявшиеся в связи с религиозными обрядами и жертвоприношениями); «Ли-цзи» («Книга церемоний») - описание многочисленных обрядов, далеко не все из которых имеют религиозное значение, «Чун-цю» («Книга весны и осени») - это хроника одного из Китайских княжеств, очень краткая, сухая, лапидарная, ни каких религиозных элементов не заключающая. «Сы-щу» («Четверокнижие») состоит из следующих книг; «Да-сюе» («Великое учение») - учение о самоусовершенствовании человека, изложенное по Конфуцию одним из его учеников; «Чжун-юн» («Книга о середине») - учение о необходимости соблюдать во всем гармонию и не вдаваться в крайности; «Лун-юй» - книга изречений и афоризмов Конфуция и его учеников; «Меи-цзы» - учение философа Мен-цзы, самого выдающегося из позднейших учеников Конфуция. Основное содержание учения Конфуция - это учение о правилах поведения, о правильной жизни. Это система политической и частной этики. Согласно Конфуцию, правитель должен кроме гуманности обладать еще одним важным качеством - долга. Долг - это моральная обязанность, которую гуманный человек в силу своих добродетелей накладывает на самого себя. Благородный человек Конфуция - это идеал, своеобразное звено между небом и обществом. С течением времени и в связи с ростом авторитета Конфуция и его учения этот идеал становится обязательным эталоном для подражания, приблизиться к которому было делом чести и престижа. Конфуцианство стало официальной идеологией династии Хань (Ш в. до н.э. - III в. н.э.), чиновники при которой отбирались по принципу безупречного знания мудрости учителя. В средневековом Китае сложились и канонизированы определенные нормы и стереотипы поведения каждого человека в зависимости от занимаемого места в чиновничьей иерархии. Это и вошло в так называемый «Китайский церемониал». В эпоху Хань был составлен подробный свод правил церемониала - трактат Лй-Цзы, сжатое изложение Конфуцианских норм, имевших силу более 2 тыс. лет. Для того чтобы стать чиновником, нужно было выдержать экзамен, который происходил под строгим контролем конкурсной комиссии, справившиеся лучше других удостаивались желаемой степени и получали право сдавать экзамен на вторую степень, а обладатели обеих - на третью. Трижды сдавшие экзамены получали высшую ученую степень на престижную должность «уездного» начальника. Важной основой социального порядка по Конфуцию является строгое повиновение. Высшей целью управления Конфуций провозгласил интересы народа. Последователи Конфуция учили, что из трех важнейших элементов государства на первом месте стоит народ, на втором месте - божество, на третьем - государь. Однако конфуцианцы считали, что самому народу также нужно отеческое наставление. Вторая важная основа конфуцианства - строгое повиновение, старшим, причем, как напоминал Конфуций, государство - большая семья, а семья - малое государство. Конфуций разработал "сяо" - учение о сыновней почтительности. Семья считалась сердцевиной общества, интересы семьи превосходили интересы отдельно взятой личности, которая рассматривалась лишь в аспекте семьи. Символом кланового единства был родовой храм предков с могильными и храмовыми землями, отбирать которые былонедопустимо. В эти храмы собирались родственники. Китайцы создали оригинальную картину мира, где не было места враждебности, несовершенству, дисгармонии. Мир в представлении китайцев - это мир абсолютного торжества противоположностей, где все различия относительны. Каждое явление природы, будь то цветок, животное или водопад, - воплощают в себе мудрость природы и ее богатство. Мир изначально совершенен, поэтому его не надо переделывать, надо самоустраниться, уподобиться природе, чтобы не мешать осуществлению гармонии. Изначально природе присущи пять совершенств: человечность (жень), чувство долга (и), благопристойность (ли), искренность (синь) и мудрость (джи). Китайская культура призывает к действию в соответствии с космическим ритмом. Творчество принадлежит небу. Эта идея социально-этического политического порядка, санкционированного - великим небом. Эта идея поддерживалась и развивалась в учениях даосизма и конфуцианства, не изменил эту идею и буддизм. Опираясь на древние представления о небе и высшей небесной благодати (дэ), конфуцианство выработало постулат, согласно которому правитель получал божественный мандат (мин) на право управления страной. Если правитель отступал от принятых норм, выражением чего был экономический упадок, волнения, правитель терял право на мандат неба (дэ) (тот тезис Конфуция служил предостережением императорам, которые пытались отклониться от социальных и моральных норм). Многие соседи Китая - хунны, монголы, захватывающие империю, постепенно принимали эти же нормы. Таким образом, конфуцианство стало не религией в полном смысле слова, а вобрало в себя политику, административную систему, функцию социальных и экономических процессов, словом, стало образом жизни, концентрированной формой китайской культуры. Одной из популярных школ в Китае был легизм, который критикуя конфуцианство за "то, что оно, по его мнению, культурой подменяет законы, считал, что природа человека изначально зла. Поэтому рядом с этими двумя религиями, выросшими напочве самого Китая, довольно широкой популярностью там пользуется третья религия, внесенная извне: это буддизм, который китайцы называют учением Фо. Впервые буддизм появился в Китае в I в. н.э. в виде хиняны, однако он долго не удержался. Вторичное появление буддизма, уже в форме махаяны, относится к началу V в., и с той поры, несмотря на ряд преследований, которым по временам подвергались буддийские монахи со стороны правительства, буддизм укоренился в Китае и даже занял место третьей равноправной религиозной системы в этой стране. Собственно говоря, настоящих буддистов, т.е. исключительных приверженцев этой религии, в Китае мало. Такими можно считать только буддийских монахов. Вне этой профессиональной группы едва ли кто из китайцев признает себя буддистом. Но буддистские обряды выполняют - попутно с даосскими и конфуцианскими - почти все верующие китайцы. К услугам буддистских монахов обращаются очень часто, особенно в связи с погребальными обрядами, - область, в которой монахи считаются большими знатоками. Несмотря на такое мирное сосуществование конфуцаалства, даосизма и буддизма (сань-цзяо - три религии - так называют их китайцы), между ними велась борьба, но борьба не за верующих, потому что китайцы обычно, смотря по обстоятельствам, выполняют обряды всех трех религий. Эта борьба чисто политическая: конфуцианские чиновники и даосские жрецы постоянно соперничали из за должностей, из за доходных мест, из за влияния на политическую жизнь. Вопреки учению Лао-Цзы, который проповедовал невмешательство в государственные дела, даосские жрецы всегда стремились к власти. Например, чисто конфуцианская династия Хань была свергнута в результате ряда крестьянских восстаний, из которых самое мощное - известное восстание «желтых повязок» 1184 V. - было возглавлено даосами. Были и эпохи, когда буддизм и буддистские монахи пользовались особым покровительством императорской власти: так было в годы династии Суй (581-616) и особенно Юань (1260-1868). Любопытно, что конфуцианское чиновничество в историй Китая наибольшее влияние имело не при национальных династиях Тан, Мин и Сун, а главным образом в эпохи иноземных династий: монгольской и маньчжурской. Иноземные династии, очевидно, чувствовали себя непрочно в стране и старались опереться на образованное чиновничество. А национальные династии Китая, ближе державшиеся к более широким слоям китайского населения, испытывали гораздо большее влияние со стороны связанных с народными массами даосских жрецов. Если допытаться охарактеризовать религию Китая в целом, то бросается в глаза прежде всего ее глубокое своеобразие. Верующие китайцы весьма мало склонны к мистицизму, отвлеченной метафизике, аскетизму. Это отразилось в их религии, особенно в конфуцианской. Последняя сводится к строгому выполнению предписанных обрядов. Обряды же, чинные, сдержанные, совершенно лишены какого-либо вдохновения, религиозной экзальтации. Мистическое общение с божеством, правда, практикуется некоторыми жрецами - гадателями (даосами), но в китайской религии в целом оно занимает очень скромное место. Всякий же религиозный фанатизм, аскетизм, изуверское умерщвление плоти, оргиастическое исступление совершенно чужды китайской религии. Вообще, индивидуальное начало в религии, личная связь отдельного человека с потусторонним миром не свойственны верующим китайцам; это объясняется, видимо, живучестью родовых традиций.