Николай Васильевич Гоголь 1809 - 1852

Вечера на хуторе близ Диканьки Повести, изданные пасичником Рудым Паньком (1831 - 1832)

Часть первая

СОРОЧИНСКАЯ ЯРМАРКА

Описанием упоительных роскошеств летнего дня в Малороссии начи­нается сия повесть. Среди красот августовского полдня движутся возы, заполненные товаром, и пеший люд на ярмарку в местечко Сорочинец. За одним из возов, груженным не только пенькою и мешка­ми с пшеницей (ибо сверх того здесь сидят чернобровая дивчина и ее злая мачеха), бредет истомленный жарою хозяин, Солопий Чере-

вик. Едва въехав на перекинутый через Псел мост, воз привлекает внимание местных парубков, и один из них, «одетый пощеголеватее прочих», восхищаясь пригожей Параскою, затевает перебранку с зло­язычною мачехой. Однако, прибыв к куму, козаку Цыбуле, путешест­венники на время забывают это приключение, и Черевик с дочкою отправляются вскоре на ярмарку. Здесь, толкаясь меж возами, он уз­нает, что ярмарке отведено «проклятое место», опасаются появления красной свитки, и уж были тому верные приметы. Но как ни озабо­чен судьбою своей пшеницы Черевик, вид Параски, что обнимается с давешним парубком, возвращает его к «прежней беспечности». Впро­чем, находчивый парубок, назвавшись Голопупенковым сыном и пользуясь давним приятельством, ведет Черевика в палатку, и после нескольких кружек о свадьбе уж договорено. Однако по возвращении Черевика домой грозная его супруга не одобряет такого поворота со­бытий, и Черевик идет на попятный. Некий цыган, торгуя у опеча­ленного Грицько волов, не совсем бескорыстно берется ему помочь.

Вскоре «на ярмарке случилось странное происшествие»: появилась красная свитка, и многие ее видели. Оттого Черевик с кумом и доч­кою, собиравшиеся прежде провести ночь под возами, спешно воз­вращаются домой в компании перепуганных гостей, а Хавронья Никифоровна, грозная его сожительница, услаждавшая дотоле гостеп­риимством своим поповича Афанасия Ивановича, вынуждена спря­тать его на доски под самым потолком среди всякой домашней утвари и сидеть за общим столом как на иголках. По просьбе Чере­вика кум рассказывает историю красной свитки — как за какую-то провинность был изгнан из пекла черт, как пьянствовал он с горя, уг­нездившись в сарае под горой, пропил в шинке все, что имел, и зало­жил красную свитку свою, пригрозив прийти за нею через год. Жадный шинкарь позабыл о сроке и продал видную свитку какому-то проезжему пану, а когда явился черт, то прикинулся, будто в глаза его раньше не видал. Черт ушел, но вечерняя молитва шинкаря была прервана явившимися вдруг во всех окнах свиными рылами. Страш­ные свиньи, «на ногах, длинных, как ходули», угощали его плетьми, пока тот не признался в обмане. Однако свитки вернуть было нельзя: пана по дороге ограбил цыган, свитку продал перекупке, и та снова привезла ее на Сорочинскую ярмарку, но торговля ей не задалась. Смекнув, что дело в свитке, она бросила ее в огонь, но свитка не сго-

рела, и перекупка подсунула «чертов подарок» на чужой воз. Новый владелец избавился от свитки, лишь когда, перекрестившись, порубил ее на части, разбросал вокруг и уехал. Но с той поры ежегодно во время ярмарки черт «с свиною личиною» ищет куски своей свитки, и теперь только левого рукава недостает ему. В этом месте рассказа, неоднократно прерывавшегося странными звуками, разбилось окно, «и страшная свиная рожа выставилась».

В хате все смешалось: попович «с громом и треском» упал, кум пополз под подол своей супруги, а Черевик, ухватив вместо шапки горшок, бросился вон и вскоре без сил упал посреди дороги. С утра ярмарка, хоть И полнится страшными слухами о красной свитке, шумит по-прежнему, и Черевик, которому уж с утра попался крас­ный обшлаг свитки, ворча ведет кобылу на продажу. Но, заметив, что к узде привязан кусок красного рукава и бросившись в ужасе бежать, Черевик, вдруг схваченный хлопцами, обвиняется в краже собствен­ной кобылы и заодно уж с подвернувшимся кумом, что бежал от привидевшейся ему чертовщины, связан и брошен на солому в сарай. Здесь обоих кумов, оплакивавших свою долю, и находит Голопупенков сын. Выговорив себе Параску, он освобождает невольников и от­правляет Солопия домой, где ждет его не только чудно обретенная кобыла, но и покупщики ее и пшеницы. И хотя неистовая мачеха пытается помешать веселой свадьбе, вскоре все танцуют, и даже вет­хие старушки, которых, впрочем, увлекает не общая радость, а один только хмель.