Общая характеристика работы

На правах рукописи

ГРИНИН Леонид Ефимович

 

 

РОЛЬ ПРОИЗВОДИТЕЛЬНЫХ СИЛ В МИРОВОМ ИСТОРИЧЕСКОМ ПРОЦЕССЕ

 

 

Специальность: 09.00.11 –социальная философия

Автореферат

диссертации на соискание ученой степени

доктора философских наук

 

 

Москва 2001

Диссертация выполнена на кафедре социальной философии факультета философии и социальных технологий Волгоградского государственного университета

Официальные оппоненты:

Доктор философских наук, профессор Гобозов И.А.

Доктор философских наук, профессор Гончарук С.И.

Доктор философских наук, профессор Познер А.Р.

 

Ведущая организация

ИППК МГУ им. М.В.Ломоносова

 

Защита состоится часов на заседании диссертационного совета Д 212.141.12 в Московском государственном техническом университете им. Н. Э. Баумана по адресу: 107005, Москва, 2 -я Бауманская ул., д. 5, ауд. 329-ю.

С диссертацией можно ознакомиться в библиотеке МГТУ им. Н. Э. Баумана по адресу: 107005, Москва, 2-я Бауманская ул., д. 5, ауд. 336-ю.

 

 

Автореферат разослан 25 мая 2001 г.

 

Ученый секретарь

диссертационного совета

кандидат философских наук Власов С. А.

 

ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА РАБОТЫ

 

Актуальность темы исследования. Несомненно, что влияние производительных сил на все стороны жизни общества возрастает. Убыстрение темпов развития человечества также в очень большой степени вызвано ускорением развития производства и науки. Отсюда огромная важность исследования причин ускорения как исторического процесса, так и его производственной составляющей. В то же время, хотя указанное влияние производства становится все очевиднее, взаимоотношения между производственной и другими сферами общества анализируются недостаточно. Также, к сожалению, почти нет работ, в которых бы развитие мировых производительных сил было систематически и на протяжении всего пути человечества проанализировано с точки зрения социальной философии (а не с позиции экономической истории). Все это уменьшает возможности адекватно понять и верно оценить многие современные реалии.

В плане мировоззренческом и аксиологическом разработка темы вносит вклад в объяснение и оценку современных тенденций. Сегодня производство настолько меняет мир, что увеличение отставания общественного сознания от материальных изменений грозит очень серьезными последствиями как для отдельных стран, так и для человечества в целом. Необходимо также уточнение роли производства и науки в процессе глобализации и интеграции современного мира.

Актуальность темы в теоретическом и методологическом планах связана с тем, что, несмотря на обилие литературы, в которой рассматривается роль техники и взаимодействие общества с природой, в социальной философии ощущается недостаточность и незавершенность теоретической работы, которая бы помогала более четко представлять и точнее учитывать роль производственной сферы в историческом процессе в целом и на каждом его этапе в отдельности. В гносеологическом плане развитие данной темы позволяет всерьез задуматься и попытаться ответить на вопросы о том, насколько точно научное сознание способно моделировать исторический процесс. Ведь ошибки в недооценке или переоценке возможностей научного познания, тех или иных его методов, степени их точности способны привести к неверным выводам.

Степень разработанности проблемы. Уже у античных философов и историков можно обнаружить интересные наблюдения о роли географической среды и особенностях производства. Однако это были большей частью разрозненные замечания и обобщения. Только с эпохи Возрождения и в последующие века (XIV-XVII) появились первые прозрения о роли географической среды (Ж. Боден), а также и производительных сил (Ф.Бэкон).

В XVIII веке оформились уже первые крупные философско-социологические теории, в центре которых находились материально-производственные факторы. Были сделаны первые шаги к серьезному анализу географической среды (Ш. Монтескьё). Появились и отдельные глубокие догадки об особой роли производительных сил в общественном прогрессе (А.Тюрго, Ф. Вольтер, А.Барнав, А.Фергюсон). Во второй половине XVIII в. к распространенной концепции трех стадий в развитии обществ (охотничье-собирательская – пастушеская – земледельческая) различные ученые (А.Тюрго, А.Барнав, Дж.Миллар и другие) добавили к четвертую стадию, которую некоторые называли «коммерческой» или «торгово-промышленной».

Перелом в вопросе о роли производительных сил в историческом процессе связан с работами Маркса и Энгельса. Их идеи о значении производительных сил получили дальнейшее развитие в марксистской науке и публицистике.

В XIX веке развивались теории о влиянии на общество географической среды. В конце XIX- начале ХХ вв. наблюдается весьма бурное исследование проблем мировой экономической истории и этапов ее развития. Однако в основной массе трудов по философии истории и социологии значение производительных сил все еще было недооценено. Но поскольку влияние технического прогресса на все стороны жизни ощущалось все сильнее, неизбежно росло и внимание к производительным силам. В 20-30-е годы ХХ столетия складывается целый ряд технологических теорий, особенно в США. С 40-х годов ХХ века интерес к анализу влияния производства на историческое развитие и исторический процесс в целом увеличилось. Причем спектр отношений к техническому прогрессу был весьма широк: от апологетики до враждебности к технике.

В 40 - 60-е годы оформляется направление технологического детерминизма. Оно достигло расцвета в 50-60-е годы на базе экономического оптимизма, вызванного НТР, и вновь обрело популярность в 80-е годы в связи с бурным развитием компьютерной техники. В 50-60-годы активно разрабатывается теория индустриального общества (Дж. Гэлбрейт, П. Друкер, Р.Арон, Ж.Фурастье), а также конвергенции, модернизации и прочих. В 60-80-е годы получила признание теория после(пост)индустриального общества, то есть общества, идущего на смену индустриальному.

«Стадии роста» У.Ростоу, «постиндустриальное общество» Д.Белла, «волны цивилизаций» Э.Тоффлера, «грядущий подъем» Г.Кана, «другая революция» Ж. Эллюля, «программированное общество» А.Турена, «технотронное общество» З. Бжезинского и ряд других концепций позволяют говорить о том, что влияние на исторический процесс технологического развития и особенно смены типов хозяйства стало объектом пристального внимания. Но в целом в настоящее время в западной науке нет достаточно удовлетворительной генеральной концепции, которая бы позволяла охватить весь процесс развития мирового производства как составной части исторического процесса. Напротив, существует масса конкурирующих теорий, односторонних, конъюнктурных или тенденциозных, что крайне затрудняет подобный анализ.

В противоположность западной отечественная наука постоянно работала над проблемами производительных сил. Однако нельзя не отметить, что, в последние десять или более лет интерес к глубокому, всеобъемлющему и на разных уровнях анализу производительных сил снизился. Отечественные философы: Барулин В.С., Васильчук Ю.А., Волков Г.И., Гобозов И.А., Горохов Ф.А., Зворыкин А.А., Келле В.Ж., Крапивенский С.Э., Марахов В.Г., Мелещенко Ю.С., Разин В.И., Семенов Ю.И., Толстых В.И., Харчев А.Г, Чагин Б.А. и другие сделали очень много в разработке разных вопросов, прямо или косвенно затрагивающим тему диссертации.

Исследовались сама категории «производительные силы» (Чагин Б.А., Харчев А.Г., Горохов Ф.А., Черковец В.И.), структура производительных сил (Марахов В.Г., Плетников Ю.К., Гринин Л.Е.); диалектика и проблематика развития производительных сил в целом и на разных этапах исторического процесса (Федосеев П.Н., Марахов В.Г., Толстых В.И.); диалектика соотношения производительных сил и производственных отношений, в том числе закона их соответствия (Чагин Б.А., Харчев А.Г., Кефели И.Ф., Бостамджан К.М.); производительные силы и географическая среда (Анучин В.А., Гурвич Л.И., Иванов-Омский И.И., Тугаринов В.П., Ковалев А.И.); производительные силы и технологический способ производства (Плетников Ю.К., Волков Г.И., Марахов В.Г.); соотношение материальных и духовных факторов в производительных силах (Толстых В.И., Момджян К.Х.); производственные и технические революции в целом и отдельные революции, а также отдельные периоды (Волков Г.И., Афанасьев В.Г., Семенов Ю.И, Павленко Ю.В., Камаев В.Д., Шухардин С.В.); ряд связанных с производительными силами категорий, таких как труд (Семенов Ю.И., Маневич Е.Л.), производственная сфера общества (Барулин В.С., Грехнев В.С.), производительные силы как критерий прогресса (Гобозов И.А., Бутенко А.П.). Не раз возникали дискуссии, некоторые имели очень длительную историю, в частности по проблеме структуры производительных сил.

Вопрос о производительных силах и их развитии был крайне важным для ряда фундаментальных проблем социальной философии, таких как прогресс и его критерий (Момджян Х.Н., Гобозов И.А.); общество как система (Гобозов И.А., Барулин В.С.); формационная теория (Трахтенберг О.В., Гуковский А.И., Семенов Ю.И, Лооне Э.Н.); категории «способ производства» (Глезерман Г.Е., Келле В.Ж., Ковальзон М.Я.); «отношения собственности» (Семенов Ю.И., Израитель В.Я., Демин М.В.); категории исторического материализма как система (Тугаринов В.П., Гобозов И.А., Шершунов А.Д., Кочергин А.Н); исторические и общественные законы и движущие силы развития (Момджян Х.Н., Гобозов И.А., Рожин В.П., Уледов А.К.); периодизация истории (Жигунин В.Д., Лооне Э.Н., Крапивенский С.Э., Гринин Л.Е.); соотношения формаций и цивилизаций (Степин В.С., Крапивенский С.Э., Гудожник Г.С.); глобальные проблемы человечества (Чумаков А.Н., Лейбин В.М.,Загладин В.В.).

В связи с вопросами так называемого азиатского способа производства, формационной принадлежности кочевых обществ, соотношения происхождения классов и государства, частной собственности и классов и других историки-теоретики: Алаев Л.Б., Александров Ю.Г., Барг М.А., Васильев Л.С., Гумилев Л.Н., Данилова Л.В., Илюшечкин В.П., Кобищанов Ю.М., Неусыхин А.И., Павлов В.И., Петров А.М., Семенов Ю.И., Фурсов А.И., Хазанов А.М., Черняк Е.Б., Чешков М.А. и многие другие внесли значительный вклад в развитие указанных выше проблем, особенно в анализ места категорий «производительные силы» и «ступени развития производительных сил» в формационной теории, в установление соотношения между периодизацией истории и ступенями развития производительных сил, между производительными силами и географической средой; в сравнение производительных сил Западной Европы и Азии.

Таким образом, на сегодняшний день в исследовании по теме диссертации есть возможность опереться на марксистскую концепцию способа производства и общественно-экономических формаций, имеется много интересных и плодотворных идей и большой набор проверенных выводов, как в отечественной, так и в зарубежной науке, не говоря уже о гигантском количестве накопленных фактов.

Но, однако, существует ряд очень серьезных проблем, которые не дают возможности развивать теорию дальше. Во-первых, это такие общие проблемы как обоснование критерия периодизации истории; недостаточная разделенность в категориях и моделях развития уровней отдельного общества и человечества; недостаточное теоретическое осмысление существования более и менее перспективных линий развития исторического процесса. Во-вторых, это связано с недостатками анализа самой категории «производительные силы», отсутствием надежного критерия различения качественных ступеней развития мировых производительных сил и неразработанностью теории производственных революций. Эти и другие, с ними связанные, проблемы автор ставит и пытается показать возможности их решения.

Цель и задачи работы. Основной целью является исследование развития мировых производительных сил на протяжении всего всемирно-исторического процесса:

а) как отдельного процесса, имеющего внутреннюю логику развития;

б) как одного из важнейших аспектов исторического процесса, с тем, чтобы установить соотношение между ними как между частью и целым;

в) как одного из аспектов исторического процесса, влияющего на остальные его аспекты (экономический, политический, социальный, этнический и духовный), с тем, чтобы установить степень и характер такого влияния;

Реализация данной цели потребовала решения ряда теоретических, методологических и гносеологических задач:

- Уточнить представление о структуре производительных сил.

- Разделить как терминологически, так и по уровню исследования анализ: а) мировых производительных сил; б) производительных сил отдельных обществ.

- Обобщить качественно отличные состояния (ступени) мировых производительных сил единой категорией – принцип производства благ.

- Проследить воздействие принципов производства благ (мировых производительных сил) и на ход исторического процесса на всем его протяжении, и на отдельные его аспекты.

- Теоретически и методологически обосновать возможность сравнения части и целого, чтобы точнее выявить роль производительных сил в мировом историческом процессе.

- Установить взаимосвязь между изменениями в принципе производства и изменениями в политическом, экономическом, социальном, духовном, этническом аспектах исторического процесса.

- Разработать теорию производственных революций как крупнейших рубежей в развитии мировых производительных сил и всемирно-исторического процесса в целом.

- Установить четкую взаимосвязь между производственными революциями, развитием принципа производства, с одной стороны, сменой формаций и периодизацией исторического процесса – с другой.

- Показать влияние развития производительных сил на ускорение исторического развития и причины победы тех или иных моделей развития.

Методологическая база исследования. В диссертации автор в большей или меньшей степени опирался на концептуальные идеи и ценные выводы К. Маркса, Ф. Энгельса, В.И. Ленина, Г.В. Плеханова, К. Каутского, А. Лабриолы и других крупных марксистов. Автор также использовал отдельные идеи многих отечественных обществоведов, историков и этнографов: Барга М.А., Бромлея Ю.В., Васильева Л.С., Гобозова И.А., Гуревича А. Я., Даниловой Л.В., Ключевского В.О., Илюшечкина В.П., Исламова Т.М., Кобищанова Ю.М., Куббеля Л.Е., Сказкина С.Д., Семенова Ю.И., Тишкова В.А., Токарева С.А., Черняка Е.Б., Шнирельмана В.А. и многих других.

Безусловную помощь автору оказали отдельные идеи и выводы таких крупных зарубежных исследователей, как Р. Арон, Г.Башляр, Д.Белл, Р.Белла, П.Бергер, Дж. Бернал, М.Блок, К.Боулдинг, Ф.Бродель, П.Бурдье, Э.Валлерстайн, М.Вебер, Н. Винер, К. Виттфогель, Х. Гадамер, Гегель, Э.Геллнер, Дж. Гэлбрейт, К. Гемпель, Ж.Дюби, Р.Карнап, Р. Карнейро, Р.Колингвуд, Р.Коллинз, К. Леви-Строс, Ю. Липс, П. Манту, Дж. Мелларт, Р. Нисбет, Т.Парсонс, К. Поппер, Б. Рассел, М.Салинз, Э.Сервис, А.Смит, П.Сорокин, Г. Спенсер, Р.Тарнас, П.Тейяр де Шарден, Ф.Теггарт, А.Тойнби, А.Токвиль, Л.Февр, М.Фрид, Г.Чайлд, Т.Шидер, К.Ясперс и других.

Научная новизна исследования заключается в следующем.

1. Проведен анализ производительных сил на разных уровнях и в разных проекциях: на уровне отдельной общественной системы; на уровне формационно-всемирном; и сделано сравнение производственного аспекта исторического процесса последовательно с экономическим, политическим, социальным, этническим и духовным его аспектами на протяжении всего исторического процесса.

2. Дана оригинальная трактовка структуры производительных сил.

3. Сделан развернутый анализ механизма действия закона соответствия производственных отношений характеру и уровню производительных сил.

4. Введено понятие принципа производства благ как категории, которая показывает качественные ступени развития мировых производительных сил.

5. Введен ряд категорий, важных для анализа общественно-экономических формаций и удобных для генерализующего анализа отдельных аспектов всемирно-исторического процесса (тип отчуждения благ и личности, тип политической организации общества, тип социальной организации обществ, тип общественного сознания).

6. Обоснована теория производственных революций как важнейших рубежей развития мировых производительных сил (принципов производства благ) и исторического процесса в целом.

7. Показано движение одного аспекта (линии) исторического процесса (принципов производства благ) и как отдельного во многом самостоятельного процесса, и в рамках общего развития исторического процесса.

8. Установлен характер связи между циклами развития формации, принципа производства и производственной революции.

9. Раскрыты важные движущие силы перехода с этапа на этап формации и принципа производства; показан механизм нарастания системных несоответствий между производством и другими сферами.

10. Разработана концепция формирования и развития формационных противоречий.

Научно-практическая значимость работы. Результаты и выводы исследования вносят определенный вклад в исследование движущих сил развития и периодизации истории, сравнения разных регионов. Они могут быть использованы в учебном процессе при чтении общих курсов по философии, а также специальных курсов.

Апробация работы. Основныеидеи диссертации были изложены в ряде книг, статей и иных публикаций, общий объем которых составляет примерно 120 печ. листов. Основные идеи диссертации были отражены в выступлениях автора на всемирном философском конгрессе в 1998 г. в Бостоне, на российских философских конгрессах, а также на международных и российских конференциях в разных местах. В частности: на первой и второй международных научных конференциях «Человек в современных философских концепциях» Волгоград, 17-19 сентября 1998 и Волгоград,19-22 сентября 2000 г.; на Международной конференции «Иерархия и власть в истории цивилизаций», Москва, 15-18 июня 2000. Публиковал тезисы в материалах других конференций, в частности: Илиадиевские чтения. Тезисы докладов и выступлений международной научной конференции. Курск,3-5 марта 1998 г. – Курск: КГПУ,1998.

Диссертация обсуждалась на кафедре философии Московского высшего технического университета им. Н.Э. Баумана, а также на кафедре социальной философии факультета философии и социальных технологий Волгоградского государственного университета.

Структура диссертации. Диссертация состоит из введения, трех глав, включающих 15 параграфов, и заключения. Общий объем работы составляет 16,3 печ. листа. Список литературы включает 348 наименований, в том числе 59 на английском языке.

НА ЗАЩИТУ ВЫНОСЯТСЯ СЛЕДУЮЩИЕ ПОЛОЖЕНИЯ

1. Структуру производительных сил необходимо связывать с условиями, которые обязательны для любого производства (наличие самих людей; наличие предмета труда; производство орудий труда и иных средств труда; наличие энергии для всего процесса; наличие транспорта и коммуникаций; получение, обработка и передача информации; возможность хранения продукции, сырья и прочего; необходимые знания о производстве; формы и способы организации людей для совместного производства). Исходя из этих условий, структура производительных сил выглядит так: 1) предмет труда; 2) орудия и иные средства труда; 3) энергетические источники; 4) транспорт и коммуникации; 5) хранилища; 6) средства связи и информации; 7) люди; 8) производственное сознание (включая технологию и науку); 9) производственная организация общества.

2. Закон соответствия производственных отношений характеру и уровню производительных сил действует не как правило, а скорее как исключение, поскольку переход на новую ступень развития производительных сил был редкой ситуацией (особенно для докапиталистических обществ), и это происходило в местах наилучшего сочетания условий для такого рывка, а не автоматически. В модели закона наблюдается два полярных состояния: соответствия и несоответствия. Каждое из этих состояний имеет две фазы. Таким образом можно говорить о четырех фазах модели действия закона: соответствия; формирования новых производительных сил; кризисная; подъема.

3. Анализ исторического процесса в целом имеет очень существенные отличия от анализа отдельных обществ, а принципы исследования исторического развития человечества прямо не приложимы к истории любого общества. Поэтому нужно выделить два базовых уровня анализа: отдельного общества и всемирно-исторического процесса. Отсюда следует, что для каждого уровня анализа необходимы особые методики и термины.

4. Для более продуктивного анализа всемирно-исторического процесса категорию общественно-экономическая формация необходимоприменять только для описания общечеловеческих ступеней исторического развития, которые по определению не могут быть этапами развития отдельного общества. А для этапов развития внутри отдельных обществ, соотносимых с формациями, следует использовать понятие «формационные стадии».

5. Для характеристики отдельных сторон формаций как этапов мирового исторического процесса необходимо ввести особые категории: тип отчуждения благ и личности, тип политической организации обществ, тип социальной организации обществ, тип этнической организации обществ, тип общественного сознания. Эти категории удобны также для генерализующего анализа отдельных аспектов исторического процесса, соответственно: экономического, политического, социального, этнического и духовного.

6. Категорию производительные силы продуктивнее оставить для анализа производственной сферы отдельных обществ, а качественно отличные состояния (ступени) мировых производительных сил нужно обозначить особой категорией – принцип производства благ. Можно выделить четыре принципа производства благ: охотничье-собирательский, аграрно-ремесленный, промышленный, научно-информационный. Развитие принципов производства благ можно рассматривать также как особый – производственный – аспект мирового исторического процесса.

7. Производственные революции: аграрную, промышленную и научно-информационную (научно-техническую) следует считать крупнейшими рубежами в развитии мировых производительных сил (принципов производства благ). В каждой производственной революции можно выделить два качественных этапа, разделяемых длительным временным интервалом. Первый этап производственной революции знаменует начало нового принципа производства, второй – переход принципа производства в зрелую фазу. Между производственными революциями, развитием принципов производства, с одной стороны, сменой формаций и периодизацией исторического процесса – с другой, можно установить четкую взаимосвязь.

8. Анализ влияния производственного аспекта на ход исторического процесса в целом и на отдельные его аспекты позволяет говорить не просто о большой, но об особой роли принципа производства (и производительных сил в целом) в мировом историческом процессе по сравнению с другими его аспектами.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы диссертации, характеризуется степень разработанности проблемы, формируются цели и основные задачи работы, характеризуются новизна основных выводов и подходов, раскрывается научная и практическая значимость диссертационного исследования, а также формы апробации результатов.

В первой главе «Методологические проблемы исследования производительных сил» дается характеристика категории производительные силы в новой интерпретации, показывается необходимость разделить уровни исследования: отдельного общества и всемирный. Аргументируется необходимость ввести категорию «принцип производства благ». Дается система категорий необходимых для анализа роли производительных сил в мировом историческом процессе.

В первом параграфе «Производительные силы в рамках отдельной общественной системы» категория «производительные силы» исследуется применительно к отдельному социальному организму, а не к историческому процессу в целом.

Был сделан вывод: чтобы использовать категорию «производительные силы» для анализа любого общества, необходимо кое в чем уточнить само содержание этой категории. Например, для доиндустриальных обществ значение чисто социальных производительных сил, прежде всего орудий труда (техники), не было столь большим, как и в эпоху капитализма, и напротив, природная среда нередко имела даже большее значение, чем собственно производительные силы. В то же время в индустриальную эпоху базисная роль географической среды уменьшается, а влияние производительных сил растет. Поэтому имеет смысл рассматривать географическую среду и производительные силы как единую систему, точнее, включать в теории в состав производительных сил часть географической среды. Некоторые ученые (Ким М.П., Данилова Л.В., Анучин В.А., Семенов Ю.И.) фактически придерживаются подобной точки зрения, но к сожалению, их высказывания разрознены или неоднозначно толкуются.

Такой подход во многом снимает серьезное методологическое противоречие, связанное с тем, что в одних случаях именно географическая среда выполняет роль относительно главного элемента в жизни общества, а в других – производительные силы. При этом роль географической среды тем больше, чем большее место она занимает в составе производительных сил. Отсюда становится яснее, почему в некоторых цивилизациях древности техническая база, на первый взгляд, не соответствовала уровню духовного развития. Слабость развития техники компенсировала щедрость природы.

В плане использования природы в хозяйственном обороте ее можно разделить на три части: 1) включенная в той или иной мере в оборот (окультуренная); 2) еще не используемая, но пригодная для хозяйственных нужд при данном уровне развития (резерв); 3) не включенная в оборот и непригодная для этого при наличных возможностях (неокультуренная).

Производительные силы в концепции исторического материализма делились на средства производства и людей. Первые, в свою очередь, включали в свой состав предмет труда и средства труда. А последние определялись как совокупность орудий труда и прочих средств труда. Нам кажется, что такой подход не полностью удовлетворителен и требует развития. Во-первых, из анализа как-то выпадают очень важные элементы производительных сил, которые в некоторых случаях были решающими. Например, в современных условиях важнейшими становятся средства связи и информации, которые в структуре производительных сил также не представлены адекватно. Во-вторых, такая структура в полной мере не отражает роли географической среды в производстве, что создает питательную почву для техницизма.

Думается, что лучше всего при анализе структуры производительных сил в рамках отдельного общества исходить из тех условий, которые обязательны для любого производства и которые так или иначе структурируют производительные силы: наличие самих людей; наличие предмета труда; производство орудий труда и иных средств труда; наличие энергии для всего процесса; наличие транспорта и коммуникаций; получение, обработка и передача информации; возможность хранения продукции, сырья и прочего; необходимые знания о производстве; формы и способы организации людей для совместного производства. Исходя из этих условий, структура производительных сил выглядит так: 1) предмет труда; 2) орудия и иные средства труда; 3) энергетические источники; 4) транспорт и коммуникации; 5) хранилища; 6) средства связи и информации; 7) люди; 8) производственное сознание (включая технологию и науку); 9) производственная организация общества.

Следовательно, производительные силы можно определять не только как «систему субъективных (человек) и вещественных (техника) элементов, осуществляющих «обмен веществ» между обществом и природой в процессе общественного производства» (Философский энциклопедический словарь. – М.,1983. С.535). Их правомерно определить также каккатегорию, описывающую особую подсистему общества, которая представляет комплекс природных, технических, энергетических, информационных и иных факторов, а также человеческих (физических, интеллектуальных, социальных) качеств. Этот комплекс «отвечает» прежде всего за создание наиболее массовых и типичных благ.

Далее идет рассмотрение структурных элементов производительных сил. Структура производительных сил представлена в трех схемах.

В знаменитом «Предисловии» «К критике политической экономии» Карла Маркса дается алгоритм закона соответствия производительных сил и производственных отношений. Однако предполагать однотипную реализацию закона в любом социальном организме неправомерно. Закон действует в описанном Марксом виде прежде всего в обществах, наиболее близко находящихся к генеральной линии исторического процесса. Иными словами, закон действует не как правило, а скорее как исключение. И это не случайно. Переход на новую ступень развития производительных сил был редкой ситуацией (особенно для докапиталистических обществ), и это происходило в местах наилучшего сочетания условий для такого рывка, а не автоматически.

Далее дается описание модели действия закона соответствия производственных отношений производительным силам. Но, исходя из сказанного, она не является универсальной, а лишь одной из возможных. Однако для нашего исследования она выступает как теоретически более важная. Одна из формулировок рассматриваемого закона в нашей интерпретации выглядит так: чем полнее соответствие между производительными силами и производственными отношениями, тем незаметнее проявляется сам закон. Это объясняет его «отсутствие» во многие периоды. Ибо пока нет качественного рывка в производстве, его фундаментальное влияние ощущается недостаточно.

Следовательно, проявления закона сильно отличаются. Закон имеет два полярных состояния: соответствия – несоответствия, каждое из которых состоит из двух фаз. Таким образом можно говорить о четырех фазах в модели закона: соответствия; формирования новых производительных сил; кризисная; подъема. Стоит отметить, что действие рассматриваемого закона наиболее четко прослеживается в определенных исторических границах: это эпоха индустриализма до перехода от промышленного к научно-информационному производству.

Во втором параграфе «Мировые производительные силы и категория «принцип производства благ» доказывается, что для анализа качественных ступеней мировых производительных сил необходимо ввести специальную категорию «принцип производства благ». Дается анализ этой категории, характеризуются производственные революции как качественные рубежи, знаменующие начало смены принципов производства.

Анализ исторического процесса имеет очень существенные отличия от исследования как всемирной истории, так и тем более истории отдельных обществ, а принципы исследования исторического развития человечества прямо не приложимы к истории любого общества.

Во-первых, это разные уровни абстракции. При этом человечество (или его передовая часть) в системном плане выступает как целое, а отдельное общество как составная часть этого целого, причем каждое общество занимает во многом неодинаковое с другими положение в этой системе. Во-вторых, ход исторического процесса и особенно переход человечества к более высокой стадии не сводим к развитию составляющих его обществ. В-третьих, развитие человечества идет по разным линиям, среди которых можно выделить более или менее перспективные. В-четвертых, генеральное направление развития идет как раз в сторону все большей интеграции обществ и в целом человечества.

Таким образом, хотя исторический процесс и история любой отдельной страны определенным образом соотносятся между собой, но это соотношение не есть прямая проекция общего на частное, не есть прямое отражение(преломление) общего в частном, а только сложное, непрямое, часто неповторимое соотношение.

Поэтому нужно выделить два базовых уровня: отдельного общества (как относительно самодостаточной и независимой от других системы) и всемирно-исторического процесса. И лишь в обществе-первопроходце происходит максимальное (но далеко не полное) сближение в этом (только в этом) плане мирового и общественного развития. Отсюда следует важный методологический вывод о том, что необходимы разные абстрактно-логические и языковые средства для этих уровней, следовательно, и разные методики и термины.

Сказанное объясняет, почему для анализа всемирно-исторического процесса нельзя удовлетвориться только общеизвестным термином «производительные силы». Удобный для описания производственной подсистемы отдельного общества, он менее продуктивен для анализа качественных этапов развития мировых производительных сил. Думается, что не случайно не удалось найти достаточно ясный критерий различения ступеней производительных сил. Решить указанную задачу продуктивно удастся только с помощью достаточно объемной и четкой теории. Но она невозможна без специальной категории, которая бы описывала качественные ступени мировых производительных сил. И желательно обозначить ее по-новому, так, чтобы избежать ненужной путаницы с разноуровневыми, но похожими по названию категориями.

Очень важно, что для такой операции в науке уже выработаны понятия, которые позволяют увидеть определенные рубежи в развитии мирового производства. Это понятия: присваивающее хозяйство, производящее хозяйство, индустриальное производство и современное информационное производство. Но для того, чтобы их использовать для выработки нужной категории, необходимо найти их общие черты, обобщив это в родовом для них понятии. Нам кажется, что каждое название указывает на новое качество в типах хозяйства. По сути, речь идет о том, что направление и структура хозяйства (производства) меняются в принципе. Поэтому и категорию, которая описывает эти четыре ступени в развитии мировых производительных сил, мы предлагаем назвать принципами производства благ. (в дальнейшем кратко принцип производства).

Эта категория не совпадет с общеизвестным термином «способ производства материальных благ». Во-первых, потому что понятие принципа производства относится только к формации (человечеству), а не к отдельному обществу, а способ производства и к одному и к другому уровню сразу. Во-вторых, потому что принцип производства охватывает лишь сходство в хозяйстве, в отличие от способа производства, который объединял в себе как производительные силы, так и производственные отношения. Слово «благ» в названии категории означает не только материальные, но и некоторые духовные блага. Речь идет прежде всего о производстве обычных, типичных благ, предназначенных для поддержания или расширения жизненного цикла обществ и самого производства, неважно материальные они или духовные.

Принцип производства – категория, которая описывает очень крупные качественные ступени развития мировых производительных сил в историческом процессе. Каждой формации соответствует только один принцип производства. Границами между принципами производства служат производственные революции: аграрная, промышленная и научно-техническая. Принцип производства выделяется на основе принципиального (качественно-стадиального) сходства производительных сил разных обществ. Нопринципиальное сходство не означает фактического совпадения в укладах, отраслях хозяйства, технике и технологии, а, напротив, предполагает и разные варианты хозяйствования, и большую амплитуду в количественных характеристиках.

Чтобы яснее понять смысл этой категории, целесообразно указать, какие же изменения происходят при его смене: 1.Усложняются структура и функции производительных сил, появляются новые элементы и сектора. 2. Производительность труда увеличивается многократно. 3. Резко возрастает излишек благ. 4. Переход к новому принципу производства позволяет обеспечить минимумом жизненных благ во много раз большее население. 5.Принципиально изменяются пределы, поставленные географической средой. 6.Резко увеличивается плотность производственных и экономических контактов между обществами, объем потребляемой энергии, информации и прочего.

Мы выделяем четыре принципа производства: 1.Охотничье-собирательский 2. Аграрно-ремесленный 3.Промышленный 4.Научно-информационный.

Цикл принципа производства можно представить в шести этапах:

1. Первый этап – «переходный». Он связан с появлением нового принципа производства, но еще очень неразвитого.

2. Второй этап – «молодости» – связан с более широким распространением новых видов хозяйствования и укреплением нового принципа производства, который теперь уже господствует во многих местах.

3. Третий этап – «расцвета» – связан со вторым этапом производственной революции, который создает основу для зрелых форм принципа производства.

4. Четвертый этап – «зрелости» – связан с процессом широкого распространения новых технологий. Принцип производства приобретает свои классические формы.

5. Пятый этап – «высокой зрелости». Принцип производства реализует все свои потенции, и возникают несистемные для него явления.

6. Шестой этап – «подготовительный». Появляется все больше несистемных элементов, которые готовят рождение нового принципа производства. Шестой этап – последний в плане развития генеральной линии исторического процесса. Далее в некоторых обществах возможен переход к новому принципу производства и цикл повторяется.

7. Седьмой и восьмой этапы характерны для обществ, продолжающих развитие в рамках старых технологий и уходящих в сторону от генеральной линии исторического процесса.

Категория «производственная революция носит все еще как бы полунаучный статус. Нет также ее анализа в связи с остальными философско-социологическими категориями. К сожалению, и идея связывать с производственными революциями крупные этапы исторического процесса не представлена достаточно развернутой и обоснованной теорией. Однако теория производственной революции крайне необходима, и мы пытались ее разработать.

Производственная революция – это категория, описывающая коренной переворот в мировых производительных силах, который приводит к смене принципа производства и, как результат, к смене формации.

Речь идет об: 1. Аграрной, или сельскохозяйственной, революции, которую по привычке часто называют неолитической. 2. Промышленной, или индустриальной 3.Научно-информационной (или НТР). Каждая из этих революций уникальна и имеет неповторимые черты. Но в то же время во всех есть и много принципиальных сходств, которые связаны прежде всего с тем, что производственные революции являются составной частью принципов производства, точнее сказать, их начальными этапами, до тех пор пока принцип производства не приобретет своих специфических черт.

Производственная революция имеет свой собственный цикл. Он включает в себя три главных этапа, которые в основном совпадают с тремя первыми этапами принципа производства. Можно говорить о двух качественных этапах и разделяющем их количественном, или своего рода перерыве между качественными этапами. Каждый этап производственной революции – очень крупный рывок в производстве. На первом этапе формируются очаги нового принципа производства, укрепляются те сектора, в которых сосредоточено принципиально новое. Первый этап сменяется перерывом, в течение которого новое качество распространяется на новые общества и территории. Но в новый принцип производства вступает пока только часть человечества.

Там, где сформировался наиболее перспективный вариант производства и создались подходящие общественные условия, совершается переход ко второму этапу производственной революции, что знаменует расцвет нового принципа производства. И теперь уже отстающие общества все активнее втягиваются в него. Схема двух качественных этапов производственных революций выглядит так.

Аграрная революция:

Первый этап – переход к примитивному ручному (мотыжному) земледелию и скотоводству; второй – переход к ирригационному или неполивному плужному земледелию.

Промышленная революция:

Первый этап начинается в XV–XVI вв. мощным развитием техники и механизации на основе водяного двигателя, усложнением разделения труда, усовершенствованием морского транспорта и другими процессами. Второй этап – промышленный переворот XVIII - первой трети XIX вв., связанный с внедрением различных машин и паровой энергии.

Научно-информационная (научно-техническая) революция:

Первый этап начался в 40–50-е годы ХХ века. Он связан с рядом научно-технических прорывов в автоматизации, энергетике, в области синтетических материалов, но особенно с созданием электронных средств управления, связи и информации; второй – предположительный, который может начаться в ближайшие десятилетия. Он может иметь «биологический» уклон, ведущий к изменениям в отношении к природе (управления ей).

В третьем параграфе «Принцип производства и другие категории теории исторического процесса» идет речь о соотношении категорий принцип производства благ и общественно-экономическая формация, доказывается, что последняя должна применяться только к уровню исторического процесса, а не к уровню отдельного общества. Предварительно вводятся категории, которые характеризуют разные стороны формации и аспекты исторического процесса.

Стремление описывать исторический процесс, «сведя все к нескольким прославленным народам» (Г.Б.Мабли), было справедливо отвергнуто. Но и представление о том, что все народы развиваются по одним и тем же универсальным законам (только не одновременно), также оказалось несостоятельным. Подобный взгляд умаляется значение внешних факторов и исторического эволюционного отбора, а также того, что общества и регионы очень сильно различаются как по степени своего влияния друг на друга, так и по значимости своих достижений для человечества в целом.

В формационной теории можно увидеть оба рассмотренных подхода: с одной стороны, идея, что все народы развиваются одинаково, а с другой – что все-таки некоторые общества наиболее полно отразили черты той или иной формации. И характеристики последней как бы списывались с этих обществ. Естественно, что возникло сильное несоответствие между теоретической моделью и историческими реалиями. Такой метод В. П. Илюшечкин называл «эталонным» и справедливо подверг его резкой критике.

Думается, что с помощью особой методологии возможно избежать этих крайностей. Мы считаем, что для масштаба исторического процесса в целом достаточно использовать два главных измерения, которые составят, образно говоря, систему координат и облегчат проблему более точной локализации отдельных обществ и периодов в рамках общего процесса. Одно – горизонтальное измерение – показывает сходство в строении, функциях, уровне развития, а второе – вертикальное – направление развития от низшего к высшему, от менее развитых к более развитым формам. Эти два измерения позволяют в теории исторического процесса объединить идеи универсальности и исключительности развития разных обществ.

Чтобы подчеркнуть теоретическое равноправие обществ, необходимо выделить основные характеристики-категории разных подсистем обществ. Они и составляют модель формации по горизонтали, которая должна охватывать все (или почти все) общества определенной формации, когда они доходят до зрелого уровня развития. В горизонтальной модели формационные характеристики «не списываются» с какого-то «эталонного» общества, а должны быть приложимы ко всем обществам определенного уровня. Следовательно, то общее, что выделяется, должно быть весьма абстрактным, то есть не иметь конкретно-исторических черт.

Вертикальное измерение показывает общее направление движения социальных организмов по оси времени. Но здесь уже невозможно отмахнуться от того, что развитие социумов идет не по одному, а по ряду вертикальных направлений и что есть более и менее прогрессивные линии. Главное же, что есть такие общества, через которые человечество как бы совершает прорыв в новое качество. Эти модели в конечном счете оказываются наиболее удачными, поэтому они через какое-то время, когда доказывают свое превосходство, становятся предметом заимствования и перенимания. Путь таких обществ необходимо выделить как особую и теоретически очень важную линию в вертикальном измерении, которую можно обозначить как генеральную линию исторического процесса.

Генеральная линия есть синтезированная, собирательная линия исторического процесса. Она показывает узловые его моменты, прежде всего переходы от этапа к этапу, от формации к формации. Это не проекция пути каких-то определенных обществ, регионов или цивилизаций. Мы ее как бы складываем, суммируя развитие ряда передовых (для каждого этапа) социальных организмов, поскольку ни одно общество не могло проделать такой путь самостоятельно, а только все человечество в целом. Следовательно, генеральная линия – это линия нового, принципиально неизвестного, а потому нетипичного, линия мутаций и скачков. Отсюда понятно, что для моделирования генеральной линии методологически важнейшими являются ситуации, когда общества в основном самостоятельно переходят к новому.

Описанная методология позволяет соединить идеи принципиально разных линий развития народов, с одной стороны, общих закономерностей развития и единства исторического процесса – с другой. Но для такого совмещения необходимо строго оговорить содержание категории «общественно-экономическая формация». Она обладает несомненными достоинствами. Но необходима работа, с тем чтобы избежать ненужной многозначности и путаницы при ее использовании. Особенно надо оговорить следующее. Во-первых, названия отдельным формациям не стоит давать ни по формам собственности, ни по каким другим частичным признакам и характеристикам. Названия должны быть нейтральными, и, думается, удобнее всего обозначать формации по номерам: первая, вторая, третья, четвертая. Главное же, формацию надо связать с более высоким уровнем обобщения, чем отдельное общество – с историческим процессом в целом.

В абсолютном большинстве случаев формацию определяют как некую универсальную модель развития общества, которая может быть приложима практически к любому историческому обществу. Одновременно формация считается стадией развития человечества, но не как ступень, присущая только человечеству в целом, а как повторяющиеся в каждом обществе изменения, которые вместе и ведут общества и народы по одинаковой дороге. «Такой взгляд, несомненно, находится в вопиющем противоречии с исторической реальностью» (Ю.И.Семенов). Ведь если формации – это стадии развития всех, пусть большинства обществ, то теоретические модели формаций должны подтверждаться в большинстве же случаев. Однако этого нет, напротив, формационные модели подтверждаются только в меньшинстве ситуаций, и по данному поводу написано много теоретической и исторической литературы.

Следовательно, мысль о нераздельности содержания формаций сразу как и стадий любого общества, и стадий мирового процесса надо признать неправильной и непродуктивной. Формации необходимо рассматривать только как общечеловеческие этапы, которые по определению не могут быть этапами развития отдельного общества. Адля этапов развития внутри отдельных обществ, соотносимых по смыслу с формацией, ввести понятие формационная стадия. Формационные стадии любого из обществ, которые вступили в систему данной формации, обязательно соотносятся с ней, только соотношение это непрямое, так как зависит от места общества в системе формации и многих других вещей.

Итак, в нашем понимании, формация – это категория, с помощью которой описываются основные этапы (части) всемирно-исторического процесса. Таким образом, эта категория показывает одновременно единство и многообразие исторического процесса, его непрерывность и членение во времени.Внутри любой из формаций можно выделить определенные этапы, которые идут в одинаковой последовательности. Мы выделяем шесть таких этапов.

Особая сложность содержания рассматриваемой категории требует и особой методики. Формацию можно представить как совокупность ряда соподчиненных категорий, которые вместе составляют достаточно стройную систему. Условно можно назвать их базовыми категориями теории исторического процесса, поскольку они выступают не только как важнейшие характеристики формации, но и как категории, которые описывают в общих чертах отдельные аспекты исторического процесса (производственного, социального и других). Одна из этих базовых категорий – принцип производства благ. Другие базовые категории подробно охарактеризованы в третьей главе. Особое место в нашей теории занимает категория формационные противоречия: основное, переходное и остаточное.

Основное противоречие – противоречие в системе всей формации. Образно говоря, оно показывает центр равновесия внутри формации, поддерживающий ее баланс, причем если этот центр сдвигается, то нарушается и баланс. Основное противоречие формулируется не для отдельных обществ, а для формации в целом, а потому носит весьма абстрактный характер. Переходное противоречие – это трансформировавшееся основное противоречие предыдущей формации в начале следующей, когда противоречие частично разрешилось в экономической сфере, а теперь развитие ведет к необходимости устранить его во всех остальных сферах. После завершения второго этапа производственной революции переходное противоречие переходит в остаточное, которое постепенно устраняется.

Во второй главе «Смена принципов производства благ как важнейшая составная часть мирового исторического процесса» анализируется зарождение, развитие и смена четырех принципов производства в их сопоставлении с развитием формаций, рассматривается ход трех производственных революций.

В первом параграфе «Периодизация исторического процесса и смена принципов производства благ» показывается, что периодизация исторического процесса в нашей концепции довольно тесно связана со сменой принципов производства.

Построение периодизации требует соблюдения правила одинаковых оснований, то есть необходимости при выделении равных по таксономической значимости периодов исходить из одинаковых причин (оснований). Если же деление на периоды происходит в несколько приемов или ступеней, то для каждой ступени деления основание для выделения периодов может быть свое, но все равно единое. Однако очень желательно также, чтобы основания всех ступеней деления были определенным образом связаны между собой.

Если приложить это правило к нашей периодизации, то можно сказать, что деление первой ступени есть деление исторического процесса на четыре формации. Однако периодизация исторического процесса не может быть простой. С одной стороны, в новой формации должны измениться все составные части. С другой – формация является очень сложной системой, а перемены в разных ее сферах совершаются в разное время. Периодизация должна объяснять данное несовпадение. Для этого в ней необходимо различать смысловую (концептуальную) и хронологическую стороны. Другими словами, помимо главного основания периодизации, которое определяет количество и характеристики выделяемых периодов, нужно еще и дополнительное, с помощью которого уточняется хронология.

Но надо найти такое дополнительное основание, которое бы, не подменяя главное, существенно уточняло его и одновременно проясняло бы многое в самом механизме перехода от формации к формации. Категорией, с помощью которой можно обозначать начало новой формации, является принцип производства. Мы считаем ее относительно более фундаментальной по следующим причинам:

1. Коренные изменения в производстве ведут к образованию большого прибавочного продукта, а также к большому росту населения. А оба этих процесса неизбежно вызывают коренные перемены в остальных сферах жизни. 2. Хотя большой излишек благ может возникнуть и за счет иных причин (богатства природы, успешной торговли или войны), но такие исключительные условия не могут быть предметом заимствования. Напротив, новые производительные силы заимствуются относительно легче, а потому распространяются во многих обществах.

Как уже говорилось, новый принцип производства открывается производственной революцией. Вот этот момент и будет наиболее удобным дополнительным основанием, с помощью которого устанавливаются хронологии смены формаций. Для деления второй ступени наиболее удобным основанием будут этапы формационного цикла. Для периодизации третьей ступени можно избрать в качестве основания цикл этапа формации, так как каждый из них имеет раннюю, нормальную и зрелую фазы.

Во втором параграфе «Охотничье-собирательский принцип производства» анализируется присваивающее хозяйство первобытности. Но – в отличие от исторического материализма – верхнюю границу первобытности мы связываем с началом аграрной революции, а не с появлением первых государств. В отношении нижней границы мы присоединяемся к точке зрения ряда ученых, которые предлагают рассматривать период антропогенеза как предысторию. Весь период первой формации в нашем понимании в ее восходящей части составляет примерно 25 - 30 тыс. лет: от появления Homo sapiens 30–40 тыс. лет назад до начала перехода к сельскому хозяйству (примерно 12-9 тыс. лет назад). После этого общества присваивающего хозяйства существовали и развивались еще многие тысячи лет, но они уже были вне генеральной линии истории.

Скудость сведений о первобытности крайне усложняет и вопрос о том, каким образом выделять этапы охотничье-собирательского принципа производства. Все же мы думаем, что его этапы надо связывать с качественными рубежами приспособления к природе и овладения ей. Ведь размеры коллективов, орудия труда, способы хозяйствования, образ жизни – словом, почти все исключительно зависело от окружающих природных условий. Если этапы соотносить также с крупными изменениями в природных условиях, появляется возможностьпривязаться к абсолютной хронологии в общечеловеческом масштабе.

Тогда первый этап можно связать с появлением человека разумного и созданием хотя и примитивных, но уже социальных производительных сил. Второй этап привел к окончательному преодолению того, что можно назвать остаточным противоречием антропогенеза: между биологическими и социальными регуляторами жизнедеятельности. В целом первые два этапа (переходный, в данном случае из антропогенеза, и молодости) охотничье-собирательского принципа производства можно соотнести с периодом до последнего ледниковья, то есть до эпохи 20 тыс. лет назад. На первых этапах орудия труда еще очень несовершенны.

Третий этап – расцвета – можно связать с периодом последнего ледниковья и максимального похолодания (Вюрм III), то есть очень условно 20–16 тыс. лет назад. И хотя это было далеко не первое оледенение, но в этот раз люди уже имели достаточный уровень развития производительных сил и социальности, чтобы часть коллективов смогла не только выжить в более суровых условиях, но даже благоденствовать на базе получения некоторого излишка продукции.

В течение этого и следующего четвертого этапа (зрелости) – примерно 16–13 тыс. лет назад – степень приспособления к изменяющимся природным условиям сильно возрастает. Таким образом, зрелость первой формации наступает в конце палеолита, а высшие ее этапы относятся уже к мезолиту. Прогресс был не только у охотников. Возникло или приобрело важное значение рыболовство на реках и озерах. Там, где не было похолодания, появлялись также интенсивные собиратели.

Пятый этап – высокой зрелости – возможно связать с мощным отступлением ледников. Осуществляется переход к индивидуальной охоте, поскольку в результате потепления и очередного изменения климатов и ландшафтов в мезолите крупной дичи стало меньше. Появились технические возможности для поддержания автономного существования более мелких групп и даже отдельных семей (лук, копьеметалка и т.п.). Далее некоторые общества шли к шестому подготовительному этапу, откуда открывался путь к новому аграрно-ремесленному принципу производства.

Существует мнение, что ведущим противоречием первобытнообщинного способа производства было противоречие между жизненно необходимыми потребностями первобытных людей и низким уровнем развития производительных сил. Мы же полагаем неверной мысль о том, что первобытные люди были вечно голодны и заняты только поисками пищи. Конечно, природа порой могла быть жестока с людьми и социумами, но часто она бывала и щедрой. Полевые же исследования показывают, что даже не в самых изобильных местах первобытные охотники и собиратели уже настолько приспособились к окружающей природе, что могли в среднем трудиться не более нескольких часов в сутки. Конечно, трудовая нагрузка в течение года распределялась очень неравномерно.

Поэтому основным противоречием первой формации следует считать противоречие между возможностью производить больше, но отсутствием стимулов для этого. Иными словами, производитель может, но не считает нужным добывать благ больше обычных потребностей и общественных нужд. Он не стремится к постоянному накоплению пищи и других благ.

Это объяснялось тем, что слабость возможностей для хранения, транспортировки и обмена ставила жесткие преграды для накопления, а сложившиеся на этой материальной базе общественные отношения строго ориентировали людей на беззаботность и необходимость делиться с сородичами.

На этапе зрелости общество обычно находит эффективные пути институционализации основного противоречия. В данном случае можно сказать, что блага, которые производитель отдает гостям, родственникам, соплеменникам, как бы обмениваются на престиж, который приобретают наиболее удачливые добытчики, и соответственно более высокий статус.

Пока основное противоречие еще не кризисно, главное в нем, условно говоря, его технический аспект (сторона), то есть действие его в первую очередь связано с ограничениями самих производительных сил. В частности с неумением запасать, отсутствием обмена. Однако постепенно эта ограниченность производительных сил в значительной мере устранялся. Появлялся заметный изли­шек благ, а также и престижные блага (шкуры, бивни, красивое оружие, украшения). На поздних этапах начинают зарождаться имущественное расслоение, социальное неравенство, на­копление богатств в руках отдельных людей, престижный обмен и торговля. Теперь главным становится общественный аспект основного противоречия. Ведь хотя уже можно производить гораздо больше, чем раньше, сложившиеся в предшествующий период и более консервативные, чем производительные силы, отношения являются препятствием для дальнейшего развития, поскольку традиции и мораль всячески сдерживают развитие личного бо­гатства и имущественного неравенства.

На пятом и шестом этапах экстенсивный тип хозяйствования сменяется интенсивным. Для нас особенно интересны народы-собиратели урожая как более прогрессивная ветвь развития. Такое собирательство может быть очень продуктивным. Использовались самые разные растения. Эти народы изобрели много орудий труда и приемов, которые позже перешли к земледельцам: серпы и жатки, зернотерки и др. Народы-собиратели урожая кое в чем начинают помогать растениям. Такие приемы известны даже охотникам. Таким образом, на шестом этапе уже очень много элементов будущего принципа производства.

В третьем параграфе «Аграрная революция. Начальные этапы аграрно-ремесленного принципа производства» анализируется ход аграрной революции и особенности складывания аграрно-ремесленного принципа производства.

Генеральная линия преодоления основного противоречия первой формации лежала через переход к сельскому хозяйству. Но иногда разрешение этого противоречия оказыва­лось возможным и на базе присваивающего хозяйства. Благодаря особой щедрости природы, общества перерастают шестой, высший для генеральной линии этап, и тогда можно условно говорить о седьмом и восьмом этапах принципа производства. Известны высшие охотники и собиратели, у которых наблюдалось сильное имущественное расслоение, наличие рабов, относительно развитые товаро-денежные отношения. Фактически это уже не первобытные, а, ско­рее, варварские общества.

Развитие существенно выше обычного для данного (и вообще любого) принципа производства за счет сверхизобильного природного (или иного) фактора – вполне объяснимое явление. Ведь объем, характер и удобство хранения прибавочного продукта в огромной степени определяют уровень развития общества. И раз такой излишек возможен в рамках старых технологий, то он будет объективно толкать общество к частичному преодолению противоречия. Но это в конечном счете путь в тупик, поскольку исключительные условия потому и исключительны, что они не типичны, могут исчезнуть и главное – не способны быть предметом заимствования и распространения для других. Зато переход к новому принципу производства означает создание не просто новой, но такой системы хозяйствования, которая имеет большие потенции в будущем и способна быть предметом широкого распространения и заимствования.

Аграрная революция заняла тысячелетия. По распространенному и совершенно верному мнению, эта революция есть переход от присвоения пищи к ее производству. Но стоит уточнить: она связана не просто с созданием пищи, но и с возможностью запасать ее в больших объемах, в том числе и в виде домашнего скота, а также с созданием удобных для долгого хранения и обмена благ, олицетворявших богатство. Она не только привела к созданию производящего хозяйства, но и открыла новые движущие силы развития в виде разделения труда.

Первый этап этой революции привел к победе нового (но еще незрелого) принципа производства. Второй – к утверждению интенсивного хозяйства. Уже первый этап способствовал выделению ремесла и торговли, со второго они стали самостоятельными областями производства. Магистральными путями перехода к интенсивному земледелию были сначала ирригационное, а потом плужное неполивное хозяйство. Однако имелись и иные варианты второго этапа аграрной революции. Интен­сивное земледелие связано в первую очередь с зерновыми.

Земледелие, впервые появляется скорее всего у каких-то собирателей урожая. Переход к приручению животных прослеживается сложнее, чем к земледелию. В целом весьма вероятно, что к переходу к сельскому хозяйству могли побудить какие-то переломные, например, если «в период ухудшения климатической обстановки» создалась кризисная ситуация «для прежней системы хозяйства» (В.А. Шнирельман). Однако, на наш взгляд, не исключено, что переход мог происходить и на подъеме производства, например при складывании товарного хозяйства, при дополнительной потребности в продуктах при дарообмене или по каким-то иным причинам, побуждающим людей увеличивать объемы производства. Это могло быть временным или эпизодическим явлением, важно, что сама технология выращивания растений была уже известна.

Поэтому нам кажется весьма правдоподобным, что земледелие и скотоводство скорее всего изобретаются в обществах-переростках как дополнительный и неважный в общем объеме сектор. Зато общества, менее продвинутые, но более способные к заимствованиям и к структурным перестройкам, могли перенять такие достижения и сделать их осно