Основание Миссии Рамакришны

Вивекананда знал, что, для того чтобы вести народы к завоеванию идеала, мало воодушевить их; нужно еще создать вокруг них духовное воинство. Кто хочет воспитать народ, должен сначала воспитать избранных, предшественников, которые не только опережают, но и подготовляют будущее.

Вот почему Вивекананда, как только освободился под триумфов в Мадрасе и Калькутте, поспешил снова заняться своим монастырем в Алумбазаре (монахи Рамакришны перешли в 1892 году из Баранзгора в Алумбазар, близ Дакшинесвара, святилище Рамакришны).

Ему предстояло много дела, чтобы его ученики могли подняться до уровня его мысли. Могущественный странник обошел весь свет, и взгляд его охватывал обширные горизонты, в то время как они благочестиво сидели у очага и охраняли устарелые традиции. Они любили своего великого брата, но не узнавали его. Они не могли уяснить себе новый идеал социального и национального служения, захватывавший его. Им было трудно принести ему в жертву свои правоверные предрассудки, свою свободную и тихую жизнь в уединенном размышлении. Тем не менее, они приняли, не разделяя их, предписания, установленные для них Вивеканандой. Он принудил их принять в свою общину европейских учеников. Он наложил на них обязанности социального служения и помощи. Он строго запретил им продолжать думать о своем спасении. Он пришел, объявил он, создать новый орден санниясинов, которые, если нужно, пошли бы в ад для избавления других.

Первого мая 1897 года все монахи и светские ученики Вивекананды были созваны в Калькутте в жилище одного из них, Баларама. Вивекананда говорил там, как учитель. Основывая Миссию Рамакришны, он ставил такие задачи:

- цель - проповедовать истины, которые Рамакришна, для блага человечества, высказывал и осуществил в действительности примером своей собственной жизни, а также помогать другим следовать им в своей жизни, для их мирского, умственного и духовного усовершенствования;

- обязанности – «установление братства между приверженцами различных религий, помня, что все они - лишь различные формы единой вечной религии»;

- методы действия: 1) «приготовлять людей к преподаванию знаний и наук, могущих служить к увеличению материального и духовного благосостояния масс»; 2) «поощрять искусства и ремесла и оказывать поддержку»; 3) внедрять и распространять в массах ведантические и иные религиозные идеи в том виде, как они были разъяснены в жизни Рамакришны;

- две отрасли деятельности: 1) одна индийская - она будет иметь целью основывать матхи (монастыри) и ашрамы (обители, приюты) в различных местностях Индии для воспитания санниясинов и светских лиц (глав семьи), «желающих посвятить свою жизнь воспитанию народа», переходя из провинции в провинцию; 2) другая - заграничная: она будет посылать членов ордена за пределы Индии, чтобы основывать там духовные центры и чтоб «создать атмосферу взаимопомощи и взаимного расположения между Индией и другими странами»;

- так как цели и идеалы Миссии чисто духовные и гуманитарные, она не будет и не должна иметь никакой связи с политикой.

Все издания, выпускаемые в свет Миссией Рамакришны, снабжены причудливой эмблемой, идея которой принадлежит Вивекананде: подернутую рябью поверхность озера освещают лучи восходящего солнца, в этих лучах ясно видны цветок лотоса и белый лебедь, картину в целом завершают обрамляющие ее контуры гигантского змея. Лебедь в центре - символ "высшего Я".

Все остальные элементы символизируют различные виды йоги: подернутые рябью воды озера - карма-йогу (йогу действия), лотос - бхакти-йогу (йогу любви), восходящее солнце - джняна-йогу (йогу знания) и, наконец, гигантский змей - раджа-йогу ("царственную йогу" Патанджали).

Всякая миссия - драма. Она осуществляется за счет того, кто ее принимает, за счет части его природы, его покоя, здоровья, часто - за счет его прирожденных стремлений. Природа Вивекананды была близка природе людей его расы, их мечтаниям о Боге, их потребности бежать от жизни и мира путем ли размышления и познания, путем ли экстаза, или, как у странствующего монаха - вечного полета, свободного от уз духа, который не задерживается нигде, чтоб не утратить соприкосновения с Высшим. Но он не избрал для себя свою жизнь. Его миссия сделала за него выбор.

Ему нужно забыть себя, забыть свои желания, свое благо, само свое спасение ради блага других. И ему нужно внушить эту веру своему апостольскому воинству. Но это возможно сделать, лишь возбуждая их энергию и активность. Ему приходится иметь дело с народом «диспептиков», которые опьяняются своей собственной сентиментальностью, поэтому он делается с ними суровым, желая закалить их. Он хочет «на всяком поле деятельности воздвигнуть строгое величие духа, возжигающее героизм». Путем труда, физического и духовного, путем научных исследований, путем служения людям. Если он придает такое значение преподаванию Веданты, то потому, что в ней он видит наилучшее стимулирующее средство.

 

 

Великодушная страсть этого великого растерзанного сердца передалась и его братьям и ученикам. Все посвятили себя многообразным формам служения человечеству, которые он им указывал.

В течение четырех или пяти летних месяцев 1897 года Акхандананда с помощью двух учеников, посланных ему Вивеканандой, кормил и лечил от малярии сотни бедняков в округе Муршидабад, в Бенгалии; он собирал покинутых детей, основал в Могуле приют, затем ряд других. С чисто францисканским терпением и любовью Акхандананда посвятил себя воспитанию этих малышей, без различия каст и религий. В 1899 г. он, наряду с ремеслами - тканьем, шитьем, плотничьим делом, шелководством, - обучал их чтению, письму, арифметике и английскому языку.

В том же 1897 году Трагунатита открывает в Динадже пункт помощи голодающим; за два месяца он оказывал помощь 84 деревням. Другие подобные центры открываются в Дакшинесваре и Калькутте.

В следующем году, в апреле-мае 1898 года, можно видеть мобилизацию Миссии Рамакришны, всей целиком, на борьбу с чумой, разразившейся в Калькутте. Вивекананда больной, поспешно вернулся с Гималаев, чтобы руководить помощью.

Был нанят обширный участок, на нем были устроены; санитарные бараки, в которых соблюдались одновременна правила гигиены, и индусские религиозные предписания; явились в большом числе добровольные помощники. Вивекананда принял начальство над ними и велел чистить улицы и дома. Помощь, оказанная Миссией, сделала ее имя популярным в Калькутте.

В 1899 году чума возобновилась; и работа Миссии по борьбе с чумой вновь потекла энергично. Вивекананда ходил в лачуги, чтоб ободрить работавших. Во главе этого дела была поставлена сестра Ниведитта, недавно приехавшая из Европы. Свами Садананда и Шивананда следили за дезинфекцией и чистотой в четырех беднейших кварталах Калькутты. Вивекананда созвал студентов на митинг (апрель 1899 г.); он напоминал им обязанности во время стихийных бедствий. Они организовались в отряды, чтоб инспектировать беднейшие дома, раздавать брошюры по гигиене и подавать пример работой. Каждое воскресенье они приходили на собрания Миссии давать отчет о работе.

Миссия приняла также священный обычай справлять в годовщину рождения Рамакришны праздник бедных, тысячи которых и сейчас кормятся в этот день во всех центрах Ордена.

Так возник в Индии новый дух солидарности и братского общения между всеми классами народа.

Параллельно этому делу общественной взаимопомощи организовалось дело ведантического воспитания и проповеди. Вивекананда желал, чтобы Индия имела «исламское тело и ведантический дух». С 1897 года Рамакришнананда, который продолжал свои чтения в Мадрасе и окрестностях, открыл одиннадцать школ в предместьях Мадраса; он одновременно вел дело просвещения и помощи голодающим. В середине того же года Вивекананда послал Шивананду на Цейлон для ведантической проповеди. Священная страсть овладела воспитателями. Вивекананда с радостью слышал, как одна начальница женской школы, которую он посетил, говорила ему:

«Я поклоняюсь этим девушкам, как Богу, я не знаю иного культа».

Менее чем через два месяца после основания Миссии Рамакришны Вивекананда, вынужденный прервать свою собственную работу и заняться на несколько недель лечением в Альморе, мог уже написать:

«Движение начато. Оно уже не остановится» (9 июля 1897 г.).

«...Одна мысль горела в моем мозгу: пустить в ход машину, чтоб поднять массы в Индии, и я до. известной степени достиг этого. Ваше сердце радовалось бы, видя, как работают мои мальчики среди голода, нищеты, болезни, ухаживая за парием, больным холерой, валяющимся на рогожной постели, или кормя умирающего от голода чандалу. Господь посылает им всем помощь... Он со мной, Возлюбленный, как был со мной, когда я жил в Америке или странствовал по Индии!.. Я чувствую, что моя задача выполнена. Мне остается самое большее три или четыре года жизни. Я потерял всякое желание спастись сам. Я никогда не искал земных наслаждений. Мне необходимо как, следует привести машину в ход, и тогда, уверившись, что я в Индии, ради блага человечества, привел в действие рычаг, который никакая сила не сможет сбросить, я засну, не заботясь о том, что случится дальше.»

Но главное значение этого года (1898) было в том, что в этом году были приняты Вивеканандой его западные ученики. Они прибыли на его зов: мисс Маргарет Нобль в конце января, чтобы образовать вместе с мисс Мюллер образцовые институты для воспитания индийских женщин, мистрисс Оле Буль и мисс Жозефина Мак-Леод - в феврале. В марте Маргарет Нобль приняла обет Брахмачарья и имя Ниведитты («посвященная»). Чтобы прочнее искоренить в ней всю власть воспоминаний, рассудков и привычек ее страны, он взял ее вместе с группой учеников в путешествие на несколько месяцев в Индию прошлого. Нравственная дисциплина, которой Вивекаианда подвергал Ниведитту, была весьма суровой. Он нисколько не щадил ее ннстинной лояльности по отношению к своему народу; он на всякие лады унижал ее характер англичанки, гордой и рассудительной.

После пребывания в Альморе, где поселились Севье и где должен был быть воздвигнут Адваита Ашрам, затем после путешествия в Кашмир на трех маленьких пароходах, которые поднимались по реке в Сринагарской долине, Вивекананда предпринял в конце июля 1898 года вместе с Ниведиттой большое паломничество в Амарнатскую пещеру, в ледяное ущелье западных Гималаев. Они присоединились к толпе из двух-трех тысяч паломников, разбивавшей на каждой остановке целый город палаток. И Ниведитта была свидетельницей внезапной перемены, происходившей в ее учителе. Он стал одним из тысяч, соблюдая обряды самым тщательным образом, наряду с наиболее смиренными. Чтобы достигнуть цели, приходилось карабкаться целые дни по крутым склонам, совершать опасные переходы, идти несколько километров по ледникам, погружаться, несмотря на холод, в священные потоки... Второго августа, в день годового праздника, они подошли к огромной пещере, которая могла бы вместить целый собор: в глубине возвышался большой, изваянный изо льда Шива. Каждый должен был войти в пещеру нагим, с телом, посыпанным пеплом. Оставшись позади всех и дрожа от волнения, Вивекананда вошел, близкий к обмороку; и там ему, простертому в темноте, перед этой белизной, среди сотен поющих голосов, было видение... Ему явился Шива...

Он никогда не хотел рассказать о том, что он видел и слышал... Но впечатление, произведенное видением на его перенапряженные нервы, было таково, что он едва не умер. Когда он вышел из грота, у него оказалось кровоизлияние в левом глазу и расширение сердца, от которого ему не суждено было оправиться.

Месяцем позднее им, в свою очередь, овладевает Мать - Кали. Она присутствует всюду, Божественное Материнство. Он поклоняется ей даже в лице четырехлетней девочки. Но она проявляется перед ним не только в этом умиротворенном виде. Его интенсивное размышление приводит его к постижению темного лика символа. Ему является могучее видение Кали, сила разрушения, скрытая за завесой жизни, - страшное Единое, покрытое прахом живых, уходящих в небытие, пылью всех явлений, поднятой его ногами. Ночью, в лихорадке, он ощупью пишет свою знаменитую поэму «Кали-Мать» и падает в изнеможении.

Он был одержим ею несколько месяцев. Он не слышит иного голоса, кроме голоса Матери. Это отозвалось на его здоровье. Когда он вернулся, его монахи были испуганы происшедшей с ним переменой. Он оставался погруженным в сосредоточение, из которого его нельзя было вывести, даже повторив десять раз один и тот же вопрос.

Мы узнаем здесь ту, доведенную до пароксизма, героическую волю, которая является душой всех действий Вивекананды. Бесстрашная Истина, не признающая никакого смягчения, требующая, чтоб ее видели в ее грозной наготе. Вера, не ждущая ничего взамен своего бескорыстного дара - презирающая барышничество всяких «обоюдных деяний», обещающих вам рай, - вера, неразрушимая энергия которой подобна стали на наковальне под ударами кующего молота. Наши великие христианские аскеты также знали это мужественное наслаждение.

Он возвратился в монастырь, в новый матх Белура, который он освящает 9 декабря 1898 года. На несколько дней ранее, в Калькутте, 12 ноября, в день праздника Матери, открылась школа для девочек, под руководством Ниведитты. Несмотря на болезнь, на удушающие приступы астмы, после которых он выходил с лицом синим, как у утопленника, он энергично организует Миссию с помощью Сарадананды. Там обучают санскриту, восточной и западной философии, ручному труду и размышлению. Он сам подает пример: после уроков метафизики копает сад, роет колодец, месит хлеб. Он - живой гимн Труду.