Травля А.Сахарова и А.Солженицына

СОЦИОКУЛЬТУРНАЯ СИТУАЦИЯ

И ЛИТЕРАТУРНОЕ ДВИЖЕНИЕ 70-х – начала 80-х годов

 

1. Идеологическая позиция власти начала 70-х гг.

 

В 1972 г., 15 ноября, в «Литературной газете» появляется огромная, на две полосы, директивно-установочная статья главного партийного идеолога А.Н.Яковлева с устрашающим названием – «Против антиисторизма», которая была директивным изложением партийной идеологической линии в литературе.

Главный пропагандист партийной идеологии называет, по его собственной формулировке, «две главные опасности», существующие в современной духовной жизни, в культуре, и особенно в литературе.

«Первая главная опасность» – теория исчезновения классов, идея классового примирения, то есть теория конвергенции. В связи с этим мелькают имена Зомбарта, Дарендорфа, Маркузе, называется книга ученого-географа Игоря Забелина «Человек и человечество». А в действительности имеется в виду не названный в статье академик А.Н.Сахаров, его знаменитый меморандум «Размышления о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе», содержание которого было прекрасно известно всем из передач западных радиоголосов, без конца цитировавших и пропагандировавших этот меморундум. «Вторая главная опасность», еще более страшная, – неославянофильство, неопочвенничество. Яковлев пишет, что оно нашло выражение в журнале «Молодая гвардия», но, как ни странно, и после снятия главного редактора, ликвидации журнала как оплота неопочвенников сама эта идеологическая линия продолжает опасно развиваться.

Травля А.Сахарова и А.Солженицына

 

Статья Яковлева была сигналом, командой «ату» для пропаганды, и она с готовностью ринулась в атаку. А.Сахаров и А.Солженицын, обозначенные в статье Яковлева как символы, знаковые фигуры «двух главных опасностей», стали основными объектами травли. На них обрушились потоки лжи и брани, клеветы, добровольных и организованных «писем в редакции». Надо сказать, что особенно отличились в этой вакханалии будущие «демократы». А.Ананьеву (в «перестроечные» годы Яковлев назначил его редактором «Октября») принадлежит авторство клички, данной тогда Солженицыну – «литературный власовец». В кампании приняли активное участие А.Чаковский, В.Кожевников В.Оскоцкий, Ю.Суровцев и др. Сошлёмся на Лидию Чуковскую, которая в своей книге «Процесс исключения» пишет по этому поводу: «Осенняя кампания 1973 года против Сахарова и Солженицына поразила меня именами соучастников в преступлении. Колмогоров…Шостакович… Айтматов… Быков… Ведь это не какая-нибудь шпана, по первому свистку осуждающая кого угодно за что угодно. Это не какая-нибудь нелюдь. Это – людь. И лжесвидетельствуют они не под пыткой, не под угрозой пытки, не под угрозой тюрьмы, а находясь в полной безопасности, по любезному приглашению телефонного звонка». И далее она пишет, что «пушкинский вопрос решен навсегда: гений и злодейство совместны»[1].

 

3. Две ветви диссидентства

 

Наиболее решительные и последовательные представители оппозиции, в том числе литературной, в 70-е годы составили так называемое «диссидентское» движение. Стала обычной практика «Самиздата» – распространения произведений в рукописных, машинописных вариантах, а также «Тамиздата» – публикации их на Западе, причем, в отличие от «первопроходцев»: Синявского и Даниэля,– уже не под псевдонимами, а под своими собственными именами.

Обычно, когда говорят о диссидентстве, то речь идет о его либерально-демократическом крыле, о так называемых «правозащитниках»: об А. Сахарове, К. Буковском, П. Красине, П. Якире, Антонове-Овсеенко, П. Григоренко, А. Марченко, А. Амальрике, Ю. Орлове, В. Делоне, С. Ковалеве и др., о рукописном журнале «Хроника текущих событий».

О другом крыле «диссидентов» и тогда, и теперь – глухое молчание. А оно было – например, так называемое движение русского национального возрождения – ВСХСОН (Всероссийский социально-христианский союз освобождения народа) – первая в послесталинский период подпольная организация (в составе около 50 человек, среди них – И. Огурцов, Л. Бородин), поставившая цель вооруженного свержения существующего строя. Ее центр был в Ленинграде.

Идеологически это крыло диссидентства было ориентировано на «молодогвардейскую» линию литературно-общественной мысли, но в гораздо более радикальном варианте.

 

Третья волна эмиграции

 

Разделение на либералов-западников и патриотов России произошло и в эмиграции так называемой «третьей волны». Раскол в эмигрантской литературе произошел точно по той же линии идеологического размежевания, что и «метрополии». Общим врагом был коммунизм, а разделило эмигрантов «третьей волны» отношение к России: для одних Россия осталась родиной, хотя были неприемлемы коммунизм и Советская власть (Э. Лимонов, Г. Владимов, В. Максимов), у других отношение к России вообще было негативным, правда, в разной степени (А. Синявский, В. Марамзин). И. Бродский, например, в принципе считал себя гражданином мира, так что понятие родины для него не имело особого значения.