Денис пожал голыми плечами и кивнул

- Хорошо, я слушаю.

Я опустилась на другой край дивана…

Что я требую от него? И дня не прошло с момента его обращения, а он достаточно сносен… не рвет и не мечет от голода, он спокоен и даже доволен!

- Мне было намного хуже, в день моего обращения. Ты терпелив, это меня поражает… - я отвернулась в сторону.

- Это плохо? - спросил Денис.

- Нет, конечно, нет! – посмотрела я на него, покачав головой - Но не может быть всё так просто. Если бы я на собственной шкуре не испытала ту дьявольскую агонию, когда не можешь держаться и ничего не соображаешь…

- Со мной всё в порядке.

- Да. Мне никто не помог тогда. Не изолировал, не утолил мою жажду, не объяснил, что со мной творится. Сейчас ты здесь, ты спокоен… а возможно там, в городе, не устоишь… и не сдержишь себя, а вокруг будет столько людей. Ты только представь, что ты можешь натворить. А тебе нужно туда, потому что тебе нужно как можно скорее начать питаться.

- Ты ведь поможешь мне? - поддался он вперед… на красивом лице застыла несдержанность и что… страх? Он, правда, нуждался моей помощи.

В моей груди дрогнуло что-то… и я кивнула.

- Класс! – резко отпрянул он – Но сначала мне нужно бы одеться! Не могу же я вечно разгуливать перед тобой в этом! - Денис похлопал по прикрывавшему его белоснежному полотенцу.

Я невольно опустила взгляд вниз… “Как по мне, так… кхм… можно и без этого ”.

- Аня-я? – позвал парень.

- Я заберу твои вещи! – вскинула я голову - Всё равно нужно позаботиться о твоей легенде.

- Что? - растерялся Денис - О чём это ты? Ты пойдёшь ко мне домой?!

- Ну, да… или поеду. И, кстати, обычно меня зовут иначе...

- Не надо ехать! Там же мои родители! - Денис захлопал пушистыми ресницами.

- И что? - пыталась понять я - Ты боишься того, что я причиню им вред?

Выражение его лица говорило мне именно об этом.

- Успокойся. Я должна внушить им, что ты не мёртв… Они же с ума сейчас сходят… ты только представь.

Парень, молча, слушал меня.

- Ты попал в аварию, обезображенным и совершенно мёртвым был доставлен в морг, а потом просто исчез оттуда. – я сбавила тон - Твоё тело… исчезло.

- Ага… - кивнул Денис – Вот именно, что “тело”. И как же это моё “тело” вдруг ожило и по-английски свалило?

- Это я ещё не придумала.

- Так придумай!

- Знаешь что… - разозлилась я – Я вообще-то не каждый день людей обращаю, чтобы им легенды уметь выдумывать!

Я разозлилась, но разозлилась я на себя. Как я могла так оплошать? Я не подумала о том, что предпримут патологоанатомы, когда очнутся…

- Нужно было внушить им, что ты просто в коме… прости, я поспешила тебя увезти до того как ты обратишься и перегрызёшь им глотки. Совсем не подумала о последствиях. Они, скорее всего уже сообщили твоим родным о том, что… твоё тело украдено.

- Аня, моя мама не переживет этого… - белое пламя объяло сузившиеся до точек зеркальные зрачки… и меня вдруг замутило, стало плохо и мой желудок сжало в комок.

Денис схватился за живот. Он побелел, лицо исказила мучительная гримаса.

- Успокойся! - вскричала я - Я все исправлю! Нужно всего лишь дождаться ночи и попасть в твой дом!

Отлегло… также резко, как и стало плохо.

Парень тоже расслабился. Теперь он грустно смотрел на меня и молчал. Жидкое золото в его глазах плавно переливалось в темный янтарь.

- И не смей больше называть меня Аней… - добавила я – Анна! Для всех, а для тебя особенно, понял?! Я тебе не подружка.

~~~

Небольшая квадратная комната выглядела так реально, и живо… всё в ней говорило о том, что здесь жил сначала мальчик, а затем и подросток.

Плакаты Роллинг Стоунз и Линкин Парк на стенах заполняли почти всё пространство не закрытое мебелью. Над кроватью большая цветная фреска с изображением мотоцикла, состроенная из блестящих кусочков сломанных дисков и глянцевой бумаги. Изогнутый напольный стеллаж с пластинками; компьютер, стоящий на стареньком письменном столе усеянным всякими мелочами. На подвесной полке над столом за стеклом куча учебников, тетрадей и статуэтка с серебряным бегуном на подставке. На гравировке: “Суворову Денису Андреевичу за первое место по бегу на дальнюю дистанцию”.

Я улыбаюсь.

С потолка свисает прикрепленная к люстре синяя лента выпускника… две тысячи восьмой год. Он даже младше моего брата… так юн, и совсем не успел пожить настоящей жизнью.

Теперь хмурюсь… отгоняю мысли о братишке, который мог бы быть на его месте.

- Так, мой мальчик уезжает сегодня? – раздалось у меня за спиной.